Валерий Баринов, актер отрицательного обаяния

Актер театра и кино Валерий БАРИНОВ сыграл семьдесят ролей, после чего перестал их считать.

Валерий Баринов, актер отрицательного обаяния

Актер театра и кино Валерий БАРИНОВ сыграл семьдесят ролей, после чего перестал их считать. Знаменитым он проснулся после картины «Агапэ», где сыграл маленького человека, ставшего жертвой наглого «хозяина» нынешней жизни. Популярность Баринова возросла после телесериала «Петербургские тайны», где он предстал в роли отпетого мерзавца Хлебонасущенского, купившего невинную девушку. В недавней работе - фильме «Дом для богатых» - Валерий Баринов создал неоднозначный характер реформатора, который хочет, как лучше, но получается, естественно, как всегда. А на сцене Малого театра Валерий Александрович сыграл много ярких образов, в основном в пьесах Островского. «Я переиграл столько всяких подлецов и негодяев! Положительных героев у меня тоже не так уж мало, но они не столь ярки. Потому что отрицательные, как правило, драматургами выписываются ярче. Почему я специализируюсь в этом амплуа? Режиссеры привыкли ко мне в этой ипостаси. Один раз сыграл хорошо - и поехало!», - говорит актер.

- И какая же роль вас ««сгубила»?
- Влас в фильме «Строговы». Сутяга, мещанин. Про меня стали говорить «актер отрицательного обаяния». Играешь всякую мразь, а зрителю почему-то хочется такого человека понять и простить. Однако мне по душе актеры положительного обаяния, такие, как Валерий Носик, Юрий Васильев. Вот я даю интервью и поневоле стараюсь показать, какой я хороший. А коллегам, о которых я говорю, не надо было производить хорошее впечатление. По Юре Васильеву я проверял свои проступки: как он отреагирует? Но я, какого бы злодея ни играл, хотел, чтобы его понимали.
- Слышала, что авторы и актеры в творчестве вытаскивают из глубин души то, что подавляют в жизни, - и становится легче.
- Не всегда. Иногда, если в фильме или спектакле кого-то убью, потом не могу заснуть. А я-то поубивал столько народу! Зарезал, задушил... Что ни роль - какой-то черный омут. Но бывает, отыграешь - и словно очищаешься от черноты, глубоко в тебе сидящей, затаенной. Затаенное всегда интересно. За роль в фильме «Агапэ» я получил Гран-при на фестивале российского кино во Франции. Французы назвали меня русским Жаном Габеном. В театре очень смеялись. Например, сижу в буфете, пью кофе, задумавшись о чем-то, а мне говорят: «Габенишь?» Но, если серьезно, Габен привлекал тайной. Вот он уходит от камеры, потом поворачивается и снова уходит. А зрителю опять хочется увидеть его лицо. Я много раз просматривал его фильмы, чтобы постичь тайну Габена.
- Когда вы решили стать актером, вероятно, обо всем этом не думали?
- Конечно. Я вышел на сцену в шесть лет, в моей родной деревне, в Орловской области, - на смотре художественной самодеятельности. Читал стихи о поджигателях войны. Меня премировали огромным кульком шоколадных конфет. Это были первые шоколадные конфеты в моей жизни. И дали грамоту. На ней был нарисован дом с вывеской «Клуб». Это было мое первое в жизни слово, которое я прочитал. Я подумал: «Хорошо выступать в клубе, за это еще и конфеты дают». Я еще и пел хорошо. Пою и сейчас. В фильме «Вишневый омут», в том же «Агапэ». В театре исполняю песню извозчика: «Как на речке было, на Фонтанке...» Когда мне было восемь, я впервые пришел в театр, как зритель. В Орловский драматический. Пьеса называлась «Голос Америки». В ней были показаны американцы. Меня потрясли две вещи. То, что люди сидят, положив ноги на стол, а также огромное бутафорское дерево. У нас в Малом театре тоже предпочитают реалистические декорации, что меня в нем, кроме всего прочего, привлекает. Меня, ребенка, поразила еще и оркестровая яма. Я недоумевал, как же люди из нее вылезут, когда захотят пойти домой? Так началась моя любовь к театру. О кинематографе я не думал. В юности работал на заводе и в том же Орловском театре рабочим сцены. Когда в Орле открыли двухгодичную актерскую вечернюю студию, я стал там учиться и играть в массовке. Послал запрос в Школу-студию МХАТа, однако считал: если останусь в Орловском театре, это будет пределом моих мечтаний. Но в Москве начал поступать во все театральные училища, и нигде меня не отвергли. Однако поступил все-таки в Щепкинское училище, к Коршунову.
- Вы азартный человек?
- Да, игрок по натуре. Недавно в Сочи, на фестивале «Кинотавр», проиграл в казино.
- Сколько проиграли?
- Не скажу. Зачем жене это знать?.. Я человек увлекающийся. Много лет ходил на ипподром. Знал родословные всех лошадей! И вот странность : если выигрывал, то грустил - мол, мог бы выиграть больше. Если проигрывал, чувствовал себя бодрым: дескать, ничего, ничего, подумаешь, еще повоюем! Сейчас на это увлечение нет времени. Я страстный футбольный болельщик. Футбол - это моя вторая жизнь. Если все хорошо, но проиграла моя любимая команда «Локомотив», считаю: все плохо.
- Что для вас сегодня важнее - театр или кино?
- В театре сейчас куда больше интересного. Кинематограф, его развитие вызывает у меня страх. Происходит идеализация бандитизма. Чем отличается гений от примитивного человека? У примитивного человека в экстремальной ситуации наготове один вариант поведения. У человека, обладающего большим знанием о жизни, более образованного, более умного, - два, три, четыре варианта. У незаурядного - десять. Это вроде пирамиды. На ее вершине - гений. С пятнадцатью вариантами поведения. Так вот, молодой человек, вступающий в жизнь, ищет варианты поведения. Как он будет жить? Да и попросту: как одеться, кому уступить место в трамвае? Ему нужен образец. Хотим мы того или не хотим, любая информация, идущая с экрана или со сцены, откладывается в сознании зрителей и предлагает им варианты поведения. Я многое простил латиноамериканским сериалам, когда узнал, что некоторые матери, бросившие детей, посмотрев эти фильмы, стали разыскивать своих сыновей и дочек. Но в последнее время в российских фильмах появилось слишком много романтизированных бандитов. Положительным героям из так называемого социалистического реализма была свойственна сверхнравственность, несгибаемость - мы сейчас на это сетуем. Но эти герои давали пример нормального поведения. Они показывали, что такое хорошо, что такое благородство. А теперь нам на экране показывают «благородного» бандита, стреляющего, в кого хочется, направо-налево гуляющего с женщинами, колющегося, нюхающего отраву. Боюсь, мы очень дорого заплатим за этот разгул романтического бандитизма на экране. Тем более что бандитов хорошо играют хорошие актеры! Я не считаю, что такие фильмы надо запретить, но обо всем этом следует очень серьезно задуматься. Пока не поздно. А может, уже и поздно.
- Кто должен задуматься? Творцы? Спонсоры?
- То-то и оно. Боюсь, что музыку заказывают те самые, с золотыми цепями и бритыми головами. Теперь навесившие свои цепи на кинематограф. Кино, конечно, очистится, все равно будут создаваться хорошие фильмы. Они и сейчас есть. Но я больше верю в живучесть театра. Потому что это искусство не зависит от сторонних людей.
- Ну как же? Многие московские театры благодарны мэру Лужкову за субсидии.
- Да, лучше, чтоб попечители у театра были, но по сути театр независим. Есть я - артист, есть вы - зритель. Два самых важных компонента. Если они существуют, не нужен попечитель, не нужен никто. Если я сумею вас заинтересовать, спектакль состоится. На площади, во дворе, на крыльце - где угодно. Столкновение эмоций зрителя и актера, разделенных не обязательно рампой, любой условной линией, - вот тут-то и начинается чудо театра. А для кино нужна пленка, камера. Кино не обойдется без техники. И вот вам результат: искусство зависит от денег. Без них театр может засверкать, а кино - нет. Боюсь, что очень долго деньги кинематографу будут давать люди с золотыми цепями.
- Валерий Александрович, популярность чаще радует актера или тяготит?
- Мне она и добрую, и злую службу недавно сослужила. Заказал я железнодорожный билет. А нынче ведь в кассу надо сообщать фамилию. Кассирша говорит: «Здравствуйте, я вас узнала. Рада вас видеть!» Ищет, ищет мой билет - не находит. «Извините, сейчас выпишем новый». И выдает мне билет, на котором значится «моя» фамилия: Хлебонасущенский. Что ж, фильм «Петербургские тайны» людям понравился. И вот феномен: мой персонаж - негодяй, а ко мне кассирша отнеслась с симпатией.
- Над чем вы работаете сейчас?
- В основном над сериалами. В новом фильме с рабочим названием «Оборотень» играю старого следователя, а в историческом фильме о Столыпине - главную роль.
- С возрастным гримом?
- Нет, я без грима состарюсь. Рад, что играю положительного героя именно в телевизионном фильме. Ведь телесериал уже приучил зрителя к тому, что я играю мерзавцев. Да, опасны телесериалы для актеров: и популярность приносят, и на штампы обрекают.

Беседу вела Елена БЕЛОСТОЦКАЯ
Газета «Культура»
№7 (7264) 22 - 28 февраля 2001г.

В Малом театре пьют прямо на сцене

Артист Малого театра Валерий Баринов больше известен пензякам по фильмам и телесериалам.

В Малом театре пьют прямо на сцене

Артист Малого театра Валерий Баринов больше известен пензякам по фильмам и телесериалам. Несмотря на то, что артист снялся более чем в сотне картин, зрителям он запомнился в ролях злодеев. А после сериала «Петербургские тайны», где Баринов сыграл до безобразия противного управляющего Хлебонасущенского, популярность его возросла неимоверно.

Совет Высоцкого
На минувшей неделе известный артист встречался с театральной молодежью Пензы. С руководителем студии «Росток» Еленой Ивановой столичного актера связывает давняя дружба. Когда-то Валерий Баринов занимался в театральном кружке при Орловском драмтеатре. Руководил студией отец Елены Валентиновны, главный режиссер Орловского драматического театра Валентин Иванов. Перед смертью он благословил молодого Баринова на учебу в Москве. На вступительных экзаменах в школу-студию МХАТ провинциальный паренек читал отрывок из «Поднятой целины».
- Я так орал и махал руками, играя Давыдова! - вспоминал артист. - За моим выступлением наблюдал Владимир Высоцкий. Он сказал мне: «Тебя во МХАТ не примут. Но ты не сдавайся, ори дальше!»

Признание
- Слава - такая змея, которая вползает в душу незаметно и лишает артиста самого главного - профессионализма, - откровенничал Баринов. - Слава Богу, известность пришла ко мне к сорока годам, и я отношусь к своей популярности как к великой ответственности.
По собственному признанию Валерия Александровича, он страстный болельщик футбольной команды «Локомотив», член правления клуба. Не раз он вместе с любимыми игроками ездил за рубеж. Однажды, оказавшись в австрийском городке Инсбруке, Баринов наслаждался жизнью: «Никто не окликает, не показывает пальцем. Я купил себе бутылку пива, огромный хот-дог и отправился гулять по городу. И вдруг слышу крики российских болельщиков: «Ба-ри-нов! «Ло-ко-мо-тив!»
Как-то в Екатеринбурге на съемках фильма Баринов вместе с артисткой Светланой Рябовой обедали в ресторане. Мужчина за соседним столиком усердно ему кивал и подмигивал, а потом, улучив момент, подсел за столик. «Ты что, меня не узнаешь? Я Жора!» – «Простите, что-то не припомню», - ответил артист. «Ну как же, я тебя охранял, когда ты на зоне сидел! Мы же так дружили!» Рябова вмешалась: «Вы путаете, это артист...» – «Во-во, - поддержал собеседник, - и кликуха у тебя была - Артист!»
Дни, когда 13-е число совпадает с пятницей, как правило, были для Валерия Александровича несчастливыми. В пятницу, 13-го ноября 1998 года, в театре шел спектакль «Бешеные деньги», который открывал Баринов. Он выехал из дома за 2,5 часа до спектакля.
- Ехать - минут 20, - вспоминал артист. - Однако неожиданно в Москве выпал снег. Да такой, что движение было парализовано. Я попал в пробку и не мог даже открыть дверь. Начал биться в стекла, кричать: «Помогите, у меня спектакль срывается!» Через окно перелез в соседний автомобиль и только так вырвался из «плена». Три километра до метро я, задыхаясь, проделал бегом. Опоздав на час, я был уверен: спектакль отменили. Но зал был полон. Меня быстро переодели, загримировали, накапали валерьянки... Когда я вышел на сцену, зал взорвался аплодисментами. А первая фраза роли, которую я произнес, вызвала гомерический хохот: «Ах, господа, какую я сегодня кулебяку ел!»

Артисты и спиртное
Не секрет, что водка сгубила не один талант. Баринов открыл начинающим актерам свой секрет. До 25 лет он не попробовал ни капли спиртного, как бы его ни соблазняли. Валерий Александрович слыл трезвенником, даже будучи студентом, когда жил в легендарной общаге на Трифоновке, где пили все. Возможно, такое позднее «начало» обусловило равнодушие к алкоголю. Однако в спектакле «Корсиканка» он использует настоящий коньяк.
- Раньше в серебряные рюмки нам наливали простую воду, - рассказал Баринов. - Как-то я сказал: ребята, вы хотя бы чай наливайте. Но актриса Евгения Глушенко решила меня разыграть. Беру рюмку и чувствую: коньяк. Это был уже финал спектакля. Я выпил, и сразу стало так легко! Усталые связки раскрылись, голос «пошел». С тех пор я в финале «Корсиканки» всегда выпиваю 30 граммов коньяка.
Как-то артисты Малого театра давали благотворительный спектакль для пенсионеров. Баринов вышел на сцену, держа рюмку коньяка. В первом ряду одна старушка громко заявила соседке, тоже пенсионерке: «Водкой пахнет!». «Чего?» - не поняла та. «Водкой пахнет!» - уже громче произнесла бабушка. «Чем-чем?» - вновь не расслышала другая. И в третий раз старушка гаркнула на весь зал: «Водкой!» Баринов не выдержал: «Коньяком, бабушки, коньяком!»

Дети
Сыну Баринова Егору 27 лет. Он пошел по стопам отца и также играет в Малом театре. Дочке Саше - 11.
- Я пресек ее намерения стать артисткой, - признался отец. - Она прекрасно владеет словом. Если моя стихия - устный рассказ, то она очень точно выражает эмоции письменно. Как-то я был на съемках, а она болела и не ходила в школу. Я ее успокаивал: «Ничего, Саша, вот поправишься, пойдешь в школу». А она радостно посылала мне сообщения на пейджер: «Болею! Болею!» И как-то утром - дзинь-дзинь, пришло сообщение: «Ура - не ура, но я в школе...»
Кстати, за три часа, пока длилась встреча, Саша прислала несколько сообщений.

Ольга Кузьмина

P. S. На недавнем фестивале в Санкт-Петербурге «Виват, кино России!» народный артист России Валерий Баринов получил приз «Немеркнущая зрительская любовь».

Гастроли. Мы все глядим в Наполеоны

Первый творческий десант актеров Малого театра в лице народных артистов России Валерия Баринова и Василия Бочкарева высадился недавно в Пензе.

Гастроли. Мы все глядим в Наполеоны

Первый творческий десант актеров Малого театра в лице народных артистов России Валерия Баринова и Василия Бочкарева высадился недавно в Пензе. Актеры приехали подышать воздухом провинции и пообщаться с пензенскими зрителями, которые произвели на них самое благоприятное впечатление во время первых гастролей в 1996 году. Тогда они посетили «Тарханы», попробовали пензенскую водку. Короче, приемом остались довольны. На этот раз они общались с журналистами. Пензякам они известны больше по фильмам. Василия Бочкарева знают по киноработам «Кто заплатит за удачу», Валерия Баринова – «Строговы», а особенно по роли Хлебонасущенского в сериале «Петербургские тайны». Оба они закончили Щепкинское училище, но в Малом стали работать не сразу, «поварившись» сначала в других театрах, все же в родные пенаты вернулись.

В репертуаре Дома Островского 25 спектаклей, из них треть составляет русская классика, в Пензу привезут на этот раз постановки зарубежных авторов. Это кассовые спектакли, аншлаговые, гарантирующие удовольствие, как выразился Валерий Баринов.
Гастроли для артистов — всегда событие. Они их ждут, готовятся к ним, предвкушая свободу и чистое творчество без домашних забот и рутины обыденной жизни. Из поездок возвращаются с новыми впечатлениями, а то и с новыми семьями.
Но вернемся к нашим гостям. Каждый из них представил спектакль, в котором играет главную роль. Василий Бочкарев воплощает на сцене финансового афериста Меркаде в пьесе Оноре де Бальзака «Делец». Тема спектакля перекликается с нашим временем. Главный герой — предвестник Мавроди и иже с ним. Так что история понятная и близкая русскому сердцу.
Валерий Баринов рассказал о своей работе над образом Наполеона. Воплотить на сцене столь масштабную личность, который сам был блестящим актером в жизни, конечно, было не так просто. Баринов боялся, что зрители не воспримут его Бонапарта из-за большого роста. Но почувствовав внутренне себя готовым к этой роли, все страхи оставил позади. Конечно, магия неординарной личности оставила на нем свой отпечаток. Будучи в Милане, Валерий Баринов решил посетить Домский собор, где когда-то император Франции короновался на трон Италии. Однако вход туристам туда был воспрещен. Валерий Александрович решил про себя: «он там стоял, и я встану». Подобный наполеоновский напор возымел успех. Ни один служитель культа не посмел перечить человеку, стремительно прошедшему к месту, где принял корону великий полководец.
Рассказали актеры и о творческой кухне, как готовятся к роли. Кто-то учит текст заранее, а кто-то запоминает его на репетициях. В частности, так делает Валерий Баринов. Кстати, Малый театр один из немногих в стране, где еще остались суфлеры. Оба гостя, правда, признали, что не любят пользоваться их услугами. Однако бывают ситуации, когда деваться некуда. В спектакле «Царь Борис» «умирающему» Василию Бочкареву, исполнявшему роль Годунова, пришлось ползти «в агонии» к суфлерской будке, потому что он напрочь забыл слова.
Вообще с разучиванием текста у актеров происходят разные накладки. Баринов, например, никогда не учил сценарий перед съемками в сериале «Петербургские тайны».
- На площадку приходил режиссер Леонид Пчелкин, — рассказывает артист, — и спрашивал: «Текст выучил?» — «Нет». – «Молодец, мы тебе другой написали».
Рассказали актеры о своем театре, о его корифеях, таких как Николай Анненков, выходивший на сцену в возрасте 100 лет, о молодых артистах, которых вскоре увидят пензенские зрители.
Гастроли обещают быть интересными, состоятся они при любом раскладе. Как заверили актеры, если Виктор Коршунов, директор театра, сказал, что гастроли будут, значит, уже ничто не помешает им осуществиться.

Маргарита ЛЬВОВА.
http://www.r58.ru/smi/mk/2003/19/1910.htm

Валерий Баринов: «Мебель для дома делаю сам»

Свою «звездную» роль этот актер сыграл в 60-серийном телефильме «Петербургские тайны».

Валерий Баринов: «Мебель для дома делаю сам»

Свою «звездную» роль этот актер сыграл в 60-серийном телефильме «Петербургские тайны». Далеко не первопланового героя адвоката Хлебонасущенского, циничного и изворотливого интригана, своим актерским мастерством он превращает в одного из центральных персонажей ленты, вокруг которого закручиваются основные сюжетные перипетии. За плечами у народного артиста России более тридцати лет на театральной сцене и свыше восьмидесяти ролей в фильмах...

- Валерий Александрович, если в Книге рекордов Гиннесса есть показатель занятости актера, вам наверняка обеспечено призовое место. Мне кажется, вы сегодня один из самых востребованных российских актеров. Только в родном, Малом театре заняты в двенадцати спектаклях из четырнадцати, еще в трех - в театре Пушкина, по одному - в театре-студии И.Райхельгауза и студии «Человек». Это не считая съемок в трех-четырех фильмах одновременно.
- О рекорде я, конечно, не помышлял. Просто очень люблю работать. Я считаю: в этой профессии существовать можно, только сгорая. А что касается востребованности, то так было далеко не всегда. Я невероятно долго и мучительно трудно пробивался к своему призванию. Был даже момент, когда собирался вообще уйти из актеров. На сцене я с середины шестидесятых годов, примерно тогда же начал сниматься. Но первая заметная роль в кино случилась у меня лишь в 1980 году. Это был фильм «Вишневый омут» режиссера Леонида Головни. Да и эту-то ленту зрители увидели почти десять лет спустя. Моя партнерша Любовь Полехина вышла замуж за иностранца, «капиталиста», и уехала в Венесуэлу. Картину положили на «полку».
- Но популярность вам принесли телевизионные сериалы...
- Да, после «Петербургских тайн» меня начали узнавать прохожие на улицах, покупатели в магазинах, инспектора ГИБДД… Таково уж свойство телевидения. Мелькающие там лица становятся близкими и родными. Сериалы снимаются долго. «Тайны» мы снимали шесть лет. В связи с этой «протяженностью» происходят порой вещи, совершенно непредсказуемые. Актеры стареют, дети вырастают... В одних сериях я худой, в других, которые снимались через несколько лет, наоборот, - полный.
- Откуда вы родом?
- Коренной орловец. Вероятно, и любовь к классике оттуда, с «малой родины». На орловщине жили и творили Тургенев, Лесков, Тютчев... Деревушка наша Жилино притулилась совсем рядом с городом. В юности я крестьянствовал, работал, как и все.
- Откуда же у деревенского паренька лицедейский талант проявился?
- В Орле два театра. Когда впервые попал на спектакль, был буквально потрясен. После десятилетки пришел в драмтеатр и попросил взять меня в любом качестве. Взяли... рабочим сцены. Таскал декорации, устанавливал кулисы, иногда выходил на сцену в маленьких эпизодах. После окончания Щепкинского вслед за первой женой поехал в Питер, в театр Пушкина. Весь первый сезон я, можно сказать, просидел за кулисами, с восхищением наблюдая за игрой наших театральных гигантов - Симонова, Толубеева, Меркурьева.
- А когда случился кризис в вашей творческой судьбе?
- Как раз тогда, в мой ленинградский период. Тут все наложилось: развод с женой, неудачи в театре. Но не в моем характере превращаться в страдальца. Решил все круто поломать. Пошел в военкомат и попросил призвать меня в армию. Год прослужил в ракетном дивизионе в Монголии, в самом центре Гоби. Много я передумал за это время, жгучим пустынным ветерком всю дурь из головы выдуло...
- Кроме творческой работы, ни на что другое времени, конечно, не остается?
- А вот и нет. Я человек увлекающийся, азартный. С юных лет - болельщик футбольной команды «Локомотив». Старший тренер команды - мой земляк и друг детства. У меня даже своя персональная ложа на стадионе железнодорожников имеется. До недавних пор и сам играл, но из-за травмы ноги пришлось бросить. В юности любил плотничать, в студенческие годы подрабатывал ремонтом квартир. В семье мебель делаю сам. Жене понравился в журнале французский гарнитур мягкой мебели. Так вот, я его изготовил - от и до. Мы недавно переехали. Сейчас в новой квартире заканчиваю полку-бар.
- Ваша супруга имеет отношение к искусству?
- Никакого. Мы познакомились случайно, на вечеринке у друзей. Лена оказалась моей поклонницей как актера. Это и стало почвой для сближения.
- Чем занимаются ваши дети?
- Старший сын Егор закончил театральное, играет в Малом театре. А дочка Сашенька учится в начальных классах.

Геннадий ФРОЛОВ

Все роли мы делаем из себя

Интервью с заслуженным артистом Российской Федерации Валерием Бариновым, актером театра и кино.

Все роли мы делаем из себя

Интервью с заслуженным артистом Российской Федерации Валерием Бариновым, актером театра и кино.

- Вы наверняка дали множество интервью?
- Да, немало.
- На какие темы вы не любите говорить, для каких тем вы закрыты?
- В принципе мне интересны все темы, но, если возникает разговор, который мне не приятен, я об этом сразу скажу. Я готов говорить на любые темы. Была такая передача, она называлась «Женский час», в ней был раздел «Рандеву», ведущая программы предупредила меня, если вам будет что-то неприятно, говорите «Брейк». В конце передачи мне сказали, что я не разу не сказала «Брейк», все темы были мне интересны. Но, если в нашей программе возникнут неприемлемые для меня вопросы, я сразу скажу об этом.
- Играли ли Вы на орловской сцене?
- Я в 1964 году уехал из Орла, поступил в театральное училище Щепкинское, работал рабочим театральной сцены, потом играл на всех континентах, кроме Антарктиды, но не играл в Орле. И это было как бы моим долгом, моим долгом перед самим собой. И моя роль в спектакле Орловского Государственного Театра имени Тургенева «Коварство и любовь» в роли Президента, которую я играл на сцене Малого театра, стала моим возвращением к орловскому зрителю. Я волновался так же, как тогда, когда выходил в первый раз на сцену Александринского театра. Я себя уговаривал: «Боже, ну, играл же ты в Париже, в Квебеке, в Лондоне, и все было нормально», но вчера я долго не мог успокоиться. Обращаясь к зрителям, я сказал, что они были прекрасными партнерами в этом действии, которое называется театр.
- Столь яркие впечатления Вашей театральной биографии отодвинули на задний план впечатления о детстве и юношестве?
- Нет. Забывается то, что было не так давно. А детские впечатления выплывают все ярче и ярче... Я считаю, все, что ты успел в детстве увидеть, почувствовать, этим потом живешь всю жизнь. Сколько бы я не успел увидеть, сколько бы книг я не прочитал, для меня точкой отсчета является деревня Неполодь, утренние рыбалки, эти встречи с друзьями, это послевоенное детство, это разрушенный загадочный для нас город.
- Как Вам, с такой тонкой душевной организацией, с таким лиризмом в душе, удаются роли отрицательных персонажей?
- Все роли мы делаем из себя. Мы живем по определенным законам, которые нам диктует общество, но внутри нас живет нечто темное, тайное, может быть даже неприятное, которое мы сдерживаем волей, воспитанием, культурой. А когда я на сцене, я достаю из себя самое темное, самое мрачное, то, что я в жизни никогда бы не сделал. Знаете, происходит почти очищение... Я как бы выплескиваю это на бедного несчастного зрителя, и он с удовольствием это «ест».
- При Вашей такой перегруженной жизни - множестве ролей, переездов, Вы артист, который играет с колоссальным выбросом энергии, неужели это не опустошает?
- У меня есть такой уголок, я не знаю, в душе, в сердце, и вот в этот уголок я складываю все. Я впускаю туда всех, но никого не выпускаю. Знаете, какая удивительная профессии актера? Что бы с тобой не происходило, самая трагическая ситуация, самое страшное, а ты говоришь себе: «Запомни, запомни, запомни, тебе это потом пригодится». Любовь, ненависть, все идет в дело. Такая профессия, так это строится. Не восстанавливаешься, а скорее наполняешься.
- Но, все-таки, кино, именно кино познакомило россиян с Вами.
- Да, конечно. И у меня сейчас много работы, около шести картин. А сейчас снимается сериал по рассказам Трушкина «Москва смеется», где я параллельно играю несколько разных ролей. Меня это очень увлекло. И будет очень любопытно, как это будет воспринимать зритель. Еще я снимаюсь в картине Бориса Токарева «Тихий московский дворик», очень любопытная работа у Чухрая, Бог даст, буду сниматься в фильме о Петербурге в роли Витте, и есть еще одна роль, о которой я не буду говорить, так мне ее хочется сыграть. И некоторые планы связывают меня с Орловским Драматическим Театром, если все получится, мы будем встречаться чаще.

Ольга Конышева
09.04.2003, Орел

Вернулся он на родину

Народный артист России Валерий Баринов выступил на местной сцене.

Два театральных вечера орловцы имели удовольствие видеть своего знаменитого земляка - актера Малого театра, народного артиста России Валерия Баринова на сцене академического театра им. Тургенева.

Вернулся он на родину

Народный артист России Валерий Баринов выступил на местной сцене.

Два театральных вечера орловцы имели удовольствие видеть своего знаменитого земляка - актера Малого театра, народного артиста России Валерия Баринова на сцене академического театра им. Тургенева.
Его появление в тургеневском театре стало «возвращением в родные пенаты». 40 лет назад, в Орле началась его актерская судьба. Потом были годы учебы в Щепкинском училище, работа в театрах Петербурга и Москвы.
Сегодня Валерий Баринов - ведущий мастер сцены Малого театра, да к тому же - популярный артист кино и телесериалов. И хотя все эти годы он наезжал в Орел (здесь живут его мать и родные), в первом в своей жизни театре он появился только сегодня. Перенимая традицию своих великих земляков-предшественников - признанных звезд Малого театра позапрошлого века Гликерии Федотовой и Михаила Щепкина, - Валерий Баринов подарил орловцам одну из последних своих сценических работ - он блестяще сыграл роль президента фон Вальтера в спектакле орловского академического театра «Коварство и любовь». Хотя это было и непросто: московская и орловская постановки отличаются по режиссуре и сценографии, да к тому же и переводом с немецкого.
Успех первой совместной творческой работы артиста и орловского театра дал повод для обсуждения новых общих сценических проектов, а зрителям - подарил надежду вновь увидеть любимого артиста на родной сцене.

Магдалина АСЛАНЯН
17.04.2003, Орел

Из статьи «Неизвестный Сёмин»

Мальчишки

Лето 54-го. Юрке Семину и Валерке Баринову по семь лет.

Из статьи «Неизвестный Сёмин»

Мальчишки
Лето 54-го. Юрке Семину и Валерке Баринову по семь лет. Их дома рядом с плохоньким, но футбольным полем.
- Когда дядя Паша, Юркин отец, понял, что его сын без футбола жить не сможет, он купил мяч - красный, твердый, огромный - он был нам по колено. Баскетбольный. Но мы им все равно играли, - начал рассказ актер Малого театра, народный артист России Валерий Баринов. - А уж когда подросли, лет по двенадцать было, прибежал к нам Жорка по прозвищу Макинтош. И зловеще зашептал: «Слыхали, в Орел динамовцы приехали! С нами хотят играть!» И мы встретились с мальчишками из спортшколы «Динамо». Выиграли - 3:2. Все три гола Юрка и забил. А потом в Орле построили настоящий стадион. И 16-летний Семин играл за команду орловского «Спартака». Трибуны скандировали: «Юха, плюху!», и Юрка такие плюхи забивал - сказка!

Валерий Баринов, народный артист России: «Наше королевство потеряло принца»

Когда уходит человек, иногда долго не верится — кажется, что сейчас он войдёт, улыбнётся, сядет... Присутствие такой личности, как Виталий, может быть незаметным,

Валерий Баринов, народный артист России: «Наше королевство потеряло принца»

Когда уходит человек, иногда долго не верится — кажется, что сейчас он войдёт, улыбнётся, сядет... Присутствие такой личности, как Виталий, может быть незаметным, но ты знаешь, что есть человек, который может как-то по-особому оценить твой поступок, твою работу. Когда он приходил на спектакль, в котором не был занят, — актёры как-то внутренне собирались. Я вспоминаю, как вышел фильм «Женщины» и появился этот молодой человек с совершенно фантастическим обаянием, — в него все сразу влюбились, и мужчины, и женщины. Я ещё студентом начал играть в Малом. Мы выходили в маленьких эпизодиках в спектаклях, где был занят Виталий, и меня спрашивали: «А ты знаешь Соломина? И можешь с ним увидеться? И здороваешься?» Я был преисполнен особой гордости, что знаком с Виталием, учился с ним в одном институте и играю в тех же спектаклях, что и он. Потом уже, когда мы познакомились ближе, я понял, что это за человек. Многие говорят: «Сложный», но талантливый человек всегда сложный. Он оберегал свою личность, свою индивидуальность, не давал никому подуть на ту свечечку, которая внутри него горит. Там было что оберегать, прятать... Мы все прячем по-разному, если у кого есть что прятать. Эта сложность была его манерой поведения. Я вспоминаю банкет после премьеры «Свадьбы Кречинского» — премьера была замечательная, и банкет был замечательный, Виталий был такой фантазёр — придуманный им выход всех артистов к гостям — это было так театрально, так вкусно. И вдруг в середине вечера он подошёл ко мне и сказал: «Давай выпьем на брудершафт». Честно говоря, я несколько напрягся и подумал: «Какой брудершафт, мы всю жизнь на ты». А потом понял, засмеялся и сказал: «Я понял, тебе хочется меня обнять, я тоже с этим согласен». Когда я говорил на панихиде, у меня вылетела фраза: «Наше королевство потеряло принца». И потом я подумал: когда умирает король — «Король умер, да здравствует король!» Но когда умирает принц — его никем не заменить. Жизнь пойдёт дальше, но эта дырочка в сердце, в душе, в истории нашего театра останется. Останется как след, а у нас — как незаживающая рана, как такой маленький родничок к нашим будущим инфарктам. Мы живём, занимаемся своими делами, вот я прохожу по сцене, вижу декорации из «Кречинского» и понимаю, что они, наверное, больше на сцене не появятся, всё это ушло. Теперь всё вспоминается — каждое слово, каждая встреча, и особенно, конечно, последний тот трагический спектакль. «Кречинского» должны были снимать с репертуара, и я договорился с Клюквиным, что буду играть весь апрель, а он весь май. И я перед спектаклем сказал Виталию такую фразу: «Ты знаешь, получается, что я сыграю сегодня в последний раз». Он ответил: «Наверное, мы все скоро сыграем в последний». Всё это было сказано не так трагично, не так грустно, как я интерпретирую, просто сейчас накладывается такое колоссальное событие как смерть. А тогда он рассказал анекдот, все были веселы, как всегда на этих распевках, разминках. И даже усталости-то особой у него не было. Бывало, он приезжал, ему даже было шутить трудно. А тут он был мягок и спокоен. Есть такие люди-ориентиры. Ты идёшь по жизни и тебе очень важно, как тот или иной человек оценивает твои поступки. Он был одним из тех людей, оценка которых для меня очень важна. Я два раза посмотрел «Иванова». Спектакль колоссально набирал, и ужасно жалко было...
Есть такое стихотворение, это актёрская странная мечта:
Я не хотел бы быть не должен никому
Ни доллара, и ни рубля, ни пенни,
И вот ещё: уж если повезёт,
Хотел бы умереть на сцене.

В служебном фойе Валерий Баринов появился в костюме купца Щебнева: цилиндр, визитка... «Мое почтение, сударыня, не угодно ли пройти в гримуборную?»

Интервью Валерия Александровича Баринова журналу ТВ Парк

В служебном фойе Валерий Баринов появился в костюме купца Щебнева: цилиндр, визитка... «Мое почтение, сударыня, не угодно ли пройти в гримуборную?»

В отключке
- Валерий Александрович, а как обычно вы проводите этот час?
- Всегда есть какие-то дела, с журналистами иногда встречаюсь. Но бывают такие сладкие моменты, когда я никому не нужен. Тогда я быстренько ложусь на этот диван (показывает на диван в углу гримуборной) и сплю. Засыпаю мгновенно! Я ведь сплю очень мало, три-четыре часа в сутки. Вот и добираю днем, когда есть возможность. У меня случай был смешной. Мы ехали в купе вместе с одной известной актрисой. Она так обрадовалась: много играли вместе, а вот поговорить без спешки все было некогда. Она так и сказала: «Хорошо-то как, сейчас будем чай пить и разговаривать обо всем». На всякий случай я предупредил ее, что водится за мной привычка мгновенной отключки, буквально на полуслове. И вот мы с ней разговариваем, даже спорим. И чувствую, что засыпаю. Ладно, думаю, ведь предупредил человека. Вдруг крик: «Валера, что с тобой?» Она перепугалась, что мне плохо!
- Сегодня вы в образе купца, а завтра — императора (последняя работа — роль Наполеона в спектакле «Корсиканка». — Ред.). Вы все можете?
- Ой, что вы, я ничего не умею! Я увереннее себя чувствую, когда не получается. Самое страшное — поверить, что ты умеешь! Что все будет хорошо. Тогда покой и штампы! Есть понятие актерского самообмана, когда тебе кажется, что замечательно играешь, все получается — и зал твой, и так тебе легко... А потом приходит режиссер, особенно тот, которому ты доверяешь: «Ты что вытворяешь?» А бывают спектакли, когда думаешь: «Господи, когда все это кончится?» Зал затих — то ли жалко им меня, то ли скучно, — а в антракте бежит режиссер: «Гениально!» Ночью лежишь и думаешь: и это все, вот за этим ты родился? Днем таких вопросов задавать некогда, днем надо дело делать, роли играть, семью кормить, с женщинами кокетничать.
- Удается?
- Конечно!
Об изменах и пользе ревности
- А как вы кокетничаете?
- Ну знаете, я вам скажу, а вы понапишете! (Смеется.)
- Какую роль играют женщины в вашей жизни?
- Колоссальную! Огромную! Состояние влюбленности для актера — такой источник энергии! Если у меня нет влюбленности, я ее выдумаю. Страдания, ревность, измену. Это такой толчок! Если мне нужно заплакать, я про себя говорю слово «мама». Мама у меня жива, но в эмоциональном плане это моя болевая точка.
- Что еще важно для вас?
- Я много раз говорил, что есть такой уголок в моем сердце — театр. Можно назвать это профессией. Сюда я включаю все, что касается творчества и работы: и кино, и телевидение, и радио, и театр. Место, куда я никого не пускаю, но складываю туда все пережитое. Однажды я был на похоронах близкого человека, нес его гроб. Этот человек был мне дорог несказанно. И вот нес я этот гроб, а где-то там, в том самом потаенном кусочке, стучало: «Запомни, запомни!»
О пользе похмелья
- Вы как-то сказали, что сложились как актер в фильме Леонида Головни «Вишневый омут». Фильм вышел в 1980 году, а сниматься вы. начали на двенадцать лет раньше, в 1968-м. В чем же тут дело?
- Именно на «Вишневом омуте» я влюбился в кино. Это был настоящий роман! Картина не без недостатков, но она хороша, она подлинная. И роль свою я любил. Часто вспоминаю с благодарностью гримера Любу Максимович. У меня ведь был там сложный грим, сначала моему герою двадцать два года, а к концу фильма семьдесят восемь. Для меня «молодого» Люба придумала легкую бородку, почти юношеский пушок, а накануне съемок напутствовала: «Завтра снимаем «молодого», смотри, чтобы я ни выпивки, ни карт не видела, утром — зарядка, банька..» Когда же снимали «старого», Люба была готова покупать вино сама и про режим забывала, лишь бы добиться достоверности. Однажды я перепутал съемки «старого» и «молодого». Пришел играть двадцатилетнего, а надо было по графику — старика. «Где лицо, что ты мне принес? — кричала Люба. — Ты же сегодня старика играешь!» Тут как раз зашел очень известный артист — мне не хотелось бы называть его фамилию, — со следами сильного похмелья на лице. «Вот, вот какое лицо надо приносить на работу!» — не унималась Люба. Народный артист СССР с готовностью отозвался: «Могу дать рецепт».

Негодяй со знаком качества
- Вы сыграли около восьмидесяти ролей. Не обидно ли, что настоящая известность пришла к вам лишь после роли Хлебонасущенского в сериале «Петербургские тайны», уже в зрелом возрасте?
- Обиды нет. Никогда за хорошее искусство не получал больших денег, а популярность — как большие деньги. В молодости, когда был рабочим сцены в Орловском драматическом театре, и позже, в театральном училище, конечно, мечтал о популярности. Но смотрел на себя в зеркало и понимал, что с такой внешностью она мне не грозит. Никогда не считал это самоцелью, но знал твердо, что очень люблю театр и буду в нем работать. Ну а с кино — как повезет! А теперь пришла, как вы говорите, известность. Ну, пришла и пришла. За эту роль мне не стыдно! Когда режиссер Леонид Пчелкин предложил мне роль Хлебонасущенского, то предупредил честно, что роль довольно скучная. Прочитал я несколько страниц — таким Достоевским на меня пахнуло... нет, я понимаю, Крестовский — другая литература, но для меня вдруг сошлись и Лужин, и Свидригайлов. И страсть! Любовь-то какая к Маше! Я Хлебонасушенскому сразу все простил. Как бы моего героя ни презирали после этой картины, я чувствую в зрителях сострадание.

Мой дом — мое лежбище
- Как начинается ваш день?
- Встаю рано, часов в шесть. Утро — мое самое любимое время. Зарядка легкая для бодрости, потом кашу завариваю...
- Интересно узнать рецепт кашки по-бариновски!
- Да ничего особенного, но вкусно. Мелко режу инжир, изюм, бросаю горсточку кураги и кедровых орехов. Добавляю нарезанное яблоко. Кладу все это вместе с двумя ложками геркулеса в горшок и заливаю кипятком. Когда настоится, добавляю в кашу половину столовой ложки меда.
- Расскажите про свою семью.
- Я человек многострадальный. Был женат. От первого брака — сын Егор. Это был сложный период. Звонил сыну из гримерки, благо театр был в двух шагах от дома и даже окна были видны: «Уроки сделал? У тебя телевизор, что ли, включен?» Егор вырос за кулисами, на сцену вышел в шесть лет. Настоящий дом и семья появились у меня благодаря моей жене Лене. К театру и кино она не имеет никакого отношения. Зато Егор пошел по моим стопам. Он — артист Малого театра. Играем вместе с ним в спектаклях «Пучина», «Царь Петр и Алексей», «Бешеные деньги».
- Вы сразу вычислили Лену?
- Это она меня вычислила! (Смеется.) Я не настолько умен, чтобы вычислить такую женщину! Ну а если серьезно, то познакомились мы на дне рождения у друзей. Егор и Лена быстро подружились, а потом родилась Саша, ей сейчас десять лет.
- Когда вы, усталый, приходите домой, чего больше всего хочется?
- Просто расслабиться, иногда уйти в себя. Дом — это лежбище, куда приходишь зализывать раны. Когда мы собирались пожениться с Леной — она моложе меня на пятнадцать лет, — я предупредил ее, что в компании люблю пошутить, покуражиться, а дома могу быть другим. Какое счастье, что Лена мудрая и понимает меня!
- Есть ли в вашей семье любимые праздники?
- Новый год. Традиция сложилась у нас пару лет назад. Приезжают Ленины родители, всё готовится и накрывается, а мы садимся в машину и едем по Москве елки смотреть. Саша очень любит подарки с сюрпризом. Прячем их в разных местах, даже на балконе. Один раз я записал для дочки персональное приветствие Деда Мороза. Снял на видеокамеру одного актера из нашего театра, он стоит на фоне красивой елки и говорит: «Сашенька Баринова, вот сейчас погаснет свет, ты оденешься потеплее и пойдешь в большую комнату, где лежат подарки». А мы там с Леной открыли окна, насыпали много снега прямо на полу, а сверху — сюрприз для Саши.
Вот моя деревня
- Вы родились в крестьянской семье. Как отнеслись ваши родители к решению стать актером?
- Не отговаривали, хотя, наверное, не очень понимали мой выбор. А ведь это мама невольно привела меня в артисты. Тогда, в послевоенные годы, в моде были смотры художественной самодеятельности и сельскохозяйственные выставки. Областные, районные, колхозные. И нужно было, чтобы ребенок со сцены читал стихи о мире. Кто-то и указал на меня: «Вон у Бариновых мальчишка боевой!» А мне шесть лет было. Мать нашла в календаре стихотворение: «Еще не все войны запаханы окопы...» Стоял на сцене деревенской, читал сильно, во весь голос, рукой еще показывал.
- Фамилия у вас «крепостная»...
- По семейной легенде, у графа Куракина был редкий гусевод Ефрем. Залавливал лихо диких гусей. А потом барин проиграл всю деревню в карты, а себе оставил только Ефрема-гусевода и хутор, которых так и прозвали — «бариновы». Вот отсюда мои корни.
- А Валерием вас в честь Чкалова назвали?
- Да, но имя свое не люблю. Может, потому что дед его не выговаривал. Не мог он произнести «Валера», хотя «револьвер» легко говорил. А про меня у него получалось: «Левера, унучек». В картине «След оборотня» я вставил его фразу: «Унучек, уздуй електричество». Так дед свет просил меня включить. Умер он рано, я в пятом классе учился, но очень многому меня научил. Я все могу делать. Мебель могу. Сруб могу положить. Навсегда запомнил его слова: «Чё ты дёргаисся? Будить только так, как будить, и никогда ни будить по-другому».
Одна, но пламенная страсть!
- Вы страстный болельщик «Локомотива». Чем вызвано это предпочтение?
- Это команда моего детства. Мне тогда даже слово «Локомотив» нравилось: напор, натиск! С теперешним тренером «Локомотива» Юрием Павловичем Сёминым, моим другом детства, мы вместе уезжали из Орла: я — поступать в театральный институт, он — играть за «Спартак». Мы друг за другом всегда следили. Юра мне очень помог. Были периоды, когда мне была нужна его помощь, не поддержка моральная, а именно помощь. Он всегда был со мной, был другом.
- Вот матч — интереснейший, долгожданный, а у вас спектакль или съемка...
- Это кошмар! Бесконечные звонки на стадион, как там, что... Были случаи, когда мне за кулисы даже ставили телевизор. При этом коллеги говорили, что играл я замечательно. Иногда, когда нет телевизора, просто счет из-за кулис показывают.
- Выходит, весь Малый театр — болельщики железнодорожников?
- Тут, правда, театральные спартаковцы, возглавляемые народным артистом СССР Виктором Коршуновым, могут обидеться, но некоторая связь есть. Когда я пришел в театр, меня спросили, за кого болею. «За «Локомотив»?» — разочарованно переспрашивали. Потом стали говорить: «Слушай, а твои молодцы, ничего!» Еще через некоторое время: «Ну, как там наши?» Это было моей победой. Недавно мне позвонили из журнала «Футбол»: «Вы правда талисман железнодорожников?» Я слово это терпеть не могу и слово «рейтинг» тоже.
- Театр, семья, любимая команда... А как кино?
- Недавно были показаны сразу два сериала: «Каменская-2» и «Мужская работа». А вот у третьей картины необычная судьба. Фильм «Арендатор» режиссера Владимира Любомудрова был снят одиннадцать лет назад, но только сейчас нашлись деньги, чтобы его закончить.

Анна Молева «ТВ Парк»