Видеорепортаж Вести.ру

Малый театр обратился к творчеству Михаила Булгакова. Он представил одну из самых ожидаемых и интересных премьер нового театрального сезона Москвы – спектакль «Мольер», созданный по пьесе «Кабала святош» и написанной знаменитым автором в 1929 году.

МАЛЕНЬКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В МАЛОМ ТЕАТРЕ

Видеорепортаж Вести.ру

Малый театр обратился к творчеству Михаила Булгакова. Он представил одну из самых ожидаемых и интересных премьер нового театрального сезона Москвы – спектакль «Мольер», созданный по пьесе «Кабала святош» и написанной знаменитым автором в 1929 году.

Булгакова в Малом ставят впервые. В этих стенах гораздо привычнее увидеть, скажем, классического Островского. Пьеса «Мольер» – другое её название «Кабала святош» – маленькая революция для этой академической сцены. К ней режиссёр Владимир Драгунов шел несколько лет.

«Мне кажется, что Михаилу Афанасьевичу здесь уютно. Более того, у меня достаточно радостное ощущение от работы, от того, что здесь это произошло. Потому что всё-таки он писал, что это пьеса музыки и света. И он хотел, чтобы это был красивый спектакль», - подчёркивает Владимир Драгунов.

XVII век, время правления Людовика XIV. Комедианту и сочинителю Жану Батисту Мольеру судьба преподнесла королевский подарок – стать во главе придворного театра. Мольер уже не молод, но любим публикой и женщинами. Он хочет жениться на молоденькой актрисе Арманде Бежар, но его летописец узнает страшную тайну, которая может сделать несчастными как минимум троих. Сюжет довольно прост. Но без мистического и, конечно, экзистенциального подтекста ни Булгаков, ни постановщик спектакля обойтись не могли. И над отгадками авторских ребусов предстоит поработать не только зрителю. Александру Клюквину, сыгравшему злодея-архиепископа, ближе роли комедийные. Но эта, возможно, и в день премьеры понятная не до конца, подкупает глубиной.

«Этот персонаж – как, впрочем, все у Булгакова, его можно бесконечно разгадывать и бесконечно над ним работать. И поле для деятельности предоставляется огромное», - считает народный артист России Александр Клюквин.

Говорить о том, получилась ли премьера удачной, художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин пока не берётся. Должно пройти как минимум десять спектаклей, прежде чем успех станет очевидным. Народный артист СССР сыграл в спектакле главную роль. И получилось, что в некотором смысле, эта работа автобиографична – ведь Мольер тоже руководит театром.

«Как игралось? Не могу сказать, чтобы это было легко. Но не могу сказать, чтобы это было трудно. Потому что это профессия. Но это профессия, которую мы все любим. Поэтому мы все старались. А вот стараться не надо. И для этого должно пройти время», - убеждён народный артист СССР Юрий Соломин.

«Мольер» Булгакова – это в некотором роде приговор. Актёрская судьба – всегда трагедия. Либо угождать власти и зрителю, либо быть честным с собой. Выбирать Мольеру приходится не только свою жизнь, но и смерть. И умереть он предпочитает на сцене.

Анастасия Белая
«Вести.ру», 20 ноября 2009 года

Премьера спектакля «Мольер» («Кабала святош») по знаменитой пьесе Михаила Булгакова состоится на сцене Малого театра в субботу, 21 ноября, передает корреспондент РИА Новости.

НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА ПОКАЖУТ СПЕКТАКЛЬ ПО ПЬЕСЕ БУЛГАКОВА «МОЛЬЕР»

Премьера спектакля «Мольер» («Кабала святош») по знаменитой пьесе Михаила Булгакова состоится на сцене Малого театра в субботу, 21 ноября, передает корреспондент РИА Новости.

Как отмечают критики, посетившие первый допремьерный показ, этой работе уготована счастливая судьба, и одна из главных составляющих этого успеха — блистательная игра актеров и, прежде всего, исполнителей главных ролей. Мольера сыграл народный артист СССР, художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин, а образ короля Людовика воплотил на сцене народный артист России Борис Клюев.

«Действительно, Булгаков и его пьеса «Мольер» впервые в Малом театре, и мы рады, что на афише появится имя Михаила Булгакова, — сказал в интервью РИА Новости художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин. — Есть авторы, которые сразу становились для нашего театра родными — как, например, Островский, а есть те, к кому Малый шел на протяжении долгих десятилетий, например, Чехов. И вот теперь Михаил Булгаков».

«К этой пьесе мы обратились не случайно, поскольку тема ее вечная — это взаимоотношения власти и художника. Пройдет 100-200 лет, а это все будет также актуально», — продолжил он.

«Не случайно сегодня три ведущих московских театра играют булгаковского «Мольера», — отметил Соломин. — Потому что сцена — это наша трибуна, с которой мы говорим о самом главном, дорогом и важном для нас: о театре. Со сцены в этом спектакле мы предупреждаем, что нельзя к культуре и вообще к театру, в частности, относиться с позиции власти, нельзя принимать постановления и решения без согласования с деятелями культуры и с народом, а это и есть наш зритель».

Как отметил Борис Клюев, исполняющий роль короля Людовика, для него соприкосновение с таким изумительным материалом — это огромная радость. Он впервые встретился с литературой Булгакова в работе, потрясен его драматургией, представляющей невероятное богатство для актера.

«Несмотря на то, что роль короля Людовика считается одной из главных, в этой пьесе у меня всего две сцены, — сказал Клюев. — Но несмотря на это, мне хотелось за это небольшое время рассказать о своем герое как можно больше. Хотелось наделить Людовика и юмором, и умом, и стратегическим мышлением, и, когда это необходимо, жестокостью».

Создателями этого спектакля выступают режиссер Владимир Драгунов, художник Станислав Бенедиктов, художник по костюмам Валентина Комолова и композитор Григорий Гоберник.

РИА Новости. Сергей Пятаков
02:30 21/11/2009

Когда в гостях редакции «Казанских ведомостей» был народный артист СССР, художественный руководитель Малого театра, легендарный актер Юрий Соломин, мы попросили Юрия Мефодьевича поделиться своим рецептом здоровья.

«ДЛЯ МЕНЯ ГЛАВНОЕ ЛЕКАРСТВО - МОИ ЖИВОТНЫЕ»

Когда в гостях редакции «Казанских ведомостей» был народный артист СССР, художественный руководитель Малого театра, легендарный актер Юрий Соломин, мы попросили Юрия Мефодьевича поделиться своим рецептом здоровья.


- Я просто не думаю об этом. Как идет, так и идет. Самое важное - пока работается. И работается нормально. Я тоже могу жаловаться на то, на другое, но плакаться бесполезно. Надо дело делать, тогда и болезни куда-то уходят!
Главное лекарство для меня - мои собаки, кошки и попугай. Я разговариваю с ними, как с людьми, и успокаиваюсь. Они тонко чувствуют мое настроение. Когда возвращаюсь домой уставший, старая собака Лушка не кидается мне на шею, не надоедает, а просто тихо смотрит на меня с сочувствием. Гениальная собака.
Недавно внучка Александра принесла домой щенка, которого подобрала на улице. Дворняга. Дали ему имя Валет, я зову его Валя. Сейчас ему примерно 8 месяцев. Он забавный, веселый, смышленый, хулиганистый, хитрый. За считанные дни сожрал в доме всю обувь, а еще умудрился обгрызть столешницу стола. Я говорю ему: «Садись!» Он послушно сел рядом, наклонил голову, внимательно смотрит в глаза: «Да, слушаю тебя!». «Ну, ты что натворил!» Он положил свою морду на мои колени, уткнулся мне в бок, вздохнул, как бы говоря: «Старик, я больше не буду. Честное слово не буду!» И глаза такие честные-честные... «Ну, давай, тогда, стол переставим!» И я переставляю стол обгрызанной стороной к стене, чтобы жена не заметила. У кого дома есть животные, знают, что таких неприятностей не избежать. Но для меня это - радость.

KAZVED.RU: http://www.kazved.ru/article/27481.aspx

Дата: 03.11.2009 Выпуск №: 192

В субботу 17 октября на складах Малого театра в Нагатино прошел первый субботник по уборке территории. Руководили работами художественный руководитель коллектива Юрий Мефодьевич Соломин и и.о. генерального директора Малого театра Геннадий Викторович Аничкин. Результаты мероприятия превзошли все ожидания: было собрано 500 мешков мусора и 2 контейнера по 28 тонн каждый.

ФОТОГАЛЕРЕЯ

Разъехались гости Дагестана — участники II Международного фестиваля русских театров республик Северного Кавказа и стран Каспийско-Черноморского региона, которые за восемь календарных дней показали одиннадцать спектаклей, явив собой необыкновенное зрелище талантов людей разных национальностей, объединенных волшебной силой русского театрального искусства.

ТЕАТРАЛЬНАЯ МЕККА КАВКАЗА

Разъехались гости Дагестана — участники II Международного фестиваля русских театров республик Северного Кавказа и стран Каспийско-Черноморского региона, которые за восемь календарных дней показали одиннадцать спектаклей, явив собой необыкновенное зрелище талантов людей разных национальностей, объединенных волшебной силой русского театрального искусства.

Потухли софиты, умолкли аплодисменты, задернут занавес всех театральных площадок Махачкалы. Но зритель вновь и вновь образно возвращается к ярким событиям тех дней, перед глазами проходят запомнившиеся сцены из спектаклей, лица харизматичных артистов, которые силой своего таланта заставляли слушать, безоговорочно принимать и быть участником предложенных ими обстоятельств, сопереживать, восхищаться, размышлять и в конце концов полюбить их, таких пламенных, искренних, могущих поднять со дна души самые потаенные чувства. Благодарные дагестанцы заполняли фестивальные залы и всячески проявляли свою признательность артистам, режиссерам не только охапками цветов и бурными аплодисментами, но и восхищенно говорили высокими эпитетами, характеризуя свое состояние после спектакля.

Много одобрительных, благодарных слов участники фестиваля и его организаторы услышали и от именитого жюри, в составе которого были «сливки» театральной критики России, которые работали напряженно весь фестиваль, смотрели и разбирали «по косточкам» показанные работы театров. Их оценки спектаклей были разными, но все они сошлись во мнении, что фестивалю быть, более того, он необходим для достижения нового уровня культурного диалога, демонстрации единства и общности гуманистических ценностей различных культур.

Вот мнения организаторов и критиков о II Международном фестивале театров в Махачкале.

Президент Республики Дагестан Муху Алиев:
- Дагестан не зря называют театральной Меккой Кавказа, в нашей республике самое большое количество национальных театров, детский театр. В национальных республиках русские театры играли и продолжают играть огромную культурно-просветительскую роль. Они приобщают народы к традициям русского и мирового классического искусства, служат основой для развития профессиональных национальных театров и тем самым способствуют сохранению и приумножению нашего культурного наследия.
Фестиваль стал не только ярким событием в культурной жизни всего Дагестана, но и вехой в истории театрального искусства, миссия которого как никогда востребована современной жизнью.

Министр культуры Российской Федерации А.Авдеев:
- Знаменательно, что фестиваль прошел в многонациональной республике и становится традиционным, способствуя созданию единого культурного пространства страны.
Фестиваль выполняет и миротворческую миссию, что очень важно для такого региона, как Северный Кавказ. Благодаря фестивалю возникает уникальная возможность непосредственного профессионального общения и знакомства с новыми идеями и направлениями в области сценического искусства.

Председатель Союза театральных деятелей России, народный артист России А.Калягин:
- Мы все знаем, как сегодня необходимы взаимопонимание и искренний интерес друг к другу. Фестиваль поможет открыть новые имена, получить яркие театральные впечатления.

Президент Ассоциации русских театров РФ «Март», художественный руководитель академического Малого театра России, народный артист СССР Ю.Соломин:
- Прекрасно, что, несмотря на сегодняшние сложности в нашей жизни, есть Театр. Знаменательно, что, когда Создатель, пролетая над маленьким клочком горной местности под названием Дагестан, населил ее большим количеством народов, не забыл их наградить театральными генами.
Неслучайно именно в Дагестане 11 государственных театров, 8 из которых — национальные. Далеко за пределами республики известны творческие достижения Аварского, Кумыкского, Лакского и Даргинского театров. В мае этого года на очень представительном фестивале в чеховском Мелихово спектакль «Дядя Ваня» Русского драматического театра Дагестана был признан лучшим. Именно в Махачкале прошли два фестиваля русских театров. Это был замечательный праздник театрального искусства.
От души благодарю Президента республики Муху Алиева и всех, благодаря кому состоялся второй фестиваль русских театров в Махачкале.

Валерий Подгородинский, руководитель группы критиков-театроведов на фестивале, заслуженный деятель искусств РФ:
- Фестиваль удался, и говорить по этому поводу — лишнее. Настолько это очевидно. В отличие от первого фестиваля, появились новые краски: моноспектакли, мастер-классы для актеров национальных театров Дагестана, студентов отделения культуры ДГУ. Фестиваль открыл новые имена. О том, что актер С.-Петербургского Большого драматического театра им.Г.Товстоногова М.Морозов талантлив, я знал, но в Махачкале он показал себя большим артистом, поднимающим глубины творчества. А как выступил А.Левшин, создатель парижского театра «Летний снег»! На его выступлении случилась экстремальная ситуация — потух свет. Левшин в полной темноте смог овладеть залом, и более двух часов длился музыкально-поэтический вечер при полной гармонии зрителя и актера. Самой высокой похвалы заслуживает дагестанский зритель, который помогал актеру справиться с неординарной ситуацией. В Дагестане любят театр, понимают его и жаждут искусства.
Некоторые участники фестиваля, что называется, выпали из гнезда, не приехали в Махачкалу, побоялись информационных сообщений о сложной обстановке в республике. Но это, как ни странно, сослужило хорошую службу. Окно в программе заполнил Кумыкский театр. И, о чудо! Мы увидели спектакль — замечательный «Дон Кихот» — и познакомились с одним из лучших артистов не только на Северном Кавказе, но и в стране — И.Акудиновым. Это открытие фестиваля! Поэтому я предлагаю впредь показывать один из национальных театров в качестве гостя.
Говорю о своих пожеланиях на будущее, потому что мы исключаем любые опасения по поводу дальнейшей судьбы фестиваля. Он есть, он заявил о себе здорово, ему жить и здравствовать. И уже сейчас, мы еще не разъехались, но уже думаем о работе третьего фестиваля в Дагестане.
Еще хочется, чтобы представители участников фестиваля оставались до его окончания. Не так, как сейчас, – каждый коллектив отработал свой спектакль и уехал. Пусть хотя бы кто-то останется, чтобы «пропитаться» фестивалем, ведь здесь проходит очень много полезного для профессиональной деятельности, мастерства и человеческих контактов.
Нам, критикам, понравилось внимание к фестивалю со стороны руководства республики, минкультуры, рядовых организаторов и, конечно же, зрителей — они замечательные.

При той значимости фестиваля для театрального искусства не только отдельного региона, но и всей страны, недостало внимания федеральных каналов телевидения и канала
«Культура». Впредь мы подключимся к этому, а пока наша группа критиков непременно расскажет о фестивале в печатных и электронных СМИ.
Константин Щербаков, заслуженный деятель искусств РФ, критик театра и кино:
- Фестиваль готовился в трудных условиях. Сообщения по телевидению практически каждый день об обстановке в республике многих напугали, и осуждать их за отказ приехать нельзя. Возвратившись в Москву, скажу всем: «Плюньте на картинки на экране». Это один из самых спокойных фестивалей, какие я видел, а повидал их немало. Здесь комфортные условия для работы. Если бы в городе не было спокойной обстановки, то и фестиваль бы не смог состояться.
Фестиваль, конечно же, потерял из-за того, что некоторые не приехали, но включился невидимый «мотор», который позволил нам увидеть спектакль Кумыкского театра, — безусловное украшение фестиваля. Участие театров Москвы и Питера позволило увидеть лучшие их спектакли.
Махачкала — интегрирующее культурное начало Кавказа и очень важно, что мы все здесь собрались. Здесь, на фестивале, вырабатывается новая модель человеческих отношений, и, если бы она распространилась на другие виды отношений, было бы здорово.

Николай Жегин, заслуженный работник культуры РФ, старейшина театральной критики:
- Мы уже ведем речь о третьем фестивале, потому что Международный фестиваль в Махачкале — это уже процесс общероссийского масштаба, и это ценно. Фестиваль — это съезд театров, где себя показывают и других смотрят. Если театрам этого не делать, то перспектива театрального искусства будет туманной.
Спектакли были разными: к одним были претензии, другими — восхищались. Формат фестиваля необходимо сохранить. Это должен быть форум русских театров. Но на сей раз гость фестиваля — Кумыкский театр, не испортил праздник.
Кавказ — это наследие разных событий, и не каждый национальный театр комфортно чувствует себя в другой республике. А Дагестан — это общий дом для всех, невзирая на национальности. Уж очень хорошее это место — Дагестан.
Фестиваль преподал нам определенные уроки. Например, Калужский театр может поделиться опытом воспитания молодой смены. Еще недавно это был стареющий по своему кадровому составу театр, сегодня он привез молодежный спектакль.
Хотелось бы, чтобы фестиваль в Махачкале радовал не только содержанием, но и формой — красочной рекламой и всем тем, что делает его узнаваемым. Надо шире использовать Интернет для его пользователей — любителей театра в мире. Я заметил, что и руководство дагестанских театров не имеет возможности пользоваться электронной информацией, электронной почтой. Это надо исправлять срочно.

Ольга Буткова, театральный критик, зав.литературной частью Малого театра России:
- Фестиваль — уникальная возможность общения, подпитки новыми впечатлениями, возможность не вариться в собственном соку, расширить свой кругозор не только театрам — участникам, но и зрителям. Я с удовольствием напишу о своих впечатлениях о фестивале, который удивил меня приятными неожиданностями, в нескольких московских печатных изданиях. Я в восторге от зрителя, организаторов фестиваля, от людей, с которыми общалась. Как хорошо, что есть такой замечательный праздник театрального искусства в Дагестане!

Автор: Светлана Кривоносова
«Дагестанская правда», 14 октября 2009 года

Вчера, 8 октября, Юрий Мефодьевич Соломин представил коллективу исполняющего обязанности генерального директора театра Геннадия Викторовича Аничкина. Поздравляем Геннадия Викторовича и желаем ему верой и правдой служить старейшему театральному коллективу и успеха в этом нелегком деле!

Букеты цветов по традиции украсили сегодня памятник великому драматургу Александру Островскому, что у входа в Государственный академический Малый театр, который после летних каникул и длительных гастролей в Казани открыл свои двери для столичной публики и гостей города.

ЮРИЙ СОЛОМИН ОТКРОЕТ СЕЗОН МАЛОГО ТЕАТРА В РОЛИ ФАМУСОВА

Букеты цветов по традиции украсили сегодня памятник великому драматургу Александру Островскому, что у входа в Государственный академический Малый театр, который после летних каникул и длительных гастролей в Казани открыл свои двери для столичной публики и гостей города.

Старейшая драматическая труппа Москвы, известная своей приверженностью русской классике, начинает 254-й сезон одним из лучших своих спектаклей – комедией Грибоедова «Горе от ума» в постановке режиссера Сергея Женовача. Художественный руководитель коллектива Юрий Соломин играет роль Фамусова, за которую он получил Государственную премию Российской Федерации.

Юрий Мефодьевич сообщил сегодня, что первой премьерой нового сезона станет спектакль «Мольер» по пьесе Михаила Булгакова «Кабала святош», где ему самому предстоит создать образ великого французского драматурга. Роль короля сыграет актер Борис Клюев, а ставит спектакль режиссер Владимир Драгунов. Премьера намечена на 21 ноября.

Для юных зрителей к Новому году Малый театр на сцене своего филиала на Ордынке решил показать новую постановку сказки Самуила Маршака «Умные вещи». Ее репетирует режиссер Василий Федоров. В спектакле будет звучать музыка Тихона Хренникова. В планах театра еще один музыкальный спектакль – «Дон Жуан» по пьесе Алексея Толстого.

Как отметил Соломин, в нынешнем сезоне репертуар Малого обогатят произведения современных авторов. Например, Александр Галин вскоре представит зрителям свою новую пьесу «Сон героини», которую сам и поставит. Это будет уже вторая встреча драматурга с этим театром. В 1980-е годы на сцене Малого с успехом шла пьеса Галина «Ретро».

Продолжится творческая дружба с мастерами итальянской сцены. Режиссер Стефан ди Лука поставит с московскими актерами комедию Карло Гольдони «Влюбленные», которая мало известна московским зрителям. Кстати, в прошлом году с успехом прошли обменные гастроли Малого театра в Милане и коллектива «Пикколо театро ди Милано» в Москве.

Малый театр торжественно отметит в этом сезоне несколько юбилейных дат. 24 ноября москвичи исполнится 80 лет Виктору Коршунову, а в декабре пройдут торжества в связи 200-летием Театрального училища имени Щепкина.

ИТАР-ТАСС
7 октября 2009 года

254-й сезон в столичном Малом театре должен стать одним из самых насыщенных: напряженный гастрольный график, несколько премьер, различные зрительские программы, работа с новыми технологиями. При этом театр не отказывается от своего главного принципа: хороший русский язык, классические постановки, традиционная актерская школа. Художественный руководитель Малого театра Юрий СОЛОМИН рассказал «Новым Известиям» и нашему журналу «Театрал» о том, как можно развиваться, оставаясь консерватором.

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ МАЛОГО ТЕАТРА ЮРИЙ СОЛОМИН: «Я ТОЖЕ ГОТОВЛЮ СЕБЕ ПРЕЕМНИКА»

254-й сезон в столичном Малом театре должен стать одним из самых насыщенных: напряженный гастрольный график, несколько премьер, различные зрительские программы, работа с новыми технологиями. При этом театр не отказывается от своего главного принципа: хороший русский язык, классические постановки, традиционная актерская школа. Художественный руководитель Малого театра Юрий СОЛОМИН рассказал «Новым Известиям» и нашему журналу «Театрал» о том, как можно развиваться, оставаясь консерватором.

– Малый театр, несмотря на жесткие рыночные условия и общую тенденцию к увеселению публики, не изменяет своим традициям. Это трудно?

– Нас часто обвиняют в традиционности, скептически относятся к нам, говоря пренебрежительно: «Ну Малый – театр традиционный!» Наверное, критиканам хотелось бы прицепиться по более крупным поводам, но пока крупнее нет. Наши артисты снимаются в кино, а значит – популярны, и зритель к нам ходит. А на некоторых критиков и рецензентов можно было бы и в суд подать. У нас же люди подают в суд за оскорбление чести и достоинства? Почему организация не может? Ведь с помощью подобных статей они отнимают у нас зрителя! А традиция – это века. Если говорить честно, мы многие традиции в спешном порядке отменили, и теперь медленно их вводим. А лучше было бы так же спешно их вернуть. А что сейчас делается со школой и образованием!

– Кстати, ЕГЭ отразилось на приеме в Щепкинское училище?

– Да мы все равно возьмем тех, кто нам нужен, – талантливых. А баллы наберем. У нас ЕГЭ не проходит никак.

– И новые словари, вас, наверное, порадовали…

– Это вообще кошмар. Я уже теперь не знаю, где ставить ударение в фамилии нашего министра образования. У меня есть словарь пьес Островского – там объяснены все слова, которые мы уже плохо помним или относимся к ним с юмором. Так вот, обычно все отрицательные, комедийные герои у Островского говорят «утренний кофий», и зрительный зал смеется. У нас и так достаточно мути всякой в языке, даже полублатная «малява» есть. «Малява» – какое звучание красивое, мне нравится, но это слово определенного слоя людей, и мы не должны его употреблять со сцены, с эстрады, даже просто в обществе.

– А внучка на интернет-языке с вами не разговаривает?

– Со мной и бабушкой – конечно, нет. Я примерно догадываюсь, какие слова она употребляет, но, слава Богу, что она уже грамотный человек и с детства знает, как правильно говорить. У нас семья интеллигентская – старая, театральная. Мы пахари из «среднего уровня зажиточности», как принято сейчас говорить. Мы из тех, кто знает, как надо зарабатывать. Из тех, кто знает, что такое работать, пахать, получать инфаркты. Ведь все артисты, получившие за последние два-три года инфаркты и инсульты, не от хорошей жизни их получили. Это ненормированный рабочий день сказывается. А что такое «ненормированный рабочий день»? Это утром репетиция, днем съемки, а вечером спектакль. А нормальный артист должен днем, перед вечерним спектаклем, обязательно отдохнуть, собраться. Мне жена закатывает такие скандалы, если я хотя бы час не полежу. Буду я спать или нет, дело десятое, но поскольку она сама актриса и педагог, то понимает, как это для меня важно. ...Иногда нам приходится поднимать с кровати больного артиста, вызывать его в театр на спектакль. А ведь бывает, что болезнь настигает человека в два часа дня, а вечером уже спектакль, притом что билеты все проданы, а еще автобусы приехали из Подмосковья. И вот мы просим – сыграй! А у него давление, которое – первая ступень к инсульту. Иногда и сам артист звонит: «Обеспечьте мне машину, я играть буду». Мы не имеем права пускать больного на сцену, для этого есть второй состав, но бывает, что нет другого артиста. И тогда – приезжает больным и готовится выйти на сцену. Бывало, что врачи «скорой» запрещали играть, но артист писал расписку и все равно выходил на сцену. Некоторые доктора остаются посмотреть на развитие болезни, после первого акта меряют давление вышедшему со сцены – а оно нормальное.

– Значит, правда, что сцена лечит? Такое, действительно, бывает?

– Бывает-бывает. Я не сказки вам рассказываю. У меня на глазах и не такое случалось. В одном спектакле артисту нужно было что-то эмоционально крикнуть, он крикнул – и у него пошла кровь из носа. Да так обильно, я таких капель больше никогда не видел. И когда он увидел белый лист бумаги перед собой, залитый его кровью, а потом – круглые глаза партнера, кровь остановилась. Это – йога! Это самовнушение! Это собранность! Все боли уходят, радикулиты, насморки – все проходит. Все лекарства внутри нас самих. Когда-то я говорил медикам: жаль, что вы нами не интересуетесь, вы могли бы очень многое почерпнуть, не умертвляя животных, а человека изучая.

– В российских театрах очень много пожилых актеров, которые остаются без ролей и угасают стремительнее, чем могли бы. Почему в театрах так мало находится для них работы?

– У нас 130 человек в труппе. Среди них есть актеры, которые выходят на сцену в 96 лет, в 93 года, а о 70-летних я вообще не говорю – это по нашим меркам молодняк. Это, наверное, искусство жить и работать. Если есть работа, то человек выздоравливает. Да, мы не всегда всех можем обеспечить работой, но никого и никогда не увольняли из театра по возрасту. Напротив, мы им обещаем работу, это моя работа – сидеть в этом кабинете и обещать роли, а главное – не обманывать. Мы вот нашли на новый сезон пьесу Галина, там три роли, и две из них должны играть очень пожилые люди. Будут играть те, кому за 80. И я счастлив, что мы сделаем этот спектакль, это же продление срока актерской жизни. Дай Бог, чтобы они сыграли, а если сыграют, то будут играть не один сезон. Это лекарство, которое никто в мире не изобрел. Это настолько человечные моменты, которые заставляют человека или жить, или умирать. Но артисты – народ живучий, и у нас они долго живут, наверное, потому что традиции такие. Мы для старшего поколения делаем все возможное, при этом не ущемляя молодых. У нас человек тридцать молодых актеров, которых мы берем каждый год – они много играют.
– Отсев бывает?

– По разным жизненным обстоятельствам от нас иногда уходят. Но именно по жизненным – мы никого не увольняем. Я ни разу не подписал заявления об уходе. Хотя нет – один раз подписал, – но мы с директором Виктором Коршуновым знали, что делаем это сознательно: наказываем за выпивку. Пришел ко мне в кабинет этот артист, я вызвал жену его, она сидела и рыдала, а он мялся с краешку на стуле. Я издевался над ним как хотел! Получается, что и над ней тоже, к сожалению… Но результат был: он завязал. А приказ о его увольнении до сих пор лежит у меня в сейфе. Традиции Малого таковы, что на сцене никто не появляется нетрезвым. А получилось это так: еще во времена СССР мы приехали в Болгарию на гастроли, и в театральном буфете увидели: стоят и коньяк, и водка, и пиво разных сортов, и вина всевозможные. Ну что ж мы за паразиты такие, подумал я, почему не можем так же?! Вернулись мы, тогда еще не занимая этих должностей и кабинетов, но как только я стал худруком 22 года назад, сразу сказал – ну-ка, делаем актерский буфет. И уже больше двадцати лет у нас в буфете все стоит. И любой человек может прийти и выпить – нормально, рюмочку, с закуской, врачи даже рекомендуют. Самое главное – как подойти к спиртному.

– То есть у вас были в буфете спиртные напитки во время антиалкогольной кампании?

– Нет, я стал худруком Малого позже. А антиалкогольную кампанию я хорошо помню. Приехал с творческим вечером в Днепропетровск, и в гостинице с утра нас кормят завтраком: приносят бутерброды, чай. А я возьми, да и состри: «А коньяк?» Официантка смутилась и говорит: «А вы что, будете?» «Конечно! – отвечаю я, прекрасно зная, что этого не будет. – А как же!» Смотрю – приносит кофейник и кофейные чашки. «Нет, спасибо, – говорю, – я кофе не пью!» А она лепечет: «Там не кофе, а то, что вы просили!» Так что все законы будут действовать только в разумных пределах!

– И дисциплина у вас в театре, и своя школа, а актеры все равно снимаются в сериалах. Не ограничиваете?

– Конечно, не ограничиваю, сейчас – особенно. Только прошу всегда: «Смотрите внимательно, выбирайте!» Но, к сожалению, бывает, что попадаешь впросак. Меня тут уговорили сняться в небольшой роли – я снялся и понял, что этого делать было нельзя: с меня спрос другой. А основную сцену, из-за которой я и согласился, вырезали. В ней шла речь о стариках, выброшенных из жизни. Я играл одного известного артиста кино, который живет в деревне и никому не нужен. И сосед ему говорит: что ты за артист, у тебя даже мобильного телефона нет. А тот отвечает: если я понадоблюсь, меня найдут. Смысл был – и вдруг этого смысла не стало.

– А как режиссер с режиссером вы не могли поговорить с тем, кто делал фильм?

– После серьезного разговора кино немножко переснимается, но настроение уже испорчено. Поэтому я считаю, что, несмотря на занятость, надо соглашаться только на одну из главных ролей. Есть и те, кто понимает, что на моем имени можно выиграть. А это уже меня не устраивает: ведь каждый потом может ткнуть пальцем. Поэтому я своим актерам всегда говорю: выбирайте внимательно. И знаете, молодые приходят и советуются. Не знаю, надолго ли их хватит, но приходят и те, кто оканчивал Щепку три года назад. Не было такого, чтобы я сказал «нет». Просто настаиваю, чтобы подумали. А одной девочке просто посоветовал поговорить с папой. И она отказалась от съемок: видно папа ей сказал все то, что сказал бы я.

– А вам не кажется, что все в вашем театре держится на вас? То есть, если вам все надоест и вы решите посидеть на даче пару сезонов, тут все развалится, потому что театр уйдет в другие руки?

– Он не уйдет в другие руки: дело в том, что руки надо готовить. С Михаилом Ивановичем Царевым (предыдущий худрук Малого театра. – «НИ») у меня были тяжелые отношения. Я проработал в театре уже лет 25 и никогда до этого не заходил к нему в кабинет. Он вдруг вызвал меня, что-то стал рассказывать. Я сидел и не понимал – к чему он клонит. А потом он вдруг спросил: «У тебя есть мечта?» Это был 1972 год, у меня тогда еще были мечты. И я ответил – хочу сыграть Сирано. А надо сказать, что накануне мне нездоровилось, и я, лежа в постели, перечел пьесу. Дочка принесла мне лекарство – а я лежал и рыдал над письмом Сирано к Роксане. Дочка отдала мне стакан и долго смотрела мне в лицо. Прошел год. Царев меня вызвал и сказал: «Завтра на худсовете буду докладывать о репертуаре, скажу о «Сирано». Естественно, будут спрашивать – кто будет играть. Ставить будет Рачик Капланян, а ты – молчи как рыба». Через месяц появилось распределение, и я играл Сирано. Я сейчас понимаю, что это был хороший спектакль: я перестал его играть с 1982-го, разбившись прямо на сцене – повредил голову и позвоночник. В начале девяностых мы пытались возродить спектакль, я пытался пригласить другого артиста, но не случилось. Так спектакль и рассыпался. Но мне еще в 1996-м приходили письма с вопросами: когда же мы будем играть «Сирано де Бержерака»? Вот ради таких писем и стоит заниматься нашей профессией.

– Значит, вы уверены, что театр без вашей крепкой руки выстоит?

– У нас есть еще одна традиция – преемственности. И Царев, когда уже стал плохо себя чувствовать, однажды попросил меня сходить на государственное собрание. Зачем, как вы думаете?

– Проверял способности, наверное.

– Нет. Доверял. Когда он освободил служебную квартиру, переехав этажом ниже, то на его квартиру было очень много претендентов, и я в их число не входил. И он подписал квартиру мне. Я из этого делаю определенные выводы. Наверное, у него в уме что-то было. А потом, спустя несколько лет, коллектив меня избрал художественным руководителем – я единственный избранный руководитель коллектива за всю историю. Так что я тоже готовлю себе замену. Есть один человек в театре, который абсолютно подходит на роль моего преемника.

Полностью интервью с Юрием СОЛОМИНЫМ читайте в октябрьском номере журнала «Театральные Новые Известия – Театрал».


Анастасия Томская
«Новые известия», 2 октября 2009 года

Вообще чувствуется нарастающая ренессансная волна нового интереса к классике в обществе. За последние 20 лет постмодернизм и псевдомодернизм, часто оказывавшиеся просто примитивным эпатажем, выдохлись и продемонстрировали свою поверхностность...

ДОМ ОСТРОВСКОГО

В Казань на гастроли приехал Малый академический театр России. Он привез шесть спектаклей. Как определил руководитель театра Юрий Соломин, это наиболее интересные спектакли театра. «Ревизора» и «Власть тьмы» поставил сам Юрий Соломин. «Горе от ума» и «Правда - хорошо, а счастье лучше» поставил Сергей Женовач. За «Горе от ума» сам Соломин и Женовач получили Государственную премию России. Гастроли идут с полным аншлагом, не - смотря на то, что цена на билеты доходит до полутора тысяч рублей. Билеты раскупили уже две недели назад.

Малому театру 254 года, Соломин определил его как театр, обращающийся к вечности. Великие актеры Малого говорили: «Мы, как большой корабль, плывем, плывем, времена меняются, направо, налево нужно поворачивать, но у нас большая инерция, мы не успеваем за изменениями, и поэтому для нас естественно «плыть» всегда прямо, без изгибов». Труппа в театре -700 человек, масса народных, заслуженных артистов России. Актриса Л. Полякова заявила, что труппа Малого театра - лучшая труппа России. Для сравнения, труппа театра Камала - 250 человек. Многие классические актеры Камаловского театра - выходцы из школы Малого театра, он для них альма-матер. Тот же Туфан Миннуллин учился в театральной школе Малого театра.

Вообще чувствуется нарастающая ренессансная волна нового интереса к классике в обществе. За последние 20 лет постмодернизм и псевдомодернизм, часто оказывавшиеся просто примитивным эпатажем, выдохлись и продемонстрировали свою поверхностность. Сейчас вырываются вперед «этнические» театры, основанные на народных корнях. Это уже продемонстрировал последний тюркский театральный фестиваль в Казани, который прошел летом. Малый театр, безусловно, императорский российский театр, он весь построен на русской классике, на театральном фундаментализме. Островский, Гоголь, Толстой, Чехов. Это, конечно, монархический, дворянский театр, в первую очередь русский театр, антисоветский по классическому духу. Этим он и интересен, что подает нам историческую, родниковую Россию в период ее имперского расцвета.

Сталин совершил роковую ошибку, он не запретил классическую русскую литературу, а она воспитала на критическом реализме новое высоко духовное поколение, перебила убогий «соцреализм». После русской классики сталинская и неосталинская пропаганда успешно развалились. И сейчас вторая волна сталинизма и конформизма начинает отступать перед приливом интереса к русской классике.

Русская классика - лучшее лекарство против откровенно лживой пропаганды неосталинизма и великодержавности. Это несколько парадоксально, но высокие моральные критерии русской классики делают ее страшным моральным оружием против тирании. На чем сформировался Солженицын, его язык и дух - он выучил в тюрьме словарь Даля наизусть.

Русская классика трагедийна. Камаловский театр еще остается в некоторой степени театром в развитии, он еще не отряхнул со своих ног прах соцреализма, не преодолел искус придворного театра. Но под умелой рукой Фарида Бикчантаева, одного из лучших режиссеров России, а следовательно, и мира, так как Россия всегда была великой театральной державой, он уже движется к великому звездному небу. Наверное, он переиграет Малый в будущем, так как Камаловский театр движется к космосу, он близок природе, космосу татарской деревни, в то время как Малый все-таки замкнут в дворянском пространстве и поэтому более рационален, реалистичен. Имперскость - это и сила, и слабость. Татарский театр более эмоционален, чувствен, страстен, поэтичен, оптимистичен, символичен. Татарский театр, безусловно, восточный театр, исламский, где Аллах - это надмировая субстанция, Малый - христианский театр, где Бог - это личность. Особенность русской культуры - это рациональное «страдание», сострадание Достоевского, в то время как татарская культура - это доброе действие, интуитивное желание помочь до рационального осмысления.

Малый театр - громадное культурное явление, по-моему, даже не осознаваемое самим театром, труппой, они сводят все к театру, а это один из стержневых феноменов русской культуры. В то же время православие часто ведет к отгороженности от мира, от Запада и Востока, и большая проблема: есть ли Россия евразийская держава, возможно, это отколовшийся, огородившийся архипелаг с традиционным неосознанным нежеланием признать другие культуры равными себе. Не зря в России не прививается либерализм, хотя именно либерализм пронизывает великую русскую литературу (даже у Достоевского).

Татарскому театру необходимо ставить трагедийную классику - после этого он преодолеет остатки «детской» болезни соцреализма. Символично и неслучайно сотрудничество двух великих театров - Малого и Камаловского. Но и Малому театру нужно развиваться. Посмотрел две постановки Соломина-режиссера, «Ревизор» и «Власть тьмы». Выбор пьес безупречный, к самим постановкам есть претензии. Они слишком лобовые и поэтому подчеркнуто «несовременны». Желание скрупулезно восстановить текст и атмосферу позапрошлого века, воинствующий, манифестационныи классицизм сыграли с Соломиным злую шутку - идет блестящий текст Гоголя, и отдельной жизнью живут на сцене актеры, которые двигаются иногда, как заведенные манекены. Тот же городничий -Соломин не удержался и стандартно его окарикатурил, а это крупная личность, глава уездного города, умный, талантливый, хитрый, тот же Лужков в кепке. Да даже возьми любого нашего главу - Чистополя, Елабуги, Зеленодольска, или нашего классического городничего - казанского Камиля Исхакова, у них и движения иные, движения миллионеров, это личности. Мог ли городничий быть иным - он в России всегда одинаков, системен, в этом бессмертие гоголевской пьесы. Поставь Соломина на город - он станет таким же или убежит с поста, в этом трагедия, иного не дано.

И пластика, и подчеркнуто излишне «археологическое» оформление спектакля, и внутренний ритм, внутренняя «музыка» спектакля отразили больше душу Соломина, нежели вечно современного магического Гоголя. Возможно, Соломин испугался внутренней разоблачительной мощи пьесы. Скорее всего, Соломин испугался самого себя. Он все еще остается мягким интеллигентным белогвардейским штабс-капитаном, а пора уже стать беспощадным генералом. При всей искренней попытке Соломина вернуться к истокам русской классики он парадоксально вернулся в атмосферу сталинского театра конца сороковых годов. Произошла глубинная ошибка Соломина - необходимо творчество, а не дословное повторение текста, текст при повторении умирает, повторение убивает дух. Нельзя войти в одну и ту же реку дважды, дух времени совершил диалектическое развитие, и соединение двух полюсов - современности и традиции - могло бы дать искру. Могло. Но Соломин сознательно устранился от современности. Пьеса «не полетела».

Соломинская «Власть тьмы» уже гораздо сильнее, эта пьеса Толстого была запрещена царем и шла с огромным успехом на Западе. В чем-то она напоминает книгу маркиза де Кюстина «Николаевская Россия». Пьеса страшная. Туфан Миннуллин после спектакля, потрясенный, вообще сказал: «У меня такое впечатление, что почти вся русская классика является слишком тяжелой, «черной», даже «очернительской». Если смотреть на «Власть тьмы» татарскими глазами, то хочется просто убежать от этого беспробудно дикого государства». Это действительно столкновение цивилизаций, культур по Хантингтону, причем конфликтное, так как принять подобную жизнь нормальному человеку нельзя. Понятно, почему пьеса пользовалась столь большим успехом на Западе, такой варварской страной рисовалась Россия. Пьеса, без сомнения, концептуальная, и в ее выборе сказался безупречный «белогвардейский» вкус Соломина.

Как недостаток режиссерского решения можно отметить отсутствие симфонизма в выстроенности пьесы, она часто разорвана на отдельные эпизоды, актеры не притерты, играют слишком разнопланово, состыкованы актеры разного класса. Удачей показалась мне роль Ольги Молочной, естественной и искренней актрисы, без жеманства и кокетливости. В роли Софьи в «Горе от ума» Женовач ее немного испортил, она там стала неестественной, хотя молодой стихийный талант все-таки пробивал искусственные рамки режиссера. Она еще не забронзовела. В ней чувствуется чеховская «Чайка», порыв, девичество, идеалы. Во «Власти тьмы» выход Молочной преображал спектакль, он словно освещался неярким светом любви, выходил на новый уровень. Жалко, роль ей досталась маленькая. Но ее режиссер, безусловно, сам Соломин, он не давит, и она у него раскрывается.

Другой безусловной удачей можно назвать талантливейшего Виктора Низового, подвижника театра. Он воспитанник и любимец Соломина. Великолепен в роли Остапа и Скалозуба, всех переигрывает. Ему нужно было играть роль Хлестакова. Д. Солодовник с ролью не справился, слишком ее сделал стандартной, не ушел от штампов. Нужно было играть Низовому и Чацкого, Соломин неожиданно считает, что Низовому никогда не сыграть Чацкого, фактура не та, но именно на этом контрасте можно было уйти от штампов. У Соломина слишком формальный подход, этот формализм его губит как режиссера, а нужен содержательный прорыв. Как раз фактура Низового и выигрышна для современного прочтения роли Чацкого. Хороший актер не играет на сцене - он там сам себя открывает миру. Не нужно играть на сцене - нужно жить и быть самим собой. Как недостаток у Низового можно отметить его склонность к реализму, даже натурализму. Скорее всего, это идет от Соломина. Но Низовой, как и Молочная, подчеркну, не укладывается в рамки. Это новое поколение Малого.

Безусловно, хороши народные артисты России И. Муравьева и Л. Полякова. Тянут, как ломовые лошади. Но они, мне кажется, не используются на всю мощь таланта, по-прежнему молодого и озорного, ничуть не затертого. Это примы, козырные дамы театра. Но даже в своих ролях эти незаурядные актрисы иногда как-то скованны, словно сами себя ограничивают. Хочется сказать им - побольше «хулиганства» на сцене. Классика - всегда полнокровная жизнь.

Гастроли Малого театра для театрального процесса в республике - большой импульс развития. Есть с чем сравнивать, с чем спорить, что заимствовать. Мне кажется, что уровень Камаловского или нашего тюза ничуть не ниже. Огромное спасибо Соломину за постоянное внимание к Казани. Он настоящий подвижник, душа у него молодая, благородная, горячая и горящая. Гастроли продолжаются.


24.09.2009
АХМЕТОВ Рашит
«Звезда Поволжья»

В Казани продолжаются гастроли Государственного академического Малого театра России. У горожан есть уникальная возможность увидеть лучшие спектакли легендарного коллектива, который с 1993 года официально признан национальным достоянием.

ЛЕГЕНДАРНЫЙ РОССИЙСКИЙ АКТЕР ЮРИЙ СОЛОМИН ПОБЫВАЛ В ГОСТЯХ У «КАЗАНСКИХ ВЕДОМОСТЕЙ»

В Казани продолжаются гастроли Государственного академического Малого театра России. У горожан есть уникальная возможность увидеть лучшие спектакли легендарного коллектива, который с 1993 года официально признан национальным достоянием.

На минувшей неделе в редакции «КВ» встречали долгожданного гостя - любимого актера, художественного руководителя Малого театра Юрия Мефодьевича Соломина.

СПРАВКА
Юрий Соломин - народный артист СССР, народный артист Кыргызстана, заслуженный деятель искусств Республики Марий Эл. Лауреат Государственной премии РСФСР им. Братьев Васильевых, лауреат Государственной премии России, лауреат премии им. Станиславского. Президент Международной ассоциации русских театров, академик Международной академии творчества, член-корреспондент Российской академии образования. Награжден многими госнаградами, в том числе японским орденом «За вклад в мировую культуру». Русским биографическим институтом назван «Человеком года-1998». Председатель Совета попечителей премии «Филантроп» для инвалидов, проявивших себя в различных видах искусства и творчества.


«Чиновники - добрые люди»
- В век кино, интернета вы чувствуете, что интерес зрителей к театру падает?

- Во все времена театру предсказывали скорую смерть. Но он будет жить, потому что это искусство живое. Здесь зрителей не обманешь. Они искренне переживают то, что происходит на сцене. Иногда бывает абсолютно непредсказуемая, непосредственная реакция. Например, герои выясняют отношения, а из зала раздается: «Этот паразит довел ее до слез!» А когда героиня достойно отвечает обидчику, зрители ее поддерживают: «Молодец! Правильно! Так ему и надо!» Такое соучастие возможно только в театре, где живые актеры играют для живых людей.

Бывает, что реакция зала в какой-то сцене подсказывает новое неожиданное решение и интонацию. Вчера в Казани на «Ревизоре» случилось именно так. Когда Хлестаков пишет письмо своему приятелю о своих приключениях, он говорит: «Мне кажется, что чиновники – добрые люди». Обычно, слово «чиновники» актер «проглатывал», и оно совершенно не звучало. А вчера произнес с такой теплой интонацией, с такой верой в эти слова… В зале были высокопоставленные чиновники Татарстана…

- Они зааплодировали этой фразе?

- Нет, захохотали! А после спектакля я слышал, как один из них сказал другому: «Слушай, пьеса не о Хлестакове, а о чиновниках! Как будто о сегодняшнем дне». Он прав – эта тема вечная. Что у каждого из нас на уме, то у Гоголя или Островского на языке. То, что они сказали 100 - 150 лет назад, и сегодня звучит остро, актуально. Классика!
Власть - это гроб с музыкой

- Юрий Мефодьевич, вы тоже были большим чиновником - министром культуры России. Трудно далось решение пойти во власть?

- Когда мне предложили занять этот пост, мы дома серьезно обсуждали вопрос: быть или не быть? В это время мне предлагали преподавать и ставить спектакли в Германии, Мексике, были интересные предложения в кино. Я понимал, что, став министром, я материально проиграю очень много. Но жена Ольга сказала, как в том фильме: «Надо, Юра, надо!» И Юра пошел… Теперь я изнутри знаю, что такое «чиновник». Когда человек становится чиновником, он попадает в сложную ситуацию: либо соглашаешься играть по чужим правилам, либо вступаешь в противоречие с самим собой. И то, и другое - это гроб с музыкой! По сути чиновники - очень зависимые люди. Поэтому я проработал министром всего год восемь месяцев и ушел. Сам. В один прекрасный день ехал на работу, услышал по радио о событии, против которого я выступал, и понял, что надо идти на открытый конфликт. Развернул машину, поехал к себе в театр и больше в министерстве не появлялся.

- Не жалеете, что поработали министром?

- Наоборот, у меня было искреннее желание что-то реально сделать, чем-то помочь людям искусства. И многое удалось. Первое, мы пересмотрели нормативы для театров. Раньше необходимо было играть 500 спектаклей в год. То есть по два спектакля в день и еще репетировать. Мы снизили такие нагрузки.
По нашей инициативе в бюджет страны стали закладывать два процента на культуру. Мало? Конечно, мало. Но раньше и того не было. Еще большой своей заслугой считаю, что нам удалось сохранить систему государственного музыкального и художественного образования, которую некоторые хотели полностью перевести на коммерческие рельсы. Я прибавил суточные учащимся музыкальных и хореографических школ. Об этой проблеме тоже знаю не понаслышке. Мои родители учителя музыки. До сих пор, когда бываю в разных городах и даже странах, ко мне подходят люди: «Знаете, мы учились у вашей мамы Зинаиды Ананьевны, и у вашего папы Мефодия Викторовича». Это дорогого стоит.
Малый театр - хранитель языка

- Как относитесь к тому, что Малый театр называют музеем?

- В этом нет ничего обидного. Важно, как в этом музее формируется экспозиция, как обеспечивается сохранность уникальных экспонатов. К классике надо относиться бережно. А театральные эксперименты ни к чему хорошему не приводят. Некоторые экспериментаторы умудряются сократить пьесы Чехова до 1 часа 15 минут! Сокращают, чтобы зрители не устали. Я убежден, что сыграть «Вишневый сад» за час - это убить Антона Павловича, растоптать его. Мы так не работаем. Еще никто не жаловался, что наши спектакли идут по 3 часа. Кому не нравится, может уйти.

- Малый театр - хранитель не только театральных, но и языковых традиций. 1 сентября вступил в силу приказ Минобразования и науки России, который пересмотрел некоторые нормы современного русского литературного языка...

- Вопрос сложный, но его нельзя пускать на самотек. Все, что делается сегодня с великим русским языком - это ужасно. Нельзя проводить никаких реформ языка, не обратившись к настоящим литераторам. Они у нас, слава богу, есть, остались еще живы классики. Надо обращаться к ученым, педагогам по речи, у которых можно поучиться настоящему русскому языку. Часто слышу от разных людей: «Пойдите в Малый театр. Там говорят правильно». Я горжусь этим.
Об этой важной проблеме необходимо писать, выступать. Что получится, если можно говорить и так, и так? Получится полная безграмотность. Это прямой путь к уничтожению языка. К сожалению, сейчас на это никто не обращает внимания, и не задумывается о последствиях. А пройдет время, будут говорить: «Нельзя было этого делать!» Но будет поздно. Мы все это уже проходили.

- Малый театр официально признан национальным достоянием. Что дает этот статус театру?

- Мы получаем за это звание небольшую дотацию. Но эти деньги идут не на надбавку к зарплате актеров, а на зрителей. Мы делаем все, чтобы наш театр оставался по-настоящему народным и общедоступным. Студент, который покупает один билет в наш театр, второй билет получает бесплатно. Семейная пара, покупающая два билета, может бесплатно привести на спектакль ребенка.
Меценаты-2009

- Как Малый живет в период экономического кризиса?

- Я могу жаловаться и на то, и на это... Но все бесполезно. Надо дело делать! Я радуюсь, что у нас еще есть молодежь, которая занимается реальными делами, при этом поддерживая культуру. В Москве совсем молодые ребята отреставрировали историческое здание текстильной фабрики Станиславского и построили там театр. За несколько дней до отъезда в Казань я побывал на их спектакле. Это Студия современного искусства Сергея Женовача. И нигде не увидел названия фирмы, которая сотворила замечательное дело. Они просто этого не захотели.

К счастью, таких бескорыстных людей становится больше. Нашему театру здорово помогает «Фос-Агро» – компания по производству удобрений. Они поддерживают наших пенсионеров, заболевших актеров. И не требуют за свою помощь ни-че-го!
Недавно мы начали сотрудничать с одним человеком. Я его ни разу не видел, разговаривал только по телефону. Он наш бывший соотечественник, живет в Испании. У него есть фабрика по производству сувенирной продукции, пользующейся успехом на международных фестивалях. Он предложил продавать в нашем театре фигурки политдеятелей, известных актеров мирового театра и кино, и часть вырученных средств направлять на помощь конкретным артистам Малого театра и других театров, которым сегодня требуется срочная помощь. Он это назвал «народная пенсия». Необычный проект работает уже два года. Пусть сумма «народной пенсии» пока небольшая, но это реальные деньги.

Такие люди, которые готовы протянуть руку помощи, были и будут всегда. Я с благодарностью вспоминаю своего учителя, народную артистку СССР Веру Николаевну Пашенную. Только после ее смерти узнал, что она оплачивала обучение замечательного актера Алексея Эйбоженко. Мы учились с ним вместе. По ошибке стипендию ему не назначили, и эту стипендию платила ему Вера Николаевна, но так, что никто и не догадывался, что это делала она. Леша вместе с другими студентами приходил в бухгалтерию, расписывался в какой-то бумажке, которую ему подсовывали, и получал деньги. И так делали многие педагоги. И делают. Добрые традиции меценатства живы. Мы в нашем Театральном училище имени Щепкина учредили стипендию имени Веры Пашенной.

КСТАТИ
Сама английская королева преподнесла в дар Юрию Соломину свой портрет с личным автографом.


Автор: Ольга ИВАНЫЧЕВА
«Казанские ведомости»

Дата: 24.09.2009

Народный артист СССР, известный актер и режиссер, художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин встретился сегодня со студентами и преподавателями Казанского государственного университета.

ЮРИЙ СОЛОМИН СОБРАЛ АНШЛАГ В КАЗАНСКОМ ГОСУНИВЕРСИТЕТЕ

Народный артист СССР, известный актер и режиссер, художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин встретился сегодня со студентами и преподавателями Казанского государственного университета.

В эти дни Малый театр гастролирует в столице Татарстана. Вчера, например, на сцене ТГАТ имени Г.Камала был показан спектакль «Горе от ума», в котором роль Фамусова исполняет Юрий Соломин. Сегодня же маэстро, не задействованный в оставшихся постановках, согласился пообщаться с молодежью.

Было видно, что Юрий Соломин действительно рад встрече со студентами. Да и учащаяся молодежь Казани ответила худруку Малого театра взаимностью – в Актовом зале КГУ яблоку некуда было упасть. Так что, Соломин умудрился собрать аншлаг не только на театральной сцене, но даже в университете.

Рассказав несколько театральных баек, Юрий Соломин все оставшееся время встречи посвятил ответам на вопросы студентов. Причем, он категорически отказался пользоваться микрофоном – как профессионал сценического искусства. Вопросов было много – касающихся деятельности Соломина на посту министра культуры, работы в Малом театре, особенностей публики, судьбы русской интеллигенции…

Юрий Соломин отвечал на все вопросы обстоятельно, но не впадая в нравоучения. По словам Соломина, у него, как у врача - не может быть любимых пациентов и операций, нет любимых работ в театре или кино. «Если ты профессионал, то относишься ко всем ролям одинаково», - считает он.

Юрий Соломин рассказал, что лучшей публикой за пределами России считает ценителей театрального искусства в Японии. По его словам, в страну Восходящего солнца труппа Малого театра собирается на гастроли уже 5-й раз. Японцы, как отметил Соломин, очень любят русскую классику, особенно Чехова, и всегда приходят на спектакли подготовленными – некоторые даже с книжкой в руках. Кроме того, в Японии во время спектакля в зале всегда стоит полная тишина.

Художественный руководитель Малого театра уверен, что на спектакли всегда приходит доброжелательная публика. По его словам, Казань – не исключение.

Говоря о современных драматургах, Юрий Соломин посетовал на то, что стоящие произведения для постановок найти очень сложно. «Зачем я буду ставить спектакль о взяточниках, если есть «Ревизор» Гоголя?», - сказал он. По мнению Ю.Соломина, спектакли в театре должны обходиться без мата, снятых штанов и тому подобного, к чему нередко прибегают современные режиссеры.

Отвечая на вопрос одной из студенток «Есть ли в России интеллигенция», Юрий Соломин однозначно заявил: «Конечно, есть. А разве вы, сидящие в зале – не интеллигенция? Плюс к этому - врачи, учителя?».

В завершение встречи студенты преподнесли Юрию Соломину памятные подарки с символикой университета и тюбетейку, а для души – еще и творческий номер.

23 сентября, «Татар-информ», Кристина Иванова

Государственный академический Малый театр привез в Казань свой лучший репертуар. Об этом заявил сегодня художественный руководитель театра, народный артист СССР Юрий Соломин сразу же по прибытии в столицу Татарстана.

ЮРИЙ СОЛОМИН: «В КАЗАНЬ МЫ ПРИВЕЗЛИ ВЕДУЩИЙ РЕПЕРТУАР»

Государственный академический Малый театр привез в Казань свой лучший репертуар. Об этом заявил сегодня художественный руководитель театра, народный артист СССР Юрий Соломин сразу же по прибытии в столицу Татарстана.

Отметим, сегодня Малый театр открывает в Казани своей 254-й сезон. Ранним утром в столицу республики прибыли актеры театра, задействованные в спектакле «Ревизор». Выйдя из вагона поезда, Юрий Соломин согласился ответить на несколько вопросов представителей СМИ Татарстана. «В Казань мы привезли ведущий репертуар, спектакли, которые занимают в Москве не последнее место», - заявил он.

«Казань - хороший город. Путешествие прошло нормально. Мне все понравилось, кроме Казанского вокзала в Москве – очень уж он грязный», - поделился впечатлениями от поездки Юрий Соломин.

По словам Юрия Соломина, главное богатство Малого театра – коллектив. «Коллектив, ансамбль – это очень важно. Если взять симфонический оркестр, который утром играет на похоронах, где-то еще подрабатывают, а вечером исполняет крупные произведения – это халтура, - уверен худрук. – Артисты должны ежедневно, как футбольная команда тренироваться. Так что все зависит от работы группы и человека, который ей руководит».
«Сейчас я мечтаю, чтобы светило солнце, в театр приходил зритель, и наши артисты были в хорошем состоянии, здоровы. Будет хорошо дому (театру), будет хорошо тебе», - заявил Юрий Соломин.

По мнению художественного руководителя Малого театра, провинциального зрителя с точки зрения образования и культуры нет. «Я очень люблю провинцию, потому что сам оттуда – из Читы. Сейчас в слово «провинция» вкладывают другой смысл. А для меня провинция – это возрождение культуры, образования, - заявил он. Зритель, если у него есть сердце, ходит в театр, кино. Если он идет в другое место, пусть себе идет, я не против. Но вот в старости он подумает: «Вот дурак был, надо было в театр ходить, в кино. А я ходил в другое место». Но мы не загоняем зрителя в театр».

В Казани зритель увидит Юрия Соломина в качестве актера в роли Фамусова («Горе от ума») и режиссера-постановщика. Корреспондент ИА «Татар-информ» поинтересовался, в каком амплуа Соломин чувствует себя более комфортно. «В чиновничьем, - пошутил Юрий Соломин. - Я сейчас очень мало играю, иногда ставлю спектакли, но очень много руковожу. Уже с этим делом надо завязывать. Вот дотяну до юбилея, и распрощаемся с этим - надо еще успеть поиграть».

«Татар-информ», Кристина Иванова
17 Сентября 2009 г., 12:32

О новой роли, о ремонте и о том, что нужно, чтобы более 20 лет оставаться художественным руководителем, Юрия Соломина расспросила корреспондент «Газеты» Ольга Романцова.

«ХУДРУКУ НУЖНЫ ХОРОШЕЕ ЗДОРОВЬЕ И КРЕПКИЕ НЕРВЫ»

В наступившем сезоне актер, режиссер и художественный руководитель Государственного академического Малого театра Юрий Соломин практически не будет играть в кино. Забот у него и без того слишком много: в Малом он сыграет Мольера в одноименном спектакле, премьера которого ожидается в конце года, к тому же в театре идет ремонт и труппе придется еще не раз выехать на гастроли.

О новой роли, о ремонте и о том, что нужно, чтобы более 20 лет оставаться художественным руководителем, Юрия Соломина расспросила корреспондент «Газеты» Ольга Романцова.

Юрий Мефодьевич, вы можете представить свою жизнь без Малого театра?

Я поступил в Театральное училище имени Щепкина, приехав из Сибири в 18 лет, и уже тогда мечтал быть артистом Малого театра. Я здесь вырос, знаю всех, кто здесь работает, и меня все знают. Кто-то продолжает называть меня Юрой. В 1988 году, когда в стране царила полная неразбериха, меня, молодого артиста, выбрали художественным руководителем Малого театра. Это мой дом. Думаю, что это дом не только для меня, но и для всех, кто здесь работает. Поэтому у нас такая стабильная труппа. И зрители.
На премьерах Малого театра в зале обычно много молодежи.

А на обычных спектаклях молодых зрителей много?

Думаете, у нас в зале сидят только старики? Нет, молодежи тоже очень много. Не верите? Приходите и убедитесь сами. И молодым наши спектакли нравятся. Помню, перед премьерой спектакля «Коварство и любовь», который я ставил в Малом, я очень волновался. В зале сидела в основном молодежь, а спектакль был сделан спокойно, традиционно, так, как ставят Шиллера в Малом: никто никого на пол не заваливает, самогона на сцене не пьет... Если бы вы знали, как зрители смотрели этот спектакль! Как, затаив дыхание, слушали героев, говоривших о любви, и плакали.
Я считаю, что в России должен быть хотя бы один театр, сохраняющий традиции русской театральной школы. Я не против авангарда, но зачем все менять до основания? Ведь эти новаторские спектакли частенько похожи друг на друга. Вот мне раньше нравилась докторская колбаса, ее делали по традиционным рецептам. Теперь их изменили: ввели какие-то особые красители, пищевые добавки. И эту колбасу даже мои кошки не едят. Зачем же пичкать людей театром, сделанным по новым образцам?

Вы часто ходите в другие театры?

Хожу, и когда смотрю там спектакли, мне нравится далеко не все. Думаю, что и режиссерам, которые их ставили, в Малом театре тоже что-то не нравится. Но это нормальное явление, я за то, чтобы цвели все цветы. Просто оскорблять друг друга не надо.

Насколько повлиял кризис на положение дел в Малом театре и на вашу жизнь?

Малый театр — пока еще национальное достояние. Он, как и Большой театр, стал национальным достоянием в 1993 году указом президента России. Но кризис влияет на всех: ко мне все чаще приходят с просьбой о материальной помощи актеры нашего театра — и старые, и молодые. Я уже не понимаю, сколько завтра придется платить за квартиру, за свет и коммунальные услуги. И мне иногда кажется, что чиновники, которым государство выделяет деньги для того, чтобы они помогали людям, пускают их в оборот, пытаясь разбогатеть.
Сейчас даже хлеба хорошего не стало! Я с детства люблю черный хлеб с молоком. Даже в начале 90-х годов настоящий черный хлеб в Москве можно было купить. А сейчас возле моего дома остался только один магазинчик, где он продается. На этикетке написано, что хлеб сделан по старинным рецептам, но на самом деле в нем какие-то семечки, зерна, непросеянная мука.

На сборе труппы вы назвали прошедший сезон нервным. Что вы имели в виду?

Это связано с нашими строительными проблемами, но мне пока не хочется выносить их на всеобщее обсуждение. Этого пока не требуется, а если потребуется, позову журналистов и все подробно расскажу. В Малом театре уже два года идет ремонт, работать в таких условиях непросто. Надеюсь, что в 2011 году он закончится. Знаете, нам предлагали закрыть Малый театр до 2011 года и вместе с Большим уйти в ремонт. Хорошо, что у нас все помнят заветы стариков, которые говорили: «Никогда не закрывайте театр. И главное — не трогайте потолок театра, сцену и зрительный зал». Мы следуем их советам.
А если кому-то интересно, как мы тратим деньги, которые нам перечисляет государство, могу сказать, что благодаря этим дотациям мы не завышаем стоимость билетов. Делаем скидку для студентов: купил один билет — получи второй, пойди в театр с девушкой или с бабушкой. И для родителей с детьми: очень важно, когда приходят посмотреть спектакль с ребенком. Помню, как мы с моей дочерью, тогда еще школьницей, посмотрели вместе «Женитьбу» Гоголя в Театре на Малой Бронной. По дороге домой она долго молчала, потом задала мне вопрос, потом еще, и мы довольно долго разговаривали. Вот в этом и заключается воспитание. С детьми нужно разговаривать как можно чаще.

А чем занимается ваша дочь сейчас?

Я обычно не отвечаю на вопросы о дочери и о своей семье. Пусть они живут спокойно.

Вы сыграете Мольера в премьере одноименного спектакля в Малом театре. Чем ваш герой будет отличаться от других московских Мольеров?

Тем, что его сыграет артист Юрий Соломин. Я вкладываю в эту роль свои мысли, чувства, и, естественно, они не похожи на мысли и чувства других исполнителей этой роли. Я всегда говорю своим студентам: «Эту роль никто не может сыграть так, как ты. Только ты так садишься и ходишь, думаешь и чувствуешь. И режиссер не может тебя переделать».

Вы в этом уверены?

В театре все зависит от артиста. Только в критический момент, если видишь, что молодой человек ничего не понимает в профессии, его надо либо отчислять, либо попытаться натаскать. Даже если молодой артист вводится в роль, которую до этого играл выдающийся мастер, она все равно изменится. Я знаю это по собственному опыту.
Если говорить о «Мольере», эта пьеса сейчас очень современна. Меня волнует в ней тема ненужности талантливого человека. После премьеры нашего спектакля многие поймут, что я не только артист, исполнитель, но и художественный руководитель театра, у которого есть свое, особое мнение. Может быть, кому-то захочется со мной поспорить. А может быть, критики просто ничего не напишут после премьеры. Знаете, когда некоторые критики ничего не пишут о новом спектакле Малого театра, для меня это знак того, что спектакль получился нормальный. Если бы могли обругать, то с удовольствием сделали бы это. А тут молчат, не знают, за что ухватиться.

Интересно, какие качества нужны, чтобы оставаться художественным руководителем Малого театра больше 20 лет?

Хорошее здоровье и крепкие нервы.

Справка газеты
Соломин Юрий Мефодьевич родился 18 июня 1935 года в Чите. В 1957 году окончил Театральное училище имени Щепкина и поступил в труппу Малого театра. Сыграл в нем более 50 ролей, с 1980 года ставит там спектакли. С 1988 года — художественный руководитель Малого театра. Сыграл более чем в 50 фильмах, среди которых «Адъютант его превосходительства», «Инспектор уголовного розыска», «Обыкновенное чудо», «Мальтийский крест». Поставил кино и телефильмы «Скандальное происшествие в Брикмилле» (по Пристли), «Берег его жизни», «В начале было слово».
Как режиссер и актер работал в Болгарии, Чехословакии, Германии, Японии. Удостоен премии за студенческие работы в Братиславе (Словакия) и Кобе (Япония). С 1961 года преподает в Театральном училище имени Щепкина. Профессор, член Союза кинематографистов России, президент Ассоциации русских драматических театров, президент фонда «Покровский собор на Красной площади». Член-корреспондент Российской академии образования. Народный артист СССР (1988). В 1990—1992 годах занимал пост министра культуры России. Кавалер орденов «За заслуги перед Отечеством» III и II степени.

Автор: Ольга Романцова
Газета, 9 сентября 2009 года

Летом театры на гастролях. Лишь два человека бессменно несут свою вахту – драматург Островский на Театральной площади и Юрий Соломин, народный артист СССР, художественный руководитель Государственного академического Малого театра.

ЮРИЙ СОЛОМИН: «НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР НЕ УМРЕТ НИКОГДА»

Летом театры на гастролях. Лишь два человека бессменно несут свою вахту – драматург Островский на Театральной площади и Юрий Соломин, народный артист СССР, художественный руководитель Государственного академического Малого театра.

– Юрий Мефодьевич, уже лет десять в столице действует «вахтовый метод». Молодые люди, положим, из Коврова, Касымова, Нижнего и Питера, приезжают в Москву, находят работу, снимают угол. Дальше гонка жизни – работа, сон, а в свободное время – поездка домой, отдых в Турции-Египте. И нет места в этом списке ни музеям, ни театрам, ни консерваториям, что в большинстве случаев списывают, конечно, на время.

– Времена, в том числе и нынешние, тоже кто-то создает. Вот с них и надо спрашивать. А молодые не виноваты, хотя я отношусь к ним довольно критично. Я понимаю, в школе все дают «пунктиром». Великую русскую и советскую литературу, нашу историю. Почему? Кто-то дал команду.

То же самое с единым госэкзаменом, с которым я не могу смириться, это придуманная структура. Я особенно полыхаю страстями насчет ЕГЭ в День Победы, 9 Мая, когда на улице встречаю здоровых лбов и спрашиваю: скажите, кто же победил, что мы празднуем? В ответ ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Ведь в каждой семье были реальные потери. И кто в этом незнании виноват? Школа и СМИ.

Сегодня у нас масса программ и по радио, и по телевидению, а чем заполняют эфир? Ребята, если вам не о чем говорить, отдайте это время на то, чтобы хорошие артисты прочитали Пушкина, Толстого, Тютчева, Лермонтова, Твардовского, Симонова.
Иностранцы к нам приходят учиться языку великого драматурга Островского. Что делать? Я могу только посоветовать: сменить министра образования, серьезно обратить внимание на культуру. Пока еще она существует, пока еще не все вымерли.

– У нас есть множество московских театров, и среди них один-единственный – Малый театр с классическим репертуаром. Насколько он востребован сегодня?

– Где бы мы ни были, на гастролях у нас стоит «лом». Играем ли мы в Питерском БДТ, в Выборге, Астрахани, в Саратове, Казани, Тюмени, Кемерове или Ярославле. Скажу откровенно: мы бы туда не ездили, если б нам это было невыгодно.

– Юрий Мефодьевич, до революции власти помогали хотя бы Императорским театрам?

– Судя по мемуарам, актеры Императорских театров получали хорошие деньги. И помимо этого, им полагалась определенная сумма на транспортные расходы, на извозчика, так сказать.

Для примера скажу: великая Ермолова получала 12 тысяч рублей золотом в год, а корову можно было купить тогда за три рубля. И опять же, когда Ермолова в силу возраста не смогла играть первые роли, она написала в дирекцию письмо: прошу перевести меня на меньшую зарплату. Кто сегодня способен на такой поступок? Реальная помощь может быть нынче от меценатов. И закон этот, существующий во всем мире, очень важен для развития отечественной культуры, для развития нашей нации вообще. У нас в России есть люди, которые помогают театрам, кинематографии, церкви, армии. Но вот закона нет.

– А есть у нас люди, способные стать меценатами?

– Я недавно получил письмо из Подмосковья. Около небольшого городишка есть деревенька. В ней военная часть да старая церковь. Там молодой священник рукоположен.
Так вот, уж так он к этим молодым воинам расположен – всей душой… Он их и крестит, рассказывает им истории из Библии. Они к нему в увольнение даже чай пить ходят. А еще он их на собственные средства возит в нашу столицу – Москву, рассказывает о достопримечательностях.
Не знаю, правда, водит ли он их по музеям. Но Красную площадь, храм Христа Спасителя они точно посещали. Чем вам не меценат? Правда, он написал-то мне оттого, что потратил все свои сбережения на это дело. И попросил помочь: все выкладки расчетные приложил, фотографии.
Хорошие ребята! Он мне так понравился своей откровенностью, открытостью. И все ему было отправлено в тот же день. В каждом деле, как говаривал Лев Толстой, «душа надобна». А вот у этого батюшки деревенского с душой все в полном порядке.

– Кто помогает вашему театру?

– Мы федералы. Поэтому деньги получаем от государства. И получается такая формула: правительство по всем статьям помогает культуре вообще, а мы помогаем зрителю Малого театра. Как? Не дерем с народа семь шкур, а пытаемся сделать цену на билет приемлемой для зрителя.
Поэтому до гастролей отправляем театральную администрацию, и она выясняет платежеспособность того региона, куда мы едем. Так что в провинции у нас цены на билеты низкие. Хотя и в Москве при стоимости билета (это самые дорогие!) в полторы тысячи можно приобрести и за 100, и за 200 рублей.

– У вас, я знаю, работает так называемая акция семейного посещения.

– Учитывая то, что нам важно не отбить у людей охоту посещать театр вообще, мы это сделали. А программа такова: если семья идет в театр, папа с мамой покупают билеты, то дети от 8 до 14 лет идут на спектакль бесплатно. А в этом году мы немного подумали и сделали кое-что и для студентов. То есть, предъявив студенческий билет в кассу, любой студент любого города в течение всего года, купив один билет, второй получает бесплатно. Мы считаем, что следующему поколению мы, артисты Малого театра, должны помочь. Это в наших традициях.

– А еще Малый помогает инвалидам.

– Самое активное участие Малый театр принимает в жизнедеятельности фонда и фестиваля инвалидов, конкурса «Филантроп». Более того, уже лет десять я являюсь председателем попечительского совета этого фестиваля.
До знакомства с этими людьми я и представить не мог, сколько в них таланта! Видите картину на стене? Ее написал инвалид, когда-то он работал руководителем крупного предприятия. Но случилось несчастье: он потерял ноги. Должно быть, с горя стал заниматься искусством. Стал лауреатом Международного фонда филантропов.
А вот еще рядом, видите? Нет, чуть левее! Слепой человек писал эту картину пальцами. Ни одно лекарство мира не может вылечить от недуга, а культура, искусство может.
Вы видели, как танцуют на колясках? Я видел.
Покойный Игорь Моисеев сам приходил ко мне в театр (он был членом комиссии фестиваля). А знаете зачем? Чтобы одна пара (у нас проходил фестиваль танцевальных пар инвалидов-колясочников) получила приз. Он ткнул в меня пальцем и в качестве аргумента произнес единственную фразу: «Ты посмотри, какие у него выразительные руки!» Я рад, что членами комиссии фестиваля у нас работают Илья Глазунов, Людмила Рюмина, Иосиф Кобзон. Такие мастера! Думаю, такой комиссии позавидуют все.

– Но ведь для проведения подобных фестивалей нужны немалые средства.

– Поддержка есть. Хотя я очень переживаю, когда наши товарищи вынуждены идти с протянутой рукой в вышестоящие организации. Будто им надо на самолет. А им требуются деньги, чтобы привезти лауреатов фестиваля со всей России.
Вот у нас, положим, есть девушка. Она поет как Эдит Пиаф. Но искусство артиста – коллективное. И без партнеров, зрителей этого искусства просто быть не может. Я сам вырос в Чите. Но там был театр, Дом офицеров, художественная самодеятельность, в которой мы все занимались.
Проходили смотры, фестивали. И даже на самой дальней узловой станции обязательно была художественная самодеятельность, где читали стихи, ставили пьесы. А сейчас поглощены всякими масками, забывая, что таланты произрастают, как правило, в провинции.

– Что вас еще огорчает?

– Ненормальность в одном. В нашем городе много пожилых людей, пенсионеров. И молодых, здоровых, которые в транспорте вот так, запросто, могут сказать старшему поколению «ты». И вот так отвести их рукой, чтобы войти первым, занять более удобное место в транспорте. И в жизни.
Ко мне это не относится: я не позволяю никому говорить мне «ты» и отводить меня рукой. Пару раз попробовали, и этим людям потом стало очень плохо. Я сейчас говорю о других. Уходит то, что было традиционным в русском характере: уважение, доброта, прощение. Что делать? Читайте Библию, там все написано.
Всего-то десять заповедей: им следовать не так уж и трудно. И если не можете следовать шестой, оставьте ее. И выполните седьмую.

Досье «ВМ»
Народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин родился в Чите.
Окончил Щепкинское училище.
Снимался в более 50 фильмах и сериалах. Среди них «Адъютант его превосходительства», «Хождение по мукам», «Блокада», «Обыкновенное чудо», «Летучая мышь», «ТАСС уполномочен заявить» и др.
В родном Малом театре Юрий Соломин сыграл в спектаклях «Ревизор», «Царь Федор Иоаннович», «Пучина», «Леший», «Дядя Ваня», «Сирано де Бержерак», «Живой труп», «Чайка», «Горе от ума» и др. Преподает в Театральном училище имени Щепкина.
С 1980 года работает как режиссер.
В 1988 году избран коллективом художественным руководителем Государственного академического Малого театра, а затем назначен на эту должность решением правительства России.
В 1990 году Ю. М. Соломин занимал пост министра культуры Российской Федерации.
Награжден орденами Дружбы народов, «За заслуги перед Отечеством» II, III и IV степени.

Автор: Ирина ДОЛГОПОЛОВА, Марина ГЛАДКОВА
«Вечерняя Москва», 28 августа 2009 года

В июле в Петербурге завершились гастроли Государственного академического Малого театра. Этот без преувеличения уникальный коллектив возглавляет горячо любимый многими актер – народный артист СССР Юрий СОЛОМИН. Во время пребывания театра в городе на Неве корреспонденту «Вакансии» удалось узнать мнение его руководителя о профессии, путях развития современного театра и многом другом.

ЮРИЙ СОЛОМИН: «НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР НЕ УМРЕТ НИКОГДА»

В июле в Петербурге завершились гастроли Государственного академического Малого театра. Этот без преувеличения уникальный коллектив возглавляет горячо любимый многими актер – народный артист СССР Юрий СОЛОМИН. Во время пребывания театра в городе на Неве корреспонденту «Вакансии» удалось узнать мнение его руководителя о профессии, путях развития современного театра и многом другом.

– Юрий Мефодьевич, известно, что классика актуальна во все времена. И все же, с учетом нынешней экономической ситуации, какой, на ваш взгляд, спектакль сегодня особенно актуален?

– Какое произведение классики ни возьми, оно как будто специально для нынешнего времени написано. У того же Островского много пьес об экономике: «Свои люди – сочтемся», «Волки и овцы» и другие. Когда шла пьеса «Делец», меня зрители после спектакля спрашивали: «Это действительно Бальзак, или вы вставили что-то от себя?». Все потому, что там система финансовых пирамид отражена – о ней Бальзак написал еще в XIX веке! Не исключено, что основатель МММ прочел это и воспользовался – схема та же. Есть потрясающие реплики, актуальные во все времена. У того же Островского: «Мы куда-то идем, куда-то ведут нас, но ни мы не знаем куда, ни те, которые ведут». Это не нами придумано – проверьте по первоисточнику. Потому классика и современна, а мы просто это сохраняем. Некоторые, правда, говорят о нашем театре: «Ну, это как музей». На что я отвечаю: «А вы сыграйте так!». Настоящий театр не умрет никогда.

– Не секрет, что профессию актера высокооплачиваемой не назовешь. Поэтому театральным артистам приходится подрабатывать. Вы этому не препятствуете? Куда зовут ваших подопечных?

– Зовут по профилю. Надо озвучить на телевидении старую хронику или исторические фильмы – обращаются в Малый театр. Мелодика речи сейчас повсеместно не используется, но наши актеры ее сохраняют – это музыка русской речи. Голос Саши Клюквина я уже «ненавижу». Все, что говорится на радио и телевидении разными голосами – на 80% воспроизводит этот человек.
Снимаются актеры Малого и в сериалах. Но это тоже польза – бесплатная реклама театру. Да и артисты зарабатывают деньги, покупают себе машины – на театральное жалованье этого себе не позволишь. Хотя современные сериалы не идут ни в какое сравнение с прежними: четко прописанный договор, сжатые сроки. Хорошо хоть к актерам теперь относятся более внимательно: 45-минутный перерыв на обед, нормальное питание. Но двенадцатичасовой рабочий день – это непросто, актерам в возрасте трудно приспособиться.

– Вас не приглашают?

– Забот у руководителя театра хватает – не до этого. Впрочем, как-то меня пригласили записать для метро небольшой текст о театре. Но установили жесткие рамки – 20 секунд. Я заранее предупредил, что в это время не уложусь. С трудом 25 секунд хватило, но потом слушаю – укладываюсь в 20. Как так? Оказывается, они паузы подрезали, склеили «буковка к буковке». В результате даже я не понимаю, о чем речь – теряется смысл.

– Юрий Мефодьевич, есть у актера возрастной потолок? Не официальный срок выхода на пенсию, а в чисто профессиональном плане? Вы как руководитель находите место в труппе актерам, расцвет таланта которых далеко в прошлом?
– Здесь нельзя ко всем подходить с одной меркой. Есть уникальные актеры. Допустим, с нами на гастроли приехала и вышла на сцену в одном из спектаклей 96-летняя народная артистка России Татьяна Александровна Еремеева. Когда-то она блистала в «Мадам Бовари» и в «Ярмарке тщеславия», это была классическая героиня Малого театра. Вот уже несколько лет Татьяна Александровна выезжает в родной Тамбов, где три года назад учреждена премия для старейших артистов России имени Николая Рыбакова, входит в состав жюри. А видели бы вы, что творилось в зрительном зале местного театра на ее 95-летии! Поэтому возраст актера – понятие относительное.

У нас 130 артистов в труппе, но зарплату получают еще несколько актеров сверх того. Они по состоянию здоровья не могут выходить на сцену, но мы платим, как работающим. В свое время они приносили Малому театру успех и поддерживали его авторитет – об этом мы помним и в трудную для них минуту. Мы оказываем помощь в лечении примерно 15 ветеранам сцены, откликаемся на другие их насущные обращения.
Характерно и то, что мы не делим членов нашего коллектива по профессиональному признаку. Считаем что все – от ведущих актеров до уборщиц – люди творческие, работающие на общий результат, создающие неповторимую атмосферу Малого театра.

– Не секрет, что некоторые ваши коллеги-директора и сокращением персонала сейчас не брезгуют, а уж по непрофильным активам прошлись уже не раз. Малому театру удается сохранять коллектив?

– Сохраняем. Начиная от медицины – у нас в медпункте 3 врача плюс медсестры. Работают мастерские: пошивочная, сапожная, шляпная. Есть библиотека. Не отказались от оркестра с 30 музыкантами, который скоро отмечает 200-летие. По мнению отдельных «продвинутых» экономистов (не из нашего коллектива), чисто теоретически все это можно сократить как ненужные расходы. Но что тогда останется от театра?

– Некоторые ваши актеры говорили мне, что чуть ли не живут в театре: у них там и диванчик, и туалетные принадлежности… Вам, несмотря на занятость, удается, к примеру, ходить по магазинам, делать какие-то покупки?

– Сейчас на это нет ни времени, ни необходимости. Вообще мои домашние всегда меня от этого оберегали. Оно и понятно, учитывая, во что может превратиться обычный поход в магазин. Разве что загримироваться перед выходом…
Есть, правда, увлечение, которое заставляло в свое время часто заглядывать в магазинчики. Я собирал кружки и ложечки, на которых присутствует символика того или иного города. Начал этим заниматься еще во время зарубежных поездок, а с развитием этого промысла продолжал искать пополнение коллекции и в нашей стране. Правда, сейчас редко ищу специально – обычно такие вещицы продаются прямо в гостиницах. Да и все чаще мне их дарят актеры – все уже наслышаны о моем увлечении.

– Давайте заглянем в будущее театра как такового. Как вы привлекаете в театр молодежь? Ведь сегодня это очень непростое дело. Тем более что Малый театр никогда не снисходил до каких-то вульгарных вещей на сцене – дешевых «завлекалочек»…

– Работать со зрителями надо начинать с детства. Мы воссоздали традицию «Зимней сказки в Малом» в период школьных каникул. Родители приходят с детьми и смотрят не только лучшие спектакли («Снежная королева», «Сказка о царе Салтане», «Недоросль» и др.), но и программу до представления: актеры в роскошных костюмах поздравляют пришедших девчонок и мальчишек.
Есть и две другие акции. Первая: «Всей семьей в театр – начните с Малого». Родители, купившие два билета, могут бесплатно пригласить на спектакль ребенка (до 14 лет) – ему тоже будет выдан билет. Это не только семейное общение, но и воспитание будущего зрителя Малого театра. Причем деньги на третий билет нам из бюджета не возвращаются. Но это решение приняла сама труппа в Год семьи. Мы выдали уже полторы тысячи таких билетов и акция продолжается.

27 марта мы объявили еще одну акцию «Второй билет – второй университет». При предъявлении студенческого билета любой формы обучения любого вуза России человек получает второй билет бесплатно. Т. е. может пригласить кого-то из родных, подругу или друга.

Мы вообще пошли на неординарный антикризисный шаг: с 1 марта снизили стоимость билетов на 15%. Т. е. думаем о зрителях, а уже потом о себе. Не может быть хорошей экономики, если нет образования и науки, медицины и культуры. Только здоровые, образованные люди могут развивать экономику, способствовать подлинному расцвету России.

Vakansia.ru
15/07/2009

По 1 июля Петербурге проходят гастроли Малого театра, руководит которым народный артист СССР Юрий Соломин.

ЮРИЙ СОЛОМИН: «МЫ - ТЕАТР ТРАДИЦИОННЫЙ»

По 1 июля Петербурге проходят гастроли Малого театра, руководит которым народный артист СССР Юрий Соломин.

- Юрий Мефодьевич, сложно ли организовать столь длительные гастроли?

- Без спонсорской помощи мы никогда не смогли бы привезти в Петербург такое количество спектаклей (9 постановок).

- Чем нынче живет Малый театр?

- Мы сторонники традиционного, реалистического в хорошем смысле театра. А для модерна, для «современности» или злобы дня есть другие театры. Мы - театр старый, традиционный; классический. Если надо плакать на сцене - плачем; зрителя заплакать заставить тоже умеем… Встать на уши и пройтись так, в принципе, тоже можно… но не на нашей сцене. Мы не занимаемся авангардизмом или новизной ради новизны. Хорошие традиции остаются, а дурные отмирают сами собой.

- Вы серьезный человек?

- Да, очень.

- Когда вы брали на себя руководство Малым театром, долго перед этим думали?

- А что тут думать? Это же мой дом. Придут ко мне скажут: «Твоя квартира в нашем подъезде, все старики здесь живут - возьми на себя руководство!». Я что, не возьму? Возьму.

- Смелость нужно иметь…

- Совесть. Смелости не требуется… И еще есть судьба. Понимаете, какая штука: я работал у директора и художественного руководителя Малого театра Михаила Царева, и он за все годы, которые я проработал в театре, на разговор к себе (предвидел он или не предвидел?) вызвал именно меня.

- А вы в судьбу верите?

- Верю. Да, он был моим учителем, но я не был его любимцем. Я знаю, что был ему симпатичен, потому что на выпускном вечере за столом он попросил именно меня прочитать то, что я читал на экзамене - сказку Андерсена «Скандальное происшествие в курятнике»… Почему? И почему потом, когда меня забирали в армию…

- Вы служили?

- Я не служил, потому что был переросток. Меня сразу послали на отправочную комиссию. Я уже служил в театре, а меня обрили… Наши актеры Садовский и Никита Подгорный отловили меня, втолкнули к Цареву в кабинет. Я, стриженый, стою перед ним, и он говорит: «О Боже мой! Что тако-ое? (с интонацией Царева)». Я ему сказал, он снял трубку и позвонил Елене Николаевне Гоголевой. А та была председателем военно-шефской комиссии много лет, включая войну. Перед ней все генералы стояли по струнке. И вот он говорит: «Зайди к Елене Николаевне». Я пошел. Она говорит: «А что ты раньше-то не пришел?» Я отвечаю: «Ну что я приду и скажу, Елена Николаевна?» Она: «Завтра зайди», - и позвонила министру обороны Малиновскому. Генерал-адъютантом у него был Кондратенко. Вот помню же… Завтра захожу, она говорит: «Ну, все хорошо, теперь жди». Я спрашиваю: «Чего ждать?» Она: «Жди и все». Потом мне позвонили домой из военкомата, спросили: «Карточки есть у вас?» Побежал сфотографировался… А уже чувствую, что дадут военный билет… Елена Николаевна, оказывается, поехала туда и сказала: «В кино и в театре он больше сделает…» А через несколько месяцев меня утвердили на роль в фильме «Весна на Одере». Потом пошло: «Оборона Севастополя», «Блокада», «Хождение по мукам»… Я снимался во многих фильмах военной тематики - считаю, что отслужил.

- По сути, многосерийный фильм «Хождение по мукам» - ремейк, то есть переделка предыдущего, старого, но неплохого варианта киноромана…

- Да, неплохой был, трехсерийный, по-моему… Мне все нравились: и Шарлахов, и Гриценко, и Нифонтова… Но у нас в фильме была почти вся книга. Помню, в какой-то газете, кажется в «Известиях», задали похожий вопрос. Я сказал тогда, что сейчас тот, старый, фильм еще кто-то помнит, а те, кто его не видел, другое поколение, будет помнить другой - с Ножкиным, Езеповым, Алферовой… Там есть хорошие работы. Режиссер Ордынский был скрупулезен и дотошен. В фильме много литературной правды, толстовской правды. Но фильмы разные, их нельзя сравнивать.

- Вам хотелось когда-нибудь равняться на кого-то из актеров старой школы?

- Так я не могу сказать, но некоторые мне очень нравились: Грибов, Меркурьев, Толубеев¸ Черкасов, Жаров, Бабочкин… Была большая обойма артистов: ваши Стржельчик, Копелян, Трофимов… С ними я работал тоже.

- Вы считаете встречи в творчестве с этими актерами за везение или за само собой разумеющееся?

- Это удача в жизни. Это прекрасные артисты, и они попали в историю. Вспоминаю Гриценко, Папанова… Я думаю: «Как мне посчастливилось с ними и работать, и (смеется) водку пить!» А режиссеры? Донской, Ташков, Ордынский, Куросава, Соловьев, Захаров…

- Ваша роль трактирщика в «Обыкновенном чуде» - одно из лучших воспоминаний детства… Казалось, что вы такой и есть на самом деле…

- Ага, такой (крутит пальцем у виска) и есть… Было неожиданным для меня, что Захаров пригласил в свою команду. И, по-моему, я никого не подвел. Все эти страницы из книги не вырвешь…

Записала Екатерина Омецинская

«Шанс-Петербург» №37 (29.06.2009)

Закончился очередной театральный сезон. Для одних коллективов он был успешным, для других не очень, но пока деятели сцены не слишком почувствовали на себе кризис.

МИНИСТРЫ УХОДЯТ, ТЕАТР ОСТАЕТСЯ

Закончился очередной театральный сезон. Для одних коллективов он был успешным, для других не очень, но пока деятели сцены не слишком почувствовали на себе кризис.

Правда, ушли какие-то надбавки, в некоторых местах актерам перестали платить за квалификацию, сократили слишком большие отпуска (до 50 дней), снизили цены на дорогие билеты, а так мало что изменилось и даже количество премьер осталось прежним. Наверное, желанный баланс сохраняется за счет прежних накоплений, а может, не слишком дорогое производство позволяет театрам держать установленную планку… К тому же случилось то, о чем мечтали главные режиссеры: актеры вновь большую часть времени проводят в театрах, так как в кино наступила длинная, затяжная пауза. Малый театр в этом смысле всегда был исключением, здесь никогда никуда не торопились и всегда думали об имидже собственного коллектива. Пример всем подавал и подает худрук Юрий Соломин, который при своей популярности мог бы не сходить с телеэкранов, а он днюет и ночует в театре да еще ведет курс в Щепкинском училище. Соломин уделил для беседы полчаса за счет своего обеда.

– Чем для вас был примечателен прошедший сезон?

– Скажу так: сезон прошел неплохо, мы выпустили три спектакля – «Касатку», «Безумного Генриха» и «Дети солнца», который пользуется у зрителей колоссальным успехом, и, наверное, могли бы похвастаться «Кабалой святош» Булгакова, но… Ведь никогда нельзя заранее предугадать, что может помешать, так и тут: сдвинувшийся график гастролей потянул за собой массу производственных проблем.

– Для зрителей это будет сюрприз – увидят вас в роли Мольера.

– Уж не знаю, какой: плохой или хороший, но пытаюсь по мере сил и отпущенного мне таланта освоить эту сложнейшую роль. Надеюсь также, что июньские гастроли в Петербурге на сцене БДТ пройдут успешно, после чего их коллектив выступит у нас в сентябре.

– Конкуренции с «Кабалой святош» в Театре Сатиры не боитесь?

– Бояться? Зачем? У них своя трактовка пьесы, у нас своя, к тому же манера игры совершенно разная. Сказать, чтобы я паниковал – этого нет. Ну, тема власти и так прописана в пьесе, чего ее играть, а вот тема человека, затравленного жизнью, меня сильно волнует. Взять хотя бы последний монолог Мольера, где он говорит, что лизал шпоры высокочтимых вельмож, только бы ему разрешили делать то, что хочется. Ведь мы тоже часто обманываем и улыбаемся, не желая того. И я бы некоторым руки не подавал, но обстоятельства заставляют… Жена ругает меня, будто я игнорирую высокие приемы, и даже выталкивает из дома, чтобы только пошел, но я заранее знаю, что там будет. Конечно, я не Мольер, но в психологии людей разбираюсь хорошо.

– Будь по-другому, вы не смогли бы столько лет руководить Малым театром.

– На эту должность очень многие положили глаз, ведь когда лев стареет – его начинают травить. И вообще все эти разговоры о новой смене руководителей, которые будут работать лучше предыдущих, меня бесят, не потому, что я старый, просто уверен: не будь рядом со мной на сцене великих стариков – я бы никогда не стал тем, кем являюсь. Я также не понимаю, когда некоторые критики пишут, что русский психологический театр устарел, отстал от Европы. Да помилуйте, когда мы с гастролями выезжаем за рубеж, там нас носят на руках, потому что наши актеры играют сердцем, о чем давно забыли на Западе.

– Скажите, вы часто читаете театральную прессу?

– Постоянно, и не могу сказать, что она приводит меня в восторг. К примеру, нашелся всего лишь один критик, который разгромил «Железную маску», то бишь «Золотую маску». Как и он, я тоже был возмущен, когда прочел в газете злобную рецензию на спектакль БДТ «Дядюшкин сон», где размазали не только режиссера Темура Чхеидзе, но и Алису Фрейндлих, Олега Басилашвили, после чего он получил приз за лучшую мужскую роль. Разве так можно? Я знаю эту группку критиков, топчущих все, что им не нравится. Эта группка не принимает МХАТ Татьяны Дорониной, его просто нет на театральной карте Москвы, а теперь добрались и до Алисы Фрейндлих, выдающейся актрисы нашей современности. То же могу сказать и об Олеге Басилашвили. Он не просто замечательный актер и человек, но и борец. Когда Олег Валерианович заседал в Думе, мы вместе с ним выбивали два процента из госбюджета на культуру, и уже тогда я понял, что никакие препятствия не помешают ему достигнуть своей цели. Или в прошлом году обругали фоменковскую «Бесприданницу», камня на камне не оставили, а после включили в афишу лучших спектаклей «Золотой маски». И это называется свободная пресса? Да креста на них нет, что хотят, то и воротят.

Мы так много нарубили дров и так много сучков с деревьев отпилили, что не надо пилить последний, ибо предпоследним было образование. Спрашивается, почему не посоветовались с Академией образования, когда утверждали единый государственный экзамен. Я знаю многих ректоров, которые выступают против этого нововведения, но власть не обращает внимания ни на них, ни на протесты родителей…
У меня ведь тоже был выбор: покинуть Малый театр и стать только министром культуры или продолжать играть на сцене. Я предпочел совместительство, хотя было несказанно трудно, но ведь министры приходят и уходят, а театр остается.

– Что бы вы могли пожелать газете «Трибуна» в канун ее юбилея?

– Быть той трибуной, с которой, как говорил Гоголь, можно много миру сказать добра. Пока ваша газета выдерживает высокий тон журналистики, не допускает на своих страницах желтизны, поэтому за завтраком я не боюсь ее читать, зная, что она не испортит мне аппетит.

Любовь ЛЕБЕДИНА
«Трибуна», 2 июля 2009 года

Москва, Кремль

Артисту театра и кино, художественному руководителю Государственного академического Малого театра России, народному артисту СССР Ю.М.СОЛОМИНУ

Уважаемый Юрий Мефодьевич!

От всей души поздравляю Вас с Днем рождения и желаю удачи и добра.

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ ТЕЛЕГРАММА

Москва, Кремль

Артисту театра и кино, художественному руководителю Государственного академического Малого театра России, народному артисту СССР Ю.М.СОЛОМИНУ

Уважаемый Юрий Мефодьевич!

От всей души поздравляю Вас с Днем рождения и желаю удачи и добра.

Выдающийся российский актер, режиссер и педагог, всю свою жизнь Вы храните верность искусству и щедро дарите его людям. Яркое и глубокое драматическое дарование, неисчерпаемая творческая энергия, способность вдохновлять и объединять талантливых людей помогают Вам в работе с труппой легендарного Малого театра, спектакли которого пользуются большим успехом у публики. Важно, что несмотря на большую занятость, Вы не жалеете сил и времени для своих учеников, делитесь с ними интересными идеями и секретами профессионального мастерства.
Желаю Вам новых успехов, громких премьер, крепкого здоровья и благополучия.

Медведева Светлана Владимировна

ЮРИЙ СОЛОМИН: «ОПЯТЬ В МИНИСТРЫ? НИКОГДА В ЖИЗНИ!»

Экс-глава Министерства культуры предпочитает бороться за свое дело при помощи репертуара Малого театра...

ЮРИЙ СОЛОМИН: «ОПЯТЬ В МИНИСТРЫ? НИКОГДА В ЖИЗНИ!»
Экс-глава Министерства культуры предпочитает бороться за свое дело при помощи репертуара Малого театра

В жизни этого человека был момент, когда он из «адъютантов» перешел в категорию «превосходительств». Как оказалось, ненадолго. Потому что в министерском кресле чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. Но и тогда он не расставался с родным Малым театром. Так и ходит он всю жизнь в адъютантах его превосходительства – классического российского театра, служить которому начал задолго до того, как сыграл в одном из популярнейших отечественных телефильмов свою «звездную» роль – капитана Кольцова, принесшую ему всесоюзную славу. В Малом театре Юрий Соломин давно уже един в трех лицах: актер, режиссер и художественный руководитель. А еще он преподает в Театральном училище им. М. Щепкина, которое когда-то закончил. В эти дни Малый театр гастролирует в Петербурге.

– Юрий Мефодьевич, я посмотрел репетицию «Ревизора», и знаете, к какому выводу пришел? Что современной России не хватает хлестаковых.

– Хлестаковых у нас достаточно.

– Не думаю. Иногда, оказывается, и такие, как Хлестаков, прохиндеи и жулики могут быть полезны.

– Хлестаков не жулик! Он – никто!

– Но разворошил же он чиновничье болото некоего уездного города!

– Это не он разворошил. Они! Сами! Чиновники! Чиновники и являются главными действующими лицами нашего спектакля. И не случайно сейчас много говорят о чиновниках. Не только о крупных, но и о мелких. Я несколько лет назад столкнулся с ними при решении одного сугубо личного дела, которым, к сожалению, у меня не было времени заняться самому. Вот я и поручил его человеку, который знает все ходы-выходы, одним словом – профессионал в своем деле. Сколько понадобилось времени, чтобы довести дело до конца, до последней подписи, как вы думаете? Полтора года! Притом что моя фамилия в нашей стране, как вы понимаете, не последняя. Мне была интересна эта история еще и в профессиональном плане – я тогда ставил «Ревизора». В конечном счете вопрос был решен за 24 часа.

– Кто-то вмешался?

– Я. Один звонок, и – вопрос решен. Как во времена Гоголя, так и в современной России от чиновников очень многое зависит. Они берут взятки. Выселяя людей, они плодят армию бомжей. И так далее, и так далее, и так далее. Они знают, что поступают плохо, но – поступают! Вдруг раздается: «Приехал кто-то…» Испуг, страх. И – забегали, забегали! А Хлестаков что? Он слуге Осипу говорит: «Ну что, видишь, дурак, как меня угощают и принимают?» Осип: «Да, слава богу! Только знаете что, Иван Александрович?.. Уезжайте отсюда… Погуляли здесь два денька – ну и довольно. Не ровен час, какой-нибудь другой наедет...» Хлестаков: «Нет, мне еще хочется пожить здесь…» Это гоголевский текст. А чего не «пожить»? Хорошо-то как! Тебя возят, тебя принимают, тебе – то, тебе – это. И человек, побывший какое-то время Хлестаковым, обязательно станет где-то каким-то чиновником.
А Городничий тоже хорош! Сегодня во время репетиции я сказал артистам: «Обратите внимание, что Городничий говорит купцам: «Теперь я вас... у!.. обманываете народ... А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто рублей не было?..» Что же получается? Значит, он, Городничий, выражаясь современным языком, откат получал. Вопрос о чиновниках у нас в России – особый разговор.

– Юрий Мефодьевич, вы были министром культуры в первом постсоветском российском правительстве. Сейчас в числе государственных приоритетов не оказалось культуры. Не хотели бы вновь занять министерское кресло? Чтобы исправить положение.

– Никогда в жизни!

– Не хотите побороться за культуру?

– А я борюсь. Разве это не видно из репертуара, который мы привезли? Помимо «Ревизора» – «Власть тьмы», «Горе от ума». Мы сохраняем не только академический театр – мы сохраняем русскую речь. Сохраняем музыку речи. Наши авторы – Грибоедов, Толстой, Островский, Чехов. Они же по-другому говорили, не так, как говорят сегодня. В их речи не было быстроты. Да и интонации у нас сейчас не свойственные нашему родному языку. Надо либо на одном языке разговаривать, либо на другом. Зачем же умышленно их перемешивать? Меня могут назвать русофилом, но я хочу у себя на Родине читать вывески на русском языке. Я не понимаю, почему нужно говорить «супермаркет»? И так далее, и так далее, и так далее.

– После выхода в телеэфир «Адъютанта его превосходительства» вы стали кумиром. Ваш Кольцов – красивый, обаятельный, умный, образованный, благородный, обходительный. Эти чисто человеческие характеристики в полной мере можно отнести и к вам. Но ведь у Кольцова выправка, и какая! Можно подумать, что вы – потомственный дворянин бог знает в каком поколении.

– Я в жизни встречал таких людей.

– В Чите?

– И в Москве. Наблюдал, как они себя держат, как ходят, как одеты. Эти люди оставались офицерами даже тогда, когда были на пенсии. На нашей пенсии. Одного майора или подполковника, сейчас уже точно не помню, я, будучи студентом Щепкинского училища, видел в скверике у Большого театра. Высокий, стройный. Было ему далеко за 75. А выправка у него! Всегда с лайковыми перчатками, одну обязательно держал в левой руке. С этим образом я не расстаюсь уже более полувека. И всякий раз, когда предлагали роли вроде Кольцова, Телегина из «Хождения по мукам», мне не нужно было его вызывать – он появлялся сам.

– Я буквально вчера читал об одном телеведущем, ему еще, по-моему, нет и 30 лет, а у него – первая жена, вторая, третья, четвертая. Одна жена бросила его, другую бросил он. И все, как ни странно, счастливы! Даже дети. Хотя для детей развод родителей всегда трагедия. Вы со своей женой вместе уже…

– 52 года! Кстати, два года назад мы и не вспомнили о золотой свадьбе. Студенты наши напомнили и устроили нам праздник. Мы им так благодарны! Мы просто за-бы-ли! У нас как-то буднично все начиналось. Ольга не из Москвы, я не из Москвы. 1957 год. Нам жить негде было. Какая там квартира! С пропиской проблемы. Выбили – на полгода. Как будто мы советской власти враги. Поэтому снимали какие-то углы. И брак свой мы не сразу зарегистрировали… Я не понимаю людей, которые бросают детей. В конце концов, ты же выбирал спутницу жизни. Ну наступи на горло собственной песне. Не песни, конечно, а… в общем, на другой орган…

– Юрий Мефодьевич, мы планируем поставить интервью на 18 июня, на день вашего рождения. Дата не круглая, и все же… Как собираетесь отмечать?

– В семье. Долгие годы у нас в театре в июне отмечались подряд четыре дня рождения: 14-го – Вити Борцова, 18-го – мой, между этими двумя датами – еще двоих. Практически всю неделю праздновали. А в последнее время мне не хочется отмечать свои дни рождения вне дома. В день рождения очень много лести, лжи. Я знаю, что этот человек говорит про меня за глаза и что будет говорить, поздравляя. Иногда останавливаю: «Не надо, я все знаю». Я, может быть, и не все знаю, но слушать, что он хочет мне сказать, не хочу. Да и к подаркам отношение у меня… Самолет мне все равно не подарят…

– Ну почему? Сейчас есть маленькие самолеты. Могут и подарить.

– …А машины мне уже дарили.

– Машина – тоже подарок дорогостоящий. Может расцениваться как взятка.

– Нет. Во-первых, мне дарили люди, с которыми я никакими деловыми отношениями не связан. Поклонники. А во-вторых, это происходило на виду у всех, при полном зрительном зале…

Беседовал Владимир Желтов

«Невское время» 18 июня 2009 г.