21 октября на Исторической сцене Малого театра состоится благотворительный показ спектакля «Маленькие трагедии». Все вырученные средства с продажи билетов будут направлены в благотворительный фонд «Артист» для адресной помощи ветеранам театра и кино, оказавшимся в сложной жизненной ситуации и нуждающимся в поддержке.

В основу постановки главного режиссёра театра Алексея Дубровского, созданной к 225-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина, легли три драматических произведения из цикла – «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость».
«Маленькие трагедии» затрагивают вечные темы, потому и интерес к этим драматическим очеркам не привязан к конкретной эпохе – «трагедии» были и будут почвой для интерпретаций и размышлений о непреходящих явлениях. Такие противоположные категории как жизнь и смерть здесь идут рука об руку. И объектом рассмотрения и изучения является человек со своими страстями, стремлениями и поступками.
«Согласно дневниковым записям А.С. Пушкина, весь цикл гениальных “Маленьких трагедий” был написан в 1830 году, в период знаменитой Болдинской осени, чуть больше, чем за две недели. И как писала Анна Ахматова: «Быть может, ни в одном из созданий мировой поэзии грозные вопросы морали не поставлены так резко, как в “Маленьких трагедиях”». Работая над этими уникальным драматическим произведением, мы вместе с нашей командой с каждой фразой, с каждым словом Александра Сергеевича открывали для себя бездны смыслов и удивительную глубину мысли», – говорит режиссёр, заслуженный артист России, лауреат премии Правительства России Алексей Дубровский.

Благотворительный фонд поддержки деятелей искусства «Артист» недавно отметил 16 лет. Фонд оплачивает обследование, лечение и реабилитацию в ведущих клиниках и санаториях, организует патронаж, обеспечивает необходимыми лекарственными препаратами, средствами реабилитации и продуктовыми наборами.
«На собственном примере помощи учителям, наставникам и старшим коллегам театры и их артисты привлекают внимание общества к проблемам пожилых людей, которые часто остаются наедине со своими трудностями. Благотворительным показом «Маленьких трагедий» Малый театр, его руководство и артисты выражают благодарность, дарят внимание и любовь старшему поколению», - народная артистка России Мария Миронова, учредитель Фонда «Артист».

В дни празднования 225-летнего юбилея А.С. Пушкина Малый театр показал премьеру «Маленьких трагедий» в постановке главного режиссёра Алексея Дубровского. Казалось бы, зрители давно привыкли к тому, что эти пушкинские шедевры приходят на самые разные подмостки – классические и экспериментальные – целиком, по отдельности или полным «циклом», нередко дополненным «Сценой из Фауста», но, тем не менее, заполняют театральные залы. Хотя вряд ли в ожидании чуда: для многих почти наизусть знакомый текст, широко известные сюжеты… Смею предположить, что почти всегда влекут не только имена любимых артистов, занятых в той или иной постановке, и не любопытство к некоему очередному эксперименту, а магия пушкинских строк, завораживающая красотой того самого «великого и могучего» русского языка, который уже почти покинул нас, оставив светлое воспоминание…

Спектакль Малого театра покорил с первых минут, ещё до начала «Скупого рыцаря», атмосферой тревоги приближения чего-то непоправимого, дыханием чумы. Оно повеяло мгновенно от направленных в зал рядов прожекторов, которые медленно уплыли под колосники, а вслед им появилась на сцене на фоне тёмно-серых кирпичных стен, замыкающих пространство, группа людей в чёрных плащах, в белых масках, схожих с дельартовским Чумным доктором. Их танец был подлинным искусством балета, взмахи плащей при кружении напоминали распростёртые над всем миром зловещие крылья. И возникало одновременное ощущение захватывающей красоты, изящества найденной точной формы, включения в контекст происходящего «Пира во время чумы» (не вошедшей в спектакль) и – страха ожидания… Изумительная хореография Антона Лещинского, мастерство молодых артистов и студентов Щепкинского училища заворожили зрительный зал не только утончённостью безукоризненной формы, но внятностью эмоций, отсылающих к «Пиру во время чумы» и – той благородной красотой, которой так часто недостаёт сегодня в театрах.

Художник Мария Утробина создала образ целого мира из замкнутого тремя стенами пространства, в котором один за другим появляются конкретные смертные грехи, уничтожающие не только окружающих, но едва ли не в первую очередь своих носителей.

Атмосфера «Пира во время чумы» как будто «распылена» в воздухе спектакля не только изысканной хореографией, музыкой Георга Фридриха Генделя, но и появлением из-под сцены, словно из преисподней, подвала Скупого рыцаря, заполненного сундуками; обеденного стола, за которым Сальери подсыпает яд в чашу Моцарта; статуи Командора… Нам явлены три смертных греха: алчность или корысть; гордыня, умноженная на зависть; сладострастие – пожалуй, самые «стойкие» во времени, не подверженные коренным изменениям на протяжении веков и так или иначе приводящие к трагедии, потому и воспринимаются в разные эпохи разными поколениями внятно.

… Луч света выхватывает на верхней ступени лестницы в глубине сцены сына Барона Альбера (Алексей Фаддеев), измученного невозможностью появляться на турнирах, жить одной жизнью со своими ровесниками из-за скупости отца. Рыцарский шлем пробит, взять деньги у Соломона невозможно, нужен заклад, даже вина не осталось, чтобы выпить… Растерянный взгляд Альбера, интонация разговора с Иваном – всё свидетельствует о предельном отчаянии юноши, о его готовности пойти на любое преступление, но как резко меняется лицо, как вспыхивают презрением и ненавистью глаза, когда Соломон (выразительная работа Владимира Дубровского) предлагает ему избавление от отца – склянку с ядом!.. Как минутное сомнение соблазняет мыслью вернуть Соломона, но невозможно совершить преступление. Лучше обратиться за помощью к всемогущему Герцогу.

Из-под сцены медленно появляется подвал, заставленный открытыми сундуками, полными сокровищ, и восседающий среди них Барон – на устах Василия Бочкарёва полуулыбка, заставляющая вспомнить слова Феофана Затворника о том, что «корысть есть ненасытимое желание иметь, или искание и стяжание вещей под видом пользы, затем только, чтобы сказать об них: мои». Только это – обладание – владеет всеми помыслами Барона. Прекрасный Мастер, Василий Бочкарёв ни на миг не изображает согбенного старца, которому пора уже освободить место на земле, его герой – человек, в котором ещё достаточно сил, чтобы преумножать сокровища, наслаждаться своей безграничной властью. На моей памяти едва ли не впервые слова Соломона подкреплены тем, что мы видим: «Барон здоров. Бог даст – лет десять, двадцать. И двадцать пять и тридцать проживёт он». И эта яркая краска придаёт известному сюжету странный, на первый взгляд, но и определённо фатальный оттенок. «Моё» - значит, неделимое, принадлежащее, словно от рождения данное свыше; то, что не подвластно ни возрасту, ни чину, что даёт ощущение вечной жизни. И невольно приходит на память «Холстомер» Л.Н. Толстого, где автор рассуждает о том, что «мой», «моя», «моё» определяют сущность человека, переставшего видеть разницу между одушевлённым и неодушевлённым. Когда осознаёшь это, выстраивается живая преемственность традиций гуманизма русской культуры и иначе воспринимаются слова:

Что не подвластно мне?
как некий демон
Отселе править миром я могу;
…
Мне всё послушно, я же – ничему;
Я выше всех желаний; я спокоен;
Я знаю мощь мою: с меня довольно
Сего сознанья…

Василий Бочкарёв произносит их не просто упоенно, а вдохновенно, как оправдание собственного существования, словно на наших глазах молодея, воспламеняясь собственным величием. Но как же мгновенно он теряет его, как начинают бегать глаза, когда он, обдумывая каждое слово, пытается внушить Герцогу (Михаил Мартьянов принимает Барона на фоне театральной ложи и держится несколько театрально, что оправдано стилистикой спектакля): его сын гуляка, он даже пытался убить отца. И тогда наступает трагическая развязка – смерть Барона, которую, следуя логике постановки, возможно оценить как закономерное возмездие свыше тому, кто возомнил себя властелином мира. Хрестоматийные слова Герцога: «Ужасный век, ужасные сердца!» - прозвучат не приговором, а скупой, произнесённой без пафоса констотацией. Едва ли не на все времена. Бесшумно появится один из людей в чёрном и наденет на Барона белую маску – своеобразный атрибут завершившейся жизни, а двое других унесут безжизненное тело…

Словно по контрасту с сокровищами, укрытыми от посторонних глаз в подвале, на сцене предстанет роскошь цветов в корзинах, зеркало, предметы благородной и дорогой красоты, клавесин в доме Сальери. Всё это занимает лишь часть пространства, замкнутого серыми стенами. Он войдёт в это пространство в распахнутом халате, деловито возьмёт в руки лейку и будет поливать цветы, занятый своими мыслями не о музыке, которую «разъял как труп», постигая искусство, а о потаённом, но всё более властно вырывающемся из души:

Кто скажет, чтоб Сальери гордый был
Когда-нибудь завистником презренным,
…
Никто! А ныне – я сам скажу – я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую. – О, небо!
Где ж правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений – не в награду
Любви горящей, самоотверженья,
Трудов, усердия, молений послан –
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?.. О Моцарт, Моцарт!

Михаил Филиппов, великолепный Мастер, много раз покорявший зрителей на сцене Московского театра им. Вл. Маяковского, на других сценах, на киноэкранах, недавно вступивший в труппу Малого театра, в роли Сальери предстаёт поистине неузнаваемым. Такая спокойная внешняя мощь при внутреннем иссушающем борении страстей исходит от его облика, от «проверки» созревшего решения камертоном, который каждый раз издаёт чистый звук, словно ответ на мысли Сальери, от разговора с собственным отражением в зеркале, - что становится не по себе. И невольно приходят на ум слова святителя Василия Великого, писателя и богослова: «… Хотя убоится суда, произнесённого за гордость, однако не может исцелиться от этой страсти, если не оставит всех помышлений о своей предпочтительности».

Непомерная гордыня, разъедаемая завистью к тому, кому всё дано от рождения свыше, без «трудов, усердия, моленья», словно физически душит, всё больше укрепляя мысль о том, что именно он, Сальери, призван:

Нет! Не могу противиться я доле
Судьбе моей: я избран, чтоб его
Остановить – не то мы все погибли.

Появление Моцарта (отличная работа Дениса Корнуха!) в сопровождении не Слепого скрипача, а весёлой компании людей в чёрном. Он танцует вместе с ними легко и изящно, а потом все они превращаются в воображаемого скрипача, играя на воображаемых скрипках. Именно это и становится последней каплей для Сальери: он достаёт «последний дар Изоры», яд, и, вновь проверив себя камертоном, принимает окончательное решение…

Поднимающийся из преисподней роскошно накрытый стол в трактире вновь вызовет неожиданную ассоциацию со стихотворением Г.Р. Державина, благословившего лицеиста Пушкина: «Где стол был яств, там гроб стоит…» И эта цепочка неожиданных и, казалось бы, невольно приходящих на память воспоминаний придаёт спектаклю Алексея Дубровского тот объём, что естественно вписывает его в контекст не только отечественной, но и мировой культуры.

Едва уловимые на бесстрастном лице Сальери последние сомнения; охваченное мыслями о «Реквиеме» печально-задумчивое лицо Моцарта, машинально играющего в бильбоке, почти залпом выпитая чаша с ядом – всё это говорит больше слов, заставляя зрительный зал дышать одним дыханием с героями в ожидании неизбежного. На Моцарта наденут белую маску и уведут за собой люди в чёрном, а Сальери привычным жестом возьмёт в руки камертон и, не услышав звука, будет настойчиво вызывать его. И страшно видеть человека, с ужасом вопрошающего себя: «И я не гений?» и продолжающего неистово, отчаянно бить по беззвучной «вилочке» камертона…

О последней части «Маленьких трагедий» на сцене Малого театра говорить сложнее. «Каменный гость» выстроен так же стильно, точно, как и две предыдущие истории, но… на фоне Барона-Бочкарёва и Сальери-Филиппова Дон Гуан Игоря Петренко проигрывает, в первую очередь, по части темперамента. Если вновь припомнить определения смертных грехов, нельзя не вспомнить священномученика Василия Кинешемского: «Нередко бывает, что человек не в состоянии думать более ни о чём другом: им всецело владеет демон страсти». Этого демона разглядеть в артисте не удалось: Игорь Петренко, принадлежащий к когорте любимых артистов кино, статный, красивый, казалось, если и одержим чем-то, то, скорее, не страстью, а надоевшей ему самому привычкой не пропустить мимо ни одну женщину, преумножая свою репутацию покорителя женских сердец. Искусно соблазняя Дону Анну (очень хороша Полина Долинская, проживающая по развитию сюжета медленное перерождение замкнутой чувством долга молодой женщины до интереса к незнакомцу, сменяющегося на наших глазах подлинной страстью), он действует более по распространённой славе развратника, нежели по власти демона, справиться с которой не может. И куда более темпераментными, яркими выглядят рядом с ним Лепорелло (Виктор Низовой), Дон Карлос, сдержанный лишь внешне (Александр Волков) и даже Монах (Сергей Еремеев), неистово стегающий себя плёткой в попытках усмирить чувство к прекрасной Доне Анне.

И всё же спектакль «Маленькие трагедии» по высочайшему уровню культуры; по стилю постановки; точности психологического режиссёрского решения и актёрского исполнения с глубоким проникновением в характеры вечных персонажей; изысканной красоте сценографии и костюмов; световому и музыкальному оформлению не для меня одной стал событием радостным и внушающим большие надежды.

Наталья Старосельская, журнал «Страстной бульвар,10», №1-271/2024

https://strast10.ru/

На втором этаже Малого театра в фойе высится бюст Пушкина — и не случайно. Напомним, что поэта и старейший театр связывали теплые отношения. Он дружил с Михаилом Щепкиным, бывал на спектаклях в Малом. А в нынешний год 225-летия со дня рождения Александра Сергеевича театр снова обратился к одному из самых его загадочных сочинений, исследующих варианты человеческого грехопадения. Ведь каждая из частей «Маленьких трагедий» обличает человеческий порок. В «Скупом рыцаре» это смертный грех алчности, в «Моцарте и Сальери» — зависти, а в «Каменном госте» — похоти. Причем в гениальных стихах, а не в банальной прозе.

Именно эти части режиссер-постановщик Алексей Дубровский бережно отобрал для своего спектакля, который, кстати, вошел в «Пушкинскую карту». И получилось, по сути, три полноценных действа, разделенных антрактами, предельно конкретные исторически и в то же время неожиданно актуальные в нашем ХХI веке.

Гениальность этого произведения в том, что каждое из входящих в него сочинений самодостаточно, убежден постановщик. И при этом все три сюжета чудом складываются в единое целое. У этого великого произведения непростая сценическая судьба, считает Дубровский. Ставить его в театре чрезвычайно сложно, а в кино лучшую версию, по его мнению, снял Михаил Швейцер с Высоцким в роли Дон Гуана.

— Пушкин — это бездна, — убежден Дубровский. — В его творениях сконцентрированы и мысли, и чувства. Поэтому «маленьких» трагедий не бывает.

Элегантную «сценографию бездны» создала художник-постановщик Мария Утробина. Она «выткала» кружевную ткань пространства — с замками, дворцами, дворянскими гостиными и столовыми. И лаконичную, и яркую одновременно. А связать события метафизически воедино помог хореограф Антон Лещинский, создавший образ смерти. Его балетная группа зловещих «чумных докторов» в черных плащах, в венецианских масках с белыми носами, появляющаяся в самые роковые моменты под гениальную музыку Георга Фридриха Генделя, стала, по сути, той «рамой» которая связала все три сюжета. Нам намекают: танца смерти не избежит никто из героев. И даже полные золота сундуки не спасут от нее Скупого рыцаря, чахнущего над златом.

Безумного Барона Филиппа играет патриарх театра Василий Бочкарев. Внешне лаконично он рисует деградацию личности, за которой наблюдаешь с изумлением, находя в ней тонкий отсыл к нынешним олигархам. Так артист ухитряется при внешнем обаянии вызвать к себе стойкое отвращение. Бочкарев поясняет, что его герой совсем не «каменный, а живой как ртуть». Только жизнь его больная и заключена в этих желтых кругляшках, которые он бережно складывает в свои бездонные сундуки, обирая нищих и убогих. Глаза скупца горят, когда он вспоминает историю каждой монеты.

«Ужасный век, ужасные сердца!»: в Малом театре состоялась премьера «Маленьких трагедий» Фото: Евгений Люлюкин

В роли его сына Альбера — статный Алексей Фаддеев. В этом молодом аристократе благородство борется со страстным желанием жить. Он способен на открытый конфликт с отцом, но не на подлость, на которую его провоцирует еврейский ростовщик Соломон (здесь блистает комичный Владимир Дубровский), уморительный со своими намеками и непристойными предложениями.

Больная страсть к золоту, алчность, накопительство — все это способно разрушить даже святые кровные узы — вот о чем пишет Пушкин (его, кстати, тоже связывали непростые отношения с отцом) в этом сюжете. И закономерный финал, в котором не может быть победителя. До поединка отца и сына не дойдет: сердце Барона не выдержит, а потрясенный герцог как представитель власти вынесет свой приговор веку и сердцам.

— В «Маленьких трагедиях» один главный герой — золото, — считает Василий Бочкарев. — Может, поэтому пьеса настолько современна и близка к тому, что происходит сейчас. Но думаю, что с большим богатством приходит и потеря Бога. Это беда, когда человек теряет свое предназначение.

В «Моцарте и Сальери» герой падает на другое дно. Композитор Сальери у Михаила Филиппова — желчный, наполненный завистью и злобой старик, помешанный на чужом успехе. Пройдя большой и трудный путь своего служения искусству, он уже не может радоваться успехам друга. Ведь беспечному Моцарту (воздушный Денис Корнух) все «достается даром». Это разрушает в душе Сальери картину справедливого устройства мира.

Филиппов играет упертого фаната искусства, который во всем видит его поругание и хочет лично подправить провидение. Без колебания он нальет яд в чашу Моцарта (эта версия Пушкина, заметим, не соответствует исторической правде, как выяснилось недавно). И снова появится зловещий смертельный кордебалет, наденет на Моцарта маску и унесет его в темную глубь сцены. А мы вслед за Сальери задумаемся о гении и злодействе.

— Для меня здесь нет ни Сальери, ни Моцарта, есть только Александр Сергеевич Пушкин, — говорит Михаил Филиппов. — Он для меня и Сальери, и Моцарт, и скрипач в трактире.

Наконец, в «Каменном госте» на сцену выйдет киногеничный Игорь Петренко в роли Дон Гуана и начнет оправдывать свою репутацию, что будет получаться у него не очень искрометно, особенно если вспомнить в этой роли харизматичного Высоцкого. Голос Петренко звучит тише, да и сам он не тянет на Казанову. Перед нами, скорее, уставший Дон Гуан, который рад бы уже отдохнуть от своих подвигов. Пожалуй, только живая Лаура (Алина Колесникова) способна поднять его мужской пыл, поэтому не так уж и веришь в его страсть к Донне Анне (Полина Долинская), которая здесь тоже весьма схематична.

«Ужасный век, ужасные сердца!»: в Малом театре состоялась премьера «Маленьких трагедий» Фото: Евгений Люлюкин

Зато в роли слуги Лепорелло блистает уморительный Виктор Низовой. Его диалог с хозяином о любовных победах Дон Гуана феерично остроумен. Впрочем даже Лепорелло считает атаку на Донну Анну излишней: «Мужа повалил, да хочет поглядеть на вдовьи слезы. Бессовестный». Но дон Гуан «повалит» в доме Лауры еще и Дона Карлоса, брата убитого командора, что не помешает любовникам насладиться своей страстью прямо на столе (!). Но в финале, как известно, «Каменный гость» протянет свою длань нечестивцу — и маску наденут уже на героя Петренко.

— Главный грех — гордыня Дона Гуана, — считает артист. — Он как охотник отнесся к Донне Анне. И только ближе к финалу влюбляется в нее по-настоящему. И умирает от разрыва сердца.

Новыми «Маленькими трагедиями» Малый театр еще раз доказал, что классика жива. Что это не застывшая форма, а живое напоминание о главном. Поэтому спектакль, соединивший вечные смыслы и авангардную пластику, сегодня звучит и как напоминание, и как предупреждение, и как сигнал тревоги. Из ХIХ века нам подсказывает великий поэт: люди, работайте над собой! Избавляйтесь от пороков, очищайтесь от грязи, превращайте свои минусы в плюсы, пока не поздно. Иначе смертельные танцоры оставят вас с носом.

Наталья Боброва, "Время новостей", 5 июля 2024 года

https://vm.ru/society/1147358-uzhasnyj-vek-uzhasny...

...Здесь, на втором этаже в фойе, высится бюст Пушкина. И не случайно. Напомним, что поэта и старейший театр связывали теплые отношения. Он дружил с Михаилом Щепкиным, бывал на спектаклях в Малом. А в нынешний год 225-летия со дня рождения Александра Сергеевича театр снова обратился к одному из его самых его загадочных сочинений, исследующему варианты человеческого грехопадения. Ведь каждая из частей "Маленьких трагедий" обличает человеческий порок. В "Скупом рыцаре" это смертный грех алчности. В "Моцарте и Сальери" — зависти. А в "Каменном госте" — похоти. Причем в гениальных стихах, а не в банальной прозе.

Именно эти части режиссёр-постановщик Алексей Дубровский бережно отобрал для своего спектакля, который, кстати, вошел в "Пушкинскую карту". И получилось, по сути, три полноценных действа, разделенных антрактами, - предельно конкретные исторически и в то же время неожиданно актуальные в нашем ХХ1 веке.

Гениальность этого произведения в том, что каждое из входящих в него сочинений самодостаточно, убежден постановщик. И при этом все три сюжета чудом складываются в единое целое. У этого великого произведения непростая сценическая судьба, считает Дубровский. Ставить его в театре чрезвычайно сложно, а в кино лучшую версию, по его мнению, снял Михаил Швейцер с Высоцким в роли Дон Гуана.

- Пушкин — это бездна, - убежден Дубровский. - В его творениях сконцентрированы и мысли, и чувства. Поэтому "маленьких" трагедий не бывает.

Элегантную "сценографию бездны" создала художник-постановщик - Мария Утробина. Она "выткала" кружевную ткань пространства — с замками, дворцами, дворянскими гостиными и столовыми. И лаконичную, и яркую одновременно.

А связать события метафизически воедино помог хореограф Антон Лещинский, создавший образ... смерти. Его балетная группа зловещих "чумных докторов" в черных плащах, в венецианских масках с белыми носами, появляющаяся в самые роковые моменты под гениальную музыку Георга Фридриха Генделя, стала, по сути, той "рамой" которая связала все три сюжета. Нам намекают: танца смерти не избежит никто из героев.

И даже полные золота сундуки не спасут от нее Скупого рыцаря, чахнущего над златом. Безумного Барона Филиппа сочно играет патриарх театра Василий Бочкарев. Внешне лаконично он рисует деградацию личности, за которой наблюдаешь с изумлением, находя в ней тонкий отсыл к нынешним олигархам. Так артист ухитряется при внешнем обаянии вызвать к себе стойкое отвращение.

Сам Бочкарев поясняет, что его герой совсем не "каменный, а живой как ртуть". Только жизнь его больная и заключена в этих желтых кругляшках, которые он бережно складывает в свои бездонные сундуки, обирая нищих и убогих. Глаза скупца горят, когда он вспоминает историю каждой монеты...

В роли его сына Альбера — статный Алексей Фадеев. В этом молодом аристократе благородство борется со страстным желанием жить. Он способен на открытый конфликт с отцом, но не на подлость, на которую его провоцирует еврейский ростовщик Соломон (здесь блистает комичный Владимир Дубровский), уморительный со своими намеками и непристойными предложениями...

Больная страсть к золоту, алчность, накопительство - все это способно разрушить даже святые кровные узы — вот о чем пишет Пушкин (его, кстати, тоже связывали непростые отношения с отцом) в этом сюжете. И закономерный финал, в котором не может быть победителя. До поединка отца и сына не дойдет: сердце Барона не выдержит, а потрясенный герцог как представитель власти вынесет свой приговор веку, и сердцам.

— В "Маленьких трагедиях" один главный герой — золото, — считает Василий Бочкарев. - Может, поэтому пьеса настолько современна и близка к тому, что происходит сейчас, Но думаю, что с большим богатством приходит и потеря Бога. Это беда, когда человек теряет свое предназначение...

В "Моцарте и Сальери" герой падает на другое дно. Композитор Сальери у Михаила Филиппова — желчный, наполненный завистью и злобой старик, помешанный на чужом успехе. Пройдя большой и трудный путь своего служения искусству, он уже не может радоваться успехам друга. Ведь беспечному Моцарту (воздушный Денис Корнух) все "достается даром". Это разрушает в душе Сальери картину справедливого устройства мира.

Филиппов играет упертого фаната искусства, который во всем видит его поругание. И хочет лично подправить провидение. Без колебания он нальет яду в чашу Моцарта (эта версия Пушкина, заметим, не соответствует исторической правде, как выяснилось недавно). И снова появится зловещий смертельный кордебалет, наденет на Моцарта маску и унесет его в темную глубь сцены... А мы вслед за Сальери задумаемся о гении и злодействе.

— Для меня здесь нет ни Сальери, ни Моцарта, есть только Александр Сергеевич Пушкин, — говорит Михаил Филиппов. — Он для меня и Сальери, и Моцарт, и скрипач в трактире.

Наконец, в "Каменном госте" на сцену выйдет киногеничный Игорь Петренко в роли Дон Гуана и начнет оправдывать свою репутацию... Что будет получаться у него не очень искрометно, особенно если вспомнить в этой роли харизматичного Высоцкого... Голос Петренко звучит тише, да и сам он не тянет на Казанову... Перед нами скорее уставший Дон Гуан, который рад бы уже отдохнуть от своих подвигов. Пожалуй только живая Лаура (Алена Колесникова) способна поднять его мужской пыл... Поэтому не так уж и веришь в его страсть к Донне Анне (Полина Долинская), которая здесь тоже весьма схематична.

Зато в роли слуги Лепорелло сочно блистает уморительный Виктор Низовой... Его диалог с хозяином о любовных победах Дон Гуана феерично остроумен. Впрочем даже Лепорелло считает атаку на Донну Анну излишней: "Мужа повалил, да хочет поглядеть на вдовьи слезы. Бессовестный". Но дон Гуан "повалит" в доме Лауры еще и Дона Карлоса, брата убитого командора, что не помешает любовникам насладиться своей страстью прямо на столе (!). Но в финале, как известно, "Каменный гость" протянет свою длань нечестивцу— и маску наденут уже на героя Петренко.

— Главный грех — гордыня Дона Гуана, - считает артист. - Он как охотник отнесся к Донне Анне. И только ближе к финалу влюбляется в нее по-настоящему. И умирает от разрыва сердца.

Новыми "Маленькими трагедиями" Малый театр еще раз доказал, что классика жива. Что это не застывшая форма, а живое напоминание о главном. Поэтому спектакль, соединивший вечные смыслы и авангардную пластику, сегодня звучит и как напоминание, и как предупреждение, и как сигнал тревоги.

Из Х1Х века нам подсказывает великий поэт: люди, работайте над собой! Избавляйтесь от пороков. Очищайтесь от грязи. Превращайте свои минусы в плюсы, пока не поздно. Иначе смертельные танцоры оставят вас с носом...

Наталья Боброва, Ревизор.ру, 8 июля 2024 года

https://rewizor.ru/theatre/reviews/snova-o-geniyah...

Последним по пушкинской теме, связанной с юбилеем поэта, отчитался Малый театр. «Маленькие трагедии» здесь поставил Алексей Дубровский, и это его первая работа в качестве главного режиссера Дома Островского. С премьерного показа — обозреватель «МК» Марина Райкина.

Несмотря на воскресный день и летнюю жару, зал Малого был забит, и это вполне объяснимо: вот уж где от традиции не отступают — как написано у автора, так и ставят. Перелицовка классики не приветствуется ни руководством, ни публикой. Тем не менее «Маленькие трагедии» при всей классичности формы тронуты поисками, и это им идет.

По сценографии (художник Марина Утробина) у премьерной постановки большой стиль — четыре жесткие кулисы, состаренные цветом и светом под камень, с каждой стороны сцены, да и сама сцена открыта. Золоченые рамы, люстры, подсвечники, столы с сундуками и яствами, которые бесшумно выплывают из люков. Костюмы почти исторические. И в таком парадном, добротно выполненном мастерскими Малого интерьере важное место занимает пластическая группа в черном (высокие сапоги, недлинные плащи за плечами). Лица ее участников закрывают так называемые чумные маски, мертвенно-бледные с крючковатыми вытянутыми носами.

Эта группа — свидетели и участники всех трагедий, чьи задачи весьма разнообразны. Они беззаботные спутники праздного гуляки Моцарта, они же становятся одним «скрыпачом» с музыкально-пластическим этюдом, которого он привел в дом Сальери. Пожатия их десниц, то есть рук, тяжелы для гибнущего Дон Гуана. Но, главное, они — свидетели страстей пушкинских героев — скупость, зависть, желание обладать женщиной. Страсти, за которыми неизбежно приходит смерть в чумной маске — memento mori. И тут следует отметить работу Антона Лещинского, чья минималистичная, но изящная хореография читается как пластические комментарии к известному до боли тексту Пушкина под музыку Георга Фридриха Генделя (Sarabande Trailerized Wall Of Noise) или из всенощных бдений («Тебя, Бога, хвалим).

«Маленькие трагедии» поставлены на первых артистов Малого — Василия Бочкарёва, Михаила Филиппова, который в прошлом сезоне перешел в Малый из Театра им. Маяковского, и звезду кино и сериалов Игоря Петренко. У каждого из них — своя «маленькая трагедия» длиною в акт, что дает возможность публике оценить и подробную работу режиссера с текстом и с актерами.

Стоит ли говорить о мастерстве, с каким Василий Бочкарёв читает и играет монолог Барона из «Скупого рыцаря», — риторический вопрос. Как он владеет и управляет интонацией и, кажется, ею одной раскрашивает трагедию отца, а уже потом рыцаря, павшего жертвой собственной скупости. Довольно неожиданный эффект от монолога Барона — возникает тень сочувствия и даже жалости к нему. Паузы, интонации, которыми, как и Бочкарёв, владеет Михаил Филиппов в «Моцарте и Сальери», — лишнее напоминание современным актерам, что голос — важнейший для их профессии инструмент.

Последний акт — апогей страсти. Игорь Петренко в роли Дон Гуана отчаянно движется в сторону бездны. И осипший голос артиста, сорванный на съемках, как ни странно, шел его герою, подчеркивая мужественность. В финале герои трагедий встретятся: где-то там, одетые в белое, залитые сверху светом (кстати, очень хорошая работа Е.Виноградова). «Наверное, души их там успокоятся», — думает зритель после просмотра притчи о страсти.

***

Марина Райкина о спектакле "Маленькие трагедии" - в программе "Театральная среда" (с 30:00)

***

После спектакля несколько вопросов режиссеру Алексею Дубровскому.

— Почему лейтмотивом трех пушкинских трагедий звучит Георг Фридрих Гендель, а не, скажем, Моцарт, которому посвящена вторая трагедия? С него начинается спектакль.

— Гендель, мне кажется, абсолютно равновелик и Моцарту, и Пушкину. И как нельзя лучше подходит под все три произведения за счет своей монументальной музыки. Он очень помог мне объединить все три части этого цикла. Также хотелось уйти от иллюстративности в «Моцарте и Сальери», найти более художественный ход, чем буквальное исполнение мелодий Моцарта. В нашем спектакле Гендель вместе с группой масок — такое же действующее лицо, как и основные персонажи пьес. А может быть, и главное.

— Что для тебя было принципиальным в этой работе? Что хотел открыть сегодня в старом как мир тексте?

— «Маленькие трагедии» Александра Сергеевича предназначались в первую очередь читателю, а не зрителю. Сами по себе они чрезвычайно сложны для воплощения на сцене из-за своей гениальной минималистичности. В нашем спектакле мне хотелось сфокусировать внимание на трех главных персонажах, с которыми происходят метаморфозы. Причем гигантские метаморфозы на очень маленькой дистанции концентрированного текста. Барон, Сальери и Дон Гуан. Каждый из них одержим всеобъемлющей страстью. И каждый проходит свой путь очищения. Отсюда и белые балахоны в финале. Там, по ту сторону бытия, они уже спокойны.

— Василий Бочкарёв — Барон из «Скупого», Михаил Филиппов — Сальери и Игорь Петренко — Дон Гуан. Как я понимаю, именно на них ставился спектакль, или были варианты?

— Справиться с такими масштабными задачами можно было только в компании больших мастеров. Таких, как Василий Иванович Бочкарёв, Михаил Иванович Филиппов и уже ставший мастером Игорь Петренко. Спектакль создавался именно на этих актеров. Но у Пушкина рассыпаны бриллианты на каждой странице. И такие роли, как, например, Жид, Монах или Дон Карлос, также являются полноценными произведениями искусства и требуют большого исполнительского мастерства. Так что у нас сложилась настоящая команда единомышленников, за что я очень благодарен нашим артистам.

Кстати, любопытно, что первоначально Пушкин дал название циклу «Опыт драматических изучений». Изучение Человека, его страстей. Погрузиться в это было для нас очень интересно. Замечательно по этому поводу написала Ахматова: «Быть может, ни в одном из созданий мировой поэзии грозные вопросы морали не поставлены так резко, как в «Маленьких трагедиях» Пушкина».

— И личный вопрос для тебя — как режиссировать собственного отца — Владимира Дубровского, который занят в «Скупом рыцаре»? Это трудно или легко для тебя?

— Вполне нормально, тем более что мы с отцом работаем уже не первый раз вместе. Называем друг друга Владимир Алексеевич и Алексей Владимирович. В общем, отключается семейное и подключается профессиональное.

Марина Райкина, "Московский комсомолец", 4 июля 2024 года

https://www.mk.ru/press-center/2024/07/02/teatraln...

Наверное, не найдешь в нашей стране театра, не откликнувшегося бы на нынешний юбилей Пушкина. Но на некоторые афиши смотришь с особым ожиданием – те, что на стенах, которые помнят живого Александра Сергеевича. Малый – среди этих избранных. На сей раз данью долгой совместной памяти (самому театру в этом году 268 лет, а зданию на Театральной площади ровно 200) стали «Маленькие трагедии».

Характерен уже сам выбор этих сценических притч о людских добродетелях и пороках. Если, например, Ленком Марка Захарова в недавней премьере «Кабаре Пушкин» из четырех маленьких трагедий выбрал три, опустив «Скупого рыцаря» (он для режиссера Алексея Франдетти оказался «недостаточно музыкальным»), то в Малом Алексей Дубровский прямо начинает с этой новеллы с ее закодированной темой страха.

Барон в исполнении Василия Бочкарева опасается, что легкомысленный сын Альберт (Алексей Фаддеев) растранжирит все его богатство, накопленное с громадным трудом за целую жизнь. Он ведь помнит биографию каждого луидора, попавшего эту в золотую «копилку», оттого так боится смерти: «туда» ничего с собой не заберешь. Скупость Барона делает его изгоем в обществе. Сердце старика давно окаменело, ему никого не жаль, даже собственного сына, вынужденного ходить на турниры в дырявом шлеме и тем самым вызывать насмешки товарищей. Из подполья поднимается площадка с сундуками, набитыми золотом. Только в них Барон видит смысл и гарантию собственного существования. Тем не менее остановить время нельзя, оно властно над богатыми точно так же, как над бедными. Пробил час и Барона: в его сторону летит перчатка, означающая дуэль с сыном. Но во имя чего готовы убить друг друга родные люди? «Ужасный век, ужасные сердца», резюмирует страшную коллизию Пушкин.

Еще один людской порок – это зависть, воплощением которой для Пушкина стал Сальери, согласно мифу (но не исторической правде, принесенной здесь поэтом в жертву собственной идее) отравивший Моцарта. Как могло случиться, чтобы композитор, сам не обойденный успехом, подсыпал более талантливому другу яд в бокал с вином, как ревность к гению могла заглушить голос совести? Михаил Филиппов открывает закоулки темной души Сальери, оправдывающего собственное злодеяние тем, что, по легенде, когда-то подобное совершил «создатель Ватикана» (так он называет Микеланджело).Сальери в исполнении Филиппенко – человек сильный, решивший взять грех на душу, потому что убежден: «Что пользы, если Моцарт будет жить / И новой высоты еще достигнет? / Подымет ли он тем искусство? / Нет, оно падет опять, как он исчезнет».

Дон Жуан в исполнении Игоря Петренко тоже не раскаивается, убив на поединке Дона Альвара – престарелого мужа Доны Анны (необыкновенно красивая, как и ее героиня, Полина Долинская), в которую он впервые в жизни – по крайней мере так уверяет ее и самого себя – влюбляется по-настоящему, а она, покоренная сладостными речами, не в силах поверить, что незнакомец на кладбище и есть убийца. Может быть, история «Каменного гостя» и закончилась бы удачно, но Дон Жуан решил заглянуть по ту сторону смерти, куда живым заглядывать не положено. И надгробная статуя, сойдя с пьедестала, забирает его в царство тьмы (перед пропастью которого и Пушкин, суеверный, как многие творческие люди, испытывал мистический ужас).

Возможно, этот символ показался постановщикам настолько сильным, что на нем они поставили точку, оставив за бортом «Пир во время чумы»…

А те три новеллы, что вошли в пушкинский вечер Малого театра, режиссер Алексей Дубровский и художник Мария Утробина объединили масками в черных плащах, танцующими под музыку Георга-Фридриха Генделя, любимого композитора Сальери. Словно черные вороны, кружат они вокруг Моцарта, не давая ему прорвать замкнутый круг обреченности.

Любовь Лебедина, "Труд", 28 июня 2024 года

https://www.trud.ru/article/28-06-2024/1629721_sku...

В июне в Малом Театре состоялась премьера спектакля "Маленькие трагедии", приуроченная к 225-летию А. С. Пушкина. Режиссером постановки выступил заслуженный артист России Алексей Дубровский. Увидеть его работу и игру артистов еще можно будет 29 июня, 8 и 29 сентября.

В основу спектакля легли три из четырех пьес Пушкина, написанных в, так называемый, Болдинский период: "Скупой рыцарь", "Каменный гость" и "Моцарт и Сальери". Подробнее – в программе "Сити".

И вот есть две дороги. Одна белая, легкая, светлая, Божественная... Другая темная, душная, гнетущая. По первой пойдешь - сохранишь душу. По второй - потеряешь. Но отчего-то нас то и дело тянет на вторую. То ли путь по ней кажется легче, то ли существование бездумней. А может, есть у каждого из нас свой черный человек, который уводит с белой дороги на теневую, злую.

Мне кажется, что Алексей Дубровский поставил "Маленькие трагедии" Пушкина в Малом театре именно об этом. Неслучайно поклоны начинают три героя трех трагедий: Скупой рыцарь, Сальери, Дон Гуан. Те, кто так легко со светлой дороги перешел на темную, найдя при этом оправдание. Они убедили себя, что грешат от безвыходности, не от слабости своей, но от силы.

"Маленькие трагедии" в Малом - хороший спектакль... А хороший спектакль отличается от плохого тем, что он предполагает понимание разных смыслов. Убежден, что кто-то увидит в премьере Малого театра что-то иное. Нормальное дело. Но какой-то объединяющий смысл прочитает любой, и в этом, возможно, главная победа Дубровского: на сцене не просто три из четырех "Маленьких трагедий", но как бы три главы одной, очень важной, истории. Для меня - о том, что черный человек легко может забрать наши души, заставить идти по черной дороге, если мы не найдем в себе сил сопротивляться.

Через весь спектакль проходят черные люди, на лица которых надеты "длинноносые" маски средневековых лекарей. Впрочем, "проходят" - не правильное слово. Они двигаются пластично и в танце. (Виртуозная работа хореографа А. Лещинского). Кажется, эти черные люди - не просто символы смерти, но воплощение ее. Пушкинские "Маленькие трагедии" - это жизнь при участии смерти. На сцене Малого театра мы увидели очень зримую метафору этого.

Так получилось, что, как режиссер, я дважды ставил произведения Пушкина. Мой первый в жизни спектакль - сцены из "Бориса Годунова" на сцене театра Ермоловой. "Моцартом и Сальери", где блистали И. Линдт и В. Золотухин (ах, какой он был Сальери!) открывалась театральная сцена музея Высоцкого. И я, что называется, на собственном опыте знаю сколь сложен великий Пушкин для театральной сцены. Мало действия, много монологов, гениальный, и, казалось бы, самодостаточный текст.

Надо что-то придумывать. И тут засада. Часто режиссеры предпочитают выказывать себя, а не раскрывать Пушкина, его текст, его героев. К счастью, Алексей Дубровский этого соблазна избежал. Каждая трагедия имеет свое решение, каждая - благодаря замечательный, фантастической сценографии М. Утробиной и удивительному художнику по свету Е. Виноградову - имет свое место действия, каждый герой, даже эпизодический (браво, В. Дубровский, С. Еремеев!) наделен своим характером, но все это - постижение Пушкина, не уход от него, а дорога к нему.

Дубровский поставил спектакль про грех и про легкость пути к нему. Совершенно невероятный Сальери (в грандиозном исполнении М. Филиппова) страдает не внешне, а где-то очень глубоко, скрытно. Кажется, что Филиппов играет человека, который принял решение остановить Моцарта, и просто выполняет его. Вот и все... Но внутренние метания - скрытые, но заметные... Куда от них?

Барон (блистательный В. Бочкарев) - торжествующий порок жадности. Да, он скуп, но так устроен мир. По-другому нельзя, что поделать? И гибнет Барон не от жадности, и даже не от старости, а от невозможности доказать этому миру свою правоту.

Дон Гуан (замечательный И. Петренко) - торжествующий порок безответственной любви. Вы никогда не задумывались над вопросом: любит ли дон Гуан? Мне кажется, любит. Причем искренно. Но коротко, почти мгновенно. Мысль Экзюпери о том, что ты навсегда в ответе за тех, кого приручил, - не его философия. Он не знает, что такое "в ответе". Он знает, что такое страсть.

Режиссер с очень пушкинской фамилией Дубровский берет произведение главного гения русской поэзии вовсе не для того, чтобы показать нам, как еще можно поставить великое произведение. Такое ощущение, что он вообще не участвует в соревновании с другими версиями "Маленьких трагедий", но рассказывает о том, что ему, постановщику, важно, и так, как ему, режиссеру, интересно.

Спектакль получился мощный и изысканно-красивый. Все вершит вкус, и это важно. Видно, что театр хотел достойно отметить 225 лет со дня рождения Александра Сергеевича. Но это не красивость, не бьющая в глаза роскошь. Это - еще раз поклон художнику-постановщику и художнику по свету - та самая изысканность, которая и должна отличать раньше императорский, а нынче - академический театр. Театр большой формы и, что особенно важно, глубокого содержания.

И что же? - спросит неугомонный читатель-зритель, - прям все так хорошо и нет недостатков? Вообще, спектакль, на мой взгляд, сделан поразительно. Помимо сказанного, добавим еще очевидную и скрупулезную работу режиссера с артистами. Понятно, что кто-то из артистов кому-то понравится больше, а кто-то - меньше. И из главных, и из не главных. В принципе, любого артиста в любом спектакле можно разобрать так, что он покажется более виртуозным, менее виртуозным и более-менее виртуозным.

Так же и для меня: кто-то более убедителен, кто-то - менее. Но это совершенно вкусовая вещь, которой я не намерен делиться с уважаемой публикой. Спектакль Алексея Дубровского абсолютно качествен, а потому совершенно гармоничен. И это главное.

Андрей Максимов, "Российская газета", 16 июня 2024 года

https://rg.ru/2024/06/16/chernye-liudi-na-beloj-do...

В первый день лета Малый театр представил премьеру – спектакль по циклу пьес Александра Сергеевича Пушкина, который посвящён 225-летию со дня рождения великого русского писателя и поэта. Режиссёром-постановщиком стал заслуженный артист России Алексей Дубровский.

История «трагедий»

«Маленькие трагедии» — это цикл пьес Пушкина, которые он написал в 1830-1832-х годах в Болдине. Состоит он из четырёх произведений: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость» и «Пир во время чумы». В каждом из них главенствует не сюжет, а философия, вопросы морали и нравственности.

Особенности постановки

Малый театр смог передать основную идею великого писателя. В постановке задействованы только три из четырёх пьес, но это не мешает зрителю понять основные мотивы произведений. Спектакль поделён на 3 части, по часу на одну историю, что даёт публике время передохнуть и обдумать каждую из них.

Костюмы и сценография

Костюмы точно передают атмосферу эпохи и детали европейской моды того времени, о котором идёт речь. Они дополняют сюжет, помогая лучше проникнуться его посылом. Тоже самое можно сказать и о декорациях. Они роскошные, мрачные и привлекающие внимание. В спектакле звучит известная каждому музыка Георга Фридриха Генделя.

Каждая из историй философская. Пушкин создал произведение, которое не сравнимо ни с чем другим: пьесы короткие, но полные трагизма и длинных диалогов о морали. Эту лаконичность, помноженную на сложные размышления и литературный язык, прекрасно смогли передать артисты театра. У них получилось донести до зрителя нужные мысли.

Актёрский состав

В спектакле задействованы:

«Скупой рыцарь»

Барон – народный артист России Василий Бочкарёв

Альбер – заслуженный артист России Алексей Фаддеев

Жид – народные артист России Владимир Дубровский

Герцог – Михаил Мартьянов

Иван – Игнатий Кузнецов

«Моцарт и Сальери»

Сальери – народный артист России Михаил Филиппов

Моцарт – Денис Корнух/Максим Путинцев

«Каменный гость»

Дон Гуан – Игорь Петренко

Лепорелло – народный артист России Виктор Низовой

Дона Анна – Полина Долинская/Лидия Милюзина

Лаура – Алина Колесникова

Монах – народный артист России Сергей Еремеев

Дон Карлос – Александр Волков

Голос Командора – заслуженный артист России Василий Дахненко

Также в постановке играют другие артисты театра и студенты ВТУ им. М.С. Щепкина.

«Маленькие трагедии» — это пьесы, поэтому они замечательно вписываются в театральный формат, но сыграть драму и зацепить душу зрителя может не каждый актёр. Однако труппе Малого театра это сделать удалось. Постановка подойдёт для просмотра не только взрослым, но и школьникам, которые изучают творчество Александра Сергеевича или всерьёз интересуются литературой.

Светлана Тарасова, "Типичная Москва", 14 июня 2024 года

https://typical-moscow.ru/premera-malenkix-tragedi...

К юбилею Александра Сергеевича Пушкина Малый театр выпустил премьеру – «Маленькие трагедии» в постановке главного режиссёра театра Алексея Дубровского. В основу спектакля легли три драматических произведения из цикла: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость».

Гениальные «Маленькие трагедии» были написаны в 1830 году, в период знаменитой Болдинской осени, чуть больше, чем за две недели.

«Работая над этими уникальным драматическим произведением, мы вместе с нашей командой с каждой фразой, с каждым словом Александра Сергеевича открывали для себя бездны смыслов и удивительную глубину мысли.

В спектакле заняты ведущие актёры Малого театра: Василий Бочкарёв, Игорь Петренко, Михаил Филиппов, Виктор Низовой, Полина Долинская и другие. Спектакль готовился к 225-летию Александра Сергеевича Пушкина», – говорит режиссер, заслуженный артист России, лауреат премии Правительства России Алексей Дубровский.

Яркими элементами режиссуры, от которых невозможно отвести глаз, были перформансные выходы Масок. Будь то их зловещие танцы со смертью, или бурные разудалые пляски с Моцартом - в конце каждого выхода танцоры надевали маску на героя, и было однозначно ясно, что он обречен.
В роли Лауры - сногсшибательной красоты молодая актриса Алина Колесникова, выпускница ВТУ им. М.С. Щепкина (мастерская Б. В. Клюева). Пластичная, гибкая, легкая - не зря считалось, что на курсе у Мастера учатся редкой красоты девушки. Полина Долинская - гармонична и трепетна в роли Доны Анны. Абсолютное попадание в образ, очевидный династийный дар, и я с трепетом наблюдала, как папа поддерживал ее аплодисментами из зала.

В спектакле заняты: народные артисты России Василий Бочкарёв, Владимир Дубровский, Михаил Филиппов, Виктор Низовой, Сергей Еремеев, заслуженный артист России Алексей Фаддеев, артисты Игорь Петренко, Полина Долинская, Лидия Милюзина, Денис Корнух, Максим Путинцев и другие.

Следующий премьерный показ пройдет 29 июня, и я абсолютно уверена, если не посетить его, будет не маленькая, а большая трагедия!

Инна Чумакова, Snob.ru, 11 июня 2024 года

https://snob.ru/profile/412681/blog/3093786/

В качестве постановщика выступил главный режиссер театра Алексей Дубровский. Премьеру посетил наш театральный обозревать Давид Виннер.

Подробнее – в эфире телеканала Москва 24.

6 июня исполнилось 225 лет со Дня рождения Гения Русского языка и мировой литературы – Александра Сергеевича Пушкина. Этот уникальный Человек навеки обеспечил себе бессмертие и вечную Жизнь в своём творчестве, создав за 37 лет невероятной пласт потрясающей Поэзии и Прозы. Разумеется, к юбилею Александра Пушкина приурочено множество знаковых и значимых мероприятий: он «памятник себе воздвиг нерукотворный. К нему не зарастёт народная тропа…»

В первый день лета Малый театр представил премьеру по-настоящему эпохального спектакля «Маленькие трагедии», в основу которого легли три драматических произведения из цикла – «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость». Спектакль в постановке главного режиссёра театра Алексея Дубровского - потрясающее посвящение Александру Сергеевичу Пушкину и гимн театральному искусству!

ТРИ СПЕКТАКЛЯ В ОДНОМ

Алексей Дубровский в тандеме с художником-постановщиком Марией Утробиной и всей блистательной командой спектакля представил удивительно гармоничный шедевр, который является признанием в любви как гениальному писателю и поэту, так и театральному искусству.

Словно изящное кружево, в постановке искусно сплетены три истории, которые проживают на сцене разные поколения артистов Малого театра: в спектакле задействованы как корифеи и мэтры труппы, так и молодые артисты.

На первый взгляд, сюжетные линии историй «Маленьких трагедий» не имеют взаимосвязи друг с другом, но каждую из них объединяют неискоренимые человеческие пороки и грехи, которые виртуозно обличает автор: алчность и жадность, зависть и подлость, похоть и пошлость.

Каждую роль можно назвать бенефисной, но, безусловно, особенное внимание приковано к центральным персонажам.

В «Скупом рыцаре» народный артист России Василий Бочкарёв и заслуженный артист России Алексей Фаддеев во всём спектре чувств рассказывают историю скупого отца, одержимого накоплением капитала, и храброго сына, рыцаря, страдающего от несправедливости и жестокости своего родителя, но не предающего его даже в самых тяжёлых обстоятельствах.

В проникновенном монологе пожилой Барон невероятно убедителен и узнаваем, в своей безумной алчности и жадности он, как «Кощей над златом чахнет». К сожалению, и в наше время немало таких личностей, одержимых исключительно золотом и жаждой денег и забывающих, что счастье и радость, любовь и нежность не измеряются никакими финансовыми эквивалентами.

«Ужасный век - ужасные сердца!» - яростно и безнадежно произносит один из героев этой истории, которая, пожалуй, никогда не утратит свою актуальность и остроту.

Противостояние Гения и посредственностей в истории «Моцарта и Сальери» проживают народный артист России Михаил Филиппов (в образе Сальери) и молодые актёры Денис Корнух и Максим Путинцев (в разных составах - в образе Моцарта).

«Когда б все так чувствовали гармонию, тогда бы не мог мир существовать», - говорит Моцарт в одной из сцен. Посредственности и обыватели не прощают истинного таланта. История человеческой цивилизации показывает, что очень часто гении на Земле живут не долго, но навсегда остаются в Вечности. Моцарт и Пушкин - тому подтверждение. Но эти люди сквозь века и пространства продолжают жить и звучать в своём бессмертном творчестве.

В «Каменном госте» лауреат Государственной премии России и один из самых востребованных и любимых публикой актёров страны, Игорь Петренко, предстаёт в образе харизматичного Дон Гуана. Ловелас и обольститель, который относится к женщинам как к трофею и не считает смертным грехом убивать соперников на поединках, на глазах зрителей проходит трансформацию от порочности, пошлости и цинизма к настоящей любви. Он по-настоящему влюбляется в Дону Анну (Полина Долинская), жену убитого им Командора.

Петренко во всём калейдоскопе эмоций проживает на сцене путь из тьмы к свету и, хочется, верить, в вечности этот герой осознает ошибки и обретёт заветный покой и гармонию.

Невероятно колоритный и обаятельный персонаж слуги Дон Гуана Лепорелло создаёт на сцене народный артист России Виктор Низовой. А оттеняет порочного обольстителя и сердцееда порядочный и мужественный Дон Карлос в воплощении Александра Волкова. От поединка Дон Гуана и Дон Карлоса на шпагах у зрителей в зале захватывает дух (постановка боёв - И. Калинин).

ТЕАТР В ТЕАТРЕ

Связующим звеном, которое филигранно и виртуозно синхронизирует три разные истории, являются Маски, которых можно назвать образом смерти, роком судьбы, синтезом пороков, страстей, соблазнов, амбиций. Согласно концептуальному рисунку спектакля, в восхитительных хореографических перформансах этих персонажей аккумулируются множество метафор и аллюзий. Хореограф - Антон Лещинский.

Гротесково-гиперболизированные образы балета и маски в форме птичьих клювов - предвестники смерти. Герои, которые уходят в мир иной, надевают эти маски: земные грехи не дают этим людям обрести покой в другом измерении. Также этих персонажей можно назвать частью «Пира во время чумы» - это четвёртая пьеса из цикла «Маленькие трагедии», которая не вошла в спектакль.

«Согласно дневниковым записям А.С. Пушкина, весь цикл гениальных “Маленьких трагедий” был написан в 1830 году, в период знаменитой Болдинской осени, чуть больше, чем за две недели. И как писала Анна Ахматова: «Быть может, ни в одном из созданий мировой поэзии грозные вопросы морали не поставлены так резко, как в “Маленьких трагедиях”».

Сценография Марии Утробиной образна и масштабна. Театральные декорации вызывают у публики множество ассоциаций, главная из которых в том, что «весь мир- театр» и что «Маленькие трагедии» - вне какой-либо эпохи: во все времена в человеке ведут борьбу добро и зло, прощение и предательство, милосердие и равнодушие, искренность и зависть…

В центре спектакля Алексея Дубровского - Человек со всеми его сомнениями и стремлениями, страстями и соблазнами.

Знаковость и значимость премьеры, представленной Малым театром, невозможно переоценить - это не просто очередное посвящение Александру Сергеевичу Пушкину, а эпохальное событие в культурной истории!

Без сомнения, постановка Алексея Дубровская станет тем эталонным камертоном, по которому можно и нужно знакомиться с творчеством великого Гения, открывая новые грани не только в литературе и театральном искусстве, но и в самих себе.

Этой триумфальной премьерой Малый театр снова и снова подтверждает, что находится в авангарде культуры.

Сменяются эпохи и поколения, а Малый театр продолжает и будет продолжать не только сохранять незыблемые традиции русского психологического театра, но и приумножать их!

«Маленькие трагедии» во всём масштабе формы и глубине содержания оживут на сцене Малого театра: 8 и 29 июня, 8, 29 сентября, 6, 21, 31 октября, 17 ноября.

Великолепную премьеру, которую можно назвать признанием в любви к Александру Пушкину и к Театру, посетила корреспондент Бурулева Юлия

https://worldpodium.ru/news/malenkie-tragedii-maly...

В Малом театре состоялся первый показ спектакля «Маленькие трагедии» в постановке главного режиссера Алексея Дубровского. Премьеру приурочили к 225-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина.

Из четырех «Маленьких трагедий» — одноактных пьес в стихах — Алексей Дубровский выбрал три и превратил их в серьезное художественное высказывание, в один большой сценический сюжет. Режиссера, видимо, как когда-то и Александра Сергеевича, потянуло разобраться в тайнах человеческой психологии, заглянуть в людские души, порабощенные страстью — скупости, зависти, ревности, мести, сластолюбия — безрассудной жажды любви. Театр выбрал трагедии «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость». В них внимание сфокусировано на героях, пораженных одним из перечисленных пороков, который и обрывает их земной путь. От пьесы «Пир во время чумы» с ее тотальной катастрофой в финале отказались, и правильно. В каждой пьесе — сплошные вопросы об истоках и причинах отклонений и… никаких ответов. Люди ищут разгадки без малого два столетия, их поиск — размышления над смыслами жизни, которая может быть яркой или тусклой, мельче и насыщеннее, но в сущности ее тревожные законы неизменны.

Спектакль поставлен в эстетике Малого театра — с его традициями глубоких психологических обобщений и сосредоточенности на смыслах. Театральность Малого, одно из названий которого «второй университет», — особая, основанная на близких доверительных отношениях с автором: спектакль входит в его мир и приглашает автора заглянуть в свой; беседует с Пушкиным как с живым, словно они не разделены веками. В Малом, где правит высокое актерское ремесло, исполнители близко принимают написанное слово, звучит оно — отчетливо, красиво, убедительно, чисто и звонко. Собственный путь коллектива пролегает вдали от радикальных течений, новаторств и экспериментов.

Первой сценической главой триптиха стал «Скупой рыцарь». Горизонтальные ряды софитов с задника сцены «всматриваются» в публику и почти сразу уплывают вверх, открывая пространство, напоминающее средневековый дворцовый зал. Он — монументально красив и пугающе пуст, к центральной стене приставлена лестница — и это еще одна игровая площадка. Павильон останется на все сценическое действие, но от истории к истории будет наполняться новыми декорационными деталями. Волшебник Евгений Виноградов, художник по свету, лучами преображает панели, и они превращаются то в пожелтевшие готические неровные стены, и, кажется, на них сейчас появятся еле уловимые следы старинных осыпавшихся фресок, то в мрачный темный склеп. В этих выразительных декорациях вольготно чувствуют себя герои в расшитых камзолах и мундирах, роскошных халатах и ярких плащах, коротких штанах-кюлотах и сапогах. Пространственные образы и стилизованные костюмы рождены фантазией художницы Марии Утробиной.

В «Скупом рыцаре» — две блистательно, образцово сыгранные роли: Барона — Василием Бочкаревым и Жида в исполнении Владимира Дубровского. Мастера обладают редким даром не связывать своих героев с конкретным временем, представляют типажи вечные — таких персонажей немало и в сегодняшней жизни. Замечательных актеров в исторических костюмах, сложном гриме и завитых париках узнаешь не сразу.

Виражи настроений Барона невероятны: мгновенно вспыхивают его глаза и тут же теряют блеск, словно направляя взор в прошлое; благоговейно лелеет он свои сокровища и вдруг впадает в отчаяние, теряя к ним интерес. Барон — не просто скряга, он — Великий Скупой. Его молодость была полна подвигов и побед на турнирах. Теперь, когда времена меча и рыцарского кодекса чести канули в Лету, он столь же истово служит новым кумирам — золоту и богатству. Сундуки с сокровищами медленно поднимаются на подмостки из люка, и Барон с алчным восторгом ласкает свои драгоценности. Выдающийся артист Василий Бочкарев с таким богатством нюансов и оттенков произносит знаменитый монолог Барона, что понятен вопрос, столь волновавший Пушкина: может ли рыцарь — воплощение мужества и отваги — стать корыстолюбцем? Актер словно отвечает: «Барон — рыцарь, но теперь он — затворник и господин скупости и накопительства».

В маленькой роли Жида Владимир Дубровский — актер невероятной внутренней техники. Он способен за несколько минут создать образ, который останется в памяти надолго и войдет в театральные легенды. Его ростовщик Соломон — характер простой и причудливый одновременно: трусливый и несгибаемый, жадный и вздорный, смиренный и беспощадный. Такой высший пилотаж искусной актерской игры — лаконичной и насыщенной — доступен лишь избранным. Беспомощным, умоляющим жестом он поправляет талит — покрывало, наброшенное на плечи, но при этом Жид не лебезит, он просто не знает ни страха, ни любви, ни сострадания. Коварный ростовщик отказывает сыну Барона Альберу (Алексей Фаддеев) в займе и предлагает ускорить кончину отца. Вот уж действительно — «Ужасный век, ужасные сердца!». Эти слова Пушкина с горечью произносит неудавшийся миротворец, сильный и красивый Герцог — Михаил Мартьянов, искренне попытавшийся примирить отца и сына.

«Моцарта и Сальери» играют после антракта в безупречно прекрасном пространстве: дворцовый павильон украшен алыми кулисами, сверху опускаются волны арлекина. На огромной пустой сцене — вазы с букетами, и только с краю, у закулисья, предметы кабинета Сальери: кресло, стол, клавесин и вновь цветы, среди них венки — невольно возникают грустные ассоциации с похоронным ритуалом. В роли Сальери Михаил Филиппов. Известный артист оставил труппу Маяковки, теперь он — с Малым театром. Пушкинский текст актер произносит медленно, задумчиво, распевно, поначалу неспешно обходит с лейкой сцену, поливая цветы, потом любуется заслуженными наградами как доказательствами своего великого дара.

Стихия музыки по имени Моцарт врывается неожиданно — юный, легкий, бесшабашный, солнечный, он — вечное движение. В руках обрывки мятой бумаги, на которой записаны ноты — фрагменты его божественных сочинений. Моцарта играет молодой Денис Корнух — и это имя театралам стоит запомнить. Почему музыка приходит к этому балагуру, насмешнику, эпикурейцу? Неспешному трудяге Сальери невыносимо, он видит в этом вопиющую несправедливость. С какой высокопарной одержимостью произносит Сальери монолог, в котором уговаривает себя поверить в свою избранность. В его душе начинает прорастать вопрос: может ли гений — воплощение абсолютной творческой свободы — служить Зависти, и безнаказанно? Нет, возмездие неизбежно. Моцарт отравлен, Сальери один на авансцене, звучит ясная и чувственная мелодия Генделя, но Сальери ее не слышит — музыка его покинула.

Алексей Дубровский придумал удачный режиссерский ход: шестерка одетых в черное людей «без лиц» сопровождает весь триптих. Большие белые длинноносые карнавальные маски непроницаемы, актеры в черном похожи на инфернальных существ, а их перчатки так белоснежны, что в темных фрагментах спектакля кажутся странными светящимися НЛО. Слуги просцениума, а может ангелы смерти, появляются во всех спектаклях триптиха, оправдывая каждый сюжетный и эмоциональный поворот: они надевают маски на погибших героев, уносят их тела со сцены, подают реквизит. Свое отношение к миру они передают пластически. Танцы, замечательно придуманные хореографом Антоном Лещинским, разнохарактерны: от веселых, сентиментальных, причудливых до зловещих, траурных шествий. Каждую интермедию ждешь с нетерпением. Смысловая и оригинальная находка — сцена, когда Моцарт забавы ради просит слепого музыканта в трактире сыграть ему что-нибудь «из Моцарта». Роль слепого музыканта «исполняют» слуги просцениума — проказник-композитор дирижирует, а актеры, взявшись за руки, танцуют затейливый, ироничный и непростой по хореографии танец.

В «Каменном госте» фабула оборачивается ужасом. Над сценой — церковные колокола, чернота склепа с огромной статуей Командора. Дон Гуан, падкий до любовных наслаждений, готов отдать жизнь за романтическое свидание. Игорь Петренко убедительно выстраивает роль Дон Гуана — герой живет по своей собственной логике, его можно назвать любовником смерти, и он готов сыграть с ангелом вечного успокоения в рулетку. Он, обольститель и дуэлянт, — красивый и отчаянный. Донна Анна (Полина Долинская), завешенная черной вуалью, для него очередной соблазн: его не останавливает ни гигантская статуя Командора, разговаривающая неотразимым голосом Василия Дахненко, ни увещевания его помощника Лепорелло. Чудесен в этой роли Виктор Низовой — лукавый и хитроумный толстяк, относящийся к своему хозяину как к несмышленышу. Наказывает себя самобичеванием обаятельный Монах Сергея Еремеева, которого неведомая сила влечет к загадочной донне Анне. Кокетливая и ловкая Лаура Алены Колесниковой — куртизанка, радующаяся жизни и любви, — она не забывает своего Дон Гуана, но в его отсутствии не прочь полюбезничать с Доном Карлосом (Александр Волков). В этом спектакле можно подробно говорить о каждом герое — внимание театра сосредоточено не на людском муравейнике, а на человеке, взятом «крупным планом». Малый театр отнесся к «Маленьким трагедиям» с земным современным интересом, сохраняя пиетет к Пушкину, постигая его совершенство и мудрость.

Елена Федоренко, "Культура", 6 июня 2024 года

https://portal-kultura.ru/articles/theater/361697-...

Главный режиссер Малого театра Алексей Дубровский собрал на одной сцене корифеев и представил антологию грехопадения. В спектакле заняты народные артисты: Василий Бочкарев, Михаил Филиппов, Виктор Низовой, Владимир Дубровский. Любимец девушек Игорь Петренко выйдет на сцену в образе Дона Гуана. «Известия» побывали в Малом театре и оценили новую версию прочтения вечной классики.

Малый по «Маленьким»

Александр Сергеевич всегда незримо присутствует в этих стенах. Если со дня рождения поэта прошло 225 лет, то Малому театру уже 268. У Пушкина были дружеские взаимоотношения с Михаилом Щепкиным. Поэт бывал и на спектаклях в Малом. Правда, смотрел постановку французской труппы. В память о великом прошлом в фойе второго этажа театра установлена скульптура Пушкину.

Малый театр не первый раз с трепетом приступает к работе над «Маленькими трагедиями». Еще недавно спектакль по сочинению Александра Сергеевича шел в филиале на Большой Ордынке. Но этого оказалось недостаточно. Стараясь как можно глубже погрузиться в мир пушкинского замысла, главный режиссер театра Алексей Дубровский решил поставить свою версию «Маленьких трагедий». Как говорится, Пушкина мало не бывает.

— Не такая простая сценическая судьба у этого произведения, — рассказал «Известиям» Алексей Дубровский. — Мы все помним замечательное киновоплощение «Маленьких трагедий» режиссером Михаилом Швейцером. Но поставить Пушкина в театре очень сложно. Работая над спектаклем, мы каждый день открываем для себя что-то новое в его сочинении. Пушкин — это бездна. В его произведениях концентрация мысли и чувства. Трагедии маленькие, но спектакль должен быть большим.

«Маленькие трагедии» были написаны Пушкиным за три недели, а их уже 200 лет разгадывают. Поэт писал их в пограничный период своей жизни, в который уместились карантин, болдинская осень и приближающаяся женитьба на Наталье Гончаровой. Всё происходящее сказалось на творчестве.

— Гениальность произведений в том, что каждое из входящих в него сочинений самодостаточно. При этом три пьесы «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость» имеют общее целое, — считает режиссер Алексей Дубровский.

«Маленькие трагедии» — одно из самых загадочных сочинений Александра Пушкина. Каждая часть — предельно лаконичная по форме и максимально трагическая по своему содержанию. Все сюжеты, с одной стороны, имеют конкретную историческую привязку, но с другой — они одинаково актуальны по сей день. Каждая из пьес обличает человеческий порок. В «Скупом рыцаре» мы видим смертный грех алчность. В «Моцарте и Сальери» — зависть. А в «Каменном госте» — похоть.

— В «Маленьких трагедиях» есть один главный герой — золото, поэтому пьеса настолько современна и близка к тому, что происходит сейчас, — говорит народный артист России Василий Бочкарев, исполняющий в спектакле роль Барона. — Вдруг на первый план вышли деньги. Пушкин пишет парадоксально. Мой Скупой ненавидит это золото. Оно для него как противник. Мне кажется, с большим богатством приходит и потеря Бога. Это главная беда, когда человек теряет предназначение свое, данное от Бога. Верю, что на смертном одре каждый человек прикасается к раскаянию.

Произведение Александра Пушкина было направлено не к зрителю, а к читателю, убежден артист. Поэтому в нем борется чтецкое искусство и актерское. Порой случается, когда эмоциональный сюжет захлестывает размышления. И актер своей игрой может подавить нарождающиеся мысли в головах зрителей. Это очень тонкая грань, чтобы не переусердствовать с эмоциями. Ведь обращение зрителей к анализу своей жизни — это самое главное.

— Здесь Пушкин ставит сложнейшие задачи — за короткий период сценического времени происходит гигантские метаморфозы всех героев, — говорит режиссер.

В спектакле каждая роль, даже небольшая, выписана как драматургический бриллиант. А у центральных персонажей за небольшой отрезок времени переворачивается мир. Игорь Петренко играет Дона Гуана. Для него было непросто выучить текст — притом что у Пушкина, казалось бы, легкий слог.

— Александр Сергеевич так интересно строит фразы, что для меня путь познания автора будет долгим, — признается Игорь Петренко. — Главный грех — гордыня Дона Гуана. Он как охотник отнесся к Донне Анне. И только ближе к финалу он влюбляется в нее по-настоящему. Мне даже кажется, что умирает он от разрыва сердца.

Действительно, последней репликой у Дона Гуана была: «О, Донна Анна…» В постановке ее играет Полина Долинская. Она призналась «Известиям», что для нее было интересно найти свою Донну Анну. Она принципиально не смотрела инсценированное или экранизированное ранее произведение Пушкина.

— Я хотела найти ее в себе, чтобы ненароком не скопировать образ, созданный другой актрисой, — рассказала Полина Долинская.

Народный артист России Михаил Филиппов, прослуживший полвека в Театре Маяковского, завершает первый сезон в Малом. За это время он выпустил уже вторую премьеру. Первой был Берендей в опере «Снегурочка». Спектакль — совместный проект Большого и Малого театра, который поставили на главной сцене страны. А в «Маленьких трагедиях» режиссер Алексей Дубровский увидел в Филиппове Сольери. Моцарта играет Денис Корнух.

— Для меня здесь нет ни Сольери, ни Моцарта, есть только Александр Сергеевич Пушкин, — говорит Михаил Филиппов. — Он для меня и Сальери, и Моцарт, и скрипач в трактире.

Долгое время в композитора Сальери летели камни. Его еще при жизни обвиняли в отравлении Моцарта «из зависти». Подливало масла в огонь и произведение Пушкина. Снимать обвинения с покойного пришлось через суд. В 1997 году в Милане во Дворце юстиции прошел процесс над итальянским композитором, в котором приняли участие медики-криминалисты, историки, архивисты, музыковеды. Были изучены сотни документов. В итоге суд оправдал Сальери «за отсутствием состава преступления».

Связать на сцене воедино не только замысел автора, но и форму — задача непростая. В ее решении режиссеру очень помог балетмейстер спектакля Антон Лещинский. Он создал образ смерти. Актеры на сцене двигаются, как настоящий кордебалет. Их появление — как предвестник страшного исхода героев. Черные плащи, венецианские маски — но это не карнавал. Скорее последний танец смерти.

За юмор в спектакле отвечает народный артист Виктор Низовой. Атмосфера на репетициях, партнеры, режиссер и сам Пушкин — всё это работает на результат. Хотя, сокрушается актер, артисты, занятые в «Каменном госте», редко пересекаются с коллегами, занятыми в «Скупом рыцаре» и в «Моцарте и Сальери». На поклонах в день спектакля точно все встретятся.

По мнению создателей постановки, с премьерой работа над спектаклем не заканчивается. У актеров еще долгий путь в познании Пушкина. Не одну загадку гениальный автор заложил в свое произведение. Зрители всегда могут присоединиться к поискам отгадок. Следующий премьерный показ состоится 8 июня.

Зоя Игумнова, "Известия", 5 июня 2024 года

https://iz.ru/1706963/zoia-igumnova/verkhnii-porok...

Что дают в театрах на этой неделе? Конечно, Пушкина! В столичном Малом Александр Сергеевич бывал и сам. К его юбилею ― премьера «Маленькие трагедии»: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость». О вечных проблемах оригинальным пушкинским языком! Подробнее о премьере в честь юбилея Александра Пушкина программе «Доброе утро» на Первом канале рассказали главный режиссер Малого театра Алексей Дубровский и актер Игорь Петренко...

"Маленькие трагедии" - плод знаменитой Болдинской осени 1830 года, хотя сюжеты их были задуманы ранее. Авторского названия цикл не имеет, оно придумано издателями, но определение "маленькие трагедии" в бумагах Пушкина встречается.

В единое целое эти драматические опыты связывает общность тем и мотивов - прежде всего темы гибели, без которой трагедии не бывает (тут стоит напомнить, что причиной уединения Пушкина в Болдине стал холерный карантин). Постановщики спектакля (режиссер Алексей Дубровский, художник Мария Утробина) как раз и постарались выявить эти лейтмотивы театральными средствами.

Общим здесь является и место действия в широком смысле: все это западноевропейские сюжеты, исторические или легендарные. На этом основании к циклу порой подверстывают такие пушкинские эскизы, как "Сцена из "Фауста" и "Сцены из рыцарских времен". Но в общепринятом виде "Маленькие трагедии" - это четыре коротких пьесы, почти скетча: "Скупой рыцарь", "Моцарт и Сальери", "Каменный гость" и "Пир во время чумы".

Последняя пьеса в спектакль не вошла. Но именно к ней отсылает группа масок, участников сквозного ритуала: то ли ангелы смерти, то ли вороны-падальщики, то ли просто похоронная команда. Общий их атрибут - гротескные птичьи клювы, напоминающие маску Чумного доктора из комедии дель арте. Такие маски-респираторы носили медики во время чумных эпидемий. Хоботы их набивались пахучими травами, что помогало переносить чумное зловоние и предохраняло от поветрий. В спектакле смерть каждого их трех героев изображается эмблематически: он просто надевает маску с клювом.

Задник и кулисы изображают темно-серые стены с кирпичной кладкой. Но это готическое пространство в каждом действии наполняется иной начинкой, что придает всему зрелищу приятное разнообразие.

В "Скупом рыцаре" это сундуки и короба: отсылка к футлярному пространству Кощея Бессмертного. Даже Герцог (Михаил Мартьянов) произносит свой вердикт "Ужасный век, ужасные сердца" из подобия театральной ложи с балдахином (а появляется он на сцене, восставая из недр, как чертик из коробочки).

Сказочный Кощей ведь также хозяин жизни и смерти ("Отселе править миром я могу"). А собственная его погибель упрятана за многими оболочками: в ларце заяц, в зайце утка, в утке яйцо... Василий Бочкарев в роли скупого Барона даже внешне напоминает Кощея в классическом изображении Ивана Билибина и Сергея Малютина.

При этом актер подчеркивает в своем герое прежде всего поэтическую натуру. О злодеяниях своих Барон рассказывает со светлой элегической улыбкою, а из каждого добытого дублона извлекает целую басню или притчу. И поэты действительно держат Барона за своего. Вот эпитафия Сергея Гандлевского, исполненная с истинно пушкинской едкой веселостью:

"Умри себе как все ребята,

И к восхищению родни

О местонахожденье злата

Агонизируя сболтни".

Что же касается Альбера, расточительного сына Барона, то Алексей Фадеев в этой роли мог бы явить больше дерзости. В противостоянии отца и сына риторическое могущество родителя надо же хоть чем-то уравновесить. Самые естественные средства тут - дерзость, цинизм и динамика.

В "Моцарте и Сальери" скудное пространство сцены наполнено пеной рококо: пышные розы, кружева, завитки париков, морозные узоры на зеркале. Эта часть спектакля - бенефис Михаила Филиппова в роли Сальери. Статуарная величавость поз, веская торжественность декламации - как-то даже забываешь, что перед нами завистник и отравитель. Человек защищает принципы всей своей жизни - и ему ли вдаваться в абстрактные дилеммы, совместимы ли гений и злодейство. Если на старости лет начнешь над такими вещами задумываться - значит, жизнь прожита зря...

Дмитрий Корнух в роли Моцарта тоже хорош: в меру игрив, в меру глумлив, в меру простодушен. Но пушкинской легкости на тоненьких ножках ему чуточку недостает. Отдельно отметим тонкую игру с предметами: в руках Сальери даже камертон кажется опасной бритвою.

В третьем действии доминируют алые драпировки, сутаны и плащи, накидки и клинки. Визуально это почти буквальное воплощение "комедии плаща и шпаги", мастером которой был Тирсо де Молина - родитель Дон Жуана.

Здесь хороши и уместны все. Громогласный толстяк Лепорелло (Виктор Низовой). Кокетливая коза Лаура (Алена Колесникова). Застенчивая, но податливая донна Анна (Полина Долинская). Монументальный мужлан дон Карлос (Александр Волков).

Выпадает из этого ансамбля лишь дон Гуан в исполнении Игоря Петренко. Это герой скорее чеховский, наподобие Лаевского (а что, тоже ведь был дуэлянт и обольститель). Положим, глухую и отрывистую декламацию еще можно списать на интенсивность обуревающих героя чувств. Но недостаток напора и темперамента ничем не заменишь... Зато такого героя нетрудно примерить на себя. Как делал тот же Гандлевский:

"Ты замолчала на любимом месте,

На том, где сторожа кричат в Мадриде.

Я сам из поколенья сторожей".

Связывает воедино пушкинские сюжеты и музыка Георга Генделя. В первом действии парадоксально напоминающая Карла Орфа. Во втором - ясное дело, предвосхищающая Моцарта. Третье же действие начинается с победительной "Музыки на воде", но кончается все тем же орфовским совиным уханьем.

В целом "Маленькие трагедии" получились вполне себе спектаклем Большого стиля. И достойным приношением к пушкинскому юбилею.

Юрий Юдин, "Российская газета", 4 июня 2024 года

https://rg.ru/2024/06/04/reg-cfo/malenkie-tragedii...

В Малом театре – премьера «Маленьких трагедий», поставленных главным режиссером Алексеем Дубровским к юбилею Александра Сергеевича Пушкина.

Цикл трагедий был написан в 1830 году в период знаменитой Болдинской осени поэта, причем всего за несколько недель. И это при том, что каждая из трагедий несет в себе удивительные по глубине смыслы и наблюдения.

В спектакле Малого театра соединились в единое полотно «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери» и «Каменный гость». «Соединительной тканью» выступают персонажи с огромными белыми клювами в черных плащах, напоминающих жутковатых гигантских птиц. В свое время эти персонажи, окрещенные в Малом театре Масками, получили название «Доктор Чумы», напоминая о страшных периодах в истории Венеции, когда болезнь уничтожила огромное количество жизней. Именно такую маску с длинным белым клювом носили доктора, посещая пациентов. А поверх одежды врач накидывал еще и длинный темный плащ, напоминая зловещую птицу.

Вот в такие одежды героев и обрядила замечательный художник Мария Утробина.

А еще чем-то вышеупомянутые персонажи напоминают гаргулий с собора Парижской Богоматери, которые символизируют человеческие грехи, выскакивающие из собора, когда в нем начинается церковная служба.

В спектакле Малого театра Маски с клювами тоже в каком-то смысле символизируют человеческие грехи. Зрители видят, как на сцене скупой Барон (Василий Бочкарёв) чахнет в подвале над своими сокровищами, негодуя по поводу того, что его наследник Альбер (Алексей Фаддеев) когда-нибудь спустит всё накопленное с таким трудом и при упорной борьбе с собственной совестью. «Чумные доктора» появляются на сцене в знаковый момент назревающего поединка между отцом и сыном. Они, словно бесы, устраивают сумасшедшую пляску вокруг сребролюбивого старика. И принимают его в свои цепкие объятия. Теперь уже Барон – один из них, его лицо тоже скрывается под отвратительным длинным белым клювом под возглас ужасающегося Герцога (Михаил Мартьянов): «Ужасный век, ужасные сердца!»

Кстати, «Скупой рыцарь» имел подоплекой финансовые проблемы во взаимоотношениях самого Пушкина с его отцом. Так, например, при выпуске из лицея 17-летнему Александру Сергеевичу из-за батюшкиной скупости не удалось попасть в блестящий лейб-гвардии Гусарский полк. Сергей Львович отговаривался недостатком состояния и соглашался только на поступление сына в один из пехотных гвардейских полков.

Под маску Чумного доктора рядится и пушкинский Черный человек, присутствующий третьим за столом во время последней беседы Сальери (Михаил Филиппов) и Моцарта (Денис Корнух). Маска держит чашу, в которую вероломно вливает свой яд Сальери, мучаясь завистью к гениальности Моцарта. Хотя сам Моцарт давно уже признал и провозгласил вслух гениальность Сальери. Но это обстоятельство завистника не останавливает.

Не дадут Маски покоя и горделивому Дон Гуану (Игорь Петренко), решившемуся не просто соблазнить вдову Командора Дону Анну (Полина Долинская), но и поглумиться над памятью поверженного им супруга – Дона Альвара де Сольва.

В этой части спектакля особенно восхищает работа сценографа (все та же Мария Утробина). И здесь блестяще воплощено световое решение художником Евгением Виноградовым – потоки света заливают сцену откуда-то с колосников, облекая статую Командора на кладбище в нереальные световые одежды. Массивные колокола над головой Дон Гуана, заявившегося сюда в поисках встречи с Доной Анной, как и сама гигантская статуя Командора, завораживают и пугают не только Лепорелло (Виктор Низовой), но и весь зрительный зал, задавая действу нужную тональность.

«Маленькие трагедии» действительно маленькие, но чрезвычайно насыщенные с духовной точки зрения. Поистине большие события здесь упакованы в лаконичную форму. Магия постановки Дубровского в том, что несколько страниц пушкинского текста оказываются способными в очередной раз перевернуть наше восприятие и заставить задуматься над самыми важными вопросами. Вопросами, которые должен постоянно задавать себе каждый зрелый и мыслящий человек.

Елена Булова, "Московская правда", 3 июня 2024 года

https://mospravda.ru/2024/06/03/732298/

Попытка раскрыть секрет лаконичной, трагической и загадочной пьесы

На Театральной площади - полная безмятежность. А на сцене Малого - большие страсти. О том, что гений и злодейство - две вещи несовместные, каждый знает с детства. В конце прошлого века даже состоялся настоящий суд над Сальери, где его наконец-то оправдали. Но в новом прочтении "Маленьких трагедий" Пушкина грани настолько тонкие, что отравителя хочется утешить, а умирающего Моцарта - предостеречь.

"Здесь нет ни Сальери, ни Моцарта. Здесь есть лишь Александр Сергеевич Пушкин. Потому что Александр Сергеевич - это и Сальери, и Моцарт, и слепой скрипач", - отметил Михаил Филиппов, народный артист России.

Сценический роман с "Маленькими трагедиями" у Малого длится давно. Секрет лаконичной, трагической и загадочной пьесы, написанной Пушкиным в Болдине перед женитьбой, раскрыть сложно. Но тем интереснее сам процесс.

"Маленькие трагедии" написаны за три недели. А мы их двести лет разгадываем, понимаете? Это гений Александра Сергеевича", - сказал режиссер Алексей Дубровский.

Для неподражаемого Василия Бочкарева "Скупой рыцарь" - персонаж из нашего времени. Не столько потерявший из-за алчности близких, сколько сам потерянный. Дон Гуан Игоря Петренко - страстный, неотразимый, коварный и... обреченный. Думал - бежит за соблазнами. А в результате - шагнул в бездну. Вместе с Командором.

По признанию самих актеров, работать над спектаклем было невероятно интересно. Несмотря на бесчисленные экранизации и театральные постановки, они никому не подражали - искали в "Маленьких трагедиях" свое, личное.

Постановка - масштабная, сценография - захватывающая дух, костюмы - изумительные. Команду Малого наверняка ждет успех. Почувствовав всегда актуального Пушкина, она попала не просто в точку, а в душу.

Ольга Стрельцова, "ТВ Центр", 3 июня 2024 года

Главный режиссер Малого театра — Алексей Дубровский, справедливо посчитал, что в 225-летие «нашего всё» А.С. Пушкина постановка на сцене Малого театра «Маленьких трагедий» — ответ театра на знамения эпохи. «Это такие глубины смыслов, образов, тем…», — говорит он о долгожданном спектакле, премьера которого состоялась 1 июня 2024 года.

По окончании показа «Маленьких трагедий» мы, участники, поняли главное: Малый театр — такой регенерирующийся организм, который способен выдавать на гора шедевры театрального творчества; несмотря ни на какие катаклизмы и события как внутри театра, так и за его пределами.

«Маленькие трагедии» были написаны писателем в самый сложный период его жизни — во время пребывания в Болдино накануне его свадьбы — союза с Натальей Гончаровой, главного события в жизни светоча русской культуры.

Три избранные «Маленькие трагедии»: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери» и «Каменный гость» были сделаны настолько изящно, изыскано, с потрясающим вкусом, что анатомирование — разбивка на роли актёров, на саму постановку, на работу художника, на работу декораторов и музыкальной части — излишне. Вся симфония не просто сложилась, но удивительно, по-новому зазвучала в наши дни.

Игра актёров безупречна. Нельзя говорить о ком-то отдельно, если все участники зрелища полностью отдают себя, и все в характере. Настолько всё высоко, красиво, качественно и высоко профессионально, что Юрий Мефодьевич пустил бы свою одинокую мужскую слезу так, как он это делал, когда приходил от чего-то в полный восторг.

Сальери на сцене Малого театра воплощает мудрость. «Здесь нет ни Сальери, ни Моцарта, — говорит исполнитель роли «отравителя» Михаил Филиппов, — Здесь есть только Пушкин, потому что Александр Сергеевич — это и Сальери, и Моцарт; для меня это слепой скрипач».

С уважением к творчеству вообще и пушкинской лире, в частности, Малый театр актуализирует «Маленькие трагедии» в юбилейный год поэта, творчество которого, по мнению А. Дубровского — «бездонный колодец Александра Сергеевича Пушкина».

О безграничности А.С. Пушкина говорит и актёр Игорь Петренко, который представил страстный и трагичный образ Дона Гуана, погибающий из-за порочной любви и погружению во грех.

«Мне кажется, что эта пьеса настолько близка к тому, что происходит в стране в связи с последними событиями, когда на первый план вышли деньги, богатство, которое некоторые не могут переварить. Они захлебываются, затыкаются…», — произносит свой вердикт исполнитель роли скупого Барона Василий Бочкарев.

Мы — старинные друзья театра, будем и дальше следить за все возрастающим качеством Малого театра, уже без Соломина. Мы сами становимся статуями Командора, Каменным гостем — молчаливыми свидетелями эпохи, которая, как оказалось, и в «жизни после жизни» может быть красочной, если судьба дарит нам такие подарки.

Всё же я позволю себе одно яркое замечание: я не могу обойти молчанием нечто, что на меня как на большого любителя театра произвело особое впечатление: работа хореографа Антона Лещинского. Я хочу подчеркнуть не просто уместность и красоту танца в каждом из фрагментов, но особым образом хочется отметить удивительный такт и чувство меры, выраженные в пластике. Я считаю, это большая удача авторов спектакля.

«Маленькие трагедии» — шедевр, который станет жемчужиной в короне империи под названием Малый театр. На мой взгляд, новый сезон, который начнётся в сентябре, и должен открыться этим спектаклем. Не только потому, что это год А.С. Пушкина — 225 лет с его рождения, но и потому, что этот спектакль задаст тон всему сезону и всем театрам, не только Малому. Это настоящее событие театральной жизни России.

Андрес Ландабасо Ангуло, e-vesti.ru, 1 июня 2024 года

https://e-vesti.ru/ru/chego-bolshe-pushkina-ili-ma...

Дорогие друзья!

Дорогие друзья!
1 июня Малый театр покажет долгожданный спектакль "Маленькие трагедии" в постановке главного режиссёра Алексея Дубровского, приуроченный 225-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. До премьеры - считанные дни, идут завершающие репетиции, совсем скоро - встреча со зрителем. За кулисами новой постановки побыал наш фотограф Евгений Люлюкин.

[GALLERY:779]