В Международный день театра в программе «Сто к одному» на телеканале Россия 1 сошлись команды Малого театра и Большого театра. За Малый сыграли Александр Вершинин, Виктор Низовой, Ольга Жевакина, Ирина Жерякова и Сергей Потапов.

НОВОЕ НА КАНАЛЕ МАЛЫЙ-ТВ

В Международный день театра в программе «Сто к одному» на телеканале Россия 1 сошлись команды Малого театра и Большого театра. За Малый сыграли Александр Вершинин, Виктор Низовой, Ольга Жевакина, Ирина Жерякова и Сергей Потапов.

Смотреть на телеканале МАЛЫЙ-ТВ

27 марта в 8:40 смотрите на телеканале Россия 1 передачу «Сто к одному»: Большой театр против Малого театра. За команду Малого театра сыграют Александр Вершинин, Ирина Жерякова, Виктор Низовой, Ольга Жевакина и Сергей Потапов.

В Малом театре состоялась вторая успешная премьера сезона. После итальянских «Влюбленных» Гольдони в постановке Стефано де Лука появился музыкальный спектакль с испанским сюжетом – «Дон Жуан» по мотивам драматической поэмы Алексея Толстого в режиссерской версии одного из ведущих актеров театра Александра Клюквина. Этими спектаклями Малый открыл свой итало-испано-российский год.

САТАНА ЗДЕСЬ ПРАВИТ БАЛ

В Малом театре состоялась вторая успешная премьера сезона. После итальянских «Влюбленных» Гольдони в постановке Стефано де Лука появился музыкальный спектакль с испанским сюжетом – «Дон Жуан» по мотивам драматической поэмы Алексея Толстого в режиссерской версии одного из ведущих актеров театра Александра Клюквина. Этими спектаклями Малый открыл свой итало-испано-российский год.

Музыкальный спектакль отнюдь не новшество для прославленной труппы. Здесь актеры прекрасно поют, причем делают это не только по необходимости в спектаклях театра. Малый театр славен тем, что здесь есть настоящий симфонический оркестр, а актеры постоянно «упражняются» на ниве вокала, исполняя в концертах популярные песни и романсы. К пьесе Толстого, почти не ставившейся на сцене и специально адаптированной для этой постановки, композитор Эдуард Глейзер написал музыку на испанский манер. Драматические актеры по всем законам мюзикла поют в миниатюрные микрофончики, и получается это очень убедительно. В первом действии — более романтическом, без убийств и трагедий — больше мелодичных и запоминающихся вокальных номеров. Во втором их почти нет, и это, на мой взгляд, обедняет постановку. Хотя финал получился музыкально довольно выразительным.

Александр Клюквин с благословения Юрия Соломина впервые выступил в роли режиссера: свой дебютный спектакль он готовил долго и тщательно в соавторстве с музыкальным руководителем театра Григорием Гоберником. За основу взяли малоизвестный текст Алексея Константиновича Толстого. Для Малого театра это один из любимых авторов, поэтому создателей спектакля совсем не испугала весьма длинная и не очень «внятная» пьеса. Из нее по возможности «выжали» главные сюжетные ходы, поместив героев в некое фантастическое пространство, лишенное географических примет (художник Сергей Александров). Театральная машинерия и современные технологии задействованы в этом спектакле весьма активно, создавая очень объемное и зрелищное действо высокого качества. Герои выходят в стилизованных под старину костюмах и платьях, намекая, что эта вечная история может произойти в любом месте в любое время.

Одним из главных действующих лиц и своеобразным вершителем судеб назначен Сатана. В блистательном исполнении Бориса Невзорова он взял на себя роль провокатора и подстрекателя: толкает Дон Жуана (Алексей Фаддеев) на странные и страшные поступки, не чураясь прямого вмешательства в его судьбу. Сатана принимает разные личины, пытаясь завладеть душой и помыслами этого легкомысленного супермена, который забыл о боге и живет лишь земными утехами, оправдывая себя поисками идеала. Вместе со своим вечным спутником Лепорелло (Виктор Низовой прямо создан для этого хрестоматийного образа и прекрасно отыгрывает его со свойственным ему темпераментом) Дон Жуан порхает по жизни, махая шпагой и до конца не понимая смысла земного существования человека. Он проходит мимо истинной любви, которая явится ему в образе Донны Анны — образца верности и преданности. Ее тонко и поэтично играет Ольга Абрамова, которая во «Влюбленных» задорно представляла иную девичью ипостась — этакой стервочки.

В спектакле сложился яркий ансамбль с участием актеров разных поколений – Александра Ермакова (Командор), Василия Дахненко (Инквизитор), Михаила Мартьянова (Оттавио), Ирины Жеряковой (Дама) и менее опытных, молодых. Сливаясь с массовкой, они создают на сцене выразительный и необходимый фон, формирующий целостный образ спектакля. Он, конечно же, обязательно станет одним из любимых у поклонников нашего старейшего театра.

Ирина ШВЕДОВА
«Московская правда», 10 марта 2011 года

В октябре на сцене филиала Малого театра с успехом прошла премьера Карло Гальдони «Влюбленные» в постановке итальянского режиссера Стефано де Лука и в исполнении молодых артистов театра

ГОЛЬДОНИ ПО-РУССКИ, КРАСОТА ПО-ИТАЛЬЯНСКИ

В октябре на сцене филиала Малого театра с успехом прошла премьера Карло Гальдони «Влюбленные» в постановке итальянского режиссера Стефано де Лука и в исполнении молодых артистов театра

Кисейный занавес, из окна льётся нежный солнечный свет, высоченные потолки и полное ощущение ожившей акварели итальянского художника, запечатлевшего на века ускользающую красоту. На полу тазы с водой, у стены старое зеркало, на краю сцены детские игрушки. Несмотря на явные признаки бедности, всё необычайно красиво; по-видимому, так могут жить исключительно итальянцы и неважно в каком веке.

Для создания ускользающей итальянской красоты в Москве режиссер Стефано де Лука пригласил своих соотечественников—художника Лейлу фтейту и художника по свету Клаудио де Паче. Всё остальное сделать по-итальянски доверил нам, русским. Получились ли страсти по-итальянски? На этот вопрос теперь предстоит ответить зрителям. Так же, как и на тот: «Чем они отличаются от страстей по-петровски, по-ивановски, по-сидоровски?» «Она упрекает меня ,чтобы я не мог упрекнуть её... Я люблю её... Нет, я не люблю его ... Ах, он гуляет с другой...» — и так далее, и тому подобное. Может быть, Гольдони писал эту пьесу с нас? Нет, Карло Гольдони, в отличие от именитых своих земляков — художников, в России не был. А пьесу написал в Италии в 1759 году, говорят, всего за две недели. Времени на постановку в Москве ушло гораздо больше — почти год. В октябре прошлого 2009 года режиссер Стефано де Лука только отобрал актёров, практически параллельно с этим специально для Малого театра пьесу перевели В. Федорук и Д. Охотников. В России её до этого не знали и ни разу не ставили, правда, привозили на фестиваль «Твой шанс» два года назад итальянские студенты школы при «Пикколо театро ди Милано». Стефано де Лука — режиссёр этого же театра, хотя теперь его по праву можно назвать режиссёром двух «Малых» — Малого итальянского (piccolo буквально означает малый), и Малого российского. Репетировали долгое время. Оттачивали жесты и позы, ведь итальянские страсти без этого немыслимы. Получается пока не у всех. Необычайная красавица Ольга Абрамова и её героиня Эуджения могут свести с ума любого мужчину, причём Ольга внешностью, а Эуджения нравом, но позы, увы, подчёркивают не итальянскую эмоциональность, а скорее некую болезненность. Так и кажется, что в очередной раз, изгибая спину, она выкрикнет не страстные упрёки любимому, а что-то вроде: «О, эти суставы!» — и прорекламирует какую-нибудь обезболивающую мазь. Впрочем, самыми итальянскими, на мой взгляд, получились персонажи, созданные Ириной Жеряковой — сестра Эуджении и Александром Дривенем — он сыграл буффонадного, напомаженного графа Роберто. А наиболее комедийным персонажем оказался старик Суччилио, сыгранный чуть ли не самым молодым артистом Сергеем Потаповым. У Сергея Потапова во «Влюбленных» две эпизодические роли, он слуга двух господ — Фульдженцио и Фабрицио. И если его молодой слуга вызывает лишь легкое веселье своей приятной картавостью, то появление на сцене старика Суччилио повергает зал в гомерический хохот. При этом узнать одного и того же актёра в двух слугах невозможно, не заглянув в программку. Моя соседка по залу, отсмеявшись во время выхода Суччилио, тут же задала вопрос: «А в чём же комедия, ведь не всегда смешно?» Не всегда смешно по нескольким причинам: во-первых, даже в цирке смешно только тогда, когда выходят клоуны, а в театре всё гораздо сложнее; во-вторых, комедия комедии рознь — вспомните, ведь «Чайка» Антона Павловича тоже комедия, но что-то там больше грустного, чем смешного; и в-третьих, всегда сложно смеяться над собой, а в персонажах «Влюбленных», наверное, мало кто не увидит себя. В какой семье муж и жена — или жених и невеста — не доводят друг друга до состояния выжатого лимона? У Стефано де Лука символом этого состояния становится апельсин выжимаемый Эудженией в разгар очередной ссоры. А может быть, у вас нет знакомой, которая вышла замуж за первого предложившего руку и сердце, лишь для того чтобы забыть действительно любимого? Или вам не хотелось выпрыгнуть из окна, отчаявшись в поисках взаимопонимания со второй половиной?
Малый театр — театр психологический, и постановка пьесы Карло Гольдони на его сцене ещё раз это подтверждает. На месте семейных психологов я бы рекомендовала её клиентам всех возрастов к обязательному просмотру. Единственные ограничения для мужей особо ревнивых жён: им места в партере занимать не рекомендуется — чудесные платья, созданные итальянской художницей так волнительно, полуприкрыв, полуобнажают женскую грудь, что выяснение отношений может продолжиться и дома: «Ах, ты так заглядывался на служанку Лизетту!»

Ольга КАРЕЛИНА

«Театральный МИР» №11 ноябрь 2010

В Малом театре удался международный проект — спектакль «Влюблённые» поставил итальянец Стефано де Лука

ГОЛЬДОНИ В ГОСТЯХ У ОСТРОВСКОГО

В Малом театре удался международный проект — спектакль «Влюблённые» поставил итальянец Стефано де Лука

Заметна борьба с чужеродным элементом и увлечение «врагом». Для Малого театра, стабильного, крепкого, но и законно не желающего отвечать на призывы времени, это важный опыт: внедрение чужой режиссуры. Раз в два сезона необходимо такие опыты повторять.

Получилась хорошая, честная работа, результат обширных российско-итальянских контактов Малого театра.

С некоторых пор приглашения западных режиссёров в российский репертуарный театр стали в Москве уже не сенсацией, а нормой, но вряд ли кто-либо мог ожидать, что цитадель академизма и традиционализма пойдёт на подобный контакт с Европой.

Было время, в самом начале 2000-х, когда несколько сезонов подряд в репертуаре главной национальной сцены не было не то что иностранцев в списке режиссёров, не было и постановок нерусских пьес вообще.

На самом деле это правильно, что руководство Юрия Соломина всячески сопротивляется влиянию среды и оставляет за собой право несколько пуристского, идеалистического отношения к миссии Малого театра.

Статус обязывает к охранительной позиции. Но успех спектакля «Влюблённые» благовестит о другом: подобное консервирование Малого театра в самом себе отражается на состоянии труппы (по-прежнему прекрасной, очень развитой и умелой, точной и ансамблевой, правда несколько раздутой).

Во «Влюблённых» Карло Гольдони, где итальянец предлагает артистам Малого играть в три раза быстрее обычного и существовать в парадоксальном пластическом рисунке, заметно и сопротивление труппы режиссёрскому вызову, и умелое его освоение.

Заметна и борьба с чужеродным элементом, и увлечение «врагом». Для современного Малого театра, стабильного, крепкого, но и законно не желающего отвечать на призывы времени, это важный опыт: внедрение чужеродной и просто чужой режиссуры.

Раз в два сезона необходимо такие опыты повторять. Как постройнел, как заиграл иными красками, как стал привлекательным Малый театр, приютивший Сергея Женовача в годы его «безработицы»: событиями всероссийского масштаба стали «Горе от ума», «Правда — хорошо, а счастье лучше» и «Мнимый больной», где прекрасные артисты Малого театра заиграли сильнее, точнее, серьёзнее.

Очень важно, что следующий шаг в сторону раскрепощения собственного традиционализма был сделан в столь необычную сторону — в сторону классической итальянской комедии.

Половину успеха спектакля обеспечивает тот факт, что «Влюблённые» вводят неизвестную в России пьесу Карло Гольдони в контекст отечественного театра.

Эффект можно было бы усилить фантазией: представьте себе, если бы Малый театр в XXI веке открыл для России новую, доселе неизвестную, взятую из тайников 49-ю пьесу Александра Островского.

Стефано де Лука показывает совершенно другой Малый, заставляя артистов с очень грузной русской школой, обременённой психологией и мессианством, хотя бы попытаться взлететь над сценой и порхать бабочкой в южном воздухе, с южным темпераментом, с чувством небывалой лёгкости.

Главное, чего не удаётся артистам легко и сразу, — это беглая речь. Гольдони (а пьеса «Влюблённые» переведена специально для Малого театра) очень многословен, а в традициях русского театра каждый звук необходимо произносить осмысленно и основательно, и порою щебетание двух влюблённых здесь выглядит не как музыкальная речь, колокольчиковый перезвон, а как чеховские диалоги, где каждое слово в колодец падает.

Но преодолено многое, важнее физическое раскрепощение и лёгкий, светлый, словно бы незатейливый рисунок ролей.

Стефано де Лука предложил артистам совершенно иной способ существования на сцене: это как школу классического балета поменять на дискретную, разрушительную, деструктивную современную хореографию.

И в главной героине Эуджении (просто-таки голливудская красавица Ольга Абрамова) важны прежде всего позы, положение рук, изысканные рафинированные манеры, которые, скажем, в драматургии Островского или Гоголя были бы просто неприменимы, выглядели беспощадно фальшиво, нелепо.

Артисту крайне необходим этот перекрёстный опыт режиссуры, как культуристу — смена тренажёров для мускулатуры.

Необыкновенно изящны сценография итальянки Лейлы Фтейты и свет Клаудио де Паче.

Настоящее театральное чудо: первая картина идёт под занавесом из мелкой сетки, зазерняющей «картинку», и художники дают нам минуту насладиться интерьером, павильоном, перспективой высокого Ренессанса.

Анфиладой высоченных комнат с бело-серыми стенками, где штукатурка потрескалась, где мутно блестит паркет, а из итальянских окон и со стеклянного потолка льёт бесконечно чистый свет и разливается медовыми оттенками по всей сценической архитектуре.

Осенние листья шуршат. Свечи горят. Развевается тюль. Светотени гуляют по сцене. Всё в дымке. Есть в этом спектакле притягательность картин старых мастеров — художники дают не только эффект присутствия «в живописи», но и эффект состаривания картины, её историчность.

И рядом с прекрасной сценической живописью царствует галантная, как всегда, еле-еле заметная музыка Григория Гоберника.

Заново обнаруженная пьеса Гольдони — крайне интересная, хотелось бы, чтобы она пошла по российским сценам дальше.

В ней современный сюжет, сходный с одной из главных тем современной европейской пьесы — кризисом института брака: двое любовников перед неминуемой свадьбой пребывают в конфликтном расположении духа: сближения — расставания, нежность и ненависть, «сход-развал».

Как в известной русской сказке: Журавель и Цапля друг к другу в гости ходят жениться: то один уступит, то другой, то один загордится, то другой.

Перед нами два нарцисса, которые любят друг друга, но любой шаг навстречу воспринимается ими как унижение самости. Они, итальянские тинейджеры, не могут пока ещё обнаружить того спасительного вихря эмоций, той сексуальной страсти, которая даст женщине чувство успокоения в выборе, а мужчине чувство доверия.

Они пока ещё не в состоянии отдаться силе любви, силе судьбы, покориться провидению — современный человек чересчур рационален и себялюбив, чтобы даже за секунду до гибели опереться на поддержку рока как на костыль.

Горе-любовникам нужно сломать друг друга, сломать тщеславие — и пока телесного контакта между ними не случится, пока пар не выпустят молоденькие, оказавшись единым организмом, колоть друг друга будут всё больнее и больнее.

Замечательно комедийно играет Виктор Низовой роль суетливого и угодливого купца Фабрицио (и выглядит тоже словно сошедший со старых картин), который легко торгует племянницей, не имея приданого в кармане.

Интересную роль наперсницы главной героини, которая пребывает на той опасной грани, чтобы не стать её же соперницей, завистницей, играет Ирина Жерякова — с вечно заплаканными глазами, со стремлением закрыться, сжаться в своём теле, стать ракушкой для самой себя, забыться и убиться в заботе о другом человеке.

Виртуозно играет эпизодическую роль графа Роберто Александр Дривень — бесполое существо, лукавый гермафродит в синих очках, скрывающих истинные чувства; лицо графа столь обильно накрашено, сколь и смыто, безлико — персонаж, который отчётливо осознаёт свою факультативность.

Интересно работает главный герой-любовник Олег Доброван, которому всё-таки непросто сойти с позиции статного красавца, каким его представляют режиссёр и драматург, и сыграть нечто трагическое.

Именно в интонации Олега Добрована комедия Гольдони выходит на грань трагедии. Едва ли не пародийный любовный конфликт вот-вот может перерасти в человеческую драму — и режиссёр, и артисты эту грань твёрдо держат.

Любовная игра, любовные колкости буквально уничтожают героев, разрушают их изнутри; любовная схватка доводит двух строптивых страстотерпцев до изнеможения и истребляет потребность друг в друге.

Павел Руднев
«Частный корреспондент», 29 октября 2010 года

3 октября – день рождения актрисы Малого театра Ирины Александровны Жеряковой. Поздравляем Ирину и желаем ей доброго здоровья, солнечного настроения и новых творческих успехов!

3 октября – день рождения актрисы Малого театра Ирины Александровны Жеряковой. От души поздравляем Ирину и желаем ей крепкого здоровья, удачи и неиссякаемого вдохновения в работе!

9 марта в спектакле «Три сестры» роль Наташи 1-й раз играет...

ВВОДЫ В СПЕКТАКЛИ

9 марта в спектакле «Три сестры» роль Наташи 1-й раз играет артистка Ирина Жерякова.

9 марта в спектакле «Свои люди - сочтемся!» роль Фоминишны 1-й раз играет артистка Наталья Швец.

3 марта в спектакле «Ревизор» роль Марьи Антоновны 1-й раз играет...

ПЕРВОЕ ИСПОЛНЕНИЕ! АНОНС!

3 марта в спектакле «Ревизор» роль Марьи Антоновны 1-й раз играет артистка Ольга Жевакина.

4 марта в спектакле «Горе от ума» роль Лизаньки 1-й раз играет артистка Ольга Жевакина.

5 марта в спектакле «Власть тьмы»
роль Анисьи 1-й раз играет артистка Ирина Жерякова
роль Акулины 1-й раз играет артистка Ольга Абрамова
роль 1-й девки 1-й раз играет артистка Александра Иванова

6 марта в спектакле «Не было ни гроша, да вдруг алтын» роль Епишкина 1-й раз играет заслуженный артист России Виталий Петров.

Объявляются новые исполнители в следующие спектакли

ВВОДЫ В СПЕКТАКЛИ

Объявляются новые исполнители в следующие спектакли:

«Царь Борис» А.К.Толстого
Салтыков - В.А.Андрианов
Стражники - Г.О.Вавилов, А.Е.Дривень, Т.С.Каратаев, М.А.Мартьянов

«Не было ни гроша, да вдруг алтын» А.Н.Островского
Настя - Л.А.Милюзина
Лариса - И.А.Жерякова
Девица - Н.Л.Боронина
Епишкин - В.В.Петров

«Волки и овцы» А.Н.Островского
Лыняев - Б.Г.Невзоров
Мурзавецкий - А.В.Вершинин
Беркутов - А.Р.Хомятов

Когда после окончания спектакля зал взрывался аплодисментами и криками “Браво!”, моя соседка по ряду заметила: “Это Горькому браво”. Между тем и я на протяжении всего действия думал о том же.

«ПРАВДА» О ВРЕМЕНИ М. ГОРЬКОГО

Когда после окончания спектакля зал взрывался аплодисментами и криками “Браво!”, моя соседка по ряду заметила: “Это Горькому браво”. Между тем и я на протяжении всего действия думал о том же. Продолжаются атаки не только на советскую литературу в целом, но на Горького — в первую очередь. Как на “основоположника социалистического реализма, запятнавшего себя связями с большевиками”. Всячески принижается горьковский художественный гений. Благоглупостей в отношении к великому писателю множество, однако, дабы убедиться, насколько он в самом деле велик, достаточно прийти на этот спектакль Малого театра, премьера которого состоялась недавно.

Сцена “Дома Островского” знает незаурядные постановки горьковских пьес. Можно назвать хотя бы “Дачников” работы Бориса Бабочкина или “Вассу Железнову” с Верой Пашенной в главной роли. Но за последние годы в репертуаре старейшего русского театра Горького не было. И вот замечательный режиссер Адольф Шапиро берется за пьесу, в своё время весьма актуальную, но уже давно, по-моему, не привлекавшую внимания наших театров.

“В своё время” — это прежде всего тогда, когда “Дети солнца” были написаны и впервые поставлены. А писалась пьеса в каземате Петропавловской крепости, куда Горький был заключен за резкий протест в связи с трагическими событиями “кровавого воскресенья”. Первые представления состоялись в театре В.Ф. Комиссаржевской в Петербурге и в Московском Художественном — можно сказать, на самых революционных сценах двух столиц. То был год для России не простой, год 1905-й. И народное волнение в финале спектакля на сцене “художествеников”, как известно, слилось с волнением в зрительном зале.

Минуло сто с лишним лет. Всё, что в успехе той постановки можно было отнести за счет политической злободневности, кажется, ушло. Но есть пронзительное душевное волнение, с которым воспринимается спектакль в Малом театре, и это свидетельствует: классика есть классика, она для любого времени, на все времена.

Отдадим должное чутью режиссера, выбравшего из многообразного драматургического наследия Горького именно эту пьесу, ощутившего в ней темы и вибрации, психологические, социальные, бытовые, резонирующие с нынешним днем. Дело не только в прямой перекличке, когда, например, старая нянька Антоновна, чью горькую душевную озабоченность неустроенностью дома и семьи хорошо передает народная артистка России Людмила Полякова, словно бы походя выносит свой вердикт: “А теперь все норовят в баре, а повадки — как у твари”.

Или когда появляется на сцене столь выразительная пара, ярко демонстрирующая эти самые повадки,— цепкий “хозяин” Назар Авдеевич и достойный его сынок Миша, окончивший “коммерческое училище промышленности” (народный артист России Виталий Коняев и артист Сергей Потапов). Уж очень узнаваема деловитость и бесцеремонность тех, кто взахлеб скупает ныне всё возможное — от земли и дач, производств и природных месторождений до человеческих талантов и умов.

Да и богатая Мелания в сочном исполнении народной артистки России Евгении Глушенко, всецело покоренная необыкновенностью “возвышенного человека” Протасова и полюбившая за эту необыкновенность, вдруг поймает себя на мысли, что в стремлении к цели захотела по сути купить его.

Природа человеческой натуры и социальные обстоятельства, в которых ей приходится существовать, возвышенность и низость человека, грубость и тонкость чувств, понимание и непонимание людьми друг друга — всё это от века бытующее в жизни, концентрированно сошлось на сей раз в доме генеральского сына, ставшего ученым и беспредельно увлеченного своей наукой. До того увлеченного, что больше ничего на свете для него вроде и не существует. В этом он действительно не-обыкновенен, что оборачивается, впрочем, почти полной отрешённостью от окружающих. Даже от самых близких — от жены с ее любовью и сестры, чья тяжелая внутренняя трагедия переросла в неизлечимую болезнь.

В первой постановке Художественного театра Протасова играл Василий Качалов. Сегодня в Малом его играет народный артист России Василий Бочкарёв. Образ создается по-своему убедительный. Искренне, страстно, зажигательно звучат монологи Протасова, обращенные не только к собеседникам, но и в зрительный зал. О людях как детях солнца, о прекрасном будущем человечества.

Но вот досада — рядом то и дело возникают совсем иные люди, а вокруг происходит какая-то другая, очень далекая от этих пафосных монологов жизнь. Сперва она несет смутную тревогу, напоминая о себе, как сигнал опасности, глухим и зловещим гулом за металлической стеной с полурешеткой, которой режиссер А. Шапиро и художник В. Ковальчук оградили протасовский дом. И вдруг яростно врывается на сцену вместе со слесарем Егором — с его комплексами, мучениями и, как мы вскоре поймем, накопившейся озлобленностью. Превосходная по психологической достоверности и внешнему рисунку работа народного артиста России Александра Коршунова!
Людской озлобленности кругом, что в конце концов прорвётся во взрыв, накопилось немало. У Егора она — от того, что очень много били и много в душе обид: “Я с малых лет в обиде живу... Человек я или нет? Почему меня все обижают?” Однако Протасов видит в нем лишь отличного мастера да еще неправильно ведущего себя мужа, поднимающего руку на жену. И сказать этому человеку может не более чем наивно назидательное: бить жену нехорошо.

Ну а другим-то из далёкого и чуждого мира “за стеной”, объединяемым словом “народ”, Протасову и вовсе нечего сказать. Поскольку народ тот фактически незнаком ему и непонятен. Неожиданное столкновение с ним лицом к лицу в последней сцене становится шоком для человека душевно чистого и бескорыстного, но — витающего в красивых абстракциях. Не от мира сего.

Режиссёр сократил эту массовую сцену, сбавил (я не понял — зачем?) остроты и накала: например, жена Протасова не стреляет, как в пьесе, а только грозит выстрелом ворвавшейся толпе. Последней же, полуоборванной, фразой самого Протасова, заключающей спектакль, остаётся: “Люди должны быть...” То есть, поверженный и раздавленный, всё-таки верит, что человеческое должно когда-нибудь взять верх в людях.

Когда? Каким образом? Связано ли это с необходимостью изменить условия жизни людей, при которых между хозяйкой и кухаркой — пропасть? По поводу другой пьесы, создававшейся в те же годы, Горький писал жене о “суровой действительности, которая говорит людям: или вы должны перестроить жизнь, или я вас изуродую, раздавлю”. А еще в одной горьковской пьесе этого времени были слова: “Не тот убил, кто ударил, а тот, кто злобу родил!..” Разве нет у нас оснований задуматься, кем и чем рождается в людях злоба сегодня? Может быть, опять несправедливостью и теми, от кого она исходит?

Горького всю жизнь не оставляла тема взаимоотношений интеллигенции и народа. В “Детях солнца” голова и сердце лучших из интеллигенции словно драматически поделены между братом и сестрой, Павлом Протасовым и Лизой. Если он, поглощённый научными исканиями, почти лишен ощущений жизни вокруг, то Лиза — это сверхчувствилище, обнажённый нерв, обостренная до предела совесть. Как тончайший природный прибор, воспринимает она все нелады и тревоги мира, все его страхи, боли, жестокости и несправедливости. И душевный надлом, приводящий к безумию, у Лизы в исполнении народной артистки России Людмилы Титовой просто неизбежен.

Пока не вполне мотивирует своей последней сценой самоубийство Чепурного заслуженный артист России Виктор Низовой, хотя в целом дуэт Чепурного и Лизы получился органиче-ский и правдивый, а “хохол” — колоритный, естественный, несущий где-то глубоко под наигранным юмором большую жизненную драму. Жаль, но другой важный дуэт — Елены, жены Протасова (народная артистка России Светлана Аманова), и художника Вагина (заслуженный артист России Глеб Подгородинский) в правдивости и убедительности значительно уступает. Что-то существенное здесь недоработано, и это тем более досадно, что в спектакле даже не столь значительные фигуры актёрски воплощены филигранно: обе горничные — актрисы Ольга Жевакина и Ирина Жерякова, дворник Роман — Евгений Куршинский.

Время Горького не ушло. Наоборот, с возвращением в российскую действительность многих реалий той жизни, которую он изображал, великий писатель становится всё более актуальным. Это неопровержимо доказывает новый спектакль Малого театра.


2008-11-14 10:56
Виктор Кожемяко («Правда»)

3 октября – день рождения актрисы Малого театра Ирины Александровны Жеряковой. Искренне поздравляем Ирину и желаем ей крепкого здоровья, удачи и творческих успехов!

«Пресса о гастролях Малого театра»

ЗРИТЕЛИ РАДОВАЛИСЬ И ПЛАКАЛИ ВМЕСТЕ С ГЕРОЯМИ ОСТРОВСКОГО

Трудно себе представить, что в наше время искушенного помпезными и бездушными теле- и театральными шоу зрителя можно заставить горевать и ликовать вместе с героями немудреной пьесы Александра Островского.

«Пресса о гастролях Малого театра»

ЗРИТЕЛИ РАДОВАЛИСЬ И ПЛАКАЛИ ВМЕСТЕ С ГЕРОЯМИ ОСТРОВСКОГО

Трудно себе представить, что в наше время искушенного помпезными и бездушными теле- и театральными шоу зрителя можно заставить горевать и ликовать вместе с героями немудреной пьесы Александра Островского. Однако артистам Малого театра удалось увлечь и повести за собой владимирскую публику, которая даже всплакнула на комедии «Бедность не порок».

Сюжет пьесы банален. Бедный приказчик купца Гордея Карпыча Торцова Митя влюбился в дочь своего хозяина без надежды на взаимность. По воле драматурга судьба проявила по отношению к нему сначала благосклонность, а потом низвергла в пучину отчаяния: Любовь Гордеевна неожиданно ответила взаимностью, но строгий папаша тут же спроворил ее за своего богатого приятеля Африкана Савича Коршунова. Вопреки замыслу расчетливого отца влюбленных (и зрителей) ждет весьма неправдоподобный хэппи-энд: преодолев все напасти, они на радость обиженным самодуром родственникам воссоединяются, а отец вдруг прозревает и понимает, как был неправ.
Сыграть этот лубочный сюжет (действие которого разворачивается к тому же во время святок) достоверно, не впав в скоморошество, очень трудно. Тем более что режиссер-постановщик и исполнитель одной из главных ролей в спектакле народный артист России Александр Коршунов исповедует открытость и искренность существования актеров в этой пьесе.

- Мне хотелось открыть те родники, в которых нуждается сейчас наш зритель, — сказал он владимирским журналистам на пресс-конференции. — Внутренний посыл при постановке спектакля у нас был примерно такой: «За ваше и наше здоровье!»

Воспроизведение многокрасочной и полифоничной ткани жизни в пьесе «Бедность не порок» достигается всеми доступными режиссеру средствами. На замысел работает панорамный задник, выполненный по мотивам картины Кустодиева, уютная, легко трансформирующаяся декорация, музыкальная, шумовая, звуковая партитуры, очень деликатно прописанные, прекрасно выверенные и сбалансированные. Зритель то слышит далекий лай собаки, то пение подвыпивших купчиков и пиликанье гармошки, то балалаечный наигрыш, то смех и крики колядующей молодежи. Мельчайшие детали «среды обитания» персонажей предстают перед публикой во всем их многообразии.
Аналогичный подход, очевидно, требовался и от актеров при подготовке ролей. Уточним, что большая часть из них сыграна недавними выпускниками «Щепки», которые для достижения органичного существования в воссоздаваемой действительности, помимо ведения основной темы роли, должны были лихо отплясывать, свободно владеть народными музыкальными инструментами и петь — так, как делали это русские люди в эпоху Островского. Азарт, универсализм и погруженность в предложенный режиссером материал именно молодежной части приехавшего на гастроли состава труппы Малого театра не дает оторвать взгляд от сцены.

Вкусно, с хорошим куражом и психологическим наполнением ведут свои партии Г. Скряпкин (Митя), Д. Курочка (Яша Гуслин), С. Потапов (Гриша Разлюляев), поражая то голосовыми данными, то пластическими способностями, а то и вовсе недюжинными акробатическими навыками. Не менее достоверны Л. Ещенко (Любовь Гордеевна), Е. Порубель и О. Жевакина (подруги Любови Гордеевны), но ровно до тех пор, пока на сцене рядом с ними не появляется харизматичная и голосистая И. Жерякова (Анна Ивановна, молодая вдова). Такому певческому дару позавидовали бы солисты многих народных коллективов!
Кстати, о песнях. В пьесе использован аутентичный этнографический материал, подобранный музыкальным консультантом-этнографом Б. Ефремовым и подготовленный с помощью хормейстера Г. Гусевой. Все это делает постановку поистине уникальной. «Однако как вы спелись!» — говорит персонаж одного из популярных ретрофильмов Велюров. Хочется вслед за ним адресовать это молодым актерам труппы. Возможно, именно фактор «спетости» так влияет на «сыгранность», что явно на пользу спектаклю.
Несколько слов о мастерах сцены. Именно их яркое искусство раскололо в третьем действии зрительный зал пополам: часть публики в дело и не в дело хлопала и кричала «браво» преподлейшему Африкану Савичу Коршунову (заслуженный артист России К.Демин), а вторая от души сочувствовала горькому пьянице Любиму Карпычу Торцову (народный артист России А. Коршунов), разоренному в свое время Африканом. Дикие нравы, сударь, в нашем городе!

Благодаря душещипательным монологам старой няньки Арины (заслуженная артистка России З. Андреева) и жены Гордея Карпыча Пелагеи Егоровны (заслуженная артистка России Т. Лебедева) женская половина зала едва сдерживала слезы, удивляясь себе и тому, что «зацепило». Всех спас счастливый конец и неправдоподобное преображение из изверга в человеколюбца главного движителя пьесы, самодура Гордея Карпыча Торцова. Но заслуженному артисту России Д. Кознову удалось тактично обыграть и эту прихоть авторской фантазии. Столь талантливое прочтение Островского наверняка заставляет публику обращаться к нему вновь и вновь. Во всяком случае, в столице на эту постановку лишних билетиков не достать.

Автор: Ольга РОМАНОВА
Источник: Призыв (Владимир)
Дата: 23.09.2008

ФОТОГАЛЕРЕЯ

25 октября на сцене филиала Малого театра состоялись сразу два ввода: впервые в комедии А.П.Чехова «Вишневый сад» роль Раневской сыграла народная артистка России Светлана Аманова, а роль Вари – Ирина Жерякова. По отзывам коллег и зрителей вводы...

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В «ВИШНЕВЫЙ САД»!

ФОТОГАЛЕРЕЯ

25 октября на сцене филиала Малого театра состоялись сразу два ввода: впервые в комедии А.П.Чехова «Вишневый сад» роль Раневской сыграла народная артистка России Светлана Аманова, а роль Вари – Ирина Жерякова. По отзывам коллег и зрителей вводы прошли успешно. Наградой актрисам и их партнерам был шквал аплодисментов. 25 сезон идет на сцене театра последняя пьеса А.П.Чехова. Спектакль постепенно стал самой старой постановкой из ныне идущих. Не один и не два состава поменялись за это время. Например, Светлана Аманова – это уже четвертая Раневская, а Ирина Жерякова – третья Варя. Это тяжкий груз ответственности. Театр бережно хранит то, что вложил в постановку Игорь Ильинский, и передает каждому, кто входит в нее. «Вишневый сад» не потерял своей живости, несмотря на то, что неизбежно поменялись некоторые акценты, поменялся и сам зритель. Последнее, конечно, самое серьезное испытание для любой постановки. А тут еще школьники – ведь комедия Чехова издавна закрепилась в обязательной школьной программе. Двойное испытание. Можно ли ждать сочувствия и сопереживания от подростков, которые еще ничего в этой жизни не знают и не понимают, которым еще мало что пришлось пережить? Оказывается можно. Не от всех, конечно, но можно. И вчера я стал этому свидетелем. Да, они стесняются своих слез, да, они скрывают свои переживания за словами «птичку жалко». Но что-то все-таки трогает и их души, все-таки «жалко»! Значит, театр на верном пути, значит, не напрасен труд актеров, режиссеров, всех, кто бережет «Вишневый сад». Думаю, именно с этим надо поздравить и Светлану Аманову и Ирину Жерякову. Они вложили часть своей души во вчерашний спектакль. Посмотреть, как они это сделали, я приглашаю всех. Добро пожаловать на «Вишневый сад»!

Максим Редин

3 октября – день рождения актрисы Малого театра Ирины Александровны Жеряковой. С удовольствием присоединяемся к многочисленным поздравлениям и желаем артистке крепкого здоровья, благополучия и, конечно, дальнейших творческих успехов!

Режиссер – Александр КОРШУНОВ Премьера — октябрь 2006 года

А. Н. ОСТРОВСКИЙ «БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК»

Режиссер – Александр КОРШУНОВ Премьера — октябрь 2006 г.

Еще одна премьера вышла недавно в Малом театре, вскоре после гоголевского «Ревизора» и тоже по старой доброй классике. Пьесу «Бедность не порок» А. Н. Островского ставят не так часто, как другие произведения драматурга. Может быть, потому, что она — из ранних, тех, что с русскими народными песнями, плясками, шутками и прибаутками. И для того, чтобы ставить и играть такую пьесу, нужен не только профессиональный, но и душевный подход. Спектакли актера и с недавних пор режиссера Малого театра Александра Коршунова отличает бережное отношение к драматургическому материалу и работа с актерами. «Бедность не порок» не только не исключение, но даже более этого — громадный успех, что подтверждает реакция на спектакль зрителей. Но об этом потом, сначала о самой постановке.

Зимняя Москва, припорошенные снегом дома и церкви — такой задник видит публика, когда раздвигается занавес. Возникает ощущение радостного, солнечного морозного утра. Купеческий дом, где происходит действие пьесы, поворачивается к зрителю то внутренними покоями, то заснеженным крыльцом. На улице гуляют, поют, играют в снежки, веселятся парни да девушки, внутри горит печка, тихо бренчит гитара, рассуждают о жизни молодые приказчики купца Торцова.

Бедность не порок. Не стыдно выйти замуж за бедного, но любимого. Не стыдно разориться, прокутить да проиграть все деньги, но остаться честным человеком. Такие нехитрые, очевидные истины проповедует пьеса Островского. Здесь, как и в других произведениях драматурга, имена персонажей говорят за них сами. Один из братьев Торцовых, Любим, прогулял все наследство. А другой, Гордей, много нажил, да высоко вознесся в своем богатстве, так, что и брата стыдиться стал. Зато не постыдился просватать молоденькую дочку за богатого, но старого интригана Африкана Коршунова. Да на то он и Любим, что всеми любим: расставит все на свои места, посрамит зарвавшегося богача и соединит влюбленные сердца дочери Гордея Любови и его приказчика Мити.

В спектакле «Бедность не порок» сложился удивительный ансамбль опытных и молодых актеров. Трогательно и нежно играют влюбленную пару Григорий Скряпкин (Митя) и Любовь Ещенко (Любовь); сразу завоевывают симпатии публики Сергей Потапов (разбитной купчик Гриша Разлюляев) и Ирина Жерякова (бойкая молодая вдовушка Анна Ивановна), с ходу готовые и песню запеть, и в танец сорваться. Кирилл Демин — Африкан играет своего отрицательного героя далеко не таким уж однозначным злодеем: что-то живое было когда-то и в этом циничном дельце, привыкшем покупать все за деньги. Но конечно, центром спектакля, как и задумано в пьесе, становится образ Любима Торцова в исполнении Александра Коршунова.

Невысокий, худой, съежившийся от холода — таким он предстает в первый раз перед зрителем и как-то сразу проникает в их сердца. Может быть, в Любиме Коршунова нет той разудалости, какой наделяешь его невольно по прочтении пьесы. Зато в нем есть другое, что гораздо ценнее: простое обаяние человека, и в самые трудные моменты жизни остающегося честным по отношению к себе и к другим людям. В интонациях Коршунова нет проникновенности — они довольно обыденны, но зал внимает исповеди его героя буквально затаив дыхание. А в финале, когда нищий Любим становится на колени перед братом-гордецом, чтобы испросить разрешения на счастливый брак для своей племянницы, вряд ли кто-то сможет сдержать слезы.

Любое впечатление от спектакля — это в первую очередь наличие эмоций или их отсутствие. То, что творит со зрителями игра Александра Коршунова и его коллег, можно назвать эмоциональным шквалом. Публика смеется, и плачет, и снова смеется, забыв о недавно выступавших слезах. А последний аккорд спектакля — финальная сцена, когда все персонажи в веселой пляске устремляются на улицу и замирают под внезапно начавшимся снегопадом, сохранит этот спектакль в памяти как одно из самых сильных театральных впечатлений в жизни.

Валерия ГУМЕНЮК
«Театральная касса», январь 2007

В Малом театре – «Бедность не порок»

ТЕПЛОМ И СВЕТОМ ЛЮБЯЩЕЙ ДУШИ

В Малом театре – «Бедность не порок»

Вслед за «Ревизором» в постановке Юрия Соломина Малый театр ознаменовал свое 250-летие премьерой спектакля по А. Н. Островскому - «Бедность не порок». Осуществил эту новую работу на сцене филиала народный артист России Александр Коршунов.

ЕСЛИ ПРИЗНАТЬ за истину (а это так!), что всякий спектакль начинается уже с выбора пьесы, то здесь, по-моему, режиссер оказался очень точен. Чего мог искать один из талантливых интерпретаторов Островского в его драматургии сегодня? Пожалуй, именно того, что на нынешней сцене почти отсутствует. Назовите это русским духом или атмосферой русской народной культуры, но нельзя не согласиться: в комедии «Бедность не порок», раннем и в чем-то не самом совершенном создании великого драматурга, уничтоженное чуть не напрочь современным антинациональным театром живет.

И вот после глубинной трагической «Пучины» зрелого Островского берет Александр Коршунов пьесу, вроде бы несравнимую по психологическому мастерству. Но находит в ее простодушной наивности столько поэзии - народной, русской, исконной, так любовно и увлеченно переносит ее на сцену, создавая завораживающий образ чуда, творимого в зимние святочные вечера, что чудо это захватывает и пленяет зал с поистине волшебным очарованием.

Достойные союзники при этом у режиссера. Начиная с гениальной свиридовской мелодии, отдаленно возникающей в затемненном зрительном зале еще до открытия занавеса, словно откуда-то из неземной выси. А затем, когда занавес раскроется, вы будете восхищены пастельной картиной заснеженного городка в морозных отсветах наступающего вечера, и этим будто затерянным в сугробах домом со старинным фонарем у крыльца, и озорно летящими снежками пробегающих в игре парней и девушек. Сценография Ольги Коршуновой в сочетании с режиссерской пантомимой-заставкой, тоже дающей определенный настрой, сразу вводят вас в тот реальный и вместе с тем полусказочный мир, который у Островского не случайно открывается чтением «Бовы Королевича» маленьким Егорушкой.

Ну а далее талантливыми соавторами драматурга и режиссера-постановщика станут все причастные к музыкальному, песенному и танцевальному решению спектакля, поскольку их-то роль тут необыкновенно велика. Назову хотя бы некоторых: А.Н. Котов - музыкальная постановка, Г.В. Гусева - хормейстер, Б.С. Ефремов - музыкальный консультант-этнограф, А.А. Лещинский - балетмейстер, П.С. Казьмирук - педагог-хореограф. Замечательны и солисты оркестра Малого театра, ставшие полноправными участниками сценического действа, и студенты Щепкинского училища, в очередной раз доказавшие, особенно в сценах святочной вечерки с ряжеными, что учат их как надо и чему надо.

После первого спектакля, показанного зрителям, довелось мне слышать разговор критиков: не перебор ли «этнографии», не сократить ли эти сцены, где звучат русские обрядовые, игровые, лирические песни? Посмотрев еще один спектакль, почти два месяца спустя, я сокращений не заметил. И хорошо! Но если они все-таки были, умоляю: не нужно больше укорачивать то, что, вне всяких сомнений, составляет одну из важнейших основ успеха этой постановки - в нынешних условиях по-своему редкостной. Пусть-ка назовут мне среди московских театральных премьер на сегодня что-нибудь в этом духе равное. Походите, поищите в заполонившей сцены холодной «концептуалистской» зауми, а по сути - многозначительной пустоте, выдаваемой за «нечто»...

Нет уж, дайте возможность людям сполна насладиться русской поэтической стихией, воссоздаваемой во всей ее красоте и самобытности. Я начал с этой темы, а не с актерских работ вовсе не потому, что они в спектакле где-то на втором плане. Актерский ансамбль заслуживает высокой оценки. Но дело еще в том, что основной конфликт, вокруг которого развертывается драматическое действие, туго сплетен с темой русского искусства, о которой я говорю. Вернее - с отношением к русскому искусству и русской культуре в целом, которое остро волновало Александра Николаевича Островского полтора столетия назад, а теперь приобрело характер вопроса окончательного: быть или не быть?

И это куда больше, нежели вопрос только моды, о чем с горечью говорит у Островского Пелагея Егоровна, осуждая новоявленные пристрастия мужа: «Перенял... все эти штуки-то, перенял». Это вопрос, если угодно, идеологии в культуре, которую можно сформулировать одной фразой той же Пелагеи Егоровны: «Теперь все ему наше русское не мило...»

Вполне относится такое нынче не к одному лишь сегодняшнему Гордею Карпычу или даже целому сонму гордеев карпычей, для которых безоговорочный пример во всем - «агличин», то бишь иностранец. Вы про телевидение, задающее тон стране, населению, обществу, можете с полной очевидностью сказать, что все русское ему не мило. И где услышите лучшие русские хоры или лучших певцов, исполняющих русские, советские песни?

Конечно, современный Гордей Карпыч словами своего предтечи полуторавековой давности отвечает мне сейчас: «Разве в этом образование-то состоит, что дурацкие песни петь? « Русские - в их понимании обязательно дурацкие. Чтобы образованность, «цивилизованность» свою показать, нужно восторгаться, к примеру, «Битлз» и называть их «глотком свободы». Ведь именно это произнес недавно заезжему «агличину» сам российский президент.

У Островского в пьесе русские песни возникают вместе со стихами Кольцова, которые тоже словно духовный пароль. На спектакле Малого кто-то, наверное, с радостью вспоминает, а кто-то и просто впервые узнает, что был, оказывается, такой народный поэт на Руси.

А песни актеры поют великолепно! Душой поют. Стоит только Мите, пытающемуся развеять свою тоску-кручину (его с наивной и угловатой искренностью играет Григорий Скряпкин), пригласить дружков: «Давайте-ка лучше сядемте в кучку да полегоньку песенку споем» - и замрет зал от их спонтанного трио, в котором солирует Денис Курочка, исполняющий Яшу Гуслина, а подпевает еще Сергей Потапов в роли бесшабашного Гриши Разлюляева. Он-то вдобавок и пляшет как искрометно! С молодой вдовой Аннушкой в блестящем воплощении Ирины Жеряковой у них получается славный дуэт.

Пишу особо обо всем этом, поскольку речь в данном случае не о вставных «концертных» номерах, а о сущностной линии авторского замысла. Такое исполнение народных песен и танцев призвано опровергнуть агрессивную установку Гордея Торцова на перенимаемую моду, убедительно подтверждая правоту его жены, которая любит «по-старому... да по-нашему, по-русскому».
В этом спектакле, кстати, Пелагея Егоровна - заслуженная артистка России Татьяна Лебедева - моложе, чем обычно принято ее представлять. Но и тут есть какая-то своя художественная логика. Они с нянькой Любови Гордеевны - Ариной, которую играет заслуженная артистка России Зинаида Андреева, хоть и не правомочны крутой окорот Гордею дать, но в острейшую минуту, когда решается Любина судьба, с молчаливой отчаянностью наступают на него с двух сторон, и мы больше верим в неожиданную возможность последовавшего исхода.

У самой Любы, как и у Мити, - трудная роль. Нужно играть любовь чистую, возвышенную, какая и тогда, я думаю, понятна была не всем, а нынче в глазах многих едва ли не вовсе становится анахронизмом. Но Любовь Ещенко очень достоверно передает целомудренность чувств своей героини.

Тема отношения к отечественной культуре неотделима в пьесе и спектакле от темы нравственной. Она уже в заголовке: «Бедность не порок». Это провозглашает один из любимых героев Островского и Малого театра Любим Торцов, роль которого здесь взял на себя сам постановщик - актер превосходный.

«Хорошо тому на свете жить, у кого нету стыда в глазах!» - говорит Любим. А у него есть, да еще какой. Надрывающий душу, что мы кожей чувствуем, слушая пронзительные исповеди незадачливого купеческого брата, которые со сдержанной страстью обращает к нам Александр Коршунов. Если уж по полной правде, они вольно или невольно обращены (полемически!) и к нынешним «новым русским». Достаточно вспомнить современную Хакамаду с ее людоедским афоризмом: «Быть бедным неприлично». Воровать - ничего, если удачливо, а быть бедным, но честным, вишь ты, все же порок. Такая мораль!

Хакамадину мораль - не столь демонстративно, однако весьма зловеще - несет в спектакле фабрикант Африкан Савич Коршунов, исполняемый заслуженным артистом России Кириллом Деминым. Сквозь кошачьи вкрадчивые повадки и приглушенные интонации «доброго старичка» вдруг проглянет в сцене объяснения с Любой такой оскал зла, что аж сердце кровью обольется. Эвон перекличка фабрикантов-то через века! За деньги - все. И что стоит, скажем, киллера нанять, ежели встал кто поперек дороги...

Пожалуй, Гордей Карпыч Торцов, каким ярко играет его заслуженный артист России Дмитрий Кознов, при всем классическом самодурстве купца из «темного царства», до африкановской «высоты» в чем-то еще не дотягивает. Его цилиндр и броский малиновый сюртук, тотчас вызывающий ассоциацию с малиновыми пиджаками эпохи второго пришествия капитализма в Россию, да и все это хамство вперемежку с рьяным подобострастием к будущему «зятюшке» изнутри отмечены все же печатью какой-то неуверенности в себе, своего рода неполноценности.

Он пугает, а нам не страшно. Смешно - это да. Ведь мы смотрим комедию, происходящую к тому же во время Святок. Когда возможны всякие чудеса. Вот и чудо образумления самодура случилось. Некоторая психологическая немотивированность пьесы в финале максимально компенсирована средствами актерскими и режиссерскими.

Добро побеждает. И побеждает в конечном счете чудо погружения в русскую культуру, которое творит на сцене великий Малый театр.

Автор: Виктор КОЖЕМЯКО.
Источник: Правда-КПРФ
Дата: 26.12.2006

ОСТРОВСКИЙ БЕЗ КЛЮКВЫ

«Бедность не порок» Александра Коршунова в Малом театре...

ОСТРОВСКИЙ БЕЗ КЛЮКВЫ

«Бедность не порок» Александра Коршунова в Малом театре

«Бедность не порок» - ранняя пьеса Островского, написанная в период его увлечения славянофильскими идеями. И, прямо скажем, не самая лучшая: нехитрая интрига (дочь богатого купца любит бедного приказчика, и он ее тоже, а отец хочет выдать ее за богатого старика), почти случайная развязка. В центре пьесы - огромная сцена святок с медведем и пляшущей козой. Явно сатирический образ купца Гордея Торцова, решившего жить по-европейски, а рядом - выписанные с огромной симпатией образы его домочадцев, приверженцев старины и традиционного русского уклада. Если еще при выходе «Бедности» современники упрекали Островского, что он «перебрал» с любованием лапотной Русью, то как это ставить сегодня, 150 лет спустя, чтобы не получилось развесистой клюквы? Александр Коршунов решил эту задачу с блеском.

Конечно, в спектакле все это есть: и приметы старинного русского быта - огонек в печи и низкие заиндевелые оконца, цветастые платки и овчинные тулупы (художник Ольга Коршунова), - и та самая речь, звучащая со сцены вкусно, но естественно, и все эти напевки и колядки, и пир горой, и танцы до упаду... Но есть в нем что-то другое, подлинное русское, без русопятости, как есть это, скажем, в абсолютном европейце Пушкине. Есть обаяние и свежесть, есть мягкий юмор и яркая театральность - и нет ни грана фальши. Спектакль сделан без швов и словно безо всяких усилий, на одном дыхании.

Актеры работают заразительно и сами испытывают радость от игры: такое обычно бывает в студенческих спектаклях, но здесь помножено еще и на профессионализм, хотя в постановке занято много совсем молодых артистов. Коршунов чувствует молодежь (сказывается многолетний опыт работы со студентами), и в его спектакле молодые и влюбляются, и смущаются, и дурачатся - без фальши. А как они поют! К спектаклю, где так много песен, все-таки пришлось привлечь профессионалов - ансамбль «Сирин», но и артисты Малого им не уступают.

Здесь каждый виден и для каждого выстроена роль - от большого и громкого Гордея Карпыча (Дмитрий Кознов) и его дочери (Любовь Ещенко) до ее почти бессловесных подруг (Ольга Жевакина, Екатерина Порубель). Заметен Григорий Скряпкин в роли Мити (в пьесе - довольно бесцветной). А еще - Кирилл Демин (елейный Африкан Савич), Ирина Жерякова (разбитная вдова Анна Ивановна), Татьяна Лебедева (Пелагея Егоровна), Зинаида Андреева (нянька Арина). И конечно, Сергей Потапов в роли гуляки Разлюляева - бесконечно обаятельный, охочий и петь, и плясать, и валять дурака. При Островском он наверняка был бы любимцем публики - так свободна, заразительна, театральна его игра. Но в какой-то момент его становится все-таки многовато. Знаковую роль Любима Торцова играет сам Коршунов. Его Торцов - не обличитель и не «голос совести»: он просто живет, как умеет (впрочем, его «разоблачительный» монолог все-таки вызвал аплодисменты). И глаз от Коршунова-Торцова не оторвать: несмотря на внешнюю неказистость, скрипучий голос и ноги колесом, это красивый человек. А сам актер демонстрирует в этой роли настоящий профессиональный мастер-класс.

Мария Колганова - театральный критик, редактор журнала «Страстной бульвар, 10».
Источник: Независимая газета
Дата: 22.11.2006

НЕ РОДИСЬ БОГАТЫМ

«Бедность не порок» А.Н.Островского. Малый театр

НЕ РОДИСЬ БОГАТЫМ

«Бедность не порок» А.Н.Островского. Малый театр

В нашей беседе, что состоялась еще до премьеры спектакля «Бедность не порок» режиссер Александр Коршунов пообещал прежде всего духоподъемное зрелище с оптимистическим жизненным посылом. И слово одержал. Причем, как выяснилось, со здоровым оптимизмом можно взглянуть не только на конкретный спектакль, но и на современное преломление традиций Малого театра. Последний, честно признаться, нынче не всегда радует своим сопряжением с мироощущением и ритмами времени. А постановка Коршунова со всем этим замечательно сопрягается, притом что режиссер отнюдь не претендует на какое-либо насильственное осовременивание Островского.

Наш «Колумб Замоскворечья» и «российский Шекспир» что скрывать, частенько грешил нравоучительностью. Особенно в годы молодые, а «Бедность не порок» - одна из ранних его пьес. И подчас режиссеры стремятся быть святее Папы Римского, из последних сил следуя букве автора и сохраняя уморительную серьезность. Александр Коршунов - тоже режиссер нешуточного свойства, хотя этой профессией и занялся самостийно. К тому же в пьесах Островского вдоволь наигрался, да и ставил их не раз. Но здесь он абсолютно согласился с жанровым определением пьесы - комедия. Конечно, имея при том в виду типичную русскую комедию, где смех порой звучит сквозь слезы, а развлечение приправлено поучением. Но тем не менее от чрезмерных страданий и персонажей, и публику освободил, заставив поверить в то, что и впрямь все будет хорошо.

Этот спектакль Александра Коршунова по своей атмосферу похож на святочный обряд - яркий, зрелищный, игровой. А праздничная русская зима - здесь сама по себе образ, над созданием которого художник Ольга Коршунова потрудилась на славу. Лишь только открывается занавес, как на долю художника выпадают первые зрительские аплодисменты - чудо как хороша картинка с домиками и церквами, растворенными в живой, дышащей морозной дымке. А рядом, в каморке бедного Мити, пышет жаром печка, у которой так славно отопреть и руки, и уши, и душу.

Впрочем, окончательно «отмороженных» персонажей в этом спектакле встретить трудно как среди богатых купцов и серьезных фабрикантов, так и среди народца помельче. Помельче в материальном, конечно, выражении, но не в душевном. А уж если кто и «замерзает» на время под влиянием обстоятельств и собственных амбиций, так ненадолго и с обязательной перспективой вновь обрести «горячее сердце» Иначе не получится, ведь мир, сотворенный режиссером на сцене, требует душевной общности, которая и рождается со временем как-то сама собой, совершенно ненасильственно.

А все потому, что любой человек здесь накрепко вписан режиссером в старинную русскую песенно-игровую стихию, где нет сословных различий. Вот полунищий влюбленный Митя (Григорий Скряпкин), живущий в достатке Яша (Денис Курочка) и совсем уж богатенький Гриша (Сергей Потапов), собравшись вместе, дружно заливают грусть-тоску песнями. А для слаженности дуэтов и целых хоров Коршунов призвал на подмогу молодым артистам руководителя фольклорного ансамбля «Сирин» Андрея Котова, который и научил всех «выступать» не хуже своих мастеров. Причем на все эти многочисленные музыкально-игровые эпизоды режиссер не жалеет ни сил, ни времени. Они множатся и разрастаются в пространстве сцены, уверенно и совершенно органично входят в ткань драматического действия, а порой заполняют собой паузы между сценами. Ясное дело, что Коршунов не первопроходец подобных приемов, но почему-то здесь все это совершенно не выглядит вставными эпизодами. Наоборот, только усиливает общую гармонию и цельность спектакля.

В этой постановке, конечно же, есть подлинная актерская жизнь, положенная мастерам Малого театра по статусу. Здесь она облачена режиссером в форму задорного представления. Актеры могут от души проникнуться страданиями и радостями собственных героев, но могут и чуть-чуть отстраниться, местами выдержать легкую и ироничную дистанцию с ними. А, собственно, сценическая правда в этом и заключается, и ее именно в таком качестве безоговорочно воспринимают благодарные (весь спектакль идет на аплодисментах!) и слегка удивленные зрители. Удивленные этой легкостью, ненадрывностью, отсутствием давяще-тяжелого быта и актерского глубокомыслия, которые зачастую этим же подмосткам идут во вред.

Здесь богатый старший брат Гордей Торцов (Дмитрий Кознов), конечно, куражится, демонстрируя тяжелый нрав - и сапогом топнет, и кулаком хлопнет. Но в финале вполне способен очнуться, встрепенуться и влиться в общий хоровод. И его промотавшийся братец Любим (Александр Коршунов) при всем своем визуальном несчастье сохранил какую-то бодрость духа. И не просто бросает в зал обличительные речи, но словно дирижирует этим представлением, отчасти посмеиваясь и над самим собой. А просвещенный фабрикант Африкан Савич (Кирилл Демин) тоже не выглядит однозначным монстром, по-своему, отдельно, но все же пытаясь примкнуть к общим игрищам.

В них доминируют, конечно, молодые - и персонажи, и актеры, не столь давно влившиеся в труппу Малого театра. Все они (Любовь Ещенко - Торцова, Григорий Скряпкин - Митя, Денис Курочка - Яша, Ирина Жерякова - Анна Ивановна, Екатерина Порубель - Маша, Ольга Жевакина - Лиза) прекрасно поют, ладно пляшут и весьма подкованы в изображении жизни человеческого духа, несмотря на юный возраст. Но даже и в столь слаженном ансамбле можно выделить солиста - Сергея Потапова (Гриша), взявшего зал своим темпераментом, комедийной характерностью и прочими (весьма обильными!) талантами.

Так что в достойном молодом пополнении старейшей московской сцены можно не сомневаться. Равно как и в том, что для создания очень качественного, профессионального и живого спектакля, способного понравиться нынешней публике, не всегда потребна только «новая драма» и авангардная режиссура. И традиции могут сыграть в плюс, если, конечно, очистить их от вековой шелухи.

Автор: Ирина АЛПАТОВА
Источник: Культура
Дата: 16.11.2006