Народный артист СССР Юрий Соломин собрал в «стекляшке» горисполкома весь брестский бомонд. В зрительном зале сидели должностные лица с женами, представители интеллигенции, руководители предприятий и достаточно много дам преклонных лет в торжественных нарядах. Ждали… Какой он нынче, 77-летний Адъютант Его Превосходительства?
«АДЪЮТАНТ»: 40 ЛЕТ СПУСТЯ
Народный артист СССР Юрий Соломин собрал в «стекляшке» горисполкома весь брестский бомонд. В зрительном зале сидели должностные лица с женами, представители интеллигенции, руководители предприятий и достаточно много дам преклонных лет в торжественных нарядах. Ждали… Какой он нынче, 77-летний Адъютант Его Превосходительства?
Юрий Мефодьевич ожиданий не обманул. В светлых брюках и темно-синем пиджаке любимец женщин смотрелся очень элегантно.
- Отключите этого коллегу, — указал он на экран с крупным планом Юрия Соломина. – Раз я в Бресте, начну со смешного: много лет назад мы возвращались через ваш город из-за рубежа. Пока меняли колеса поезда, стояли на границе, и вдруг подбегают пограничники. Где Соломин? Выходите! Я спрашиваю: «С вещами?» «Нет, вещи можете оставить». Но с поезда ссадили.
Так у меня состоялась незапланированная встреча с пограничниками. А ведь в вагоне ехали такие маститые артисты, как Жаров, Царев, Гоголева… С одной стороны, мне было смешно, с другой – неудобно перед очень заслуженными коллегами.
В этот момент Юрию Мефодьевичу деликатно предложили стул.
- Нет, нет, — поспешил он отказаться. – Я еще стою на ногах. И уж если стул, то, наверное, надо бы и раскладушку. Будем общаться как пойдет, — обратился он к публике. – Я никогда ни к чему заранее не готовлюсь. Даже жене объяснился один раз. Случайно. И теперь 58 лет вместе.
Вообще, о юморе Юрия Соломина ходят легенды. Он всегда любил пошутить, и годы тягу юморить не убавили. Самоирония – прекрасное качество интеллигентного, умного человека, но мягким Соломина не назовешь. Он умеет говорить «нет!», когда этого требует дело. 24 года Юрий Мефодьевич стоит во главе художественного совета Государственного академического Малого театра. Так как жизнь прошла в одном театральном коллективе, многие называют его Юрой. Бывает, «по-родственному» какая-нибудь актриса придет на аудиенцию к художественному руководителю и просит содействия, мол, хорошо сохранилась и могла бы претендовать на роль… Юрий Мефодьевич непреклонен: «Сохранилась, но Джульетту сыграть не сможешь». Сам народный артист занят нынче только в одном спектакле – играет старика Фамусова в «Горе от ума».
Юрий Соломин прошел советскую школу «творческих встреч» и мог бы говорить с залом, даже если бы публика реагировала лишь мелким хохотком. Но не таков брестский зритель. Зал засыпал Адъютанта вопросами.
***
Театральный анекдот от Соломина
Режиссер собирается ставить пьесу. Ему говорят: «Возьмите, пожалуйста, такого-то народного артиста, и еще такого-то заслуженного артиста, и еще одну заслуженную». «Ладно, — говорит режиссер, — возьму всех. Только найдите, пожалуйста, еще хотя бы одного хорошего артиста».
***
Вы сказали, что Малый театр откроет 257-й сезон. Значит ли это, что театр работал и во время военных действий?
Да. Одну историю вспоминаю, которую рассказывали мои учителя. В Москве революционные события, а в Малом идет репетиция. Вбегает молодой артист и кричит: «Там революция, революция!» Все выбежали на улицу, за артистами вышел режиссер. Посмотрел: стреляют, люди бегут, улицы в огне… Сказал: «Революция – это прекрасно. Но давайте репетировать». Каждый день в залы Малого театра – у нас их несколько — приходит около полутора тысяч человек. При этом мы не допускаем школьных «культпоходов». Людей, которые хотят увидеть спектакль Малого театра, нельзя обмануть.
***
Народная любовь
Ранней весной простуженный Соломин встретил на пустынной улице человека. Человек показался «типичным»: вязаная шапочка, куртка из искусственной кожи, черные брюки. Поначалу они разминулись, но потом этот «в шапочке» повернулся и бесцеремонно спросил: «Ты артист?» «Да». «Болен, что ли?» «Немножко, а ты – приезжий?» «Нет, меня только что выпустили». И пошел дальше. Потом обернулся и окликнул: «Отец! Ты не болей! Ты нам нужен».
***
Вы смотрите свои фильмы?
Нет времени что-то смотреть. Разве что случайно. Жена иногда разбудит: иди, посмотри на себя.
Как вы относитесь к «современному прочтению» классики?
Мне не понятно, что это такое. Наш театр устраивает такие показы – приглашаем театры из российской глубинки. Вот смотрим классическое произведение «Свои люди, сочтемся». Первый акт играют в традиционном стиле, во втором на сцену выходят те же актеры – в свитерах, цепях, «распальцованные». А зачем? Режиссер говорит: «Чтобы зритель понял». Раневскую в чеховском «Вишневом саде» модно теперь преподносить наркоманкой, ссылаясь на то, что по пьесе ей слуга подает лекарство. Я за Чехова драться готов. Помню, как Чехов для меня открылся, когда моя бабушка читала «Каштанку». Света не было, огонь в печи давал отблеск, и мы сидели возле тепла. Мне запомнились слова о собаке: «Если бы Каштанка была человеком, то, наверное, подумала бы: «Нет, так жить невозможно! Нужно застрелиться!»
Встреча с любимым артистом давно перешагнула за регламент, а диалог все не иссякал, Наконец Юрий Мефодьевич напомнил, что сегодня в программе «Белой Вежи» — спектакль Малого театра в постановке его жены, заслуженного деятеля искусств России, профессора Ольги Соломиной. Но и после официальной точки дамы взяли в кольцо любимого артиста и долго не отпускали. Журналисты попытались оттеснить женскую компанию и задать Юрию Мефодьевичу серьезные вопросы о судьбе современного театра и его коммерческой составляющей. Но силы были неравны.
Автор: Татьяна Шеламова
«Вечерний Брест», 14.09.2012
