Документальный фильм «Кастуся и Виталий» - это история любви двух артистов, которые вместе прошли через серьезные испытания. Кастуся - это Констанция Роек, актриса Малого театра, которая взлетела на вершину успеха после роли Ларисы в «Бесприданнице». Но интриги и соперничество в театре оказались ей не по силам. Радовало одно - рядом всегда был любимый Виталий - лауреат Сталинской премии актер Виталий Доронин. О том, что любовь сильнее любых испытаний - документальный фильм телеканала "Культура".

«Звуковой архив Малого театра»

Алексей Арбузов

«И ВНОВЬ — ВСТРЕЧА С ЮНОСТЬЮ...»

Комедия-шутка (89,6 Мб)

ФОТОГАЛЕРЕЯ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

Маша – Констанция Роек

Максим Голубкин – Виталий Доронин

Кирилл Иванович Голубкин, его отец – Петр Константинов

Режиссер – В.Монахов

Музыка – Л.Солин

Премьера – 1 января 1965 года.

«Звуковой архив Малого театра»

ВЕРА ПАШЕННАЯ – КАБАНИХА В ДРАМЕ А.Н.ОСТРОВСКОГО «ГРОЗА»

В день 120-летия великой актрисы предлагаем вам полную запись спектакля, оказавшегося последним в ее творческой судьбе.

А.Н.Островский

«ГРОЗА»

Драма в пяти действиях

Часть первая (29 Мб)

Часть вторая (23 Мб)

Часть третья (32 Мб)

Часть четвертая (34 Мб)

Часть пятая (46 Мб)

ФОТОГАЛЕРЕЯ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

Савел Прокофьевич Дикой — М. Жаров

Марфа Игнатьевна Кабанова — В.Н. Пашенная

Тихон Иванович Кабанов — В. Доронин

Катерина, его жена — Р. Нифонтова

Варвара — О. Хорькова

Кулигин — С. Маркушев

Шапкин, мещанин — Б. Сазонов

Феклуша, странница — Е. Шатрова

Глаша — девка в доме Кабановых — А. Щепкина

Барыня, полусумасшедшая — Е. Гоголева

Ваня Кудряш — Г. Сергеев

Пояснительный текст читает Е. Велихов

Постановка В. Пашенной и М. Гладкова

Музыка Р. Щедрина

Хор и оркестр под управлением А. Поппе и В. Потапейко

Из книги Ю.А.Дмитриева «Академический Малый театр. 1941-1995»

Из спектаклей, сыгранных по пьесам Островского, пожалуй, наибольший успех имела «Гроза». Спектакль поставлен В.Пашенной и М.Гладковым, оформлен Б.Волковым, музыку написал Р.К.Щедрин. Премьера состоялась 9 января 1962 года.

Встретившись перед премьерой с корреспондентом Газeты «Вечерняя Москва», Пашенная говорила: «Нам хотелось по-новому, с позиций сегодняшнегo дня, прочесть «Грозу», страстно рассказать о трагедии русской женщины, о луче света в темном царстве».

И в другом месте она говорила: «Для меня «Гроза» — грандиозный конфликт старого с новым, темного со светлым. Этот конфликт мы и стремимся показать в нашей новой постановке».

А вот мнение о готовившемся спектакле М.Гладкова: «Нам хочется создать на сцене театра народную драму. Мы придеживаемся добролюбовской трактовки».

Для Пашенной «Гроза» — «пьеса о народе, о русском сердце, о русском человеке, о его душевной красоте и силе».

В Калинове текла не тихая, одуряющая жизнь, здесь кипели страсти, с одной стороны, очевидно стремление к свободе, к свету, с другой — жестокое самодурство, необузданнй гнет младших старшими. Почему пьеса называется «Гроза»? Ведь не только потому, что Катерина испyгалась грозы, покаялась в своем грехе. Вероятно, здесь и другое, гроза все сильнее гремела над жестокой жизнью того времени. Основной ритм спектакля — нарастание грозы! Светлая, тихая Катерина не пришлась ко двору в мрачном доме Кабанихи.

Открывался занавес, и зрители видели на краю обрыва церковь, а за обрывом открывался прекрасный вид на раздолье реки. Некоторое время сцена оставалась пустой, все внимание зрителей сосредотачивалось на декорации. Вот как по этому поводу писал критик: «Тонко разработанная в свете, скупая в деталях декорация Волкова передает атмосферу пьесы, создает у зритедей предрасположение к восприятию спектакля. И когда появляются действующие лица, они попадают в эту подготовленную атмосферу и настроение».

Художник по костюмам Ю.М.Стройкова одела Кабаниху в богатый, но нарочито старомодный и безвкусный наряд. Зато на Катерине было какое-то ликующее красное платье с белым шарФом. А у Феклуши платок был черный, но в кокетливый белый горох. У полусумасшедшей барыни один лакей был обут в ботфорты, а другой — в лапти и онучи, но при этом оба были в ливреях.

Театр показывал, как подлинная человечность, высокое чувство любви вступало борьбу с тупой косностью, жестокостью купеческого мира, религиозным ханжеством. Силы зла еще могли в том или в другом случае победить и даже убить человека, но моральная победа в конечном итоге оставалась уже не за ними.

Среди действующих лиц спектакля становился заметен Кулиrин, у С.А.Маркушева он отличался добротой, душевностью, участливостью, но казалось, что в нем слишком много благостного умиления, делавшего его излишне сентиментальным.

Борис, каким его играл Н.Афанасьев, представлялся человеком мягким и добрым. Он готов плакать вместе с Катериной, жаловаться Богу и людям на ее и свою судьбу, но ничего не предпринимал, чтобы судьбу изменить.

Тихон у артиста В.Доронина был вовсе не глуп, и он искренне любил жену, ему становилось перед нею мучительно стыдно за свое бессилие. Вот он прощался с домочадцами, отправлялся по торговым делам, и весь его жалкий вид показывал, что он искренне просил у жены прощения. А в финале, после самоубийства Катерины, он кричал сначала полувопросительно, а потом все с большим убеждением: «Матушка, вы ее поryбили, вы, вы, вы!» В его сознании впервые рождалась мысль о жестокости матери.

Варвара — О.Хорькова и Кудряш — Г.Сергеев обладали смелостью, которая в тех условиях нередко оборачивалась лихостью и даже бесшабaшностью. Но в то же время у этих молодых людей присутствовала и душевная чистота.

Протяжно говорила у Е.ШатровоЙ Феклуша: «Бла-а-голепие, бла-а-голепие». А сама, сытая, гладкая, имела к благолепию самое отдаленное отношение. А как она закатывала глаза, как старалась попасть в тон Кабанихе! И уж что другое, но немощь, из-за которой она, по ее словам, далеко не ходила, у нее отсутствовала.

Не удался Дикой М.Жарову. Не хватало ему ни силы, ни властности. Это был просто хулиган — не более того. Критик писал: «Он только смешон, и мы охотно над ним смеемся. Но Борису от него не до смеху, ведь от него житья людям в городе нет, ведь он сила в Калинове. А в это трудно даже поверить, когда смотришь на Дикого в новой «Грозе».

Что же касается В.ПашенноЙ, то она играла, скорее, не силу, а слабость своей героини, тщательно от всех скрываемую и все-таки очевидную.(Следует сказать, что Пашенная иrpала в «Грозе» совсем больная. За кулисами в костюме и гpиме Кабанихи находилась Т.Панкова. Было условлено, если Пашенная уронит платок, пойдет занавес. И после перерыва роль будет играть Панкова. Конечно, зрители об этом уговоре ничего не знали.) Уже в первом акте Кабaниха говорила со слезами на глазах о непочтительности младших перед старшими. Ей себя было жалко. Но при этом жестокость и непреклонность в ней сохранялись. В сцене после самоубийства, когда приносили труп Катерины, на Фоне растерявшихся горожан она оставалась монументальной. Но то, что Кабаниха дважды меняет положение рук, доказывало — она нервничает. А когда Тихон прямо в лицо бросает ей обвинения, Кабаниха бежит. Значит, испугалась, растерялась, и она совсем не такая, какой хочет представляться.

И еще одна деталь: в беседе с Диким у Кабaнихи появлялись благожелательность и даже кокетство. И ей, оказывается, было присуще все человеческое, это жизнь сделала ее сухой, черствой и жестокой.

Катерина — Р.Нифонтова прежде всего отлнчалась неебыкновенной красотой. Особенно хороша она была в сцене в овраге, где просто светилась от счастья. И словами и всем поведением она умоляла Бориса спасти ее от надвигающейся беды. А при прощании с любовником у молодой женщины что-то обрывалось. Она его еще обнимала, о чем-то говорила, но уже вся была обращена к смерти.

Хуже получились монологи: «Ветры буйные» и заключительный. Им не хватало трагического накала.

Несколько слов следует сказать о том, как играла Е.Гоголева Полусумасшедшую барыню. На ее лице были видны следы былой красоты. Очевидно, она пережила серьезную душевную драму и теперь предупреждает, чтобы того же не случилось с другой. Роль приобретала не драматическое, а трагическое звучание.

Памяти Михаила Ивановича Кононова

«РОЖДЕСТВО В ДОМЕ СЕНЬОРА КУПЬЕЛЛО» ЭДУАРДО ДЕ ФИЛИППО

16 июля не стало народного артиста России Михаила Ивановича Кононова, замечательного русского актера. Свой творческий путь он начал в Малом театре, куда был принят после Щепкинского училища в 1963 году. Сегодня мы предлагаем послушать запись одного из спектаклей, в котором играл Михаил Кононов…

Эдуардо де Филиппо

«РОЖДЕСТВО В ДОМЕ СЕНЬОРА КУПЬЕЛЛО»

Комедия в двух действиях (86 Мб)

[GALLERY:440]

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ:

Лука Купьелло – Виталий Доронин

Кончетта, его жена – Ольга Хорькова

Ненилло, их сын – Михаил Кононов

Нинучча – Нелли Корниенко

Николо – Сергей Конов

Паскуалино – Владимир Кенигсон

Виторио Элиа – Виталий Коняев

Рафаэль, привратник – Виктор Губанков

Памелла, соседка – Татьяна Панкова

Доктор – Иван Верейский

От автора – Леонид Варпаховский

Режиссер – Леонид Варпаховский

Музыка – Л.Солина

Премьера – 14 ноября 1965 года.

Запись 1967 года.

Из книги Ю.А.Дмитриева «Академический Малый театр. 1941-1995»

Начиная с конца 50-х годов в нашем театре все больший интерес вызывает творчество итальянского актера, режиссера и драматурга Эдуарде Де Филиппо. После замечательной постановки в 1956 году его пьесы «Филумена Мартурано» в Театре имени Евг. Вахтангова (режиссер Е.Симонов) спектакли по пьесам Де Филиппо широко шли в советских театрах.

Тонкая и глубокая разработка характеров, острая конфликтность, подлинная правда изображаемой жизни и то, что писатель обращался к демократическим слоям общества, показывал трудную жизнь своих персонажей, однако не впадая в сентиментальность, — все это привлекало к его пьесам внимание.

Малый театр выбрал одну из ранних пьес Де Филиппо — грустную комедию «Рождество в доме синьора Купьелло». Ставил спектакль Л.Варпаховский, оформлял Л.В.Вегенер. музыку написал Л.Солин. Премьера состоялась 14 ноября 1965 года.

Сам драматург говорил так: «Я думаю, что мои пьесы трагичны, даже когда они заставляют зрителей смеяться» (Цит. по ст.: Бертенсон М. Грустная комедия. — «Моск. правда», 1965, 1 дек.).

Старый типографский работник Лука Купьелло (В.Доронин) —большой ребенок, не будучи в силах установить мир в своей семье, он отгораживается от нее тем, что мастерит елочные игрушки. Это скрашивает его жизнь. Что же касается окружающих, никто не воспринимает то прекрасное, к чему тянется его душа. Одиночество Купьелло показывается на широком фоне итальянского быта. Вокруг течет повседневная жизнь: обездоленные люди враждуют друг с другом. Но они объединяются, когда приходит настоящее горе.

На сцене возникало тусклое, словно выцветшее панно: «Поклонение волхвов», оно как бы символизировало такую же тусклую жизнь обитателей.

Единственную комнату художник вместе с режиссером поворачивали и обыгрывали со всех сторон. «Кажый новый поворот странным образом приближает нас к пониманию пьесы, к внутреннему миру обитателей убогой квартиры» (Александров Эм. Де Филиппо в доме Островского. — «Театр», 1966, № 6, с. 30.). Здесь в обстановке бедности живут Купьелло, Паскуалино (В.Кенигсон), Кончетта (О.Хорькова), Неннино (М.Кононов). Режиссер вовсе не стремился к этнографической точности, не акцентировал, так сказать, «итальянизм». Спектакль был проникнут любовью и сочувствием к обездоленным людям, сумевшим, несмотря на тяжелую жизнь, сохранить доброжелательность, умение прощать друг другу.

В этом спектакле все ощущали одиночество, в том числе и Паскуалино. Кажется, он не должен был вызывать симпатии зрителей: опустившийся человек, приживал, подозревающий всех в воровстве и сам нечистый на руку. Но было в нем что-то детское, наивное, трогательное. Как он верит в силу рождест-венских пожеланий, требует, чтобы ему пожелали не двадцать пять, а сто лет жизни!

В последний картине он стоял у постели умирающего брата, притихший, задумавшийся, впервые осознавший ответственность, которая теперь ложилась на его плечи как главы семьи.

Неннино — грубоватый, избалованный подросток, требующий, чтобы ему дали в постель тарелку молочного супа. В том, как он пикируется с ненавистным дядюшкой, как таскает у него деньги, больше от мальчишеского озорства, чем от алчности, — во всем показан подросток, не получивший хорошего воспитания.

Нинучча (Н.Корниенко) врывается в дом отца после очередной ссоры с мужем. Она разъярена. Но гораздо сильнее артистка передавала скорбь по ушедшему из жизни отцу. Казалось, она вновь становилась девочкой, любящей и страдающей.

Опускалось тусклое панно, и тут же вновь поднималось. Ветер словно выдувал остатки иллюзий Купьелло. Вернувшиеся с похорон задумываются: как жить дальше?

Зрителям полюбился этот спектакль. В конце 1970 года театр с большим успехом сыграл его в двухсотый раз.

Благодарим «Клуб любителей аудиокниг» за предоставленную запись.

«Звуковой архив Малого театра»

ЕЛЕНА ШАТРОВА – МАТРЕНА В ДРАМЕ ЛЬВА ТОЛСТОГО «ВЛАСТЬ ТЬМЫ»

Сегодня исполняется 115 лет со дня рождения актрисы Малого театра Елены Митрофановны Шатровой. Предлагаем вам послушать запись знаменитого спектакля, в котором Шатрова исполнила одну из своих лучших ролей…

Лев Толстой

«ВЛАСТЬ ТЬМЫ»

Драма в пяти действиях (153 Мб)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

Петр, мужик богатый, 42-х лет, женат 2-м браком, болезненный – Борис Горбатов

Анисья, его жена, 32-х лет, щеголиха – Ольга Чуваева

Акулина, дочь Петра от первого брака, 16-ти лет, крепка на ухо, дурковатая – Электра Далматова

Анютка, вторая дочь, 10-ти лет – Клавдия Блохина

Никита, их работник, 25-ти лет, щеголь – Виталий Доронин

Аким, отец Никиты, 50-ти лет, мужик невзрачный, богобоязненный – Игорь Ильинский

Матрена, его жена, 50-ти лет – Елена Шатрова

Марина, девка-сирота, 22-х лет – Юлия Бурыгина

Митрич, старик-работник – Михаил Жаров

Кума Анисьи – Валентина Орлова

Соседка — Анна Ярцева

Сват — Сергей Чернышев

Муж Марины – Александр Грузинский

1-я девка — Валентина Новак

2-я девка — Александра Щепкина

Урядник — Тимофей Ванюков

Сваха — Наталья Карнович

Староста – Сергей Калабин

В массовых сценах заняты артисты театра и студенты Театрального училища имени М. С. Щепкина.

Постановка – Бориса Равенских

Премьера — 4 декабря 1956 года.

Запись 1958 года.

ФОТОГАЛЕРЕЯ

Е.М.Шатрова

«ЖИЗНЬ МОЯ – ТЕАТР»

Отрывок из книги.

Малый театр репетирует «Власть тьмы». Слухи о режиссере-постановщике спектакля Борисе Ивановиче Равенских самые разнообразные: «На редкость приятный человек», «Грубиян», «Современный художник-марксист», «Помилуйте, он в чертей верит», «Полная свобода актерскому творчеству», «Режиссер-деспот»... Последнее подтверждается фактом. Вера Николаевна Пашенная, деспотизма не выносящая, отказывается от роли Матрены. «Что произошло у Равенских с Пашенной?» — «Вера Николаевна считает, что «Власть тьмы» пьеса о Матрене. С Матрены должно начинаться действие и ею кончаться».

«Но это не верно?» — «Вот и Равенских так же думает».

«Не верьте сплетням. Никакого конфликта у Равенских с Пашенной не было. Пашенная временно ушла из «Власти тьмы». Ее перевели в другую пьесу: «Деньги» Софронова.

Выпустят «Деньги», Вера Николаевна начнет снова репетировать Матрену». В чем заключался конфликт и был ли он между Пашенной и Равенских, я так и не уяснила. В общем, меня это не занимало.

Но время шло, а Пашенная Матрену не репетировала. Борис Иванович присматривается ко мне. Встретимся ненароком, он зыркнет на меня, отвернется и пойдет своей дорогой. Странный молодой человек. Впрочем, Равенских не так уж молод. Около сорока ему наверное.

Встретились у входа в театр. Равенских остановился.

Взглянул на меня.

- Мне надо с вами поговорить...

- О чем?

К нам подошел кто-то, Равенских дунул себе на плечо.

Отошел.

- Это он чертей сдувает, — объяснил подошедший.

Безусловно, Равенских со странностями; не захотел со мной говорить — хоть бы извинился, а то дунул... и ушел! Невоспитанный человек! А каков режиссер? Смотрела его постановку в Театре имени Станиславского — «Любовью не шутят». Спектакль запомнился красотой любви, красотой человеческих душ. Красота эта немного приподнята.

Так кто же он, Борис Иванович Равенских? Откуда взялся? Как в режиссуру пришел? Расспрашиваю. Узнаю не многое. Учился в тридцатых годах в Ленинграде сначала на актерском, потом на режиссерском отделении. Работы молодых режиссеров смотрел Мейерхольд. Разобрал все работы подробно, о Равенских — ни слова. А затемподошел к молодому режиссеру и сказал: «Поедемте со мной В Москву». Равенских уехал с Мейерхольдом.

В полутемном фойе первого этажа, возле вешалки, мы вновь встречаемся с Равенских:

- Хочу предложить вам роль Матрень!. Попробуйте?

- Спасибо.

- Только, пожалуйста, не воображайте, что «Власть тьмы» пьеса о Матрене. Пьеса не о Матрене! Пьеса не о тьме, а о свете. Не о худшем, а о лучшем.

Равенских был взволнован, я тоже. Я от счастья, а он не знаю от чего. Быть может, предлагая мне роль, он не верил в мои возможности, а может быть, нового конфликта опасался? Голос его звучал отрывисто, и он словно сердился и на меня и на себя.

Начались репетиции. И, не рассуждая, не задумываясь над методом Равенских, я с радостью подчинилась его режиссерскому «деспотизму». А справедливее сказать

«магнетизму». Равенских благоговел перед Толстым, его отношение к Толстому было сродни радинскому. С трудом сдерживая волнение, произносил он реплики. Бережно,

любовно разбирал и толковал каждую сцену, каждое слово. С каждым его объяснением мне становилось понятнее, какой видит Матрену Равенских и куда он ее ведет. Переходя от фразы к фразе, Равенских вслух проговаривал мысли Матрены. Он не настаивал на затверживании именно этих мыслей внутреннего монолога, а проговорив, всякий раз спрашивал, что я сама думаю поэтому поводу. Так разбирал он, разумеется, не только текст Матрены, но и всех остальных персонажей испрашивал мнение каждого занятого в пьесе актера.

Перешли на сцену. Начались поиски физической жизни образа. И тут уже Равенских требовал точного закрепления найденного пластического рисунка. Он придавал огромное значение выразительности жеста, положению человеческой фигуры на сцене. Он лепил, подобно скульптору, групповые мизансцены. Поворот головы, взмах руки, наклон туловища — ничто не было случайным. Все выражало образ мыслей героев, подчеркивало характер действия.

Матрена, отослав сына из избы, разговаривает с Анисьей. Ничего злодейского ни в жестах, ни во взгляде Матрены нет. Она подходит к Анисье, оглядывая избу и все, что в ней есть, счастливым взглядом — представляет, как ее сын будет здесь всем этим добром владеть. С этой сладостной мыслью отдает она Анисье яд.

«Власть тьмы» захватила меня целиком. Равенских, видя мой энтузиазм, можно сказать, подружился со мной. Мы ходили с ним в музей МХАТ. Смотрели фотографии, разбирали постановку «Власти тьмы» Станиславским.

На репетициях «Власти тьмы» Я часто вспоминала Н. Н. Синельникова. Почему? Что общего между Равенских и моим учителем? Синельников показывал результат. Равенских объяснял, какими путями прийти к желаемому результату. Но когда Синельников показывал, как нужно сделать, я удивлялась, восхищалась показанным и соображала: «Как Синельников это сделал? Что он передумал?» И делала так, как нужно. Равенских подводил актеров к тому, что и как нужно сделать. Результат получался неожиданный, но между тем — подчиненный железной логике, общей мысли спектакля, так же как в синельниковских работах. Я не удержалась, сказала Борису Ивановичу, что он напоминает мне моего учителя. Равенских о Синельникове знал мало и польщен, по-моему, не был.

Борис Иванович никогда не приходил на репетиции вовремя. Пятнадцатиминутные опоздания его мы за опоздания не считали, получасовые также. Когда Равенских опаздывал на час или на два, мы говорили: «Равенских сегодня опаздывает». Терпеливо дожидаясь Бориса Ивановича, мы читали вслух крестьянские рассказы любимых Толстым писателей — Семенова, Слепцова.

Опоздав на два часа, Равенских извинения не просит. Хмурый, недовольный собой и нами, быстрым шагом направляется он к своему месту. Остановился у стола, брезгливо оглядел его, стал пыль сдувать. Ждем. Знаем, пока пыль не сдует — за стол не сядет.

Еще сильнее, чем пыль, Борис Иванович ненавидит сентиментальность.

Ольга Ивановна Хорькова, прелестная Полинька в «Доходном месте», забавная Марья Антоновна в «Ревизоре», отличная артистка, репетировала Анисью. С первого акта она начала плакать, заливая горючими слезами текст роли. Равенских просил ее не плакать, сердился, требовал от актрисы сдержанности. Хорькова плакала. Равенских снял ее с роли и назначил на роль Анисьи О. А. Чуваеву — молодую актрису, едва закончившую Щепкинское училище.

Роль Акима была поручена И.В. Ильинскому и А.И. Сашину-Никольскому. Вначале репетировал Сашин-Никольский. Репетировал с присущей ему мягкостью, одухотворенностью и... болезненностью. Равенских хотел, чтобы Аким выглядел нравственно и физически здоровым, чтобы свет души его светил ровно, ярко. Сашин-Никольский этим требованиям не удовлетворял: маленький, тщедушный, с огромными печальными глазами, он вызывал жалость. Силы в нем не было. Равенских освободил Сашина-Никольского от роли Акима. Репетировал и играл ее один Ильинский. Время показало, насколько прав был Равенских, отдав Акима Ильинскому. Но впору репетиций иногда казалось, что все эти замены, конфликты развалят еще не завершенный спектакль.

Каждый актер при любом, самом даровитом постановщике все-таки тоже режиссер своей роли. О Матрене я думала непрестанно. Перечитывала Семенова, Поленца

немецкого писателя, высоко ценимого Л. Н. Толстым, «Сахалин» Чехова. Антон Павлович был потрясен, увидев мертвого каторжанина в кандалах и с крестом на шее. Я перечитала эти страницы, стараясь понять, чем они меня взволновали. Поняла: такая же смерть могла ожидать Никиту на каторге. Мыслями Матрены подумала: «Все же не без креста умер».

В сцене убийства ребенка я — Матрена говорю Анисье: «Смотри, окрестить не забудь! А то я потружусь. Крестик-то есть?» Главное для Матрены — нe убийство, главное, чтобы младенец без креста и некрещеный не умер.

Читая писателей, круг тем которых был близок «Власти тьмы», Я познакомилась с рассказом Слепцова «Шпитанка» — о девочке из воспитательного дома. Этот рассказ

как-то особенно ясно показал мне, на чем зиждится спокойствие Матрены во время убийства ребенка. «Поди снеси в шпитальный! Все одно помрет!» — говорит она Никите. В мире тьмы детская жизнь ничего не стоила. И умирали крестьянские дети чаще, чем выживали. «Не убьем младенчика — от резей, от простуды помрет все равно Чего ж жалеть». Так я — Матрена думала про себя, советуя Никите задушить ребенка.

Внешнее видение образа приходит к актеру путями неисповедимыми. Одежду Матрены, казалось бы, несложную, я нашла не сразу. И почему-то меня особенно беспокоила голова. Как голову повязывать? Первый выход: на волосах красный с белым ситцевый платочек, а сверху него — потемнее, синий, в клетку. Второй акт; на волосах светлый платок в горошек, а сверху серый. Край светлого виден на лбу. В четвертом акте — я в голубом повойнике, черный платок завязан под подбородком. В сцене убийства ребенка подол юбки заткнут за пояс, передник поддернут. А что на голове? Художник настаивает — под темный верхний платок обязательно надеть светлый. Аккуратные крестьянки всегда двумя платками повязывались — светлым и темным. Мне светлый платок в сцене убийства надевать ужасно не хочется.

Свободным вечером включаю телевизор. Показывают телефильм о художнике Чистякове. Смотрю не отрываясь. Фильм документальный. Картины; жанр, пейзажи его и его учеников, рисунки, портреты, и среди них портрет матери художника. Старая крестьянка в черном платке смотрит с экрана. Я стараюсь разглядеть из-под черного платка каемку второго, светлого. Не нахожу. «Вот таким черным платком, именно так мне надо голову повязать», — решила я. И повязала. И невольно получилось, хотя об этом я не думала, что голова Матрены, когда она вершит свое черное дело, темная.

«Власть тьмы» — победу света над тьмой — мы играем уже около двадцати лет. Премьера была в 1956 году. Но билеты на «Власть тьмы» достать так же трудно, как и в премьерные дни.

Какой человек Борис Иванович Равенских? Хороший? Или не очень хороший? После войны в ходу были поговорки: «Я бы с ним в разведку не пошел» (если человек не надежен) или «Я бы с ним в разведку пошел» (если надежен). Так вот; позови меня Борис Иванович в «разведку» — пойду за ним по нехоженым тропам, в дремучие леса, в страны неведомые. И мне не важно, что он порой несдержан, я о нем знаю главное: жизнь Равенских отдана театру безраздельно и своего единомышленника в искусстве он не предаст.

Благодарим «Клуб любителей аудиокниг» за предоставленную запись.