«Я ДОЛЖЕН БЫЛ ЕГО ПОЛЮБИТЬ»



Накануне дня рождения вождя мирового пролетариата корреспондент «Речи» побывал в Москве в гостях у главного Ленина отечественного кино и нашего земляка Юрия Каюрова…

«Я ДОЛЖЕН БЫЛ ЕГО ПОЛЮБИТЬ»

Накануне дня рождения вождя мирового пролетариата корреспондент «Речи» побывал в Москве в гостях у главного Ленина отечественного кино и нашего земляка Юрия Каюрова…

Верной дорогой.

«Главным» его зовут не только за талант перевоплощения. Одним нравится вождь в исполнении Михаила Ульянова, другим по душе Иннокентий Смоктуновский. Дело вкуса, в конце концов. Искусство — не отрез ткани, в метрах не измеряется. Зато количество подсчету вполне поддается. По «Лениным» Юрий Иванович рекордсмен, причем не только в отечественном, но и в мировом кино — 18 фильмов. Факт, попавший во все энциклопедии. Где биография народного артиста России Каюрова обычно открывается таким сложным для иностранцев и таким родным для нас словом — «Череповец». Наш город — родина известного актера.

И вот, обладая подробным планом, как пройти к каюровской четырехэтажке, продиктованным самим хозяином по телефону, скачу я по весенним московским лужам, расшифровывая намокшую бумажку в руках, как пиратскую карту. «По Тверской дойдешь до дома, где жил Бондарчук, свернешь в подъезд и по мейерхольдовскому дворику шагай до высотки, где живут артисты Большого театра. Напротив — мой дом. Даю тебе полтора часа, время пошло», — вспоминаю я великолепно поставленный голос Юрия Ивановича, каким читают Маяковского по радио. Признаться, если бы место «дома Бондарчука» в его рассказе занял иной ориентир, расположенный здесь же гигантский «McDonald’s», а «мейерхольдовский дворик» в устах актера украсился бы «желтыми скамейками», на пороге Каюрова я очутился бы гораздо раньше. Держа снятые с запястья часы на манер секундомера, Юрий Иванович добродушно улыбается: «Ну что ж, чуть больше часа. Хвалю».

Череповец: младенчество, юность, зрелость.

— В разных биографиях по-разному: то вы из Белозерска, то из Череповца. Где правда?

— Родина моих родителей, бабушек и дедушек — Белозерск. Не в самом Белозерске, а рядышком. В деревнях: мама из Чуринова, папа из Рослякова. Но родился я действительно в Череповце. Отец был совслужащий, его перевели в Череповец, где мы прожили, наверное, года три. Поэтому, извините, своего младенческого периода я почти не помню. Потом отца перевели в Тихвин, до войны там жили. Началась война, отец ушел в ополчение, погиб под Тихвином в декабре 41-го. А нас с мамой и сестренкой Люсей он отправил на свою родину, в Белозерск. И тут снова в моей жизни, уже юношеской, возник ваш город. Из Тихвина в Белозерск ехали через Череповец, на поезде, в теплушке, там какой-то завод эвакуировался. Октябрь. Самолеты летали с крестами на крыльях, немецкие. И нас, помнится, бомбили. Поезд шел на Урал, в Череповце мы слезли. Весь скарб, который был, выгрузили. Мама с Люсей на руках таскала эти мешки, на грузовике добрались до Белозерья, где и остались на долгие годы. Мамочка моя там и померла. Там могилки родные. А родился в Череповце, никуда не денешься. Так и в паспорте записано.

— Что же, наш город так и остался для Юрия Каюрова пустым словом в паспорте, родиной, которой не знаешь, а следовательно, и не скучаешь по ней?

— К счастью, нет. В зрелом возрасте не раз бывал у вас. Когда учился в Ленинграде. Еду домой — в Череповце вылезаю, пешком на пристань и по реке до дому. Ходили такие по Шексне двухпалубные пароходики, помню. Это потом уже «Ракеты» появились и автобусное сообщение наладили.

— В городе ориентируетесь?

— А как же? Пристань от вокзала железнодорожного недалеко. Гора там, храм стоит на берегу, я бывал в нем.

Рикошеты.

Хоть Каюров и крестьянского происхождения, с деревней ему было не по пути. Выбор, впрочем, для таких был небольшой. Не серп, так молот. После окончания ремесленного училища в Вологде получил корочки токаря 5 разряда. Трудно и долго рассказывать, какими рикошетами токарь Каюров стал артистом. Разве вкратце: пошел на флот, служил на «Авроре», еще не ставшей плавучим музеем. Съемки на легендарном крейсере чуть ли не ежемесячно. Тут-то матрос Каюров и начал свою фильмографию — что ни картина, то он в массовке. Собиравшаяся уходить на вечный покой «Аврора» была тогда примой «Ленфильма» и всех прочих «-фильмов». Юрию Ивановичу не раз еще предстояло брать ее в партнеры.

«Пырьев разглядел во мне вождя».

— Мой дебют в роли Ленина состоялся в 1961 году, в фильме «В начале века». Я работал тогда в Саратовском театре драмы. Искали исполнителя на роль Ленина, ездили люди по провинции. Попал я на «Мосфильм» по фотографии, которую сняли со стенки и повезли. Чего-то там показалось кому-то. Вызвали в Москву на пробы. Отличный гример Анжан положил сложный грим, сделал похожим на молодого Владимира Ильича. Пробовалось множество актеров, но меня выбрали, утвердили. Обязан я за это Ивану Александровичу Пырьеву. Не он был режиссером, но от него, как худрука «Мосфильма», многое зависело. Когда показывали кинопробы, он, сидевший молча, вдруг подал голос. «Ну-ка открути пленку обратно. Так-так, вот он, он будет у тебя сниматься», — сказал он режиссеру Рыбакову. Спасибо Пырьеву, гениальному человеку и режиссеру, который разглядел во мне Ленина.

Следующий раз клеить бороду пришлось только спустя четыре года. Зато и не останавливалось многие годы. Приближалось столетие Владимира Ильича. Фильм шел за фильмом. Главные роли, где Ленин в центре сюжетных коллизий, и эпизоды, в которых вождь, как фея, спускался к главному герою, разуверившемуся в собственных силах, и воскрешал силу духа строителя коммунизма. Драматургия слабенькая, часто довольно примитивная. Выходит, и в работе над таким образом халтурка имела место?

— Как сказать… Маленький эпизод с Лениным для всех нас был очень ответ-ственным и снимался иногда более тщательно, чем остальные. Помню, Евгений Матвеев снимал фильм «Почтовый роман» о лейтенанте Шмидте. Там был эпизод с Лениным. Я на экране, то есть Ленин на экране, немного, 10 минут всего, но в ряду моих фильмов с этим персонажем этот самый любимый. Он настолько был хорош по драматургии, сцена человечная. Ленин там очень хорошо говорит, не о политике, а о любви. Ленин, завершая разговор, говорит такой текст (до сих пор его помню): «Революция и любовь всегда рядом. Эти понятия одинаковой чистоты». Что, неплохо сказано? А вы говорите — халтура.

Найденные долгими репетициями голос, дикцию, движения, жесты, мимику, читай — форму, способность играть Ленина Юрий Каюров не терял все эти годы. Вызвать на съемки, по сути, могли в любую секунду. И вызывали — не только наши, но и болгарские киностудии, и даже монгольские. Самую ответственную роль в стране, которую только можно было представить, доверяли играть далеко не всем. Потому-то имевших соответствующий мандат так немного, потому-то и стояли в очередь к проверенным.

«Все сделано».

Квартира Юрия Каюрова — сама как декорация. Декорация фильма про интеллигенцию 70-х. На стенах портреты жены, не так давно ушедшей из жизни, кистей известных московских художников. Стол, совсем ленинский, с зеленым бархатом, невероятно чисто убранный. Телефон старинного образца, так и тянет крикнуть в трубку: «Барышня, дайте Смольный». Полка с книгами, «Жизнь замечательных людей» — любимая серия. Моцарт, Лермонтов, Пушкин. «Пишу ли мемуары? Да, написаны записки, начиная с юных лет. Там, в столе лежат. Напечатать думал, а зачем? Стоят в магазинах книги, написанные актерами, актрисами, годами стоят. Спрос на них невелик. А чего Каюров? Ну играл Ленина, да ну его». В родном Малом театре он теперь играет исключительно «добрых графов», летом Юрия Каюрова принимает дача Островского в костромском Щелыково. «Все сделано», — говорит он. О судьбах тех самых 18 фильмов с Лениным-Каюровым, которые в телепрограмме почти не увидишь, говорить нечего. Молчим положенную по протоколу минуту. «Может быть, они со временем перейдут в разряд исторических?» — в виде предположения бросаю спасательный круг лениниане. Юрий Иванович отзывается фразой, которая словно напрашивалась в финал будущей статьи: «Наверное… Что-то останется, я думаю». Сегодняшнюю свою жизнь актер зовет отдыхом, любимым выражением стало: «спокойней надо жить, без нервов». Этим 78-летний актер и объясняет упорное нежелание праздновать грядущий юбилей: «Театр, спектакль, афиша, вечер. Зачем? Юбилей — дело хлопотное. Другой раз посмотришь — справил его широко человек, а потом бах — и помер. Переволновался». Большие люди Каюрова не забывают: Путин на 75-летие орденом одарил, Зюганов телеграммы с поздравлениями шлет.

По поводу гробокопателей.

Юрий Каюров радости носить кудряшки не имел, а в зрелости облысением за них не поплатился. Следовательно, Ленина из Каюрова всегда делал гример. Тот самый, «отличный», Анжан, гримировавший всех исполнителей роли Ленина в театре и кино. Сколько времени требовала эта процедура? Накладной нос, борода, лысина, брови. Ну час, полтора. «Четыре часа», — говорит Каюров. О тех же четырех часах читаю в воспоминаниях Кирилла Лаврова. Куда столько? Думаю, хитрый Анжан нарочно не торопился, давая время актеру, только-только снявшему сюртук Хлестакова или ожившему после финальной сцены в «Гамлете», настроиться на иной лад, вжиться в РОЛЬ. Да так, что потом и не выберешься из нее обратно.

— Как вы сегодня относитесь к Владимиру Ильичу?

— Ну как-как… Как относился, так и отношусь. Попробую объяснить. Я должен был с самого начала полюбить этого человека, чтобы потом с экрана заставить полюбить его вас, зрителей. Когда увидел его документальные кадры, Ленина, — помнишь, с кошечкой сидит, с кем-то разговаривает, выступает с трибуны — он мне так понравился, честно тебе скажу. В нем столько обаяния. Какое лицо прекрасное, какие глаза, какой увлеченный человек. Я его сразу полюбил. И сразу понял, схватил образ — я должен быть таким, каким он мне понравился. Видел мое фото в роли Ленина, особенно первый фильм, «В начале века»? Это было не наиграно, а запущено в себя. Я этим жил. В разных сценариях, конечно, по-разному. Вот в «Шестом июля» он не улыбается ни разу. Это было такое мне задание от режиссера Карасика… тоже покойного… все поумирали… «Юра, никаких улыбок». Советская власть висит на волоске. Надо быть жестким, решительным. Как сейчас отношусь к Ленину? Благодарю Бога, что довелось играть такие роли. Что бы сейчас ни говорили, ни копали, ни выкапывали — сейчас ведь много гробокопателей, — меня ничем не убедишь, не переубедишь. Фильмы, книги… Не читаю ничего такого, а если по телевизору начинают говорить плохое о нем, выключаю тут же. Я не впускаю этих сведений. Не хочу.

Сергей Виноградов

Газета «Речь», №72(21739) 21.04.2006

«МАРИЯ СТЮАРТ»

Малый театр (филиал)

Ф.Шиллер. Режиссер В.Иванов. В ролях: Л.Титова, О.Молочная, Н.Корниенко, В.Петров, Ю.Каюров, В.Бабятинский.

«МАРИЯ СТЮАРТ»

Малый театр (филиал)

Ф.Шиллер. Режиссер В.Иванов. В ролях: Л.Титова, О.Молочная, Н.Корниенко, В.Петров, Ю.Каюров, В.Бабятинский.

Мировая литература во все века интересовалась жизнью коронованных особ. Но есть два жанра, питающие особое пристрастие к королям и королевам, — это трагедия и детская сказка. Немецкий поэт и драматург Фридрих Шиллер, сочиняя свою «Марию Стюарт», без всякого сомнения, имел в виду трагедию, но постановка Малого театра, пожалуй, больше смахивает на сказку. Во всяком случае подход режиссера Виталия Иванова к классической пьесе оказался таким по-детски невинным, что даже может на некоторое время вызвать умиление пополам с оторопью. О том, что со времен Шиллера в истории мирового театра минуло два с лишним столетия и поменялось множество эпох, в Малом предпочли позабыть. Детская безмятежность создателей спектакля дошла до таких степеней, что в спектакле не только время остановлено, но и всякое подобие мысли выветрилось. Двумя сестрами-королевами (Елизавета — Людмила Титова, Мария — Ольга Молочная) здесь заинтересовались не из-за их трагических страстей и душевных метаний, а из-за царственности и величавого вида; кажется, что перед нами не спектакль, а ожившая портретная галерея. Благородные повадки, музейные интонации, картинные жесты, менуэтная походка, статичность мизансцен — все, как полагается. Когда декорация Валерия Левенталя, крутанувшись вокруг своей оси, переносит нас во дворец Елизаветы, то в первый момент мерещится, что перед тобой музейная витрина, где выставлены придворные наряды соответствующей эпохи. И только при звуках первой реплики наконец соображаешь, что застывшие вокруг своей королевы люди, разряженные в пух и прах, на самом-то деле живые. Концовка у этой истории тоже наивная и сказочная: как только Елизавета поставит свою подпись на указе о казни Марии, над сценой прогремит гром и сверкнет молния. Тут и сказке конец.


9 Марта 2006
Time Out Москва. Репертуар театров

«Листая старые подшивки»

ПОЗДНЕЕ ПРИЗНАНИЕ

Юрий КАЮРОВ отвечает на вопрос журнала «Театральная жизнь», «какое событие в своей творческой жизни на сцене Малого театра вы считаете главным и значительным?»

«Листая старые подшивки»

ПОЗДНЕЕ ПРИЗНАНИЕ

Юрий КАЮРОВ отвечает на вопрос журнала «Театральная жизнь», «какое событие в своей творческой жизни на сцене Малого театра вы считаете главным и значительным?»

Одно из самых впечатляющих событий моей тридцатилетней жизни в Малом театре связано с первой работой на его сцене. 1969 год. В Доме Островского, в пьесе Островского «Бешеные деньги» я назначен на роль Саввы Василькова. Ставит спектакль замечательный режиссер Леонид Викторович Варпаховский. Партнеры - Елена Шатрова, Владимир Кенигсон, Никита Подгорный и... Элина Быстрицкая - Лидия Чебоксарова. Как и Васильков, я приехал в Москву из провинции (после пятнадцати лет работы в Саратовском театре) и, как и он - Чебоксаровой, не мог не увлечься ее исполнительницей. До этого я видел красавицу Быстрицкую в кино. А тут... не просто партнерша по сцене, но реальная, живая, восхитительная женщина, в которую влюблен мой герой. Где театр? Где жизнь? Все перемешалось, переплелось: Быстрицкая - Васильков, Чебоксарова - я... Репетировалось, игралось очень легко и радостно. Ведь я в такой форме мог, признаюсь, высказать, выявить свои собственные чувства. Догадывалась ли тогда Элина Авраамовна о них или приняла особую пылкость и правдивость моего Василькова за удачную находку зерна образа, - до сих пор не знаю.
Помню, после премьеры ко мне подошла одна наша актриса и сказала: «Как вы ее любите!» Я не стал уточнять, кого она имела в виду.
Спектакль был большой удачей театра, артистов, режиссера. Об этом свидетельствую не только я, но и пресса тех лет. Если уж такой строгий критик, как Александр Аникст, хвалил нас, значит, было за что.
Для меня же он был дорог как дебют на сцене прославленного театра, как начало нового этапа творческой жизни и как значительное событие в истории моих неактерских чувств.
Играли мы спектакль долго. Прошел он раз триста. Кому еще так повезло: триста раз играть - прожить любовь своего героя?!

«Театральная жизнь», 1998, №7

ДУЭТ КОРОЛЕВ ПЕРЕД ПЛАХОЙ

Малый театр верен себе: прежде всего репертуарная политика его формируется обращением к классической драматургии. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на афишу...

ДУЭТ КОРОЛЕВ ПЕРЕД ПЛАХОЙ

«Мария Стюарт» на сцене Малого театра

Малый театр верен себе: прежде всего репертуарная политика его формируется обращением к классической драматургии. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на афишу: и непременный Островский, и классика других европейских стран с каждым сезоном пополняются все новыми и новыми спектаклями.

Сейчас вот премьера по трагедии Фридриха Шиллера — «Марии Стюарт». Сразу же надо заметить, что Шиллер — довольно частый гость в столичных (да и не только столичных) сценах. Интерес к нему так же велик, как и к самому сюжету одного из лучших его созданий: ведь этот сюжет до сих пор внове раскрывается и в творчестве других, современных нам драматургов, вспомним, например, родившуюся в России яркую вариацию на тему борьбы двух королев в XVI веке — английской Елизаветы и шотландской Марии — «Ваша сестра и пленница». Не стану сравнивать, какая из двух пьес интереснее, интересна и своеобразна каждая по-своему. Но Шиллер — это Шиллер. Он не стареет, и редко встретишь актрису, которая не мечтала бы сыграть одну из этих двух королев.

Режиссер-постановщик Виталий Иванов давно и преданно служит классической драматургии. Сценограф Валерий Левенталь — один из лучших театральных художников мира. Да и имя композитора Эдуарда Артемьева (он автор музыки ко всем фильмам Никиты Михалкова) вряд ли нуждается в особых представлениях: его мелодизм, его фантастическое владение синтезатором, тонкий драматизм характера персонажей, равно как и общий «климат» спектакля или фильма, хорошо известны.

И именно с музыкальной атмосферы спектакля надо и начинать разговор о премьере «Марии Стюарт».На фоне черного неба, в сценических «сукнах», удивительно органично сливаясь с прекрасно увиденным Левенталем мрачным образом королевства Елизаветы, сконцентрированного метафорически в образе дворца с башнями а-ля Тауэр, возникает величественная и одновременно тревожно-страшная музыка времени и образа плахи, которая ожидает молодую шотландскую королеву. И уже первое появление Марии Стюарт сразу привлекает к себе внимание и манерой разговора, и прекрасным нарядом: платье черного бархата с серебряным шитьем и белой мантильей, сбегающей с головы почти до самого подола. Мария (Ольга Молочная), мне кажется, очень точно «вписана» в спектакль и отвечает образу, предложенному Шиллером. Конечно, если обратиться к истории, то Мария Стюарт была не так чиста, как та, что у великого драматурга. Ее биография де-факто Шиллером будто бы и вовсе не замечена. Он (и следом за ним театр) говорят в первую очередь даже не о чудовищно страшной борьбе двух королев, но — все начинается у Елизаветы (Людмила Титова) все-таки с зависти английской королевы к красоте и любовным победам Марии. Собственно, эта зависть изначально и привела к трагическому концу и плахе, на фоне которой разворачивается королевская дуэль, дуэль двух королев. К сожалению, сильный пол в спектакле не очень ярок. Отмечу только двоих мужчин: порядочного, сохранившего достоинство и сердце Джорджа Тальбота, советника Елизаветы (очень интересная работа Юрия Каюрова) и героя-любовника, порывистого и страстного Василия Зотова (Мортимер, племянник главного тюремщика Марии). Остальные участники трагедии — я имею в виду снова сильный пол — как-то невыразительны. Так и хочется сказать словами Лермонтова — «смешались в кучу кони, люди...» Ну, коней на сцене нет, а люди-таки, увы, «смешались»...

Сохранен ли в спектакле дух драматургии романтика Шиллера? Мне кажется, да, хотя можно было бы кому-то и не принять то решение образов двух королев, которое предлагает театр. Мария — кроткая, словно сошедшая с полотна Констебля, нежная и, быть может, слишком стерильно «пропущенная» через колесо истории. Но в ее хрупкости чувствуется сила, убежденность в своей правоте, хотя тема трона, наверное, могла бы быть более громкой. Но так задумано постановщиком: хочешь — принимай, хочешь — не принимай... Я принимаю. Как и характер Елизаветы, в котором тоже прежде всего «читаешь» женщину (во многом обделенную красотой и любовью), а только потом власть, которая может распоряжаться жизнью и крепко держать собственный престол... Факт из истории: после смерти Елизаветы в 1603 году английский, шотландский и ирландский престолы согласно завещанию королевы-девственницы были объединены, и более сорока лет правил объединенным королевством Карл I, сын Марии Стюарт.

Да, в спектакле борются прежде всего женщины, а потом уже королевы. Думаю, тему борьбы за трон можно было бы сделать более открытой и жесткой. Знаю, что некоторые критики категорически не принимают такое «феминистское» решение ожесточенной (на самом деле в истории!) дуэли двух королев. Но ведь истинная ожесточенность читается и в их кажущейся сдержанности, во внутреннем нерве. А порой О. Молочная играет свою героиню на своеобразном, но все же оголенном нерве (сцена в саду, например). ...Спектакль довольно длинный, но в нем не чувствуется длиннот. Ни минуты не приходилось скучать ни мне, ни другим зрителям, устроившим после окончания премьеры едва ли не овацию. Равнодушных в зале не оказалось. И в этом отсутствии равнодушия слилось все, что удалось театру в красочном, увлекательном и спорном спектакле: необычное прочтение характеров героинь, удивительная музыка времени, и мрачный замок-крепость, и достоинство Марии Стюарт, гордо и кротко несущей свой крест.

Наталья ЛАГИНА
«Слово», 10.03.2006

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: СЫГРАТЬ ЛЕНИНА ДРУГИМ Я БЫ НЕ СОГЛАСИЛСЯ

Актерскому пути Юрия Каюрова неизменно сопутствует зрительская любовь. И это большое счастье для артиста. Каюров много снимался, сыграл десятки ролей в театре и какие только пути-дороги не прошел со своими героями...

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: СЫГРАТЬ ЛЕНИНА ДРУГИМ Я БЫ НЕ СОГЛАСИЛСЯ

Актерскому пути Юрия Каюрова неизменно сопутствует зрительская любовь. И это большое счастье для артиста. Каюров много снимался, сыграл десятки ролей в театре и какие только пути-дороги не прошел со своими героями. Были они у артиста всегда жизненно достоверными, выписанными многообразием красок. Так много умеет сказать Каюров, что никогда его роли не уходят из памяти. В кино за ним укоренилась слава лучшего исполнителя роли Ленина, которого играл и в театре. На сцене он создал такие замечательные образы, как: Васильков («Бешеные деньги»), Яков Маякин («Фома Гордеев»), Антипa Зыков («Зыковы»), Сафонов («Русские люди»), Васильев («Выбор») и другие.

- ЮРИЙ ИВАНОВИЧ, а как вы пришли в театр?

- Служил на «Авроре», а рядом с местом, где стоял корабль, был Дворец культуры там работала театральная студия, которой руководили замечательный артист Василий Меркурьев и его жена Ирина Мейерхольд. Стал у них заниматься, и меня отпускали. Когда увольнения не давали, убегал, но мне прощали. Закончил службу и поступил в Ленинградский театральный институт. Там моими педагогами были известная актриса Александрийского театра Елизавета Ивановна Тиме и Николай Евгеньевич Серебряков.

- Считаете себя воспитанником петербургской актерской школы?

- Да. Еще студентом играл в Александринке и БДТ в массовке, зарабатывая таким образом себе на хлеб. Там шли такие спектакли, как «Суворов» и «Адмирал Нахимов», и я бегал в них солдатиком или матросом. Николай Черкасов и Николай Симонов были тогда нашими кумирами. «Идите, смотрите, говорила нам, своим ученикам, Елизавета Ивановна.
Сегодня Симонов Протасова играет». Она и сама была занята в «Живом трупе». И мы прорывались в театр, помногу раз смотрели одни и те же спектакли, учась у великих мастеров.

- А Андреевский флаг на вашем пиджаке воспоминание о службе на флоте?

- Андреевский флаг это мой флаг, он с моей «Авроры». На «Авроре» я служил в конце сороковых годов. С тех пор все связанное с морской символикой дорого мне как ничто другое. «Аврора» изображена и на ордене Октябрьской Революции, который у меня есть, и я всегда с гордостью думаю об этом. Служа на корабле, в море я, как ни странно, никогда не выходил ведь «Аврора» стояла на вечной стоянке, но морская душа всегда живет во мне, а море зовет и манит к себе.

- Но как случилось, что, окончив учебу, вы изменили Балтике показались на Волге?

- В Ленинграде у меня ни родственников, ни знакомых не было, и потому негде было осесть. Меня распределили в Саратов, в Театр имени Карла Маркса. Там я сразу попал на хорошие роли и проработал пятнадцать лет. Это были самые счастливые годы в моей жизни. Был я молод и полон надежд, и все, казалось тогда, получалось. И все это на фоне чудесной русской природы и красавицы Волги, которую я полюбил как всякий русский.

- А откуда вы родом?

- Я вологодский, родился в северном городе Белозерске. Да и фамилия у меня самая северная, от слова «каюр». А каюр это погонщик запряженных в нары собак или оленей.

- Благополучный артист саратовской сцены, вы оказались в Москве, в одном из лучших столичных театров. Как это произошло?

- Я уже снялся в роли Ленина в фильмах «В начале века» и «Сквозь ледяную мглу». А в Малом театре тогда шел спектакль «Джон Рид». Исполнитель роли Ленина Игорь Владимирович Ильинский выбыл на время из театра, и нужен был артист, который бы заменил его. А тут Виталий Дмитриевич Доронин увидел меня в одном из фильмов по телевидению и говорит: «Вот же он, Ленин. Давайте его сюда». Так благодаря этому прекрасному артисту и человеку изменилась моя актерская судьба. Приехав в Москву, сыграл Ленина, а вскоре получил роль в новом спектакле. Леонид Варпаховский ставил «Бешеные деньги» Островского и дал мне роль Василькова. Мне пришлось играть с такими мастерами, как Шатрова, Подгорный, Кенигсон... Спектакль был хорошо принят и высоко оценен. Сыграли мы его более трехсот раз. Возили по всей стране и за рубеж. И всюду успех. Сейчас, в октябре, исполнилось как раз тридцать лет со дня премьеры этой постановки.

- Малому театру 175 лет. Что позволяет старейшей русской сцене сохранять свое величие и не утрачивать славу, несмотря на временные неудачи?

- Все потому, что людям свойственно тянуться к красивому и благородному, доброму и вечному. А Малый театр всегда являлся выразителем именно этих идеалов и умел сказать людям много важного. К тому же в Малом театре всегда ценили актера его умение быть на сцене правдивым и в то же время оставаться художником. Постоянные споры о том, кто важней в театре: актер или режиссер, в Малом всегда носили отвлеченный характер. Настоящий актер обязан быть для себя режиссером. И тогда постановщик спектакля поможет ему и приведет к верному результату.

- Недавно вы сыграли совсем небольшую роль в спектакле «Воскресение» Л. Толстого и сделали это так, что они одна рецензия не обошла вниманием ваше участие в постановке. Не зазорно ли было вам, артисту-мастеру, играть в эпизоде?

- Помните, как повел себя Аркашка в «Лесе» Островского, когда получил предложение Несчастливцева сыграть роль лакея? Он стал отказываться и сказал, что горд и не может унизиться до этого. А Несчастливцев ему: «Да ведь сам Мартынов играл лакеев, а ты стесняешься!» И действительно, дело не в том, какую играешь роль, а в том, как ты это делаешь. Мастера старшего поколения всегда с одинаковой ответственностью подходили к исполнению любой роли: и главной, и эпизодической. Скажу прямо, мне было интересно работать над этой маленькой ролью, которую я готовил с режиссером Эдуардом Марцевичем. Мне казалось, что она чрезвычайно важна по своей смысловой социальной нагрузке и надеюсь, что мне удалось в ней это выразить.

- Если бы вам сегодня предложили вдруг сыграть роль Ленина в новой исторической редакции, взялись бы за нее?

- Нет, отказался бы. Играя Ленина тогда, я вживался в образ согласно тем представлениям о нем, которые впитал с молоком матери, в которые свято верил, считая своего героя лучшим из людей. Сегодня мне было бы трудно представить его другим.

- Все ваше время поглощает театр. А чем вы занимаетесь в свободное время?
Я много читаю, а с некоторых пор появилось увлечение: приобретаю компакт-диски и слушаю музыкальную классику. Слушаю Шаляпина и получаю наслаждение от этого гения всех времен.

Беседу вел Александр ШЕВЛЯКОВ.
«Подмосковные известия», 04.11.1999

«НЕ ПРОСТЕЦКИЙ И НЕ ПРОСТОВАТЫЙ, А ИМЕННО ПРОСТОЙ»

ГАЗЕТА обратилась к ведущим актерам Малого театра Валерию Бабятинскому и Юрию Каюрову с просьбой поделиться своими воспоминаниями о Евгении Валериановиче Самойлове...

«НЕ ПРОСТЕЦКИЙ И НЕ ПРОСТОВАТЫЙ, А ИМЕННО ПРОСТОЙ»

Скорбное известие о смерти Евгения Самойлова пришло в пятницу. Ему было 93 года. Блистательный русский актер, сыгравший Чацкого у Мейерхольда, Гамлета у Охлопкова, снискавший зрительскую любовь своими прекрасными киноролями, в том числе в фильме Довженко «Щорс», он последние 40 лет своей жизни состоял в труппе Малого театра. ГАЗЕТА обратилась к ведущим актерам Малого театра Валерию Бабятинскому и Юрию Каюрову с просьбой поделиться своими воспоминаниями о Евгении Валериановиче Самойлове.

Валерий Бабятинский, народный артист России:

Я любил Самойлова как актера с детских лет, зная его по киноролям. А познакомился только тогда, когда он уже пришел к нам в театр. Вместе с ним в начале 70-х мы участвовали в спектакле «Криминальное танго»: я играл главную роль, молодого мальчишку, а он — моего отца, советского журналиста. Эта эстонская пьеса была запрещена в СССР, и мы добились постановки через тогдашнего министра внутренних дел Щелокова. От его ухода сегодня очень грустно по нескольким причинам. Во-первых, грустно, что ушел из жизни еще один представитель того поколения актеров, которые действительно составляли цвет и гордость советской и российской культуры. А еще грустно потому, что Самойлов был человеком глубоко порядочным. Более 30 лет мы вместе были в театре, и на протяжении этого времени я ни разу не мог заподозрить, что Самойлов участвует в театральных интригах или в каких-то других неблаговидных вещах. Ни в каких коалициях он не участвовал и всегда держался особняком. Он, если можно так выразиться, олицетворял человеческую совесть в театре. Кроме того, он был очень простым и доступным. Не простецкий и не простоватый, а именно простой. До последних дней он оставался человеком очень опрятным — и в физическом смысле, и в духовном. На него всегда было приятно смотреть, он всегда был подтянут и свеж. И никогда в его глазах не светилась алчность — ни к ролям, ни к деньгам, ни к наградам. Помню, в начале 90-х, когда в театре было очень тяжело с зарплатами, нас посетил тогдашний премьер Черномырдин. Евгений Валерианович был приглашен в ложу, и они вместе с Соломиным сидели и беседовали с премьер-министром. Черномырдин был не очень сведущ в наших проблемах, и когда зашел разговор о театре, Соломин, указывая на Самойлова, спросил: «А вы знаете, сколько получает народный артист СССР и лауреат Государственной премии?» Когда он назвал сумму, то Черномырдин, как рассказывают, сделался совершенно красным. Не скажу, правда, что после этого случая что-то сильно исправилось по части зарплат. Но Евгений Валерианович очень достойно принимал такое положение вещей и никуда не бегал с просьбами о прибавках или о президентской пенсии. Он был очень горд и никогда не ходил с протянутой рукой. Без него в театре станет еще тоскливее.

Юрий Каюров, народный артист России:

Мы с ним поступили в труппу Малого театра почти одновременно, это было в 1967 году. Тогда это была великая труппа, но он занимал свою особую нишу даже в таком коллективе. Он пришел из Театра Маяковского, где я его в свое время видел в роли Гамлета в спектакле Охлопкова. В последние годы я был его дублером в роли князя Тугоуховского в «Горе от ума» и в роли Карпа в спектакле Соломина «Лес». Евгений Валерианович — это чудо-человек. Кто не знал Самойлова? Вся страна любила его за талант, за его знаменитую белозубую улыбку, за бескорыстность. «Щорс», «В шесть часов вечера после войны» — эти фильмы пользовались громадной популярностью во многом благодаря Самойлову. Но он был не просто прекрасным актером, но и человеком чудесным — спокойным, тихим, интеллигентным. Такие люди рождаются очень редко на нашей планете, и когда мы их видим, то благодарим судьбу за то, что подарила нам встречу с крупной человеческой личностью.

ГАЗЕТА, 20.02.2006

СТЫЛАЯ КРОВЬ

В Малом расправились с английской королевой

Есть спектакли, про которые почти все знаешь заранее. Как будет оформлена сцена, в каких моментах заиграет музыка, с какой интонацией артисты станут произносить текст. Малый театр испокон веков был нацелен на «сохранение традиций»...

СТЫЛАЯ КРОВЬ

В Малом расправились с английской королевой

Есть спектакли, про которые почти все знаешь заранее. Как будет оформлена сцена, в каких моментах заиграет музыка, с какой интонацией артисты станут произносить текст.
Малый театр испокон веков был нацелен на «сохранение традиций». Однако нынешний коллектив театра явно с трудом представляет, что же такое эти самые традиции есть. А потому здесь ставят и играют по принципу «как получится». Видимо, это понимает и публика. Иначе как объяснить полупустой зал на премьерном спектакле «Мария Стюарт»? По доброй воле на это зрелище вряд ли пойдешь. Оно не то чтобы плохо – оно банально и скучно. Два с половиной часа сменяют друг друга живые картины. Художник Валерий Левенталь, мастер глобальных сценических конструкций, не особенно перетрудился: сочинил несколько ширм «каменного» и «деревянного» цвета, подвижную галерею и маленький домашний эшафотик.

Не очень озаботил себя и постановщик Виталий Иванов: так, придумал парочку мизансцен, повторяющихся на протяжении всего действия.

Как всегда в Малом великолепны исторические костюмы – тут и бархат, и блестящие камушки, и золотое шитье. Конечно, приятно походить в таких нарядах. Поскольку мотива «сыграть в знаменитой трагедии Шиллера» здесь не чувствуется.
Собственно, трагедии-то никакой и нет. Есть дамские разборки на фоне невразумительного уголовного дела. Зритель, не знающий наизусть шиллеровское сочинение, в череде разговоров вряд ли уловит, за что посадили в тюрьму и казнили несчастную Марию Стюарт.

Однако для полноценного детектива спектакль откровенно вял. Актеры работают вполсилы, не вполне понимая, что они здесь делают. Ни про одного из героев ничего не понятно. Худо-бедно выделяются двое. Это патриарх Юрий Каюров в роли советника королевы графа Шрусбери – единственного, у кого в этой компании обнаружилась душа, и главный секс-символ Малого Василий Зотов – пылкий Мортимер, невзначай похитивший сердца обеих королев.

Кстати, о королевах. С ними как раз проблема. На роли двух соперниц выбраны очень красивые и, как казалось до этого времени, интересные актрисы.

За плечами рыжеволосой дивы Людмилы Титовой, сыгравшей Елизавету, такие дамы, как печальная Юлия Тугина из «Последней жертвы» и страстная Сара из «Иванова». Однако Елизавета у Титовой напрочь лишена предполагаемого величия. Истерично улыбающаяся кокотка с хриплым надсаженным голосом, она больше напоминает распорядительницу в кабаре, нежели коронованную особу. Конечно, такая трактовка могла бы впечатлить, но только не в Малом. Единственное, что отлично удается актрисе – немногие любовные сцены, ибо чувственности ей не занимать. Но ключевые по смыслу эпизоды – свидание с Марией и подписание смертного приговора – безнадежно провалены. В чем, несомненно, вина и режиссера.

А из молодой актрисы Ольги Молочной – Марии – явно готовят «новую трагическую актрису». И ей явно нравится таковой себя ощущать. Напускной трагизм бросался в глаза и в ее предыдущей работе нынешнего сезона – Анжелике в «Мнимом больном». Очи долу, скорбное лицо, голос едва слышен – прямо-таки носительница вселенской печали. Но подобные манеры никак не характеризуют королеву Шотландскую. В этой Марии совсем нет жизни – она бледный призрак, в чьих жилах давно застыла кровь. Положенное по сюжету кипение страстей вокруг такой героини становится лишенным логики. Да и в пафосном финале ее совершенно не жаль. Как говорится, умерла так умерла.

Для чего возникают такие спектакли? А, собственно, почему бы и нет? Надо же пополнять репертуар. И поскольку иная манера игры и режиссуры в Малом не приветствуется, исходный материал большого значения не имеет.

Алиса Никольская
«Вечерняя Москва», 14.02.2006

НЕСЧАСТЕН ТОТ, КТО БОРЕТСЯ ЗА ВЛАСТЬ

Как всякое великое произведение, «Марию Стюарт» можно трактовать по-разному. Можно играть ее как психологическую драму. Можно увидеть в ней страшную историю о том, как приносятся человеческие жертвы беспощадному молоху государства...

НЕСЧАСТЕН ТОТ, КТО БОРЕТСЯ ЗА ВЛАСТЬ

В Малом театре состоялась премьера трагедии Шиллера «Мария Стюарт».

Писатели, поэты, драматурги много раз обращались к образу несчастной шотландской королевы Марии Стюарт, сложившей голову на плахе, и к образу казнившей ее королевы английской Елизаветы.

Пожалуй, самый глубокий след в мировой культуре оставила пьеса, написанная Фридрихом Шиллером, который весьма вольно обращался с историческим материалом, но создал драму о столкновении двух сильных женских характеров.

Малый театр обращался к «Марии Стюарт» несколько раз, но самой известной стала постановка, где главную роль исполнила великая Мария Ермолова. Хрестоматийная фотография: черное платье, четки, горделиво поднятая голова, скорбный взгляд. Но продолжая перебирать старые фотографии, видишь и Марию — Пашенную, и Елизавету — Яблочкину, и Лейстера — Садовского.

Можно представить, какой груз ответственности лежит на современных исполнителях! Быть может, чтобы уменьшить это бремя, нынешнюю «Марию Стюарт» играют на сцене филиала — потому что на той легендарной сцене, по которой ходила Ермолова, было бы и вовсе страшно.

Впрочем, режиссер-постановщик Виталий Иванов, кажется, и не стремился отходить от канонов, существовавших ранее. Мизансцены статичны, речи высокопарны. Что ж, романтизм он и есть романтизм, а Шиллер — замечательный автор, которого в былые времена и вовсе без режиссера играли.

Огорчает только, что замечательный художник-сценограф Валерий Левенталь создал декорации и костюмы удивительно красивые сами по себе, но никак не работающие на концепцию спектакля. Просто красота ради красоты — а ведь хочется, чтобы костюм помогал актеру создавать своего героя...

Что касается актеров Малого театра, то они как всегда на высоте. Конечно, в первую очередь хочется отметить старшее поколение. Виктор Борцов (Паулет) не только необычайно органичен и достоверен, но и играет то, что, кажется, пропускали многие исполнители этой роли: искреннюю любовь к племяннику, Мортимеру. Кажется, в этом юноше он видит себя, свою молодость, и потому ему невыносима мысль о том, что племянник может замарать совесть. Как всегда необычайно точно и тонко доносит до зрителя каждое слово, каждую интонацию Юрий Каюров (Шрусбери). Только возникает вопрос: не слишком ли благостным получился у него государственный деятель? А вот глядя на работу Валерия Бабятинского (Берли), испытываешь некоторое чувство сожаления: этот прекрасный артист способен на большее.

Но, конечно же, история, рассказанная в пьесе, — это прежде всего история двух женщин. Малый театр пошел на большой риск, поручив роль Марии недавней выпускнице Щепкинского училища Ольге Молочной. Впрочем, риск оказался оправданным. Ольга играет свойственные юности дерзость и максимализм, способность пожертвовать жизнью ради одной минуты... Парадокс: Мария — пленница, узница и вместе с тем она самый свободный человек в пьесе. Может быть, молодой актрисе режиссер поверил все же не до конца, потому что роль Марии очень сильно помарали: выбросили важнейший разговор с кормилицей и даже предсмертную исповедь. Вместе с тем остается впечатление, что Ольга достойно справилась бы и с этими сложнейшими сценами.

Таким образом, сокращенную пьесу очень хочется назвать не «Мария Стюарт», а «Елизавета Тюдор». Тем более что игра Людмилы Титовой в роли английской королевы властно приковывает к себе внимание. Она иногда кажется резковатой и современной, но, может быть, это и не является недостатком.

Удивительно другое: Елизавету часто представляют человеком, у которого всеми чувствами правит холодный расчет. Титова позволяет нам увидеть в Елизавете такую же слабую, страстную, грешную женщину, как и Мария. Просто ей «несчастье было строгой школой», и она поняла, что миру нельзя показывать своего истинного лица. Она постоянно носит маску — быть может, иногда снимает ее наедине с возлюбленным — он-то как раз и не в состоянии этого оценить.

При этом конфликт Марии и Елизаветы получается противостоянием не страсти и долга, а искренности и притворства. А сочувствие наше, как ни удивительно, распределяется между обеими королевами: бедняжка Елизавета, как ей трудно — всегда в маске, в духовном панцире, в доспехах. А Мария еще молодая и глупая, она не понимает, вон и пяти минут притворства не вынесла... Потому и проиграла. А Елизавета что ли победила? Да нет. Боролись за мужчину — а он не достался ни одной. Боролись за власть — а много ли в ней радости?.. То-то.

Как всякое великое произведение, «Марию Стюарт» можно трактовать по-разному. Можно играть ее, как психологическую драму. Можно увидеть в ней страшную историю о том, как приносятся человеческие жертвы беспощадному молоху государства. Она может натолкнуть на мысли о непобедимой силе человеческого духа, о том, что есть суд истории и собственной совести. Посмотрев премьеру в Малом театре, невольно вспоминаешь фразу писателя Милана Кундеры: «Это огромное счастье, что до сих пор войны затевали только мужчины. Если бы их вели женщины, в своей жестокости они были бы до того последовательны, что нынче на земном шаре не осталось бы ни одного человека».

ТАТЬЯНА СЕМАШКО
«Парламентская газета», 10.02.2006

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: КОГДА Я ИГРАЛ ЛЕНИНА В МОНГОЛИИ, МНЕ ДАЛИ ТА-АКУЮ КУЧУ ТУГРИКОВ!

Актер, сыгравший Ильича в 18 фильмах, никогда не был на приемах у вождей Юрий Каюров сыграл роль Ленина в 18 фильмах — это больше, чем Лавров, Ульянов и Сухоруков, вместе взятые...

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: КОГДА Я ИГРАЛ ЛЕНИНА В МОНГОЛИИ, МНЕ ДАЛИ ТА-АКУЮ КУЧУ ТУГРИКОВ!

Актер, сыгравший Ильича в 18 фильмах, никогда не был на приемах у вождей Юрий Каюров сыграл роль Ленина в 18 фильмах — это больше, чем Лавров, Ульянов и Сухоруков, вместе взятые. А впервые снялся в роли вождя в фильме «Вначале века» 40 лет назад. Накануне 77-й годовщины смерти Владимира Ильича мы встретились с народным артистом в его квартире в Брюсовом переулке.

- Боже мой! Юрий Иванович! У вас никак и в жизни характерный прищур. От своего героя переняли?

- Какой прищур? А-а! Да это северный... Я же вологодский. Прямо уж — от героя перенял! Вон, видите, на фотографии — и у сына такой разрез глаз. Кстати, мне рассказывали, что, когда обсуждали мою кандидатуру на роль в фильме «В начале века», Михаил Ильич Ромм сказал: «По-моему, глаза у этого артиста даже больше ленинские, чем у моего любимого Бориса Васильевича Щукина». А когда утверждали на худсовете, помог Пырьев — он тогда возглавлял «Мосфильм». Режиссер Рыбаков уже решил снимать артиста Белова из Тулы. Мои фотопробы сделали просто так, как бы про запас. Но Пырьев посмотрел всех и спрашивает: «А вот этот последний, кто такой?» Ему говорят: «Артист Каюров. Из Саратова». Он: «Ну-ка, покажите мне его еще раз... Вот! Он у тебя будет играть!»

- А какие-то условия перед вами, как перед исполнителем столь ответственной роли, ставили?

- Нет. В 1961-м я даже коммунистом не был. В партию вступил, когда работал в Малом театре и все свои ленинские роли уже сыграл. Правда, в 1974 году Фурцева не дала мне звание народного. Наш театр как раз отмечал 150-летний юбилей, ко мне подошел парторг и говорит: «Как же так? Ленина играешь, а до сих пор не в партии! Давай, вступай! « Народным-то быть хотелось, ну и согласился. А когда Фурцевой принесли список и сказали: «Каюров даже в партию вступает», она не удержалась: «Как? ! Он до сих пор не член КПСС? !» и вычеркнула меня. Народным я стал только через 5 лет.

- После первого фильма вы вернулись в Саратов. Он изменил вашу жизнь? Привилегии, блага...

- А при чем тут это? Немножко поработал — и давай ему привилегии? Не было ничего! Вот когда говорили: «Больше Ленина ни-, . кому не давать, пусть он играет», это и была самая большая привилегия.

- Странно, что вас сразу не пригласили в Москву. Хотя потом в переезде сюда все равно вождь был «виноват».

- Да, Малому театру нужен был Ленин. Узнав обо мне, стали искать. А тут я сам приехал. Иду, а навстречу — мой друг, Игорь Горбачев из Александринки (они гастролировали в Москве). Спрашиваю: «Как бы попасть к тебе на спектакль?» Он: «Подойди к администратору Малого театра... « А тот услышал, что я Каюров, так обрадовался: «Мы ведь тебя обыскались! Хотим к нам пригласить...» Мечта! Из Саратова — в Малый!

- Потом вы, наверное, и права не имели отказаться от Ленина?

- Почему же? В «Кремлевских курантах» не хотел сниматься. Но сказали: «Есть мнение -отказываться не надо». Потом вызвали к директору «Мосфильма», он сказал: «Юрий Иванович, мы поможем! « Я стиснул зубы и согласился.

- Обратные ситуации были: хотели сняться, а не дали?

- Нет. Но в 1980-м, узнав, что Юткевич собирается снимать «Ленина в Париже», подумал: мать честная, в Париже не был! Я — к знакомому, который его знал: «Хочу играть у него Ленина». Он передал, а Юткевич: «Конечно, Каюров!» Замечательное было время. Фильм, правда, был средний, хотя и получил госпремию.

- У вас ведь их три. А вообще много наград?

- Орден Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, не так давно дали орден Почета. Есть медали. Но я их ни разу не надевал.

- На прием у руководителей страны-то, наверное, можно...

- Я ни разу с ними и не встречался. 40 лет назад, конечно, хотелось, чтобы мой первый фильм посмотрел Хрущев. Я даже во сне увидел, как он меня хвалит: «Молодец, Каюров! « Но это был только сон.

- Неужели и с Брежневым, чью «Малую землю» Читали по радио, не были знакомы?

- Если бы только «Малую землю! « Я прочитал по радио все его произведения и даже выходил на сцену Дворца съездов в день какого-то юбилея. Помню, очень боялся. Шесть тысяч человек, мало ли что случится — горло пересохнет, собьюсь. Но меня успокоили: «Будешь читать под фонограмму». Я и по телевидению его читал. Но встретиться не удалось. Он на работу приезжал всего на полтора часа. А тут еще вызвать Каюрова, спросить (подражает Брежневу): «Как твои дела? «...

- В те времена ведь спрос на Ленина в кино был и в бывших соцстранах...

- Снимался в Монголии, Болгарии. В Белоруссии, на Украине — с Женей Матвеевым. В «Почтовом романе» — там такой интересный Ленин! Женя пытался поправить, я не дал: «Знаешь, я уже не один раз играл, давай сам попробую... «

- За границей к вам трепетно относились?

- Монголы почему-то перепугались, когда меня увидели... Но относились очень хорошо, во-о-от такую пачку тугриков дали — я даже не знал, что с ними делать. Дубленки купил. И из Болгарии дубленки привез: себе, жене, сыну. Тогда ведь они были редкостью, тем более в Саратове, а мы уже в них ходили. Вот вам и привилегии!

- А что за судьба у картины «Шестое июля»? Ее действительно запрещали?

- Да, у Ромма («Ленин в 18-м году») левые эсеры такие — бррр-р-р-р, «зарежем щас всех». А тут слишком положительные, актеры достойные: Демидова, Джигарханян. Вдруг кто-то стал возмущаться: «Разве может Ленин сомневаться, ходить по Кремлю, не зная, что делать? !» Мне-то хотелось показать таким, чтобы люди любили. Но сбили птицу влет.

- Правда ли, что вам запретили сняться в отрицательной роли?

- В фильме про случай чумы в Москве я должен был играть шофера-левака, полубандита. Но на студии сказали: «Нет! Актеру, игравшему Ленина, эту роль давать нельзя».

- Давно последний раз снимались в кино?

- В фильме «Романовы. Венценосная семья» Панфилова у меня небольшая роль начальника штаба ставки генерала Алексеева.

- Простите, почему, успешно начав свой путь в искусстве, ваш сын ушел в религию?

- Он давно к этому шел. Читал духовную литературу. Потом окончил в Сергиевом Посаде семинарию, служит. Поначалу я насторожился — Леня хорошо начал. Снялся в 6 или 7 картинах. В спектакле МХАТа «Путь» об Александре Ульянове замечательно сыграл Володю... Леня хрупкий, нежный. Не терпел давления над собой. Не хотел произносить какие-то тексты, может быть, богохульные. А его заставляли. Он разочаровался и ушел. Сейчас добрый, со спокойной душой.

- Вас до сих пор узнают на улице?

- Узнают. И воспринимают как Ленина. Хотя и путают. Однажды иду по улице. Мужики выпивают. С ними женщина. Увидела: «Ой, это ж Кирилл Лавров! «В 1991-м, в дни путча, шел домой, навстречу — трое. Один: «О, этот Ленина играл! Его посадить надо!» Признаюсь, в тот момент мне не весело было...

***
УГАДАЙКА «КП»
Каждому читателю — по своему Ленину!
Когда был Ленин маленький, с кудрявой головой, он уже тогда стихи любил. Да и сами поэты потом к Ильичу со всей душой относились. Перед вами фрагменты стихов Мусы Джалиля, Евгения Долматовского, Самуила Маршака, Сергея Есенина и Александра Мурашко. Угадайте, кому из них какой отрывок принадлежит?
1. Теперь года прошли.
Я в возрасте ином.
И чувствую, и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
«Хвала и слава рулевому! «
2. Родной язык
Не по строкам Корана -
По Ленину учили мы с тобой.
К нему наш взгляд стремился непрестанно,
Вокруг него шумел сердец прибой.
3. Проснулись утром люди в городке,
И вышли дети первыми к реке.
Они пошли взглянуть на пьедестал,
Где Ленин столько лет и зим стоял.
И видят: Ленин цел и невредим
И так же руку простирает к ним.
4. Сюда притягивают как магнитом
Пять букв — одна короткая строка,
То сочетанье мрамора с гранитом,
Где имя — знамя Ленин — на века.
5. Ленин встал, обшарил полку взглядом,
Где и Маркс, и Энгельс, и сам он,
Но не это, нет... Жандарму надо...
Вождь подумал, взял «Декамерон».
Дал жандарму, тот, слюнявя пальцы,
Просмотрел картинки все подряд.
Вождь пока успел пожарить сальца -
На охоте был три дня назад.
Пригласил за стол — пора на ужин.
Хлеб порезал, растопил камин.
Ленин знал — когда такая стужа,
Архиважен маленький графин.
Ответы высылайте до 23 января с пометкой «Ильич» на конверте. Победителю причитаются сувениры от «Комсомолки».
***
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Юрий КАЮРОВ родился 30 сентября 1927 года. Окончил ремесленное училище, Ленинградский театральный институт. С 1967-го — в Малом театре. До него в роли Ленина в кино снимались Максим Штраух и Борис Щукин. Потом Кирилл Лавров сыграл вождя в 5 фильмах, Михаил Ульянов — в 6.
Как-то признался, что, если уйдет из профессии, откроет кафе «Вареники». Больно уж любит их. Женат единственным браком более 40 лет.

Татьяна ПЕТРОВА
«Комсомольская правда», 20.01.2001

30 сентября день рождения отмечает человек, чье имя высечено золотыми буквами в истории Малого театра. Народный артист России, лауреат Государственных премий России Юрий Иванович Каюров создал в кино и на сцене немало талантливых образов, вложив в каждую роль частицу своей души. Сегодня замечательного артиста можно видеть на сцене в спектаклях Малого театра «Лес» и «Горе от ума». Здоровья Вам и творческого долголетия, дорогой Юрий Иванович!

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: НЕ ПОДДАЮСЬ СТОЛИЧНОЙ КРУГОВЕРТИ.

Юрию Ивановичу Каюрову — 75!

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: НЕ ПОДДАЮСЬ СТОЛИЧНОЙ КРУГОВЕРТИ.

Юрию Ивановичу Каюрову — 75!
Впрочем, это не единственный юбилей мастера: ровно пятьдесят лет назад началась его актерская жизнь и ровно тридцать пять прошло с тех пор, как он ступил на сцену Малого театра. За полвека им сыграно более ста ролей на сцене и кино, но, как это часто бывает, лишь одна из них сделала его имя всенародно известным, а лицо — узнаваемым: роль вождя мирового пролетариата В.И. Ленина он сыграл восемнадцать раз. В последнее десятилетие ему не раз и не два приходилось отвечать на вопрос, как он относится к этому факту своей биографии.

- Как писатель пишет главную книгу среди других романов и повестей, так и роль Ленина — главная из всех, сыгранных мною. Вы сейчас можете по-разному к этому относиться. А мое отношение — определенное: когда мне, молодому саратовскому актеру, в 1961 году нежданно-негаданно предложили роль молодого увлеченного человека по имени Владимир Ульянов — я был счастлив. В фильме А. Рыбакова «В начале века» он сидит в Шушенском и мечтает о том, чтобы «перевернуть Россию»... И ведь действительно переворачивает! От этого никуда не денешься С тех пор я сыграл Ленина восемнадцать раз, в том числе пять-шесть больших ролей Но в конце концов моя «лениниана» закончилась, потому что всему бывает предел. А до тех пор снимается в Монголии фильм «Суровое утро», и в нем эпизод, как Сухэ-Батор встречается с Владимиром Ильичем Кого в Монголию послать? Каюрова! Потом оказалось, что болгарский революционер Георги Димитров тоже встречался с Лениным Кого на съемки в Софию послать? Опять Каюрова Каюров берет с собой гримера, котомочку на плечи (фигурально выражаясь) и едет в Софию. Ездил играть Ленина в Минск, в Ленинград, в Киев.

И если, скажем, в фильмах «В начале века», «Шестое июля», «Кремлевские куранты» были большие роли, то здесь — эпизодические И я не жалею об этом. Можно и в пять минут сказать о человеке все. Но когда после «Черных сухарей» на «Ленфильме» возник «Угол падения», да еще и монгольское «Суровое утро» к ним присоединилось, я подумал а не пора ли с этим уже заканчивать? Раз пошли такие наименования... Вскоре и на самом деле так получилось: и возраст продиктовал, и спрос на тему упал.

- Вам нравилось, что с тех пор вас рассматривали как артиста, которому можно играть только положительных героев?
- Да, после моего первого фильма «В начале века» тот же режиссер Рыбаков собрался снимать еще одну картину. И хотел снова меня пригласить, но роль была со знаком «минус». Ему этого не разрешили: актер, который сыграл Ленина, уже не должен играть роли отрицательного плана. Такая постановка вопроса меня не огорчила — со знаком минус у нас всего достаточно, так что мое участие здесь просто лишнее.
- Юрий Иванович, рассказывают, что с фильмом «Шестое июля» вы в 1968 году ездили в Чехословакию?
- Да, во время известной «бархатной революции» картину показали Леониду Ильичу Брежневу Он распорядился послать ее на кинофестиваль в Карловы Вары. Если кто не помнит — там идет речь о левоэсеровском восстании в Москве и о том, во что оно вылилось Брежнев считал, что если чехи увидят фильм, то поймут, что не надо им ни революций, ни контрреволюций
- И Ленин в этой картине был совсем другой...
- Там Владимир Ильич был не такой, как в предыдущих фильмах — не только моих, но и коллег Здесь было сказано о нем что-то новое.
- Говорят, что картина была настолько непривычна, что ее ругали... Ленина нельзя было показывать в чем-то сомневающимся.
- Дело в том, что действительно фильма испугались. Что такое? До тех пор о Ленине говорили только в таком тоне: добренький, хорошенький, миленький. Он все время улыбался. А здесь — ни одной улыбки. (Об этом у меня была даже специальная договоренность с режиссером.) В одном кадре Ленин и пистолет достает из стола и кладет в карман.
Фильм был представлен на Ленинскую премию, но его сбили как птицу влет. Сказали — все не так. Дзержинский не мог оказаться в плену у эсеров, Ленин ни в чем никогда не сомневался.
- Когда снимался «Ленин в Париже», рассказывают, что вы просто в гриме вышли на Плас Пигаль...
- И никто из прохожих не обратил на меня никакого внимания. Как это было? Мы снимали в одном кафе, а потом решили отдохнуть. Вот я и подумал: пойду-ка на Плас Пигаль! Правда, я был в шляпе, но при полном гриме: бородка, усы — похож! Иду, поглядываю по сторонам — на меня ноль внимания. А знаете почему? Париж ничем не удивишь. Ведь кого они только не видали! И Людовиков, и Маратов, и Сен-Жюстов, и Бастилию брали! Все у них было.
Но я люблю вспоминать другой момент: сижу на съемках «Шестого июля» в коридоре особняка левых эсеров, в кресле, в гриме Ленина. А в доме был детский сад. Сначала у них был тихий час, потом он закончился. Детей повели на прогулку. Идут мимо меня парами, за ручку, и вдруг один из них (знающий человек!) меня узнал и говорит: «Дедуска Ленин...» Они все подхватили, как попугайчики, и, проходя, каждый повторял: «Дедуска Ленин». А кто-то возьми да и спроси: «Дедуска Ленин, а вы лежали где?» (Так не совсем обычно прозвучал вопрос). Он, наверное, знал, что дедушка Ленин лежит в Мавзолее. Я сказал: «Да, вот лежал-лежал, надоело лежать, теперь сел — хочу отдохнуть...» Прошло тридцать три года, но почему-то этот случай остался у меня как одно из самых трогательных воспоминаний. — Юрий Иванович, что для вас самое главное в актерском деле?
- В разные периоды профессионального служения сцене я по-разному думал об этом. Было время, когда хотелось укрепиться в профессии, хотелось, чтобы тебя знали и узнавали в лицо. Потом, когда все это уже произошло, начались поиски — куда плыть? Работа диктует наше существование на сцене и в жизни. Если и были страдания, тоска, то только о том, чтобы была хорошая роль, интересный характер, основанный на добротной литературе.
Сейчас наступил период (может быть, даже и поздновато), когда я понял, что, выходя на сцену, никому ничего не надо доказывать. Нужно просто жить в ее атмосфере, получая радость от общения с партнерами и со зрителями.
- Ваша последняя работа на сцене Малого театра...
- К великому сожалению — в пьесе «Иванов». Виталий Соломин сам поставил этот спектакль, сам играл Иванова... Там у меня замечательная роль — графа Шабельского. Но она не будет иметь продолжения потому, что нет Виталия.
- Что для вас Москва?
- Когда я жил и работал в Саратове, то, конечно, как чеховские три сестры, думал: в Москву, в Москву. И вот я уже тридцать пять лет здесь.
И все сбылось, о чем мечталось, чего хотелось. И в театре, и в кино, и в жизни. Я не скажу, как Чацкий: «Вон из Москвы».
Но был я недавно в маленьком городке Вологодской области — Белозерске. Это моя родина. Там жили мои отцы и деды, там много родных, там, хочется быть. Вечер, тишина, Белое озеро, и кажется, что душа твоя растворяется в тех краях. Если бы мне сейчас пришлось выбирать – Москва или Белозерск, то, поскольку с Москвой уже все ясно (ни убавить ни прибавить), я бы выбрал Вологодскую губернию.
- А как же театр, московская круговерть?
- Да мне много уже не надо. И эта круговерть меня не закручивает. Я на нее смотрю со стороны и ей не поддаюсь. Театр — да. Если бы в Белозерске был театр, было бы совсем хорошо. Что-то нужно делать человеку, пока он живет на этой земле. Не просто же: ушел на пенсию, а потом взял и умер. Потому что дела у тебя никакого нет, ничего тебя не держит, ничего не вдохновляет. Природа — это прекрасно, а дальше что?
Конечно, жизнь заключается не только в работе. Есть книги, музыка, картины в музеях, добрые лица. Думаешь: ах, какая хорошая девушка прошла и улыбнулась мне глазами. И когда на улицах со мной здороваются незнакомые люди — я счастлив.

Беседовала Татьяна СЕМАШКО.
«Парламентская газета», 01.10.2002