20.10.2008
Подробнее
ОСОБЕННЫЕ ГОРДЫЕ ЛЮДИ
Адольф Шапиро поставил в Малом театре пьесу Максима Горького «Дети солнца»
ОСОБЕННЫЕ ГОРДЫЕ ЛЮДИ
Адольф Шапиро поставил в Малом театре пьесу Максима Горького «Дети солнца»
В среду и в четверг на прошлой неделе в Малом театре сыграли премьеру пьесы Максима Горького «Дети солнца». Нельзя сказать, чтобы Горького Малый театр как-то игнорировал: в 80-ые, например, выходили спектакли «Фома Гордеев» и «Зыковы». В середине 90-х «Чудаков» поставил Александр Коршунов, который, кстати, в нынешней премьере играет слесаря Егора. И все-таки нынешний выбор режиссера спектакля Адольфа Шапиро наверняка многих удивил.
Известно, что «Дети солнца» - не первое название, на котором сошлись режиссер и театр. Выбор был долгим и оттого еще более неожиданным казалась пьеса, устроившее, то есть показавшееся одинаково интересным и известному режиссеру и театру, далекому от какой-либо суеты. Ну и Шапиро – он тоже не из тех, кто работает в публицистическом жанре. Выходит, обе стороны думали о вечном. А спектакль вышел основательным, неторопливым и при этом – очень ко времени. Не так, конечно, как сто с лишним лет назад, когда с разницей в десять дней вышли премьеру в Театре В.Ф.Комиссаржевской и в МХТ (Станиславский и Немирович-Данченко ставили его вдвоем, причем Станиславский сперва собирался еще и играть главную роль, которую потом передоверил Василию Ивановичу Качалову): тогда, как известно, в МХТ на премьере сцену холерного бунта в зале приняли за визит черносотенцев, пришлось даже занавес давать. И тем не менее: пьесу свою Горький написал, если можно так сказать, не любя русскую интеллигенцию. Чехов писал о метаниях, но – не обобщая. А в «Детях солнца» по всему выходит, что ученые эти и художники, и вся родня их – люди бессмысленные, бесцельные, трусливые. Народ спивается, гниет, а господа этого как будто не видят, им лица людей интересны в гримасе своей, поскольку эти лица пригодны для эскиза, для будущего масштабного полотна. Они – скопцы, бесплодные в философском, онтологическом, если угодно, смысле. Взрывать свои колбы попусту, печалиться, что что-то закисло, когда тут жена того гляди уйдет к художнику, - это, как говорится, пожалуйста. А помочь в производстве – когда ему предлагают реальное, промышленное дело, - это, знаете ли, увольте. Прикладная наука – не для Протасова (Василий Бочкарёв).
Ленин называл интеллигенцию г…м нации, - вот об этом и написал, можно так сказать, свою пьесу «Дети солнца» пролетарский писатель Максим Горький.
Неприятно, конечно, но – что поделать?! – прав. Опять ведь плохо. Об этом не говорят, но ведь плохо. А интеллигенция опять молчит. А слесари, которые остались еще, - опять пьяные…
«Дети солнца» в Малом – редкий по нынешним временам спектакль, но по духу, по настроению даже – близкий лучшим спектаклям Малого последних лет. Три часа с четвертью – по нынешним временам много, но когда заканчивается спектакль еще минут семь зал аплодирует, многие – стоя. Километры текста зал выслушивает с искренним интересом, а аплодисменты, их качество (что важно в театре!) позволяют говорить об успехе и удаче спектакля, не только отдельных ролей, - тут публика не скрывает симпатий, ко второму действию и провожая, например, и даже встречая аплодисментами Евгению Глушенко, которая играет Меланию, влюбленную в главного героя-химика.
Да тут почти все хороши, просто замечательны: Василий Бочкарев - Протасов, его сестра, сумасшедшая Лиза – Людмила Титова, его жена Елена – Светлана Аманова, художник Вагин – Глеб Подгородинский, Борис Чепурной, брат Мелании – Виктор Низовой, Егор, слесарь – Александр Коршунов, нянька Антоновна – Людмила Полякова, дворник Роман – Евгений Куршинский… О каждом из них можно рассказывать отдельно, говорить о характерах, непростых отношениях с другими, об истории каждого.
Это – мир. Когда говорят иногда, что в театре на сцене рождается и умирает целый мир или другая жизнь, этим словам давно уже никто не верит, поскольку этого нигде или почти нигде нет, а в «Детях солнца» эта мысль обретает смысл.
То есть вправду интересно рассказать, например, как играет здесь Бочкарев, для которого роль Протасова, надо сказать, неожиданно и любопытно продолжает тему, взятую в «Мнимом больном»: ведь в обоих случаях герои выдумывают смертельно опасный и сильно удаленный от реальности мир, но, конечно, по-разному соприкасаются с протекающей вокруг жизнью.
Как он удивляется признанию Мелании: «Это… так не нужно мне…» Как искренне прячется за доморощенным эскапизмом: «Не мое дело – ходить и говорить всем, что хорошо, что нехорошо…». Как режиссер не боится обращать монологи актеров прямо в зал – то Протасова, то Меланию он выталкивает на край сцены, «снимает» освещение до того залитой ярким солнцем площадки, чтобы свои недоумения, признания они направляли прямиком в зал. И как искренна Мелания – Евгения Глушенко, когда готова отдать себя на заклание, выстроить Протасову лабораторию, плюс еще – башню (как в те годы любили в интеллигенции эти башни!), избавить от всех забот, лишь бы жить рядом, видеть его, пускай издалека... Делится этими планами с женой Протасова. Как она смешна. Как грустна. И смертельна, и опять же бесплодна ее любовь и вся жизнь. Ему не нужно «это», и никому не нужно.
Брат – вешается, сестра Протасова – окончательно сходит с ума. Слесарь Егор натравливает на «химика» взбунтовавшихся мастеровых.
Текста и вправду много. Но много – запоминающегося.
«Что это началось? Так хорошо было…»
Как хорошая книга, спектакль Шапиро одновременно увлекает своим собственным сюжетом, историей, и, простите, заставляет думать о жизни. Неправильно мы живем. И ничего хорошего из нашей нынешней жизни не выйдет. Можно, конечно, утешать себя тем, что это Горький толкает в эти пессимистические тупики… Но – не утешается что-то.
2008-10-17 / Григорий Заславский, зав. отделом культуры «Независимой газеты»
Адольф Шапиро поставил в Малом театре пьесу Максима Горького «Дети солнца»
В среду и в четверг на прошлой неделе в Малом театре сыграли премьеру пьесы Максима Горького «Дети солнца». Нельзя сказать, чтобы Горького Малый театр как-то игнорировал: в 80-ые, например, выходили спектакли «Фома Гордеев» и «Зыковы». В середине 90-х «Чудаков» поставил Александр Коршунов, который, кстати, в нынешней премьере играет слесаря Егора. И все-таки нынешний выбор режиссера спектакля Адольфа Шапиро наверняка многих удивил.
Известно, что «Дети солнца» - не первое название, на котором сошлись режиссер и театр. Выбор был долгим и оттого еще более неожиданным казалась пьеса, устроившее, то есть показавшееся одинаково интересным и известному режиссеру и театру, далекому от какой-либо суеты. Ну и Шапиро – он тоже не из тех, кто работает в публицистическом жанре. Выходит, обе стороны думали о вечном. А спектакль вышел основательным, неторопливым и при этом – очень ко времени. Не так, конечно, как сто с лишним лет назад, когда с разницей в десять дней вышли премьеру в Театре В.Ф.Комиссаржевской и в МХТ (Станиславский и Немирович-Данченко ставили его вдвоем, причем Станиславский сперва собирался еще и играть главную роль, которую потом передоверил Василию Ивановичу Качалову): тогда, как известно, в МХТ на премьере сцену холерного бунта в зале приняли за визит черносотенцев, пришлось даже занавес давать. И тем не менее: пьесу свою Горький написал, если можно так сказать, не любя русскую интеллигенцию. Чехов писал о метаниях, но – не обобщая. А в «Детях солнца» по всему выходит, что ученые эти и художники, и вся родня их – люди бессмысленные, бесцельные, трусливые. Народ спивается, гниет, а господа этого как будто не видят, им лица людей интересны в гримасе своей, поскольку эти лица пригодны для эскиза, для будущего масштабного полотна. Они – скопцы, бесплодные в философском, онтологическом, если угодно, смысле. Взрывать свои колбы попусту, печалиться, что что-то закисло, когда тут жена того гляди уйдет к художнику, - это, как говорится, пожалуйста. А помочь в производстве – когда ему предлагают реальное, промышленное дело, - это, знаете ли, увольте. Прикладная наука – не для Протасова (Василий Бочкарёв).
Ленин называл интеллигенцию г…м нации, - вот об этом и написал, можно так сказать, свою пьесу «Дети солнца» пролетарский писатель Максим Горький.
Неприятно, конечно, но – что поделать?! – прав. Опять ведь плохо. Об этом не говорят, но ведь плохо. А интеллигенция опять молчит. А слесари, которые остались еще, - опять пьяные…
«Дети солнца» в Малом – редкий по нынешним временам спектакль, но по духу, по настроению даже – близкий лучшим спектаклям Малого последних лет. Три часа с четвертью – по нынешним временам много, но когда заканчивается спектакль еще минут семь зал аплодирует, многие – стоя. Километры текста зал выслушивает с искренним интересом, а аплодисменты, их качество (что важно в театре!) позволяют говорить об успехе и удаче спектакля, не только отдельных ролей, - тут публика не скрывает симпатий, ко второму действию и провожая, например, и даже встречая аплодисментами Евгению Глушенко, которая играет Меланию, влюбленную в главного героя-химика.
Да тут почти все хороши, просто замечательны: Василий Бочкарев - Протасов, его сестра, сумасшедшая Лиза – Людмила Титова, его жена Елена – Светлана Аманова, художник Вагин – Глеб Подгородинский, Борис Чепурной, брат Мелании – Виктор Низовой, Егор, слесарь – Александр Коршунов, нянька Антоновна – Людмила Полякова, дворник Роман – Евгений Куршинский… О каждом из них можно рассказывать отдельно, говорить о характерах, непростых отношениях с другими, об истории каждого.
Это – мир. Когда говорят иногда, что в театре на сцене рождается и умирает целый мир или другая жизнь, этим словам давно уже никто не верит, поскольку этого нигде или почти нигде нет, а в «Детях солнца» эта мысль обретает смысл.
То есть вправду интересно рассказать, например, как играет здесь Бочкарев, для которого роль Протасова, надо сказать, неожиданно и любопытно продолжает тему, взятую в «Мнимом больном»: ведь в обоих случаях герои выдумывают смертельно опасный и сильно удаленный от реальности мир, но, конечно, по-разному соприкасаются с протекающей вокруг жизнью.
Как он удивляется признанию Мелании: «Это… так не нужно мне…» Как искренне прячется за доморощенным эскапизмом: «Не мое дело – ходить и говорить всем, что хорошо, что нехорошо…». Как режиссер не боится обращать монологи актеров прямо в зал – то Протасова, то Меланию он выталкивает на край сцены, «снимает» освещение до того залитой ярким солнцем площадки, чтобы свои недоумения, признания они направляли прямиком в зал. И как искренна Мелания – Евгения Глушенко, когда готова отдать себя на заклание, выстроить Протасову лабораторию, плюс еще – башню (как в те годы любили в интеллигенции эти башни!), избавить от всех забот, лишь бы жить рядом, видеть его, пускай издалека... Делится этими планами с женой Протасова. Как она смешна. Как грустна. И смертельна, и опять же бесплодна ее любовь и вся жизнь. Ему не нужно «это», и никому не нужно.
Брат – вешается, сестра Протасова – окончательно сходит с ума. Слесарь Егор натравливает на «химика» взбунтовавшихся мастеровых.
Текста и вправду много. Но много – запоминающегося.
«Что это началось? Так хорошо было…»
Как хорошая книга, спектакль Шапиро одновременно увлекает своим собственным сюжетом, историей, и, простите, заставляет думать о жизни. Неправильно мы живем. И ничего хорошего из нашей нынешней жизни не выйдет. Можно, конечно, утешать себя тем, что это Горький толкает в эти пессимистические тупики… Но – не утешается что-то.
2008-10-17 / Григорий Заславский, зав. отделом культуры «Независимой газеты»
Подробнее
СЕРДЕЧНАЯ ДОСТАТОЧНОСТЬ
Юрий Соломин рассказал «РГ» о стартующем сегодня фестивале детского и семейного кино
СЕРДЕЧНАЯ ДОСТАТОЧНОСТЬ
Юрий Соломин рассказал «РГ» о стартующем сегодня фестивале детского и семейного кино
Международный кинофестиваль «Верное сердце» ставит своей сверхзадачей возрождение в России института семьи и воспитание детей в духе патриотизма. Организаторы даже пообещали, что вход на просмотры в Дом кино будет бесплатным - небывалое явление для подобных форумов.
Нынешний, уже третий по счету кинофестиваль станет самым масштабным за всю историю «Верного сердца». Участвовать в нем будут художественные, документальные и анимационные фильмы из России, Украины, Беларуси, Великобритании, Испании, Швеции, Финляндии, Эстонии, Грузии и Японии. Причем лучшие работы принимались на конкурс буквально до последней недели. Как сообщили на пресс-конференции организаторы, поэтому канадский фильм «Амал» был заменен на шведского «Волка». Более мудрого, проблемного и зрелищного. Съемочная группа едва-едва успела его смонтировать и озвучить - спешили как раз к московскому «Верному сердцу»...
Победители конкурса, итоги которого будут объявлены 26 октября, получат типично российские призы - красивые литые статуэтки Петра и Февронии - святых, покровительствующих семье и браку. Жюри конкурса игрового кино возглавил американский продюсер Питер Хоффман. А почетным президентом «Верного сердца» стал народный артист СССР Юрий Соломин.
О том, почему он решил возглавить именно фестиваль детского и семейного кино, один из самых любимых российских актеров рассказал «РГ».
Российская газета: 18 октября вы открывали театральный фестиваль «Островский в доме Островского». Но, похоже, что для вас, художественного руководителя Малого театра, кино по-прежнему не менее значимо?
Юрий Соломин: Я впервые стал президентом «Верного сердца». Уж больно мне понравилось это хорошее и правильное название. Значит - есть сердечность, есть важная тема. А еще мне приглянулось то, что в организации кинофестиваля участвует и патриархия, поскольку речь идет о новом поколении, о его воспитании. Раньше это называлось идеология, теперь - воспитание... Конкурсные фильмы отбирались не только по художественным достоинствам, но и по их нравственности и человечности. Ведь мы мало говорим о памяти, мало говорим о своей вере. Прежде я не раз утверждал: «Я вырос на улице, в маленьком забайкальском городке, и меня никто не учил». Но жена меня урезонила: «Напрасно ты так думаешь. Тебя учили родители...» И я задумался: ведь и вправду же?! Воспитанием занималась школа, а я еще брал пример с родителей, с замечательных душевных фильмов, которые показывали в те годы. И я уверен, что неплохо бы это перенести и в сегодняшний день. Кто бы что ни говорил: «Ах, кино, ах театр - на что они нынче влияют, когда все думают только о деньгах?!» Не согласен! Влияют! Надо воспитывать в ребенке любовь к земле, на которой вырос. Прививать понятия совести и чести. И «Верное сердце» - это очень точное название. Оно отражает суть того, за что я стою всю свою жизнь.
РГ: У вас большая и дружная семья. На какой детский или семейный фильм вы недавно ходили вместе?
Соломин: Вместе с внучкой смотрели мультики. Сложная компьютерная графика, все основано на больших деньгах... Но ведь когда речь идет о слезе, о сердце - тут уж без натурального не обойтись! И я не могу понять: для чего детям снимают такие сказки - чтобы их поразить, удивить, сделать так, чтобы было ни на кого не похоже?! Скоро я буду ставить в Малом театре сказку Самуила Маршака «Умные вещи» и специально сделаю ее такой традиционной, чтобы уже от этого все ахнули!
РГ: После такого ответа не могу не спросить: почему тогда ваша новая роль пришлась не на добрый и человечный фильм, а на боевик - «Непобедимый»?
Соломин: Я не могу ругать американские боевики - все-таки там нередко играют очень хорошие актеры: Николсон, Де Ниро. Что же касается «Непобедимого», то думаю, это все-таки «боевик с человеческим лицом». Он поднимает жесткие проблемы, а герой проходит через многие сложности. Возвращается в Москву с задания и узнает, что тот человек, за которым пришлось охотиться и даже привезти с собой, на самом деле не тот, за кого он его принимал. В чем-то это продолжение фильма «Родина ждет», где я тоже снимался. В «Непобедимом» тот же главный режиссер - Олег Погодин. И много юмора, потому что без юмора не может ни одна трагедия... Погодин умеет работать с актерами: создает благоприятную, спокойную обстановку. Кажется, даже замечаний не делает. В середине съемок я себя неважно почувствовал, но его слово, его успокоенность - они сделали свое дело. Мне даже стало получше.
РГ: У вас есть способ, как восстанавливать силы?
Соломин: Да, это собаки. У меня их три. Две «никакой» породы: дворняжки. А третья - немецкая овчарка...Уезжаю с ними на природу и подолгу гуляю. А потом можно вновь приниматься за работу...
РГ: Непонятно, как вы все успеваете: кино, театр, преподавание в вузе, теперь вот и этот кинофестиваль...
Соломин: Все просто - с утра я просыпаюсь с мыслью о том, успею ли все сделать и хорошо бы не опоздать. Но «пробками» на дорогах я не занимаюсь, и поэтому иногда опаздываю. Я обычно говорю: «Назначьте меня, и я справлюсь». Ведь уже 35 лет за рулем... Что касается режима, то я очень рано встаю и очень поздно ложусь. Никакой физзарядкой не занимаюсь, но, наверное, мне помогает то, что в свое время у меня был разряд по волейболу и я много участвовал в художественной самодеятельности. Наверное, это и заставляет меня сейчас крепко стоять на ногах.
РГ: Вы часто играли боевых офицеров: в «Адъютанте его превосходительства», «ТАСС уполномочен заявить...», «Родина ждет». Приходилось ли вам применять «боевые навыки» и в жизни?
Соломин: Один раз было - я схлестнулся. Их было пятеро, я - один. Стояла очередь на такси, и подошли эти ребята. Они полезли без очереди вперед, а там стояла молодая беременная женщина. Вся очередь молчала. Но я попробовал им объяснить, что они не правы... Когда все закончилось и я вернулся на свое место в очереди, один из них пробормотал: «Ух, какой вы?! Мы не думали, что вы - такой!». А я ответил: «А я не думал, что вы - такие...»
«Российская газета», 20 октября 2008
Юрий Соломин рассказал «РГ» о стартующем сегодня фестивале детского и семейного кино
Международный кинофестиваль «Верное сердце» ставит своей сверхзадачей возрождение в России института семьи и воспитание детей в духе патриотизма. Организаторы даже пообещали, что вход на просмотры в Дом кино будет бесплатным - небывалое явление для подобных форумов.
Нынешний, уже третий по счету кинофестиваль станет самым масштабным за всю историю «Верного сердца». Участвовать в нем будут художественные, документальные и анимационные фильмы из России, Украины, Беларуси, Великобритании, Испании, Швеции, Финляндии, Эстонии, Грузии и Японии. Причем лучшие работы принимались на конкурс буквально до последней недели. Как сообщили на пресс-конференции организаторы, поэтому канадский фильм «Амал» был заменен на шведского «Волка». Более мудрого, проблемного и зрелищного. Съемочная группа едва-едва успела его смонтировать и озвучить - спешили как раз к московскому «Верному сердцу»...
Победители конкурса, итоги которого будут объявлены 26 октября, получат типично российские призы - красивые литые статуэтки Петра и Февронии - святых, покровительствующих семье и браку. Жюри конкурса игрового кино возглавил американский продюсер Питер Хоффман. А почетным президентом «Верного сердца» стал народный артист СССР Юрий Соломин.
О том, почему он решил возглавить именно фестиваль детского и семейного кино, один из самых любимых российских актеров рассказал «РГ».
Российская газета: 18 октября вы открывали театральный фестиваль «Островский в доме Островского». Но, похоже, что для вас, художественного руководителя Малого театра, кино по-прежнему не менее значимо?
Юрий Соломин: Я впервые стал президентом «Верного сердца». Уж больно мне понравилось это хорошее и правильное название. Значит - есть сердечность, есть важная тема. А еще мне приглянулось то, что в организации кинофестиваля участвует и патриархия, поскольку речь идет о новом поколении, о его воспитании. Раньше это называлось идеология, теперь - воспитание... Конкурсные фильмы отбирались не только по художественным достоинствам, но и по их нравственности и человечности. Ведь мы мало говорим о памяти, мало говорим о своей вере. Прежде я не раз утверждал: «Я вырос на улице, в маленьком забайкальском городке, и меня никто не учил». Но жена меня урезонила: «Напрасно ты так думаешь. Тебя учили родители...» И я задумался: ведь и вправду же?! Воспитанием занималась школа, а я еще брал пример с родителей, с замечательных душевных фильмов, которые показывали в те годы. И я уверен, что неплохо бы это перенести и в сегодняшний день. Кто бы что ни говорил: «Ах, кино, ах театр - на что они нынче влияют, когда все думают только о деньгах?!» Не согласен! Влияют! Надо воспитывать в ребенке любовь к земле, на которой вырос. Прививать понятия совести и чести. И «Верное сердце» - это очень точное название. Оно отражает суть того, за что я стою всю свою жизнь.
РГ: У вас большая и дружная семья. На какой детский или семейный фильм вы недавно ходили вместе?
Соломин: Вместе с внучкой смотрели мультики. Сложная компьютерная графика, все основано на больших деньгах... Но ведь когда речь идет о слезе, о сердце - тут уж без натурального не обойтись! И я не могу понять: для чего детям снимают такие сказки - чтобы их поразить, удивить, сделать так, чтобы было ни на кого не похоже?! Скоро я буду ставить в Малом театре сказку Самуила Маршака «Умные вещи» и специально сделаю ее такой традиционной, чтобы уже от этого все ахнули!
РГ: После такого ответа не могу не спросить: почему тогда ваша новая роль пришлась не на добрый и человечный фильм, а на боевик - «Непобедимый»?
Соломин: Я не могу ругать американские боевики - все-таки там нередко играют очень хорошие актеры: Николсон, Де Ниро. Что же касается «Непобедимого», то думаю, это все-таки «боевик с человеческим лицом». Он поднимает жесткие проблемы, а герой проходит через многие сложности. Возвращается в Москву с задания и узнает, что тот человек, за которым пришлось охотиться и даже привезти с собой, на самом деле не тот, за кого он его принимал. В чем-то это продолжение фильма «Родина ждет», где я тоже снимался. В «Непобедимом» тот же главный режиссер - Олег Погодин. И много юмора, потому что без юмора не может ни одна трагедия... Погодин умеет работать с актерами: создает благоприятную, спокойную обстановку. Кажется, даже замечаний не делает. В середине съемок я себя неважно почувствовал, но его слово, его успокоенность - они сделали свое дело. Мне даже стало получше.
РГ: У вас есть способ, как восстанавливать силы?
Соломин: Да, это собаки. У меня их три. Две «никакой» породы: дворняжки. А третья - немецкая овчарка...Уезжаю с ними на природу и подолгу гуляю. А потом можно вновь приниматься за работу...
РГ: Непонятно, как вы все успеваете: кино, театр, преподавание в вузе, теперь вот и этот кинофестиваль...
Соломин: Все просто - с утра я просыпаюсь с мыслью о том, успею ли все сделать и хорошо бы не опоздать. Но «пробками» на дорогах я не занимаюсь, и поэтому иногда опаздываю. Я обычно говорю: «Назначьте меня, и я справлюсь». Ведь уже 35 лет за рулем... Что касается режима, то я очень рано встаю и очень поздно ложусь. Никакой физзарядкой не занимаюсь, но, наверное, мне помогает то, что в свое время у меня был разряд по волейболу и я много участвовал в художественной самодеятельности. Наверное, это и заставляет меня сейчас крепко стоять на ногах.
РГ: Вы часто играли боевых офицеров: в «Адъютанте его превосходительства», «ТАСС уполномочен заявить...», «Родина ждет». Приходилось ли вам применять «боевые навыки» и в жизни?
Соломин: Один раз было - я схлестнулся. Их было пятеро, я - один. Стояла очередь на такси, и подошли эти ребята. Они полезли без очереди вперед, а там стояла молодая беременная женщина. Вся очередь молчала. Но я попробовал им объяснить, что они не правы... Когда все закончилось и я вернулся на свое место в очереди, один из них пробормотал: «Ух, какой вы?! Мы не думали, что вы - такой!». А я ответил: «А я не думал, что вы - такие...»
«Российская газета», 20 октября 2008
18.10.2008
Подробнее
СТАРЫЙ, ДОБРЫЙ, ГОРЬКИЙ
В Малом театре состоялась премьера спектакля «Дети солнца» по пьесе Максима Горького режиссера Адольф Шапиро, которая показала, что старое доброе в новом сезоне остается на своем месте
СТАРЫЙ, ДОБРЫЙ, ГОРЬКИЙ
В Малом театре состоялась премьера спектакля «Дети солнца» по пьесе Максима Горького режиссера Адольф Шапиро, которая показала, что старое доброе в новом сезоне остается на своем месте
Малый театр консервативен, тем и мил своему постоянному зрителю. Здесь не будут мучить актеров забубенными постмодернистскими текстами и ультрасовременными трактовками классических произведений. Старый добрый театр в центре Москвы остается верен своему стилю и в новом, 253-ем по счету сезоне: хорошие, замечательные актеры играют хороший текст, пусть и не очень известный по сравнению с «На дне», но так даже интересней становится среднестатистическому зрителю, заучившему наизусть в школе реплики Барона, Сатина, Актера и прочих. Глаз отдыхает на непритязательных декорациях, представляющих собой веранду, комнаты, невидимый сад – ничто не раздражает, ничто не мешает.
Сценическое пространство огромно, там, на сцене, и правда другое время, другой мир, другие чувства, пресловутая четвертая стена стоит неподвижно, зрителю не проникнуть за нее, даже в те моменты, когда персонажи произносят свои блистательные монологи, обращаясь в зал. Отдыхает и слух: диалоги мастерски сплетены, актеры перекидываются ловко репликами, ощущение крепкого, налаженного ансамбля придает очарование реалистичности всего происходящего.
Замечателен В. Бочкарев в роли Протасова. Его игра блистательна, он создает замечательный образ кабинетного ученого-идеалиста, верующего в силу разума и могущего уделить всего лишь десять минут на чай собственной жене. Не потому, что не любит, а потому, что не понимает: разум отдельно от чувства не существует. Как не понимает этого и его сестра Лиза (Л. Титова), метущаяся из крайности в крайность, впечатлительная особа, которая хочет спрятаться от жестокости мира и в то же время бороться с ней. Артистам веришь, играют убедительно, в самом тембре их голосов звучит старая добрая актерская школа, даже в утрированном и выбивающемся из ритма украинском выговоре Чепурного (В. Низовой).
Шапиро создает на сцене в идиллических условиях семейную драму со множеством действующих лиц, трагических и комических – без острых интриг и страстей, без агрессии. Похоже на жизнь, но ту, далекую, не нашего времени, а значит можно расслабиться и наслаждаться замечательной игрой и интересной историей. Только один вопрос может возникнуть у зрителя: а причем здесь Горький? Зачем и для чего он это писал, что хотел вложить в образы? Театр научился (правда ли?) ставить Чехова, выуживать все новые и новые смыслы из его пьес, где каждое слово звенит на сцене разным реквизитом. Горького так не ставят, по крайней мере, в Малом. Получается лишь сухая выжимка из пьесы, в которой великий писатель Земли Русской рассуждает о судьбах интеллигенции, о трагическом столкновении, приведшем к тому событию, которое до сих пор волнует умы и души – о революции.
Это не просто политика, это трагический диссонанс, душевный разлад, пафосный и одновременно ироничный выбор между добром и злом, а что есть таковые, никто из горьковских героев не знает. Режиссер же акцентирует внимание, прежде всего, на личностях персонажей, но относиться к литературным героям как к живым людям нельзя. Все они – воплощение творческих идей конкретного человека, только образы, несущие сомнения и утверждения автора. Иначе получается мелодрама, где в качестве бэкграунда только мелькает страшная действительность. Вряд ли Горький писал «Детей солнца» (почти футуристическое заглавие) для того, чтобы читатель или зритель просто удовлетворился сюжетом. Впрочем, каждый имеет право на интерпретацию. Современное культурное пространство перегружено тоннами «вариаций на тему» - бери не хочу. Но, «классика», как говорится всегда в моде, и у Малого театра всегда будет свой зритель.
Обозреватель Клара Саева
«Интерфакс», 18 октября 2008 года
В Малом театре состоялась премьера спектакля «Дети солнца» по пьесе Максима Горького режиссера Адольф Шапиро, которая показала, что старое доброе в новом сезоне остается на своем месте
Малый театр консервативен, тем и мил своему постоянному зрителю. Здесь не будут мучить актеров забубенными постмодернистскими текстами и ультрасовременными трактовками классических произведений. Старый добрый театр в центре Москвы остается верен своему стилю и в новом, 253-ем по счету сезоне: хорошие, замечательные актеры играют хороший текст, пусть и не очень известный по сравнению с «На дне», но так даже интересней становится среднестатистическому зрителю, заучившему наизусть в школе реплики Барона, Сатина, Актера и прочих. Глаз отдыхает на непритязательных декорациях, представляющих собой веранду, комнаты, невидимый сад – ничто не раздражает, ничто не мешает.
Сценическое пространство огромно, там, на сцене, и правда другое время, другой мир, другие чувства, пресловутая четвертая стена стоит неподвижно, зрителю не проникнуть за нее, даже в те моменты, когда персонажи произносят свои блистательные монологи, обращаясь в зал. Отдыхает и слух: диалоги мастерски сплетены, актеры перекидываются ловко репликами, ощущение крепкого, налаженного ансамбля придает очарование реалистичности всего происходящего.
Замечателен В. Бочкарев в роли Протасова. Его игра блистательна, он создает замечательный образ кабинетного ученого-идеалиста, верующего в силу разума и могущего уделить всего лишь десять минут на чай собственной жене. Не потому, что не любит, а потому, что не понимает: разум отдельно от чувства не существует. Как не понимает этого и его сестра Лиза (Л. Титова), метущаяся из крайности в крайность, впечатлительная особа, которая хочет спрятаться от жестокости мира и в то же время бороться с ней. Артистам веришь, играют убедительно, в самом тембре их голосов звучит старая добрая актерская школа, даже в утрированном и выбивающемся из ритма украинском выговоре Чепурного (В. Низовой).
Шапиро создает на сцене в идиллических условиях семейную драму со множеством действующих лиц, трагических и комических – без острых интриг и страстей, без агрессии. Похоже на жизнь, но ту, далекую, не нашего времени, а значит можно расслабиться и наслаждаться замечательной игрой и интересной историей. Только один вопрос может возникнуть у зрителя: а причем здесь Горький? Зачем и для чего он это писал, что хотел вложить в образы? Театр научился (правда ли?) ставить Чехова, выуживать все новые и новые смыслы из его пьес, где каждое слово звенит на сцене разным реквизитом. Горького так не ставят, по крайней мере, в Малом. Получается лишь сухая выжимка из пьесы, в которой великий писатель Земли Русской рассуждает о судьбах интеллигенции, о трагическом столкновении, приведшем к тому событию, которое до сих пор волнует умы и души – о революции.
Это не просто политика, это трагический диссонанс, душевный разлад, пафосный и одновременно ироничный выбор между добром и злом, а что есть таковые, никто из горьковских героев не знает. Режиссер же акцентирует внимание, прежде всего, на личностях персонажей, но относиться к литературным героям как к живым людям нельзя. Все они – воплощение творческих идей конкретного человека, только образы, несущие сомнения и утверждения автора. Иначе получается мелодрама, где в качестве бэкграунда только мелькает страшная действительность. Вряд ли Горький писал «Детей солнца» (почти футуристическое заглавие) для того, чтобы читатель или зритель просто удовлетворился сюжетом. Впрочем, каждый имеет право на интерпретацию. Современное культурное пространство перегружено тоннами «вариаций на тему» - бери не хочу. Но, «классика», как говорится всегда в моде, и у Малого театра всегда будет свой зритель.
Обозреватель Клара Саева
«Интерфакс», 18 октября 2008 года
Подробнее
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПОСТАВИЛИ ГОРЬКОВСКИЕ МНОГОТОЧИЯ
«Дети солнца» Адольфа Шапиро
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПОСТАВИЛИ ГОРЬКОВСКИЕ МНОГОТОЧИЯ
«Дети солнца» Адольфа Шапиро
Малый театр показал свою первую премьеру нового сезона - «Детей солнца» Максима Горького в постановке дебютировавшего на сцене главной московской театральной академии знаменитого режиссера Адольфа Шапиро. Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Малый театр всегда сам по себе, не больно-то он оглядывается на прочие театры, на календарь и на смежные искусства. Одни его именно за это и почитают, другие именно за это не посещают никогда. Если и приглашают на старинные академические подмостки режиссера со стороны, то помещают его в специфическую систему координат: и прошлые работы этого режиссера вроде как и значения не имеют, и что он будет потом делать, наверняка в Малом никто не поинтересуется. Но в случае с Адольфом Шапиро отдельно рассматривать спектакль нельзя - во-первых, режиссер слишком серьезный и уважаемый, во-вторых, выбор пьесы уж больно интересный и небанальный.
Любопытно, что предыдущей работой господина Шапиро была антиутопия Рэя Бредбери «451 по Фаренгейту» в театре Et cetera. Горьковские «Дети солнца» написаны, разумеется, иначе и в иную эпоху, но по большому счету о том же: об одиночестве интеллигенции и о ее конфликте с народом. Если Адольф Шапиро счел возможным протянуть единую тему из беспринципно-буржуазного театра в театр, застегнутый на все пуговицы, значит, он уверен: тема насущна.
Не менее интересно и то, что несколько лет назад он же ставил в МХТ имени Чехова «Вишневый сад». А в «Детях солнца» легко прочитать внутреннюю полемику (но, кстати, и преемственность тоже) с последней чеховской пьесой - Горький написал «Детей солнца» буквально через полгода после смерти Чехова. Обстоятельства работы, как говорится, многое в горьковском сочинении объясняют - и извиняют: «Детей» Горький писал в камере Трубецкого бастиона Петропавловской крепости, куда был заключен после ареста по делу о Кровавом воскресенье. Именно за решеткой придумал писатель историю про химика Павла Протасова, живущего в мире науки и в плену возвышенных идей о предназначении интеллигенции. Жена, на которую герой не обращает внимания, увлечена его другом художником. Самого Протасова любит богатая вдова-купчиха, а брат ее, ветеринар, влюблен в душевно нездоровую сестру Павла. Вокруг этих людей живет плебс - слесарь, поколачивающий жену, горничные и предприимчивые нувориши, постепенно прибирающие к рукам имущество Протасовых. Да еще начинается эпидемия холеры - можно рассматривать ее как бытовое обстоятельство, можно как символическое.
О тюрьме в новом спектакле Малого театра напоминают металлические стены-решетки по бокам игровой площадки. О солнце, источнике жизни, может напомнить разве что бьющий сквозь стекло дальних дверей и слепящий, когда их открывают, свет театрального прожектора. Сцена Малого театра раздета до кирпичного неглиже задней стены, на которую проецируются взятые режиссером из реплик пьесы названия отдельных сцен. Пространство спектакля словно разряжено, в нем много воздуха, мало напряжения - действие развивается последовательно и неторопливо. И главные горьковские герои производят впечатление скорее пресыщенных жизнью людей, нежели стремящихся познать и обрести ее смысл. Вот и мужчины - художник Вагин (Глеб Подгородинский) и ветеринар Чепурной (Виктор Низовой) - оказываются заметно моложе женщин, к которым их тянет, Елены (Светлана Аманова) и Лизы (Людмила Титова). Первый из молодых оказывается совсем уж ничтожным, а второй кончает жизнь самоубийством - два характера по-разному, но все-таки обретают завершенность. Обе же героини, увы, остаются довольно-таки невнятными. В отличие от купчихи Мелании: Евгения Глушенко «подает» ее зрителю сочно, напористо, хотя и несколько однообразно.
Интереснее всех, конечно, Василий Бочкарев - один из лучших сегодняшних актеров своего поколения - в роли Протасова. Прежде всего потому, что роль оторванного от реальности, слабо адаптированного к социуму интеллигента (в последней по времени значительной версии «Детей солнца», на советском еще телевидении, ученого играл Иннокентий Смоктуновский) не кажется бочкаревской. Хоть и позволяет господин Бочкарев зрителю несколько раз откровенно посмеяться над своим героем, но сатирических красок избегает - они не в его палитре. Никчемность Протасова Василий Бочкарев не судит, и интереснее всего на него смотреть в те моменты, когда Горький ставит в репликах героя многоточия - отсутствие слов влечет за собой минутное смятение эмоций и жестов.
В этих актерских секундах сегодня можно найти больше смысла и глубины, чем во всей смутной философии пьесы. О сегодняшней интеллигенции пьеса «Дети солнца» ничего не говорит. Дело в том, сегодня интеллигенция (что бы ни значило это слово) никуда не зовет, никакими идеями о своем особом предназначении она не вдохновлена. Это не значит, что мрачные «пророчества» Горького - мол, если что, то образованных начнут бить - потеряли в России актуальность. Но расстановка сил совсем другая. С постановкой «Детей солнца» в МХТ в 1905 году связан один из самых поучительных моментов русской театральной истории: в конце первого представления интеллигентные зрители бросились на сцену спасать актеров: они приняли написанный Горьким в четвертом акте холерный бунт за реальное вторжение погромщиков-черносотенцев в театр. Сегодня не бросятся, можно не сомневаться.
Автор: Роман Должанский
Источник: Коммерсантъ
Дата: 18.10.2008
«Дети солнца» Адольфа Шапиро
Малый театр показал свою первую премьеру нового сезона - «Детей солнца» Максима Горького в постановке дебютировавшего на сцене главной московской театральной академии знаменитого режиссера Адольфа Шапиро. Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Малый театр всегда сам по себе, не больно-то он оглядывается на прочие театры, на календарь и на смежные искусства. Одни его именно за это и почитают, другие именно за это не посещают никогда. Если и приглашают на старинные академические подмостки режиссера со стороны, то помещают его в специфическую систему координат: и прошлые работы этого режиссера вроде как и значения не имеют, и что он будет потом делать, наверняка в Малом никто не поинтересуется. Но в случае с Адольфом Шапиро отдельно рассматривать спектакль нельзя - во-первых, режиссер слишком серьезный и уважаемый, во-вторых, выбор пьесы уж больно интересный и небанальный.
Любопытно, что предыдущей работой господина Шапиро была антиутопия Рэя Бредбери «451 по Фаренгейту» в театре Et cetera. Горьковские «Дети солнца» написаны, разумеется, иначе и в иную эпоху, но по большому счету о том же: об одиночестве интеллигенции и о ее конфликте с народом. Если Адольф Шапиро счел возможным протянуть единую тему из беспринципно-буржуазного театра в театр, застегнутый на все пуговицы, значит, он уверен: тема насущна.
Не менее интересно и то, что несколько лет назад он же ставил в МХТ имени Чехова «Вишневый сад». А в «Детях солнца» легко прочитать внутреннюю полемику (но, кстати, и преемственность тоже) с последней чеховской пьесой - Горький написал «Детей солнца» буквально через полгода после смерти Чехова. Обстоятельства работы, как говорится, многое в горьковском сочинении объясняют - и извиняют: «Детей» Горький писал в камере Трубецкого бастиона Петропавловской крепости, куда был заключен после ареста по делу о Кровавом воскресенье. Именно за решеткой придумал писатель историю про химика Павла Протасова, живущего в мире науки и в плену возвышенных идей о предназначении интеллигенции. Жена, на которую герой не обращает внимания, увлечена его другом художником. Самого Протасова любит богатая вдова-купчиха, а брат ее, ветеринар, влюблен в душевно нездоровую сестру Павла. Вокруг этих людей живет плебс - слесарь, поколачивающий жену, горничные и предприимчивые нувориши, постепенно прибирающие к рукам имущество Протасовых. Да еще начинается эпидемия холеры - можно рассматривать ее как бытовое обстоятельство, можно как символическое.
О тюрьме в новом спектакле Малого театра напоминают металлические стены-решетки по бокам игровой площадки. О солнце, источнике жизни, может напомнить разве что бьющий сквозь стекло дальних дверей и слепящий, когда их открывают, свет театрального прожектора. Сцена Малого театра раздета до кирпичного неглиже задней стены, на которую проецируются взятые режиссером из реплик пьесы названия отдельных сцен. Пространство спектакля словно разряжено, в нем много воздуха, мало напряжения - действие развивается последовательно и неторопливо. И главные горьковские герои производят впечатление скорее пресыщенных жизнью людей, нежели стремящихся познать и обрести ее смысл. Вот и мужчины - художник Вагин (Глеб Подгородинский) и ветеринар Чепурной (Виктор Низовой) - оказываются заметно моложе женщин, к которым их тянет, Елены (Светлана Аманова) и Лизы (Людмила Титова). Первый из молодых оказывается совсем уж ничтожным, а второй кончает жизнь самоубийством - два характера по-разному, но все-таки обретают завершенность. Обе же героини, увы, остаются довольно-таки невнятными. В отличие от купчихи Мелании: Евгения Глушенко «подает» ее зрителю сочно, напористо, хотя и несколько однообразно.
Интереснее всех, конечно, Василий Бочкарев - один из лучших сегодняшних актеров своего поколения - в роли Протасова. Прежде всего потому, что роль оторванного от реальности, слабо адаптированного к социуму интеллигента (в последней по времени значительной версии «Детей солнца», на советском еще телевидении, ученого играл Иннокентий Смоктуновский) не кажется бочкаревской. Хоть и позволяет господин Бочкарев зрителю несколько раз откровенно посмеяться над своим героем, но сатирических красок избегает - они не в его палитре. Никчемность Протасова Василий Бочкарев не судит, и интереснее всего на него смотреть в те моменты, когда Горький ставит в репликах героя многоточия - отсутствие слов влечет за собой минутное смятение эмоций и жестов.
В этих актерских секундах сегодня можно найти больше смысла и глубины, чем во всей смутной философии пьесы. О сегодняшней интеллигенции пьеса «Дети солнца» ничего не говорит. Дело в том, сегодня интеллигенция (что бы ни значило это слово) никуда не зовет, никакими идеями о своем особом предназначении она не вдохновлена. Это не значит, что мрачные «пророчества» Горького - мол, если что, то образованных начнут бить - потеряли в России актуальность. Но расстановка сил совсем другая. С постановкой «Детей солнца» в МХТ в 1905 году связан один из самых поучительных моментов русской театральной истории: в конце первого представления интеллигентные зрители бросились на сцену спасать актеров: они приняли написанный Горьким в четвертом акте холерный бунт за реальное вторжение погромщиков-черносотенцев в театр. Сегодня не бросятся, можно не сомневаться.
Автор: Роман Должанский
Источник: Коммерсантъ
Дата: 18.10.2008
Подробнее
ГОРЬКИЙ СНОВА «КО ДВОРУ»
В Малом театре состоялась первая премьера сезона - спектакль «Дети солнца» Горького в постановке Адольфа Шапиро.
ГОРЬКИЙ СНОВА «КО ДВОРУ»
В Малом театре состоялась первая премьера сезона - спектакль «Дети солнца» Горького в постановке Адольфа Шапиро. Спектакль получился отнюдь не «датским», хотя выбор горьковской пьесы был явно спровоцирован 140-летием со дня рождения выдающегося писателя и драматурга.
Горький оказывается в любые времена ко двору, и новая работа театра, который, кстати, обратился к пьесе впервые, лишний раз подтвердила это. Если в советские времена «Детей солнца» ставили как разоблачение «верхов» и оправдание бунта «низов», то в новой версии Адольфа Шапиро, одного из лучших сегодня интерпретаторов творчества Горького, все «хороши», и ни сочувствия, ни ненависти не вызывает ни один из героев. Темы, затронутые автором более ста лет назад, когда Россия пережила первый кровавый опыт революционной стихии, остаются актуальными и сегодня, хотя наши маленькие катаклизмы неровня тем. По-моему, главная тема спектакля - потеря веры, а значит, и смысла жизни. Люди измельчали донельзя - и в этом весь ужас.
Ученый Павел Протасов в исполнении Василия Бочкарева - какой-то придурковатый, мягкотелый и прекраснодушный тип, который любит порассуждать и помечтать о красивом, например, о том, что «все мы - дети солнца», но при этом не способен не только что-то совершить, но даже оградить свою любимую жену от опасности. Он спокойно пускает Елену (Светлана Аманова) к холерной больной, рассуждая при этом на отвлеченные темы. Он как огня боится жизни и без конца готов проводить свои никому не нужные опыты, не замечая, как страдают и чахнут близкие ему люди. Мающаяся без дела жена, у которой почему-то не рождаются дети, ищет и не может найти себе применения. Какие-то остатки воли помогают ей уйти от падения и измены, но в жизни своей она ничего светлого не видит. Вот сестра Павла Лиза (Людмила Титова) - израненная душа, пережившая страшную картину уличной бойни. Все носятся с ней, но только на словах: никто по-настоящему не хочет помочь ей справиться с душевной болезнью. Ветеринар Чепурной (Виктор Низовой) искренне хочет вернуть ее к жизни своей любовью, но вместо этого кончает с собой, не задумываясь, что же будет с психикой оставленной им женщины. Она окончательно сходит с ума, представ в финале в образе Офелии. Есть еще художник Вагин (Глеб Подгородинский). Он все подыскивает сюжеты для своих картин. Этот вроде умен, ироничен, все понимает, все видит, но слишком ограничен собственным эгоизмом.
И у Горького, и у Шапиро получилась пародия на интеллигенцию, образованных людей, которые по давнему обычаю не могут, да и не пытаются изменить что-то в своем беспросветном существовании.
По-моему, в Малом театре впервые так «обнажена» сцена (художник-постановщик В. Ковальчук). Громадная фактурная стена, на которой в начале каждой сцены высвечивается цитата-название, - своеобразный символ дикой, темной стихии, которая «нависает» над маленьким ампирным входом в барские покои. По бокам клетки, как для подопытных животных, куда уходят и откуда появляются герои. Среди них слесарь Егор (Александр Коршунов) - с одной стороны, мастер золотые руки, с другой - беспробудный пьяница и драчун. Евгения Глушенко замечательно играет Меланию - тоже узнаваемый тип. Теперь таких вот безвкусно разодетых бабенок, занимающихся мелким бизнесом, готовых купить что и кого угодно, - пруд пруди. А толку-то? За всех страдает и переживает единственный персонаж в пьесе - добрая душа нянька Антоновна в прекрасном исполнении Людмилы Поляковой...
Перед премьерой Адольф Шапиро сказал в интервью: «Задача театра - вывести человека из состояния душевной статики в состояние душевной динамики. Мне кажется, пьеса «Дети солнца» вполне подходит для этого. Я бы даже сказал, достаточно злободневна, потому что в мире накапливается энергия жестокости, энергия зла».
Автор: Ирина ШВЕДОВА
Источник: Московская правда
Дата: 18.10.2008
В Малом театре состоялась первая премьера сезона - спектакль «Дети солнца» Горького в постановке Адольфа Шапиро. Спектакль получился отнюдь не «датским», хотя выбор горьковской пьесы был явно спровоцирован 140-летием со дня рождения выдающегося писателя и драматурга.
Горький оказывается в любые времена ко двору, и новая работа театра, который, кстати, обратился к пьесе впервые, лишний раз подтвердила это. Если в советские времена «Детей солнца» ставили как разоблачение «верхов» и оправдание бунта «низов», то в новой версии Адольфа Шапиро, одного из лучших сегодня интерпретаторов творчества Горького, все «хороши», и ни сочувствия, ни ненависти не вызывает ни один из героев. Темы, затронутые автором более ста лет назад, когда Россия пережила первый кровавый опыт революционной стихии, остаются актуальными и сегодня, хотя наши маленькие катаклизмы неровня тем. По-моему, главная тема спектакля - потеря веры, а значит, и смысла жизни. Люди измельчали донельзя - и в этом весь ужас.
Ученый Павел Протасов в исполнении Василия Бочкарева - какой-то придурковатый, мягкотелый и прекраснодушный тип, который любит порассуждать и помечтать о красивом, например, о том, что «все мы - дети солнца», но при этом не способен не только что-то совершить, но даже оградить свою любимую жену от опасности. Он спокойно пускает Елену (Светлана Аманова) к холерной больной, рассуждая при этом на отвлеченные темы. Он как огня боится жизни и без конца готов проводить свои никому не нужные опыты, не замечая, как страдают и чахнут близкие ему люди. Мающаяся без дела жена, у которой почему-то не рождаются дети, ищет и не может найти себе применения. Какие-то остатки воли помогают ей уйти от падения и измены, но в жизни своей она ничего светлого не видит. Вот сестра Павла Лиза (Людмила Титова) - израненная душа, пережившая страшную картину уличной бойни. Все носятся с ней, но только на словах: никто по-настоящему не хочет помочь ей справиться с душевной болезнью. Ветеринар Чепурной (Виктор Низовой) искренне хочет вернуть ее к жизни своей любовью, но вместо этого кончает с собой, не задумываясь, что же будет с психикой оставленной им женщины. Она окончательно сходит с ума, представ в финале в образе Офелии. Есть еще художник Вагин (Глеб Подгородинский). Он все подыскивает сюжеты для своих картин. Этот вроде умен, ироничен, все понимает, все видит, но слишком ограничен собственным эгоизмом.
И у Горького, и у Шапиро получилась пародия на интеллигенцию, образованных людей, которые по давнему обычаю не могут, да и не пытаются изменить что-то в своем беспросветном существовании.
По-моему, в Малом театре впервые так «обнажена» сцена (художник-постановщик В. Ковальчук). Громадная фактурная стена, на которой в начале каждой сцены высвечивается цитата-название, - своеобразный символ дикой, темной стихии, которая «нависает» над маленьким ампирным входом в барские покои. По бокам клетки, как для подопытных животных, куда уходят и откуда появляются герои. Среди них слесарь Егор (Александр Коршунов) - с одной стороны, мастер золотые руки, с другой - беспробудный пьяница и драчун. Евгения Глушенко замечательно играет Меланию - тоже узнаваемый тип. Теперь таких вот безвкусно разодетых бабенок, занимающихся мелким бизнесом, готовых купить что и кого угодно, - пруд пруди. А толку-то? За всех страдает и переживает единственный персонаж в пьесе - добрая душа нянька Антоновна в прекрасном исполнении Людмилы Поляковой...
Перед премьерой Адольф Шапиро сказал в интервью: «Задача театра - вывести человека из состояния душевной статики в состояние душевной динамики. Мне кажется, пьеса «Дети солнца» вполне подходит для этого. Я бы даже сказал, достаточно злободневна, потому что в мире накапливается энергия жестокости, энергия зла».
Автор: Ирина ШВЕДОВА
Источник: Московская правда
Дата: 18.10.2008
Подробнее
БОРИС КЛЮЕВ: ПУТЬ АКТЕРА
В серии «Библиотека Малого театра», которая представляет публике мастеров «Дома Островского», вышла небольшая книжка о Борисе Владимировиче Клюеве, народном артисте России, патриоте и ветеране отечественной сцены.
БОРИС КЛЮЕВ: ПУТЬ АКТЕРА
В серии «Библиотека Малого театра», которая представляет публике мастеров «Дома Островского», вышла небольшая книжка о Борисе Владимировиче Клюеве, народном артисте России, патриоте и ветеране отечественной сцены. Ольга Буткова, заведующая литературной частью Малого театра, ведет эту серию живо и увлекательно, рассказывая читателям и зрителям о жизненном и творческом пути прославленных мастеров старейшего русского театра.
Ее рассказы полны занимательных подробностей из жизни любимых и почитаемых актеров, секретов их творческой кухни, отзывов коллег об их творчестве. Ольга Буткова знакомит нас и со взглядами героев серии на искусство, на современную русскую культуру.
Отрадно, что очередной выпуск серии посвящен Борису Клюеву, известнейшему русскому актеру, за плечами которого десятки выдающихся театральных работ и более сотни киноролей. Об одном из мэтров Малого театра тепло и сердечно рассказывают его друзья и товарищи, коллеги по сцене и экрану. Перед нами предстает яркая и самобытная личность, устремленная в творчество, в созидание, в поиск. Четыре десятилетия выходит Борис Владимирович Клюев на прославленную сцену, рассматривая свою работу как служение - служение русскому искусству, русской культуре. «Малый - это мой дом, моя жизнь, моя любовь, мой храм! « - признается Борис Владимирович, и в этих высоких словах нет и тени ложного пафоса. Знаю, что актеру не раз предлагали сменить подмостки Малого на более модные, более «современные», более тусовочные, но всякий раз встречали его вежливый, но твердый отказ. Покинуть храм русского театра, порвать с традицией прекрасной школы русского сценического мастерства и русской речи - о таком Клюев и помыслить не может.
Борис Клюев - актер потрясающей работоспособности, человек-трудоголик. Об этом более чем убедительно свидетельствует его послужной список, где такие запомнившиеся уже нескольким поколениям зрителей работы, как граф Рошфор в «Трех мушкетерах» или Трианон в классическом советском телесериале «ТАСС уполномочен заявить». Или несметное число князей и лордов, купцов и приказчиков, которых Борис Владимирович переиграл в постановках театральной классики на сцене Малого.
Отличает этого мастера сцены и неизменное чувство юмора и самоиронии, которым Борис Владимирович успешно лечится от звездной болезни, увы, присущей столь многим служителям Мельпомены.
Жизненный путь его определился давно и навсегда - сын актера Владимира Клюева с младых ногтей знал, что будет артистом. Так и случилось. Вырос он в самом центре Москвы, многие годы проводил каникулы в подмосковном Дмитрове. Здесь его корни, отсюда тянутся его привязанности.
Клюев ценит и любит старых друзей, чтит русскую театральную традицию. Он в соответствии с хорошо знакомыми словами любит искусство в себе, а не себя в искусстве.
Автор: Виктор ЛИННИК.
Источник: Слово
Дата: 17.10.2008
В серии «Библиотека Малого театра», которая представляет публике мастеров «Дома Островского», вышла небольшая книжка о Борисе Владимировиче Клюеве, народном артисте России, патриоте и ветеране отечественной сцены. Ольга Буткова, заведующая литературной частью Малого театра, ведет эту серию живо и увлекательно, рассказывая читателям и зрителям о жизненном и творческом пути прославленных мастеров старейшего русского театра.
Ее рассказы полны занимательных подробностей из жизни любимых и почитаемых актеров, секретов их творческой кухни, отзывов коллег об их творчестве. Ольга Буткова знакомит нас и со взглядами героев серии на искусство, на современную русскую культуру.
Отрадно, что очередной выпуск серии посвящен Борису Клюеву, известнейшему русскому актеру, за плечами которого десятки выдающихся театральных работ и более сотни киноролей. Об одном из мэтров Малого театра тепло и сердечно рассказывают его друзья и товарищи, коллеги по сцене и экрану. Перед нами предстает яркая и самобытная личность, устремленная в творчество, в созидание, в поиск. Четыре десятилетия выходит Борис Владимирович Клюев на прославленную сцену, рассматривая свою работу как служение - служение русскому искусству, русской культуре. «Малый - это мой дом, моя жизнь, моя любовь, мой храм! « - признается Борис Владимирович, и в этих высоких словах нет и тени ложного пафоса. Знаю, что актеру не раз предлагали сменить подмостки Малого на более модные, более «современные», более тусовочные, но всякий раз встречали его вежливый, но твердый отказ. Покинуть храм русского театра, порвать с традицией прекрасной школы русского сценического мастерства и русской речи - о таком Клюев и помыслить не может.
Борис Клюев - актер потрясающей работоспособности, человек-трудоголик. Об этом более чем убедительно свидетельствует его послужной список, где такие запомнившиеся уже нескольким поколениям зрителей работы, как граф Рошфор в «Трех мушкетерах» или Трианон в классическом советском телесериале «ТАСС уполномочен заявить». Или несметное число князей и лордов, купцов и приказчиков, которых Борис Владимирович переиграл в постановках театральной классики на сцене Малого.
Отличает этого мастера сцены и неизменное чувство юмора и самоиронии, которым Борис Владимирович успешно лечится от звездной болезни, увы, присущей столь многим служителям Мельпомены.
Жизненный путь его определился давно и навсегда - сын актера Владимира Клюева с младых ногтей знал, что будет артистом. Так и случилось. Вырос он в самом центре Москвы, многие годы проводил каникулы в подмосковном Дмитрове. Здесь его корни, отсюда тянутся его привязанности.
Клюев ценит и любит старых друзей, чтит русскую театральную традицию. Он в соответствии с хорошо знакомыми словами любит искусство в себе, а не себя в искусстве.
Автор: Виктор ЛИННИК.
Источник: Слово
Дата: 17.10.2008
17.10.2008
Подробнее
ГОРЬКИЙ С ФЕЙЕРВЕРКАМИ
В Малом театре состоялась премьера пьесы «Дети солнца» Горького. Сюжетом столетней давности заинтересовался режиссер Адольф Шапиро. Первое сотрудничество Малого с известным постановщиком театру пошло на пользу, а режиссеру не очень.
ГОРЬКИЙ С ФЕЙЕРВЕРКАМИ
В Малом театре состоялась премьера пьесы «Дети солнца» Горького. Сюжетом столетней давности заинтересовался режиссер Адольф Шапиро. Первое сотрудничество Малого с известным постановщиком театру пошло на пользу, а режиссеру не очень.
Склонившись над пробиркой, профессор делает неловкий жест рукой и – трах! -взрыв! Нянька, шмыгая ногами, задевает канделябр – и шшш! - вспыхнули бенгальские огни. Работник споткнулся о половицу – и бах! Дым! Шум! Публика хватается за сердце. Еще взрыв! И в зале и на сцене вскрикивают. Сразу ясно - в доме живет химик со всеми вытекающими отсюда последствиями: от него один дискомфорт, он всем мешает, а все его отвлекают от работы. Придумано отменно. Жаль только, что блестящая идея с пиротехникой оказалась иллюстративной – прожила первые десять минут спектакля и сникла – словно ее и не было. Не иначе как пожарная охрана Малого театра не дала развернуться.
Зато вторая режиссерская идея – повтор некоторых реплик светописью на стене, растянулась на весь спектакль, однако дополнительных смыслов в происходящее на сцене не особенно привнесла, даже наоборот выглядела устаревшим дидактическим приемом. И в самом деле, что оттого, что все прочитали: «буду и я генералом», «и снова Егор», «предмет разговора неделикатный», «ага, химик, попался» и прочее.
И вообще обидно, что «Дети солнца» в Малом как-то не удались.
Тем более жаль, что поставил спектакль – Адольф Шапиро - режиссер, Горького хорошо чувствующий и знающий - это его «На дне» и «Последние» с большим успехом шли и идут в Табакерке. Правда, там пространство было камерным. В Малом же так и казалось, что сцена чересчур широка и для актеров и для режиссера. Впрочем, должно быть дело не в сцене, а в пьесе.
Лет сто назад Малый «Детей солнца» игнорировал. И в начале века, когда она была ультрамодной - одна история ее написания (в 1905 году в Петропавловской крепости) уже будоражила воображение театралов. Не вдохновились они ею и в советское время, когда смысл ее по пролетарски был перевернут с ног на голову. А сейчас почему-то заинтересовались, хотя никаких соприкосновений с действительностью, в пьесе не чувствуется. Впрочем, и как сюжет чисто исторический она режиссера тоже явно не интересовала.
Тогда что?
Почему пьеса появилась в репертуаре именно сейчас - тайна, так и не нераскрывшаяся за 3 часа скрупулезного, добросовестного, но, честно сказать, утомительно скучного спектакля. Малый театр ждал почти век и, увы, поторопился. Лет через пять соприкосновения «Детей солнца» с действительностью очень даже могут и возникнуть – стоит лишь дооформиться классовому обществу. Тогда горьковская история и для наших дней станет вполне актуальной.
Сюжет «Детей солнца» для начала ХХ века – злободневнейший: полное неприятие друг другом господ и мастеровых, попытка установить человеческие отношения, не избавившись при этом от взаимного презрения и страха.
Главный герой генеральский сын Протасов – весь в химии, вроде как создает некоего гомункула. (Правда, у Адольфа Шапиро – эта тема несколько притушена, его Протасов просто делает опыты). Жена-красавица (С. Аманова) скучает от невнимания мужа и принимает ухаживания художника. В сестру безнадежно влюблен ветеринарный врач. А в самого химика – вдова мясника (Евгения Глушенко). Все, исключая ученого, маются от безделья и неясной тоски. По дому бродит нянька (Л.Полякова), страдающая, что все разлаживается, и что баре разучились прислуге отдавать приказы. А еще шныряют подвыпившие мастеровые, приструнить которых действительно никто не умеет, но и без них обойтись – тоже.
Все страшно далеки друг от друга - господа и прислуга, мужья с женами, женихи с невестами и братья с сестрами. Разрозненность и непонимание роковое. Этой теме бы и стать доминирующей, она вроде и в декорациях заявлена: плетеные столики и кресла-качалки, венские стулья на фоне грубой кирпичной стены, и в каждой мизансцене подобное чувствуется.
Но в общее не складывается.
Единственный, кто выглядит более менее гармонично - это Василий Бочкарев в роли химика Протасова. Несмотря на общую расплывчатость спектакля исполнителя главной роли не отметить нельзя. Беспомощный в быту, поминутно призывающий к решению любой проблемы то жену, то няньку, деликатный эгоист, Протасов так погружен в свои опыты, что, сидя в зале, невольно досадуешь на каждого, кто его от них отрывает. В советские годы именно по Протасову проходила линия критики загнивающего капитализма. У Адольфа Шапиро к главному персонажу – очевидная симпатия. У Василия Бочкарева – тоже.
К финалу из человека, одухотворенного идеей, он превращается в человека растерянного. Говорливый, легко произносящий пылки речи, он к финалу не знает, ни что сказать, ни как себя повести. Так и обрывается его попытка призвать к совести охамевший пролетариат на полуслове. Только вот если продержится спектакль в репертуаре, как это бывает в Малом, несколько лет, может быть тогда и прозвучат это безмолвие и беспомощность актуально. Но пока – нет.
Майя Одина
Газета.ру, 17 октября 2008 года
В Малом театре состоялась премьера пьесы «Дети солнца» Горького. Сюжетом столетней давности заинтересовался режиссер Адольф Шапиро. Первое сотрудничество Малого с известным постановщиком театру пошло на пользу, а режиссеру не очень.
Склонившись над пробиркой, профессор делает неловкий жест рукой и – трах! -взрыв! Нянька, шмыгая ногами, задевает канделябр – и шшш! - вспыхнули бенгальские огни. Работник споткнулся о половицу – и бах! Дым! Шум! Публика хватается за сердце. Еще взрыв! И в зале и на сцене вскрикивают. Сразу ясно - в доме живет химик со всеми вытекающими отсюда последствиями: от него один дискомфорт, он всем мешает, а все его отвлекают от работы. Придумано отменно. Жаль только, что блестящая идея с пиротехникой оказалась иллюстративной – прожила первые десять минут спектакля и сникла – словно ее и не было. Не иначе как пожарная охрана Малого театра не дала развернуться.
Зато вторая режиссерская идея – повтор некоторых реплик светописью на стене, растянулась на весь спектакль, однако дополнительных смыслов в происходящее на сцене не особенно привнесла, даже наоборот выглядела устаревшим дидактическим приемом. И в самом деле, что оттого, что все прочитали: «буду и я генералом», «и снова Егор», «предмет разговора неделикатный», «ага, химик, попался» и прочее.
И вообще обидно, что «Дети солнца» в Малом как-то не удались.
Тем более жаль, что поставил спектакль – Адольф Шапиро - режиссер, Горького хорошо чувствующий и знающий - это его «На дне» и «Последние» с большим успехом шли и идут в Табакерке. Правда, там пространство было камерным. В Малом же так и казалось, что сцена чересчур широка и для актеров и для режиссера. Впрочем, должно быть дело не в сцене, а в пьесе.
Лет сто назад Малый «Детей солнца» игнорировал. И в начале века, когда она была ультрамодной - одна история ее написания (в 1905 году в Петропавловской крепости) уже будоражила воображение театралов. Не вдохновились они ею и в советское время, когда смысл ее по пролетарски был перевернут с ног на голову. А сейчас почему-то заинтересовались, хотя никаких соприкосновений с действительностью, в пьесе не чувствуется. Впрочем, и как сюжет чисто исторический она режиссера тоже явно не интересовала.
Тогда что?
Почему пьеса появилась в репертуаре именно сейчас - тайна, так и не нераскрывшаяся за 3 часа скрупулезного, добросовестного, но, честно сказать, утомительно скучного спектакля. Малый театр ждал почти век и, увы, поторопился. Лет через пять соприкосновения «Детей солнца» с действительностью очень даже могут и возникнуть – стоит лишь дооформиться классовому обществу. Тогда горьковская история и для наших дней станет вполне актуальной.
Сюжет «Детей солнца» для начала ХХ века – злободневнейший: полное неприятие друг другом господ и мастеровых, попытка установить человеческие отношения, не избавившись при этом от взаимного презрения и страха.
Главный герой генеральский сын Протасов – весь в химии, вроде как создает некоего гомункула. (Правда, у Адольфа Шапиро – эта тема несколько притушена, его Протасов просто делает опыты). Жена-красавица (С. Аманова) скучает от невнимания мужа и принимает ухаживания художника. В сестру безнадежно влюблен ветеринарный врач. А в самого химика – вдова мясника (Евгения Глушенко). Все, исключая ученого, маются от безделья и неясной тоски. По дому бродит нянька (Л.Полякова), страдающая, что все разлаживается, и что баре разучились прислуге отдавать приказы. А еще шныряют подвыпившие мастеровые, приструнить которых действительно никто не умеет, но и без них обойтись – тоже.
Все страшно далеки друг от друга - господа и прислуга, мужья с женами, женихи с невестами и братья с сестрами. Разрозненность и непонимание роковое. Этой теме бы и стать доминирующей, она вроде и в декорациях заявлена: плетеные столики и кресла-качалки, венские стулья на фоне грубой кирпичной стены, и в каждой мизансцене подобное чувствуется.
Но в общее не складывается.
Единственный, кто выглядит более менее гармонично - это Василий Бочкарев в роли химика Протасова. Несмотря на общую расплывчатость спектакля исполнителя главной роли не отметить нельзя. Беспомощный в быту, поминутно призывающий к решению любой проблемы то жену, то няньку, деликатный эгоист, Протасов так погружен в свои опыты, что, сидя в зале, невольно досадуешь на каждого, кто его от них отрывает. В советские годы именно по Протасову проходила линия критики загнивающего капитализма. У Адольфа Шапиро к главному персонажу – очевидная симпатия. У Василия Бочкарева – тоже.
К финалу из человека, одухотворенного идеей, он превращается в человека растерянного. Говорливый, легко произносящий пылки речи, он к финалу не знает, ни что сказать, ни как себя повести. Так и обрывается его попытка призвать к совести охамевший пролетариат на полуслове. Только вот если продержится спектакль в репертуаре, как это бывает в Малом, несколько лет, может быть тогда и прозвучат это безмолвие и беспомощность актуально. Но пока – нет.
Майя Одина
Газета.ру, 17 октября 2008 года
Подробнее
ПРЯМАЯ И ЯВНАЯ УГРОЗА
В Малом театре поставили Максима Горького
ПРЯМАЯ И ЯВНАЯ УГРОЗА
В Малом театре поставили Максима Горького
«Дети солнца» не самая известная из пьес пролетарского классика, и в постсоветское время она ставится редко: сейчас в Москве ее только в Малом театре и можно увидеть. Горький написал «Детей солнца» в 1905 году в Петропавловской крепости, куда попал после 9 января. Очевидно, картина наивной, растаптываемой, страдающей и страшной толпы и повлияла на атмосферу этой пьесы; вероятно, с помощью «Детей солнца» Горький разбирался и с окружающей действительностью, и с самим собой, с тем, что такое на улице происходит и как к этому относиться.
При этом «улица» - она, как и положено, за воротами: действие происходит в небогатом барском доме. Хозяин - Павел Федорович Протасов (Василий Бочкарев) так увлечен своими научными опытами, что не замечает скучающей жены (Светлана Аманова). За ней ухаживает давний друг хозяина, художник Дмитрий Сергеевич Вагин (Глеб Подгородинский). В самого Протасова при этом влюблена чудовищно необразованная, но трогательная в своем преклонении перед ученым человеком купчиха Мелания (Евгения Глушенко). За сестрой хозяина Лизой, девушкой в годах (Людмила Титова), ухаживает местный ветеринар Чепурной (роль досталась Виктору Низовому). И вроде пьеса так и могла бы прокатиться по почти водевильной колее. В ней есть потешный барин, не обращающий внимания на закручивающийся у него под носом роман жены и не способный вразумить работающего на него пьяного слесаря (попытка прочитать тому мораль, что бить жену нехорошо, заканчивается совершеннейшим конфузом моралиста; он еще и извиняться начинает за непрошеные советы). Есть няня, блистательно сыгранная Людмилой Поляковой, - этакая пожилая добродушная махина, способная довести до истерики своей ежесекундной заботой и обижающаяся не на шутку, когда ее просят хоть на минутку эту заботу прекратить. Есть любовник-ловелас, картинно встающий на колено пред замужней дамой сердца и уговаривающий ее «жить свободно». Горничная (Ольга Жевакина), утверждающая, что она девушка честная, и потому требующая с будущего содержателя семьдесят пять, а не двадцать пять рублей. Все есть - и смех в зале периодически возникает (тут забавно вспомнить, что Горький в тюрьме просил у начальства разрешения написать «комедию»). Вот только это точно не водевиль. Это пьеса о том, что русской интеллигенции делать с русским народом.
Ответ - бояться. И вот об этом страхе сочинена и поставлена пьеса.
С первых сцен о своем страхе говорит Лиза. Но Лиза нездорова, мы узнаем, что она некоторое время провела в больнице (явно психиатрической). Лиза рассказывает о том, как видела затоптанного в толпе парня с разбитой головой, и забыть этого парня она не может. Людмила Титова воспроизводит симптомы душевной болезни с фантастической точностью - от чересчур внимательного наклона головы до тревожных движений рук; ей веришь на сто процентов даже тогда, когда ее героиня начинает изображать Офелию в венке и в белой хламиде (она же - смирительная рубашка). Повторяющиеся явления Лизы - звоночки страха, присутствующие в обыденной жизни: Лиза - самая чуткая из обитательниц дома, именно она распознает в тривиальном пьянице Егоре будущего погромщика. Вот только ее никто не слушает.
Хозяин пытается разговаривать с Егором на языке морали и логики - с тем же успехом мог бы на китайском языке. Чепурной, лучше разбирающийся в среде человек (поскольку практик, а не теоретик), готов просто врезать зарвавшейся дворовой сволочи, но, конечно, ученый собрат его останавливает. (Как до и после того много раз в истории России интеллигентные люди останавливали людей дела, потому что ж нехорошо бить людей по лицу, даже если эти люди того вполне заслуживают.) И адекватный ответ на периодически вспыхивающую агрессию слесаря, в финале чуть не приведшую к катастрофе, обеспечивают в итоге не образованные мужчины (и муж, и несостоявшийся любовник, и прибежавший спасаться в дом знакомый врач не способны противостоять ворвавшейся толпе), а вылетевшая на крыльцо хозяйка дома с пистолетом в руках и туповатый, но оставшийся верным хозяевам дворник (Евгений Куршинский).
Артисты Малого театра в этой пьесе отлично делают именно то, что умеют лучше всего: они играют характеры и биографии. Каждая роль - тщательно прописанный портрет, узнаваемо земной и ярко-театральный одновременно. Василий Бочкарев в роли хозяина дома - передвигающийся по комнатам быстрым шагом (вот сейчас не успеет добежать, и что-нибудь в пробирках рванет!), отлично обозначающий вот эту ученую зацикленность на себе и абсолютную слепоту - женщина герою в любви объясняется прямым текстом, а он все просит уточнить, что она имеет в виду. Евгения Глушенко, наделившая свою Меланию узнаваемыми повадками новых русских дам - первого поколения, вот только-только выбившихся из ларечниц. (И нигде не переборщила!) Виктор Низовой, подаривший влюбленному ветеринару и основательность врача, и тщательно скрываемую нервную шаткость, и прописанное в речи украинское детство (когда герой волнуется, акцент звучит сильнее). И, конечно, Александр Коршунов в роли слесаря Егора - пьяный (точнее, никогда не просыхающий) кураж, снисходительность к непонимающим жизнь господам и та угроза, что слышна Лизе и до поры до времени никому больше.
Но если артисты качественно делают свою работу, то режиссера в спектакле почти нет. Трудно поверить, что это спектакль Адольфа Шапиро, человека, что никогда прежде не робел ни с текстами, ни с трактовками. Возможно, его предупредили, что в Малом театре лучше не «расходиться»? Он аккуратно разводит мизансцены, кто-то из артистов встает ближе к рампе, кто-то дальше, но никаких волевых усилий к пьесе не приложено. Есть маленькие ходы, минимальные «штучки», и очень к месту придуманные штучки: так, когда герой предлагает купчихе «Давайте выпьем чаю», перед «чаем» вставлена незапланированная Горьким пауза, и героиня соглашается раньше, чем этот «чай» прозвучит, после же определения напитка слегка разочарована. Это не просто игра с тривиальной фразой, купчиха нервничает, и понятно, как она привыкла снимать стресс. Это правильно сделано. И более тонкая вещь: Лиза (по тексту) боится красного цвета, он явно напоминает о погибшем на ее глазах парне. В пьесе дворник одет в красную рубаху, и Лиза из-за того дергается; в спектакле на светлой рубахе дворника лишь узенький красный поясок, почти незаметный: реплика «почему он в красном?» подчеркивает душевную болезнь.
Но маленьких этих деталей недостаточно. «Дети солнца» все же не лучшая из горьковских пьес, она многословна, действие в ней провисает, и даже тогда, когда все уже понятно про взаимоотношения героев, диалоги продолжают топтаться на одном месте. Это ровно тот случай, когда волевой жест режиссера необходим, чтобы подчеркнуть то, что он считает важным, а неважное выбросить вовсе. Но, кажется, последняя фраза героя, звучащая на авансцене после отбитого нападения дурной толпы «За что мне это?» остается вопросом и для режиссера. При том, что XX век предложил несколько решений - за что. Впрочем, было бы интересно услышать и новые версии. Не случилось.
Автор: Анна ГОРДЕЕВА
Источник: Время новостей
Дата: 17.10.2008
В Малом театре поставили Максима Горького
«Дети солнца» не самая известная из пьес пролетарского классика, и в постсоветское время она ставится редко: сейчас в Москве ее только в Малом театре и можно увидеть. Горький написал «Детей солнца» в 1905 году в Петропавловской крепости, куда попал после 9 января. Очевидно, картина наивной, растаптываемой, страдающей и страшной толпы и повлияла на атмосферу этой пьесы; вероятно, с помощью «Детей солнца» Горький разбирался и с окружающей действительностью, и с самим собой, с тем, что такое на улице происходит и как к этому относиться.
При этом «улица» - она, как и положено, за воротами: действие происходит в небогатом барском доме. Хозяин - Павел Федорович Протасов (Василий Бочкарев) так увлечен своими научными опытами, что не замечает скучающей жены (Светлана Аманова). За ней ухаживает давний друг хозяина, художник Дмитрий Сергеевич Вагин (Глеб Подгородинский). В самого Протасова при этом влюблена чудовищно необразованная, но трогательная в своем преклонении перед ученым человеком купчиха Мелания (Евгения Глушенко). За сестрой хозяина Лизой, девушкой в годах (Людмила Титова), ухаживает местный ветеринар Чепурной (роль досталась Виктору Низовому). И вроде пьеса так и могла бы прокатиться по почти водевильной колее. В ней есть потешный барин, не обращающий внимания на закручивающийся у него под носом роман жены и не способный вразумить работающего на него пьяного слесаря (попытка прочитать тому мораль, что бить жену нехорошо, заканчивается совершеннейшим конфузом моралиста; он еще и извиняться начинает за непрошеные советы). Есть няня, блистательно сыгранная Людмилой Поляковой, - этакая пожилая добродушная махина, способная довести до истерики своей ежесекундной заботой и обижающаяся не на шутку, когда ее просят хоть на минутку эту заботу прекратить. Есть любовник-ловелас, картинно встающий на колено пред замужней дамой сердца и уговаривающий ее «жить свободно». Горничная (Ольга Жевакина), утверждающая, что она девушка честная, и потому требующая с будущего содержателя семьдесят пять, а не двадцать пять рублей. Все есть - и смех в зале периодически возникает (тут забавно вспомнить, что Горький в тюрьме просил у начальства разрешения написать «комедию»). Вот только это точно не водевиль. Это пьеса о том, что русской интеллигенции делать с русским народом.
Ответ - бояться. И вот об этом страхе сочинена и поставлена пьеса.
С первых сцен о своем страхе говорит Лиза. Но Лиза нездорова, мы узнаем, что она некоторое время провела в больнице (явно психиатрической). Лиза рассказывает о том, как видела затоптанного в толпе парня с разбитой головой, и забыть этого парня она не может. Людмила Титова воспроизводит симптомы душевной болезни с фантастической точностью - от чересчур внимательного наклона головы до тревожных движений рук; ей веришь на сто процентов даже тогда, когда ее героиня начинает изображать Офелию в венке и в белой хламиде (она же - смирительная рубашка). Повторяющиеся явления Лизы - звоночки страха, присутствующие в обыденной жизни: Лиза - самая чуткая из обитательниц дома, именно она распознает в тривиальном пьянице Егоре будущего погромщика. Вот только ее никто не слушает.
Хозяин пытается разговаривать с Егором на языке морали и логики - с тем же успехом мог бы на китайском языке. Чепурной, лучше разбирающийся в среде человек (поскольку практик, а не теоретик), готов просто врезать зарвавшейся дворовой сволочи, но, конечно, ученый собрат его останавливает. (Как до и после того много раз в истории России интеллигентные люди останавливали людей дела, потому что ж нехорошо бить людей по лицу, даже если эти люди того вполне заслуживают.) И адекватный ответ на периодически вспыхивающую агрессию слесаря, в финале чуть не приведшую к катастрофе, обеспечивают в итоге не образованные мужчины (и муж, и несостоявшийся любовник, и прибежавший спасаться в дом знакомый врач не способны противостоять ворвавшейся толпе), а вылетевшая на крыльцо хозяйка дома с пистолетом в руках и туповатый, но оставшийся верным хозяевам дворник (Евгений Куршинский).
Артисты Малого театра в этой пьесе отлично делают именно то, что умеют лучше всего: они играют характеры и биографии. Каждая роль - тщательно прописанный портрет, узнаваемо земной и ярко-театральный одновременно. Василий Бочкарев в роли хозяина дома - передвигающийся по комнатам быстрым шагом (вот сейчас не успеет добежать, и что-нибудь в пробирках рванет!), отлично обозначающий вот эту ученую зацикленность на себе и абсолютную слепоту - женщина герою в любви объясняется прямым текстом, а он все просит уточнить, что она имеет в виду. Евгения Глушенко, наделившая свою Меланию узнаваемыми повадками новых русских дам - первого поколения, вот только-только выбившихся из ларечниц. (И нигде не переборщила!) Виктор Низовой, подаривший влюбленному ветеринару и основательность врача, и тщательно скрываемую нервную шаткость, и прописанное в речи украинское детство (когда герой волнуется, акцент звучит сильнее). И, конечно, Александр Коршунов в роли слесаря Егора - пьяный (точнее, никогда не просыхающий) кураж, снисходительность к непонимающим жизнь господам и та угроза, что слышна Лизе и до поры до времени никому больше.
Но если артисты качественно делают свою работу, то режиссера в спектакле почти нет. Трудно поверить, что это спектакль Адольфа Шапиро, человека, что никогда прежде не робел ни с текстами, ни с трактовками. Возможно, его предупредили, что в Малом театре лучше не «расходиться»? Он аккуратно разводит мизансцены, кто-то из артистов встает ближе к рампе, кто-то дальше, но никаких волевых усилий к пьесе не приложено. Есть маленькие ходы, минимальные «штучки», и очень к месту придуманные штучки: так, когда герой предлагает купчихе «Давайте выпьем чаю», перед «чаем» вставлена незапланированная Горьким пауза, и героиня соглашается раньше, чем этот «чай» прозвучит, после же определения напитка слегка разочарована. Это не просто игра с тривиальной фразой, купчиха нервничает, и понятно, как она привыкла снимать стресс. Это правильно сделано. И более тонкая вещь: Лиза (по тексту) боится красного цвета, он явно напоминает о погибшем на ее глазах парне. В пьесе дворник одет в красную рубаху, и Лиза из-за того дергается; в спектакле на светлой рубахе дворника лишь узенький красный поясок, почти незаметный: реплика «почему он в красном?» подчеркивает душевную болезнь.
Но маленьких этих деталей недостаточно. «Дети солнца» все же не лучшая из горьковских пьес, она многословна, действие в ней провисает, и даже тогда, когда все уже понятно про взаимоотношения героев, диалоги продолжают топтаться на одном месте. Это ровно тот случай, когда волевой жест режиссера необходим, чтобы подчеркнуть то, что он считает важным, а неважное выбросить вовсе. Но, кажется, последняя фраза героя, звучащая на авансцене после отбитого нападения дурной толпы «За что мне это?» остается вопросом и для режиссера. При том, что XX век предложил несколько решений - за что. Впрочем, было бы интересно услышать и новые версии. Не случилось.
Автор: Анна ГОРДЕЕВА
Источник: Время новостей
Дата: 17.10.2008
Подробнее
УТОМЛЕННЫЕ ГОРЬКИМ
Известный режиссер Адольф Шапиро поставил в Малом театре «Детей солнца». Актуальная некогда пьеса даже на склонной к архаике старейшей сцене Москвы кажется сейчас дремучим анахронизмом.
УТОМЛЕННЫЕ ГОРЬКИМ
Известный режиссер Адольф Шапиро поставил в Малом театре «Детей солнца». Актуальная некогда пьеса даже на склонной к архаике старейшей сцене Москвы кажется сейчас дремучим анахронизмом.
В Малый театр всегда приходишь со спокойной душой. И уходишь тоже со спокойной. Это в других местах ты можешь столкнуться со сценической грубостью, актерским кривлянием, откровенной похабщиной и излишествами всякими нехорошими. С доморощенным авангардом. С размалеванными примадоннами. С классикой, превращенной в мыльную оперу. Малый театр предсказуем, как постоянная экспозиция Третьяковской галереи. Что ожидал увидеть, то и увидел. Музеи, кстати, тоже бывают разные. Малый театр - опрятный музей. В нем не пририсовывают классикам усы, и пыль с картин смахивать, как правило, не забывают. В нем добротный и не испорченный сериалами актерский состав. В нем законсервировали традиции минувших лет, но совершенно этого не скрывают и не выдают старые истины за сегодняшние откровения. Я лично не очень люблю консервы, но все же предпочитаю их продуктам третьей свежести, невыносимо смердящим в некоторых других закоулках нашего сценического пространства.
Речь сейчас, однако, не о Малом театре, а о спектакле «Дети солнца», который поставил там Адольф Шапиро. Шапиро, в сущности, режиссер, чей стиль родствен здоровому консерватизму Малого. Он умеет раствориться в артистах, умеет через них передать свою сокровенную мысль, не давит концепциями, не впадает в формализм. И тут вполне можно было рассчитывать на благодатный альянс, который когда-то случился у цитадели традиции с Сергеем Женовачем. Но - не вышло.
Женовач пришел в Дом Островского с Островским. Не с великими пьесами «Лес» или «Гроза», а с очаровательной комедией «Правда - хорошо, а счастье лучше». Ее бьющая в глаза театральность счастливо совпала с лицедейскими умениями и желаниями корифеев Малого. В этом обаятельном спектакле все было ненатужно, непритязательно, ненарочито. Адольф Шапиро принес в театр пьесу Горького и поставил ее не просто как текст с россыпью выигрышных ролей, но как некий манифест. В интерпретации Шапиро написанная в 1905 году драма явно оказалась срифмована с вроде бы бесконечно далеким от нее романом Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту», поставленным в театре Et Cetera в прошлом сезоне. И тут, и там Шапиро поведал публике об узком круге интеллигенции, живущей посреди враждебного мира и пытающейся сохранить честь и достоинство своего круга. Не растерять его традиции, не забыть заповеди.
Ясно, что для режиссера это сейчас больная тема и трудно не разделить его боли. Но как же неудачно, как невпопад выбрал он литературную основу двух своих сценических сочинений. У Горького, как и у Брэдбери, окружающий мир готов подмять и раздавить прекраснодушных идеалистов. Главный герой «Детей солнца» Павел Протасов занят своими химическими формулами, его жена озабочена равнодушием мужа, его друг Вагин - любовными страданиями (он влюблен в жену Протасова). Они живут накануне социальных взрывов, но, поглощенные своими интеллигентскими проблемами, не могут ни предотвратить грядущие катаклизмы, ни осознать их истинные причины. И чем глубже становится их конфликт с действительностью, тем яснее понимаешь, что «Дети солнца» описывают те проблемы и те заблуждения, которые оказались вытравлены из реальности самим ходом неумолимой истории. Ибо тренд современной жизни, ее нерв состоит не в отгороженности образованного сословия от народа, а в размывании всех и всяческих социальных границ, в мимикрии, на которую давно уже это самое сословие согласилось. Если оно и исчезнет, то не потому, что будет сметено ураганом революции, а потому, что добровольно, не говоря худого слова, согласится обслуживать вкусы и потребности агрессивного и вездесущего плебса. Да уже согласилось - вот в чем беда! Спектакль и жизнь словно бы существуют в параллельных никак не соприкасающихся реальностях. Театр говорит, даже вопиет о мнимых опасностях, словно не видя реальных. И эта его слепота оказывается губительна для очаровательной порой стилистической архаики.
Спектакль хорош там и тогда, где хороши играющие в нем артисты (все же актерский потенциал Малого, как ни старайся, не спрячешь в карман), но характерно, что хороши у Шапиро в основном исполнители ролей второго плана. Чудесно играет слесаря Егора Александр Коршунов, прекрасна Евгения Глушенко в роли провинциальной женщины-вамп Мелании - пергидрольныи парик и плащ со стразами удачно дополняют ее лихой сценический гротеск. Зажигательно играет ветеринара Чепурного Виктор Низовой. Зато компания прекраснодушных интеллигентов выглядит тут вяло и неубедительно. Глеб Подгородинский (Вагин) так суетливо страдает, что страданиям его не веришь ни на грош. Предмет его воздыханий Елена Николаевна и зазноба Чепурного Лиза, сыгранные народными артистками России Светланой Амановой и Людмилой Титовой, очевидно старше своих героинь и годятся обожателям в матери. Даже бесконечно любимый мною Василий Бочкарев (Протасов) тщетно пытается актуализировать то, что не подлежит актуализации. И чем дальше, тем безнадежнее становятся попытки. Когда во втором акте на смену забавной бытовой суете идет социальный пафос вчерашнего дня, добротная архаика Малого театра начинает отчетливо напоминать вампуку, участники которой по случаю забрели в справедливо гордящийся своими традициями музей.
Автор: МАРИНА ДАВЫДОВА
Источник: Известия
Дата: 17.10.2008
Известный режиссер Адольф Шапиро поставил в Малом театре «Детей солнца». Актуальная некогда пьеса даже на склонной к архаике старейшей сцене Москвы кажется сейчас дремучим анахронизмом.
В Малый театр всегда приходишь со спокойной душой. И уходишь тоже со спокойной. Это в других местах ты можешь столкнуться со сценической грубостью, актерским кривлянием, откровенной похабщиной и излишествами всякими нехорошими. С доморощенным авангардом. С размалеванными примадоннами. С классикой, превращенной в мыльную оперу. Малый театр предсказуем, как постоянная экспозиция Третьяковской галереи. Что ожидал увидеть, то и увидел. Музеи, кстати, тоже бывают разные. Малый театр - опрятный музей. В нем не пририсовывают классикам усы, и пыль с картин смахивать, как правило, не забывают. В нем добротный и не испорченный сериалами актерский состав. В нем законсервировали традиции минувших лет, но совершенно этого не скрывают и не выдают старые истины за сегодняшние откровения. Я лично не очень люблю консервы, но все же предпочитаю их продуктам третьей свежести, невыносимо смердящим в некоторых других закоулках нашего сценического пространства.
Речь сейчас, однако, не о Малом театре, а о спектакле «Дети солнца», который поставил там Адольф Шапиро. Шапиро, в сущности, режиссер, чей стиль родствен здоровому консерватизму Малого. Он умеет раствориться в артистах, умеет через них передать свою сокровенную мысль, не давит концепциями, не впадает в формализм. И тут вполне можно было рассчитывать на благодатный альянс, который когда-то случился у цитадели традиции с Сергеем Женовачем. Но - не вышло.
Женовач пришел в Дом Островского с Островским. Не с великими пьесами «Лес» или «Гроза», а с очаровательной комедией «Правда - хорошо, а счастье лучше». Ее бьющая в глаза театральность счастливо совпала с лицедейскими умениями и желаниями корифеев Малого. В этом обаятельном спектакле все было ненатужно, непритязательно, ненарочито. Адольф Шапиро принес в театр пьесу Горького и поставил ее не просто как текст с россыпью выигрышных ролей, но как некий манифест. В интерпретации Шапиро написанная в 1905 году драма явно оказалась срифмована с вроде бы бесконечно далеким от нее романом Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту», поставленным в театре Et Cetera в прошлом сезоне. И тут, и там Шапиро поведал публике об узком круге интеллигенции, живущей посреди враждебного мира и пытающейся сохранить честь и достоинство своего круга. Не растерять его традиции, не забыть заповеди.
Ясно, что для режиссера это сейчас больная тема и трудно не разделить его боли. Но как же неудачно, как невпопад выбрал он литературную основу двух своих сценических сочинений. У Горького, как и у Брэдбери, окружающий мир готов подмять и раздавить прекраснодушных идеалистов. Главный герой «Детей солнца» Павел Протасов занят своими химическими формулами, его жена озабочена равнодушием мужа, его друг Вагин - любовными страданиями (он влюблен в жену Протасова). Они живут накануне социальных взрывов, но, поглощенные своими интеллигентскими проблемами, не могут ни предотвратить грядущие катаклизмы, ни осознать их истинные причины. И чем глубже становится их конфликт с действительностью, тем яснее понимаешь, что «Дети солнца» описывают те проблемы и те заблуждения, которые оказались вытравлены из реальности самим ходом неумолимой истории. Ибо тренд современной жизни, ее нерв состоит не в отгороженности образованного сословия от народа, а в размывании всех и всяческих социальных границ, в мимикрии, на которую давно уже это самое сословие согласилось. Если оно и исчезнет, то не потому, что будет сметено ураганом революции, а потому, что добровольно, не говоря худого слова, согласится обслуживать вкусы и потребности агрессивного и вездесущего плебса. Да уже согласилось - вот в чем беда! Спектакль и жизнь словно бы существуют в параллельных никак не соприкасающихся реальностях. Театр говорит, даже вопиет о мнимых опасностях, словно не видя реальных. И эта его слепота оказывается губительна для очаровательной порой стилистической архаики.
Спектакль хорош там и тогда, где хороши играющие в нем артисты (все же актерский потенциал Малого, как ни старайся, не спрячешь в карман), но характерно, что хороши у Шапиро в основном исполнители ролей второго плана. Чудесно играет слесаря Егора Александр Коршунов, прекрасна Евгения Глушенко в роли провинциальной женщины-вамп Мелании - пергидрольныи парик и плащ со стразами удачно дополняют ее лихой сценический гротеск. Зажигательно играет ветеринара Чепурного Виктор Низовой. Зато компания прекраснодушных интеллигентов выглядит тут вяло и неубедительно. Глеб Подгородинский (Вагин) так суетливо страдает, что страданиям его не веришь ни на грош. Предмет его воздыханий Елена Николаевна и зазноба Чепурного Лиза, сыгранные народными артистками России Светланой Амановой и Людмилой Титовой, очевидно старше своих героинь и годятся обожателям в матери. Даже бесконечно любимый мною Василий Бочкарев (Протасов) тщетно пытается актуализировать то, что не подлежит актуализации. И чем дальше, тем безнадежнее становятся попытки. Когда во втором акте на смену забавной бытовой суете идет социальный пафос вчерашнего дня, добротная архаика Малого театра начинает отчетливо напоминать вампуку, участники которой по случаю забрели в справедливо гордящийся своими традициями музей.
Автор: МАРИНА ДАВЫДОВА
Источник: Известия
Дата: 17.10.2008
Подробнее
ДОЛГОЕ ПРОЩАНИЕ
ДОЛГОЕ ПРОЩАНИЕ
«АРЛЕКИН» ДЖОРДЖО СТРЕЛЕРА ОПЯТЬ В МОСКВЕ
ВСЕГО несколько месяцев назад я анонсировал приезд в Москву этого спектакля заметкой под названием «Последний визит Арлекина». Дело в том, что легендарный спектакль Джорджо Стрелера и театра «Пикколо ди Милано» играется уже 60 лет, а нынешнему исполнителю роли Арлекина Ферруччо Солери далеко за 70. В Россию он приезжал уже несколько раз. Так что немудрено было предположить, что «Арлекин, слуга двух господ» в марте направлялся к нам (по приглашению «Золотой маски» в цикле «Легендарные спектакли») с последним визитом. Все мы, журналисты, наперебой писали о том, что зрителям предстоит прощание с театром прошлого века, одним из самых знаменитых созданий которого был шедевр Стрелера.
Вроде попрощались нормально, уронили слезу. Но вот Малый театр, которому самим его статусом положено продлевать жизнь минувшего, решил доказать, что с прошлым так просто не проститься. Поэтому он опять пригласил на гастроли стрелеровского «Арлекина» - на целую неделю. Что же, есть еще один повод задуматься о секрете долгожительства и всемирного успеха этого спектакля. Секрет этот, конечно, не в неожиданной режиссерской концепции и не в презрении к социальным проблемам, а в удивительном сочетании демократизма и аристократичности, площадной грубости сценического приема и грустного изящества этого же приема. «Арлекин» Стрелера - неповторимый пример общедоступности и избранности, равной открытости профану и тонкому ценителю театра. Не было города на земле, в котором давным-давно сочиненная Карло Гольдо-ни история про хитроумного пройдоху, нанявшегося в слуги сразу к двум господам, не покоряла бы зрительный зал. Коммерческий ли это спектакль? Учитывая, что фестивали годами стоят в очереди, чтобы заплатить по €15 тыс. за одно представление, безусловно. Произведение ли он искусства? Несомненно.
За последние полвека кто только из европейских режиссеров не кормился стрелеровским шедевром, кто только не включал на сцене рассеянный боковой свет, не надевал на любую драматургию маски дель арте. Все равно у эпигонов получалось много хуже, чем у кудесника Стрелера, знавшего секреты особых соотношений света и теней, масок и лиц, благодаря которым простые сценические фактуры дышат особой чувственностью. Однако у сегодняшнего зрителя на «Арлекине» рефлекторно возникает ощущение вторичности: все это я уже где-то видел. И только потом понимаешь, что встретился с оригиналом уже после того, как насмотрелся подражателей и копиистов. Явление нормальное для любого искусства, кроме театра, слишком зависимого от собственной недолговечности.
Давно уже нет в живых режиссера спектакля, все тяжелее и тяжелее блистательному Ферруччо Солери колесом носиться по сцене и исполнять положенные трюки. Но все-таки старость великого миланского спектакля красивая и благородная. Тем, кто видел «Арлекина» прежде, ходить на него сейчас все-таки не советую: не нужно перепроверять легенду. Но тем, кто творение Стрелера никогда не видел, следует обязательно исправить ошибку. А ну как этот визит все-таки будет последним? Государственный академический Малый театр, 21-26 октября, 19.00
Автор: УДИВЛЯЕТСЯ РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ
Источник: Коммерсантъ-Weekend
Дата: 17.10.2008
«АРЛЕКИН» ДЖОРДЖО СТРЕЛЕРА ОПЯТЬ В МОСКВЕ
ВСЕГО несколько месяцев назад я анонсировал приезд в Москву этого спектакля заметкой под названием «Последний визит Арлекина». Дело в том, что легендарный спектакль Джорджо Стрелера и театра «Пикколо ди Милано» играется уже 60 лет, а нынешнему исполнителю роли Арлекина Ферруччо Солери далеко за 70. В Россию он приезжал уже несколько раз. Так что немудрено было предположить, что «Арлекин, слуга двух господ» в марте направлялся к нам (по приглашению «Золотой маски» в цикле «Легендарные спектакли») с последним визитом. Все мы, журналисты, наперебой писали о том, что зрителям предстоит прощание с театром прошлого века, одним из самых знаменитых созданий которого был шедевр Стрелера.
Вроде попрощались нормально, уронили слезу. Но вот Малый театр, которому самим его статусом положено продлевать жизнь минувшего, решил доказать, что с прошлым так просто не проститься. Поэтому он опять пригласил на гастроли стрелеровского «Арлекина» - на целую неделю. Что же, есть еще один повод задуматься о секрете долгожительства и всемирного успеха этого спектакля. Секрет этот, конечно, не в неожиданной режиссерской концепции и не в презрении к социальным проблемам, а в удивительном сочетании демократизма и аристократичности, площадной грубости сценического приема и грустного изящества этого же приема. «Арлекин» Стрелера - неповторимый пример общедоступности и избранности, равной открытости профану и тонкому ценителю театра. Не было города на земле, в котором давным-давно сочиненная Карло Гольдо-ни история про хитроумного пройдоху, нанявшегося в слуги сразу к двум господам, не покоряла бы зрительный зал. Коммерческий ли это спектакль? Учитывая, что фестивали годами стоят в очереди, чтобы заплатить по €15 тыс. за одно представление, безусловно. Произведение ли он искусства? Несомненно.
За последние полвека кто только из европейских режиссеров не кормился стрелеровским шедевром, кто только не включал на сцене рассеянный боковой свет, не надевал на любую драматургию маски дель арте. Все равно у эпигонов получалось много хуже, чем у кудесника Стрелера, знавшего секреты особых соотношений света и теней, масок и лиц, благодаря которым простые сценические фактуры дышат особой чувственностью. Однако у сегодняшнего зрителя на «Арлекине» рефлекторно возникает ощущение вторичности: все это я уже где-то видел. И только потом понимаешь, что встретился с оригиналом уже после того, как насмотрелся подражателей и копиистов. Явление нормальное для любого искусства, кроме театра, слишком зависимого от собственной недолговечности.
Давно уже нет в живых режиссера спектакля, все тяжелее и тяжелее блистательному Ферруччо Солери колесом носиться по сцене и исполнять положенные трюки. Но все-таки старость великого миланского спектакля красивая и благородная. Тем, кто видел «Арлекина» прежде, ходить на него сейчас все-таки не советую: не нужно перепроверять легенду. Но тем, кто творение Стрелера никогда не видел, следует обязательно исправить ошибку. А ну как этот визит все-таки будет последним? Государственный академический Малый театр, 21-26 октября, 19.00
Автор: УДИВЛЯЕТСЯ РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ
Источник: Коммерсантъ-Weekend
Дата: 17.10.2008
Подробнее
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ МАЛОГО ТЕАТРА, АКТЕР ЮРИЙ СОЛОМИН: «СМОТРИШЬ КИНО О ВОЙНЕ И СОВСЕМ НЕ ДО ЧАЯ»
В сериале, который, судя по рейтингам, успешно идет на «Первом канале», — еврейской саге «Тяжелый песок» — у Юрия Соломина совсем небольшая роль.
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ МАЛОГО ТЕАТРА, АКТЕР ЮРИЙ СОЛОМИН: «СМОТРИШЬ КИНО О ВОЙНЕ И СОВСЕМ НЕ ДО ЧАЯ»
В сериале, который, судя по рейтингам, успешно идет на «Первом канале», — еврейской саге «Тяжелый песок» — у Юрия Соломина совсем небольшая роль. Адвокат, вступившийся за осужденных невинно, понимает, что дело безнадежное. И все же... Маленькая роль, но очень важная для понимания эпохи... О своем герое, о том времени и о других временах и героях известный актер и художественный руководитель Малого театра беседует с обозревателем «Недели» Ириной Мак.
«Хорошо бы сыграть адвоката сегодняшнего»
в: В романе Анатолия Рыбакова «Тяжелый песок», по которому снят фильм, ваш персонаж — адвокат Дольский — появляется мельком. Почему вы взялись за эту роль?
о: Позвонила Наталья Виолина, автор сценария, с которой мы знаем друг друга давно, и сказала, что очень хочет, чтобы я снялся в картине. И если я соглашусь на небольшую роль, то она специально напишет для меня сцену. Я согласился. И мне показалось, что это смысловая сцена и она важна для развития сюжета.
в: Вы играете адвоката, работавшего в 1930-е годы. Немногие в то время рисковали вступиться за репрессированного.
о: Ну, результата как такового мой герой, конечно, не добивается — это было практически невозможно. Но он говорит правду, которую было трудно сказать. Я даже подумал, посмотрев рекламный ролик, — весь фильм до его показа по телевидению я не видел — было бы хорошо сделать современную картину и сыграть там адвоката сегодняшнего...
Знаете, я все всегда переношу на сегодняшнюю жизнь. Приходят друзья, говорят, например, что ко мне на курс поступает ребенок, просят его посмотреть — я понимаю, что они просят его взять. И всегда говорю им правду, какой бы она ни была неприятной. Чаще всего говорю: «Не стоит». Так же, как адвокат, у которого есть профессиональные знания и навыки, заставляющие говорить: «Это не пройдет, это невозможно». Хотя он берется за дело, чтобы все-таки попытаться что-то сделать. Но его позиция — позиция честного человека.
в: Вы ведь наверняка помните время, когда в журнале «Октябрь» был опубликован роман «Тяжелый песок».
о: Это был конец 1970-х. Он вышел до того, как появились другие книги на эту тему и были сняты все знаменитые фильмы. До «Списка Шиндлера». Тридцать лет назад эту тему поднял именно наш автор.
«Не трогать Шиллера»
в: Роман кончается гибелью гетто. А вообще история, связанная с Холокостом, затронула каким-то образом близких вам людей?
о: Нет. Хотя войну я помню очень хорошо, это было страшное время для всех, несмотря на то что я жил в глубоком тылу.
в: Вы ведь из Читы?
о: Да, к нам шли эшелоны с ранеными, и все эти места — Зауралье, Восточная Сибирь, Забайкалье, Приморский край — были тоже границей страны. Запад и центр Советского Союза были военной территорией, но все делали в тылу — танки, самолеты, причем 24 часа в сутки. Я учился в деревянной одноэтажной школе. А во дворе построили до войны пятиэтажное школьное здание, которое отдали госпиталю. И только после войны мы стали учиться в новой школе.
в: В каком году вы пошли в школу?
о: В первый класс я пошел в 1943 году. Замечательные учителя как-то очень деликатно помогали, жалели нас, особенно моя первая учительница. Помню, к концу первого урока на печке уже кипит чайник, наша Наталия Павловна разливает в кружки чай, наверное, это была какая-то заваренная трава, достает из сумки бутылку с разведенным сахарином, с пробкой из папье-маше, и каждому наливает в кружку этот сироп. А на второй урок нам давали по пирожку с ливером. Понимаете, это была война для всех, и мне странно, что сегодня военную историю переписывают, перетягивают в разные стороны так, как кому-то удобно. Это было горе для всех. Да, мы не слышали тогда о Холокосте, но, безусловно, знали о лагерях смерти. В 1960-х я оказался в Освенциме и до сих пор не могу забыть, как в одном из бараков увидел гору детских ботиночек. А в другом бараке — гору очков. В моей памяти спустя почти 50 лет осталось вот это. Точно так же остался в памяти Бухенвальд и рядом — город Веймар, в котором знаменитый театр, и перед ним — памятники Гете и Шиллеру. Мы ездили туда с Еленой Николаевной Гоголевой, выступали перед нашими войсками, которые стояли в ГДР. Как Бухенвальд мог существовать рядом с Веймаром?
В начале 1960-х я снимался в картине «Весна на Одере» — этот был один из наших первых военных фильмов. Съемки шли в Калининграде, переименованном Кенигсберге, который стоял еще разрушенным. Там могила Канта и памятник Шиллеру, который сохранился благодаря одному нашему молодому офицеру. Он, видимо, знал, кто такой Шиллер, и написал мелом на памятнике: «Ребята, не трогать! Это был хороший человек». Может быть, это сказка, а может, и нет, но памятник стоит. История состоит вот из таких моментов, и нельзя позволять людям, не пережившим войны, переписывать ее историю со своей точки зрения. Почему старшее поколение реагирует на все вспышки насилия на том же Кавказе острее, чем молодые? Потому что знает, что такое война. И фильмы об этом очень важны.
«У меня дядя попал в штрафбат»
в: В последние годы достаточно много снимают картин о войне.
о: Это правда, и среди них есть довольно симпатичные. Тот же «Штрафбат», который многие не оценили, а мне он понравился. Мне это близко: у меня дядя попал в штрафбат, когда ему было 20 лет.
в: Он выжил?
о: Выжил. Ведь кто-то же выживал. Я смотрю фильм, вспоминаю моего дядю Вовку... Есть сейчас серьезные фильмы на эту тему, и я надеюсь, что «Тяжелый песок» займет свое место в этом ряду. У меня только одна просьба и претензия к телеканалам: хотя бы во время показа военных фильмов не включать рекламу. Эта тема — кровоточащая рана, а тут ролики с прокладками. Старые наши фильмы — а среди них немало хороших, и на фестивалях нас награждали чаще, чем сегодня, — очень выигрывали оттого, что их в те времена не прерывали рекламой. Есть картины, во время которых можно и прерваться, и чай попить. Но когда смотришь фильмы о войне, не до чая, и в туалет, извините, не пойдешь.
в: Так ведь благодаря рекламе мы имеем счастье смотреть телевизор.
о: Я не против рекламы вообще — во время шоу, или хотя бы перед фильмом и после него. Но лучше не прерывать такое кино, потом очень трудно собраться с мыслями и заново включиться в сюжет. Многие телезрители обращаются с такими письмами ко мне, думая, что я могу повлиять.
«Когда плохо, культура на первом плане»
в: Вы довольно часто играли разведчиков. Почему?
о: Наверное, надо спрашивать об этом режиссеров. Если говорить об «Адъютанте его превосходительства», то там я оказался только благодаря режиссеру Евгению Ивановичу Ташкову: меня шесть раз не утверждали. Но он сказал, что без меня не будет снимать. Ему я обязан всем, что имею. Но все-таки в то время типаж героя был другой — более интеллигентный что ли, скорее западного типа.
в: Был еще «ТАСС уполномочен заявить».
о: Да, и все стали пугать: видите, это КГБ, которого все боятся. Но ведь свои «комитеты госбезопасности» есть в каждой стране. Государство не может без них обойтись, как и без медицины или культуры.
в: О медицине и культуре вспоминают в последнюю очередь — если судить по зарплатам.
о: Но когда плохо, культура всегда выходит на первый план. Я еще помню эскадрилью истребителей, носившую имя Малого театра: она была создана на деньги наших артистов. И многие артисты выезжали в составе бригад на фронт, и некоторые погибали. До сих пор у нас в театре работает несколько актеров — ветеранов войны. Татьяна Петровна Панкова, которой 92 года, до сих пор играет... А помните, когда случилось горе в Цхинвали, Гергиев устроил там концерт. Это было потрясающе! И это был переломный момент для многих людей на Западе, где Гергиев имеет большой авторитет.
«Мне многое дал Куросава»
в: Вы — единственный наш актер, снимавшийся у Акиры Куросавы, в «Дерсу Узала». Как вы попали в эту картину?
о: Он приехал в СССР снимать картину, которую начинал делать еще в 1939 году в Японии, но потом понял, что там ее снять невозможно. Куросава ведь закончил Академию художеств и, как художник, понимал, что в Японии совсем другая природа, все другое. А в Москву он приехал в трудное для себя время. После фильма «Под стук трамвайных колес» у него были финансовые проблемы, он был подавлен. И Сизов, возглавлявший тогда «Мосфильм», предложил снять совместный фильм, на что Куросава пошел. И захотел познакомиться с актерами, которых ему предлагала советская сторона.
в: И среди предложенных кандидатур оказались вы.
о: Да. Куросава попросил показать ему фильмы с предложенными актерами. Ему предложили «Адъютанта...», он сказал, что хватит и двух серий. Показали две, и второй режиссер Володя Васильев звонит мне: Куросава просит показать остальные серии! Тогда все и было решено, и я практически не пробовался — только костюмы примерял. Потом мы больше месяца репетировали за столом вчетвером, оговаривали, как он будет снимать. Дело в том, что наши операторы не любят говорить, какой оптикой будут снимать, потому что артисты обычно хотят, чтобы их снимали крупно. Но вообще, артисты должны знать, как их снимают, чтобы понимать, на какие кнопки у себя нажимать. И на Западе так обычно делается.
в: Обо всем лучше договариваться на берегу.
о: Конечно. И тут Куросава сам стал нам все объяснять, как будет снимать. Мы ничего не понимали сначала, но именно у него я прошел кинематографическую школу. Хотя у меня уже было за плечами много фильмов. А потом была дружба почти 30 лет. Мы встречались каждый раз, когда я приезжал в Японию, а я бывал там довольно часто с гастролями и с многочисленными делегациями. В 1990-м, когда я уже был художественным руководителем Малого театра, мы приехали на гастроли в Токио, и Куросава нам очень помог, дав в буклете свое интервью. Это была лучшая реклама. Я предлагал Куросаве поставить в Малом спектакль, долго его уговаривал, потому что Куросава никогда не ставил в театре.
И он согласился, выбрал «Идиота» — он считал, что у него не очень получился этот фильм.
в: Но спектакль так и не был поставлен.
о: Куросава был уже стар, болен и скоро, к сожалению, умер... Когда мы бываем в Японии, собираемся и вспоминаем его. В последний раз я попал на открытие ресторана имени Акиры Куросавы. Он был первым японским режиссером, который вышел на мировую арену, получил «Оскара». Человек удивительный, добрый. Всегда присылал мне открытки, которые, как художник, выпускал к Новому году, подписываясь по-русски и по-японски.
в: Вы с самого начала понимали, какого масштаба эта личность?
о: Наверное, в полной мере осознал это только после его смерти. Он стоит в ряду великих режиссеров: Феллини, Антониони, Куросава... И обо мне говорят: он снимался у Куросавы... А я ведь, кстати, с легкой руки Куросавы и режиссурой стал заниматься.
«Соломин-сан займется режиссурой»
в: А когда вы занялись режиссурой?
о: В 1978-м мы с группой актеров отдыхали в Болгарии, на курорте Златы Пясцы, недалеко от города Толбухина. И подружились с актерами местного театра. Стефан Димитров, директор театра, предложил поставить у них спектакль. Я сказал, что никогда не ставил и ставить не могу. А Татьяна Петровна Панкова стала уверять: «Да может он, может». В каком-то интервью Куросавы они вычитали, что, мол, Соломин-сан должен заниматься режиссурой.
в: Что вы там ставили?
о: «Лес» Островского. Они сами предложили, а у меня «Лес» — любимая пьеса. Гурмыжскую играла известная актриса Лора Кремер, приглашенная из Софии. Спектакль прошел больше 50 раз... Толбухин — город промышленный. В частности, там шили знаменитые болгарские дубленки, которые так любили у нас. Вышло очень смешно с этими дубленками. Мне заплатили гонорар, который я обязан был по тогдашним правилам сдать в посольство. Директор театра знал об этом. А до этого он повел меня на фабрику, где шили дубленки, меня там обмерили, выяснили размеры жены, дочки. Я ему говорю: «Стефан, это ни к чему, все равно я все деньги должен отдать». А он: «Давай слетаем в Софию». Оказалось, что Минкульт Болгарии дал мне за спектакль премию, которая как раз и пошла на дубленки.
в: Ваши наследники, насколько я знаю, не пошли по вашим стопам. Ваша дочь — музыкант. А внучка?
о: Тоже. Она студентка консерватории, по классу фортепиано.
в: Вы расстроены, что они не продолжили ваше дело?
о: Да. Мне бы хотелось. Но насильно в нашей профессии работать нельзя. Это было бы несчастье и для нее, и для зрителей.
в: У вас перед нашей беседой шла репетиция. Что за спектакль?
о: «Ревизор». Это была репетиция за столом, и мы получали удовольствие, просто читая текст, разговаривая и смеясь друг над другом. И что за текст! «Лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет», — говорит попечитель богоугодных заведений Артемий Филиппович Земляника. Ты произносишь текст Гоголя, и зритель переносит его на себя, на сегодняшний день.
в: Гоголь всегда актуален.
о: Совершенно верно. Это вечная классика. А если из классики делать шоу, тогда я не понимаю, зачем работать в театре.
Источник: Известия
Дата: 17.10.2008
В сериале, который, судя по рейтингам, успешно идет на «Первом канале», — еврейской саге «Тяжелый песок» — у Юрия Соломина совсем небольшая роль. Адвокат, вступившийся за осужденных невинно, понимает, что дело безнадежное. И все же... Маленькая роль, но очень важная для понимания эпохи... О своем герое, о том времени и о других временах и героях известный актер и художественный руководитель Малого театра беседует с обозревателем «Недели» Ириной Мак.
«Хорошо бы сыграть адвоката сегодняшнего»
в: В романе Анатолия Рыбакова «Тяжелый песок», по которому снят фильм, ваш персонаж — адвокат Дольский — появляется мельком. Почему вы взялись за эту роль?
о: Позвонила Наталья Виолина, автор сценария, с которой мы знаем друг друга давно, и сказала, что очень хочет, чтобы я снялся в картине. И если я соглашусь на небольшую роль, то она специально напишет для меня сцену. Я согласился. И мне показалось, что это смысловая сцена и она важна для развития сюжета.
в: Вы играете адвоката, работавшего в 1930-е годы. Немногие в то время рисковали вступиться за репрессированного.
о: Ну, результата как такового мой герой, конечно, не добивается — это было практически невозможно. Но он говорит правду, которую было трудно сказать. Я даже подумал, посмотрев рекламный ролик, — весь фильм до его показа по телевидению я не видел — было бы хорошо сделать современную картину и сыграть там адвоката сегодняшнего...
Знаете, я все всегда переношу на сегодняшнюю жизнь. Приходят друзья, говорят, например, что ко мне на курс поступает ребенок, просят его посмотреть — я понимаю, что они просят его взять. И всегда говорю им правду, какой бы она ни была неприятной. Чаще всего говорю: «Не стоит». Так же, как адвокат, у которого есть профессиональные знания и навыки, заставляющие говорить: «Это не пройдет, это невозможно». Хотя он берется за дело, чтобы все-таки попытаться что-то сделать. Но его позиция — позиция честного человека.
в: Вы ведь наверняка помните время, когда в журнале «Октябрь» был опубликован роман «Тяжелый песок».
о: Это был конец 1970-х. Он вышел до того, как появились другие книги на эту тему и были сняты все знаменитые фильмы. До «Списка Шиндлера». Тридцать лет назад эту тему поднял именно наш автор.
«Не трогать Шиллера»
в: Роман кончается гибелью гетто. А вообще история, связанная с Холокостом, затронула каким-то образом близких вам людей?
о: Нет. Хотя войну я помню очень хорошо, это было страшное время для всех, несмотря на то что я жил в глубоком тылу.
в: Вы ведь из Читы?
о: Да, к нам шли эшелоны с ранеными, и все эти места — Зауралье, Восточная Сибирь, Забайкалье, Приморский край — были тоже границей страны. Запад и центр Советского Союза были военной территорией, но все делали в тылу — танки, самолеты, причем 24 часа в сутки. Я учился в деревянной одноэтажной школе. А во дворе построили до войны пятиэтажное школьное здание, которое отдали госпиталю. И только после войны мы стали учиться в новой школе.
в: В каком году вы пошли в школу?
о: В первый класс я пошел в 1943 году. Замечательные учителя как-то очень деликатно помогали, жалели нас, особенно моя первая учительница. Помню, к концу первого урока на печке уже кипит чайник, наша Наталия Павловна разливает в кружки чай, наверное, это была какая-то заваренная трава, достает из сумки бутылку с разведенным сахарином, с пробкой из папье-маше, и каждому наливает в кружку этот сироп. А на второй урок нам давали по пирожку с ливером. Понимаете, это была война для всех, и мне странно, что сегодня военную историю переписывают, перетягивают в разные стороны так, как кому-то удобно. Это было горе для всех. Да, мы не слышали тогда о Холокосте, но, безусловно, знали о лагерях смерти. В 1960-х я оказался в Освенциме и до сих пор не могу забыть, как в одном из бараков увидел гору детских ботиночек. А в другом бараке — гору очков. В моей памяти спустя почти 50 лет осталось вот это. Точно так же остался в памяти Бухенвальд и рядом — город Веймар, в котором знаменитый театр, и перед ним — памятники Гете и Шиллеру. Мы ездили туда с Еленой Николаевной Гоголевой, выступали перед нашими войсками, которые стояли в ГДР. Как Бухенвальд мог существовать рядом с Веймаром?
В начале 1960-х я снимался в картине «Весна на Одере» — этот был один из наших первых военных фильмов. Съемки шли в Калининграде, переименованном Кенигсберге, который стоял еще разрушенным. Там могила Канта и памятник Шиллеру, который сохранился благодаря одному нашему молодому офицеру. Он, видимо, знал, кто такой Шиллер, и написал мелом на памятнике: «Ребята, не трогать! Это был хороший человек». Может быть, это сказка, а может, и нет, но памятник стоит. История состоит вот из таких моментов, и нельзя позволять людям, не пережившим войны, переписывать ее историю со своей точки зрения. Почему старшее поколение реагирует на все вспышки насилия на том же Кавказе острее, чем молодые? Потому что знает, что такое война. И фильмы об этом очень важны.
«У меня дядя попал в штрафбат»
в: В последние годы достаточно много снимают картин о войне.
о: Это правда, и среди них есть довольно симпатичные. Тот же «Штрафбат», который многие не оценили, а мне он понравился. Мне это близко: у меня дядя попал в штрафбат, когда ему было 20 лет.
в: Он выжил?
о: Выжил. Ведь кто-то же выживал. Я смотрю фильм, вспоминаю моего дядю Вовку... Есть сейчас серьезные фильмы на эту тему, и я надеюсь, что «Тяжелый песок» займет свое место в этом ряду. У меня только одна просьба и претензия к телеканалам: хотя бы во время показа военных фильмов не включать рекламу. Эта тема — кровоточащая рана, а тут ролики с прокладками. Старые наши фильмы — а среди них немало хороших, и на фестивалях нас награждали чаще, чем сегодня, — очень выигрывали оттого, что их в те времена не прерывали рекламой. Есть картины, во время которых можно и прерваться, и чай попить. Но когда смотришь фильмы о войне, не до чая, и в туалет, извините, не пойдешь.
в: Так ведь благодаря рекламе мы имеем счастье смотреть телевизор.
о: Я не против рекламы вообще — во время шоу, или хотя бы перед фильмом и после него. Но лучше не прерывать такое кино, потом очень трудно собраться с мыслями и заново включиться в сюжет. Многие телезрители обращаются с такими письмами ко мне, думая, что я могу повлиять.
«Когда плохо, культура на первом плане»
в: Вы довольно часто играли разведчиков. Почему?
о: Наверное, надо спрашивать об этом режиссеров. Если говорить об «Адъютанте его превосходительства», то там я оказался только благодаря режиссеру Евгению Ивановичу Ташкову: меня шесть раз не утверждали. Но он сказал, что без меня не будет снимать. Ему я обязан всем, что имею. Но все-таки в то время типаж героя был другой — более интеллигентный что ли, скорее западного типа.
в: Был еще «ТАСС уполномочен заявить».
о: Да, и все стали пугать: видите, это КГБ, которого все боятся. Но ведь свои «комитеты госбезопасности» есть в каждой стране. Государство не может без них обойтись, как и без медицины или культуры.
в: О медицине и культуре вспоминают в последнюю очередь — если судить по зарплатам.
о: Но когда плохо, культура всегда выходит на первый план. Я еще помню эскадрилью истребителей, носившую имя Малого театра: она была создана на деньги наших артистов. И многие артисты выезжали в составе бригад на фронт, и некоторые погибали. До сих пор у нас в театре работает несколько актеров — ветеранов войны. Татьяна Петровна Панкова, которой 92 года, до сих пор играет... А помните, когда случилось горе в Цхинвали, Гергиев устроил там концерт. Это было потрясающе! И это был переломный момент для многих людей на Западе, где Гергиев имеет большой авторитет.
«Мне многое дал Куросава»
в: Вы — единственный наш актер, снимавшийся у Акиры Куросавы, в «Дерсу Узала». Как вы попали в эту картину?
о: Он приехал в СССР снимать картину, которую начинал делать еще в 1939 году в Японии, но потом понял, что там ее снять невозможно. Куросава ведь закончил Академию художеств и, как художник, понимал, что в Японии совсем другая природа, все другое. А в Москву он приехал в трудное для себя время. После фильма «Под стук трамвайных колес» у него были финансовые проблемы, он был подавлен. И Сизов, возглавлявший тогда «Мосфильм», предложил снять совместный фильм, на что Куросава пошел. И захотел познакомиться с актерами, которых ему предлагала советская сторона.
в: И среди предложенных кандидатур оказались вы.
о: Да. Куросава попросил показать ему фильмы с предложенными актерами. Ему предложили «Адъютанта...», он сказал, что хватит и двух серий. Показали две, и второй режиссер Володя Васильев звонит мне: Куросава просит показать остальные серии! Тогда все и было решено, и я практически не пробовался — только костюмы примерял. Потом мы больше месяца репетировали за столом вчетвером, оговаривали, как он будет снимать. Дело в том, что наши операторы не любят говорить, какой оптикой будут снимать, потому что артисты обычно хотят, чтобы их снимали крупно. Но вообще, артисты должны знать, как их снимают, чтобы понимать, на какие кнопки у себя нажимать. И на Западе так обычно делается.
в: Обо всем лучше договариваться на берегу.
о: Конечно. И тут Куросава сам стал нам все объяснять, как будет снимать. Мы ничего не понимали сначала, но именно у него я прошел кинематографическую школу. Хотя у меня уже было за плечами много фильмов. А потом была дружба почти 30 лет. Мы встречались каждый раз, когда я приезжал в Японию, а я бывал там довольно часто с гастролями и с многочисленными делегациями. В 1990-м, когда я уже был художественным руководителем Малого театра, мы приехали на гастроли в Токио, и Куросава нам очень помог, дав в буклете свое интервью. Это была лучшая реклама. Я предлагал Куросаве поставить в Малом спектакль, долго его уговаривал, потому что Куросава никогда не ставил в театре.
И он согласился, выбрал «Идиота» — он считал, что у него не очень получился этот фильм.
в: Но спектакль так и не был поставлен.
о: Куросава был уже стар, болен и скоро, к сожалению, умер... Когда мы бываем в Японии, собираемся и вспоминаем его. В последний раз я попал на открытие ресторана имени Акиры Куросавы. Он был первым японским режиссером, который вышел на мировую арену, получил «Оскара». Человек удивительный, добрый. Всегда присылал мне открытки, которые, как художник, выпускал к Новому году, подписываясь по-русски и по-японски.
в: Вы с самого начала понимали, какого масштаба эта личность?
о: Наверное, в полной мере осознал это только после его смерти. Он стоит в ряду великих режиссеров: Феллини, Антониони, Куросава... И обо мне говорят: он снимался у Куросавы... А я ведь, кстати, с легкой руки Куросавы и режиссурой стал заниматься.
«Соломин-сан займется режиссурой»
в: А когда вы занялись режиссурой?
о: В 1978-м мы с группой актеров отдыхали в Болгарии, на курорте Златы Пясцы, недалеко от города Толбухина. И подружились с актерами местного театра. Стефан Димитров, директор театра, предложил поставить у них спектакль. Я сказал, что никогда не ставил и ставить не могу. А Татьяна Петровна Панкова стала уверять: «Да может он, может». В каком-то интервью Куросавы они вычитали, что, мол, Соломин-сан должен заниматься режиссурой.
в: Что вы там ставили?
о: «Лес» Островского. Они сами предложили, а у меня «Лес» — любимая пьеса. Гурмыжскую играла известная актриса Лора Кремер, приглашенная из Софии. Спектакль прошел больше 50 раз... Толбухин — город промышленный. В частности, там шили знаменитые болгарские дубленки, которые так любили у нас. Вышло очень смешно с этими дубленками. Мне заплатили гонорар, который я обязан был по тогдашним правилам сдать в посольство. Директор театра знал об этом. А до этого он повел меня на фабрику, где шили дубленки, меня там обмерили, выяснили размеры жены, дочки. Я ему говорю: «Стефан, это ни к чему, все равно я все деньги должен отдать». А он: «Давай слетаем в Софию». Оказалось, что Минкульт Болгарии дал мне за спектакль премию, которая как раз и пошла на дубленки.
в: Ваши наследники, насколько я знаю, не пошли по вашим стопам. Ваша дочь — музыкант. А внучка?
о: Тоже. Она студентка консерватории, по классу фортепиано.
в: Вы расстроены, что они не продолжили ваше дело?
о: Да. Мне бы хотелось. Но насильно в нашей профессии работать нельзя. Это было бы несчастье и для нее, и для зрителей.
в: У вас перед нашей беседой шла репетиция. Что за спектакль?
о: «Ревизор». Это была репетиция за столом, и мы получали удовольствие, просто читая текст, разговаривая и смеясь друг над другом. И что за текст! «Лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет», — говорит попечитель богоугодных заведений Артемий Филиппович Земляника. Ты произносишь текст Гоголя, и зритель переносит его на себя, на сегодняшний день.
в: Гоголь всегда актуален.
о: Совершенно верно. Это вечная классика. А если из классики делать шоу, тогда я не понимаю, зачем работать в театре.
Источник: Известия
Дата: 17.10.2008
Подробнее
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЮБИЛЕЕМ!
17 октября – исполняется 70 лет заслуженному артисту России Георгию Юрьевичу Оболенскому. От души поздравляем актера с этой знаменательной датой и желаем ему крепкого здоровья, благополучия и еще многих встреч со зрителем на родной сцене!
Подробнее
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
17 октября – день рождения актрисы Малого театра Маргариты Ивановны Фоминой. От души поздравляем актрису и желаем ей крепкого здоровья, хорошего настроения и новых творческих предложений!
16.10.2008
Подробнее
«ДЕТИ СОЛНЦА». ПРЕМЬЕРА В МАЛОМ
Наталья Каминская о спектакле.
Репортаж телеканала «Культура» — 1
Репортаж телеканала «Культура» — 2
Репортаж телеканала «Культура» — 1
Репортаж телеканала «Культура» — 2
«ДЕТИ СОЛНЦА». ПРЕМЬЕРА В МАЛОМ
Наталья Каминская о спектакле.
Репортаж телеканала «Культура» — 1
Репортаж телеканала «Культура» — 2
В Малом театре – премьера спектакля «Дети солнца». Немного подзабытая пьеса Горького была очень популярна на советской сцене. Идеологам того времени был по сердцу пафос разоблачения и бичевания интеллигенции. Это главное, что уловила в горьковской пьесе репертуарная политика страны диктатуры пролетариата. Между тем, пьеса, написанная в камере Петропавловской крепости, не так прямолинейна и не так проста. Свое видение горьковских раздумий предлагает режиссер Адольф Шапиро. О премьере в Малом театре рассказывают «Новости культуры».
Сейчас слово «актуальность», пожалуй, стало самым популярным в Малом театре. По крайней мере, за кулисами. Относительно премьерных «Детей солнца» его можно услышать чаще всего. Казалось бы, об актуальности всегда вспоминают, когда ставят классику, а в академических стенах и подавно. Однако это особый случай. Адольфу Шапиро удалось вернуть из забвения столь популярную в советские времена пьесу Горького «Дети солнца», и этот драматургический материал оказался не просто актуальным, а по-настоящему сегодняшним.
«Три темы, которыми должно заниматься искусство – любовь, смерть и вера, – всегда существуют в его пьесах, и эти темы звучат в пьесе «Дети солнца». Поэтому, с одной стороны, актуально, а с другой стороны, как говорится, не злободневно, поднимается довольно высоко», – замечает Адольф Шапиро. Каменная стена, лестница, колокола под самым потолком и песок, щедро рассыпанный по сцене, который так характерно скрипит под колесами велосипеда – все это кажется таким непривычным для Малого, однако очень уместным в этом спектакле.
Сюжет пьесы ничуть не изменился, зато смысл появился новый. «У нас абсолютно точный текст Горького. Мы могли что-то убирать, но переиначивать или что-то свое говорить – нет, только текст Горького», – говорит народная артистка России Евгения Глушенко. «Так хочется, чтобы человек задумался о том, как же он живет и почему так иногда бездарно и безрадостно. Про себя могу сказать: я иногда бываю счастлива ни от чего», – замечает народная артистка России Людмила Полякова.
Когда «Дети солнца» в нашей стране пребывали в самом зените, трактовка этой пьесы была вполне однозначна. Считалось, что Горький, показывая равнодушие интеллигенции, ее погруженность в свой довольно узкий мирок, практически призывал к революции. Сейчас, возможно, «Детей солнца» ждет новая волна популярности.
«Культура», 16 октября 2008 года
Наталья Каминская о спектакле.
Репортаж телеканала «Культура» — 1
Репортаж телеканала «Культура» — 2
В Малом театре – премьера спектакля «Дети солнца». Немного подзабытая пьеса Горького была очень популярна на советской сцене. Идеологам того времени был по сердцу пафос разоблачения и бичевания интеллигенции. Это главное, что уловила в горьковской пьесе репертуарная политика страны диктатуры пролетариата. Между тем, пьеса, написанная в камере Петропавловской крепости, не так прямолинейна и не так проста. Свое видение горьковских раздумий предлагает режиссер Адольф Шапиро. О премьере в Малом театре рассказывают «Новости культуры».
Сейчас слово «актуальность», пожалуй, стало самым популярным в Малом театре. По крайней мере, за кулисами. Относительно премьерных «Детей солнца» его можно услышать чаще всего. Казалось бы, об актуальности всегда вспоминают, когда ставят классику, а в академических стенах и подавно. Однако это особый случай. Адольфу Шапиро удалось вернуть из забвения столь популярную в советские времена пьесу Горького «Дети солнца», и этот драматургический материал оказался не просто актуальным, а по-настоящему сегодняшним.
«Три темы, которыми должно заниматься искусство – любовь, смерть и вера, – всегда существуют в его пьесах, и эти темы звучат в пьесе «Дети солнца». Поэтому, с одной стороны, актуально, а с другой стороны, как говорится, не злободневно, поднимается довольно высоко», – замечает Адольф Шапиро. Каменная стена, лестница, колокола под самым потолком и песок, щедро рассыпанный по сцене, который так характерно скрипит под колесами велосипеда – все это кажется таким непривычным для Малого, однако очень уместным в этом спектакле.
Сюжет пьесы ничуть не изменился, зато смысл появился новый. «У нас абсолютно точный текст Горького. Мы могли что-то убирать, но переиначивать или что-то свое говорить – нет, только текст Горького», – говорит народная артистка России Евгения Глушенко. «Так хочется, чтобы человек задумался о том, как же он живет и почему так иногда бездарно и безрадостно. Про себя могу сказать: я иногда бываю счастлива ни от чего», – замечает народная артистка России Людмила Полякова.
Когда «Дети солнца» в нашей стране пребывали в самом зените, трактовка этой пьесы была вполне однозначна. Считалось, что Горький, показывая равнодушие интеллигенции, ее погруженность в свой довольно узкий мирок, практически призывал к революции. Сейчас, возможно, «Детей солнца» ждет новая волна популярности.
«Культура», 16 октября 2008 года
Подробнее
ПРОГРАММА ВЫСТУПЛЕНИЙ ОРКЕСТРА МАЛОГО ТЕАТРА НА НОЯБРЬ
ПРОГРАММА ВЫСТУПЛЕНИЙ ОРКЕСТРА МАЛОГО ТЕАТРА НА НОЯБРЬ
15 ноября 2008 года
1. А.Верстовский
«Увертюра на открытие здания Малого театра.»
2. С.Рахманинов
Романс «Здесь хорошо…»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
3. Дж. Пуччини
Ария Лауретты из оперы «Джанни Скикки»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
4. М.Глинка
Увертюра к опере «Руслан и Людмила»
21 ноября 2008 года
1. О. Козловский
Увертюра к трагедии «Царь Эдип».
2. О. Козловский
Увертюра к трагедии «Владисан»
3. Ф. Крейслер
«Муки любви»
исполняет з.а.РФ Т.Арутюнова (Скрипка)
22 ноября 2008 года
1. О. Козловский
Увертюра к опере «Дебора, или Торжество веры»
2. А. Дворжак
Ария Русалки из оперы «Русалка»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
3. С. Рахманинов
«Не пой красавица при мне»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
4. Н. Римский-Корсаков
«Полет шмеля» из оперы «Сказка о царе Салтане»
23 ноября 2008 года
1. А. Верстовский
«Увертюра на открытие здания Малого театра.»
2. С. Рахманинов
«Полюбила я на печаль свою…»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
3. Дж. Пуччини
«Вальс Мюзетты» из оперы «Богема»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
4. А.Хачатурян
Вальс из музыки к драме М.Лермонтова «Маскарад»
15 ноября 2008 года
1. А.Верстовский
«Увертюра на открытие здания Малого театра.»
2. С.Рахманинов
Романс «Здесь хорошо…»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
3. Дж. Пуччини
Ария Лауретты из оперы «Джанни Скикки»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
4. М.Глинка
Увертюра к опере «Руслан и Людмила»
21 ноября 2008 года
1. О. Козловский
Увертюра к трагедии «Царь Эдип».
2. О. Козловский
Увертюра к трагедии «Владисан»
3. Ф. Крейслер
«Муки любви»
исполняет з.а.РФ Т.Арутюнова (Скрипка)
22 ноября 2008 года
1. О. Козловский
Увертюра к опере «Дебора, или Торжество веры»
2. А. Дворжак
Ария Русалки из оперы «Русалка»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
3. С. Рахманинов
«Не пой красавица при мне»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
4. Н. Римский-Корсаков
«Полет шмеля» из оперы «Сказка о царе Салтане»
23 ноября 2008 года
1. А. Верстовский
«Увертюра на открытие здания Малого театра.»
2. С. Рахманинов
«Полюбила я на печаль свою…»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
3. Дж. Пуччини
«Вальс Мюзетты» из оперы «Богема»
Исполняет лауреат международного конкурса Е.Клементьева. (Сопрано)
4. А.Хачатурян
Вальс из музыки к драме М.Лермонтова «Маскарад»
Подробнее
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
16 октября – день рождения заслуженной артистки России Зинаиды Еливкерьевны Андреевой. От души поздравляем артистку! Желаем ей крепкого здоровья, благополучия и неиссякаемого вдохновения на сцене Малого театра!
15.10.2008
Подробнее
ПЕРВАЯ ПРЕМЬЕРА СЕЗОНА
На сцене Государственного академического Малого театра — «Дети солнца» М.Горького в постановке Адольфа Шапиро...
ПЕРВАЯ ПРЕМЬЕРА СЕЗОНА
на сцене
Государственного академического Малого театра —
«Дети солнца» М.Горького в постановке Адольфа Шапиро
15 и 16 октября на сцене старейшего театра России, Государственного академического Малого театра, состоится первая премьера нового 253-го сезона – пьеса Максима Горького «Дети солнца».
В эпоху перемен так трудно поймать мимолетное счастье… Начало XX века – это период расцвета науки и искусства и вместе с тем предвестие великой катастрофы.
В своей пьесе «Дети солнца» Максим Горький поднимает вечные темы любви, одиночества, отчуждения и надежды на фоне того удивительного времени.
Многие пьесы Горького уже шли в Малом театре, но «Дети солнца» появляются на его сцене впервые. Кроме того, это первое сотрудничество Малого с известным режиссером-постановщиком Адольфом Шапиро.
Режиссер-постановщик – Адольф Шапиро
Художник – Владимир Ковальчук
Композитор – Григорий Гоберник
В ролях – Василий Бочкарев, Евгения Глушенко, Людмила Титова, Людмила Полякова, Светлана Аманова, Глеб Подгородинский, Виталий Коняев, Виктор Низовой, Александр Коршунов, Сергей Потапов, Ольга Жевакина и другие.
Заказ билетов по телефону — 507-39-25
За дополнительной информацией обращайтесь:
Литературная часть Малого театра – Ольга Буткова, Ольга Петренко
623-49-63 (р.), 8-916-19-777-68 (Ольга Буткова), olga-maly@mail.ru
на сцене
Государственного академического Малого театра —
«Дети солнца» М.Горького в постановке Адольфа Шапиро
15 и 16 октября на сцене старейшего театра России, Государственного академического Малого театра, состоится первая премьера нового 253-го сезона – пьеса Максима Горького «Дети солнца».
В эпоху перемен так трудно поймать мимолетное счастье… Начало XX века – это период расцвета науки и искусства и вместе с тем предвестие великой катастрофы.
В своей пьесе «Дети солнца» Максим Горький поднимает вечные темы любви, одиночества, отчуждения и надежды на фоне того удивительного времени.
Многие пьесы Горького уже шли в Малом театре, но «Дети солнца» появляются на его сцене впервые. Кроме того, это первое сотрудничество Малого с известным режиссером-постановщиком Адольфом Шапиро.
Режиссер-постановщик – Адольф Шапиро
Художник – Владимир Ковальчук
Композитор – Григорий Гоберник
В ролях – Василий Бочкарев, Евгения Глушенко, Людмила Титова, Людмила Полякова, Светлана Аманова, Глеб Подгородинский, Виталий Коняев, Виктор Низовой, Александр Коршунов, Сергей Потапов, Ольга Жевакина и другие.
Заказ билетов по телефону — 507-39-25
За дополнительной информацией обращайтесь:
Литературная часть Малого театра – Ольга Буткова, Ольга Петренко
623-49-63 (р.), 8-916-19-777-68 (Ольга Буткова), olga-maly@mail.ru
Подробнее
СПЕКТАКЛЬ «ДЕТИ СОЛНЦА» – ОДНА ИЗ САМЫХ ДОЛГОЖДАННЫХ ПРЕМЬЕР ОКТЯБРЯ
СПЕКТАКЛЬ «ДЕТИ СОЛНЦА» – ОДНА ИЗ САМЫХ ДОЛГОЖДАННЫХ ПРЕМЬЕР ОКТЯБРЯ
Смотреть репортаж на телеканале «ТВ-Центр»
Новая постановка Адольфа Шапиро в Малом театре - о начале XX века, подъеме искусства и науки - и о страшном предчувствии неизбежной катастрофы; пьеса была написана Максимом Горьким зимой 1905 года в Петропавловской крепости
Одна из самых долгожданных премьер октября - спектакль «Дети солнца» - открывает 253-й сезон в Малом театре. Новую постановку еще никто не видел, но она уже невероятно обсуждаема, ведь ставится в «Малом» впервые. Известный режиссер Адольф Шапиро провел генеральную репетицию перед премьерой.
Спектакль «Дети солнца» начинается со словесной перепалки Протасова и Романа. Ученый-естествоиспытатель просит рабочего не шуметь. Он мешает его опытам, а значит - приближению всеобщего счастья. Немного позже диалог двух миров будет развиваться. На этот раз слесарь Егор поведает Протасову о смысле человеческой жизни.
Это пьеса о начале XX века, подъеме искусства, науки и о страшном предчувствии неизбежной катастрофы. Она была написана Горьким зимой 1905 года в Петропавловской крепости. И вот, век спустя, ее впервые ставят на сцене Малого театра. Василий Бочкарев перечитывает реплики Протасова и уже от себя добавляет.
Василий Бочкарев, народный артист России: - Кто же мы? Вообще как люди, как человеки? Способны ли мы на объединение в единый, стройный организм человечества, как говорит Протасов: «Дети ли мы Солнца или чего-то еще?» Способны ли мы объединиться вокруг определенной творческой энергии?
Режиссер Адольф Шапиро, который сотрудничает с Малым впервые, намеренно отказывается от модернизма - если герой выезжает на велосипеде, это логично и оправдано сюжетом. Он не углубляется в бытовые подробности - старается найти грань на стыке фактического времени и современности.
Адольф Шапиро, режиссер-постановщик, народный артист Латвийской ССР:
- Задача театра - вывести человека из состояния душевной статики в состояние душевной динамики. Мне кажется, эта пьеса, «Дети солнца», она вполне подходит для этого. Я бы даже сказал, достаточно злободневна, потому что в мире накапливается энергия жестокости, энергия зла.
В сюжетной канве человеком, который все понимает, мучается и не знает выхода, как сам Горький, является Лиза. Накануне премьеры Людмила Титова признается - проблемы актуальны для нашего общества, - кстати, не только российского, - но на их дружный коллектив не распространяются.
Людмила Титова, народная артистка России: - У нас очень хорошая команда здесь. Много-много работ уже сделали вместе. И Евгения Глушенко, и Василий Бочкарев, мы из спектакля в спектакль вместе, поэтому у нас вообще не было проблем.
Телеканал «ТВ-Центр», 14 октября 2008 года
Смотреть репортаж на телеканале «ТВ-Центр»
Новая постановка Адольфа Шапиро в Малом театре - о начале XX века, подъеме искусства и науки - и о страшном предчувствии неизбежной катастрофы; пьеса была написана Максимом Горьким зимой 1905 года в Петропавловской крепости
Одна из самых долгожданных премьер октября - спектакль «Дети солнца» - открывает 253-й сезон в Малом театре. Новую постановку еще никто не видел, но она уже невероятно обсуждаема, ведь ставится в «Малом» впервые. Известный режиссер Адольф Шапиро провел генеральную репетицию перед премьерой.
Спектакль «Дети солнца» начинается со словесной перепалки Протасова и Романа. Ученый-естествоиспытатель просит рабочего не шуметь. Он мешает его опытам, а значит - приближению всеобщего счастья. Немного позже диалог двух миров будет развиваться. На этот раз слесарь Егор поведает Протасову о смысле человеческой жизни.
Это пьеса о начале XX века, подъеме искусства, науки и о страшном предчувствии неизбежной катастрофы. Она была написана Горьким зимой 1905 года в Петропавловской крепости. И вот, век спустя, ее впервые ставят на сцене Малого театра. Василий Бочкарев перечитывает реплики Протасова и уже от себя добавляет.
Василий Бочкарев, народный артист России: - Кто же мы? Вообще как люди, как человеки? Способны ли мы на объединение в единый, стройный организм человечества, как говорит Протасов: «Дети ли мы Солнца или чего-то еще?» Способны ли мы объединиться вокруг определенной творческой энергии?
Режиссер Адольф Шапиро, который сотрудничает с Малым впервые, намеренно отказывается от модернизма - если герой выезжает на велосипеде, это логично и оправдано сюжетом. Он не углубляется в бытовые подробности - старается найти грань на стыке фактического времени и современности.
Адольф Шапиро, режиссер-постановщик, народный артист Латвийской ССР:
- Задача театра - вывести человека из состояния душевной статики в состояние душевной динамики. Мне кажется, эта пьеса, «Дети солнца», она вполне подходит для этого. Я бы даже сказал, достаточно злободневна, потому что в мире накапливается энергия жестокости, энергия зла.
В сюжетной канве человеком, который все понимает, мучается и не знает выхода, как сам Горький, является Лиза. Накануне премьеры Людмила Титова признается - проблемы актуальны для нашего общества, - кстати, не только российского, - но на их дружный коллектив не распространяются.
Людмила Титова, народная артистка России: - У нас очень хорошая команда здесь. Много-много работ уже сделали вместе. И Евгения Глушенко, и Василий Бочкарев, мы из спектакля в спектакль вместе, поэтому у нас вообще не было проблем.
Телеканал «ТВ-Центр», 14 октября 2008 года
Подробнее
«ДЕТИ СОЛНЦА». ГОРЬКИЙ СНОВА АКТУАЛЕН
Одну из своих лучших пьес – «Дети солнца» – Горький написал в Петропавловской крепости, куда был заключен вскоре после событий 9 января 1905 года...
«ДЕТИ СОЛНЦА». ГОРЬКИЙ СНОВА АКТУАЛЕН
Одну из своих лучших пьес – «Дети солнца» – Горький написал в Петропавловской крепости, куда был заключен вскоре после событий 9 января 1905 года. Произведение вызвало гнев цензора, усмотревшего в нем подстрекательство к классовому бунту. Именно этом ключе пьесу ставили на советской сцене. В афише Малого театра «Дети солнца» впервые появятся в этом сезоне. Постановщик спектакля – известный режиссер Адольф Шапиро. По его мнению, в сегодняшнем жестоком мире пьеса Горького особенно актуальна. Премьера состоится сегодня. О генеральном прогоне спектакля рассказывают «Новости культуры».
Голая, очень фактурная стена, на которой мелом начертаны фразы – цитаты из монологов или лаконичные определения того, что происходит на сцене. Аскетичная сценография – неживая составляющая спектакля – становится противовесом живой игре актеров. «Он так нам и сказал, мы играем не сюжет, а смысл», – поясняет народная артистка России Евгения Глушенко.
Режиссер Адольф Шапиро уверен: есть три темы, и только ради них стоит заниматься искусством. Это любовь, смерть и вера. В пьесах Горького, а особенно в произведении «Дети солнца», речь идет и о любви, и о смерти, и о вере. Написано остро, безжалостно. «Густо пишет, мускулисто, и у него уникальное знание жизни», – замечает Адольф Шапиро.
Зыбкость – вот главный образ этого спектакля. Визуально он выражен предельно просто: сцена усыпана речным песком. В песок уходят слезы, а страдание остается. «Почему мы так несчастны? Вроде, правильные книжки читаем, поступаем правильно, но почему мы так несчастны? Почему эта ценность – жизнь – зачастую проходит безрадостно и бездарно?» – говорит народная артистка России Людмила Полякова.
Пьеса, события которой происходили в 1905 году, пугает своей актуальностью. В Малом театре менее всего были нацелены на социально-политические аллюзии. Однако ничего не поделать: наша литература по-прежнему оказывается в одной плоскости с нашей историей.
«Культура», 15 октября 2008 года
Одну из своих лучших пьес – «Дети солнца» – Горький написал в Петропавловской крепости, куда был заключен вскоре после событий 9 января 1905 года. Произведение вызвало гнев цензора, усмотревшего в нем подстрекательство к классовому бунту. Именно этом ключе пьесу ставили на советской сцене. В афише Малого театра «Дети солнца» впервые появятся в этом сезоне. Постановщик спектакля – известный режиссер Адольф Шапиро. По его мнению, в сегодняшнем жестоком мире пьеса Горького особенно актуальна. Премьера состоится сегодня. О генеральном прогоне спектакля рассказывают «Новости культуры».
Голая, очень фактурная стена, на которой мелом начертаны фразы – цитаты из монологов или лаконичные определения того, что происходит на сцене. Аскетичная сценография – неживая составляющая спектакля – становится противовесом живой игре актеров. «Он так нам и сказал, мы играем не сюжет, а смысл», – поясняет народная артистка России Евгения Глушенко.
Режиссер Адольф Шапиро уверен: есть три темы, и только ради них стоит заниматься искусством. Это любовь, смерть и вера. В пьесах Горького, а особенно в произведении «Дети солнца», речь идет и о любви, и о смерти, и о вере. Написано остро, безжалостно. «Густо пишет, мускулисто, и у него уникальное знание жизни», – замечает Адольф Шапиро.
Зыбкость – вот главный образ этого спектакля. Визуально он выражен предельно просто: сцена усыпана речным песком. В песок уходят слезы, а страдание остается. «Почему мы так несчастны? Вроде, правильные книжки читаем, поступаем правильно, но почему мы так несчастны? Почему эта ценность – жизнь – зачастую проходит безрадостно и бездарно?» – говорит народная артистка России Людмила Полякова.
Пьеса, события которой происходили в 1905 году, пугает своей актуальностью. В Малом театре менее всего были нацелены на социально-политические аллюзии. Однако ничего не поделать: наша литература по-прежнему оказывается в одной плоскости с нашей историей.
«Культура», 15 октября 2008 года
20.10.2008
СЕРДЕЧНАЯ ДОСТАТОЧНОСТЬ
Юрий Соломин рассказал «РГ» о стартующем сегодня фестивале детского и семейного кино
18.10.2008
СТАРЫЙ, ДОБРЫЙ, ГОРЬКИЙ
В Малом театре состоялась премьера спектакля «Дети солнца» по пьесе Максима Горького режиссера Адольф Шапиро, которая показала, что старое доброе в новом сезоне остается на своем месте
18.10.2008
ГОРЬКИЙ СНОВА «КО ДВОРУ»
В Малом театре состоялась первая премьера сезона - спектакль «Дети солнца» Горького в постановке Адольфа Шапиро.
18.10.2008
БОРИС КЛЮЕВ: ПУТЬ АКТЕРА
В серии «Библиотека Малого театра», которая представляет публике мастеров «Дома Островского», вышла небольшая книжка о Борисе Владимировиче Клюеве, народном артисте России, патриоте и ветеране отечественной сцены.
17.10.2008
ГОРЬКИЙ С ФЕЙЕРВЕРКАМИ
В Малом театре состоялась премьера пьесы «Дети солнца» Горького. Сюжетом столетней давности заинтересовался режиссер Адольф Шапиро. Первое сотрудничество Малого с известным постановщиком театру пошло на пользу, а режиссеру не очень.
17.10.2008
УТОМЛЕННЫЕ ГОРЬКИМ
Известный режиссер Адольф Шапиро поставил в Малом театре «Детей солнца». Актуальная некогда пьеса даже на склонной к архаике старейшей сцене Москвы кажется сейчас дремучим анахронизмом.
17.10.2008
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ МАЛОГО ТЕАТРА, АКТЕР ЮРИЙ СОЛОМИН: «СМОТРИШЬ КИНО О ВОЙНЕ И СОВСЕМ НЕ ДО ЧАЯ»
В сериале, который, судя по рейтингам, успешно идет на «Первом канале», — еврейской саге «Тяжелый песок» — у Юрия Соломина совсем небольшая роль.
17.10.2008
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЮБИЛЕЕМ!
17 октября – исполняется 70 лет заслуженному артисту России Георгию Юрьевичу Оболенскому. От души поздравляем актера с этой знаменательной датой и желаем ему крепкого здоровья, благополучия и еще многих встреч со зрителем на родной сцене!
17.10.2008
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
17 октября – день рождения актрисы Малого театра Маргариты Ивановны Фоминой. От души поздравляем актрису и желаем ей крепкого здоровья, хорошего настроения и новых творческих предложений!
16.10.2008
16.10.2008
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
16 октября – день рождения заслуженной артистки России Зинаиды Еливкерьевны Андреевой. От души поздравляем артистку! Желаем ей крепкого здоровья, благополучия и неиссякаемого вдохновения на сцене Малого театра!
15.10.2008
ПЕРВАЯ ПРЕМЬЕРА СЕЗОНА
На сцене Государственного академического Малого театра — «Дети солнца» М.Горького в постановке Адольфа Шапиро...
15.10.2008
«ДЕТИ СОЛНЦА». ГОРЬКИЙ СНОВА АКТУАЛЕН
Одну из своих лучших пьес – «Дети солнца» – Горький написал в Петропавловской крепости, куда был заключен вскоре после событий 9 января 1905 года...
Главный режиссёр Малого театра —
заслуженный артист России А.В. Дубровский
Главная
Новости
Изменения в афише
Премьеры
Гастроли
Репертуар
Отзывы
Фестиваль "Островский в доме Островского"
Малый ТВ
Газета "Малый театр"
Открытая информация
Партнёры
О театре
Попечительский совет Руководство театра Актёры Режиссёры Художники Музыкальная часть Репертуарный отдел Режиссёрский отдел Пресс-служба Музейно-информационный центр Художественно-постановочная часть Мемориальная квартира А.И. Сумбатова-Южина Щепкинское училище Детская студия Малого театра Филиал в Когалыме
История
Здание Малого театра
Репертуар с 1824 г.
Театральное училище
Спектакли
Труппа театра с 1824 года
Труппа театра с 1917 года
Актеры
Режиссеры
Художники
Звуковой архив
1941-1945
Щелыково
Библиотека Малого театра
Правила вежливости и этикета
Публикации
Памятник А.Н. Островскому
Партнеры
Информационная поддержка
Как добраться?© 2025 Пресс-служба:
press@maly.ru
Заказ билетов (web-касса) (495) 624-40-46
Оценка качества услуг учреждений культуры
Адрес театра:
Москва, Театральный проезд д. 1
телефон: (495)624-42-01
Мы в соцсетях:
Партнеры
Информационная поддержка