19 сентября исполнилось 135 лет со дня рождения великой русской актрисы Веры Николаевны Пашенной (1887 - 1962). Предлагаем вашему вниманию очерк Елены Микельсон, посвященный непростому творческому и жизненному пути актрисы, а также несколько аудиозаписей, которые были сделаны Пашенной в разное время.

Имя великой Пашенной рождает множество эпитетов: мощная, грозная, неистовая, мудрая, лукавая, наивная, озорная... Но роли, созданные актрисой, остались в истории театра. Пашенная продолжает жить в учениках, книгах, легендах. Ее заветы, творческие напутствия переходят из поколения в поколение актеров Малого театра, и главное из них: самое лучшее в актерской игре — это художественная простота. Сама Пашенная добивалась предельной выразительности, не прибегая ни к каким, даже самым скромным, эффектам. Вскользь брошенный взгляд, взлет бровей — и зрителю все ясно. Завораживал и ее низкий, богатый обертонами голос. Беспокойный XX век обошелся с ней без милосердия и сентиментальности. Революция резко прошлась по семье Пашенной, расколов ее на две непримиримые стороны. Вера Николаевна — дворянка по происхождению, долго не размышляла, к какому берегу пристать. Выбрала советский. Ее сестра Рощина-Инсарова, ненавидящая новый режим, вынуждена была эмигрировать за рубеж. Опасность существовала и в лице собственного зятя, оказавшегося в годы Великой Отечественной войны в армии генерала Власова. Не попав под массивный каток репрессий, Пашенная жила в страхе, опасаясь за судьбу близких ей людей.

Вера Пашенная родилась в Москве, в театральной семье. Ее отец — Николай Петрович Пашенный —дворянин, корнет, бросивший военную службу и отдавший себя служению театру — взял для сцены звучный псевдоним Рощин-Инсаров. Обладая прекрасными манерами, умением носить фрак, он занимал на сцене положение теперь уже несуществующего амплуа героя-любовника. Долгое время актер считался в Москве и по всей провинции лучшим исполнителем роли Чацкого. О матери актрисы, Евгении Николаевне, сохранилось мало сведений. Она пробовала свои силы на любительской сцене и не без успеха. И если бы не бремя семьи, наверное, стала бы неплохой профессиональной актрисой. На одном из спектаклей она и познакомилась с Рощиным-Инсаровым. Они поженились, но после рождения старшей дочери Екатерины Евгения Николаевна оставила сцену.

Вера родилась 7 (19) сентября1887 года, через четыре года после сестры. Николай Петрович кочевал из города в город, посылая семье буквально гроши на содержание дочерей. «Просадивший» все свое состояние, он редко имел в кармане двадцать пять рублей, и часто жил в ожидании зимнего сезона в Киево-Печерской лавре на местных «хлебах». Блестящий «сумский гусар» был не создан для семейной жизни. Родители Веры расстались. Старшая сестра Веры Николаевны Екатерина в пятнадцатилетнем возрасте оставляет мать и уезжает к отцу. И надо отдать ей должное, брошенная в водоворот жестоких будней провинции, она отнеслась к своему труду с недетской серьезностью. Проявила поразительное упорство и страстную, непобедимую любовь к театру. Екатерина Николаевна получила известность под театральным именем отца — Рощиной–Инсаровой. Она будет блистать на сцене Малого театра, в санкт-петербургских Суворинском, Незлобина и Александринском театрах.

Первый выход на театральные подмостки юной Пашенной (ей тогда одиннадцать лет) связан с Кусковым, где в любительском спектакле играла Евгения Николаевна. Обнаружилось, что не хватает актрисы на роль ребенка, выбор пал на Веру. Еще в гимназии заметили умение девочки изображать подруг, да и старших, поразительно точно. О ней говорили, что она упряма, храбра, категорична. Наделенная обостренным чувством справедливости, Вера считалась бунтаркой. Классная дама, отдавая Пашенной свою фотографию, написала: «В память семилетней войны». В те далекие годы она не думает о театре всерьез, а мечтает поступить на медицинские курсы, стать врачом. Но на курсы принимают не моложе восемнадцати лет, Вере только шестнадцать. Судьба распорядилась по-своему. Как вспоминала Пашенная, на Неглинной улице ей бросилась в глаза надпись «Императорское театральное училище». Решение пришло мгновенно. В 1904 году, успешно сдав вступительные экзамены в училище, Вера по желанию Александра Павловича Ленского — знаменитого актера, режиссера, театрального деятеля и педагога — зачислена в его класс.

Среди 24 учеников курса по классу Ленского, на котором были юный Александр Остужев, первой ученицей являлась Вера Пашенная. Всю свою жизнь Вера Николаевна помнила и следовала заветам любимого учителя, важнейшему из них: искусство должно отражать жизнь. Ученики часто слышали от Ленского: «Зритель должен в театре все видеть, все слышать, все понимать». Сегодня сквозь годы ощущаешь удивительную связь учителя и ученицы. Вера Николаевна, цитируя Ленского, любила повторять своим ученикам: «Зритель купил за рубль двадцать билет, он приходит на спектакль: должно быть все видно, слышно и понятно».

В 1905 году Вера Николаевна вышла замуж за своего однокурсника Витольда Альфонсовича Полонского. Он пришел в училище из университета и считался, что называется, «шикарным» молодым человеком. А именно, был занят только своими многочисленными любовными победами. Но Пашенной казалось, что впереди их ожидает долгая семейная жизнь. Училище Малого театра блистательно окончено. На выпускном экзамене побывал Константин Сергеевич Станиславский, предложивший юной актрисе поступить к ним в театр. Но с одним условием: не играть ничего пять лет, с тем чтобы за это время присмотреться, привыкнуть к Московскому Художественному театру, воспринять его школу, манеру.«Надо сделать хорошую, прочную оправу для вашего таланта», — сказал Станиславский Пашенной, признав тем самым ее необыкновенную, яркую одаренность. Вера Николаевна горячо поблагодарила и... отказалась. Надо играть, играть и играть, но только на родной сцене Малого театра! — решает Пашенная.

Ленский видит в своей ученице будущую трагическую актрису, мечтает, что она продолжит традицию великой Ермоловой. Осенью 1907 года актриса принята в Малый театр. Екатерина Рощина-Инсарова запретила младшей сестре брать фамилию, под которой сама играла на сцене. Прошло много лет, прежде чем Вера Николаевна призналась, что такое отношение сестры было ей очень горько, заметив: «Ну, что же. Если я буду из себя что-то представлять, то и моя фамилия будет что-нибудь значить, а нет — ничего не поделаешь!»

Витольд Полонский, как и Вера Пашенная, также принят в труппу Малого театра. Любви и уважения в их семейной жизни уже нет. В своем выборе между семьей и сумасбродствами вольной жизни он выбрал последнее. Даже рождение дочери не укрепит семью. Ирине исполнилось три года, когда родители расстались. Витольд Полонский еще несколько лет будет служить в Малом театре, играя роли второго плана, а позже станет знаменитым актером немого кино, партнером Веры Холодной.

Дебют Пашенной на сцене Малого театра состоялся в пьесе И. Колышко «Дельцы». Критики, несомненно, заметили присутствие большого драматического таланта у самой молодой актрисы Малого театра. Свои первые роли Вера Николаевна играет еще при Ленском. Впереди — серия экзаменов в ролях героинь, ранее исполнявшихся Марией Николаевной Ермоловой. Это требует мастерства от начинающей актрисы, которым она, увы, пока не владеет. Однако Пашенная отважно берется за роль Кэтт вкомедии Сумбатова-Южина «Джентльмен». В роли ее отца, учителя физики Гореева — Ленский. Спектакль подарит ей творческое общение с прекрасными мастерами: Падариным, Правдиным, Яблочкиной, гениальной Садовской, ставшей для Пашенной ее самой любимой актрисой. В какой-то момент Ленский, которого в 1907 году начальство и артисты уговорили стать главным режиссером, оказался явно между молотом и наковальней. На него ополчились все. Чиновники и его бывшие ученики объединились, устроили травлю. 13 октября 1908 года Ленского не стало. Позже одну из глав своей книги «Искусство актрисы» Пашенная так и назовет — «Без Ленского». Тогда ей показалось, что рухнул мир.

Удивляла разносторонность и широта актерской индивидуальности Пашенной. Она могла играть все, от комедии до трагедии: от Лизы («Горе от ума» А.Грибоедова), Розалинды («Как вам будет угодно» В.Шекспира), герцогини Мальборо («Стакан воды» Э.Скриба), Сюзанны(«Женитьбе Фигаро» П.Бомарше) до леди Анны(«Ричард III» В. Шекспира), Электры («Электра» Г. Гофмансталя)... Лишь только пьесы лирического порядка не очень любимы Верой Николаевной. Своих молодых героинь, а в начале своей театральной жизни актриса переиграла их немало, она лишала «голубизны» и сентиментальности. Даже ее Марья Андреевна в «Бедной невесте» Островского не была жертвой, покорно принимающей свое положение бесприданницы — в ней были ум и воля. Пашенная ввелась после Ермоловой и Федотовой в «Марию Стюарт» Ф. Шиллера и «Грозу» А. Островского. Это была большая честь, но и отважный шаг — ни одна актриса не осмеливалась показаться в роли Марии Стюарт после знаменитого дуэта двух королев — Ермоловой и Федотовой. Вера Николаевна возвратится к роли Марии Стюарт в начале 20-х годов XX века, к роли, с которой начнется уже ее легенда.

В 1913 году Малый театр возобновил постановку пьесы Немировича-Данченко «Цена жизни». Роль Анны Демуриной Пашенная играла в очередь с сестрой Екатериной, приглашенной незадолго перед этим в труппу Малого театра. Уже в те годы Рощину-Инсарову называли великой, ее имя ставили четвертым, вслед за Ермоловой, Савиной, Комиссаржевской. На первом представлении играла как раз Екатерина Николаевна, и все восторги театральной прессы и публики достались ей. Веру журналисты даже не заметили. Рощина-Инсарова сыграла в Малом театре еще две роли из репертуара Пашенной — Катерину в «Грозе», герцогиню Падуанскую в пьесе О. Уайльда, сравнение бывало не всегда в пользу Пашенной. Соперницей Екатерина Николаевна была сильной, и это не могло не увеличить трещину в отношениях сестер. Вскоре Екатерина была приглашена на петербургскую сцену в Александринский театр. Незадолго до революции Рощина-Инсарова стала женой графа Сергея Алексеевича Игнатьева. В 1918 году сестры расстались навсегда. Пашенная, приветствуя ветер перемен, участвует в строительстве нового советского Малого театра, Рощина-Инсарова, следуя за мужем, белым офицером, уезжает из Петрограда на Украину, а затем в эмиграцию. Местом ее постоянного жительства станет Париж. «...Я не знаю, чем бы кончились наши отношения с сестрой... если бы не грянула Великая Октябрьская революция... Ее большой талант «сгнил на корню», а ее жизнь и артистки, и человека погибла по ее собственной прихоти...», — напишет Пашенная в своей автобиографической книге «Искусство актрисы». Воспоминания писались в сталинские вре-мена, вышли через год после смерти «вождя всех народов». Иметь родственников-эмигрантов было опасно. Рощина-Инсарова оставалась заметной фигурой русского зарубежья. «Грех» сестры Вера Николаевна всегда помнила и боялась, что понесет за него расплату. В пресловутой анкете отдела кадров Малого театра за 1955 год Вера Николаевна напишет в сведениях о Рощиной-Инсаровой: «не знаю, что делает и где (адреса не знаю)». Однако о сестре Пашенная никогда не забывала, сохранились ее письма к Екатерине Николаевне с просьбой вернуться на Родину.

Хочется вспомнить ее великолепную Евгению Мироновну из пьесы Островского «На бойком месте». Героиня Пашенной — умная и хищная, плутоватая и эгоистичная, по-женски необычайно притягательная. Между центральными персонажами пьесы, Евгенией - Пашенной и Миловидовым – Провом Садовским на сцене шла азартная, увлекательнейшая игра. И зрительный зал с удовольствием погружался в это актерское пиршество интонаций и красок. Каким обольстительным лукавством светились глаза Евгении, сколько «приемов» в ее обхождении с Миловидовым – проверенный способ привлечь проезжающих на постоялый двор. Роль Миловидова в дальнейшем играли такие замечательные актеры, как Виктор Ольховский и Николай Соловьев (оба были в разные годы мужьями Пашенной). Но так «концертно», как сыграл Пров Садовский роль Миловидова, она не прозвучала ни в чьем исполнении. С 1918 года Вера Николаевна начала свою педагогическую деятельность на «Драматических курсах при Государственном академическом Малом театре» (позже училище, получившее имя М. С. Щепкина) и вела ее почти до последних лет жизни. Инициатива возрождения театральной школы после революции в большой мере исходила от Веры Николаевны. Она любила повторять: «Я как Антей, когда силы покидают меня, я смотрю на молодежь и снова обретаю силу». Пашенная-педагог подарила сцене несколько поколений талантливых учеников. Многие из них занимали и занимают ведущее положение в театрах Москвы и других городов России, удостоены почетных званий и наград: Констанция Роек, Виктор Борцов, Алексей Эйбоженко, Федор Чеханков...

Юрий Мефодьевич Соломин — народный артист СССР, художественный руководитель Малого театра, как и его учительница, рано начал преподавать. «Актер на сцене, — считает Соломин, — всегда должен находиться в состоянии атаки, отдавая всего себя целиком. Это утверждала Пашенная. Когда актер чем-то увлечен, одержим, только тогда он может увлечь и зрителя». Всю свою жизнь Пашенная будет предана Малому театру, но по воле судьбы ее личная и творческая жизнь пересечется с Художественным. После развода с Полонским она обвенчалась с Владимиром Федоровичем Грибуниным — артистом Художественного театра, одним из любимых актеров Немировича-Данченко и Станиславского. Для Пашенной после Ленского Грибунин стал своего рода наставником. Во многом благодаря его замечаниям и советам актриса приучилась постепенно вникать в сложный процесс духовной, психологической работы над образом. В первые годы после революции Пашенная работала очень много, со свойственными ей жаром и темпераментом. У Веры Николаевны врачи находили истощение нервной системы. И тут как подарок судьбы явилось приглашение Станиславского участвовать в заграничном турне по Европе и Америке с Художественным театром. В 1922 году Вера Николаевна берет годовой отпуск в Малом театре, а дочь Ирина — в Театральном училище.

Вместе со «стариками» МХАТа она играет в «Царе Федоре Иоанновиче» Ирину — в очередь с О. Л. Книппер-Чеховой, Ольгу в «Трех сестрах», Варю в «Вишневом саде» и Василису в «На дне». И, как думал Грибунин, в дальнейшем перейдет из Малого в Художественный театр. Школа Станиславского, бесспорно, дала актрисе многое. Науку Ленского дополнила наука Станиславского. Сама-то Пашенная понимала, что «слияния» с МХАТом не произошло ни художественно, ни человечески. Станиславский сделал Пашенной весьма лестное для нее и почетное предложение остаться в заграничной поездке на второй год, она, поблагодарив, отказалась и вернулась в Малый театр.

Важным творческим этапом для актрисы стала роль Любови Яровой в пьесе К. Тренева «Любовь Яровая». В легендарном спектакле 1926 года, поставленном режиссерами И.Платоном и Л. Прозоровским, были заняты лучшие актерские силы Малого театра: В. Пашенная — Любовь Яровая, В. Ольховский — Михаил Яровой, С. Кузнецов — Швандя, Е. Гоголева — Панова, П. Садовский — Кошкин, А. Сашин-Никольский — Пикалов... Вряд ли Пашенная в роли Яровой была по-настоящему проникнута идеей большевизма. Но, часто бывая в солдатских казармах и рабочих общежитиях, актриса «подсмотрела», увидела свою Яровую. Актрису интересовал нелегкий путь женщины, порывавшей с прошлым ради будущего. Конечно же, Пашенной хотелось играть современную роль, хотя в пьесе было немало композиционных несовершенств. Тренев, тогда еще начинающий драматург, не видел свое произведение «режиссерским глазом». Исполнители центральных ролей Пашенная, Ольховский, Кузнецов что-то исправляли в тексте, дописывали реплики, по сути став соавторами пьесы. Актриса создала образ глубоким, с богатым внутренним миром, сложными душевными коллизиями. Таким убедительным и ярким, что многие исполнительницы по всей стране эту роль играли «под Пашенную».

В 1933 году умирает Грибунин. Вера Николаевна пытается создать новую семью, ее мужем становится Виктор Родионович Ольховский. Но совместная жизнь супругов продлилась лишь год. В день смерти Ольховского Пашенная играла Любовь Яровую.

Созданные актрисой комические образы вызывали ту неповторимую смесь осуждения и подспудного восторга перед почти ошарашивающими, но внутренне оправданными красками. Такой предстала перед зрителями Маланья Пашенной в «Растеряевой улице» (по Глебу Успенскому). Автором инсценировки и постановщиком спектакля был Михаил Нароков. Ее Маланья, с лицом куклы-матрешки, сродни ярмарочному шаржу. Эдакая Венера Растеряевой улицы, будто сошедшая с полотен Рубенса или Кустодиева — пышнотелая, чудовищно неподвижная, чувственная. Актриса уловила этот ленивый ритм жизни с лузганием семечек (кстати, которых она терпеть не могла в доме, но для роли виртуозно выучилась щелкать), наглый хохот Маланьи, ее манеру с удовольствием смачно сплетничать.

Таких людей, как Пашенная, неофициально называли государственными артистами. Они приглашались в президиумы, представительствовали на собраниях трудящихся, писателей, ученых. Их подписи ставились под письмами во славу или, напротив, в порицание чего-то и кого-нибудь. Сегодня мы понимаем, что постигнуть эти судьбы, в данном случае судьбу Пашенной, по их публичным высказываниям и поступкам нельзя. Вера Николаевна являлась членом художественной коллегии театра и членом художественного совета. Горячо, почти с неистовой, гневной требовательностью, часто нелицеприятно выступала она на заседаниях. Натура властная, она высказывала свои суждения громко и открыто, никого не боясь. Могла себе позволить не угодничать, не предавать своего художественного вкуса, своего понимания мира. И была непредсказуема во всем: в поступках, в оценках. Удивляла, притягивала, органически совмещая в себе множество противоречий. Человек необычайной душевной доброты, она обладала колоссальным женским обаянием, не поддаться которому было невозможно.

Весь коллектив Малого театра тех лет (а это более 700 человек) она знала по именам и отчествам. И когда ее удивленно спрашивали: «Зачем Вам это?» — Пашенная отвечала: «Мне говорят: "Здравствуйте, Вера Николаевна!", а я что должна говорить? — "Здравствуй, душка"?»

«Железные» качества ее характера не мешали Пашенной на даче, когда начиналась гроза, вместе с любимым беспородным псом Мурзиком прятаться под кровать. И никакими силами ее оттуда невозможно было выманить, пока не смолкали последние раскаты грома. Окружающие смеялись, а она говорила: «Я боюсь, она меня убьет». Это не шутка, а быль. Боялся же руководитель Малого театра князь Сумбатов-Южин — мужчина весьма представительный — мышей! В годы войны, в эвакуации в Челябинске Пашенная выезжает с творческими программами на крупные заводы, в госпитали. Незабываемые впечатления от встреч с героями, наблюдения военном времени глубоко западали в душу, ложились в актерскую копилку. Пригодятся они и Пашенной в роли Талановой в спектакле «Нашествие» Л. Леонова, поставленном в военном 1943 году. Во время Великой Отечественной войны в семью Пашенной пришло горе. В первые же дни войны ее зять Сергей Николаевич Сверчков (актер и режиссер МХАТа) по мобилизации был призван в армию. Очень скоро вести с фронта от него перестали приходить. Пашенная в своей книге напишет о том, что зять погиб на фронте в 1941 году, Ирина Витольдовна в своих воспоминаниях — пропал без вести. На самом деле Сверчков попал в окружение, был взят в плен. Неизвестно, как он оказался в Русской освободительной армии (РОА), созданной генералом-лейтенантом А. А. Власовым. После войны Сверчкова разыскивала советская военная администрация Германии, требуя у американцев его выдачи. В Мюнхене в 53-м году он становится первым диктором радиостанции «Освобождение». Коллеги называли его «Наш ответ Левитану». Любимый зять очень «подпортил» анкету Вере Николаевне. К «проклятым вопросам» «о происхождении» и «есть ли родственники заграницей», прибавилась еще одна статья — «измена Родине».

Живым свидетельством необыкновенной актерской работы Пашенной остался кинофильм «Васса Железнова» (режиссер Л. Луков). И по сей день кто же из зрителей мгновенно рядом с ее именем не поставит имя Вассы Железновой? Хотя видевшие спектакль Малого театра считают, что фильм намного слабее и не следует по нему судить об игре Пашенной в этой роли. Но он запечатлел живую Пашенную! Роль Вассы Железновой в спектакле «Васса Железнова» (постановщики К. А. Зубов и Е. П. Велихов) без сомнения, одна из вершин в творческой биографии актрисы. Пашенная хотела быть в этой роли «человеческой женщиной», сыграть жизнь погубленную, похожую в чем-то на свою. Но режиссеры предлагали ей сыграть в первую очередь хозяйку-накопительницу, а уж потом «человеческую женщину». Создателям спектакля важнее было придать социально-политическую окраску образу. Ум и власть — две черты, которые выбрала актриса, создавая свою Вассу. Но Пашенная играла так, что заставляла думать и о трагедии этой женщины. О трагедии ума, направленного на иссушающую, меркантильную цель, и трагедии власти, в своем ослеплении ломающей жизнь дорогих для нее людей. Ее Васса была и хозяйкой, и пленницей владеющих ею страстей. Замечательно играла Пашенная последние минуты жизни Вассы. Падала она «мертвая», как валится срубленное под корень кряжистое и раскидистое дерево, которое еще за секунду перед тем было полно жизни.

С внутренним сопротивлением она приступает к работе над ролью Хозяйки Нискавуори в пьесе Х. Вуолийоки «Каменное гнездо» (режиссер В. И. Хохряков), боясь повторить в чем-то «родственную» ей Вассу Железнову. Но в этом удивительном, мягком и в то же самое время масштабном создании Пашенной, в печальном образе старой и одинокой женщины была такая человеческая красота, глубина, сила воли и мысли, что зрительный зал охватывало ощущение светлой радости от встречи с ней. Всем, кто знал Веру Николаевну в эти годы, невдомек было, что эта удивительная женщина — средоточие энергии, воли, оптимизма — уже нездорова. Врачи поставили Пашенной страшный диагноз, но она решительно отказывалась от операции. Столько еще нужно успеть сделать, а если болезнь опасна, тем более! Жить в пол накала Пашенная не умела. И когда врачи запрещали ей играть спектакль, она вопреки всему оставляла дома записку: «В моей смерти прошу никого не винить. Еду играть спектакль по своему желанию».

В преддверии 100-летия со дня первой постановки «Грозы» в Малом театре Пашенная как режиссер решает возродить пьесу, сняв с нее привычные театральные штампы. Сама же репетирует роль Кабанихи. На роль Катерины назначается Руфина Нифонтова, актриса, уже полюбившаяся Пашенной по спектаклю «Каменное гнездо». В молодости сама игравшая Катерину, Пашенная старается снять с образа малейшие намеки на декламационность, с какой часто произносились монологи героини. Пытается изменить традиционное представление о героях этой архаической пьесы. Но тех репетиций, которые состоялись, было явно недостаточно, чтобы спектакль прозвучал, в целом стал законченным произведением искусства. И — последняя роль Пашенной: Кабаниха в «Грозе»... Актриса не довела ее до совершенства, не успела. Но пересмотреть образ, с нять с него некий штамп, попыталась. Почему-то никто не помнит, что Кабаниху зовут Марфой Игнатьевной. А Пашенная играла обычную женщину Марфу Игнатьевну. И становилась ли она менее страшной оттого, что не «рычала», а каждодневно, целеустремленно заедала век своих близких, точила, «как ржа железо»?.. Каждому участнику спектакля Вера Николаевна приготовила подарок и записочку с поздравлениями к премьере...

28 октября 1962 года Веры Николаевны не стало. «Ступени творчества» назвала Пашенная свою последнюю книгу, считая, что жизнь — это ряд бесконечных ступеней вверх. Она смогла преодолеть их все, и с полным правом сказать:«Последние ступени своей жизни я не отдала равнодушному умиранию...» А на закате своих дней подвела итог: «... если бы у меня была не одна, а две, три, сотни жизней, — я все их отдала бы театру...»

Елена Микельсон, газета «Малый театр», №6-7 2017 год

15 мая исполняется 100 лет со дня рождения народного артиста России Бориса Федоровича Попова (15 мая 1921 – 30 декабря 2003).

Началась творческая биография будущего актера с роли солдата, которую Попов сыграл совсем не на сцене или на съёмочной площадке. Борис Федорович прошел через Великую Отечественную войну с оружием в руках и внес свой вклад в Победу, награжден медалями «За боевые заслуги» и «За отвагу»: был и артиллеристом, и музыкантом, и санитаром. Участвовал во многих сражениях в составе боевых частей прославленного 1-го гвардейского механизированного корпуса. Воевал в Крыму, на Таманском полуострове, освобождал Кавказ и Прибалтику, закончил войну в Кенигсберге. Затем служил в армейском ансамбле. В 1946 году он поступил в Театральное училища имени М.С. Щепкина, в класс К.А. Зубова. После его окончания в 1950 года Попов принят в труппу Малого театра. Более двадцати лет актер выступал на прославленной сцене. Надолго запомнились зрителям тех лет созданные им острохарактерные образы Шпекина и Земляники в «Ревизоре» Н. Гоголя, Загорецкого в «Горе от ума» А. Грибоедова, Петра во «Власти тьмы» Л.Толстого, Боркина в «Иванове» А. Чехова и многие другие. С увлечением пел и легко с азартом танцевал его Черный портной – обаятельный «ведущий» в спектакле «Умные вещи» С. Маршака. Роль требовала от артиста полной свободы, находчивости, стремительных реакций и огромного обаяния. В 1968 году Борис Попов на подмостках родного театра в качестве режиссера осуществил постановку водевиля Леонида Ленча «Ты – это я!», возродив традиции этого веселого жанра на сцене Дома Щепкина.

[GALLERY:577]

Борис Федорович хорошо известен и как чтец, много и плодотворно работавший на эстраде. С одинаковым успехом актер выступал и с чтением басен и с исполнением таких произведений, как "История одного города" М. Салтыкова-Щедрина или "Похождения бравого солдата Швейка" Я. Гашека, рассказов Шукшина и стихов Маяковского. Заслужил успех у зрителей и его музыкально-литературный спектакль «Драматические новеллы Н.А. Некрасова», в котором он одновременно выступил как автор композиции, режиссер и исполнитель. Репертуар Бориса Попова на эстраде обширен — двести сорок произведений, укладывающихся в пятнадцать сольных программ.

Сцена и эстрада - это профессия Попова. Кроме всего жизнь удивительного человека Бориса Попова была наполнена разнообразными творческими увлечениями. В годы, когда страна поднимала целину, Попов стал «постпредом» Малого театра в Целинном крае. Девять лет подряд выезжал он с концертными бригадами в самые глухие уголки. Сколько доводилось видеть людей, характеров, событий! Впечатления накапливались, искали выход. Влюбленный в литературу Борис Федорович и сам стал писателем. Его литературный дебют состоялся в «Литературной России», где были опубликованы рассказы Попова, навеянные его фронтовыми воспоминаниями. В шестидесятых годах вышла первая книга – повесть «Кикимора», затем сборник рассказов – «Чистая перемена», а впоследствии – романы о театре «Подмостки», «Без четвертой стены», «Один на один со зрителем» и др.

Мастерить лесные поделки - стало еще одним увлечением Попова. С помощью ножниц и клея он стремился пластически выразить живую поэзию природы: из шишек, сучков, лесной коры возникали изящные образы – то зверька, то танцующей балерины, то любимого автором знаменитого виолончелиста. «Для меня это не просто увлечение, - говорил он, - а своеобразная творческая лаборатория. Глазами актера я стараюсь в нагромождении сучков и корней увидеть какой-нибудь интересный образ, неожиданный характер".

Выправке Бориса Федоровича завидовали молодые – несгибаемый («моржевал», занимался зимним плаванием), он прошел войну, сохранив в себе боль утрат и радость Победы, и остался жизнелюбом, наделенным острым чувством юмора и иронии, человеком до конца преданным театру, знавшим его магическую силу воздействия на сердца людей. Такие мастера не забываются, они навечно остаются в нашей памяти.

Елена Микельсон, старший научный сотрудник Музейно-информационного центра Малого театра