Тут, значит, такая история... Если Богу будет угодно, буквально на следующей неделе на малой сцене Малого театра я начинаю репетировать пьесу императрицы Екатерины Второй "Расстроенная семья..." А тут - бывает крайне редко - свободный вечер. "Дай, - думаю, - сходим с женой в театр, посмотрю сцену, посмотрю спектакль, тем более, одна из последних премьер Малого театра". Иван Стаднюк. "Белая палатка" в постановке молодого режиссера И.Р. Михайленко. Зашел на сайт театра, купил билеты, и - вперед!

Иван Стаднюк - писатель-фронтовик, главное его произведение - роман "Война". "Белая палатка" - о санитарах Великой Отечественной - на мой взгляд, замечательное произведение. Это значит, что, помимо непредсказуемого сюжета и хорошо выписанных некоторых ролей, эту пьесу можно трактовать по-разному, она дает простор режиссерской фантазии.

Художник М.В. Шуплецова придумала грандиозную декорацию и костюмы. Представьте себе: белое перебинтованное дерево в центре, и вокруг него - абсолютно белый мир. Белое все: стены, одежда героев (в том числе мундиры), погоны, ордена, полевые сумки. Белый мир войны. Ловишь себя на том, что и кровь должна быть у раненых белого цвета.

Понимаете, да? Нет грязи, нет крови, очень мало выстрелов и взрывов... Надо привыкать к тому, что новое поколение будет видеть войну иначе, чем мы. Главное, чтобы сохранялось то, что, без сомнения, есть в спектакле: преклонение перед теми, кто отдал свои жизни за нашу сегодняшнюю свободу.

Удивительная по-своему история: пьесу писателя-фронтовика ставит представитель совсем иного поколения. Очень свой взгляд, когда война - такой, если угодно, рентген, который насквозь просвечивает человека. И.Р. Михайленко поставила человеческую историю - за что ей отдельный респект.

Малая сцена. Человеческие переживания прямо у нас перед глазами. Исполнительница одной из главных ролей А.В. Шишкина не может сдержать рыданий, когда уже начинаются поклоны - так и кланяется, стеснительно вытирая слезы. В конце спектакля защелкали дамские сумочки - зрительницы полезли за платками.

Спектакль, безусловно, действует. И в конце концов, это самое главное: либо тебя забирает происходящее на сцене, либо оставляет равнодушным. Здесь забирает абсолютно: на поклонах многие аплодируют стоя, а потом, молча, будто боясь спугнуть что-то важное, что подарил спектакль, выходят из зала.

Для меня "Белая палатка" в постановке И.Р. Михайленко - замечательный и столь необходимый любому театру эксперимент. Рассказ о санитарах Великой Отечественной, в котором нет крови и все наполнено какой-то первозданной белизной - без сомнения, притча. В этой истории даже возникает что-то от древнегреческого театра: тут тебе и личные истории на фоне общечеловеческой трагедии; и сила рока, которая ведет человека и против которой он бессилен; и что, как мне кажется, особенно важно: серьезность подхода к человеческой жизни, когда жизнь рассматривается не как череда забавных (или не забавных) событий, а как главное, Божеское дело человека.

В таком притчевом мире должно быть какое-то особое существование. Я не знаю, какое именно, но особое. В этом мире нельзя просто сидеть за столом и беседовать. В этом мире обнаженных на белом фоне страстей не могут влюбленные целоваться в щечку. Вообще мир "Белой палатки" настолько особенный, что привычное существование подчас входит с этим миром в диссонанс.

Это же касается и актерской игры. Может быть, какие-то роли недостаточно прописаны, может быть, какие-то - недостаточно проиграны. Однако есть и несколько поразительных актерских работ.

К.М. Юдаев поразительно точно играет мучающегося человека. Ощущение, что рок куда-то несет этого красивого статного мужчину, превращая в конце концов в одинокого старика. Прекрасная работа!

А.А. Чубченко более всего известен как исполнитель заглавной роли в сериале "Шеф". Во многом благодаря ему (ну, и, конечно, авторам сериала) детектив превратился в сагу о человеческой жизни. Здесь он играет практически идеального мужчину-воина, который все-таки не сумел, не смог защитить свою любимую. Чубченко совершенно поразительно лепит человека. Это, наверное, главное актерское достоинство: чтобы у зрителя осталось ощущение знакомства с тем, кого он до спектакля не знал.

Как всегда, блистательна А.И. Охлупина. И юмор, и судьба, и трагедия, и любовь, и самопожертвование... Кажется, что в небольшой роли она играет все: органично, талантливо и очень интересно.

Молодой актрисе Н.А. Калининой отдана важная тема: молодость на войне. Справляется блестяще. Играет абсолютную несовместимость молодости и войны. Калинина существует как бы поперек сражениям, ранениям, крови... Она из этого, незапятнанного белого мира.

Как известно, белый цвет - символ чистоты. Создатели спектакля рассказали нам притчу об очень чистых людях - чистых душевно. Удивительно, но в этом спектакле нет плохих людей. Заблудшие есть. Растерявшиеся. А вот таких сознательных гадов - нет. И главный конфликт - куда ж без него театру? - не между хорошим и плохим в мире, а между хорошим и плохим в каждом человеке. А это тот конфликт, который рано или поздно начинает мучить любого совестливого человека. И в этом - актуальность "Белой палатки" Ивана Стаднюка.

...Я еще раз убедился, что Малый - это театр, которому надо соответствовать. Приступаю к репетициям с волнением.

Андрей Максимов, «Российская газета», 21.09.2025

Дорогие друзья!

Предлагаем вашему вниманию выпуск радиопередачи «Действующие лица», гостями которого стали начальник Музейно-информационного центра Малого театра Татьяна Крупенникова, народная артистка России Алёна Охлупина и актриса Анна Шишкина.

Новый выпуск был посвящён открытию выставки «Малый театр – фронту» и премьере спектакля «Белая палатка» И.Ф. Стаднюка, приуроченных к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне. Актрисы поделились с ведущими программы, Владиславом Борецким и Оксаной Подригой, историей создания спектакля. Татьяна Крупенникова рассказала об уникальной находке, ставшей центральным экспонатом выставки – подлинном фрагменте самолёта Як-9Л, о жизни Малого театра в военное время и о лабораториях, проводимых нашим театром.

Послушать выпуск радиопередачи «Действующие лица» вы можете на сайте «Смотрим»:

https://player.smotrim.ru/iframe/audio/id/2849348/...

Государственный академический Малый театр (сцена на Большой Ордынке) к восьмидесятилетней годовщине Победы в Великой Отечественной войне поставил спектакль «Белая палатка» по одноименной пьесе Ивана Стаднюка. Камерная сцена небольшого зала, в её центре — белое дерево, которое широко раскинуло свои ветви, словно пытаясь ими обнять и пожалеть героев. Оно так и стремится пригреть всех людей с их нелёгкими судьбами под своей кроной. Хотя дереву самому нужна помощь, ведь листвы на нём нет, а его ствол и стебли обёрнуты бинтами, будто кровоточащие раны. Вот такой образ, символизирующий израненные души всех тех, кто героически сражался на фронте с 1941 по 1945 годы.

Но не только дерево будет белого цвета, а и всё, что его окружает: реквизит, мебель, одежда героев. Кажется, что режиссёр-постановщик Ирина Михайленко неспроста обратилась к этому символу стерильности, чистоты, невинности, мира и пустоты. А ещё цветы белого цвета часто используют для религиозных мероприятий и преподносят в знак надежды на светлые перемены – как символ веры. И все эти глубокие смыслы будут полностью раскрыты по ходу спектакля всего за каких-то полтора часа времени.

Начнём со стерильности. Действие разворачивается в полевых госпиталях, где военные медики борются за жизни воинов. Все герои-врачи одеты в белое, палатки, где проходят операции, тоже белого цвета. И, конечно же, всё стерильно, ведь за этим очень следит Ступаков Иван Алексеевич (К.М. Юдаев), один из главных героев и в то же время антигероев спектакля. Его дочь, девятнадцатилетняя Вера Ступакова (А.В. Шишкина), простая и честная молодая девушка, которой слишком рано пришлось повзрослеть из-за нагрянувшей страшной войны. Теперь она медсестра в госпитале и каждый день пытается сделать всё возможное, чтобы помочь раненым. Но возраст берёт своё, и Вера, конечно же, влюбляется в лейтенанта-разведчика Савинова Владимира Тарасовича (М.Н. Хрусталёв). Чистота и невинность — ведь только такой и должна быть первая любовь.

Символы мира и веры здесь переплетены, ведь если в то сложное время люди порой только и держались, благодаря вере, то непременно вере в скорейший мир. В узком и широком смысле этого короткого, но такого желанного слова. Хотелось как можно скорее услышать его по радио, а также обрести его внутри себя, в своей душе. Герой Константина Юдаева тоже мечтал, чтобы всё скорее наладилось, а для этого надо как минимум сберечь свою дочь любыми средствами. Защитить её от всех невзгод, пусть через жёсткие запреты — да и ценой жизней других людей. Ведь цель оправдывает средства? И если есть понятие «я же мать», то должно быть и аналогичное «я же отец»? А зритель смотрит на происходящее на сцене и оценивают с высоты своего накопленного жизненного опыта поступки героя. Можно ли его оправдать или, действительно, «война хорошего человека делает лучше, а дурного хуже»?

Ощущение пустоты приходит за время просмотра спектакля «Белая палатка» не один раз. Сначала холодок подкрадывается, когда майор медслужбы Киреева Анна Ильинична (А.И. Охлупина), а в жизни – мудрая и добрая женщина средних лет, не может сгладить мрачный настрой своего начальника. Её обворожительная и тёплая улыбка, казалось, растопила все сердца в зрительном зале, но только не то, которое требовалось. Затем пустота подкралась после героического подвига… А в самом конце спектакля, когда полупрозрачным занавесом, за которым остались все в белом, словно в вакууме, героев отделили друг от друга, становится понятным, что этих людей уже нет, а на их месте лишь звенящая пустота.

А те, кто выжил, волею судеб всё же встретились. Но вот простили ли они друг друга? Создатели спектакля не дают однозначного ответа на этот вопрос, предлагая каждому зрителю пищу для размышления. История о выборе и цене выбора завершается искренними слезами то ли Веры Ступаковой, то ли самой Анны Шишкиной. А когда во время поклона актёров зажигается свет, видно, что с платочками у глаз стоят практически все зрители.

Светлана Игнатова, Musecube, 14.06.2025

Малый театр отметил 80-летие Победы в Великой Отечественной войне в городе Когалыме.
9, 10 и 11 мая на сцене нашего филиала состоялась когалымская премьера спектакля «Белая палатка» И.Ф. Стаднюка. Все три показа прошли при аншлаге, зритель очень тепло принял постановку – артистов долго не отпускали со сцены. Благодарим зрителей за искренние эмоции и добрые отзывы.
9 мая после спектакля зрители смогли посетить встречу из цикла просветительской программы «Диалог времен» и обсудить только что увиденную постановку с исполнителями главных ролей – народной артисткой России Алёной Охлупиной, заслуженным артистом России Андреем Чубченко, артистами Константином Юдаевым и Анной Шишкиной.
В этот же день филиал Малого театра пригласил гостей на необычную экскурсию: большая часть её была посвящена истории Малого театра в годы Великой Отечественной войны, другая – художественному руководителю Юрию Мефодьевичу Соломину в связи с грядущим в июне 90-летием со дня его рождения.
10 мая в Музейно-выставочном центре Когалыма в пространстве недавно открытой выставки «Вечно живые. Спектакли о войне на сцене Малого театра» состоялось праздничное мероприятие при участии начальника музейно-информационной части Малого театра Татьяны Крупенниковой и наших артистов. Жители Когалыми первыми смогли увидеть премьеру документально-художественного фильма Киностудии Малого театра «Услышат ли нас?».

Мероприятия Малого театра стали яркими событиями в программе празднования Великой Победы в Когалыме.

[GALLERY:913]

Дорогие зрители!

Поздравляем вас с Праздником Победы в Великой Отечественной войне!

9 мая мы вспоминаем героический подвиг наших отцов, дедов и прадедов, тех, кто рисковал своей жизнью за Родину и мужественно переносил все тяготы войны на фронте и в тылу.

Подвиг актёров и сотрудников Малого театра навеки вписан в историю театра и в летопись войны. К 80-летию Победы мы открыли выставку «Малый театр - фронту» и выпустили премьеру спектакля «Белая палатка» И.Ф. Стаднюка.

9 мая к 80-летию Великой Победы Киностудия Малого театра представляет документально-художественный фильм «Услышат ли нас?»

Перед вами развернется подлинная история Малого театра в годы Великой Отечественной войны. По всем этапам – спонтанно созданной первой фронтовой бригаде, эвакуации в Челябинск, шефской работе в госпиталях, строительству на деньги артистов 12 боевых самолетов и передаче их летчикам – зрителя проведет Игорь Петренко.

Письма и воспоминания артистов Малого театра, участников фронтовых бригад и фронтового филиала в годы Великой Отечественной войны, прозвучат в исполнении современных актёров: Андрея Чернышова, Любови Ещенко, Кирилла Шварценберга, Светланы Амановой, Марии Кривенцевой, Елены Харитоновой, Анастасии Дубровской, Полины Долинской, Ивана Трушина, Полины Лоран, Алёны Охлупиной, Анны Шишкиной, Людмилы Титовой, Михаила Мартьянова.

Продолжительность – 52 минуты.

Фильм создан Киностудией Малого театра. Режиссёр – Денис Бродский. Оператор – Януш Адам.

Для просмотра онлайн-трансляции документально-художественного фильма зайдите на данную страницу или в официальную группу Малого театра ВКонтакте 9 мая в 18:00.

Желаем вам приятного просмотра!

В Малый театр поступила телеграмма из Администрации Президента Российской Федерации. Помощник Президента Российской Федерации Владимир Мединский поздравил организаторов выставки «Малый театр - фронту», коллектив и ветеранов Государственного академического Малого театра России с наступающим праздником Великой Победы:

«Дорогие друзья!

Рад приветствовать организаторов и гостей выставки «Малый театр - фронту», приуроченной к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне.

В ее летопись труппа Малого театра вписала свои строки. Артисты театра в годы войны давали концерты на передовой, в госпиталях, а порой и прямо в заводских цехах. На средства, собранные коллективом театра, была построена эскадрилья боевых самолетов.

Традицию служения Отечеству сегодня продолжает новое поколение артистов Малого театра, которые выступают перед ранеными бойцами СВО.

Поздравляю весь коллектив Государственного академического Малого театра России с наступающим праздником Великой Победы и от всей души желаю дальнейших успехов».

На официальном сайте Министерства культуры Российской Федерации в разделе "Новости" 29.04.2025 г. была опубликована новость об открытии выставки и о премьере спектакля «Белая палатка» И.Ф. Стаднюка.

В МАЛОМ ТЕАТРЕ К 80-ЛЕТИЮ ПОБЕДЫ ПРЕДСТАВИЛИ ОТКРЫТИЕ ВЫСТАВКИ «МАЛЫЙ ТЕАТР – ФРОНТУ» И ПРЕМЬЕРУ СПЕКТАКЛЯ «БЕЛАЯ ПАЛАТКА»

В Новом Щепкинском фойе открыли выставку «Малый театр – фронту», которая рассказывает о подвиге коллектива Малого театра в годы Великой Отечественной войны и приурочена к 80-летию Победы.

Для посетителей представлены уникальные экспонаты: письма участников фронтовых бригад и фронтового филиала родным и близким, сценические костюмы, эскизы декораций спектаклей, поставленных в годы войны на сцене Малого театра, рисунки Михаила Алексича – советского художника, который запечатлел артистов на фронте. В центре экспозиции – фрагменты самолета Як-9Л, найденные в местах ожесточенных боев в Калининградской области. Это останки одного из 12 бомбардировщиков-истребителей, собранных в 1944 г. на средства коллектива Малого театра и отправленных на фронт.

Выставка будет открыта до конца ноября 2025 года. Ознакомиться с экспозицией можно перед спектаклями, во время антракта, а также в ходе тематических экскурсий по театру.

Кроме того, в преддверии юбилея Победы в Малом театре состоялась премьера спектакля «Белая палатка». Режиссер-постановщик Ирина Михайленко, интерпретирует текст советского драматурга Ивана Стаднюка через символические образы. Спектакль затрагивает темы войны и внутренней борьбы человека, ставя его перед выбором и заставляя задуматься, как не потерять себя, спасая других. В белых палатках полевых госпиталей военные медики борются за жизни воинов, а параллельно разворачивается другое поле битвы – в сердцах людей.

В спектакле участвуют народная артистка России Алена Охлупина, заслуженный артист России Андрей Чубченко, заслуженная артистка России Зинаида Андреева и другие актеры.

https://culture.gov.ru/press/news/v_malom_teatre_k...

26 апреля в Малом театре представили премьеру – спектакль «Белая палатка» в постановке Ирины Михайленко. Работа, созданная благодаря режиссерской лаборатории «Постигая Чехова», приурочена к 80-летию Великой Победы.

Сюжет постановки рассказывает о жизни военно-полевого госпиталя. Вера (Анна Шишкина), дочь начальника госпиталя Ивана Ступакова (Константин Юдаев), бежит на передовую со своим женихом Владимиром Савиновым (Максим Хрусталёв, Алексей Мишин). Она храбро спасает солдат, но во время одного из сражений оказывается сильно ранена. Девушку оперирует генерал медслужбы Любомиров Алексей (Андрей Чубченко), однако по вине Ступакова Веру не довозят до госпиталя.

Война ставит героев перед выбором, обнажая все самое хорошее и плохое, что в них есть. Под взрывы бомб медики ежедневно спасали тысячи жизней. Сражаясь со смертью, они не жалели себя, ошибались, рисковали. При этом в сердце каждого персонажа разворачивалась собственная битва. Подвигу врачей и посвящен спектакль.

Действие происходит в полностью белом пространстве – это и палатка полевого госпиталя, и поле битвы одновременно. «Здесь основная идея в том, что нет живых и мертвых, нет барьера между двумя мирами. Мне хотелось показать, что люди, воевавшие на Великой Отечественной, они живы в наших сердцах, в нашей памяти», – рассказала режиссер Ирина Михайленко.

Самый противоречивый персонаж истории – подполковник Ступаков. Желание действовать в соответствии с правилами в начальнике госпиталя, кажется, сильнее человечности и здравого смысла.

«Насколько точно мы передадим ту обстановку? Нас там не было. И мы не станем к этому ближе, даже если прочтем все книги. Но суть проблемы человеческих взаимоотношений на войне мы передать и почувствовать можем. По крайней мере, с точки зрения сегодняшнего времени. – отмечает Константин Юдаев. – Мне было сложно принять своего персонажа, потому что он совершает довольно страшные поступки. И самое страшное, что он делает это, руководствуясь правилами и из лучших побуждений. У меня есть любимое словосочетание – «причинить добро». Так вот мой персонаж причиняет добро – и дочери, и всем окружающим – именно тем, что пытается жить по правилам, по логике. А логика военная – она все-таки другая».

Для некоторых актеров этот спектакль стал особенно важным по личным причинам. «Мне, как ни странно, не было тяжело вживаться в роль. Я из семьи медиков, мой дедушка был военным хирургом, майором, как и мой персонаж. У него был Орден Красного Знамени. Где-то в душе я всегда мечтала сыграть врача. Мне знакома эта атмосфера, поэтому было несложно. Не было никаких противоречий, характер рождался довольно естественно», – поделилась Алена Охлупина, исполнившая роль майора медслужбы Анны Киреевой.

Режиссер Ирина Михайленко о подвигах медиков также знает из семьи: «Мой дедушка – военный врач. Он прошел всю Великую Отечественную войну. Меня это очень вдохновляло. Я думаю, что сейчас у нас мало спектаклей, посвященных медикам. Об этом надо говорить, про это важно помнить».

В спектакле также заняты: Зинаида Андреева, Алексей Мишин, Максим Хрусталев, Михаил Фоменко, Дмитрий Зеничев, Анна Шишкина, Анастасия Горячева, Наталья Калинина, Мария Дунаевская, Мария Кривенцева, Дмитрий Сафонов, Петр Жихарев, Дмитрий Кобяков и студент ВТУ (института) им. М. С. Щепкина Георгий Маденов.

Оформлением сцены занималась Мария Шуплецова. Композитором выступил Антон Горчаков, художником по свету – Андрей Изотов.

Ирина Сяткина, журнал «Театрал», 27.04.2025 г.

Фото: Дмитрий Дубинский

Посмотреть фоторепортаж вы можете на официальном сайте журнала «Театрал»: https://www.teatral-online.ru/news/37653/

На сцене Малого театра состоится премьера спектакля «Белая палатка». Его герои – полевые медики, спасавшие раненых на фронтах Великой Отечественной войны. На пресс-показе побывал корреспондент «МИР 24» Дмитрий Белькевич.

Артист театра Максим Хрусталев в «Белой палатке» играет одну из главных ролей – лейтенанта-разведчика. У него возникает роман с санитаркой, отец которой против такого союза.

В основе постановки – пьеса Ивана Стаднюка о войне, подвиге, любви и горе. Режиссер-постановщик Ирина Михайленко. Тематика ей близка: дед служил военным хирургом. А потому, не колеблясь, согласилась поставить «Белую палатку» на сцене Малого театра.

«Мне материал показался интересным, возникли образные решения. Соответственно, поэтому выбрала его и уже приступила к постановке», – режиссер-постановщик Ирина Михайленко.Вместе с художником проработали цветовые решения декораций, адаптировали текст под современного зрителя.

«Конечно, прежде всего нужно чувствовать связь времен, связь поколений и ответственность перед теми людьми, которым мы обязаны своей жизнью. И мне кажется, Ирина Михайленко была с первых дней готова, происходил очень интересный обмен энергией», – поделился заслуженный артист России Андрей Чубченко. Передать чувства фронтовиков и события Великой Отечественной актерам помогли рассказы родных, прошедших войну.

Народная артистка Росси Алёна Охлупина: «Мой дедушка был военным врачом, хирург, майор, как и мой персонаж. Он был награжден орденом Красного знамени. Моя бабушка была замечательный хирург-гинеколог. Я во многом шла от воспоминаний о своей замечательной семье».

Премьера спектакля «Белая палатка» состоится на сцене Малого театра в Москве в субботу, 26 апреля.

Дмитрий Белькевич, «МИР24», 26.04.2025 г.

Посмотреть репортаж вы можете на официальном сайте «МИР24»: https://mir24.tv/news/16631856/belaya-palatka-v-ma...

В Малом театре родилась новая «Бесприданница». Предыдущий спектакль (постановка Юрия Соломина), появившийся в 2012 году, был насквозь традиционным – и по трактовке героев, и по реалистически-живописному оформлению. Свежая интерпретация, созданная молодым режиссёром Александром Вельмакиным, выглядит и уважительно по отношению к традициям Малого, и при этом в ней чувствуется новый взгляд на произведение, известное всем ещё из школьной программы.

Постановка родилась благодаря лаборатории «Постигая Островского»: Александр Вельмакин стал одним из победителей проекта и получил уникальную возможность создать свой спектакль для труппы легендарного театра. Эскиз его «Бесприданницы» был одобрен самим Юрием Мефодьевичем Соломиным.

Вельмакин перенёс действие пьесы Островского в эпоху Серебряного века, ориентируясь на знаменитую цитату Владимира Лакшина о том, что «Бесприданница» предвосхищает поэтику чеховской драмы. На сцене дефилируют герои в изысканных костюмах стиля модерн (художник по костюмам Юлия Волкова). А взамен подробной, детально выписанной картинке главный художник Театра им. Евгения Вахтангова, приглашённый в Малый Максим Обрезков предложил очень лаконичное решение. Это одна декорация на заднике на весь спектакль, которая напоминает линогравюру по технике исполнения и символично изображает Волгу. Сценическая конструкция включает в себя дощатый пол, мебель (стол, стулья, старинное фортепиано и покосившиеся фонари – образ утраты стабильности). Всё очень минималистично и на первый взгляд скупо. Но чудо происходит за счёт работы художника по свету Евгения Виноградова: именно свет создаёт в спектакле
необходимое настроение и придаёт сцене определённое цветовое освещение. Особенной красотой отличается финальное действие – настоящий ночной пейзаж, где
сцена утопает в синем, сверху мерцает Луна, а нарисованная Волга будто оживает… Как ни странно, но столь ёмкое сценографическое решение не пошло во вред
спектаклю и выглядело убедительно на подмостках великого Малого театра: оно позволило сконцентрироваться на эмоциях персонажей.

Вельмакин продемонстрировал новый подход к пьесе Островского – особенно, если сравнивать свежий спектакль с самой популярной для широкого зрителя экранизацией «Бесприданницы», «Жестоким романсом» Эльдара Рязанова, в которой драматический сюжет обретает некоторую слащавость и сентиментальностью. Эта картина впечатляет прежде всего именно эстетической стороной, внешней привлекательностью обстановки. А по сути, в фильме выкинуты многие сцены и даже персонажи: Робинзон, у которого много текста в оригинале, становится здесь эпизодическим героем.

Совсем не то в Малом: постановка максимально соответствует тексту драматурга, а из действующих лиц купирована лишь Ефросинья Потаповна, тётка Карандышева. Отдельной благодарности заслуживает финал спектакля. Во-первых, потому что Вельмакин вернул заключительные реплики Ларисы (в постановке Соломина они отсутствовали, она завершалась смертью героини), а во-вторых, потому что преподнёс их не банально, отнюдь не мелодраматично-театрально,
а очень проникновенно и трогательно.

Сцена затемняется, и в темноте светятся лишь огоньки – это горят свечи в руках у всех персонажей спектакля, которые стоят на разных сторонах сценического пространства. А в центре сидит Лариса, наконец-то спокойная и расслабленная – впервые за весь спектакль. Она уже отмучилась. Девушка произносит финальные реплики («Пусть веселятся, кому весело. Я не хочу мешать никому» и т.д.) в благостном состоянии. И далее под аккомпанемент гитары все присутствующие затягивают романс «Не уходи, побудь со мною», который превращается в своеобразный реквием.

И романс этот появляется неслучайно. В третьем действии по Островскому Лариса должна исполнить присутствующим гостям «Не искушай меня без нужды» Глинки, но Вельмакин вплетает в её уста именно «Не уходи, побудь со мною», созданный в 1899. И всё потому, что герои в этой версии живут в совсем иную эпоху.

Множество новых деталей, порой очень метких, дающих яркую характеристику психотипам персонажей, можно встретить в спектакле Малого, этим он и ценен. Так, Лариса здесь – не божий одуванчик, хрупкая, ранимая, наивная девушка, а гордая, самодостаточная личность, которая может за себя постоять. Но это не значит, что трагедии не будет: наоборот, к ней ведёт всё. Аксиния Пустыльникова, исполняющая эту роль, с самых же первых шагов на сцене показывает напряжённость, внутреннее одиночество девушки, её изломанное душевное состояние. Для неё уже всё предрешено. Она отлично ведёт партию к кульминации – «дуэтам» с Паратовым и Карандышевым, где очень оголённо, довольно экзальтированно показывает эмоции Ларисы, её крик о внутренней боли от ощущения ненужности, которую она чувствует всю жизнь. Мать Ларисы, Хариту Игнатьевну, сочно, метко, колоритно играет Алёна Охлупина. Режиссёр, а вместе с ним и артистка усиливают меркантильную суть героини, которая зациклена на том, чтобы выпросить дорогой подарок для дочери или же любым другим способом обзавестись деньгами, даже если придётся унизиться. Эта её черта характера в спектакле принимает почти патологический уровень.

Довольно небанально также решены образы купцов. Кнуров в исполнении Александра Титоренко начисто лишён хоть капли благородства или каких-то отеческих, тёплых чувств к Ларисе – ему она нужна исключительно как вещь, предмет, которым можно пользоваться и наслаждаться. За всю постановку, кажется, ни разу не изменилось лицо почтенного купца, не появилась улыбка – он знает себе цену и ведёт себя со всеми, даже с людьми своего статуса, очень холодно и надменно.

Любопытно то, как интерпретирует роль молодого купца Вожеватова Владимир Тяптушкин. Его герой, в противовес Кнурову, крайне экстравертен – он ведёт себя довольно развязно, свободно, как бы полушутливо. И поначалу даже кажется довольно нейтральным персонажем. Но чем дальше, тем хуже: в нём зритель обнаруживает подлинную жестокость и абсолютное бессердечие. Замирает сердце, когда Вожеватов избивает Робинзона, наивного, беззащитного
человека, или же, когда он отказывается хотя бы просто морально поддержать Ларису Дмитриевну в последнем акте.

Абсолютно равноценным с Ларисой – по богатству внутреннего мира, по психологической тонкости и удивительному драматизму предстаёт Карандышев в блестящей интерпретации Станислава Сошникова. Отнюдь не маленький человек, лишённый права голоса, а наоборот, герой, который всячески пытается утвердить себя в гнетущей окружающей обстановке. Карандышев тут – оплот справедливости, честности, порядочности. И он пытается улучшить, исправить свою жизнь и жизнь других, но, естественно, не может, так как Бряхимов погряз в духовном разврате. И, что важно, Сошников делает акцент на том, что Карандышев любит Ларису, просто по характерам эти две личности абсолютно разные. Но мы видим то, что их объединяет – желание вырваться из этого порочного мира…

Купается в роли Робинзона Алексей Коновалов – самобытность таланта позволяет актёру быть органичным в любом своём персонаже. Режиссёр совместно с Коноваловым делает из этого героя шута, единственного комического персонажа, который веселит всех – много юморит, и даже может спеть арию Канио из «Паяцев». Но это одна его сторона, вторая же до поры до времени остаётся тайной. После того, как Вожеватов открывает Робинзону, о каком на самом деле «Париже» он говорил, тот начинает рыдать. И тут мы видим, что перед нами очень доверчивый, одинокий, несчастный человек, которого окружающий
несправедливый мир заставляет подчиняться людям более высокого статуса.

В спектакле звучат живые инструменты – гитара (Михаил Иванов или Александр Иванов), скрипка (Николай Мельник). Также используется музыка Антонио Вивальди, Жана-Филиппа Рамо, Макса Рихтера, которая скрепляет акты или появляется в кульминационные моменты действия. Казалось бы, такая
стилистическая эклектика не может соответствовать волжской драме Островского, но нет: все компоненты очень гармонично сочетаются, а местами музыкальные эпизоды добавляют особенную нотку пронзительности в сценическое действие.

Филипп Геллер, «Страстной бульвар, 10», №3-273/2024

https://strast10.stdrf.ru/chitaem/273

Народная артистка России Алёна Охлупина является продолжательницей известной творческой династии. Много лет она работает в Малом театре, где служила её мама заслуженная артистка РФ Наталья Вилькина. А папа – народный артист РФ Игорь Охлупин был актёром Театра им. Маяковского и сыном народного артиста РСФСР, актёра Свердловского театра драмы Леонида Охлупина.

– Алёна, мы с вами сейчас находимся в Малом театре. Для вас этот легендарный театр, наверное, был родным с самого детства?– Моё самое первое детское впечатление – это всё-таки Театр Советской армии. Мама меня родила очень рано, когда переходила с первого на второй курс. А когда закончила Щукинское училище, то ее приняли в Театр армии. Там тогда ставили Андрей Алексеевич Попов и Леонид Ефимович Хейфец. Это был очень мощный творческий альянс. А так как девать меня было некуда, – потому что моя бабушка (мамина мама) работала – она была замечательным хирургом-гинекологом, а папа Игорь Охлупин был актёром Театра Маяковского, – то мама часто брала меня с собой.

Я прекрасно помню свои детские ощущения, четырёхлетней девочки. Всё-таки это было в каком-то смысле военное учреждение, поэтому за кулисами были «генеральские» круглые столы, накрытые белыми скатертями, и кресла в белых чехлах. И когда после спектакля артисты задерживались в театре, чтоб обсудить прошедший день, то иногда я засыпала, и меня находили под каким-нибудь креслом или столом, под каким-нибудь белым чехлом. Я почему-то очень ярко помню это детское ощущение.

Потом был Театр Маяковского, куда мама перешла вслед за Леонидом Ефимовичем Хейфецем, когда он ушёл из Театра армии.

Там уже работал папа, и меня туда приводили к гримёрам – стричься. И эта женщина-гримёр вечно стригла меня почему-то под мальчика, делала какой-то «горшок» на голове. Я очень расстраивалась, но стеснялась попросить, чтоб мне так не делали. Мама всегда во время стрижки на что-то отвлекалась, а когда приходила, то на голове уже был «горшок», и переделать ничего было невозможно, только ждать, когда волосы отрастут…А уже потом в моей жизни возник Малый театр. Здесь я бывала уже в осознанном возрасте. Но сюда я с мамой ходила не часто, потому уже была подростком и довольно самостоятельной единицей. Зато я прекрасно помню, что именно с ролей Малого театра мы начали учить с мамой тексты. У неё был очень красивый почерк, она всегда переписывала свои роли в такую специальную зеленую тетрадку. И я учила их вместе с ней, вернее «подчитывала» за всех персонажей. Так я учила с ней текст дома. Поэтому, когда я потом приходила смотреть спектакль «Любовь Яровая», была готова каждый раз подсказать маме текст. Хотя в Малом театре всегда был суфлёр, он, кстати, есть и до сих пор. Но я так боялась, вдруг мама, не дай Бог, забудет какое-то слово, и всегда была настороже. Я же знала практически все её роли! Вот такие у меня воспоминания о Малом театре времён моего отрочества.Конечно, тогда это был, я думаю, Золотой век Малого театра, там такие актёры работали! Мне кажется, это была лучшая труппа в мире. По крайней мере, в Москве. Да, я думаю, что и по всему Советскому Союзу. А какая там была мощная режиссура! Львов-Анохин, Хейфец и так далее…

– С кем-то из легендарных актёров Малого театра вам довелось познакомиться, пообщаться?

– Конечно! У мамы же здесь были подруги. Она дружила с Ритой Фоминой, с Руфиной Нифонтовой. И я их прекрасно помню. Мне было 12 лет, когда у нас справляли 30-летие мамы. У нас квартира была тогда на Трубной в Последнем переулке, мы сидели все вместе. А надо сказать, что в семье у нас справлялся один-единственный день рождения – мамин, 28 мая. Всегда в квартиру набивалось очень много народу. Было невероятно весело, актёры читали стихи, пели. В общем, это была абсолютно, в хорошем смысле слова, богемная обстановка.В то время только появились футболки с принтами, и вот я помню, как Руфина Дмитриевна – она была тогда совсем молодая и очень красивая – пришла к нам, сидит за столом в такой белой футболке. Часть гостей – на диване, часть – на стульях. Ну, кто куда разместился. И вот она с кем-то разговаривает, а потом мне говорит: «Смотри!», поворачивается, а у неё на спине картинка из мультфильма «Ну, погоди!». Она вообще была потрясающая хулиганка! Ещё Виталия Соломина очень хорошо помню. Вообще это был такой мощный коллектив! И все они были друзьями, даже со «взрослыми» актёрами. Елёну Николаевну Гоголеву мама всегда называла «Ma tant, старая девка», это цитата из Островского – «Волки и овцы». Мама с Гоголевой очень дружила! Когда они репетировали «Господа Головлевы» и «Перед заходом солнца», то мама, чье творческое становление началось в эпоху Хейфеца, пыталась научить старшее поколение новым методам. Ведь с Леонидом Ефимовичем они всегда репетировали этюдами, это был живой театр. А здесь, в Малом, была своя, другая специфика. И когда мама репетировала, по-моему, «Перед заходом солнца», то она Гоголевой говорила: «Елена Николаевна, надо делать этюды». – «Наташа, о чём вы говорите? Какие этюды?!» – «Да, этюды!» Мама же тогда молодая совсем была...

– Удалось вашей маме научить Гоголеву этюдному методу?

– Да! С Еленой Николаевной вообще у них были очень тёплые отношения. Они могли часами разговаривать по телефону. Если Елене Николаевне надо было, например, на следующий день идти на какое-то важное событие или выступление, или какие-то важные вопросы решать, то она звонила маме, и они обсуждали, что и как надо будет говорить. Мама сидела с сигаретой и даже иногда, хотя она была «младший товарищ», диктовала Елене Николаевне, какие-то мысли, идеи… Это был очень счастливый, насыщенный период…

– Вы тоже были знакомы с Гоголевой?

– Домой к нам она не приезжала, но потом, когда я уже сама пришла работать в театр, то ещё застала её. Они тогда играли вместе с мамой «Мамуре», её ввели на роль дочери героини Гоголевой. Вот тогда мы общались, и она меня поздравляла с премьерами. А сегодня, вы знаете, я в преддверии нашего разговора пересмотрела «Господа Головлевы» на YouTube. Очень хороший спектакль! Какая Елена Николаевна там замечательная! И мама в роли Анниньки! Я помню этот спектакль, он шёл в старом ещё филиале, до ремонта. Там была одна сцена, когда мне так страшно было, что хотелось под кресло забиться. Так они пронзительно играли финальную сцену перед смертью Анниньки. Просто очень здорово! Такие глыбы были, такие артисты!

– А когда вы смотрели, как играла мама, это вам помогало в вашей работе?

– Может быть, это происходило даже на каком-то генетическом уровне. Вот я сегодня пересматривала, спектакль, который очень давно не видела. Я очень люблю моменты, когда она молчит на крупном плане. Какие у неё глаза говорящие. Это же очень трудно – молчать в кадре, но молчать так, чтобы это воздействовало на зрителя. Говорить легче... Мы сейчас выпускаем «Бесприданницу», я играю Огудалову. И я вдруг сегодня смотрю, хотя мама была совсем молодая, когда играла Анниньку, ей было 32 или 33 года… Но я вдруг уловила у неё некие интонации, которые схожи сейчас с моей Огудаловой. И мне так радостно стало! Я сегодня вообще, можно сказать, наедине с мамой побыла благодаря вам.

– Когда вы были ребёнком, то дома играли в театр?

– Конечно! Лет в десять, наверное, я вообще дома «создала» свой вокально-инструментальный ансамбль, где я была одна за всех. Так как я – единственный ребенок, а родителей, практически, никогда не было дома, то я сама себя развлекала. Я была и директором группы, и художественным руководителем, и музыкантами. Музыкантов было четверо. Я все время вела диалоги, у нас постоянно проходили «репетиции». Это вообще свойственно актёрской фантазии… Я и сейчас частенько сама с собой вслух разговариваю, вернее, не сама с собой, а с воображаемым или потенциальным собеседником...

– Вы в детстве учились музыке?

– Училась на фортепиано года три или четыре, а потом с позором бежала. Наверное, это был мой незакрытый гештальт, который и проявился в создании этой «группы». Но я, увы, из непоющих актрис, хотя мечтала бы. Мама совсем не пела, а папа с лёгкостью воспроизводил даже оперные партии, у него был абсолютный слух. Но если бы я приложила усилия, то, наверное, запела бы. Помню, как выхожу после зачета по вокалу и плачу, а мой однокурсник Миша Ефремов спрашивает: «Что случилось?» – Говорю: «Всё! У меня нет слуха». Он меня окликает: «Лёха!» (Меня все звали – Лёха). Я: «Что?» – Он: «Ну, слышишь же, значит, есть слух!»

– А ходили в какие-нибудь театральные кружки?

– Да, была такая актерская студия при Телевизионной студии на Шаболовке, и меня часто снимали в каких-то детских передачах, вроде «Будильника». Я, правда, потом их даже не смотрела, всегда говорила дома: «Нет-нет, я это смотреть не буду». Но приходила в школу, и мне ребята говорили: «О, ты была в воскресенье в «Будильнике»!» А ещё у нас в школе была театральная студия.

– Была у вас какая-то своя компания актёрских детей?

– Да, мы же все время ездили отдыхать с мамой в дом отдыха «Актёр», и там бывали многие актёрские дети, с которыми мы и сейчас поддерживаем отношения. Мишка Ефремов, например. Он вообще в моих джинсах поступал в институт! Мы с ним были одного размера, а мама очень дружила с его мамой Аллой Борисовной Покровской. Ну, в общем, Мишка разодрал свои последние штаны, и я ему свои дала. Мы с ним всегда очень дружили.

– В детстве вам доводилось бывать на репетициях, у мамы в Малом или в Маяковке у папы?

– Да, у мамы я бывала на репетициях. Меня где-то в зале сажали, когда уже переходили репетировать на сцену. А папа меня никогда в жизни не брал в театр. Надо было «паранджу» надевать, чтобы прийти на его спектакли. Он был настолько стеснительным, скромнейшим человеком, и поэтому нас не пускал никогда. Всё время всего боялся, даже на поклоны почти не выходил, хотя был гениальным артистом. Честно говоря, мне передалась от него неуверенность в себе. У меня куча комплексов, и я думаю, что это папа меня ими «наградил». Мама была абсолютно уверенным в себе человеком.

– Ваш дедушка по отцовской линии тоже актёр…

– Дедушку, к сожалению, на сцене я не видела. Они же в Свердловске жили, но он часто сюда приезжал на собрания Союза театральных деятелей. Долгие годы народный артист Леонид Давыдович Охлупин был руководителем Свердловского отделения СТД. Он своё отделение поднял на очень высокий уровень, оно был третьим по значимости в Советском Союзе. Дедушка очень гордился тем, что он играл роль Ленина, он к этому относился наивно и очень искренне. Когда меня пригласили в Свердловское театральное общество в честь 100-летия дедушки, то я видела хронику, документальные кадры из спектакля. А в Москву дедушка прилетал к нам зимой, на 3-4 дня, я всегда его очень ждала. Он был рыбак и ездил на зимнюю рыбалку, поэтому всегда привозил нам свою недавно выловленную замороженную рыбу. И всегда кучу пельменей, которые они с бабушкой лепили по 3000 штук, и хранили на балконе. Знаменитые уральские пельмени! А когда приезжала бабушка, она пекла всякие пирожки, жарила шанежки. Это были счастливые детские годы. Хотя мои родители очень много работали, они ведь тогда были очень молодыми. Маминой маме, когда я родилась, было 38 лет, она была выдающимся хирургом-гинекологом.

– Кто-то из родителей помогал вам готовиться в театральный вуз?

– Немножко мама направляла: почитай это, почитай то, попробуй это, попробуй то. Но в итоге финальную программу я выбрала сама. Сначала я безумно хотела поступать в Щукинское училище. Потому что, во-первых, родители закончили Щуку, а, во-вторых, я в тот момент была влюблена в Женю Дворжецкого. Это была моя первая любовь… Если бы я поступила, я бы училась на первом курсе, а он – на четвертом. И я могла бы его видеть каждый день, такая у меня была мечта… Но я прошла на конкурс и туда, и во МХАТ. А во МХАТе попала в группу к великому актеру Андрею Алексеевичу Попову.

Андрей Алексеевич до этого преподавал в ГИТИСе, и это был первый его набор во МХАТе. Он нам дал задание после третьего тура, чтобы мы приготовили через два дня самостоятельные отрывочки. Ко мне подошел один мальчик и говорит: «Алёна, давай сделаем с тобой Радия Погодина «Шаг с крыши». Будешь играть ворону. Я – из Киева, я там играл в драмкружке этот отрывок». Ну ладно, ворону, так ворону. И когда я пришла домой после третьего тура, у нас был мой дядя – Александр Михайлович Вилькин, сейчас он художественный руководитель театра «Вишневый сад». Они с мамой упорно смотрели бокс, чтобы не волноваться и не думать о том, как я поступаю… Я пришла, но мама ни о чем не спрашивает меня, продолжает смотреть бокс. Я говорю: «Мам, ты ничего не хочешь узнать?» Одним словом, я рассказала, что прошла и что нам дали отрывки делать, Рассказала, как мальчик попросил, чтобы я ворону играла. – «Кого?!» – «Ворону». На этой вороне, кстати, я и «проехала». Попов так смеялся, и мне потом так и сказал: «Взяли тебя из-за вороны».

– Вы с родителями на сцене не встречались?

– С мамой мы играли в спектакле «Зыковы», который поставил Леонид Хейфец. Я играла там Степку, крестьянскую девчонку в доме у Зыковых. Я совершенно обожала эту крошечную роль. А каждую мамину сцену я сидела с кулисами и смотрела, как она играет. Иногда, когда артисты отыгрывали свою сцену, выходили и начинали довольно громко за кулисами разговаривать, я подбегала и говорила: «Тише, умоляю, тише!». Вот это я помню, как мы с мамой играли. А больше, к сожалению, не удалось вместе поработать…

Зато мне сейчас вспомнился один забавный эпизод. Это было, когда мама выпускала последнюю свою премьеру в Малом театре «Долгий день уходит в ночь». Я считаю, что она играла даже нельзя сказать грандиозно, это было что-то совершенно космическое. И потом было обсуждение, худсовет. А понимаете, когда ведущие актрисы приблизительно одного поколения работают в театре, то иногда между ними бывают сложные отношения. В Малом театре в то время играли Быстрицкая, Лексо, Нифонтова, Корниенко, Печерникова, Вилькина, – мощнейший конгломерат!

– Складывалась напряженная атмосфера?

– Да-да! И я помню, как во время обсуждения премьеры «Долгий день уходит в ночь», мы с мамой вдвоём пробрались в осветительскую будку, легли на пол, чтобы нас не было видно, и весь худсовет подслушивали. И вот, ведущая актриса театра Нелли Ивановна Корниенко встала, я до сих пор это вспоминаю со слезами, и сказала: «Господа, что мы тут обсуждаем? Так как сыграла сегодня Вилькина, нам всем учиться, учиться и учиться!» Вот такой был уровень таланта, когда делить уже ничего не надо было, когда ты можешь признать победу другого человека. Это дорогого стоит.

– Вы с мамой, судя по вашим рассказам, были как подруги?

– Да, абсолютно, как подруги! Я знала все её секреты, о своих рассказывала ей чуть реже, а она со мной делилась. У нас же всего 18 лет разница была. Иногда мне казалось, что я старше ее.

– А с папой?

– С папой мы сблизились намного позже. В детстве общения с папой мне, наверное, не хватало. Может быть, из-за этого мне всю жизнь нравятся мужчины старше меня. Меня воспитывала бабушка. Я была ребёнок пятидневки, продленки и пионерских лагерей. С папой очень мы сблизились, когда они развелись с мамой, и мы остались жить втроём: папа, бабушка (мамина мама) и я. А мама вышла замуж за Кирюшу. Это был мой замечательный отчим, он ушёл из жизни год назад. Они с мамой жили в общежитии Малого театра на Трубной улице, прямо рядом с нами. Потом они жили в Управлении дипломатическим корпусом, потому что Кирюша – француз. Он был серьёзным ученым, физиком, но из-за мамы всё бросил и переехал сюда. Ему предлагали стать ректором Орлеанского университета, но он от всего отказался и преподавал здесь физику в посольской школе. После смерти мамы он вернулся во Францию. И я была рада, что через какое-то время он снова вернулся к своей первой жене, потому что у него там и дети, и внуки.

Потом мы жили с папой в одном доме: мы с дочкой – на втором этаже, а папа – на третьем. Я уже к тому моменту развелась с мужем. И папа мне очень помогал, очень много дал моей дочери. У него ведь были энциклопедические знания, он невероятно много читал. Он практически Наташу и воспитывал.

– А внучку он брал в театр с собой?

– Боже упаси! Никогда в жизни! Мы с Наташей втихаря приходили.

– То есть вы видели его на сцене по секрету от него?

– Да! Помню, я пришла на «Три сестры» с одним своим другом режиссёром. Папа так гениально там играл Чебутыкина! И когда он говорит монолог о маме трёх сестер, которую он так любил, у меня слёзы градом полились. А потом мы пришли к нему в гримерку. Он меня увидел, разволновался. Я говорю: «Так, спокойно! Я здесь, и я всё видела». Вот такой у меня папа был человек. Если на поклоны надо было выходить, то он из задней кулисы где-то выглядывал и тут же убегал. Хотя его все очень любили. В театре его все звали Игашенька…

– А в другие театры родители вас водили?

– Папа был абсолютный меломан и балетоман. Мы с ним ходили в Большой театр. Он меня приучил к этому искусству, за что я ему очень благодарна. Я теперь тоже абсолютный меломан и балетоман. При любой возможности я бегу смотреть. Когда раньше было проще, даже ездили куда-то специально.А с мамой я смотрела многие спектакли. Восемь раз смотрела «Сирано де Бержерак» с Шакуровым, потому что мама дружила с Сергеем Каюмовичем, он и в гостях у нас часто бывал. Лет в 13-14 я уже бегала одна по театрам. Смотрела все спектакли Бориса Афанасьевича Морозова в Театре Станиславского, тогда был мощный взлёт этого театра. В «Ленком» я ходила сама. Инна Михайловна Чурикова и моя мама были подругами. Хотя они могли не видеться по полгода, но потом всю ночь проговорить по телефону. А когда Инна Михайловна приходила к нам в гости, то я отменяла абсолютно все дела, и мы все вместе сидели на кухне. За мной тогда ухаживал один молодой человек, и он очень ревностно относился ко всему. Однажды он мне позвонил, а я ему говорю: «Давай сегодня отменим встречу». – «Почему?» – «Ну, не могу я. Инна Михайловна Чурикова к нам в гости должна прийти». Но он решил, что я соврала. Мы жили на четвертом этаже, и он забрался на дерево у нас во дворе. И только тогда поверил, когда увидел в окно, что мы действительно сидим на кухне с Чуриковой!

– На маминых днях рождениях актёры устраивали какие-то шуточные выступления, капустники?..

– На день рождения мамы всегда очень много гостей было, столы накрывались на кухне… Никаких особых затей не было, но все были такие талантливые люди, что обязательно каждый чем-то впечатлял… Например, Роман Сергеевич Липов – гениальный артист и сочинитель такого количества эпиграмм и стихов! И если он приходил на день рождения, конечно, целый час посвящался тому, что он читал свои стихи. А какие интересные были разговоры о театре, об искусстве... А папа, когда праздновались дни рождения мамы, всегда уходил гулять. Гулял по пять-шесть часов, потому что он дико всех стеснялся. Он ждал, когда уже погасят свет, и потом приходил. Невозможно было его никак уговорить остаться. Все это знали. Ну что поделать, вот такой был стеснительный человек…

– С Юрием и Виталием Соломиными ваша мама дружила?

– Мама дружила с Виталием Мефодьевичем и с Машей, его женой, и, конечно, очень уважительно относилась к Юрию Мефодьевичу. И я ему очень благодарна. В прошлом сезоне мы в последний раз сыграли его спектакль «Три сестры», в котором он дал мне роль Ольги, я её играла на протяжении 20 лет. Очень часто с огромной благодарностью вспоминаю Юрия Мефодьевича, я играла с ним Машу в «Чайке»…А Виталия Мефодьевича все называли принцем Малого театра. Это был человек-фейерверк. Фейерверк таланта! Он обожал устраивать всевозможные праздники. Например, устраивал Новый год. И этим он объединял весь театр. Почему принц? Потому что принц – это не король, это что-то такое воздушное. Он объединял театр своим спектаклем «Свадьба Кречинского». Это был великий спектакль, который я смотрела раз десять! Он был режиссёром и сам играл Кречинского. И он всегда придумывал вокруг этого спектакля ещё какие-то события. Помню, однажды в мае устроил празднование Нового года! Вообще братья Соломины – оба – очень щедрые и широкие люди. Всегда в театре накрывались столы, но обязательным условием было, если ты не участник спектакля, то надо подготовить какой-нибудь номер для капустника. Всегда на этих праздниках стоял дикий хохот. Всё это было так талантливо! Тогда и возникла эта традиция делать капустники и справлять совместно праздники. А потом, когда Виталия Мефодьевича не стало, это осталось в прошлом. Хотя бывает, что мы и сейчас можем собраться после спектакля, что-то отпраздновать. Когда премьера или у кого-то юбилей, или день рождения. В такие дни мы собираемся. Но такого организатора, каким был Виталий Соломин, нет. Да и время изменилось. Сейчас очень много суеты, много проблем. Вообще время не очень, так скажем, веселое… А для этого должна быть у всех какая-то внутренняя энергия и желание. Но наступит, дай Бог, время, когда захочется веселиться.

– А Михаила Царёва вы застали?

– Михаил Иванович меня принимал в театр, он тогда был художественным руководителем театра, а Владимир Андреев был главным режиссером. И я сыграла первую свою премьеру «Недоросль», этот спектакль до сих пор идёт. Хотя уже сменилось три-четыре поколения артистов. Так вот Михаил Иванович тогда меня благословил на эту роль. Потом я с ним играла в «Дети Ванюшиных» то одну дочку, то другую. А с мамой они играли «Перед заходом солнца».

– Легко было играть с такими корифеями? Не подавляла их «легендарность»?

– В чём их, в прекрасном смысле слова, легендарность? В том, что в них никогда не было никакой ненужной амбициозности. Хотя, конечно, надо было соблюдать субординацию. Но на сцене все равны, и чем значительней артист, тем легче с ним общаться. Виктор Иванович Коршунов всегда мог по-отечески подсказать что-то в работе. Мы же с ним вообще актёры одной школы МХАТовской, и с Александром Викторовичем тоже. Поэтому мне с ними было как-то легко. Виктор Иванович – был замечательным педагогом!

– А мама что-нибудь подсказывала в работе? Или вы – ей?

– Я – нет, конечно! А мама не подсказывала явно, но могла чуть-чуть направить, чуть-чуть подправить. Но чаще всего ей нравилось, что я делаю. Хотя я понимаю, что когда я пришла в театр, то опыта было очень мало. Я ведь была МХАТовкой, и, помню, когда репетировала «Недоросль», наш режиссёр Виталий Николаевич Иванов говорил мне: «Алёна, повернись в зал». Я удивлялась: «Виталий Николаевич, у меня же партнер! Я же должна к нему...» – «Да бог с ним, с партнером, мне сейчас нужно твое лицо». А у нас была школа совсем иная, МХАТовская… Так что опыт приобретался во время работы над ролями. Но мама даже гордилась мной. К сожалению, мы не так много проработали вместе в театре, всего лишь пять лет…

Мария Михайлова, «Театрал», 27.10.2024
https://www.teatral-online.ru/news/36377/

11 сентября на сцене Филиала Малого театра в Когалыме в спектакле «В чужом пиру похмелье» А.Н. Островского роль Ненилы Сидоровны впервые сыграет народная артистка России Алёна Охлупина. Желаем успеха!

21 августа от всего сердца поздравляем с юбилеем народную артистку России Алёну Игоревну Охлупину. Желаем крепкого здоровья, счастья и новых интересных ролей!

Благодаря яркой индивидуальности, сильной харизме, интеллигентности и тонкому чувству стиля, Алёна Игоревна создала на сцене Малого театра уникальную галерею образов. Её героини – утончённые аристократки, обаятельные манипуляторы, классические старушки, страдающие девушки и волевые женщины со стальным стержнем – неизменно влюбляют в себя зрителя достоверностью и невероятным обаянием, присущим актрисе.

К юбилею Алёны Игоревны мы подготовили небольшую фотогалерею.

[GALLERY:799]

«Тартюф» Мольера в Малом театре не появлялся аж с 1884 года. Вообще, спектакли по пьесам французского автора в этой труппе достаточно редки — в советское время, например, они практически тут не ставились. Лишь в XXI веке Мольер был возвращен сцене дома Островского. Сейчас в репертуаре театра 3 постановки по пьесам драматурга. И первая из них, на которой побывал Филипп Геллер — «Тартюф» в режиссуре Владимира Драгунова (2018).

Не будем говорить о том, что произведения автора вневременны и актуальны по сей день — пороки, которые в них высмеиваются, присутствуют в человеческом обществе испокон веков.

Лучше вспомним спектакль «Тартюф» Анатолия Эфроса во МХАТе (1981). Любой желающий может с ним ознакомиться на YouTube. Эта постановка действительно может рассматриваться как одна из лучших на русской сцене. Кроме того, что тут задействован блестящий актерский состав (хотя слишком бросается в глаза несоответствие возраста артистов героям пьесы), режиссер выстроил, порой, слишком неожиданные акценты. Например, главным героем произведения у него становится Оргон (Александр Калягин), а не Тартюф (Станислав Любшин) — именно психологию поведения первого Эфрос разбирает по косточкам. Значительные изменения претерпевает образ праведника Клеанта (Сергей Десницкий) — его нравоучительные речи проводятся в темпе presto, он словно взрывается от своего желания ораторствовать и поучать всех.

У спектакля Малого театра есть одна перекличка с версией МХАТа — костюмы в обеих постановках создавала художница Валентина Комолова. Но насколько они разные! В спектакле Эфроса (декорации Дмитрия Крымова) господствовала эстетика чересчур роскошного классицизма. Под стать оформлению подробно сделанные в духе эпохи костюмы с многочисленными деталями, тяжелые — тут и камзолы, и парики, и фижмы, и шикарные прически…

Совсем иное в версии Малого — здесь тоже не стали уходить из времени повествования, но все выглядит ощутимо легче и тоньше. Изящные, утонченные костюмы героев, гораздо более светлых цветов, чем в той постановке, но не исключающие красоты и стиля. Под стать им и сценография (художник Станислав Бенедиктов) — дворцовый зал дома Оргона, с вечно открывающимися и закрывающимися дверьми, окнами (из них обитатели дома подслушивают всякие секретные разговоры героев), большой стол с шикарной скатертью. А в глубине виден огромный гобелен с изображением красот двора Людовика XIV. Соответствует оформлению музыка Григория Гоберника. Она шутлива, игрива и отражает эпоху (на это указывает звучание клавесина).

Постановка Владимира Драгунова оказалась более традиционной, чем спектакль Эфроса — все строго по тексту, персонажи не открываются с какой-то неожиданной стороны. При этом совершенно не возникает ощущения архаики — да, актеры одеты в костюмы XVII века, но эмоции, чувства их героев понятны и современны. В пятиактной комедии сделаны уместные купюры и сокращения, которые делают постановку живой и динамичной. Режиссер умело чередует комические и лирические сцены, при этом не скатываясь в фарс или буффонаду.

Актерский ансамбль спектакля традиционно в Малом удерживает высокую планку. Что ни герой — то яркий характер, интересная судьба.

Оргона в исполнении Дмитрия Зеничева, пожалуй, жалеть не хочется совсем— он глуп, наивен, и кроме своего кумира Тартюфа никого и ничего видеть не хочет. Артист играет своего героя достаточно экспрессивно, даже взбалмошно, подчеркивая его инфантильность и полное непонимание жизни.

Объект его «вожделения» — Тартюф Глеба Подгородинского строит из себя святошу там где надо и жаждет романа с женой своего «друга». Герой мерзок нравственно, но вполне хорош собой внешне — когда он пристает к Эльмире, действительно трудно устоять перед его брутальностью и напором. Свое истинное лицо персонаж показывает ближе к концу — когда его обман раскрыт, и тут уже не остается ничего, кроме как стать собой.

Одна из ярчайших работ спектакля — как раз-таки Эльмира в интерпретации изящной, созданной для таких ролей принцесс, аристократок Ирины Леоновой. Она не перебирает с кокетством — эта женщина просто по своему статусу не может быть другой. Женщина очень порядочна и честна и соглашается прибегнуть к хитрости только ради того, чтобы доказать мужу, каков на самом деле Тартюф. Сцена мнимого соблазнения героиней лицемерного ханжи — один из ярчайших моментов спектакля.

Еще один двигатель постановки — колоритная Инна Иванова в жанровой роли служанки Дорины. Эта дама пытается разрулить сложившуюся ситуацию, ведь надо потянуть время, чтобы дочка Оргона Мариана не вышла замуж за Тартюфа, а самого героя нужно как-то выпроводить из дома. Как вкусно, как сочно играет Иванова свою героиню! Особенно смешной выходит сцена, когда Оргон пытается вразумить дочь и заинтересовать ее Тартюфом, а Дорина всячески мешает этому разговору, вклинивается в него, чем окончательно доводит папашу.

По-юношески пылок и романтичен Дамис Максима Хрусталева — он все время норовит разрешить конфликт с помощью кулаков (вернее, шпаги) и готов вступиться за честь любого из своей семьи. Рассудителен и рационален Клеант Василия Зотова — постановщик не стал смеяться над его речами, а наоборот по Мольеру сделал героя действительно правильным персонажем. Мила парочка Марианы (очаровательная Дарья Новосельцева) и Валера ( безрассудный, но честный Владимир Алексеев) — они то бранятся, то тешатся.

И нельзя забыть работу Алены Охлупиной в роли эксцентричной госпожи Пернель, матери Оргона — дама потворствует сынку, не замечая истинный характер Тартюфа, но когда ей все станет понятно, будет уже поздно.

Филипп Геллер, "БезФальши", 22.02.2024

https://bezfalshi.ru/report/virtuoznyj-tartyuf/

19 апреля в Малом театре состоится 300-е представление спектакля «Горе от ума».

Комедия А.С.Грибоедова – один из тех шедевров русской драматургии, которые никогда надолго не покидали нашу сцену. Поначалу представленная в отрывках, с 1831 г. пьеса идёт целиком, став такой же визитной карточкой репертуара, как произведения А.Н.Островского или царская трилогия А.К.Толстого.

«Горе от ума» ставилось в Малом театре десять раз. Каждая из этих постановок была отмечена выдающимися работами. В разные годы Чацкого играли Павел Мочалов, Сергей Шумский, Александр Ленский, Александр Остужев, Никита Подгорный, Ярослав Барышев, Виталий Соломин. В роли Фамусова выступали Михаил Щепкин, Александр Ленский, Александр Южин, Константин Зубов, Виктор Хохряков, Михаил Царёв. Софья была в репертуаре Гликерии Федотовой, Марии Ермоловой, Александры Яблочкиной, Елены Гоголевой, Нелли Корниенко.

Спектакль Сергея Женовача вышел в 2000 г. и сразу был признан замечательным достижением не только Малого театра, но и отечественной культуры в целом. Это традиционное и в то же время новаторское прочтение хрестоматийной пьесы. Отдавая должное социально-обличительному пафосу Грибоедова, Женовач выводит на первый план отношения родителей и детей, а также тему первой любви. Над «Горем от ума» работала высокопрофессиональная постановочная группа: сценограф Александр Боровский, художник по костюмам Оксана Ярмольник, композитор Григорий Гоберник. Отличительной особенностью спектакля стал великолепный актёрский ансамбль, соединивший опытных мастеров и начинающих артистов. Особой любовью пользовалась знаменитая сцена бала, где блистали Элина Быстрицкая, Татьяна Панкова, Виктор Павлов, Татьяна Еремеева, Евгений Самойлов и другие прославленные исполнители. «Горе от ума» отмечено рядом высоких наград, в том числе Государственной премией Юрию Соломину за исполнение роли Фамусова.

Сердечно поздравляем коллектив спектакля, в особенности режиссёра-постановщика Сергея Женовача, а также артистов, которые выйдут на сцену в 300-й раз – Глеба Подгородинского, Алёну Охлупину, Виктора Низового, Дмитрия Зеничева! Желаем «Горю от ума» долгой и насыщенной творческой жизни!

Актриса театра и кино, народная артистка России Алёна Охлупина рассказала о жизни за кулисами Малого театра.

- Алена, вы родились в семье актеров. Повлиял ли этот факт на ваше решение стать актрисой? Вы с самого детства знали, что хотите играть в театре и кино, или же вы поняли это только с возрастом?

Действительно, мои родители – Наталья Вилькина и Игорь Охлупин – замечательные актеры. Но старшее поколение нашей семьи – врачи. По этой причине в детстве я очень много думала о том, кем хочу стать, ведь если я выберу профессию врача, я расстрою маму и папу, а если все же решу стать актрисой, то огорчу бабушку. Еще я переживала, что если сделаю выбор в пользу сцены, то не смогу смотреть свою любимую телепередачу “Спокойной ночи, малыши!”, ведь она начиналась как раз в то время, когда заканчивались спектакли. Потом я повзрослела, и в 12 лет организовала свою «домашнюю» музыкальную группу, в которой была ответственна за концерты, репертуар, гастроли и остальных артистов. Конечно, я играла дома для всей семьи вместе со своими воображаемыми коллегами или игрушками, но именно в то время стало ясно, что по натуре я творческая личность. Мне также нравилось репетировать у зеркала эмоциональные сцены: представлять, словно я злюсь, плачу или смеюсь. Думаю, тогда я и осознала, что стать актрисой – мое призвание.

- Вы – ведущая актриса Малого театра. Почему вы выбрали работу именно в этом театре, а не в каком-либо другом?

Так случилось, что моя мама работала в Малом театре, но оказалась я здесь не по этой причине. Я окончила Школу-студию МХАТ, и после дипломного спектакля ко мне подошел мужчина и представился режиссером. Тогда он ставил спектакль по книге Астафьева «Царь рыба – Сон о белых горах» и искал для него молодую актрису. Я не сразу всерьез восприняла это предложение, поскольку была уверена – режиссер Владимир Седов в курсе, что моя мама работала на тот момент в Малом театре. Конечно же, я приняла предложение, прошла полноценный показ и меня пригласили на работу. Через какое-то время выяснилось: поскольку у нас с мамой были разные фамилии, Владимир Седов не сопоставил этот факт, а просто увидел во мне героиню своей постановки.

- Есть ли у вас идеал среди актеров или актрис?

Конечно! Это моя мама Наталья Вилькина и ее подруга – прекрасная актриса Инна Михайловна Чурикова. Я отлично помню время, когда эти великие женщины собирались вместе и разговаривали обо всем на свете, а я отменяла свои дела, встречи с подругами и свидания, чтобы просто побыть с ними рядом и послушать.

- Ваша мама часто водила вас на свои спектакли?

Да, постоянно, можно сказать, что я была закулисным ребенок. Мама водила меня на все свои спектакли, и я часто помогала ей учить текст. Помню, как она выписывала все свои роли в большую зеленую тетрадь, мы садились вместе и читали по ролям: она – свой, а я – текст ее партнеров.

- Ваша профессия очень творческая и требует большой эмоциональной отдачи. Поделитесь, откуда вы черпаете вдохновение? Может быть у вас есть какой-то совет для представителей творческих профессий, как не перегорать?

Вы знаете, с самого начала моего становления как актрисы родители говорили, что для того чтобы добиться успеха и сформироваться в этой профессии, нельзя пропускать ни единого дня. Даже если у актера "период простоя”, когда нет спектаклей и репетиций, всегда нужно держать себя в рабочем тонусе, то есть не выходить из творческой и физической формы. Нужно наполнять себя положительными эмоциями: ходить на выставки, в другие театры, наблюдать за работой коллег, чтобы почерпнуть что-то для себя. Всё – тело, сердце, голова и душа – должно перманентно находиться в работе, чтобы в нужный момент ты был готов выйти на сцену.

- Вы часто ходите в другие театры? Может у вас есть любимый?

Да, я часто хожу в другие театры, и мне очень нравится “подсматривать” за своими коллегами. На мой взгляд, нужно вдохновляться прекрасным и наслаждаться тем, что талантливо. Я получаю огромное удовольствие от наблюдения за работой других актеров и осознания, что пока не могу сделать так же, но все впереди. Подобные события дают мне стимул двигаться вперед. Что касается театра, у меня нет любимого, помимо того, в котором работаю я сама. Тем не менее есть ряд спектаклей, которые каждый раз оставляют во мне радостное послевкусие и на которые я готова возвращаться снова и снова. Например, не так давно во мне вызвал очень сильные эмоции спектакль “Война и мир”.

- Какая ваша самая любимая театральная постановка, в которой вы принимали участие?

Не могу выделить какую-то одну роль, поскольку в таком случае я обижу других своих героинь. Однако на каждом этапе творческого становления на моем пути появлялась роль, в которую я влюблялась без остатка и которая давала мне творческий импульс.

- Вы преимущественно играете в театре, но помимо этого у вас есть опыт работы в кино. Расскажите, хотелось бы вам и дальше развиваться в качестве киноактрисы, или же вы поняли, что сцена для вас ближе?

У меня есть опыт работы в кино, но он очень-очень маленький. Тем не менее я уверена, что в ближайшем будущем у меня начнется период съемок. Я это чувствую и в это верю, а когда я во что-то искренне верю, то это случается. В моей юности, к сожалению, не случилось этапа, когда я регулярно пробовала себя в качестве киноактрисы. Отчасти я сама в этом виновата, поскольку жила театром и не предпринимала необходимых шагов в направлении кино. Сейчас я понимаю, что готова, ведь во мне появилась необходимая женская мудрость и я приобрела тот опыт, который сегодня может быть полезен в киноиндустрии.

- Алена, не так давно вы сыграли в двух премьерных спектаклях: «Женитьбе Фигаро» и «Собачьем сердце». Расскажите, как вы готовились к этим спектаклям и вживались в роли?

Первое, что я сделала, это перечитала оба произведения (смеется). На начальном этапе подготовки к «Женитьбе Фигаро» мне помогла художница Мария Утробина. Она, как никто другой, почувствовала мое нутро, индивидуальность и создала костюм моей героини Марселины, который на 100% передавал мое истинное «Я». Марселина одета в брюки и роскошный плащ, которые отражают наш с ней бунтарский дух. В «Собачьем сердце» история была аналогичной. Получилось так, что внешний облик героини помогал мне почувствовать ее природу и глубину. Хороший художник всегда почувствует актера – его характер, пластику, природу – и создаст, исходя из этого, идеальный образ, отражающий и героя, и актера.

- На сцене, как правило, макияж актера должен быть ярким и привлекающим внимание. А какой макияж вы предпочитаете в обычной жизни?

Мой макияж зависит от множества факторов, в первую очередь, от времени суток и события. Честно говоря, в повседневной жизни я не очень люблю краситься, но если событие подразумевает и позволяет запоминающийся макияж, я готова его сделать. Я не боюсь экспериментов и яркости, но считаю, что любой макияж должен быть уместным.

- Отдельную статью вашей биографии можно посвятить работе в спектаклях по произведениям А.П.Чехова. Успел ли он за это время стать вашим любимым писателем? Есть ли у вас любимый спектакль по его произведению, в котором вы принимали участие?

Да, он безусловно стал моим любимым автором, и благодаря ему я поняла, что “все женщины произошли от Чехова” (улыбается). Так понимать нашу природу, характер, глубину, как это делает Антон Павлович, не мог больше никто. Я каждый раз удивляюсь, как мужчина мог так чувствовать женщин. Из описанных им образов можно создать целую галерею женских портретов, и это, на мой взгляд, удивительно. Каждый раз, когда ему задавали вопрос о том, что он хотел сказать той или иной сценой, он отвечал: «Читайте мои пьесы, там все написано». Благодаря моей удивительной профессии я, может быть, пока только “по слогам”, но, кажется, научилась читать его произведения.

- Можете ли вы вспомнить в вашей карьере роль, из-за которой вам пришлось полностью выйти из своей зоны комфорта? Роль, которая была очень сложной, но важной для вашей карьеры.

Да, это была роль в спектакле «Всегда зовите Долли!» в постановке режиссера Владимира Иванова. Я играла бабушку Флору Ван Хойзен, и когда мне дали эту роль, я была сильно удивлена. Бабушка Флора – острохарактерная роль, требовавшая и внешнего, и внутреннего преобразования. Она долгое время мне не давалась, и Владимиру Владимировичу даже приходилось заниматься со мной факультативно. Было потрачено очень много сил и энергии, и в какой-то момент я подумала, что меня вообще снимут с роли и это станет моим самым большим провалом. Мне помогла случайность, когда мы с подругой пришли на вручение премий фестиваля «Золотая маска». В зале я увидела замечательную актрису из Театра комедии имени Н.П.Акимова и в ту же секунду поняла - вот она, моя героиня. Я понаблюдала за ее движениями, манерой общения и умением преподносить себя. Вот так неожиданно, по счастливой случайности, у меня родилась роль. Мне пришлось слегка сломать себя и выйти из зоны комфорта, но я добилась поставленной цели.

- Есть ли определенная роль, которую вы мечтаете сыграть?

Такие роли были, но я понимаю, что сейчас я уже не смогу сыграть их в силу своего, если можно так сказать, жизненного опыта (смеется). Тем не менее я мечтаю встретить на пути режиссера, который поставит передо мной новые сложные актерские задачи.

- Поделитесь эмоциями, которые вы испытываете до и после выхода на сцену.

Самый мучительное, трудоемкое и одновременно прекрасное время – это время репетиций. Ты пробуешь новое, ошибаешься, создаешь, и к моменту премьеры актер, как правило, уже находит своего персонажа. Перед началом спектакля я просто жду выхода на сцену, чтобы получить колоссальное удовольствие, а после – эмоции бывают разные, ведь актеры – живые люди, а каждый спектакль проходит по-разному. Иногда я возвращаюсь домой невероятно счастливой, с ощущением полного удовлетворения от проделанной работы. Случаются дни, когда я чувствую разочарование и прокручиваю в голове свои ошибки, реакции зала и варианты развития событий.

- У вас есть какой-то ритуал, который вы осуществляете перед каждым выходом на сцену?

Со вторым звонком я обычно спускаюсь на сцену и стараюсь какое-то время побыть в одиночестве, чтобы настроиться на предстоящий спектакль.

- Встречались ли вам в жизни люди, которые очень сильно повлияли на ваше становление как актрисы?

Безусловно, это мои родители. Также к таким людям я могу отнести и своего педагога – Андрея Алексеевича Попова. Он был невероятным артистом, и я счастлива, что мне выпала возможность учиться на его курсе. Он всегда говорил, что на сцене каждый актер должен быть личностью и иметь собственное «Я», потому что без этого актер, как у нас говорят, будет работать на уровне текста – просто произносить слова, написанные автором. Твоя индивидуальность должна присутствовать везде, не только в жизни, но и на сцене.

- Какими качествами, по вашему мнению, должна обладать хорошая актриса?

В первую очередь хорошая актриса должна быть талантлива (улыбается). Более того, хорошая актриса или актер во всех ролях должны обязательно нести свою личностную тему, поскольку без твоей глубины, нравственных качеств, жизненных принципов и установок невозможно сыграть роль хорошо. Тем не менее для актера всегда важно правильно донести до зрителя то, что хотел передать автор. Если всё это присутствует в человеке, то он по праву может назвать себя хорошим актером.

- Есть ли какие-то интересные проекты с вашим участием, которых нам стоит ждать в ближайшее время?

Да, сейчас я очень плотно работаю с Центральным Домом актера, где являюсь частью драматической труппы «Блуждающие звезды». Совсем скоро у нас состоится премьера спектакля по пьесе Владимира Арро «Прощание с Ветлугиным», который будет называться «Голубое небо, а в нем облака». Мы отдаем подготовке много сил, поэтому надеемся, что совсем скоро вы увидите этот проект и по достоинству оцените результат нашей работы.

- Поделитесь секретами вашей ослепительной внешности. Какие у вас есть любимые продукты и бьюти-ритуалы?

Во-первых, спасибо вам за комплимент (улыбается). Первое, что нужно сделать, чтобы хорошо выглядеть – это как следует выспаться, а второе – не пить на ночь много жидкости, потому что утром избежать отеков будет довольно сложно. Считаю, важно использовать хорошую косметику, подходящую именно вашей коже. Лично я очень люблю линейку Guerlain Orchidee Imperiale, помогающую справиться с возрастными изменениями, сделать кожу мягкой и эластичной. Еще мне очень нравятся фармацевтические средства, которых сейчас становится все больше, их мне советует мой косметолог. Я положительно отношусь и к уколам красоты, если их делают грамотно, а результат получается аккуратным и привлекательным. Что касается декоративной косметики, обожаю Armani. Мне даже сложно выделить какой-то один продукт, потому что все средства этого бренда мне подходят и создают именно тот вау-эффект, который мне нужен. В последнее время нравится бренд косметики By Terry, средства которого идеально ложатся на кожу, хорошо подчеркивают достоинства и эффективно скрывают недостатки.

- Если бы вы отправились на необитаемый остров, какие 3 бьюти-средства вы бы точно взяли с собой?

Зубную пасту, обязательно SPF-крем с максимальной защитой и, конечно, увлажняющий крем.

- Какие советы вы можете дать нашим читательницам?

Один очень мудрый человек попросил меня дойти от точки А до точки Б. Он сразу меня предупредил, что мне предстоит трудный путь, и его не интересует, как я буду его преодолевать, самое главное – преодолеть и выдать результат. Мне было очень сложно, но я это сделала, и с тех пор не боюсь никаких задач. Поэтому главный совет, который я могу дать вашим читательницам – ничего не бойтесь! Забудьте о существовании слова «нет». У вас все получится, стоит только захотеть.

L'Officiel, 24 февраля 2023 г.

https://www.lofficiel.directory/main-materials-1/%...

Малый театр представил премьеру по знаменитой повести Михаила Булгакова «Собачье сердце». Постановка приурочена к 80-летию народного артиста Василия Бочкарёва, который исполняет роль профессора Преображенского. Автор инсценировки и режиссёр-постановщик – Алексей Дубровский.

Революция – ключ к спектаклю: по крайней мере, к её осмыслению ведут осевые линии. Латинское revolutio означает вращение, переворот, превращение. Художник-сценограф Мария Утробина выстроила в центре поворотного круга Башню Татлина – трёхэтажную конусную винтовую конструкцию. Это и памятник III Коммунистическому Интернационалу, и спираль развития цивилизации и науки, и молекула человеческой ДНК, и повторяющиеся витки событий, и цикличность истории, и пирамида власти.

Революция как переворот в жизнеустройстве показана двумя сторонами декорации на поворотном круге. С одной стороны – «старый мир» профессора Преображенского: красивый, размеренный, восхитительно логичный и гармоничный, мир принятия, достоинства и чести. В столовой – резная мебель, на фасадах которой хочется рассмотреть каждый завиток, ибо он воплощает не «буржуйские» декоративные излишества, а высокий уровень мастерства резчика и художественный вкус хозяина дома. Домработница Зинаида Прокофьевна (Мария Кривенцева) и кухарка Дарья Петровна (Алёна Охлупина) – домашние феи, которых действительно хочется называть по имени-отчеству. Аккуратные, милые, женственные, они вписываются в этот старый мир так же органично, как белые скатерти и фарфоровые супницы, которыми они, танцуя, распоряжаются.

С обратной стороны революции – пролетарии. Их «новый мир» под красным флагом пуст и гол, но они едины в своей решимости перекроить мир. Люди в шинелях, матросках, будёновках и красных косынках лихо танцуют «Яблочко» (студенты «Щуки» традиционно задействованы в спектаклях репертуара) и выступают слаженным хором. Их голоса слышны отовсюду и настолько мощны, что абажур над столом в профессорской квартире ходит нервной дрожью.

Революцию как переворот в умах воплощает троица Швондер–Вяземская–Пеструхин (Михаил Мартьянов, Мария Серёгина, Александр Никифоров). Люди, легко отринувшие и разрушившие всё, что было им чуждо, резки, грубы и напористы. Женщина в этой троице свободна от женственности и окончаний женского рода, мужчины – от благородства. Их метод – террор, парализующий нервную систему, их речь полна ярости и ненависти, глаза вспыхивают гневом, а рука хватается за револьвер. Они пришли отнять то, что никогда им не принадлежало, и начали с калош. Их революция больше похожа на разруху (ту самую, которая «не в клозетах, а в головах»).

Революция как переворот в науке – это, конечно же, трансформация Шарика в Полиграфа Полиграфовича. Владимир Тяптушкин начинает с весьма правдоподобно скулящей блохастой дворняги в лохматом свитере и шапке с ушами. Первая мысль «мы что – на новогоднем утреннике?» довольно быстро сменяется заинтересованным наблюдением за собачьими повадками в исполнении человека, которому, мы знаем, ещё только предстоит превратиться в человека. Всё окончательно встаёт на свои места, когда Шариков избавляется от пёсьего облика, принимает вертикальное положение и начинает «эволюционировать» – говорить гадости, бренчать на балалайке, ходить в цирк, гонять заводных котов, хамить, качать права и требовать справедливости под дулом пистолета. Пережми молодой актёр хоть чуть-чуть, заиграйся чуть больше в «говорящую собачку» – и философско-фантастическая история превратилась бы в дешёвый анекдот. Владимир Тяптушкин виртуозно выдерживает баланс Шарик/Шариков, плавно и убедительно выводя зрителя на мысль о том, что «говорить – это ещё не значит быть человеком».

Научная революция была бы невозможна без самих учёных. Филипп Филиппович – светило науки, «волшебник, маг и кудесник», признанный мировым академическим сообществом. Он знает себе цену, но не кичится заслугами, охотно признаёт свои ошибки, а перед операцией крестится и просит божьего благословения. Его соратник Иван Арнольдович Борменталь в исполнении Игоря Петренко – молодой смышлёный доктор, пока ещё вспыльчивый и категоричный, но имеющий все шансы стать новым Преображенским, если только он прислушается к советам учителя, пойдёт «ощупью с природой» и продолжит жить «с чистыми руками».

Отдельно отметим Василия Бочкарёва в роли профессора. Из его уст не услышишь «От Севильи до Гренады», да и в целом, вопреки опасениям, не возникает желания проводить параллель с всенародно любимым фильмом Владимира Бортко и сравнивать Василия Бочкарёва с Евгением Евстигнеевым. В этом безусловная заслуга режиссёра, почувствовавшего характер, и самого артиста, подарившего Филиппу Филипповичу полноценную, богатую сценическую жизнь. Развёрнутый образ цельной личности, в которой соединились верность традициям gaudeamus igitur и страсть к эксперименту, немецкая пунктуальность и русская широта души, сдержанность и импульсивность, изящество и жёсткость, ироничное восприятие действительности и способность управлять ею терпеливо и мудро.

В финале Шарикова откатывают на предыдущую версию. Преображенский и Борменталь, представители «старого мира», совершенно очевидно завоёвывают симпатию зрителя, но спектакль не делит героев на «своих» и «чужих». Историки полагают, что экономический прогресс и развитие общества невозможны без революции, и, понимая это, многие представители интеллигенции Октябрьскую революцию приняли. Филипп Филиппович не принял, но на сцене он, сам того не замечая, местами «включает» Ленина. Неоднозначны и образы пролетариев: в них много человеческого и близкого любому живому существу, «на какой бы ступени развития оно ни стояло».

Елена Шаина, Театр To Go, 22 декабря 2022 года

https://teatrtogo.ru/2022/12/22/revolyucziya-v-kal...

23 июня в спектакле "Тартюф" Ж.Б.Мольера роль Г-жи Пернель первый раз сыграла народная артистка России Алена Охлупина. Поздравляем и желаем новых творческих успехов!

3 ноября в спектакле "Восемь любящих женщин" Р.Тома роль Шанель первый раз сыграла народная артистка России Алена Охлупина. Поздравляем и желаем новых творческих успехов!

4 октября в спектакле "Дети Ванюшина" С.А.Найденова роль Клавдии первый раз исполнила народная артистка России Алёна Охлупина. Поздравляем и желаем новых творческих успехов!

Народная артистка России Светлана Геннадьевна Аманова:

В нынешней тяжёлой обстановке, сложившейся в Москве и в мире, когда люди нуждаются в психологической поддержке, необходимо вспомнить о тех, кто в непростых обстоятельствах проявлял пример человеческого достоинства и самообладания. Актриса Ирина Анатольевна Ликсо – яркий тому пример. Она была удивительно цельным человеком, наделённым стойким характером – настоящий образец мужества и достоинства в наше в трудное время. Ирина Анатольевна обладала невероятным терпением и терпимостью, гибкостью по отношению к своим коллегам и партнёрам по сцене. Никогда не позволяла себе неуважительного отношения к людям, которые с ней работали.
Вспоминаю выпуск в 1995 году «Талантов и поклонников» (режиссёр Владимир Бейлис), где Ликсо играла Домну Пантелевну, а я – Негину. Спектакль должен был выйти на открытие обновлённого здания филиала Малого театра. Шли репетиции, и шли заключительные реставрационные работы. Конечно, все уставали, нервничали. Но при Ирине Анатольевне никто не позволял себе срываться. А актёрский состав отличался непростыми, взрывными характерами: Афанасий Кочетков, Валерий Бабятинский, Вячеслав Езепов и др.
Ирина Анатольевна была чутким, внимательным и надёжным партнёром на сцене. Играть дочь и мать оказалось совсем не сложно. Тёплые, доверительные отношения сложились у нас очень давно, ещё когда я в первый год работы в театре ввелась в спектакль «Умные вещи» на роль Невесты. Ирина Анатольевна играла Царицу, её героиня была и смешной и женственной. Женственность и очарование самой Ликсо проявлялись во всех её ролях. Вспоминаю и посиделки в гримёрной Ирины Анатольевны после спектаклей, весёлые и вкусные. Очень не хватает сейчас её мудрых советов и поддержки. Помню и с благодарность вспоминаю светлого человека и актрису Ирину Анатольевну Ликсо!

Народная артистка России Алёна Игоревна Охлупина:
Антон Павлович Чехов говорил, что интеллигентность – это состояние души. Сказано как будто об Ирине Анатольевне Ликсо. Интеллигентность была её жизненным кредо. Аристократизм, воспитание, удивительная скромность – в этих качествах проявлялась душевная организация Ирины Анатольевны.
Мне повезло играть Настеньку в «Не было ни гроша, да вдруг алтын» с грандиозными партнёршами. Премьеру выпускала Муза Ивановна Седова. Когда её не стало, роль Анны Тихоновны перешла к Галине Александровне Кирюшиной, и только потом к Ирине Анатольевне.
Так получилось, что я фактически ввела её в спектакль – между мной и предыдущими исполнительницами успели прорости некие корни, и к тому времени я знала об отношениях Настеньки и тётеньки едва ли не больше, чем сам режиссёр «Не было ни гроша» Эдуард Евгеньевич Марцевич. Ирина Анатольевна, удивительный хрупкий и скромный человек, спрашивала моего совета, а мне было неловко: как я могла ей что-то советовать? Просто она так жила в репетициях и потом в роли, что я немножко ощущала себя «за старшую».
У Анны Тихоновны и Настеньки много двойных сцен. Ирина Анатольевна во многом шла от себя, в ней не было излишнего надрыва. Спектакль же трансформировался. Крутицкого играли сперва Евгений Валерианович Самойлов, затем Афанасий Иванович Кочетков и сам Эдуард Евгеньевич. «Грош» долго жил, и наши герои менялись. Островский очень современен, он «подстраивается» под любой жизненный момент. Поэтому и ты должен себя перестраивать, время-то меняется. И вот, когда Ирина Анатольевна уже играла, она была намного внутренне сдержаннее и, я бы так сказала, современнее – её исполнительская манера была очень «сегодняшняя» на тот момент.
Точно так же я вводила Ирину Анатольевну в «Горе от ума», где она заменила Татьяну Александровну Еремееву – мне, конечно, очень повезло, что рядом были такие мощные актёрские индивидуальности. И снова мы играли родственные отношения. Сергей Васильевич Женовач так выстроил мизансцены, что внучка всюду тащила бабушку за собой. Поэтому у меня было внутреннее ощущение, что я опять «за старшую». И я Татьяне Александровне каждый раз перед выходом говорила: «Ну что, девочка моя, пойдёмте похулиганим?» Она кокетливо улыбалась, и мы шли на сцену. Так же я обращалась и к Ирине Анатольевне. В этом, Боже упаси, не было никакого амикошонства. Просто задавались правила игры, и мы выходили на сцену «похулиганить»
И когда – так сложились обстоятельства – мне довелось самой ввестись на роль Анны Тихоновны, я руководствовалась образом, созданным Ириной Анатольевной.
Ликсо несла особую внутреннюю культуру, достоинство и драматизм, без внешних его проявлений, без лишнего пафоса. Всегда слегка в тени, при унижении – с прямой спиной. Красивое, прекрасное лицо, никакой согбенности, никаких лишних красок. Момент присутствия человека – он, конечно, играл огромную роль во всех работах Ирины Анатольевны.
Я училась, глядя на неё. Мне безумно близка душевная организация Ирины Анатольевны. Никогда не могла себе представить, чтобы она участвовала в интригах. В ней не было ненужной «громкости». Обладая таким дарованием, такой внешностью, Ирина Анатольевна не позволяла себе выйти «на первый план» и заявить о чём-то, о чём заявлять не следовало. Вот этому я до сих пор пытаюсь у неё учиться.

Народный артист России Василий Иванович Бочкарёв:
Когда вспоминаешь своих коллег, партнёров, которые были рядом с тобой, то просматриваешь через них и свою собственную жизнь. Естественно, наша профессия актёрская, и человеческие качества складываются, прежде всего, из общения – и не только на сцене. Вот я вспомнил, как стоял за кулисами во время спектакля «Утренняя фея». Заглавную роль там исполняли две замечательные актрисы – Ирина Анатольевна Ликсо и Наташенька Вилькина. Они играли настолько по-разному! И я всё время думал: кто же из них лучше? Когда играла Ликсо, я отдавал предпочтение ей: Ирина Анатольевна больше вписывалась в фантасмагорию, в сказку, в странность. И она очень подходила к этой роли, особенно звучанием своего голоса. Он был, я бы сказал, космическим, так она здорово им пользовалась! Ликсо великолепно владела сценическим словом.
Наташа Вилькина обладала большей теплотой и доступностью, большим проникновением, большей человеческой интонацией, в ней было мало сказки, она была ближе к сегодняшнему дню. И когда я смотрел одну, мне казалось, она играет лучше, смотрел другую – нет, наверное, она. Они были замечательные, эти две великие актрисы, предложившие такие разные прочтения одной роли.
Когда-то я уже говорил о Ликсо, и сейчас, по прошествии некоторого времени, совершенно согласен с тем, что тогда сказал: «Ирина Анатольевна – актриса, обладающая безупречным вкусом и удивительным чувством стиля. Поразительным было её попадание в стилистику спектакля «Утренняя фея» в постановке Бориса Александровича Львова-Анохина. Она играла там Странницу – как думали люди, к которым она забрела на ночлег. Но на самом деле это была Смерть. Как точно, как тонко Ликсо уловила грань между живым персонажем и аллегорией! Вроде бы она была такой же женщиной, как все, только очень-очень красивой. И, вместе с тем, казалась каким-то неведомым созданием, чем-то совершенно нездешним. Неземным, нереальным. Это было великолепно. Роль удивительно совпала с актёрской индивидуальностью Ликсо – когда она на сцене, есть некоторая отстранённость, сдержанность, некий холодок, и роль Утренней феи подошла ей совершенно феноменально.
Очень убедительно играла она также и Войницкую в чеховском «Лешем». Это вообще был потрясающий спектакль, один из лучших, поставленных Борисом Морозовым в Малом театре. Там была особая атмосфера, великолепный ансамбль, очень точно подобранный, все наши актёры играли виртуозно: Анненков, Соломин, Каюров, Михайлов, и среди них Ирина Анатольевна в роли Войницкой, ставшая бесспорным украшением спектакля, одной из главных его удач».
Я люблю, рассказывая о ком-то, начинать с того, как расцветает цветок таланта, цветок человеческой индивидуальности. С чего всё начинается, где истоки, кто родители? Каково происхождение, кто учителя? Первым из великих Ликсо посмотрел Василий Иванович Качалов. Она была у него дома, и он её слушал. Ирина Анатольевна приехала из Калуги. Она родилась в дворянской семье, из-за чего её даже не хотели принимать в октябрята, и маленькая Ира очень плакала. Ребёнком она видела Циолковского, ходившего по улицам в длинном пальто с бархатным воротником. Это нюансы наблюдений, впечатлений, складывающиеся потом в единое облако, в котором живёт и формируется человек – и, конечно, профессионал. Качалов предложил ей поступать в училище при Художественном театре. Однако сложилось так, что она сначала подала документы в училище при Театре им. Вахтангова; потом отец эти документы забрал. Но оказалось, что в августе набирают в Щепкинское. Короче говоря, она поступает в училище им. Щепкина, и кто в комиссии? Судаков, Пашенная, Грузинский!.. И Ликсо попадает к величайшему театральному деятелю – Илье Яковлевичу Судакову, он тогда был художественным руководителем Малого. Соединение педагога мхатовской школы и актёров Малого театра помогло ей быть на сцене очень достоверной. Происхождение Ирины Анатольевны, конечно же, отразилось в её индивидуальности – она считалась дворянкой Малого театра. Все роли благородных героинь – все были её. Надо сказать, что Ликсо от этого очень выигрывала – в той нише, которую она занимала, таких индивидуальностей практически не было. Ну, может, только Еремеева...
Вспоминаю, как мы репетировали «Таланты и поклонники». Ирине Анатольевне было очень нелегко, потому что требовалось найти какой-то характерный нюанс в раскрытии персонажа. Как замечательно сказал в своё время Ежи Гротовский: «Что такое актёр? Актёр – это позвоночник». Вот у Ликсо всегда был прямой позвоночник, прямая спина, она никогда не «мялась». Это амплуа, она – прямая. Ликсо могла согнуться, но это не её органика.
Я вспоминаю Ирину Анатольевну с большим уважением и благодарен Судьбе, которая подарила мне встречу с такой индивидуальностью. При этом она была достаточно закрытой; мне казалось, что она вне интриг. Во всяком случае, для меня Ирина Анатольевна – пример умения прожить в театре с достоинством, благородно. Её можно назвать любимицей Судьбы, потому что играла Ликсо очень много и играла хорошие роли. Когда она в детстве сказала отцу: «Я хочу быть актрисой», он её спросил: «А на Луну тебе слетать не хочется?» Она ответила на это поступком, тем, что стала заниматься театром. И в конечном счёте действительно «слетала на Луну».
Ирина Анатольевна рассказывала, как репетировала Софью в «Горе от ума». Молодая актриса, только пришла в театр, а в спектакле заняты такие звёзды – Ильинский, Царёв, Пашенная – понятно, что все её учили, как надо играть. И я вспомнил, как Юрий Мефодьевич Соломин рассказывал, когда он репетировал Хлестакова, все ему советовали: «Нет, не так, надо так…» И он в какой-то момент сказал: «Хватит, не буду никого слушать!» А Ирине Анатольевне помог Пров Михайлович Садовский, который выпускал «Горе от ума». Он ей сказал: «Всех слушай, но делай то, что я тебе говорю».
Я уже упоминал про спину – это дворянский лоск, аристократизм, грациозность. Случается так, что персонаж, который позволил взлететь в профессии очень высоко, откладывает на тебе черты своего характера. Так случилось и с Ириной Анатольевной. Следующим большим успехом Ликсо была «Женитьба Белугина», где она играла Елену. Анненков говорил: «Какое я получаю наслаждение, выносить её на руках на сцену!» Я по этой фразе Николая Александровича понимаю, насколько там были хорошие взаимоотношения. Играли Анненков и Ликсо превосходно.
Замечательны слова Ирины Анатольевны: «Судьба актрисы – великая репетиция, вечная премьера, вечный экзамен». Она этот экзамен сдала. Надо сказать, сдала чисто, безо всяких «преклонений», унижений. Ради того, чтобы получить хорошую роль, актёрам иногда приходится переступать через себя. Это естественно, профессия зависимая. Но Ирина Анатольевна прошла свой путь с очень большим достоинством, красотой и присущим ей благородством.