11 февраля в спектакле "Светит, да не греет" А.Н.Островского и Н.Я.Соловьева роль Рабачева первый раз сыграл артист Владимир Алексеев. Поздравляем и желаем новых творческих успехов!

Одно из самых загадочных произведений русской литературы — «Пиковая дама» Александра Пушкина — за всю историю существования обрела множество различных интерпретаций. Конечно, самая знаменитая — опера Петра Чайковского. А из экранизаций, пожалуй, лучшей посчитаем фильм Игоря Масленникова. Это произведение уже третье столетие продолжает будоражить умы и вызывает все новые прочтения. Одно из них — в столичном Малом театре. Сценическая фантазия по Пушкину авторства Андрея Житинкина покорила сердце Филиппа Геллера.

Прежде всего, в этой постановке пленяет картинка. Наконец-то никаких переносов времени действия в XX век или же современность, которых мы уже нахлебались в интерпретациях оперы Чайковского. Художник Андрей Шаров создает величественное пространство — лепнина, колонны, гигантские статуи, огромные окна.

Но главный сюрприз — роскошные костюмы авторства великого Вячеслава Зайцева, настоящие произведения искусства. Спектакль прекрасен с точки зрения эстетики эпохи.

Конечно, повесть, которую можно прочитать за полчаса, необходимо было дополнить какой-то новой информацией, чтобы сложился полноценный спектакль. Радует, что Житинкин оставил все пушкинские фразы, а собственные мысли выразил достаточно ровно и практически без противоречий с пушкинскими идеями. Хотя есть и некоторые просчёты. К ним отнесем характерную роль Маши, горничной Лизы, которая в постановке обретает чёткий образ — ее линия здесь абсолютно самостоятельна и вполне весома. Это хитрая, нагловатая лентяйка, не желающая подчиняться Графине и втайне над ней насмехающаяся. Режиссёр придумал историю: Анна Федотовна нашла Маше жениха — своего приказчика, и в спектакле обсуждается их свадьба, которая проходит аккурат перед роковой встречей Германна и Графини. Кажется, с этим комическим образом Житинкин чуть перемудрил — Маши слишком много, особенно во втором акте… Хотя приём разряжения обстановки перед смертью Графини, который постановщик подразумевал, срабатывает.

Значительные изменения претерпел образ Дамы Пик. Если у Пушкина Графиня — это разваливающаяся, доживающая свой век старуха, то у Житинкина — статная, красивая, моложавая женщина. Она явно ощущает свое превосходство над другими, любит кокетничать и острить. Но и старческие причуды (те, что были подчеркнуты Пушкиным в своем произведении) ей тоже не чужды — она может капризничать, издеваться над прислугой и своей воспитанницей Лизой. С виду Графиня прекрасно держится, но внутри ощущает свою старость и приближение смерти. Прекрасно режиссёром поставлена сцена её ухода из жизни — практически по-Пушкину (без модного поцелуя с Германном, хотя тот все же поднимает платье и чуть ласкает её ногу, но это выглядит не так ужасно, как новомодные трактовки данного эпизода) .

Образ главного персонажа решен в максимально близком к Пушкину виде — без введенной Чайковским эмоциональности и романтизации героя. Здесь Германн, как у Александра Сергеевича, максимально сух, рационален, расчетлив, апатичен. И, кажется, с первого же появления на сцене уже не совсем адекватен. Ни о какой любви к Лизе и речи нет — молодой человек мечтает разбогатеть для самого себя и уехать прочь из России. Житинкин укрупняет мотив сумасшествия — после рокового проигрыша Германн произносит большой монолог о деньгах.. В жутком приступе он срывает с себя одежду… Финал выглядит неожиданно, но он убеждает. К полуобнаженному герою, лежащему в беспамятстве на ломберном столе, подходит призрак Графини (она одета в свой предсмертный наряд — белую ночнушку). Женщина надевает ему на голову колпак и сообщает, что его отправят… в Обуховскую больницу, в палату 17. Внезапно она начинает качать героя, напевая ему колыбельную — Житинкин показывает, что старуха простила Германна.

В спектакле достаточно мистики и ужаса— и это тоже радует (вспомним недавние оперные постановки в БТ и МАМТе, в них мистики нет от слова совсем). Страшно от сцены появления мёртвой Графини — когда внезапно раздаются громоподобные звуки органа с завываниями невидимого хора, и одновременно в зеркале появляется тень женщины, мы слышим её голос.

Совсем не последнее место в постановке занимает музыка. Разумеется, куда же без Петра Ильича, несколько номеров из его оперы здесь все же звучат. А лейтмотивом Графини, конечно же, становится её песенка на французском — не только в виде записи, но и в живом исполнении артистки. Кроме Чайковского, звучат композиции Альфреда Шнитке, Густава Малера — она пришлась к месту. Образа Петербурга визуально в спектакле нет, но он присутствует именно в музыке и живо ощущается.

К ляпам отнесем использование «Грез любви» Ференца Листа — Томский играет их в доме бабушки на клавикорде, когда та вспоминает о своей молодости и любви. Слишком сильная ошибка — ведь произведение было написано в 1850-е, а действие пушкинской повести, и спектакля происходит в конце XVIII столетия.

Чувство гордости вызывает уровень актёрской игры — Малый не теряет планку. Великолепная Людмила Титова блестяще играет Графиню — так, как никто сейчас. Ее героиня незабываема в своей эксцентричности — харизме этой женщине не занимать. Актриса филигранно показала двойственный облик Анны Федотовны — не только её кокетство и желание все так же пленять сердца, но и внутреннее одиночество, чувство близости смерти. Эта глубоко трагическая Личность — действительно, как по Пушкину, и притягивает к себе, и отталкивает.

Ошеломляюще ярко показал себя Владимир Алексеев в роли Германна: он играл персонажа всего лишь второй раз, но по нему это не скажешь — настолько он уверен в тексте, в каждом движении своего героя. Отдельный большой плюс за то, что возраст и внешний вид героя соответствуют оригиналу — перед нами красивый, статный, стройный высокий молодой человек с наполеоновским профилем.

Конечно, это невероятная эмоциональная и психологическая нагрузка — играть душевно поверженного человека. Германн Алексеева с самого начала идёт к своей цели, напролом, через все преграды. Но его и без того тонкая психика не выдерживает краха его мечты. Германн жаден, он мечтает чуть ли не править миром благодаря деньгам. Но и постановщик, и актёр показывают, к чему приводят такие жуткие, страшные мечты.

Интересна Лиза в интерпретации Ольги Жевакиной — бедная воспитанница Графини предстаёт наивной, неопытной девушкой, мечтающей о возвышенной любви, и вместе с тем, она боится себя и собственных чувств. Каково же её горе, когда она понимает, что Германн не любил её, а лишь использовал в своих целях. Девушка осознаёт, что стала невольной убийцей Графини. Она просит прощения у трупа, и в экстатическом состоянии начинает читать «Отче наш». Этот эпизод очень трогательно поставлен режиссёром, а Жевакина очень тонко и эмоционально его воплотила.

По бенефисному играет Наталья Хрусталева горничную Машу — едкую, и хитрую, изворотливую и ловкую.

Чертовски хорош Томский в исполнении Алексея Фаддеева — чуть ироничный, обаятельный, хранящий в себе загадку рода бабушки.

И, конечно, незабываем Валерий Бабятинский в роли Чекалинского. Тот случай, когда роль совсем небольшая, но от того, как произнесена и сыграна фраза в конце «И этот сгорел. Все-таки слаб человек» зависит все.

Спектакль, идущий уже 10 лет в репертуаре Малого, посетил и сам его создатель, Андрей Житинкин. Судя по его реакции, режиссер остался доволен тем, как постановка выглядит и играется сегодня.

Филипп Геллер, "БезФальши", 23 ноября 2023 года

https://bezfalshi.ru/?p=7498