В МАЛОМ ТЕАТРЕ ОТМЕТИЛИ 200-ЛЕТИЕ ВОДЕВИЛЕМ

Казалось бы, такая серьёзная дата предполагает обращение к концептуальной драматургии, к серьёзной классике, а тут лёгкий фривольный жанр. Однако в начале XIX века именно водевиль царил на русских подмостках, и в нем под маской комедии затрагивались важные социальные темы. Так что Юрий Соломин незадолго до ухода из жизни решил возродить этот жанр, и выбор его пал на пьесу «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциалка» Дмитрия Ленского, популярную в XIX веке и известную нам по фильму с музыкой Игоря Цветкова и фантастическим кастом советских актёров (Андрей Миронов, Леонид Куравлев, Нонна Мордюкова, Михаил Козаков, Олег Табаков и так далее).

Нынешний главный режиссёр Алексей Дубровский подхватил идею Соломина и поставил смешной, искрометный спектакль о сути актёрской профессии. Но успех постановки обеспечила вся команда постановщиков. Отличную сценографию Максима Обрезкова, где антураж бытовой обстановки XIX века сочетается с современными приемами (например, используется прозрачный занавес, за которым время от времени происходит параллельное действие в глубине сцены),
дополняет эффектный свет Ивана Виноградова, подчеркивающий комизм или гротеск ситуаций.

По приглашению театра опытный драматург Сергей Плотов сделал серьёзную редакцию текста водевиля, добавив шутки, понятные в сегодняшнем контексте. «Искусство погибло – надо бы помянуть», «главное актерское умение – ждать» и множество иных «крылатых выражений», вызывающих иногда улыбку, а иногда и гомерический хохот. Персонаж «режиссёр» Налимов-Сомов у Плотова получает имя Владимир Иванович (Михаил Фоменко), и благодаря его внешнему облику с характерной «лопатообразной» бородой мы догадываемся о намёке на Немировича-Данченко. Писателя Борзикова, чью пьесу репетируют в провинциальном театрике, переименовывают в Фёдора Михайловича, и мало-мальски начитанный зритель сразу поймет, что без Достоевского тут не обошлось. Двусмысленности, завуалированные и не очень, колкости «на злобу дня» придают пикантности истории о молоденькой актрисе Лизавете (Екатерина Гревцева), которую отец, «отставной трагик» Лев Синичкин (Виктор Низовой), хочет пристроить в театр и пускается ради этого во всякие интриги. Забавна его пикировка с примадонной сцены Раисой Сурмиловой (Анастасия Дубровская), колоритен и вальяжен покровитель театра граф Зефиров (Валерий Афанасьев), вокруг которого вьются молоденькие субретки. Есть тут выпады в сторону откровенной вампуки: во время репетиции пьесы по сцене бегает некое «парнокопытное», которое изображают два актёра, накрытые накидкой из занавески. Пересказать все подробности и гэги невозможно – тут, как говорится, надо идти и смотреть, и, что немаловажно в случае с водевилем, слушать.

Наравне со смешными словесными репризами и мизансценами на успех спектакля работает музыка Александра Чайковского. Тех, кто знает композитора по его симфониям, операм, ждет сюрприз: в духе жанра он написал мелодичные, милые, улыбчивые вокальные номера. Музыка искрится юмором, заряжает драйвом, и для каждого героя и ситуации найдены эффектные жанровые характеристики. Лирический танцевально-хоровой номер «Провинция», открывающий пьесу, сразу задает тон всему спектаклю – тут не только высмеивают пороки, но и любят героев. «А как же иначе, я же сам наполовину провинциал, в детстве и юности постоянно ездил к бабушке и дедушке в старинный город Муром, купался в Оке», – рассказал Александр Чайковский.

Для композитора материал пьесы дает богатую пищу для воображения, и рождается целая галерея музыкальных портретов. Князь, грубоватый вояка-гусар Ветринский (Андрей Чернышов), поёт романс, а рефлексирующий писатель Борзиков (Михаил Мартьянов) отплясывает с красотками в юбках бохо залихватский испанский танец с намеком на хабанеру и в припеве повторяет: «Как же встретить мне свою Кармен». Запомнилось и страстное танго у хора в сцене репетиции пьесы… Думается, многие зрители, выходя из театра, напевали что-то из мелодий Александра Чайковского – композитора хоть и серьёзного, но остроумного и
умеющего написать заводной хит.

Стоит особо акцентировать факт, что поют и двигаются участники спектакля отменно, готовые посоперничать с лучшими бродвейскими шоу. Помогали достичь таких профессиональных высот народная артистка России, солистка соседнего Большого театра Ирина Долженко, хореограф Андрей Глущенко-Молчанов и балетмейстер-репетитор Леша Кот. А композитор не скрывал восторга: «Водевили я раньше никогда не писал, это мой первый опыт. Я очарован атмосферой Малого театра, а актёры меня поразили своей музыкальностью. До того как начать работу, я посмотрел несколько спектаклей, в частности “Бедность не порок” в филиале на Ордынке, и был потрясен, как чисто они пели хоровые номера в манере Ансамбля Покровского. Такая стилизация русского фольклора. И я понял, что с ними можно иметь дело».

Малый театр, кажется, тоже оценил легкий стиль и быстроту пера Александра Чайковского, так что, скорее всего, в ближайшем будущем мы увидим новую работу сложившегося тандема.

Евгения Кривицкая, «Музыкальная жизнь», 31.12.2024

https://muzlifemagazine.ru/tost-za-iskusstvo/

Знатокам известно, что тяжелее жанра нет.

В Малом театре возродили старинный русский водевиль «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка», который здесь был поставлен в 1839 году. Сочинение актера Дмитрия Ленского, который в водевиле сам же тогда и сыграл господина драматурга. Современную версию «Льва Гурыча» написал Сергей Плотов, а музыку — Александр Чайковский. Режиссер — Алексей Дубровский. С премьерного показа — обозреватель «МК».

Этот водевиль имеет большую историю. Основой для авторизованного перевода стал французский 5-актный водевиль Le Père de la debutante («Отец дебютантки») драматургов Теолона и Бояра. Его премьера состоялась в парижском театре Варьете в октябре 1837 года. Уже через два года водевиль о причудах закулисной жизни прописался на русской сцене: сначала в Петербургской императорской труппе, но постановка успеха не имела и быстро сошла на нет. Зато в Москве водевиль, поставленный в том же году в помещении Большого театра для бенефиса танцовщицы А.И. Ворониной-Ивановой, имел громадный успех. С этим водевилем в Малом театре связаны такие громкие имена, как Живокини, Репина, Щепкин, Ленский, Садовский-старший, Степанов.

Сергей Плотов оставил от сочинения Ленского сюжетную канву, персонажей, во многом изменив им текст и наполнив его узнаваемыми реалиями. А также заново написал куплеты. И как бывший актер (много лет проработал в театре кукол) продемонстрировал глубокие знания о закулисной жизни, в шутливой форме представив ее публике. Впрочем, как это сделал его предшественник без малого два века назад — Дмитрий Ленский.

В самом начале на сцену выходят пять капельдинеров, как положено, в ливреях, белых париках, с колокольчиками в руках: «Господа, третий звонок, третий звонок…» Стиль старинного театра, взятый режиссером Алексеем Дубровским и художником Максимом Обрезковым, будет выдержан от начала до финала. Да, очень старинный театр, который принято называть нафталином, но в данном случае «нафталин» — знак качества, высокая оценка исполнительского искусства.

В таком театре всё с избытком — парики, гримы, эмоции, страсти, которые герои рвут в клочья. Театр в театре — что может быть желаннее и слаще для публики. Изнанка кулис, невидимая зрителю театральная кухня явлены здесь широко и щедро на простом сюжете. Провинциальный трагик Лев Гурыч Синичкин устраивает сценическую судьбу своей даровитой дочери Лизоньки и ради нее идет на подлог. Так закручивается интрига. В нее оказываются вовлечены гусар-повеса, директор театра, сочинитель пьес, дряхлеющий меценат и, конечно же, примадонна, которая держит оборону, чтобы не пустить юное дарование на сцену.

Сюжет летит легко, разыгрывается ярко, монологи-диалоги тут же переходят в куплеты, поддержанные танцами. Куплеты, что немаловажно, так ироничны, что похожи на авторские комментарии. В сценической версии Плотова много узнаваемых реалий, связанных с внутренней жизнью театра, но они понятны публике. Постановка большая, и кажется, что в ней участвуют абсолютно все цеха, что подтвердит финал.

Но знатокам известно, что нет тяжелее жанра, чем водевиль. Здесь не проходит притворство или, наоборот, погружение в образ. Стопроцентная вера в предлагаемые обстоятельства на уровне «детей находят в капусте и нигде иначе» — это надо уметь сыграть. У Малого театра в прошлом большой опыт работы с этим «легким» жанром. И верно, что молодой главный режиссер Малого Алексей Дубровский вернул водевиль на исторические подмостки.

Кастинг у Алексея почти в десятку. Льва Гурыча играет Виктор Низовой, рисуя образ провинциального трагика сочными красками, не боясь перебрать в тоне. Потому что искренность его чувств не вызывает сомнения ни на минуту. Как и наивность его Лизоньки (Екатерина Гревцева), положившейся на папеньку и судьбу. То же самое можно сказать и об Александре Клюквине в роли директора театра Пустославского, Валерии Афанасьеве (Зефиров), Александре Вершинине (Напойкин), Андрее Чернышове (Ветринский), Михаиле Фоменко (Налимове-Сомове).

Но яркое открытие спектакля — Анастасия Дубровская в роли примадонны Сурмиловой. Молодая для столь возрастного персонажа актриса взяла зал с первого выхода: и интонация, и жесты, и манера подавать текст — все выдавало в ней настоящую провинциальную примадонну, знающую цену и успеху, и интриге, и вообще театру. Словом, огонь, жрица любви…

Можно сказать, что Дубровская продолжает традиции комедийной и острохарактерной игры, какой владели и владеют актрисы старшего поколения Малого театра — Ирина Муравьева, Людмила Титова, Людмила Полякова. Замечательно проявил себя и Михаил Мартьянов в роли авторы пьесы Борзикова — этот подвижный, нервический тип тонко сыгран артистом. Ну а капельдинеры в ливреях — маленькая, но весьма элегантная ремарка, с помощью которой режиссер отбивает одну сцену от другой. Но именно за капельдинерами останется последнее слово.

«Лев Гурыч» примечателен еще и тем, что для него специально написана музыка (никакого подбора): испанская хабанера (ведь репетируется пьеса об Испании), шутливые куплеты, в них так много иронии. Массовка из молодых актеров и студентов поет, танцует. А все это ради одной любви. И не только любви героев водевиля, но и любви к театру. Театру, который стоит в центре Москвы вот уже 200 лет. И театру вообще, который может и награждать, и мучить.

Это подтверждает и финал, когда сцену заполнят, кажется, все, кто причастен к премьерному спектаклю — от народных артистов до бойцов невидимого фронта — монтировщиков. И каждый будет подан публике как самый главный человек в театре. В Малом театре, который получил подарок к своему 200-летию — старинный водевиль «Лев Гурыч Синичкин».

Марина Райкина, «Московский комсомолец», 22.12.2024

https://www.mk.ru/culture/2024/12/22/v-malyy-teatr...

Также в выпуске программы «Театральная среда» Марина Райкина рассказала о последних театральных премьерах уходящего года. Начиная с 18-ой минуты — рассказ о «Льве Гурыче Синичкине» в Малом театре.

18 декабря Алексей Дубровский и Екатерина Гревцева побывали в гостях у Марины Александровой и Макса Челнокова на радио «Говорит Москва».

Премьера – это праздник, о котором приятно вспоминать и делиться эмоциями! А о спектакле «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка», поставленном к 200-летию Исторического здания Малого театра, всегда есть что рассказать!

Почему к празднованию юбилея была выбрана именно эта пьеса и как жанр водевиля связан с историей Малого театра? В чём его различие с мюзиклом? Постановка какого спектакля требует больших финансовых вложений – музыкального или драматического?

О возрождении водевиля на российской сцене, актёрских традициях и дресс-коде в театре уже узнали радиослушатели программы «Наша афиша».
Предлагаем и вам прослушать запись эфира с главным режиссёром Малого театра Алексеем Дубровским и Екатериной Гревцевой, исполнительницей роли Лизы Синичкиной.
https://govoritmoskva.ru/broadcasts/22/

[GALLERY:850]

Малый театр посвятил премьеру двум юбилеям: 200 лет — его легендарной исторической сцене и 185 — самому знаменитому русскому водевилю Дмитрия Ленского «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка», ставшему классикой жанра.

Первый Хлестаков московской сцены, Дмитрий Тимофеевич Ленский служил артистом в Малом театре, а одновременно был плодовитым драматургом, оперным либреттистом и переводчиком. Самое знаменитое его произведение как раз «Лев Гурыч Синичкин» — достаточно вольный перевод водевиля «Отец дебютантки» французских авторов, имена которых сегодня нам ничего не говорят. Ленский сохранил фабулу, но создал самостоятельное оригинальное произведение — из жизни русского провинциального театра начала XIX века. Здесь русские не только имена, но устои жизни, нравы, характеры — современники в персонажах узнавали прототипы.

Популярность накрыла «Льва Гурыча» уже в XIX веке, да в веке XX он был востребован — спектакли и фильмы сыпались, как из рога изобилия. Многие трактовки становились яркими событиями театральной культуры. Комические ситуации и любовные интриги оставались теми же, но менялись шутки, реплики, обороты речи, к спектаклям сочинялась новая музыка, а «Льву Гурычу» всё нипочем — кажется, его постановочный потенциал неисчерпаем.

В 2024-м водевиль в Малом осуществлен по сценической версии востребованного драматурга и поэта Сергея Плотова, подготовившего немало редакций классических текстов для сцены. Поставил спектакль главный режиссер Малого Алексей Дубровский, и для него «Лев Гурыч Синичкин» стал творческим осмыслением наследия родного театра. По сути спектакль — признание в любви Дому Островского. Признание получилось живым, легким, изящным. Честно говоря, от серьезного режиссёра в самом расцвете сил я не ожидала столько стихийной раскованности и такой концентрации весёлой энергии — премьерная публика
хохотала до слёз.

Сюжет незамысловат: провинциальный актёр и благородный отец Лев Гурыч Синичкин мечтает о театральной карьере для дочки Лизоньки. За поддержкой он обращается к приме труппы Раисе Сурмиловой, которой когда-то помог с дебютом, о чем она давно забыла и теперь чинит юной Лизе всяческие препятствия. Какие? Те, что таятся в закулисье и подстерегают не только новичков. Театр есть театр — с вечным ожиданием ролей, капризами звезд, обидчивостью драматургов, мечтами о славе, интригами, меценатами, спонсорами, фаворитами и … счастьем.

Образ театра создает и специально написанная к спектаклю музыка, которую просто музыкальным сопровождением не назовёшь: мелодии Александра Чайковского чудесно создают атмосферу. Между первым хором «Провинция, провинция, провинция…», у которой всегда «найдется, чем гордиться», до финального «Гимна актёру» со смятениями и мольбой: «Мельпомена, нас не покинь сейчас» — выстраивается музыкальная драматургия с эмоциональными перепадами, чередованием ритмов и интонационных регистров. Песни, арии, дуэты, романсы воскрешают свежее дыхание и сердечный трепет «старомодных» комических опер. Лейтмотивом проходят испанские стилизации — музыка любви и страсти, ревности и доверия, ссор и нежности. Неудивительно: актёры на сцене готовятся к премьере трагикомедии-фарса «Алонсо и Хуанита». Лёгким намеком мелькают бодрые мелодии из песни «У моря, у синего моря…» и балета «Гаяне» Арама Хачатуряна, словно композитор подхватывает реплики из прошлого. Артисты поют вживую (концертмейстер Инна Левченко и педагог по вокалу Ирина Долженко добились от них свободы и точности исполнения), что производит сильное впечатление — не в Театр ли оперетты попали? «Пусть будет вдоволь вина и хлеба, а над Испанией безоблачное небо» — напевали в фойе молодые зрители мелодию из дуэта Лизы и Синичкина. И это высокая оценка композитору.

Понятный, незамутнённый текст Ленского приправлен цитатами из Щепкина («Театр для актера храм. Относись с уважением к этому храму и заставь уважать его других, священнодействуй или убирайся вон»). Вспоминают Белинского («Любите ли вы театр так, как я люблю его») и школу Станиславского с большим и малым кругами внимания, петельками-крючочками, зерном роли, сверхзадачей и, конечно, верю — не верю! Героям подарены фразы из пьес, которые помнят подмостки Малого: «Злонравия достойные плоды» («Недоросль» Фонвизина); «Отчего люди не летают!» или «Мы артисты, наше место в буфете» («Гроза» и «Без вины виноватые» Островского). Публика радостно реагирует на цитаты из пьес Чехова, Горького, Шекспира, Шиллера, а актёры по вспышкам смеха опознают «своих».

Красота правит бал в этом спектакле. Играют и танцуют все — страсти клокочут в хореографии Андрея Глущенко-Молчанова. Художник Максим Обрезков «одел сцену», соединив традицию старинных живописных декораций и современные технологии. Световая партитура ювелирно разработана художником по свету Иваном
Виноградовым. Золотом блистают элегантные костюмы с жабо и вуалями, шляпками и перьями, напоминая об эстетике Малого театра (сценические наряды рождены
фантазией Ольги Поликарповой, технологией их изготовления занималась Любовь Скорнецкая). А сколько обаяния и удивления в глуповато-наивной морде Быка, под
шкурой которого прячется дуэт двух актёров провинциального театра!

Этот старинный классический водевиль — проверка труппы «на прочность», на способность привлечь и удержать современного зрителя и выдержать достаточно
непростой материал, требующий легкости, естественности и шарма. Проверку прошли блестяще. На сцене — живые герои с понятными характерами и узнаваемой
психологией. Для Екатерины Гревцевой Лиза стала первой большой ролью в театре. Актриса играет совсем не простодушную и беззащитную барышню — её Лиза метко соображает, меняет маски, разруливает интригу, готова броситься на обидчиков отца и сделать всё возможное, чтобы выйти на сцену. Хитренькая дочь очень похожа на своего плутоватого отца.

В Льве Гурыче Виктора Низового — русская удаль и невероятная амплитуда состояний. Титульный герой суетится, рьяно убеждая всех, что его Лиза — актриса от Бога! Как вдохновенно мечтает он о том, что на подмостках будет блистать актерская династия Синичкиных: дед Гурий, отец Лев и дочь Лизавета. Вызывающе живописно вспоминает прошлое. Например, как «37 лет по провинции мотался, то есть нёс высокое искусство». А в финале по законам «большого стиля» чудесно произносит обличительный монолог, цитируя Шиллера «О люди, люди — порождение крокодилов!» и Грибоедова: «Вы правы: из огня тот выйдет невредим, / Кто с вами день пробыть успеет, / Подышит воздухом одним, / И в нем рассудок уцелеет».

Местная прима Раиса Сурмилова в исполнении Анастасии Дубровской — статная красавица, бодрая и жизнерадостная. Её незаурядный гротесковый дар соперничает с необузданным, бьющим через край темпераментом. Звонко звучит её песенка: «Не ходят друг без друга коварство и любовь». Она точно подхватывает артистическую тему: смешно и картинно падает в обморок, колоритно играет дерзкое соперничество и безумную женскую ревность. Каким презрительным движением
реагирует на брошенную графом Зефировым реплику: «Поработай над органикой, Рая!» Театр — её стихия, она отравлена сценой.

Здесь играют все персонажи, даже те, кто в театре не служит. Князь Ветринский — помещик и отставной гусар, хотя «гусары как и актёры бывшими не бывают». В
исполнении Андрея Чернышова он — типичный циник, аферист и местный ловелас, говорит манерно и смешно, подчеркивает свою военную выправку, которая то и дело даёт осечки. В роли графа Зефирова — мецената и спонсора театра — Валерий Афанасьев. Окруженный юными лицедейками, он сладострастно поёт: «Ах, актрисы-актрисочки, как можно вас не любить…». И князь, и граф вовлечены в жизнь театра и неплохо понимают, как он устроен.

Драматург Фёдор Борзиков у Михаила Мартьянова — фигура сатирическая: тщеславен, мечтает о быстрой славе и цветах, поклонах и комплиментах — с какой приторно-карамельной жеманностью он встречает обращение к нему лукавой Лизы, называющей его «живым гением». Хороши все образы: колоритный Константин Петрович Пустославский — директор театра (Александр Клюквин), в устах которого золотом блестит каждое русское слово. Он представляет служителей своего театра: «Наш первый актёр или, как мы его любовно называем, — наш первач Аполлон Напойкин» (Александр Вершинин); «столичный режиссер из Коломны» — про напористого Владимира Ивановича Налимова-Сомова (Михаил Фоменко).

Раиса закапризничала, объявила, что на сцену не выйдет, искусный интриган Лев Гурыч Синичкин сумел устроить дочери премьеру — вечером на подмостки выйдет Лиза. Появившаяся Сурмилова путает карты и не пускает на сцену юную самозванку, ее поддерживает князь Ветринский — в красивой эксцентричной сцене примадонну поднимают на качелях вверх, под колосники, а князя опускают в люк, и на сцене появляется новая прима Лизавета Синичкина. Здесь театр — пространство опасного напряжения, где царит игра высшего пилотажа. Играют — все, некоторые заигрываются. Как, например, Вильям, слуга графа Зефирова (Александр Наумов) представляет себя Гамлетом и в момент появления на сцене под оглушительный гул шагов притягивает к себе внимание публики. Вот уж действительно — «лучше быть на выходах в Малом, чем на главных ролях в среднем». Как хорошо, что «Лев Гурыч Синичкин» вернулся в родной дом, где его любят и понимают! Застал отличную компанию, с которой не заскучаешь.

Елена Федоренко, газета «Культура», 05.12.2024

https://portal-kultura.ru/articles/theater/366959-...

Премьерой новой версии классического водевиля «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» (12+) Малый театр отмечает 200-летие исторической сцены.

Вряд ли сегодня найдётся среди зрителей человек, совершенно не знакомый с сюжетом этой замечательной пьесы, неоднократно ставившейся в театре и показанной в кино.

Герой спектакля режиссера Алексея Дубровского, старый актёр Лев Гурыч Синичкин (Виктор Низовой), мечтает пристроить свою дочь Лизоньку (Екатерина Гревцева) в театральную труппу. Он хлопочет о том, чтобы ей досталась главная роль – ведь девушка так талантлива! Но Синичкину противостоят обстоятельства, а также могущественная примадонна Сурмилова (Анастасия Дубровская) с ужасным характером и большими связями…

Выбор данной пьесы для юбилея театра вполне закономерен: её автор Дмитрий Тимофеевич Ленский был в свое время актёром Малого театра и первым исполнителем заглавной роли в знаменитом «Ревизоре». Он, как никто другой, прекрасно разбирался в нюансах закулисной жизни, любил театр вообще и Малый театр в частности. А кроме всего прочего, обладал большим чувством юмора. Пьеса, вышедшая из-под его пера, представляет из себя веселый парафраз русской театральной атмосферы начала XIX века. Будучи написанной 185 лет назад, она вполне актуальна и сегодня: обаятельные персонажи ради любви к подмосткам готовы идти практически на всё.

Начиная с 1839 года, «Лев Гурыч Синичкин…» (в основе которого, кстати, лежит французский водевиль), ставился многократно. Если проследить счастливую сценическую историю пьесы, то обнаруживается, что каждый раз для новой постановки создавалась свежая сценическая адаптация. А всё потому, что первоначальный вариант был насыщен фамилиями, хорошо известными в начале девятнадцатого века, но ничего не говорящими сегодняшним зрителям.
Поэтому для театра Вахтангова в 1924 году адаптацию создавал Николай Эрдман, для театра Акимова – Алексей Бонди, а для Малого – замечательный Сергей
Плотов, щедро нашпиговавший исходный текст цитатами Островского, Грибоедова и Гоголя. Кроме того, в новой версии Малого театра очень много ярких размышлений о природе театра, принадлежащих Станиславскому и Щепкину. При этом фабула и смысл произведения, конечно же, не изменились.

Из постановки каждому ясно, что артистический путь усеян не только цветами и овациями: закулисные интриги, вмешательство крупных сановников за своих фавориток – вот среда, в которую попадает дочь Льва Гурыча. Рядом с Лизонькой постоянно крутится любвеобильный граф Зефиров (Валерий Афанасьев). Он искренне убежден, что все артистки просто без ума от такого тонкого ценителя женской красоты, покровителя и богатого мецената, каковым он является. А ещё Лизоньку не оставляет вниманием князь Ветренский – отставной гусар и весьма богатый помещик (Андрей Чернышов).

В этом спектакле режиссер Алексей Дубровский выводит на сцену множество персонажей, живущих по законам сценического представления: на сцене находится место шутливым куплетам и танцам, розыгрышам и интригам, а также простодушной хитрости.

Художник Максим Обрезков сделал для «Льва Гурыча…» великолепные декорации. Балетмейстер Андрей Глущенко в очередной раз убеждает зрителей, что в Малом театре артисты танцевать не только любят, но и умеют.

Что касается расхожего мнения о том, что в актёрской профессии многое зависит от его величества случая, то тут у режиссёра спектакля своё мнение.
– Талант, конечно, вещь важная, но не менее важно такое качество, как работоспособность, – говорит Алексей Дубровский, отвечая на вопрос обозревателя «Московской правды». – История убеждает нас, что те, кто работает, достигают в театре успеха. А вот если талантливый человек – лентяй, или вдруг решил, что раз он талантлив, то уже можно ничего и не делать, то судьба такого артиста может сложиться весьма печально. Тому много примеров. Но в нашем спектакле персонажи как раз настроены на постоянное движение вперед, и делают все, чтобы добиться своей цели.

Елена Булова, «Московская правда», 02.12.2024

https://mospravda.ru/2024/12/02/755069/

28 ноября в Центральном Доме Актёра состоялся вечер Василия Бочкарёва. Ведущим выступил заместитель директора Малого театра по творческим вопросам Борис Любимов.

Вечер был сродни встрече добрых друзей, решивших предаться воспоминаниям: на экране транслировались видеофрагменты из спектаклей с участием виновника торжества, а гости признавались в любви и бесконечном уважении, перебирали в памяти самые яркие и значимые моменты, связанные с ним. Своими
рассказами поделились главный режиссёр Малого театра Алексей Дубровский, партнёрши Василия Ивановича по сцене – Людмила Титова и Евгения Глушенко, балерина Илзе Лиепе, режиссёр Адольф Шапиро, с видеообращением выступил режиссёр Анатолий Васильев. Ярким моментом вечера стали частушки в исполнении актрис Малого театра: Евгении Глушенко, Людмилы Титовой, Ольги Жевакиной.

Сам же Василий Иванович блестяще исполнил монолог Барона из спектакля «Маленькие трагедии»: без костюма и грима, без света софитов, без сцены, которая бы отделяла его от публики. Ведь главное, что есть у Артиста - искренняя любовь к Театру, талант, мастерство и готовность к творческим экспериментам.

Предлагаем вашему вниманию фоторепортаж Евгения Люлюкина.

[GALLERY:842]

История о мечте и неугасаемой любви к искусству. В Московском Малом театре премьера — спектакль «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка».

По сюжету, старый актёр Лев Синичкин мечтает о главной роли для своей юной дочери Лизы. Однако этому всячески пытается помешать могущественная примадонна труппы. Правда, со стороны эта борьба выглядит скорее смешной, чем опасной. И после целого ряда комических недоразумений мечта наших героев всё-таки сбывается.
Главный режиссёр Малого театра Алексей Дубровский: «Эта пьеса пронизана любовью к театру вообще. И конечно же, если обратить внимание на то, что автор Дмитрий Тимофеевич Ленский был артистом Малого театра, то конечно же, это и любовь в том числе. И конечно, к Малому театру».
Исполнительница роли дочки Лизы Екатерина Гревцева: «Моя Лиза слегка наивна, но при этом она знает, чего она хочет. Она сообразительна, она немножечко такая бывает хитроватая, такая лиса. Добивается своей цели с помощью своего папы. Цели, естественно, выйти на сцену, сыграть спектакль».
Пьесу Дмитрия Ленского уже ставили в Императорском театре более века назад. К 200-летию со дня открытия Исторической сцены ее решили вернуть в репертуар. Попасть на официальную премьеру спектакля можно уже завтра.

Репортаж вы сможете посмотреть на сайте телеканала ОТР: https://otr-online.ru/news/malyi-teatr-postavil-sp...

В Малый театр возвращается «Лев Гурыч Синичкин». Премьерой новой версии классического водевиля отмечают 200-летие Исторической сцены. Выбор пьесы закономерен – её автор Дмитрий Ленский сам был актёром Малого. Анна Шустер была на показе.

Предлагаем вашему вниманию репортаж телеканала «Культура».

Уже завтра в Малом театре состоится грандиозное событие – долгожданная премьера спектакля «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка»!
Новая постановка Алексея Дубровского приурочена к 200-летию исторического здания Малого театра. Самый лучший способ признаться Театру в любви – создать спектакль о нём: об актёрских интригах и служении Искусству, о влюблённых поклонниках, щедрых меценатах и драматургах с тонкой душевной организацией, о предприимчивых директорах и гениальных режиссёрах, о гримёрах, кассирах и, конечно же, о костюмерах.
Яркие, эффектные костюмы являются неотъемлемой частью водевиля. В спектакле «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» костюмы подчёркивают характеры персонажей, создают праздничную атмосферу и не сковывают движения артистов во время танцев. Эскизы этих волшебных костюмов создала Ольга Поликарпова, технологией изготовления занималась Любовь Скорнецкая, воплотили идеи в жизнь кудесницы и кудесники из мастерских Малого театра.
Знакомство исполнителя со своим костюмом – важный и ответственный момент. В ожидании премьеры предлагаем вам заглянуть в пошивочную мастерскую и увидеть процесс создания костюма князя Ветренского, которого в спектакле исполняет Андрей Чернышов.

Фоторепортаж Евгения Люлюкина

[GALLERY:840]

24 ноября в Зале Церковных Соборов Храма Христа Спасителя прошла торжественная церемония закрытия годовой программы XV Международного Славянского Форума искусств «Золотой Витязь» и награждение лауреатов юбилейного XXII Международного театрального форума «Золотой Витязь». За 22 года «Золотой Витязь» стал одним из крупнейших международных театральных форумов, проходящих в России. Благородная цель форума – укрепление традиций Русского реалистического психологического театра, классической театральной школы, расширение творческих связей и взаимное обогащение театральных культур, популяризация национальной классической драматургии народов России.

Спектакль Малого театра «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина в постановке Алексея Дубровского был награждён премией «Золотой Витязь» (категория: Большая форма). За наградой на сцену вышли Алексей Дубровский, Василий Бочкарёв, Алина Колесникова и Денис Корнух.

Поздравляем!

«Маленькие трагедии» - одно из самых загадочных сочинений Александра Сергеевича Пушкина, не похожее ни на одно другое драматическое произведение. Каждая часть – предельно лаконичная по форме и максимально трагическая по своему внутреннему содержанию.

Ближайший спектакль – 6 декабря. Билеты вы можете приобрести в кассе Малого театра и на сайте.

[GALLERY:838]

Тема нового выпуска ток-шоу «Агора» с Михаилом Швыдким на телеканале «Россия К» – «Искусство в эпоху высоких технологий».

Высокие технологии и искусственный интеллект проникают во все сферы жизни, и искусство не стало исключением: специальные программы способны создавать музыкальные и литературные произведения, писать картины, воссоздавать на экране образы давно ушедших из жизни артистов. Способны ли современные технологии заменить живое искусство и подарить искренние эмоции? Достижения научного прогресса выступают лишь в роли вспомогательного средства или способны сами задавать тренды? Какое искусство нужно людям в XXI веке?

Эти вопросы вместе с Михаилом Швыдким обсудили гости программы:

– Алексей Дубровский, главный режиссёр Малого театра, заслуженный артист России;
– Анна Трапкова, генеральный директор музейного объединения «Музей Москвы»;
– Михаил Карисалов, генеральный директор ООО «Сибур»;
– Владимир Алипов, врач, нейрофизиолог, популяризатор науки;
– Филипп Чижевский, художественный руководитель Государственного академического симфонического оркестра России им. Е.Ф. Светланова;
– Владимир Хотиненко, кинорежиссёр, народный артист России.

6 ноября на телеканале «Россия-Культура» вышел новый выпуск информационно-познавательной программы «Наблюдатель», посвящённый 200-летнему юбилею Исторического здания Малого театра.

Гостями ведущего программы Андрея Максимова стали: главный режиссёр Малого театра, заслуженный артист России Алексей Владимирович Дубровский; историк театра, ректор ВТУ (института) им. М.С. Щепкина, заместитель директора Малого театра по творческим вопросам Борис Николаевич Любимов; историк театра, театровед, доктор искусствоведения Нина Алексеевна Шалимова; лауреат Государственных премий России и премии Правительства России, народный артист России Василий Иванович Бочкарёв.

Малый – уникальный театр, не похожий ни на один другой. Но в чём его отличительные черты? Если сравнить здание театра с человеком, то какой он? Какие легендарные актёры выходили на прославленные подмостки? Откуда взялся миф, что в Малом театре – сильнейшие актёры, но нет места для режиссёрского эксперимента? Каких авторов открыл Малый, как сократить пространство между гениями прошлого и современностью? Об этом вы узнаете из выпуска программы «Наблюдатель».

В выпуске показаны отрывки из спектаклей Малого театра прошлых лет: «Пучина», «Свадьба Кречинского», «Волки и овцы», «Васса Железнова».

https://smotrim.ru/video/2889108

Дорогие друзья!

В новом театральном сезоне Малый театр продолжает встречи в рамках творческой программы для молодого поколения – «Диалог времён».

23 октября после просмотра спектакля «Физики» приглашаем зрителей спектакля, молодых людей до 30 лет (в том числе студентов и школьников с родителями), на встречу с артистами и режиссером для обсуждения спектакля.
Во встрече примут участие: главный режиссёр Малого театра, заслуженный артист России Алексей Дубровский, народные артисты России Александр
Клюквин и Владимир Дубровский, артист Никита Панфилов.

Мы ждем зарегистрировавшихся зрителей после просмотра спектакля на Малой сцене Сцены на Ордынке в 21:45.

Зарегистрироваться на мероприятие

В дни празднования 225-летнего юбилея А.С. Пушкина Малый театр показал премьеру «Маленьких трагедий» в постановке главного режиссёра Алексея Дубровского. Казалось бы, зрители давно привыкли к тому, что эти пушкинские шедевры приходят на самые разные подмостки – классические и экспериментальные – целиком, по отдельности или полным «циклом», нередко дополненным «Сценой из Фауста», но, тем не менее, заполняют театральные залы. Хотя вряд ли в ожидании чуда: для многих почти наизусть знакомый текст, широко известные сюжеты… Смею предположить, что почти всегда влекут не только имена любимых артистов, занятых в той или иной постановке, и не любопытство к некоему очередному эксперименту, а магия пушкинских строк, завораживающая красотой того самого «великого и могучего» русского языка, который уже почти покинул нас, оставив светлое воспоминание…

Спектакль Малого театра покорил с первых минут, ещё до начала «Скупого рыцаря», атмосферой тревоги приближения чего-то непоправимого, дыханием чумы. Оно повеяло мгновенно от направленных в зал рядов прожекторов, которые медленно уплыли под колосники, а вслед им появилась на сцене на фоне тёмно-серых кирпичных стен, замыкающих пространство, группа людей в чёрных плащах, в белых масках, схожих с дельартовским Чумным доктором. Их танец был подлинным искусством балета, взмахи плащей при кружении напоминали распростёртые над всем миром зловещие крылья. И возникало одновременное ощущение захватывающей красоты, изящества найденной точной формы, включения в контекст происходящего «Пира во время чумы» (не вошедшей в спектакль) и – страха ожидания… Изумительная хореография Антона Лещинского, мастерство молодых артистов и студентов Щепкинского училища заворожили зрительный зал не только утончённостью безукоризненной формы, но внятностью эмоций, отсылающих к «Пиру во время чумы» и – той благородной красотой, которой так часто недостаёт сегодня в театрах.

Художник Мария Утробина создала образ целого мира из замкнутого тремя стенами пространства, в котором один за другим появляются конкретные смертные грехи, уничтожающие не только окружающих, но едва ли не в первую очередь своих носителей.

Атмосфера «Пира во время чумы» как будто «распылена» в воздухе спектакля не только изысканной хореографией, музыкой Георга Фридриха Генделя, но и появлением из-под сцены, словно из преисподней, подвала Скупого рыцаря, заполненного сундуками; обеденного стола, за которым Сальери подсыпает яд в чашу Моцарта; статуи Командора… Нам явлены три смертных греха: алчность или корысть; гордыня, умноженная на зависть; сладострастие – пожалуй, самые «стойкие» во времени, не подверженные коренным изменениям на протяжении веков и так или иначе приводящие к трагедии, потому и воспринимаются в разные эпохи разными поколениями внятно.

… Луч света выхватывает на верхней ступени лестницы в глубине сцены сына Барона Альбера (Алексей Фаддеев), измученного невозможностью появляться на турнирах, жить одной жизнью со своими ровесниками из-за скупости отца. Рыцарский шлем пробит, взять деньги у Соломона невозможно, нужен заклад, даже вина не осталось, чтобы выпить… Растерянный взгляд Альбера, интонация разговора с Иваном – всё свидетельствует о предельном отчаянии юноши, о его готовности пойти на любое преступление, но как резко меняется лицо, как вспыхивают презрением и ненавистью глаза, когда Соломон (выразительная работа Владимира Дубровского) предлагает ему избавление от отца – склянку с ядом!.. Как минутное сомнение соблазняет мыслью вернуть Соломона, но невозможно совершить преступление. Лучше обратиться за помощью к всемогущему Герцогу.

Из-под сцены медленно появляется подвал, заставленный открытыми сундуками, полными сокровищ, и восседающий среди них Барон – на устах Василия Бочкарёва полуулыбка, заставляющая вспомнить слова Феофана Затворника о том, что «корысть есть ненасытимое желание иметь, или искание и стяжание вещей под видом пользы, затем только, чтобы сказать об них: мои». Только это – обладание – владеет всеми помыслами Барона. Прекрасный Мастер, Василий Бочкарёв ни на миг не изображает согбенного старца, которому пора уже освободить место на земле, его герой – человек, в котором ещё достаточно сил, чтобы преумножать сокровища, наслаждаться своей безграничной властью. На моей памяти едва ли не впервые слова Соломона подкреплены тем, что мы видим: «Барон здоров. Бог даст – лет десять, двадцать. И двадцать пять и тридцать проживёт он». И эта яркая краска придаёт известному сюжету странный, на первый взгляд, но и определённо фатальный оттенок. «Моё» - значит, неделимое, принадлежащее, словно от рождения данное свыше; то, что не подвластно ни возрасту, ни чину, что даёт ощущение вечной жизни. И невольно приходит на память «Холстомер» Л.Н. Толстого, где автор рассуждает о том, что «мой», «моя», «моё» определяют сущность человека, переставшего видеть разницу между одушевлённым и неодушевлённым. Когда осознаёшь это, выстраивается живая преемственность традиций гуманизма русской культуры и иначе воспринимаются слова:

Что не подвластно мне?
как некий демон
Отселе править миром я могу;
…
Мне всё послушно, я же – ничему;
Я выше всех желаний; я спокоен;
Я знаю мощь мою: с меня довольно
Сего сознанья…

Василий Бочкарёв произносит их не просто упоенно, а вдохновенно, как оправдание собственного существования, словно на наших глазах молодея, воспламеняясь собственным величием. Но как же мгновенно он теряет его, как начинают бегать глаза, когда он, обдумывая каждое слово, пытается внушить Герцогу (Михаил Мартьянов принимает Барона на фоне театральной ложи и держится несколько театрально, что оправдано стилистикой спектакля): его сын гуляка, он даже пытался убить отца. И тогда наступает трагическая развязка – смерть Барона, которую, следуя логике постановки, возможно оценить как закономерное возмездие свыше тому, кто возомнил себя властелином мира. Хрестоматийные слова Герцога: «Ужасный век, ужасные сердца!» - прозвучат не приговором, а скупой, произнесённой без пафоса констотацией. Едва ли не на все времена. Бесшумно появится один из людей в чёрном и наденет на Барона белую маску – своеобразный атрибут завершившейся жизни, а двое других унесут безжизненное тело…

Словно по контрасту с сокровищами, укрытыми от посторонних глаз в подвале, на сцене предстанет роскошь цветов в корзинах, зеркало, предметы благородной и дорогой красоты, клавесин в доме Сальери. Всё это занимает лишь часть пространства, замкнутого серыми стенами. Он войдёт в это пространство в распахнутом халате, деловито возьмёт в руки лейку и будет поливать цветы, занятый своими мыслями не о музыке, которую «разъял как труп», постигая искусство, а о потаённом, но всё более властно вырывающемся из души:

Кто скажет, чтоб Сальери гордый был
Когда-нибудь завистником презренным,
…
Никто! А ныне – я сам скажу – я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую. – О, небо!
Где ж правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений – не в награду
Любви горящей, самоотверженья,
Трудов, усердия, молений послан –
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?.. О Моцарт, Моцарт!

Михаил Филиппов, великолепный Мастер, много раз покорявший зрителей на сцене Московского театра им. Вл. Маяковского, на других сценах, на киноэкранах, недавно вступивший в труппу Малого театра, в роли Сальери предстаёт поистине неузнаваемым. Такая спокойная внешняя мощь при внутреннем иссушающем борении страстей исходит от его облика, от «проверки» созревшего решения камертоном, который каждый раз издаёт чистый звук, словно ответ на мысли Сальери, от разговора с собственным отражением в зеркале, - что становится не по себе. И невольно приходят на ум слова святителя Василия Великого, писателя и богослова: «… Хотя убоится суда, произнесённого за гордость, однако не может исцелиться от этой страсти, если не оставит всех помышлений о своей предпочтительности».

Непомерная гордыня, разъедаемая завистью к тому, кому всё дано от рождения свыше, без «трудов, усердия, моленья», словно физически душит, всё больше укрепляя мысль о том, что именно он, Сальери, призван:

Нет! Не могу противиться я доле
Судьбе моей: я избран, чтоб его
Остановить – не то мы все погибли.

Появление Моцарта (отличная работа Дениса Корнуха!) в сопровождении не Слепого скрипача, а весёлой компании людей в чёрном. Он танцует вместе с ними легко и изящно, а потом все они превращаются в воображаемого скрипача, играя на воображаемых скрипках. Именно это и становится последней каплей для Сальери: он достаёт «последний дар Изоры», яд, и, вновь проверив себя камертоном, принимает окончательное решение…

Поднимающийся из преисподней роскошно накрытый стол в трактире вновь вызовет неожиданную ассоциацию со стихотворением Г.Р. Державина, благословившего лицеиста Пушкина: «Где стол был яств, там гроб стоит…» И эта цепочка неожиданных и, казалось бы, невольно приходящих на память воспоминаний придаёт спектаклю Алексея Дубровского тот объём, что естественно вписывает его в контекст не только отечественной, но и мировой культуры.

Едва уловимые на бесстрастном лице Сальери последние сомнения; охваченное мыслями о «Реквиеме» печально-задумчивое лицо Моцарта, машинально играющего в бильбоке, почти залпом выпитая чаша с ядом – всё это говорит больше слов, заставляя зрительный зал дышать одним дыханием с героями в ожидании неизбежного. На Моцарта наденут белую маску и уведут за собой люди в чёрном, а Сальери привычным жестом возьмёт в руки камертон и, не услышав звука, будет настойчиво вызывать его. И страшно видеть человека, с ужасом вопрошающего себя: «И я не гений?» и продолжающего неистово, отчаянно бить по беззвучной «вилочке» камертона…

О последней части «Маленьких трагедий» на сцене Малого театра говорить сложнее. «Каменный гость» выстроен так же стильно, точно, как и две предыдущие истории, но… на фоне Барона-Бочкарёва и Сальери-Филиппова Дон Гуан Игоря Петренко проигрывает, в первую очередь, по части темперамента. Если вновь припомнить определения смертных грехов, нельзя не вспомнить священномученика Василия Кинешемского: «Нередко бывает, что человек не в состоянии думать более ни о чём другом: им всецело владеет демон страсти». Этого демона разглядеть в артисте не удалось: Игорь Петренко, принадлежащий к когорте любимых артистов кино, статный, красивый, казалось, если и одержим чем-то, то, скорее, не страстью, а надоевшей ему самому привычкой не пропустить мимо ни одну женщину, преумножая свою репутацию покорителя женских сердец. Искусно соблазняя Дону Анну (очень хороша Полина Долинская, проживающая по развитию сюжета медленное перерождение замкнутой чувством долга молодой женщины до интереса к незнакомцу, сменяющегося на наших глазах подлинной страстью), он действует более по распространённой славе развратника, нежели по власти демона, справиться с которой не может. И куда более темпераментными, яркими выглядят рядом с ним Лепорелло (Виктор Низовой), Дон Карлос, сдержанный лишь внешне (Александр Волков) и даже Монах (Сергей Еремеев), неистово стегающий себя плёткой в попытках усмирить чувство к прекрасной Доне Анне.

И всё же спектакль «Маленькие трагедии» по высочайшему уровню культуры; по стилю постановки; точности психологического режиссёрского решения и актёрского исполнения с глубоким проникновением в характеры вечных персонажей; изысканной красоте сценографии и костюмов; световому и музыкальному оформлению не для меня одной стал событием радостным и внушающим большие надежды.

Наталья Старосельская, журнал «Страстной бульвар,10», №1-271/2024

https://strast10.ru/

В этом году москвичи уже второй раз выступают в нашей «колыбели» с постановкой по произведению Пушкина. В апреле это была «Капитанская дочка», а в сентябре в рамках девятого фестиваля «Старейшие театры России» - спектакль по знаменитой повести «Метель» из цикла «Повести покойного Ивана Петровича Белкина».

В субботний вечер в большом зале облдрамы был аншлаг. Все потому, что на гастроли приехал Государственный академический Малый театр. В год 225-летия великого русского поэта артисты представили на калужских подмостках повесть Александра Сергеевича.

Постановка «Метель» не похожа на привычное зрителю театральное действо. Большую её часть занимает музыка Георгия Свиридова, написанная к одноименному фильму в 1964 году. Зрителю невероятно повезло услышать её в исполнении оркестра Малого театра, который далеко не всегда гастролирует с труппой.

Главный герой, конечно же, Метель. Она не просто переплетает следы и дороги, она путает судьбы людей. Так и произошло с Марьей Гавриловной – Метель забрала её счастье, но позже свой долг вернула. Как нам рассказал главный режиссёр театра, заслуженный артист России Алексей Дубровский, произведение сильно христианское: родители благословили Машу перед сном, Бурмин перестроил себя внутри от и до, а Метель сделала всё в соответствии с христианскими ценностями.

Спектакль стал первой режиссёрской работой Алексея Дубровского в Малом театре. Несмотря на то, что постановка идёт уже шестой год, у зрителей она востребована. В этом году «Метель» сыграли порядка сотни раз. К 225-летнему юбилею поэта Алексей Дубровский поставил «Маленькие трагедии».

Сотрудники Малого театра к автору относятся уважительно. В фойе писателю стоит памятник как напоминание о непреходящей ценности его творчества.

«Никогда репертуар Малого театра не будет существовать без Пушкина»,
– отметил Алексей Дубровский.

Посмотреть спектакль уже не в первый раз приехал театровед, ректор Театрального института имени М.С. Щепкина Борис Николаевич Любимов. Он поделился с нами своим видением значимости творческого наследия Александра Сергеевича:

«В нём сочетается потрясающее чувство абсолютной лёгкости, гармонии восприятия мира, которой сейчас так не хватает людям. У него нет никакого неоправданного оптимизма. Он всё понимает: как будет ужасно, трагедийно и всё равно прекрасно!

Прозорливость Пушкина, его потрясающая любовь к стране была очень мудрой, зрелой, взвешенной, без сентиментальностей, без преувеличений. Лучше, глубже и тоньше, чем Пушкин любил Россию, любить ее трудно. В одном он только не преуспел – в кинематографе, но его тогда не существовало. Во всем остальном Пушкин оставил след: в опере, балете, музыкальном и драматическом театре. Нет такой сферы жизни, к которой он прикасался и не оставил своего отпечатка».

Елизавета Левдикова, газета «ВЕСТЬ», 25.09.2024
https://www.vest-news.ru/article/215496

29 августа в 15:00 в пресс-центре МИЦ «Известия» состоялась пресс-конференция, посвящённая открытию 269-го театрального сезона в Малом театре. Участники мероприятия подвели итоги прошедшего сезона, рассказали о планах на будущее и поделились мыслями об актуальности классической драматургии.

В пресс-конференции принимали участие:

— главный режиссер Государственного академического Малого театра заслуженный артист России, лауреат премии Правительства России Алексей ДУБРОВСКИЙ;

— заместитель директора Государственного академического Малого театра по специальным и детским театральным проектам Александра СОЛОМИНА;

— народный артист России Виктор НИЗОВОЙ.

[GALLERY:804]

Сегодня нам хотелось бы подробнее остановиться на традиционном сборе труппы, который состоялся 27 августа на основной сцене (Театральный проезд, д. 1).

Директор Малого Тамара Михайлова отметила, что это первый сезон, который она начинает без художественного руководителя Юрия Мефодьевича Соломина. Тамара Анатольевна рассказала о прошедших премьерах, гастрольных поездках и творческих проектах нашего коллектива, подведя тем самым итоги прошедшего сезона. Кроме того, было объявлено, что средства от продажи билетов на спектакль «Женитьба» Н.В. Гоголя поступят в фонд помощи жителям Курской области.

Главный режиссер Алексей Дубровский огласил планы театра на новый 269-й сезон, поздравил юбиляров из числа творческого и технических цехов, а также представил молодых артистов, пополнивших труппу.

Малый театр анонсировал 6 новых постановок, к работе над которыми привлечены как штатные, так и приглашенные режиссеры. В новом сезоне зрители увидят спектакли «Бесприданница» А.Н. Островского (режиссер Александр Вельмакин); «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» Д.Т. Ленского (режиссер Алексей Дубровский, премьера приурочена к 200-летию здания Малого театра на Театральной площади); «Без вины виноватые» А.Н. Островского (режиссер Владимир Бейлис); «Идеальный муж» О. Уайльда (режиссер Мария Федосова); «Маленькая опера» В.Солдатенко (Слава Сэ) (режиссер Владимир Драгунов);«Сон в летнюю ночь» У.Шекспира (режиссер Алексей Франдетти).

В числе мастеров, отметивших творческие юбилеи, стоит особо выделить народных артистов России Валерия Бабятинского и Алефтину Евдокимову, служащих в Малом театре на протяжении 60 лет.

Труппу театра традиционно пополнили выпускники ВТУ им. М.С. Щепкина – Елизавета Долбникова, Иван Трушин и Алексей Мишин.
Новый сезон будет богат событиями, самое яркое из которых – 200-летие здания на Театральной площади. 26 октября состоится большая пресс-конференция с участием руководства и ведущих артистов, в ходе которой пройдет презентация мультимедийного фильма, посвященного истории Малого. Также в этот день в театре откроется масштабная выставка, ряд экспонатов которой будут демонстрироваться впервые. Кроме того, запланирована совместная с РАТИ – ГИТИС научная конференция, посвященная истории Малого театра.

Ещё одна совместная акция, на этот раз в содружестве с СТД – «Школа Малого театра» для артистов, которые приедут из разных уголков страны. В мероприятии, которое состоится в октябре в Рузе, примут участие ведущие актеры и режиссеры Малого театра.

Еще одну знаковую дату мы отметим в Когалыме – в честь юбилея филиала Малого театра пройдет праздничная концертная программа «Пять лет дружбы».
Важная составляющая жизни любого театра – гастрольные поездки. В сентябре Малый повезёт в Ярославль два спектакля – «Женитьбу Бальзаминова» и «Капитанскую дочку». Показы состоятся на сцене Российского государственного академического театра драмы им. Федора Волкова. Кроме того, коллектив примет участие во Всероссийском фестивале «Старейшие театры России», традиционно проводящимся Калужским областным драматическим театром. Гости смотра смогут увидеть спектакль «Метель».

Наш коллектив уделяет особое внимание просветительским программам. Малый театр подготовил уникальное методическое пособие «Система работы с детьми дошкольного и школьного возраста после кохлеарной имплантации в детских театральных студиях», в котором поделился опытом работы направления детской студии для слабослышащих детей – «Лого-Театр».

В будущем сезоне мы продолжим полюбившиеся многим мероприятия – «Дружим с Малым!» для детей младшего школьного возраста, а также обсуждения спектаклей в рамках проекта «Диалог времен» для старшеклассников и студентов.

269-й театральный сезон откроется 31 августа спектаклями «Ревизор» (основная сцена) и «Тайны Мадридского двора» (сцена на Большой Ордынке).

С радостью ждём новых встреч с нашими зрителями!

[GALLERY:803]

На втором этаже Малого театра в фойе высится бюст Пушкина — и не случайно. Напомним, что поэта и старейший театр связывали теплые отношения. Он дружил с Михаилом Щепкиным, бывал на спектаклях в Малом. А в нынешний год 225-летия со дня рождения Александра Сергеевича театр снова обратился к одному из самых его загадочных сочинений, исследующих варианты человеческого грехопадения. Ведь каждая из частей «Маленьких трагедий» обличает человеческий порок. В «Скупом рыцаре» это смертный грех алчности, в «Моцарте и Сальери» — зависти, а в «Каменном госте» — похоти. Причем в гениальных стихах, а не в банальной прозе.

Именно эти части режиссер-постановщик Алексей Дубровский бережно отобрал для своего спектакля, который, кстати, вошел в «Пушкинскую карту». И получилось, по сути, три полноценных действа, разделенных антрактами, предельно конкретные исторически и в то же время неожиданно актуальные в нашем ХХI веке.

Гениальность этого произведения в том, что каждое из входящих в него сочинений самодостаточно, убежден постановщик. И при этом все три сюжета чудом складываются в единое целое. У этого великого произведения непростая сценическая судьба, считает Дубровский. Ставить его в театре чрезвычайно сложно, а в кино лучшую версию, по его мнению, снял Михаил Швейцер с Высоцким в роли Дон Гуана.

— Пушкин — это бездна, — убежден Дубровский. — В его творениях сконцентрированы и мысли, и чувства. Поэтому «маленьких» трагедий не бывает.

Элегантную «сценографию бездны» создала художник-постановщик Мария Утробина. Она «выткала» кружевную ткань пространства — с замками, дворцами, дворянскими гостиными и столовыми. И лаконичную, и яркую одновременно. А связать события метафизически воедино помог хореограф Антон Лещинский, создавший образ смерти. Его балетная группа зловещих «чумных докторов» в черных плащах, в венецианских масках с белыми носами, появляющаяся в самые роковые моменты под гениальную музыку Георга Фридриха Генделя, стала, по сути, той «рамой» которая связала все три сюжета. Нам намекают: танца смерти не избежит никто из героев. И даже полные золота сундуки не спасут от нее Скупого рыцаря, чахнущего над златом.

Безумного Барона Филиппа играет патриарх театра Василий Бочкарев. Внешне лаконично он рисует деградацию личности, за которой наблюдаешь с изумлением, находя в ней тонкий отсыл к нынешним олигархам. Так артист ухитряется при внешнем обаянии вызвать к себе стойкое отвращение. Бочкарев поясняет, что его герой совсем не «каменный, а живой как ртуть». Только жизнь его больная и заключена в этих желтых кругляшках, которые он бережно складывает в свои бездонные сундуки, обирая нищих и убогих. Глаза скупца горят, когда он вспоминает историю каждой монеты.

«Ужасный век, ужасные сердца!»: в Малом театре состоялась премьера «Маленьких трагедий» Фото: Евгений Люлюкин

В роли его сына Альбера — статный Алексей Фаддеев. В этом молодом аристократе благородство борется со страстным желанием жить. Он способен на открытый конфликт с отцом, но не на подлость, на которую его провоцирует еврейский ростовщик Соломон (здесь блистает комичный Владимир Дубровский), уморительный со своими намеками и непристойными предложениями.

Больная страсть к золоту, алчность, накопительство — все это способно разрушить даже святые кровные узы — вот о чем пишет Пушкин (его, кстати, тоже связывали непростые отношения с отцом) в этом сюжете. И закономерный финал, в котором не может быть победителя. До поединка отца и сына не дойдет: сердце Барона не выдержит, а потрясенный герцог как представитель власти вынесет свой приговор веку и сердцам.

— В «Маленьких трагедиях» один главный герой — золото, — считает Василий Бочкарев. — Может, поэтому пьеса настолько современна и близка к тому, что происходит сейчас. Но думаю, что с большим богатством приходит и потеря Бога. Это беда, когда человек теряет свое предназначение.

В «Моцарте и Сальери» герой падает на другое дно. Композитор Сальери у Михаила Филиппова — желчный, наполненный завистью и злобой старик, помешанный на чужом успехе. Пройдя большой и трудный путь своего служения искусству, он уже не может радоваться успехам друга. Ведь беспечному Моцарту (воздушный Денис Корнух) все «достается даром». Это разрушает в душе Сальери картину справедливого устройства мира.

Филиппов играет упертого фаната искусства, который во всем видит его поругание и хочет лично подправить провидение. Без колебания он нальет яд в чашу Моцарта (эта версия Пушкина, заметим, не соответствует исторической правде, как выяснилось недавно). И снова появится зловещий смертельный кордебалет, наденет на Моцарта маску и унесет его в темную глубь сцены. А мы вслед за Сальери задумаемся о гении и злодействе.

— Для меня здесь нет ни Сальери, ни Моцарта, есть только Александр Сергеевич Пушкин, — говорит Михаил Филиппов. — Он для меня и Сальери, и Моцарт, и скрипач в трактире.

Наконец, в «Каменном госте» на сцену выйдет киногеничный Игорь Петренко в роли Дон Гуана и начнет оправдывать свою репутацию, что будет получаться у него не очень искрометно, особенно если вспомнить в этой роли харизматичного Высоцкого. Голос Петренко звучит тише, да и сам он не тянет на Казанову. Перед нами, скорее, уставший Дон Гуан, который рад бы уже отдохнуть от своих подвигов. Пожалуй, только живая Лаура (Алина Колесникова) способна поднять его мужской пыл, поэтому не так уж и веришь в его страсть к Донне Анне (Полина Долинская), которая здесь тоже весьма схематична.

«Ужасный век, ужасные сердца!»: в Малом театре состоялась премьера «Маленьких трагедий» Фото: Евгений Люлюкин

Зато в роли слуги Лепорелло блистает уморительный Виктор Низовой. Его диалог с хозяином о любовных победах Дон Гуана феерично остроумен. Впрочем даже Лепорелло считает атаку на Донну Анну излишней: «Мужа повалил, да хочет поглядеть на вдовьи слезы. Бессовестный». Но дон Гуан «повалит» в доме Лауры еще и Дона Карлоса, брата убитого командора, что не помешает любовникам насладиться своей страстью прямо на столе (!). Но в финале, как известно, «Каменный гость» протянет свою длань нечестивцу — и маску наденут уже на героя Петренко.

— Главный грех — гордыня Дона Гуана, — считает артист. — Он как охотник отнесся к Донне Анне. И только ближе к финалу влюбляется в нее по-настоящему. И умирает от разрыва сердца.

Новыми «Маленькими трагедиями» Малый театр еще раз доказал, что классика жива. Что это не застывшая форма, а живое напоминание о главном. Поэтому спектакль, соединивший вечные смыслы и авангардную пластику, сегодня звучит и как напоминание, и как предупреждение, и как сигнал тревоги. Из ХIХ века нам подсказывает великий поэт: люди, работайте над собой! Избавляйтесь от пороков, очищайтесь от грязи, превращайте свои минусы в плюсы, пока не поздно. Иначе смертельные танцоры оставят вас с носом.

Наталья Боброва, "Время новостей", 5 июля 2024 года

https://vm.ru/society/1147358-uzhasnyj-vek-uzhasny...

...Здесь, на втором этаже в фойе, высится бюст Пушкина. И не случайно. Напомним, что поэта и старейший театр связывали теплые отношения. Он дружил с Михаилом Щепкиным, бывал на спектаклях в Малом. А в нынешний год 225-летия со дня рождения Александра Сергеевича театр снова обратился к одному из его самых его загадочных сочинений, исследующему варианты человеческого грехопадения. Ведь каждая из частей "Маленьких трагедий" обличает человеческий порок. В "Скупом рыцаре" это смертный грех алчности. В "Моцарте и Сальери" — зависти. А в "Каменном госте" — похоти. Причем в гениальных стихах, а не в банальной прозе.

Именно эти части режиссёр-постановщик Алексей Дубровский бережно отобрал для своего спектакля, который, кстати, вошел в "Пушкинскую карту". И получилось, по сути, три полноценных действа, разделенных антрактами, - предельно конкретные исторически и в то же время неожиданно актуальные в нашем ХХ1 веке.

Гениальность этого произведения в том, что каждое из входящих в него сочинений самодостаточно, убежден постановщик. И при этом все три сюжета чудом складываются в единое целое. У этого великого произведения непростая сценическая судьба, считает Дубровский. Ставить его в театре чрезвычайно сложно, а в кино лучшую версию, по его мнению, снял Михаил Швейцер с Высоцким в роли Дон Гуана.

- Пушкин — это бездна, - убежден Дубровский. - В его творениях сконцентрированы и мысли, и чувства. Поэтому "маленьких" трагедий не бывает.

Элегантную "сценографию бездны" создала художник-постановщик - Мария Утробина. Она "выткала" кружевную ткань пространства — с замками, дворцами, дворянскими гостиными и столовыми. И лаконичную, и яркую одновременно.

А связать события метафизически воедино помог хореограф Антон Лещинский, создавший образ... смерти. Его балетная группа зловещих "чумных докторов" в черных плащах, в венецианских масках с белыми носами, появляющаяся в самые роковые моменты под гениальную музыку Георга Фридриха Генделя, стала, по сути, той "рамой" которая связала все три сюжета. Нам намекают: танца смерти не избежит никто из героев.

И даже полные золота сундуки не спасут от нее Скупого рыцаря, чахнущего над златом. Безумного Барона Филиппа сочно играет патриарх театра Василий Бочкарев. Внешне лаконично он рисует деградацию личности, за которой наблюдаешь с изумлением, находя в ней тонкий отсыл к нынешним олигархам. Так артист ухитряется при внешнем обаянии вызвать к себе стойкое отвращение.

Сам Бочкарев поясняет, что его герой совсем не "каменный, а живой как ртуть". Только жизнь его больная и заключена в этих желтых кругляшках, которые он бережно складывает в свои бездонные сундуки, обирая нищих и убогих. Глаза скупца горят, когда он вспоминает историю каждой монеты...

В роли его сына Альбера — статный Алексей Фадеев. В этом молодом аристократе благородство борется со страстным желанием жить. Он способен на открытый конфликт с отцом, но не на подлость, на которую его провоцирует еврейский ростовщик Соломон (здесь блистает комичный Владимир Дубровский), уморительный со своими намеками и непристойными предложениями...

Больная страсть к золоту, алчность, накопительство - все это способно разрушить даже святые кровные узы — вот о чем пишет Пушкин (его, кстати, тоже связывали непростые отношения с отцом) в этом сюжете. И закономерный финал, в котором не может быть победителя. До поединка отца и сына не дойдет: сердце Барона не выдержит, а потрясенный герцог как представитель власти вынесет свой приговор веку, и сердцам.

— В "Маленьких трагедиях" один главный герой — золото, — считает Василий Бочкарев. - Может, поэтому пьеса настолько современна и близка к тому, что происходит сейчас, Но думаю, что с большим богатством приходит и потеря Бога. Это беда, когда человек теряет свое предназначение...

В "Моцарте и Сальери" герой падает на другое дно. Композитор Сальери у Михаила Филиппова — желчный, наполненный завистью и злобой старик, помешанный на чужом успехе. Пройдя большой и трудный путь своего служения искусству, он уже не может радоваться успехам друга. Ведь беспечному Моцарту (воздушный Денис Корнух) все "достается даром". Это разрушает в душе Сальери картину справедливого устройства мира.

Филиппов играет упертого фаната искусства, который во всем видит его поругание. И хочет лично подправить провидение. Без колебания он нальет яду в чашу Моцарта (эта версия Пушкина, заметим, не соответствует исторической правде, как выяснилось недавно). И снова появится зловещий смертельный кордебалет, наденет на Моцарта маску и унесет его в темную глубь сцены... А мы вслед за Сальери задумаемся о гении и злодействе.

— Для меня здесь нет ни Сальери, ни Моцарта, есть только Александр Сергеевич Пушкин, — говорит Михаил Филиппов. — Он для меня и Сальери, и Моцарт, и скрипач в трактире.

Наконец, в "Каменном госте" на сцену выйдет киногеничный Игорь Петренко в роли Дон Гуана и начнет оправдывать свою репутацию... Что будет получаться у него не очень искрометно, особенно если вспомнить в этой роли харизматичного Высоцкого... Голос Петренко звучит тише, да и сам он не тянет на Казанову... Перед нами скорее уставший Дон Гуан, который рад бы уже отдохнуть от своих подвигов. Пожалуй только живая Лаура (Алена Колесникова) способна поднять его мужской пыл... Поэтому не так уж и веришь в его страсть к Донне Анне (Полина Долинская), которая здесь тоже весьма схематична.

Зато в роли слуги Лепорелло сочно блистает уморительный Виктор Низовой... Его диалог с хозяином о любовных победах Дон Гуана феерично остроумен. Впрочем даже Лепорелло считает атаку на Донну Анну излишней: "Мужа повалил, да хочет поглядеть на вдовьи слезы. Бессовестный". Но дон Гуан "повалит" в доме Лауры еще и Дона Карлоса, брата убитого командора, что не помешает любовникам насладиться своей страстью прямо на столе (!). Но в финале, как известно, "Каменный гость" протянет свою длань нечестивцу— и маску наденут уже на героя Петренко.

— Главный грех — гордыня Дона Гуана, - считает артист. - Он как охотник отнесся к Донне Анне. И только ближе к финалу влюбляется в нее по-настоящему. И умирает от разрыва сердца.

Новыми "Маленькими трагедиями" Малый театр еще раз доказал, что классика жива. Что это не застывшая форма, а живое напоминание о главном. Поэтому спектакль, соединивший вечные смыслы и авангардную пластику, сегодня звучит и как напоминание, и как предупреждение, и как сигнал тревоги.

Из Х1Х века нам подсказывает великий поэт: люди, работайте над собой! Избавляйтесь от пороков. Очищайтесь от грязи. Превращайте свои минусы в плюсы, пока не поздно. Иначе смертельные танцоры оставят вас с носом...

Наталья Боброва, Ревизор.ру, 8 июля 2024 года

https://rewizor.ru/theatre/reviews/snova-o-geniyah...

Последним по пушкинской теме, связанной с юбилеем поэта, отчитался Малый театр. «Маленькие трагедии» здесь поставил Алексей Дубровский, и это его первая работа в качестве главного режиссера Дома Островского. С премьерного показа — обозреватель «МК» Марина Райкина.

Несмотря на воскресный день и летнюю жару, зал Малого был забит, и это вполне объяснимо: вот уж где от традиции не отступают — как написано у автора, так и ставят. Перелицовка классики не приветствуется ни руководством, ни публикой. Тем не менее «Маленькие трагедии» при всей классичности формы тронуты поисками, и это им идет.

По сценографии (художник Марина Утробина) у премьерной постановки большой стиль — четыре жесткие кулисы, состаренные цветом и светом под камень, с каждой стороны сцены, да и сама сцена открыта. Золоченые рамы, люстры, подсвечники, столы с сундуками и яствами, которые бесшумно выплывают из люков. Костюмы почти исторические. И в таком парадном, добротно выполненном мастерскими Малого интерьере важное место занимает пластическая группа в черном (высокие сапоги, недлинные плащи за плечами). Лица ее участников закрывают так называемые чумные маски, мертвенно-бледные с крючковатыми вытянутыми носами.

Эта группа — свидетели и участники всех трагедий, чьи задачи весьма разнообразны. Они беззаботные спутники праздного гуляки Моцарта, они же становятся одним «скрыпачом» с музыкально-пластическим этюдом, которого он привел в дом Сальери. Пожатия их десниц, то есть рук, тяжелы для гибнущего Дон Гуана. Но, главное, они — свидетели страстей пушкинских героев — скупость, зависть, желание обладать женщиной. Страсти, за которыми неизбежно приходит смерть в чумной маске — memento mori. И тут следует отметить работу Антона Лещинского, чья минималистичная, но изящная хореография читается как пластические комментарии к известному до боли тексту Пушкина под музыку Георга Фридриха Генделя (Sarabande Trailerized Wall Of Noise) или из всенощных бдений («Тебя, Бога, хвалим).

«Маленькие трагедии» поставлены на первых артистов Малого — Василия Бочкарёва, Михаила Филиппова, который в прошлом сезоне перешел в Малый из Театра им. Маяковского, и звезду кино и сериалов Игоря Петренко. У каждого из них — своя «маленькая трагедия» длиною в акт, что дает возможность публике оценить и подробную работу режиссера с текстом и с актерами.

Стоит ли говорить о мастерстве, с каким Василий Бочкарёв читает и играет монолог Барона из «Скупого рыцаря», — риторический вопрос. Как он владеет и управляет интонацией и, кажется, ею одной раскрашивает трагедию отца, а уже потом рыцаря, павшего жертвой собственной скупости. Довольно неожиданный эффект от монолога Барона — возникает тень сочувствия и даже жалости к нему. Паузы, интонации, которыми, как и Бочкарёв, владеет Михаил Филиппов в «Моцарте и Сальери», — лишнее напоминание современным актерам, что голос — важнейший для их профессии инструмент.

Последний акт — апогей страсти. Игорь Петренко в роли Дон Гуана отчаянно движется в сторону бездны. И осипший голос артиста, сорванный на съемках, как ни странно, шел его герою, подчеркивая мужественность. В финале герои трагедий встретятся: где-то там, одетые в белое, залитые сверху светом (кстати, очень хорошая работа Е.Виноградова). «Наверное, души их там успокоятся», — думает зритель после просмотра притчи о страсти.

***

Марина Райкина о спектакле "Маленькие трагедии" - в программе "Театральная среда" (с 30:00)

***

После спектакля несколько вопросов режиссеру Алексею Дубровскому.

— Почему лейтмотивом трех пушкинских трагедий звучит Георг Фридрих Гендель, а не, скажем, Моцарт, которому посвящена вторая трагедия? С него начинается спектакль.

— Гендель, мне кажется, абсолютно равновелик и Моцарту, и Пушкину. И как нельзя лучше подходит под все три произведения за счет своей монументальной музыки. Он очень помог мне объединить все три части этого цикла. Также хотелось уйти от иллюстративности в «Моцарте и Сальери», найти более художественный ход, чем буквальное исполнение мелодий Моцарта. В нашем спектакле Гендель вместе с группой масок — такое же действующее лицо, как и основные персонажи пьес. А может быть, и главное.

— Что для тебя было принципиальным в этой работе? Что хотел открыть сегодня в старом как мир тексте?

— «Маленькие трагедии» Александра Сергеевича предназначались в первую очередь читателю, а не зрителю. Сами по себе они чрезвычайно сложны для воплощения на сцене из-за своей гениальной минималистичности. В нашем спектакле мне хотелось сфокусировать внимание на трех главных персонажах, с которыми происходят метаморфозы. Причем гигантские метаморфозы на очень маленькой дистанции концентрированного текста. Барон, Сальери и Дон Гуан. Каждый из них одержим всеобъемлющей страстью. И каждый проходит свой путь очищения. Отсюда и белые балахоны в финале. Там, по ту сторону бытия, они уже спокойны.

— Василий Бочкарёв — Барон из «Скупого», Михаил Филиппов — Сальери и Игорь Петренко — Дон Гуан. Как я понимаю, именно на них ставился спектакль, или были варианты?

— Справиться с такими масштабными задачами можно было только в компании больших мастеров. Таких, как Василий Иванович Бочкарёв, Михаил Иванович Филиппов и уже ставший мастером Игорь Петренко. Спектакль создавался именно на этих актеров. Но у Пушкина рассыпаны бриллианты на каждой странице. И такие роли, как, например, Жид, Монах или Дон Карлос, также являются полноценными произведениями искусства и требуют большого исполнительского мастерства. Так что у нас сложилась настоящая команда единомышленников, за что я очень благодарен нашим артистам.

Кстати, любопытно, что первоначально Пушкин дал название циклу «Опыт драматических изучений». Изучение Человека, его страстей. Погрузиться в это было для нас очень интересно. Замечательно по этому поводу написала Ахматова: «Быть может, ни в одном из созданий мировой поэзии грозные вопросы морали не поставлены так резко, как в «Маленьких трагедиях» Пушкина».

— И личный вопрос для тебя — как режиссировать собственного отца — Владимира Дубровского, который занят в «Скупом рыцаре»? Это трудно или легко для тебя?

— Вполне нормально, тем более что мы с отцом работаем уже не первый раз вместе. Называем друг друга Владимир Алексеевич и Алексей Владимирович. В общем, отключается семейное и подключается профессиональное.

Марина Райкина, "Московский комсомолец", 4 июля 2024 года

https://www.mk.ru/press-center/2024/07/02/teatraln...