«К 105-летию со дня рождения Елены Николаевны Гоголевой»

Е.Н. ГОГОЛЕВА

«НА СЦЕНЕ И В ЖИЗНИ». СПОРТ И ТАНЦЫ

«К 105-летию со дня рождения Елены Николаевны Гоголевой»

Е.Н. ГОГОЛЕВА

«НА СЦЕНЕ И В ЖИЗНИ»

СПОРТ И ТАНЦЫ

Актерская профессия требует, чтобы человек посвятил ей всю жизнь. Как бы ни был ты одарен, если ты «гуляка праздный», то ни в чем не преуспеешь. Но актеру нужно преуспевать и в каких-то смежных областях, без этого он не сможет выполнять своих прямых актерских обязанностей.

О некоторых таких смежных областях я и хочу рассказать. Я имею в виду спорт и танцы.
Спорт необходим молодому актеру. Он развивает тело, укрепляет мускулы, делает гибкой и ловкой всю фигуру. С девяти лет, даже раньше, я научилась плавать, Плаваю я до сих пор, правда, не на скорость, не» заплываю в море и в реке очень далеко. Прежде пловцов не очень ограничивали буйками или специально патрулирующими лодками, и я могла заплывать куда хотелось. В детстве же я выучилась довольно хорошо грести, и вдвоем с мамой — я на веслах, а она на корме — мы долгие часы проводили на море в Крыму, в Балаклаве частенько выходили из бухты в открытое море.

Когда мы жили в Новогирееве, молодежь часто совершала далекие велосипедные прогулки. Мне тоже очень хотелось велосипед, но денег на его покупку мы не имели. Однако не было бы счастья, да несчастье помогло: моему «крестовому» брату (мамин крестник), у которого было что-то с сердцем, врачи запретили ездить на велосипеде, и Коля отдал свой велосипед мне. Я его кое-как переделала на дамский — сняла раму, немного опустила седло, а цепь передачи закрыла, увы, простым жестяным футляром. И вот я в упоении носилась по всему Гирееву. Мне не требовался даже предупредительный звонок, ибо жестяная каретка задолго до моего появления оповещала о нем своим грохотом. Впоследствии Аня Бедрут и Шура Момма часто вспоминали лихую велосипедистку. Я настолько хорошо управляла велосипедом, что отваживалась ездить и по Москве. Тверская тогда была узкой улицей, не то что теперь улица Горького. И вот я с грохотом неслась рядом с не менее громыхающим трамваем в Петровский парк, провожаемая изумленными взглядами прохожих, которые не знали, в какую сторону шарахаться. А сидящие в трамвае пассажиры с интересом наблюдали за гоночными соревнованиями с трамваем. Такие прогулки по Москве я совершала, когда уже училась в Филармонии.

Особенно мне нравился теннис. Подвижность, ловкость, точность удара. Я много и часто играла на кортах в Новогирееве. Даже имела спортивный класс (теперь это называется разрядом) и участвовала в соревнованиях Гиреева с каким-то другим дачным местом. Позднее, уже будучи артисткой Малого театра, я посещала теннисные корты на Петровке, кажется, во дворе дома 26. Но посещала только в качестве зрительницы, поскольку не осмеливалась играть в присутствии таких чемпионов, как Теплякова и Вербицкий. Многие тогда приходили смотреть на их игру.

Я уже говорила, что занималась фехтованием. В Филармонии я была одной из лучших фехтовальщиц на рапирах. Но боями на эспадронах, или, как теперь говорят, сабельными состязаниями, увлекалась меньше.

Ну а самые большие достижения были у меня в верховой езде. В 20-е годы в Малом театре организовался кружок любителей верховой езды. Мы занимались в маленьком манеже в бывшем Гранатном переулке, как раз напротив Дома архитектора. Через несколько уроков нам, лучшим ученикам, разрешили брать лошадей на волю, для прогулок по Петровскому парку. Там была специальная дорожка для верховой езды, от Белорусского вокзала (теперь это Ленинградский проспект). Однако научилась ездить верхом я раньше—во время гастролей в Харбине. Однажды, одевшись специально в клетчатые галифе, высокие желтые шнурованные сапоги, английскую блузку с темным пиджаком и что-то вроде каскетки, я с Всеволодом Аксеновым и сопровождающим жокеем отправилась на прогулку за город. Я впервые села на лошадь, верхом, в английском седле. Оба моих кавалера ехали по бокам, тихим шагом. Мы направились вдоль железной дороги. Сначала все шло хорошо, я даже освоила легкую рысь моей лошади. И вдруг нас нагоняет маленький маневровый паровозик и, поравнявшись с нами, дает пронзительный гудок. Моя кобыла понеслась во весь карьер стремительным аллюром. Остановить я ее не могла, но в седле удержалась. Вот это и было самое лучшее учение. С тех пор мы много и часто, когда позволяло время, ездили в Харбине верхом, правда, всегда с сопровождающим.

Одно из самых интересных моих воспоминаний связано со знаменитым дрессировщиком Вильямсом Труцци. Мы с Аксеновым очень подружились с ним и брали у него уроки высшей школы верховой езды в цирке, на манеже. Дело в том, что в Малом театре репетировалась пьеса В. Волькенштейна «Гусары и голуби». Действие происходило в начале XIX века. По пьесе, герои много танцуют, и мне это нравилось. Я играла центральную роль—роковой куртизанки Валентины. Мой содержатель имел для меня огромную квартиру—сцена представляла большой зал, якобы в бельэтаже. Там собирались гусары, влюбленные в Валентину, и среди них — особенно ею отмеченный лихой гусар, которого прекрасно играл Аксенов. Его великолепная внешность, умение носить костюм, прекрасный голос (он пел романсы Давыдова), мастерское партнерство в танцах — все очень подходило к этой роли.

В спектакле была сцена, когда этот якобы пьяный гусар появляется на лошади в зале Валентины, где уже собрались его товарищи. Он делает несколько кругов, а затем я вскакиваю на эту же лошадь и тоже несколько раз проезжаюсь по сцене. Костюм мой был сделан со специальным незаметным разрезом, и, вскочив на лошадь, я могла сидеть верхом в мужском седле. И вот мы с Аксеновым решили не просто шагом проехаться на лошади, а придумать что-то более интересное.

Мы довольно часто бывали в цирке, оба любили лошадей и были влюблены в красавца Труцци — высокого брюнета с огромными глазами и великолепной фигурой. Знакомство состоялось, и Труцци охотно согласился показать нам некоторые приемы высшей школы верховой езды. Он и сам увлекся, когда мы ему рассказали, для чего хотим заниматься. Часто после представления мы приходили в его квартиру (она была здесь же, при цирке) и подолгу засиживались за столом с ним, его красавицей женой и его братом. Труцци много рассказывал о своих поездках, о работе, о разных странах. Он был интересный, увлекательный собеседник.

Во время наших уроков с Труцци я узнала, как огромен труд цирковых артистов. С шести часов утра начинаются упорные репетиции жонглеров, где-то под куполом в тренировочных костюмах летают эквилибристы. Работа, работа, работа. Тяжелый, мучительный труд! И как мало мы знаем о страшной работе циркового актера и как мало мы ее ценим и уважаем... И как мало мы, актеры театра, сами работаем и готовим себя для сцены, для спектакля. Ах как надо задуматься нашей молодежи! В самом деле, артисты балета до седьмого, как говорят, пота работают каждое утро у станка, соблюдают определенную диету, отрабатывают легкость прыжка, изящество тела. Музыканты по пять-шесть часов играют, упражняются, вырабатывают технику, особое туше на выбранном ими музыкальном инструменте; певцы (я говорю о настоящих певцах, а не этих, шепотом напевающих в микрофон, ибо у них и голоса-то нет) так много времени отдают вокализам, специальным сольфеджио, гаммам, готовя свои связки, голос к ариям и трудным романсам. А драматический актер, который должен уметь и петь, и танцевать, и красиво двигаться по сцене, и ловко, как хороший акробат, управлять своим телом, — драматический актер подчас ничего не делает, а лишь осваивает предложенный автором образ. А ведь Шекспира или античных авторов нельзя играть без глубокого дыхания. Окончив театральную студию, молодой актер забывает о гекзаметре, забывает, что необходимо развивать дыхание и голос, забывает о пластике, о спорте, простой физкультуре по утрам. Многому, очень многому научилась я, увидев гигантский труд цирковых артистов.

Труцци выучил нас ставить нашего Мефисто на испанский шаг. Так, сидя на Мефисто, ездил по сцене Всеволод. Я же заставляла Мефисто проходить полькой, то есть танцуя польку, для этого надо было точно посылать лошади соответствующие указания.
Мы были усердными учениками. Каждый день в шесть часов утра появлялись на манеже, потом завтрак, опять репетиция и т. д. Труцци находил во мне способности дрессировщика и часто, когда я бывала на представлениях в цирке, приносил в ложу маленьких тигрят или львят, уговаривая всерьез заняться дрессировкой.

Труцци обучил меня еще одному, чисто цирковому трюку: сидя верхом, я должна была поставить на дыбы Мефисто и, соблюдая равновесие, заставить его через всю арену идти на задних ногах. Сначала два служителя держали Мефисто на кордах, пока я не освоила все движения, а главное, точный баланс. Через несколько уроков служители уже не держали лошадь, и Труцци сказал: «Ну, теперь вы можете всю Москву так пройти». Самое трудное было не перетянуть повод — если бы Мефисто упал на спину, то пришел бы конец и ему и мне.

Увы! В театре на сцене мне этот трюк запретили, и Мой Мефисто только танцевал польку. Спектакль «Гусары и голуби» шел несколько сезонов, имел большой успех. Конечно, что греха таить, было и некоторое тщеславие в наших с Всеволодом увлечениях танцами и спортом.

Помню, во время летней поездки в Краснодар Всеволод приобрел себе темно-красную черкеску с газырями и серого каракуля шапку. И вот, нисколько не стесняясь, он в таком виде, а я, как уже говорила, в английском костюме, каскетке, клетчатых галифе и высоких желтых сапожках ездили на лошадях в Петровский парк не более и не менее как по Петровке. Да, да, по Петровке. В 20-е годы такого движения, как сейчас, не было, автомобили являлись крайней редкостью, разве только попадались лихачи на «дутиках». И вот два всадника свободным аллюром дефилировали по Петровке. Многие нас узнавали. Кто мило приветствовал, кто провожал удивленными взглядами. Лошадей нам подавали прямо к театру, и мы между репетицией и спектаклем кратчайшим путем отправлялись за город.

Нас называли красивой парой. Оба мы отлично танцевали все модные тогда танцы —и танго, и вальс-бостон, и просто чудесный старинный вальс. Танцевали везде, где только можно, но особенно любили бывать в «Кружке». Это был артистический кружок-клуб. Сначала он помещался в особняке против теперешнего филиала МХАТ, а потом переехал в Пименовский переулок (ныне улица Медведева), в подвал кооперативного дома. В те годы у нас с Всеволодом уже была квартира, которая находилась над «Кружком», на втором этаже. Часто, не выходя во двор, мы попадали в «Кружок» по запасной лестнице. Нередко нас награждали аплодисментами за исполнение танца, и это, безусловно, льстило нашему самолюбию.

Что такое «Кружок» и какие его посещали интересные люди — об этом подробно и увлекательно рассказывает в книге «Записки домового» Борис Михайлович Филиппов, который был директором и душой этого «Кружка».

Не только первейшие актеры во главе с Южиным и Немировичем-Данченко собирались там. Вся самая молодая и талантливая актерская братия стремилась после спектакля в «Кружок», где можно было поиграть на бильярде, поужинать в тесной компании и потанцевать. Устраивались и небольшие эстрадные концерты. В 30-е годы самыми дорогими гостями были герои-челюскинцы (сам Отто Юльевич Шмидт), папанинцы и, конечно, легендарные летчики—Водопьянов, Каманин, Мазурук, Ляпидевский. После эпопеи с экипажем Нобиле здесь бывал Чухновский. Неизменными друзьями и завсегдатаями «Кружка» были Чкалов и Громов со своими экипажами.

Танцы и балет играли большую роль в моей жизни. Я и сейчас с интересом слежу за успехами советского балета и его новыми «звездами». А порой спорю и не соглашаюсь с некоторыми новациями в классическом танце.
Я сама очень хорошо танцевала, и, когда мне было девять-десять лет, маме советовали отдать меня в балет. Летом, как я уже говорила, мы ездили с больным отцом на юг. Мать давала уроки, и мы снимали квартиру в Сочи или, еще чаще, в Анапе. В Анапе был курзал, где устраивали детские танцевальные вечера. На них я, можно сказать, царила. А мама, сидя в кругу других мамаш, гордилась своей дочкой. Мы подружились с одним семейством (кажется, их фамилия была Криницкие), в котором были две девочки—Люда и моя сверстница Люба, а также кадетик Миша, который являлся моим постоянным кавалером в танцах. Имелась у нас и соперница — Олечка Швачкина. Отец ее, служивший в оркестре Мариинского театра, имел в Анапе свой дом, и Олечка с матерью ежегодно приезжала из Питера. Олечка была некрасива, но чудесно воспитана и великолепно танцевала. Кажется, она брала зимой частные уроки у какой-то балерины, и это было заметно во всей ее повадке. С Олечкой я долго не теряла связи и в последующие годы. Не знаю, когда умер ее отец, а Олечка и ее мать погибли в блокаду в Ленинграде.

Помню, какая-то заезжая труппа давала в курзале «Фауста». Нас, девочек, отличавшихся в танцах, пригласили участвовать в сельском празднике, изображенном в опере. Специальный балетмейстер поставил несложный балетный номер. И мы были очень горды, что стали «балеринами». Однако от волнения и недостаточного количества репетиций на спектакле мы все спутали. И вот откуда-то сверху, вопреки музыке Гуно, на весь зал раздался отчаянный крик нашего балетмейстера: «Кар-ре! Кар-ре!» Значит, надо было исполнять фигуру «каре», а мы бестолково толклись с растерянными улыбками, стараясь как-то попасть в такт музыке. Но зрители, обычно присутствовавшие на детских вечерах, а особенно наши мамаши, все равно остались довольны.

Был и еще комический эпизод. Капельмейстер, который всегда дирижировал оркестром на наших вечерах, устраивал свой бенефис. Среди многих других номеров был и наш с Любочкой — китайский танец из балета Чайковского «Щелкунчик». Ставил, разумеется, тот же балетмейстер, что был распорядителем и учителем на наших детских вечерах. Вечер очень затянулся, а наш номер шел почти в конце. Разучили мы его добросовестно. Наши мамы одели нас очаровательными китаянками, с причудливыми прическами и веерами. При звуках барабана (четыре такта) мы должны были из разных кулис мелкими шажками, соединяясь на середине, начинать наш танец. И вот уже бьет барабан, а я с ужасом вижу: моя Любочка спокойно спит в кулисе на стуле. Я в отчаянии. Вдруг Любочка как встрепанная вскакивает и, будто ни в чем не бывало, на пальчиках направляется ко мне! Все сошло удачно, и нас наградили бурными аплодисментами.

Мир тесен. И много лет спустя, на одной из сессий Московского Совета, когда я была депутатом от Свердловского района, заслуженная учительница Мария Васильевна Гоголева, моя однофамилица, напомнила мне об этом далеком вечере в Анапе. Оказывается, юбиляр-капельмейстер был ее родственником.

Моя мама имела на балет свою точку зрения. Она постоянно твердила: «Прежде окончи институт, получи среднее образование, а потом уж подумаем, какую профессию избрать». Но, так как в институте меня весьма отличала учительница танцев, бывшая уже на пенсии балерина Большого театра Мария Петровна Станиславская, мама решила, что по воскресеньям, когда нас отпускают домой из института, я буду брать у нее частные уроки, Мария Петровна жила тогда на Пушкинской улице, в доме, на котором сейчас установлена мемориальная доска А. А. Яблочкиной. Довольно большая комната служила классом для учеников. Занималась я усердно. Станок, носок, иными словами, все балетные упражнения проделывала охотно. Не обходилось иногда и без палки, которой щедро пользовалась Мария Петровна, если в арабеске нога была не на должной высоте. А всю неделю в дортуаре, в институте, встав до звонка, я, держась за спинку кровати, старалась повторять свой воскресный урок. Занятия пошли мне на пользу, помогли в театральной профессии.

Спорт и танцы необходимы актрисе драматического театра, особенно в наши дни, когда требуется синтетический актер. Я и до сих пор по утрам занимаюсь станком и физкультурой. После них чувствуешь себя гибкой, молодой, не боишься рискованных мизансцен, не знаешь усталости. Много лет, проводя отпуск в Кисловодске, я брала путевки на два срока в санаторий имени Орджоникидзе. Ежедневно вставала в пять часов утра, принимала ванну и очень быстрым шагом шла на Большое Седло. Там короткий отдых, и к завтраку, к девяти часам, я уже в форме. Ходить я любила одна, так как при быстрой ходьбе от разговоров прерывается дыхание. А когда иные поклонники, соглашаясь на молчаливую прогулку, все-таки увязывались за мной, быстрый темп мгновенно убивал в них желание двигаться дальше. Выдерживать такие прогулки и такой ритм, безусловно, помогали мне и занятия спортом и упорные, далеко не легкие упражнения за станком у Марии Петровны. Я бесконечно благодарна М. П. Станиславской. Самодисциплину и выносливость — вот что воспитали во мне ее уроки.

12 Мая с днем рождения поздравляем артистку Малого театра Татьяну Ивановну Короткову.

Желаем Татьяне Ивановне отменного здоровья, праздничного настроения, всех благ.

12 Мая с днем рождения поздравляем артистку Малого театра Татьяну Ивановну Короткову.
Редкий талант прекрасной характерной актрисы позволяет Татьяне Коротковой создавать такие различные образы, как Дуняша («Вишнёвый сад» А.П.Чехова) и Лариса («Не было ни гроша да вдруг алтын» А.Н.Островского).
В спектакле «Свои люди — сочтёмся!» Татьяна Ивановна прекрасно играла сначала роль «невесты на выданье» Липочки, а с недавних пор она исполняет с большим успехом и возрастную роль свахи Устиньи Наумовны. В этой роли в полной мере обнаружился комический талант актрисы.
Желаем Татьяне Ивановне отменного здоровья, праздничного настроения, всех благ.

в Челябинской области начинаются гастроли Государственного академического малого театра России

С Южным Уралом театр связывает особая дружба. В 1941-ом около года театр находился в эвакуации в Челябинске.

12 мая в Челябинской области начинаются гастроли Государственного академического малого театра России

С Южным Уралом театр связывает особая дружба. В 1941-ом около года театр находился в эвакуации в Челябинске. Артисты показывали для тружеников тыла по три спектакля в день. Некоторые спектакли начинались в 23.00 – для заводчан, работавших на Победу.

В 1995 году Малый театр гастролировал в Челябинске к 50-летию Великой Победы, в 2000-ом – к 55-летию. В честь 60-летия Победы театр привозит шесть лучших спектаклей: четыре по пьесам Александра Островского и два по пьесам Антона Чехова. Это «Чайка», «Три сестры», «На всякого мудреца довольно простоты», «Волки и овцы», «Бешеные деньги», «Правда хорошо, а счастье лучше».

В спектаклях южноуральцы смогут увидеть любимых актеров: Юрия Соломина, Ирину Муравьеву, Евгению Глушенко и других. Артисты приезжают в Челябинск 11 мая, а несколько дней назад в город уже прибыли шесть вагонов с декорациями, костюмами и реквизитом, сообщает пресс-служба Губернатора Челябинской области. Кор. Агентства Новостей Культуры ЧелСИ Т. Киселева

11.05.2005
«Челябинская служба информации»

11 апреля поздравляем с днем рождения народного артиста России Виталия Анатольевича Коняева.

Желаем хорошего самочувствия, всегда интересных ролей и новых творческих достижений.

11 апреля поздравляем с днем рождения народного артиста России Виталия Анатольевича Коняева.
Выпускник Щепкинского училища, Виталий Коняев уже более 45 лет работает в Малом театре. Среди его многочисленных работ на старейшей драматической сцене особо стоит отметить такие роли, как Вайнонен («Оптимистическая трагедия» Вс.Вишневского), Швандя («Любовь Яровая» К.Тренёва), Савва Васильков(«Бешеные деньги» А.Н.Островского), Градобоев («Горячее сердце» А.Н.Островского), Земляника («Ревизор» Н.В.Гоголя), Репетилов («Горе от ума» А.С.Грибоедова), Малюта Скуратов («Князь Серебряный» А.К.Толстого), Пьеркен («Делец» О. де Бальзака), Князь Голицын («Царь Борис» А.К.Толстого), Милонов («Лес» А.Н.Островского), Гурго («Корсиканка» И.Губача), Евдоким Захарович Жигалов («Свадьба, свадьба, свадьба!» А.П.Чехова).
Виталий Коняев занят во всех детских спектаклях Малого театра: он и царь Салтан («Сказка о царе Салтане» А.С.Пушкина), и Советник («Снежная королева» Е.Л.Шварца), и учитель-недоучка Вральман («Недоросль» Д.И.Фонвизина). С конца 50-ых годов Коняев начал сниматься в кино. Особой популярностью пользуются такие работы Виталия Анатольевича, как поэт Алексей Кольцов («Песня о Кольцове»), Пётр («Чистое небо»), Сергей Вохлинцев («Тишина»).
Желаем хорошего самочувствия, всегда интересных ролей и новых творческих достижений.

9 мая наша страна отмечает 60-ю годовщину Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.

Руководство и коллектив Малого театра горячо и сердечно поздравляют наших ветеранов с Великим праздником в истории нашего Отечества — Днем Победы, желают им доброго здоровья, бодрости духа, хорошего настроения, всяческих успехов и благополучия.

Уважаемые коллеги! Дорогие друзья!

9 мая наша страна отмечает 60-ю годовщину Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.
Многомиллионные жертвы нашего народа, его немыслимые страдания и лишения, ратное мужество солдат и самоотверженный труд работников тыла - сделали возможной эту Великую Победу. И никто не вправе забывать какой ценой досталась эта Победа нашему народу и чем мы обязаны нашим ветеранам, которые «этот день приближали как могли».
Низкий поклон и сердечная благодарность оставшимся в живых ветеранам войны и вечная слава павшим героям!
Руководство и коллектив Малого театра горячо и сердечно поздравляют наших ветеранов с Великим праздником в истории нашего Отечества — Днем Победы, желают им доброго здоровья, бодрости духа, хорошего настроения, всяческих успехов и благополучия.
В связи с 60-й годовщиной Дня Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.
ПРИКАЗЫВАЮ: Работникам театра - участникам Великой Отечественной войны, труженикам тыла и жителям блокадного Ленинграда объявить БЛАГОДАРНОСТЬ.

Художественный руководитель Ю.М.Соломин
Генеральный директор В.И. Коршунов

7 МАЯ — ДЕНЬ РАДИО
Поздравляем с профессиональным праздником наших информационных партнеров и друзей-радистов. Искренне и настойчиво желаем и дальше с неизменным успехом бороздить волны радиоэфира. Самого теплого течения Вам, процветания и, конечно же, надежных попутчиков.

Три московских театра почти одновременно поставили одну и ту же пьесу Островского – «Последняя жертва». Случайность или закономерность? «Пренебречь», как сказал бы А.Н., или все-таки присмотреться?

Василий Бочкарев – Прибытков, Малый театр

В поисках героя нашего времени

Три московских театра почти одновременно поставили одну и ту же пьесу Островского – «Последняя жертва». Случайность или закономерность? «Пренебречь», как сказал бы А.Н., или все-таки присмотреться?

Василий Бочкарев – Прибытков, Малый театр

Я так думаю, что Юлинька Тугина Прибыткову от одиночества полюбилась. Но полюбилась по-настоящему. Может быть, любовь — это вообще самое главное чувство в пьесах у Островского. В каждом возрасте у человека любовь разная, она многолика. Прибытков вступил в тот последний этап жизни, когда найти себе верного человека очень трудно, а то и почти невозможно. И, наверное, ответная любовь Тугиной к Прибыткову — а Юлинька тоже его полюбила, в нашем спектакле в этом никто не сомневается, — эта любовь послана Флору Федулычу за то добро, которое он сделал.
Нельзя судить о Прибыткове по тем характеристикам, которые дают ему другие персонажи. Нужно прочесть пьесу внимательно и вычитать отношение самого Островского к Прибыткову. А по Островскому выходит, что он спас Юлиньку! У нее уже руки холодели, она умирать собиралась, а он сделал все, чтобы вернуть ее к жизни. Здесь основной узел взаимоотношений «Последней жертвы». Этот подарок Прибыткову за что-то преподнесен. Хотя бы за то, что он излишек денег бедным отдает. Для него — стыдно быть богатым, когда вокруг столько нищих. Он совестлив, он понимает, что есть понятие греха. Он честнее других и говорит правду, почти не лукавит. Он щепетилен. Это представитель зарождающегося православного бизнеса. Уничтожение таких, как Прибытков, когда-то, может быть, и привело к тому, что мы имеем сегодня. Происходящее между Прибытковым и Тугиной — это, конечно, любовь. Выбор состоялся на небесах. Это так нормально! Просто мы, современные «извращенцы», часто подстраиваем Островского под свое мышление, под удобный для нас ход мыслей и поступков. Вернее, не мы подстраиваем, а режиссеры, которые и не пытаются расшифровать в пьесе то, что имел в виду автор. Судить героев Островского, людей другой формации, нужно по их законам. И тогда все очень просто и логично в пьесах Островского выглядит. Сколько отдал человек людям, жизни, — столько и получил.
Что касается «моей» Юлиньки, моей партнерши Людмилы Титовой, она великолепная актриса. Любовь играть на сцене невероятно трудно. Такое доверие нужно друг к другу иметь, такую предрасположенность! Это счастье работать с такими партнерами, от которых идет тепло, исходит свет. Мы, актеры, ведь делаем всё из воздуха, спектакль — это живые секунды, которые никогда не повторятся. Сейчас так нападают на репертуарный театр... Глупые, безграмотные люди. А ведь только такой театр способен рождать единую команду, единое мышление. Мы друг друга очень хорошо знаем, живем вместе в одном театральном доме. У всех нас есть свои семьи и есть общая семья — театр. У нас — общая биография и помимо пьесы. В этом и секрет настоящего актерского партнерства, которое способно поразить зрительный зал.

Дом актера
«Газета о театре», май 2005

Генеральный директор Малого театра Виктор Коршунов награждены Орденом «За заслуги перед Отечеством» второй степени.

Путин вручил в Кремле государственные награды

Владимир Путин в четверг вручил в Кремле государственные награды. Орден Святого Апостола Андрея Первозванного вручен Ирине Архиповой. Звания Герой России удостоены капитан Анатолий Лебедь и полковник Юрий Шаргин, ему же присвоено почетное звание «летчик-космонавт РФ».

Знаменитый физик, депутат Госдумы Жорес Алферов получил из рук президента Орден «За заслуги перед Отечеством» первой степени. Академик Российской Академии наук Евгений Велихов, ректор МГУ им.Ломоносова Виктор Садовничий, советник Российской академии наук Сергей Никольский и генеральный директор Малого театра Виктор Коршунов награждены Орденом «За заслуги перед Отечеством» второй степени.

Среди награжденных Орденом «За заслуги перед Отечеством» различных степеней - писатели Виктор Боков, художественный руководитель цыганского театра «Ромэн» Николай Сличенко, композитор и певец Юрий Антонов, участники Великой Отечественной войны Виталий Бондаренко и Василий Христенко, генеральный директор «Российской национальной библиотеки» Владимир Зайцев, полковник, космонавт Виталий Падалка, председатель Мосгордумы Владимир Платонов. Кроме того, Ордена Мужества удостоены четыре представителя ОАО «КамАЗ».

Орденом Почета награжден обозреватель дирекции информации Российской государственной радиовещательной компании «Голос России» Леонид Рассадин. Всего президент вручил 40 наград. Кроме того, три человека получили почетные звания, в том числе звания «Народный артист России» удостоен солист-вокалист Александр Серов.

Страна.ru

6 мая день рождения отмечает заслуженный артист России, лауреат Государственной премии России Юрий Борисович Ильин.

Мы поздравляем Юрия Борисовича с днем рождения и желаем крепкого здоровья, отличного настроения, новых интересных ролей.

6 мая день рождения отмечает заслуженный артист России, лауреат Государственной премии России Юрий Борисович Ильин. Почти 20 лет Юрий Борисович служил в Липецком государственном академическом театре драмы имени Л.Н.Толстого. Так случилось, что основу репертуара в Липецке составляют чеховские произведения. И, начиная с Войницкого в «Дяде Ване», Юрий Ильин переиграл почти всего Чехова. Треплев в «Чайке», Войницкий в «Дяде Ване», Трофимов и Гаев в «Вишнёвом саде», Жених в «Свадьбе», Коврин в «Чёрном монахе»...
В Малом театре Ильин, как заведено, начал с вводов. Он сыграл Бирона в «Хронике дворцового переворота», князя Туренина в «Царе Фёдоре Иоанновиче» и Тигрия Львовича в «Не было ни гроша, да вдруг алтын». Первой самостоятельной работой Юрия Ильина в Малом стала роль интригана Лабордемона в спектакле «Плащ кардинала».
Мы поздравляем Юрия Борисовича с днем рождения и желаем крепкого здоровья, отличного настроения, новых интересных ролей.

Сегодня, 5 мая — День печати и мы поздравляем с этим праздником наших информационных партнеров.

ДОРОГИЕ НАШИ ДРУЗЬЯ!

Поздравляем Вас с профессиональным праздником и желаем крепкого здоровья, творческих побед, верных читателей и надежных партнеров, дальнейшего процветания Вашим изданиям!

С уважением и любовью,

Всегда Ваши

«К 105-летию со дня рождения Елены Николаевны Гоголевой»

Е.Н. ГОГОЛЕВА

«НА СЦЕНЕ И В ЖИЗНИ». «ХАЛТУРНАЯ» ПЛОЩАДЬ И ДРУГИЕ ГАСТРОЛИ

«К 105-летию со дня рождения Елены Николаевны Гоголевой»

Е.Н. ГОГОЛЕВА

«НА СЦЕНЕ И В ЖИЗНИ»

«ХАЛТУРНАЯ» ПЛОЩАДЬ И ДРУГИЕ ГАСТРОЛИ

Наверное, не много осталось людей, которые помнят это время — 1918—1920 годы. Идет гражданская война. В стране голод, хлеб выдают по карточкам — и то, если можно назвать эти восьмушки хлебом; крупу достают из-под полы. На Смоленском и Сухаревском рынках в Москве какие-то полинявшие дамы и мужчины распродают старомодные платья, подсвечники, именуемые уникальными, статуэтки и золоченые рамы.

В эти годы появились в Москве энергичные маленькие администраторы, антрепренеры, которые собирали актеров из разных театров, уславливались о мизансценах, наскоро, без репетиций, слаживали спектакли и показывали их в каком-нибудь окраинном клубике или кинотеатре. Зритель был невзыскательный и жадный до зрелищ, даже слишком громкий суфлер не мешал восприятию.

Актеры, свободные от спектакля в театре, и ловкие предприниматели собирались на Страстной площади (теперь площадь Пушкина) с пяти часов вечера. Были среди антрепренеров и такие, что создавали невероятно халтурные труппы. Среди них помню мужа и жену Белоконь. Платили они по каким-то неведомым ставкам.

Нанимали актеров обычно так: у подводы стоял администратор и громко, как на базаре, выкликал: «Кто играл в «Уриэле»? Кто играл в «Уриэле»?» Это значило, что Уриэль Акоста уже сидит на подводе и к нему подбираются остальные исполнители. Иногда, правда, Белоконь звонили по телефону и предлагали выучить ту или иную роль и в условленный вечер явиться на Страстную.

...Помню 1920—1921 годы. Голод, холод, страна в огне революции. Сокольники, театр «Тиволи». Нас, детей из детдома, привели на спектакль. Места наши были в оркестре. Первый раз в жизни предо мной раскрылся занавес. Детскому взору предстал другой мир. Я с упоением смотрела на сцену. Игра актеров и актрис будоражила детское сердце...
Ближе к правой стороне стоит актриса и говорит слова, которые доходят до ребенка. Ребенок забывает про свое сиротство, голод, холод. Вот в этом сила таланта! Спектакль окончен. Аплодисменты. Вызывают все актрису, которая покорила всех своей игрой...

О. М. Байкова, Москва.

Сейчас это Москва. А тогда сад «Тиволи» в Сокольниках, школа в Ростокино или киношка за Рогожской заставой считались окраиной. Но это были лучшие площадки. Сборы всегда оказывались полными, а мы, актеры, старались, чтобы спектакли шли как можно лучше. Особое чувство ответственности перед новым зрителем жило во всех нас, от самых молодых и малоизвестных до маститых мастеров, таких, как замечательный актер театра бывш. Корша Б. С. Борисов или кумир тогдашней, публики любовник-неврастеник (было тогда и такое амплуа) Г. М. Терехов. Летом актеры садились на подводы, а зимой ехали на так называемых полках (те же подводы на полозьях). Закутывались как можно теплее, ехали весело да еще распевали во все горло какие-нибудь песни.
Чудесные это были годы! Чудесные нашим актерским братством. У нас даже был свой гимн. Голодные и мерзнущие на подводах—полках, мы ехали к месту своих, спектаклей; и если наскоро не твердили текст, который надо будет произносить, то громко пели модную тогда песню: «Розы пахнут утром, розы пахнут утром, а фиалки по ночам. Все ложатся к ночи, все ложатся к ночи, лишь актеры по утрам!» Какие слова были дальше, я не помню, но что-то об апельсинах и каких-то вкусных вещах. Иногда играли не за деньги, а за дрова, муку или пшено, которое в то время было самым дорогим деликатесом.
Малый театр также возил свои спектакли в Ростокино и в Останкино, также закутавшись, на полках ездили и Лешковская, и Южин, и Садовская. Приезжали в какой-нибудь захудалый клубик и у печурки оттаивали гриму Грелись морковным чаем из жестяных кружек, любезно предоставляемых нам устроителями спектаклей. А дальше в насквозь промороженном клубе шел спектакль. Зрители, сидевшие в шубах, валенках, обогревали зал своим дыханием, а ребятня сидела прямо на так называемой сцене.
Играли либо Островского, либо Шекспира. Зрители — в тулупах, а мы — в роскошных туалетах, в декольте. Пар валит изо рта, но мы обмахиваемся по ходу действия веерами, а потом за кулисами, лязгая от стужи зубами, кутаемся, хоть на минуту, в промерзшие шубы.

После одного из таких выездов заболела воспалением легких Ольга Осиповна Садовская. В ее доме (ныне переулок Садовских, на месте дома — маленький сквер) царил такой же холод, как и везде. Не было необходимого питания и лекарств. И зимой 1919 года Ольга Осиповна скончалась.

Возвращаясь к этим «халтурным» спектаклям, хочу помянуть их и добрым словом. Конечно, они могли дурно повлиять на мое художественное развитие. Но они дали мне и много хорошего. У меня была в то время прекрасная профессиональная память. Я быстро выучивала текст роли. Зачастую по дороге, на подводе, подсаживаясь к более опытным партнерам, проходила с ними свои сцены, нередко получала полезные и нужные советы. Суфлер для меня не существовал, и это в будущем, очевидно, тоже сыграло весьма положительную роль в моей театральной жизни.

Благодаря этим «халтурным» спектаклям я переиграла в мои первые годы в театре много молодых героинь русского и западного классического репертуара. Конечно, не хватало серьезного режиссера, да вообще их роль в те годы была ограничена. Недоставало настоящего мастерства, но была молодость, хорошие внешние данные и всепоглощающая страсть к театру, жажда играть, играть и играть!

В театре я еще только входила в репертуар. Свободного времени оставалось достаточно. И я охотно откликалась на все приглашения, готовя и на ходу, и по ночам новые роли. Так я сыграла Юдифь в «Уриэле Акосте», Василису Мелентьеву (с актерами Малого театра в Коломне, ехали туда поездом почти сутки), Ларису в «Бесприданнице» (в одном из красноармейских клубов на углу Воронцова поля, теперь улица Обуха). Получила я за этот спектакль вязанку дров и селедку. Как я теперь понимаю, это было одно из моих военно-шефских выступлений. Жили мы тогда с мужем уже не в Денежном переулке, а на Кузнецком мосту, в том же доме, где мы с мамой обитали в дни Октябрьской революции, но в другой квартире, на пятом этаже. Каждый день я из подвала носила ведра с водой. А вот селедку и вязанку дров, как сейчас помню, просто перевязала и, чуть не плача от усталости, волоком тащила по улицам домой. Ведь транспорт не работал, а дрова были великим богатством.

Приходилось мне участвовать и в более серьезных гастрольных и выездных спектаклях. Так, Иван Андреевич Рыжов пригласил меня принять участие в представлениях «Огней Ивановой ночи». Играли мы по маленьким клубам. Во Введенском народном доме часто шли спектакли, в которых были заняты актеры разных театров. Все главные роли играла какая-то известная актриса (фамилии ее уже не помню). У нее на квартире (на бывшей Мясницкой, теперь улица Кирова) состоялось три-четыре репетиции. Так как я хорошо танцевала, то даже ставила этой актрисе тарантеллу для Норы. Надо сказать, что финансовая сторона меня совершенно не интересовала. Я хотела только играть, —конечно, большие роли. И вот весной 1921 года меня пригласили на летний сезон в театр Зоологического сада. Труппу набрали главным образом из актеров Малого театра и театра бывш. Корша. В числе актеров были молодой Б. Н. Ливанов, позднее замечательный актер МХАТ, и будущий чтец Д. Н. Журавлев. Ядро труппы составляли В. Ф. Торский, П. И. Леонтьев, впоследствии прекрасный актер Малого театра, и Е. О. Любимов-Ланской, человек с большими административными способностями. Недаром он потом стал художественным руководителем Театра имени МГСПС. В нескольких спектаклях выступили А. И. Южин и А. А. Яблочкина.

Премьеры давали каждую неделю, на спектакль полагалось пять-шесть репетиций. Это была уже более серьезная работа. Сколько же я за этот летний сезон переиграла ролей, и каких ролей! Теперь этот репертуар кажется странным и даже смешным. Играли «Камо грядеши» (по известному роману Сенкевича), и «Серж Панин» Жоржа Онэ, и мелодраму Деннери и Кормона «Две сиротки», и «Обнаженную» Анри Батайля, уже знакомую мне по Филармонии, играли детективную, как сейчас говорят, драму—не помню автора—«Кто убил?». Но играли и «Горе от ума», и «Графиню Юлию» Стриндберга. Во всех этих пьесах я исполняла центральные роли и... имела успех.

Чем он был вызван — не знаю. Но большую пользу мне как актрисе этот сезон, безусловно, принес. Я играла с хорошими, опытными актерами, наблюдала за ними, слушала их советы и многому училась. Сама я добросовестно относилась к каждой роли и каждому спектаклю.

В середине лета на несколько представлений в театр Зоологического сада были приглашены знаменитые гастролеры, трагики братья Адельгейм. Они сыграли в двух пьесах Ге: «Трильби» (роль Свенгали исполнял Рафаил Адельгейм) и «Казнь», в которой Годду играл Роберт.

Разумеется, роли Трильби и Кет достались мне. Братья были очень дружны, оба пользовались большой известностью и потому несколько важничали. Я многому научилась у них, поскольку они уделяли мне внимание как своей партнерше. Однако мне тогда уже казалось, что игра их опиралась лишь на высокую технику и ничего большего в себе не заключала. Особенно поражали меня их глаза. Эти глаза всегда были спокойны, в то время как голос и движения почти механически изображали требуемые по пьесе волнения и страдания. Играя бесчисленное количество раз немногие роли своего репертуара, они потеряли способность каждый раз вкладывать в них душу. И все же тонкая отделка ролей и виртуозная техника захватывали публику. Спектакли братьев Адельгейм шли с неизменным успехом.

Так как я несла, в сущности, весь репертуар этого летнего сезона, то мне предложили в конце лета бенефис. Конечно, я была и польщена и испугана. Особенно я испугалась, когда В. Ф. Торский предложил мне сыграть не более и не менее как герцога Рейхштадтского в. пьесе Ростана «Орленок». Я видела в театре Незлобина замечательного Орленка в исполнении В. И. Лихачева, который меня потряс. И вот Торский прочит на эту роль меня. Он убеждал, что поможет, да и в его предложении нет ничего особенного: эту роль играли и женщины-актрисы, например Сара Бернар!

Итак, «Орленок». Владимир Федорович действительно добросовестно занимался со мной. Часто я, чуть не плача от отчаяния, бросала роль, но Торский убеждением или строгостью заставлял снова и снова браться за чудесные монологи... Готовила я роль две недели! Две недели при почти ежедневных спектаклях—по тем временам это считалось более чем достаточно. Вероятно, помогало мне и мое детское обожание Наполеона. В детстве я собирала открытки о Наполеоне, читала все выходившие тогда о нем книги. В юбилейном 1912 году меня, пожалуй, больше всего волновала трагическая судьба Наполеона, а вовсе не патриотические чувства. Я всеми фибрами души ненавидела Александра I за его несправедливое отношение к Кутузову, за то, что он присвоил себе победные лавры великого полководца, жалела Кутузова, который скончался где-то в чужом городе, и буквально преклонялась перед французским императором. Поэтому меня сильно волновала и трагедия несчастного герцога Рейхштадтского.

Так или иначе, а бенефис мой приближался. Спектакль был хорошо принят зрителем. Моя молодость и поддержка товарищей помогли мне оказаться на высоте.
Мы играли «Орленка» много раз. Играли и во время летнего сезона, и весной 1921 года в Каляевском народном доме, где держал антрепризу Давид Михайлович Персон. Тогда еще возможны были частные антрепризы, а в Малом театре мне разрешили играть спектакли и на стороне.

«Орленок» стал моей любимой ролью. Я всегда самозабвенно готовилась к ней и с большим подъемом играла этот спектакль. И до сих пор иногда приходят на память чудесные стихи Ростана в великолепном переводе Щепкиной-Куперник. Когда я навещала мою подругу по Филармонии Евгению Константиновну Врублевскую в Доме ветеранов сцены в Ленинграде, мне рассказали, что там окончил свои дни и никогда не забываемый мною герцог Рейхштадтский — артист Лихачев.

Осенью и зимой 1921 года я впервые столкнулась с закулисными интригами. В отличие от дружных товарищеских отношений, которые сложились летом в театре Зоологического сада, в труппе, собранной Д. М. Персоном, атмосфера была иной. Почувствовав эти перемены, я предпочла вовсе уйти. Несколько лет спустя Давид Михайлович, с которым у меня навсегда сохранились хорошие отношения, объяснил мне причину этой изменившейся атмосферы и просил извинения за некоторые горькие минуты. Увы! Этих горьких минут было потом не мало, ох как не мало в моей жизни.

Я уже упоминала о более серьезных поездках, которые устраивал Осип Андреевич Правдин. Труппа тоже была сборная, в нее входили артисты не только Малого, но и других московских театров.
У Правдина я играла главные роли в «Трудовом хлебе» Островского, «На пороге к делу» Соловьева и Островского, в «Скупом» Мольера и «Морали пани Дуль-ской» Запольской. Мне уже давали по три-четыре репетиции, да и выглядеть в глазах Правдина хотелось как можно лучше.

После летнего сезона в Зоологическом саду самую значительную поездку организовали Михаил Францевич Ленин и лучший суфлер Малого театра (он и звался «король суфлеров») Владимир Алексеевич Зайцев. Михаил Францевич был, как бы теперь сказали, художественным руководителем. Финансовая и административная часть лежали на Зайцеве. Труппу составили только актеры Малого театра: Массалитинова, Костромской, Ольховский, Белевцева, Ладомирская, Аксенов, Грызунов, Сердюк, я и, не помню, кажется, еще Стоянова. Спектакли готовили тщательно, да и пьесы были серьезные. «Укрощение строптивой»: я — Катарина, Белевцева — Бианка, сам Михаил Францевич—Петруччио. «Стакан воды»: тогда я впервые сыграла герцогиню, Белевцева — королеву; Михаил Францевич—Болингброк, Аксенов — Мэшем. «Коварство и любовь»: Белевцева — Луиза, я—леди Мильфорд. «Медвежья свадьба», как она шла в Малом: я — Юлька, Белевцева — Мария, граф Шемет — Михаил Францевич, пастор—Ольховский и гусар—Аксенов. «Мисс Гоббс»: я и Михаил Францевич Ленин. Кажется, было еще «Доходное место» и еще какая-то пьеса, в которых мы с Всеволодом Аксеновым не играли.
Маршрут был дальний: Иркутск, Чита, Харбин и Владивосток. Успех поездка имела огромный. Да и состав подобрался на редкость добросовестный и хорошо расходившийся в избранных пьесах.

Мы с Всеволодом тогда начинали нашу жизнь (к тому времени я разошлась с Г. Н. Дудкевичем и оставила у свекрови моего сына), были буквально поглощены друг другом и тем блестящим успехом, который выпал мне в сыгранных ролях. Мы всегда были вместе, вместе просаживали все полагающиеся нам деньги на верховых лошадей и на бесконечные наряды, к которым не привыкли в годы разрухи в Москве. Мы получали огромное творческое удовлетворение от спектаклей, которые играли, от приема публики, особенно в Харбине, куда после Владивостока отправились на дополнительные гастроли. Мы часто бывали в местах, где можно потанцевать, на ужин денег уже не хватало. Для вида брали что-нибудь вроде кофе.

Всеволод Аксенов был очень красив: блондин с серо-голубыми глазами, высокий рост, прекрасная фигура. Он был талантлив и обаятелен во всех отношениях. Не будучи музыкантом, обладал великолепным слухом. Был прекрасным спортсменом: теннис, плавание, верховая езда—все выходило у него изящно и красиво. Он замечательно танцевал и, никогда не учась специально пению, своим небольшим приятным голосом обвораживал слушателей. В дальнейшем он стал одним из лучших чтецов Москвы, а в последние годы организовал музыкально-драматический ансамбль, с которым создал интересные спектакли-концерты, имевшие настоящий успех. В больших концертных залах нашей столицы были поставлены «Пер Гюнт» Грига, «Эгмонт» Бетховена и «Арлезианка» Бизе. Последнее, над чем работал Аксенов, был «Дон Карлос» — он готовил роль Филиппа. Эту работу ему не удалось закончить.

Вкус, большая требовательность к исполнению и парадная театральность (например, все актрисы должны были быть в вечерних туалетах) составляли главное достоинство этого ансамбля. Сам Аксенов—красивый, элегантный, всегда прекрасно одетый и внутренне аристократичный—был украшением ансамбля и таким оста-» вался до последнего своего часа.

Но я невольно отвлеклась. Наш роман как-то все негласно одобряли. Говорили, что мы «великолепная пара», «очень подходим друг другу». Так мы проводили в этой харбинской поездке наш медовый месяц.

Харбин в 1923 году был вполне европейский город. Нас с Всеволодом он поразил обилием магазинов, наполненных заграничными товарами, нарядной толпой на улицах, шикарными кафе и гостиницей с моментально появляющимся на звонок услужливым боем в форме. Все это было необычно и ново для нас.

Нам очень хотелось побывать в китайском театре. Однажды, никого как следует не расспросив, мы наняли двухколесную повозку—кабриолет с совсем издыхающей клячей (ездить на рикшах мы так и не смогли: ужасно было видеть обливающихся потом, худых, бегущих, казалось, из последних сил рикш, впряженных в оглобли и везущих в роскошной двухколесной коляске какого-нибудь жирного буржуа или разодетого денди, палкой подгонявшего несчастного человека-лошадь). Всячески стараясь втолковать вознице, что нам надо в китайский театр, мы отправились. Мы знали, что представления идут целый день, с самого утра, и не боялись опоздать. Долго ехали какими-то улочками, переулками. Подъехали к большому зданию, ничем не напоминавшему театр. Но возница, усиленно улыбаясь, кивал на ворота, показывая кнутом, что надо зайти во двор. Получив свою плату, он уехал, и нам ничего не оставалось, как войти в раскрытые настежь ворота. Двор представлял собой четырехугольник, замкнутый со всех сторон зданиями, похожими на тюремные стены, — лишь решеток не было на окнах. Никаких признаков театра или входа в него. Вдруг двор наполнился совершенно одинаковыми китайцами в белых куртках и штанах; все они, что-то весело лопоча, окружили нас, явно оттесняя от меня Всеволода. На наши бессмысленные и непонятные для них вопросы—где здесь театр—они еще больше веселились. Я почувствовала неладное. Наконец Всеволод протиснулся ко мне, схватил за руку, и с криком «бежим» мы вырвались из гогочущей толпы и бросились к воротам. Нас не удерживали. Но хохот и крики, которые неслись нам вслед, были просто ужасны! Мы пробежали несколько улиц, задохнувшись, остановились, совершенно не понимая, где мы были, Думаю, что мы попали в какую-то школу.

Через некоторое время мы с помощью переводчика все-таки попали в китайский театр, ,и, конечно, он находился совсем в другом месте. Маленькое помещение, битком набитое зрителями, все сидят на простых скамейках, расположенных амфитеатром. На сцене непрерывно идет представление, а вдоль рядов, также почти беспрерывно, ходят китайцы с прохладительными напитками и полотенцами, которыми зрители утирают обильный пот. Жарища и духота невыносимые. На сцене какие-то маски, страшно разрисованные лица, непрерывные бои на саблях или копьях, крики, все очень красочно, но непонятно. Мы долго не выдержали и при первом удобном моменте выбрались из театра.
Через много лет я побывала в Москве на гастролях японской труппы кабуки. Это было более тонкое и художественное представление, но чем-то напоминавшее китайский театр в Харбине.

А вот когда в Москву на гастроли приезжал знаменитый китайский актер Мэй Лань-фан—обаятельный, грациозный и так удивительно понятный без всяких переводчиков, — я действительно была потрясена его мастерством и получила огромное эстетическое удовольствие.

После Харбина мы играли во Владивостоке. Там нас ждало интереснейшее знакомство с гейшами. Это удивительно культурные и образованные женщины. На каждый наш спектакль они закупали ложу. У них был точный перевод всех наших пьес. Шекспира и Шиллера они знали не хуже нас. Как-то мы с Всеволодом получили приглашение посетить их чайный домик. Гейши угощали нас чудесным чаем, показывали свои туалетные столики с массой кисточек всевозможных размеров (подаренные мне кисточки я храню до сих пор). Они пели, танцевали, декламировали—вообще, дали целое представление. Гейша должна уметь все — поддержать любой разговор, петь, танцевать, играть на музыкальных инструментах и исполнять роль грациозной хозяйки. Когда мы уезжали из Владивостока, гейши пришли целой толпой на вокзал проводить нас. Мило улыбаясь, они преподнесли нам фотографии с надписями. Трогательно было наблюдать, как, что-то по-своему щебеча и беспрерывно приседая, они махали веерами вслед уносящему нас поезду.

Незабываемое впечатление осталось у меня от Золотого Рога. Я уже говорила, что мы с Всеволодом хорошо плавали. Купание при луне в бухте Золотой Рог было сказкой. Дна нет. Вода прозрачна. И как на руках держит светящееся тело волна. Красота!
Гастроли наши в Харбине и Владивостоке проходили с успехом, и, надо сказать, успех этот вскружил мне голову. Я, уже недовольная своими ролями в театре, явилась к директору В. К. Владимирову (Южин в это время лечился за границей) и довольно смело спросила, что буду играть в предстоящем сезоне. Владимиров был хорошим директором и человеком со вкусом. Нелегко ему давалась должность руководителя Малого театра сразу после Южина. Он несколько удивленно посмотрел на меня и сказал, что будет готовиться пьеса Смолина «Иван Козырь и Татьяна Русских». «Вот я и желаю играть Татьяну Русских», — дерзко заявила я. «А вы читали пьесу?» «Нет, — ответила я, — но это ничего не значит». «Значит, и не мало»,—спокойно закончил разговор Владимиров. И... не знаю, может, в насмешку, через день я увидела распределение: Иван—В. Р. Ольховский, Татьяна—В. Н. Пашенная, Лоретта д\\\\\\\'Аман—Е. Н. Гоголева.

Вот и получилось, что невинную русскую девушку играла Вера Николаевна Пашенная, а прожженную кокотку — я. Спектакль вышел интересный, мне вставили танцевальный номер с эффектным канканом. И с тех пор очень надолго я простилась в театре с драматическими ролями. Их играли другие. И только в поездках и случайных сборных спектаклях я отводила душу. Было грустно.

Говоря о летних поездках, я с благодарностью вспоминаю гастроли, организатором которых был Сергей Аркадьевич Головин. Труппа состояла только из актеров Малого театра. Состав ее был первоклассный: Яблочкина, Пров Садовский, Климов, Иван Андреевич и Варвара Николаевна Рыжовы, Турчанинова, Е. М. Садовская, Мария Переслени, Степан Кузнецов, Анненков, Костромской, Стоянова и в последней поездке — Пашенная и Ольховский. Несколько лет ездили и мы с Всеволодом.

Сначала репертуар был для нас не очень интересным. Правда, Всеволоду пришлось играть Хлестакова, а в Полтаве, вместо заболевшего Прова Михайловича Садовского, и Чацкого. Но в дальнейшем репертуар все больше строился с расчетом на меня. Я в этих поездках сыграла свою любимую Настасью Филипповну в «Идиоте».

Я — Ваша давняя поклонница, помню Вас очень давно и во всяких ролях. Но самой яркой звездой в моей памяти остался Ваш концертный отрывок из «Идиота», когда Вы —молодая, прекрасная, в зеленом шелке, облегающем Вашу стройную фигуру,— играли роль Настасьи Филипповны, а партнер Ваш—незабываемый Всеволод Аксенов — подавал реплики князя Мышкина. Было это в Киеве, где Вы гастролировали где-то то ли в конце 20-х годов, то ли в начале 30-х.
З. Ф. Ефименко, г. Киев.

К тому времени в Малом с триумфом прошла «Любовь Яровая». На наших гастролях Маруся Переслени хорошо сыграла Яровую, а Всеволод—Ярового. Показывали мы и «За океаном» Гордина и «Флавию Тессини» Щепкиной-Куперник, где наше трио—Всеволод, я и Анненков—имело большой успех. Играла я Глафиру в «Волках и овцах» и Софью в «Горе от ума». Были у нас в репертуаре и «Ревизор», и «На всякого мудреца...», и «Стакан воды» с Яблочкиной—королевой и мной— герцогиней.

Помню, в Тифлисе и я и Аксенов пользовались особым успехом у грузинской молодежи. До сих пор Владимир Канделаки вспоминает, как после одного из спектаклей «Флавии Тессини» молодежь ждала нас у выхода из театра и, с восторженными криками подхватив на руки, несла так до самой гостиницы.

Да, тогда мы жили уже в гостинице. А первые поездки с Головиным проходили так: Яблочкина, Турчанинова и он сам со своей будущей женой О. М. Ничке, только окончившей школу Малого театра, жили в гостинице; а мы, молодежь, и наш администратор—в специально арендованном жестком вагоне. С нами предпочитали жить и Рыжовы, хотя это было не особенно удобно и для них и для нас. Вагон наш обычно отгоняли в какой-нибудь тупик. Ночью не очень-то приятно было его отыскивать, бродя по шпалам. Да и бегать на вокзал в поисках туалета вовсе не доставляло радости. Но мы были молоды, закалены трудностями первых лет революции, а главное, играли большие, ответственные роли, вкушали первые успехи и любили друг друга!

По мере того как успех наших поездок возрастал, Сергей Аркадьевич стал выбирать для гастролей большие города: Киев, Ростов, Харьков, Одессу. В Одессе мы играли в красавце Оперном театре. Всюду мы имели огромные сборы и жили уже в гостиницах, в хороших номерах.
Многим я обязана Сергею Аркадьевичу Головину. Именно он однажды сказал нам с Аксеновым: «Ну, вот что! Надоело мне видеть, как вы ютитесь в театре по уборным. Буду вам обоим платить только суточные на еду, а весь остальной гонорар заберу на пай в квартирный кооператив! Пора наконец свою крышу над головой иметь».
Так он и сделал. И благодаря ему в 1927 году мы обрели собственную квартиру в том самом кооперативе «Труженик искусства», где я и сейчас живу. Основателями этого кооператива были Головин и Иван Андреевич Рыжов.

Для меня как для актрисы гастрольные поездки стали великолепной школой. Конечно, не хватало еще настоящей техники: брала я молодостью, искренностью. Но пример старших, их замечания и дисциплина приучали к серьезному отношению к делу. Я старалась совершенствовать роли, углублять их, несмотря на большой, скажу без лишней скромности, успех.

Но был мне однажды от Сергея Аркадьевича разгон, да еще какой!!! В Тифлисе, в Театре оперы и балета, мы показывали «Флавию Тессини». По пьесе, наставница и компаньонка героини (ее играла Турчанинова) уговаривает Флавию не почивать на лаврах великой певицы и упорно заниматься. Мы несколько переделали текст. И так как я не сильна была в пении, то мы превратили вокальную репетицию в танцевальную. Работала со мной известная постановщица модных танцев Наталия Глан. Занималась я очень усердно. И вот на спектакле в Тифлисе я—Флавия под аккомпанемент своей компаньонки —Турчаниновой исполнила поставленный Глан танец-экзерсис. Что поднялось в зале —передать невозможно. Темпераментные грузинские зрители, особенно молодежь, кричали, топали, хлопали, орали «бис», не давая нам с Евдокией Дмитриевной вести дальше сцену. Что было делать? Я совершенно растерялась. Растерянно сидела за бутафорским роялем и Евдокия Дмитриевна. Публика продолжала неистовствовать, и после долгого колебания мы решили повторить танец.

Вот за этот повтор мне и досталось от Головина. «Это Малый театр, а не варьете, черт возьми! Вы не имели права бисировать!» Несмотря на мои неловкие оправдания и смущенное заступничество Евдокии Дмитриевны, Головин, который был строгим воспитателем, не успокоился и ничего не хотел слушать.
Расскажу об одном знакомстве, которое произошло у нас с Всеволодом во время поездки в Одессу. Персонаж этот запомнился мне на всю жизнь.

Шли 20-е годы. Везде сновали беспризорники. И вот я стала замечать, что после спектаклей мы шли из театра не одни: нас с Аксеновым, всегда на почтительном расстоянии, сопровождал один и тот же маленький беспризорник, мальчишка лет семи-восьми, очень грязный, в каких-то неописуемых лохмотьях. Однажды я не выдержала, остановилась и позвала его; «Что ты все ходишь за нами? Давай познакомимся». «А что, я тебе мешаю, что ли?» — последовал хрипатый ответ. «Не мешаешь. Как тебя зовут?» — «Крыса».— «Что?!» — «Крыса, говорю, не слышишь, что ли?» Тон был достаточно нелюбезный, но я не отступалась. «А почему ты всегда за мной ходишь?»—«А тебе какое дело? Нравишься ты мне, вот и хожу, и буду ходить, попробуй, запрети!»—«Если тебе нравится за мной ходить, что ж ты не подойдешь, не познакомишься?»—«Так я же вон какой, еще прогнала бы, а я не хотел! Говорю, нравишься ты мне, и не бойся, я своим сказал, чтоб не смели тебя трогать, даже если одна идешь». Так завязалась наша дружба. Крыса никак не хотел назвать свое настоящее имя, а может, и не знал его, только уверял, что ему не меньше десяти лет, хотя росточком был ну, дай бог, с семилетнего мальчугана.
Сначала он немного боялся, как бы мы не схватили и не отправили его в милицию. Но постепенно страх прошел, грубый тон сгладился. Я часто доверяла ему нести мою сумку. Он никуда не убегал и отдавал мне мои вещи у входа в гостиницу. Жили они—он и его товарищи—в знаменитых катакомбах. От денег он отказывался. Тогда я стала приносить ему хлеб и другую еду. Днем он часто ходил с нами на пляж и честно сторожил вещи, пока мы с Всеволодом далеко и надолго уплывали в море. Пляж тогда был небольшой, назывался почему-то австрийским—там теперь закрытый порт для иностранных
кораблей.

В конце концов нас привыкли видеть вместе. Актеры наши, узнав от меня и Всеволода о честности Крысы, прониклись к нему симпатией. Иногда, обманув бдительность швейцара, мне удавалось провести Крысу в наш номер и там немного покормить. Потом уже и сам швейцар по моей просьбе пропускал его к нам. Еду, которую мы ему давали, Крыса прятал за пазуху. На мой вопрос, почему он не ест, нередко следовал ответ: «Это ребятам». Я решила подкармливать его в ресторане; и вот, договорившись со всеми товарищами, мы складывали на нашем столике (а он был ближе к двери) все, что оставалось «из продуктов. Крыса подкрадывался к нам, ел сам и под лохмотьями уносил еду для друзей. Ни у кого из актеров ничего не пропадало. Ни у кого не вырывали из рук сумки, не обрезали часы. Крыса был главарем одесских беспризорников и дал строгий приказ никого из Малого театра «не обижать». Однако я никак не могла добиться, чтобы он рассказал мне историю своей жизни. Да вряд ли он ее и знал. Подобно всем беспризорным из катакомб, он промышлял, ничем не брезгуя; подобно всем им, голодал, замерзал и как огня боялся попасть в колонию. «Нет, так вольнее»—был ответ Крысы. Очень меня удручал его вид, его страшные лохмотья. Но он категорически отказывался принять что-либо из белья или платья. «Ни к чему, так сподручней»... Читать он кое-как умел, но учиться не хотел, и все мои попытки обучать его наталкивались на решительное сопротивление.

Наступил день нашего отъезда. Мы с Всеволодом уезжали пароходом на концерты в Евпаторию, остальные участники поездки—кто куда. Конечно, упаковывать вещи начали в последний момент—хотелось подольше посидеть на пляже, еще и еще поплавать. Впихивали все как попало в чемоданы: лишь бы довезти до каюты, извозчик уже ждал. С помощью Крысы стали грузиться. Крыса плакал, я тоже, и от слез не видела, куда, что и как кладу. Наконец сели, поехали. Наш пароход уже дает гудок, а один из чемоданов падает из пролетки, и все содержимое его вываливается на мостовую. Всеволод нервничает. Мы обвиняем друг друга, а Крыса бегает по улице, подбирает вещи и складывает их в чемодан. Пароход дает второй гудок. Извозчик торопит, мы ругаемся, а Крыса, посапывая и утирая слезы, зорко оглядывает мостовую — все ли подобрал, все ли уложил. Потом, много позже, в каюте, перекладывая и упаковывая как следует все вещи, я не обнаружила ни одной пропажи.

Не буду говорить, как было нам всем горько расставаться: Крыса на пристани утирал нос своими лохмотьями, смотрел, не отрываясь, на нас. Но вдруг его точно смыло с причала—видно, кого-то испугался. Мы все не уходили в каюту: ждали, не покажется ли его маленькая, худенькая фигурка. И действительно, после выхода в открытое море мы заметили, что почти под маяком нам машут какой-то тряпкой. Он! Крыса! Как он успел пробраться, ныряя и хватаясь за стенки мола? Вот отсюда, из безопасного места, он посылал нам прощальный привет.

Какова его дальнейшая судьба — не знаю. Перед отъездом он дал мне слово, что будет учиться. Я оставила ему адрес театра. Но писем не было. Сколько раз потом, бывая в Одессе, я пыталась навести о нем справки. Да, его все знали, помнили беспризорников и их вожака Крысу, он хорошо был известен и в городе и в окрестностях. Знали, что ютились беспризорники в катакомбах, и Крыса был неуловим. А потом, говорили, именно в катакомбах была на них облава. Кое-кого выловили, распределили по колониям. И сколько настоящих советских людей—и каких людей! — выросло из беспризорников. Я думаю. Крыса погиб: может, во время облавы, может, еще как. Уверена, если бы он остался в живых, он бы написал. Но ведь была война, все было... Часто своему сыну, а потом и внуку рассказывала я о Крысе. Часто, часто вспоминаю этого беспризорника. Так и стоит он перед глазами: вижу его насупленную рожицу, воспаленные глаза почти без ресниц и проглядывающую сквозь лохмотья ужасную худобу. И последнее: какой-то крошечный комочек на камнях около маяка, несмотря на все препятствия еще раз захотевший послать нам свой прощальный привет.

Наши поездки с Сергеем Аркадьевичем Головиным продолжались подряд несколько лет.
Потом случилось так, что вместо нас с Аксеновым Головин взял в поездку пришедших в труппу Малого театра Н. М. Радина и Е. М. Шатрову. Мы с Всеволодом стали гастролировать вдвоем. Ездили мы в Евпаторию. Я выступала как чтица, вместе мы разыгрывали маленькие сценки. За наши выступления нам полагалось питание и хорошая комната в одном из санаториев. Мы много работали и над моей концертной программой и над небольшой сценкой из Луначарского «Вор у вора дубинку украл», выбирали интересные произведения О. Генри, Дж. Лондона.

Утром на пляже загорали, купались, потом дома репетировали. Наши выступления в курзале проходили настолько удачно, что нас звали в Евпаторию несколько лет подряд. А потом была знаменитая поездка в Смоленск, куда нас пригласили два администратора: всем известный сейчас и. до сих пор сохранивший всеобщую любовь Александр Моисеевич Эскин и другой администратор, кажется Хотимский. Мы подобрали группу, всю из Малого театра. Подготовили репертуар, который давали в поездках с Головиным, — «Идиота» по Достоевскому, «Женитьбу Белугина» Островского, «Альбину Мегурскую» Шаповаленко и «Волчьи души» Лондона. Кроме этой последней пьесы и «Идиота» все было нами с Аксеновым играно либо на основной сцене Малого театра, либо в его филиале. Мы имели большой успех и получили официальное приглашение повторить гастроли осенью или на следующее лето. Настаивали на осени, так как многим желающим не удалось попасть на наши спектакли. Но неожиданно грянул гром.

В театре поднялась целая кампания против меня и Всеволода. Нас обвиняли в том, что мы позорим Малый театр безобразной халтурой. Директор Владимиров собрал общее собрание, где нас судили, даже требовали, чтобы с меня сняли звание заслуженной артистки, а Аксенова вообще удалили из театра. Мы доказывали, что если нас приглашают вновь и вновь, значит, спектакли идут хорошо. Страсти накалялись. Всеволод очень смелой толково выступал в нашу защиту. А мой дорогой, чудный Остужев, поднявшись на трибуну, своим великолепным, неповторимым голосом громко, на весь театр спокойно произнес: «Все это зависть!» Что поднялось в зале! Истерика, крики. Кончилось дело тем, что звания с меня не сняли, но Всеволода из труппы удалили. Однако товарищи считали такое решение неправильным, собрали семьдесят семь подписей и обратились в РКИ. В результате Всеволода через три месяца вернули в театр.
К разговору о пользе летних поездок хочу еще добавить рассказ о частых и пользующихся громадным успехом сборных спектаклях в Большом театре или в его филиале (там сейчас Театр оперетты), в которых выступали актеры Малого, коршевского и Художественного театров. На понедельники—общий выходной день—большей частью арендовался филиал Большого театра. В результате образовалась почти постоянная труппа. В нее входили:
великолепная актриса В. Н. Поп

«МОЯ ЛУЧШАЯ РОЛЬ – ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ»

Свою лепту в копилку лучших фильмов о минувшей войне внес и народный артист России, лауреат Государственной премии СССР Александр Михайлов.

«МОЯ ЛУЧШАЯ РОЛЬ – ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ»

Открытие кинофестиваля «Поклонимся великим тем годам», посвященного 60-летию Великой Победы, состоялось 26 апреля в киноцентре «Русич». Его организаторами выступили Федеральное агентство по культуре и кинематографии, управление культуры Белгородской области, ГУК «Белгородкино» и управление культуры города Белгорода.

Юбилей отмечают не только наши соотечественники, но и жители многих западных стран. Свой вклад в воссоздании наиболее значимых событий Великой Отечественной внесли и кинематографисты, а художественные киноленты стали своеобразным памятником погибшим. Свою лепту в копилку лучших фильмов о минувшей войне внес и народный артист России, лауреат Государственной премии СССР Александр Михайлов. Творческой встречей с одним из самых любимых в стране актеров и было ознаменовано открытие кинофестиваля. Александр Яковлевич в Белгороде впервые побывал три года назад и сохранил о нем самые теплые воспоминания. В нынешний же визит он отметил, что Белый город изменился до неузнаваемости. Восхищение по поводу уюта и чистоты в областном центре и близлежащих районах он высказал в самом начале своего выступления и неоднократно упоминал об этом в течение всего вечера.

Сама встреча была по предложению актера организована в форме активного диалога со зрительным залом. «Я обладаю редким талантом: слушать и слышать людей», - так сказал о себе А.Я.Михайлов. Но сначала все-таки рассказал зрителям о своей жизни, творческом пути. Родился в Забайкалье и с раннего детства мечтал о море. Когда семья переехала на Дальний Восток, хотел поступить в мореходку, но не хватило всего лишь одного годочка. Поэтому пошел в ремесленное училище, о чем не жалеет, так как и по сей день может и гвоздь забить, и иную «мужскую» работу выполнить.

Потом все же ходил по морям-океанам полгода, но вынужден был сойти на берег. Мама, услышав о произошедшей с его друзьями трагедии в море, поседела за несколько месяцев. Пожалев ее, Александр сделал выбор в пользу суши. В одни из первых дней сухопутного существования случайно, чтобы убить время, попал в театр. И «заболел» им - на целых сорок лет. Он и сейчас «служит» в Малом театре. Играет в чеховских «Дяде Ване» и «Чайке», главную роль в спектакле «Иван Грозный», антрепризах, и мечтает о … «Вишневом саде». Своего пристрастия к классике не скрывает. Более того: считает неиссякаемым источником духовности народную культуру, в первую очередь – песни. Любовь к русской песне привила актеру мама, простая русская женщина, которая не получила специального образования, но имела абсолютный слух, играла на балалайке и знала множество текстов.

Александр Яковлевич порадовал публику прекрасным исполнением русских народных песен, романсов под собственный аккомпанемент на гитаре. Отвечая на многочисленные вопросы зрителей, актер признался, что относится нелицеприятно к «попсе», «без образным» (то есть, не имеющим художественного образа) песням, драматургии. Считает себя патриотом и призывает любить родину, уважительно относиться к своим «корням».
Тепло вспоминал свою единственную встречу с Игорем Тальковым и исполнил его песню, которую автор посвятил Михайлову. Мечтает о своем домике, вот уже и землю приобрел.
Но все же больше всего вопросов было о фильмах – ведь сыграно более 50 ролей… Не все они равнозначны, считает Михайлов, а наиболее любимые им самим – да и зрителями, несомненно – «Очарованный странник», «Мужики», «Любовь и голуби». И все же: «Моя лучшая роль – это моя жизнь», - признался актер, воспользовавшись «подсказкой» из записки одной из студенток Белгородского института культуры. Не обошлось и без вопросов о личной жизни. Два взрослых уже сына по стопам отца не пошли (хотя у Константина была попытка), а вот станет ли актрисой Алина (по святцам – Акилина), которой скоро исполнится три годика, говорить пока рано. О дочурке, которую Александр Михайлов «родил» в 58 лет, счастливый отец говорил не без гордости. И признался, что комфортнее всего ощущает себя в лоне семьи…Что касается военной темы, то актеру пришлось играть в нескольких фильмах, причем один раз в самом высоком звании – Маршала Советсткого Союза К.К.Рокоссовского. Именно в этой роли и предстал он перед зрителями, которым были предложено ролики из нескольких известных фильмов о войне.

Специально для ИА «Бел.Ру» Тина Тимская
7.04.2005 11:26

С 12 мая по 19 июня в трех российских городах: Челябинске, Перми и Нижнем Новгороде пройдут гастроли Малого театра. Об этом в интервью РИА «Новости» в среду сообщил художественный руководитель и главный режиссер Малого театра, известный актер Юрий Соломин

Малый театр посвящает свои гастроли 60-летию Победы

С 12 мая по 19 июня в трех российских городах: Челябинске, Перми и Нижнем Новгороде пройдут гастроли Малого театра. Об этом в интервью РИА «Новости» в среду сообщил художественный руководитель и главный режиссер Малого театра, известный актер Юрий Соломин.

По его словам, в «большие гастроли» Малый театр отправляется сразу же после закрытия сезона, который состоится 5 мая спектаклем по пьесе Островского «Лес».

«Челябинск - это особенно дорогой для нас город, где Малый театр и наше театральное училище им.Щепкина были в эвакуации во время войны, - рассказал Соломин. - Мы не забываем челябинцев и практически каждые пять лет бываем у них в гостях, но а в год 60-летия Победы, самого дорогого и великого праздника нашего народа, сам Бог велел отправиться на гастроли в Челябинск».

Не случайно выбраны Пермь, где Малый театр был очень давно, а также Нижний Новгород, где артистам театра предстоит выступить впервые.

По словам Соломина, предстоящее «большое турне» также станет своеобразным отчетом Малого театра перед российским зрителем в преддверии 250-летнего юбилея театра.

«Мы везем наши лучшие спектакли, причем это - большие, сложные, постановочные проекты, - отметил Соломин. По его словам, главными авторами на гастрольной афише будут великие русские писатели: Александр Островский и Антон Чехов, спектакли по пьесам которых никогда не покидают репертуар Малого.

В гастрольной программе будут показаны спектакли: «На всякого мудреца довольно простоты», «Волки и овцы», «Правда хорошо, а счастье лучше», «Бешеные деньги», «Три сестры», «Чайка» и «Вишневый сад».

Новый, юбилейный, 250-й, сезон откроется в начале сентября. В числе премьер нового сезона, по словам Соломина, будет спектакль «Мнимый больной» Мольера, «Ревизор» Гоголя, «Мария Стюарт» Шиллера.

МОСКВА, 4 мая
РИА «Новости»

5 мая день рождения артиста Малого театра Александра Юрьевича Белого.
Александр Белый — мастер малых ролей, но, несмотря на фамилию, созданные им образы отмечены редкостным богатством красок, а от малого до большого, как известно, всего один шаг… Поздравляем Александра Юрьевича Белого с днем рождения и желаем ему доброго здоровья, успеха и новых заметных ролей на великой сцене Малого театра.

Сегодня, 4 мая в Малом театре поздравляли сотрудников театра, ветеранов Великой Отечественной войны и тружеников тыла, по случаю приближающегося 60-летнего юбилея Великой Победы.

РАСПОРЯЖЕНИЕ №9

по Государственному академическому Малому театру России

«РЕВИЗОР» Н.В.ГОГОЛЬ

РАСПОРЯЖЕНИЕ №9
по Государственному академическому Малому театру России

Н.В.ГОГОЛЬ
«РЕВИЗОР»

Действующие лица:

Сквозник-Дмухановский, городничий — А. ПОТАПОВ
Анна Андреевна, жена его — Л. ПОЛЯКОВА
Марья Антоновна, дочь его — И. ИВАНОВА
Лука Лукич Хлопов, смотритель училищ — Э. МАРЦЕВИЧ
Жена его — К. БЛОХИНА
Ляпкин-Тяпкин, судья — Б. НЕВЗОРОВ
Земляника, попечитель богоугодных заведений — А. КЛЮКВИН
Шпекин, почтмейстер — А. ЕРМАКОВ
Петр Иванович Добчинский — В. БУНАКОВ
Петр Иванович Бобчинский — С. КАГАКОВ
Иван Александрович Хлестаков — Д. СОЛОДОВНИК, С. ПОТАПОВ
Осип, слуга его — В. НИЗОВОЙ
Христиан Иванович Гибнер — В. ПАВЛОВ
Люлюков — П. АБРАМОВ
Растаковский — А. ТОРОПОВ
Коробкин — А. БЕЛЫЙ
Уховертов, частный пристав — П. АБРАМОВ
Свистунов — С. ВИДИНЕЕВ
Пуговицин — Е. АРАНОВСКИЙ
Держиморда — В. АНДРИАНОВ
Абдулин, купец — В. ПЕТРОВ
Пошлёпкина, слесарша — Е. ПОРУБЕЛЬ
Жена унтер-офицера — Л. ЩЕРБИНИНА
Мишка, слуга — С. ПОТАПОВ
- Д. СОЛОДОВНИК
Слуга трактирный — Е. КУРШИНСКИЙ
Жена Коробкина — Л. ЕЩЕНКО

Режиссёр-постановщик — Ю. СОЛОМИН
Художник-постановщик — А.ГЛАЗУНОВ
Художник по костюмам — К.ШАМРИН
Композитор — Г. ГОБЕРНИК
Помощник режиссёра — В. ЕГОРОВ

Художественный руководитель — Ю.М.Соломин

Генеральный директор — В.И.Коршунов

РАСПОРЯЖЕНИЕ №8

по Государственному академическому Малому театру России

«МАРИЯ СТЮАРТ» Ф.ШИЛЛЕР

РАСПОРЯЖЕНИЕ №8
по Государственному академическому Малому театру России

Ф.ШИЛЛЕР
«МАРИЯ СТЮАРТ»

Действующие лица:
Елизавета, королева английская — Л.ТИТОВА
Мария Стюарт, королева шотландская — О.МОЛОЧНАЯ
Анна Кеннеди, её кормилица — Н.КОРНИЕНКО
Роберт Дадли, граф Лестер — А.МИХАЙЛОВ
Джордж Тальбот, граф Шрусбери — Ю.КАЮРОВ
Вильям Сесиль, барон Берли, государственный казначей — В.БАРИНОВ
Граф Кент — В.БАБЯТИНСКИЙ
Амиас Паулет, главный тюремщик Марии — В.БОРЦОВ
Мортимер, его племянник — В.ЗОТОВ
Граф Обепин, французский посланник — В.САФРОНОВ
Вильям Девисон, государственный секретарь — М.ФОМЕНКО
Окелли, друг Мортимера — А.АНОХИН
Офицер гвардии — В.ДАХНЕНКО

Режиссёр-постановщик — В. ИВАНОВ
Художник-постановщик — В. ЛЕВЕНТАЛЬ
Композитор — Э. АРТЕМЬЕВ
Помощник режиссёра — Г. МАРКИНА

Художественный руководитель — Ю.М.Соломин

Генеральный директор — В.И.Коршунов

пройдут гастроли Государственного академического Малого театра на сцене Челябинского государственного академического театра драмы им.Н.Орлова

С 12 мая по 29 мая 2005 года пройдут гастроли Государственного академического Малого театра на сцене Челябинского государственного академического театра драмы им.Н.Орлова

12, 19, 27 мая
«На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островский

13, 20, 26 мая
«Волки и овцы» А.Н.Островский

14, 22, 28 мая
«Бешеные деньги» А.Н.Островский

15, 25 мая
«Правда — хорошо, а счастье лучше» А.Н.Островский

17, 21 мая
«Три сестры» А.П.Чехов

18, 24, 29 мая
«Чайка» А.П.Чехов


Начало спектаклей в 18 часов.

Касса работает с 9 час. 30 мин. до 19 час. 30 мин. Перерыв с 14 до 15 часов. Телефон: 64-76-84

1 мая день рождения отмечает заслуженный артист России Владимир Алексеевич Дубровский.

Желаем Владимиру Алексеевичу и впредь радовать зрителей своими ролями на сцене, доброго здоровья, новых творческих достижений во славу прославленного Малого театра.

1 мая день рождения отмечает заслуженный артист России Владимир Алексеевич Дубровский.
Блистательный характерный артист, известный по спектаклям «Горе от ума», «День на день не приходится», «Снежная королева», «Свадьба, свадьба, свадьба!» и другим.
Епиходов, эти «двадцать два несчастья» в исполнении Владимира Дубровского из знаменитого «Вишневого сада» в постановке И.В.Ильинского, вызывал не только горькую усмешку, но и подлинное сочувствие в зрительном зале. Полярный характер, как сегодня бы сказали, «предприимчивый» Антон Антонович Загорецкий из спектакля «Горе от ума» неподражаем в исполнении Владимира Дубровского настолько, что эту роль артисту довелось играть в двух сценических редакциях Малого театра.
Сейчас Владимир Алексеевич репетирует у режиссера Владимира Бейлиса роль Каленича в новом спектакле театра «Госпожа министерша» по пьесе Б.Нушича. Премьера предполагается в начале следующего театрального сезона.
В этом году день рождения Владимира Дубровского совпал с общенациональным праздником Пасхи. Пусть этот редкий случай помогает и в дальнейшем замечательному артисту и прекрасному человеку. Желаем Владимиру Алексеевичу и впредь радовать зрителей своими ролями на сцене, доброго здоровья, новых творческих достижений во славу прославленного Малого театра.

Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Архипастырям, пастырям, монашествующим и всем верным чадам Русской Православной Церкви

ПАСХАЛЬНОЕ ПОСЛАНИЕ

Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Архипастырям, пастырям, монашествующим и всем верным чадам
Русской Православной Церкви

«Мы погреблись с Ним крещением в смерть,
дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца,
так и нам ходить в обновленной жизни».
Рим. 6, 4


Возлюбленные о Христе Воскресшем Преосвященные архипастыри, весь священнический, диаконский и монашеский чин, боголюбивые чада нашей Святой Православной Церкви! Приветствуя каждого из вас пасхальным целованием, обращаю к вам полные неизреченной радости слова:

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

Величайший из праздников празднуем мы сегодня, прекраснейшее из торжеств торжествуем. Светлая пасхальная радость, сияющая в наших сердцах, согревает нас среди земных забот, вдохновляет на жизнь в добре и любви, дарует нам предчувствие собственного грядущего воскресения.

Всем отверзает Господь благодатный источник этой радости и не спрашивает сегодня, в который час кто вышел на делание свое. Знает Он верных Своих, трудившихся от первого часа, но знает и то, что пришедшие к одиннадцатому часу преодолели, быть может, самую трудную часть пути. И нет дела более угодного Богу, чем принести эту святую радость тем, кто ее не знает, чьи души еще не озарил нетленный свет Пасхи Христовой. И эта светоносная, преображающая, животворящая радость отвалит камни от гробов, в которых запечатаны их души.

Обращая ликующие пасхальные песнопения к Восставшему из мертвых, Первенцу среди умерших (1 Кор. 15, 20), мы и в самих себе ощущаем чудо совоскрешения: мы более не мертвы духовно, но живы благодатию Божией, искупившей нас от греха и смерти, соделавшей нас во Христе новым творением.

Это чудо творит любовь Воскресшего Спасителя, победившего смерть Крестным Подвигом. Для спасения человечества, отступившего от Божия замысла, Сотворивший жизнь сошел во ад, смирив Себя до смерти, даже до смерти крестной, и даровал нам Новую Пасху — таинственный переход от смерти к жизни, от тьмы к свету, от земли к вечному Царству Божию. И этот переход открывается для нас уже в этой нашей временной жизни, если мы в земном своем странствии через молитву и смиренное принятие воли Божией, через дела милосердия и служение ближним соединяемся со Христом.

Освобождаясь из греховного плена, всеми силами устремляясь к сияющему свету Христову, мы делаем прекраснее нашу жизнь, ибо умножаем в своей душе вечные богатства — по слову Писания: «Собирайте себе сокровища на Небе, где ни моль, ни ржа не истребляет, и где воры не подкапывают и не крадут. Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6, 20-21).

Откровение о том, что «Бог есть любовь» (1 Ин. 4, 8), — это величайший дар Воплотившегося Сына Божия человечеству. Любовь преображает, очищает и освящает все вокруг нас. И мы, следуя заповеди Спасителя о жертвенной, самоотверженной любви к людям, приобщаемся к Божественной любви, которая, разгоревшись в наших сердцах, неугасимой пасхальной радостью наполнит и всю нашу жизнь. Тогда исполнятся на нас апостольские слова: «Всякий любящий рожден от Бога и знает Бога» (1 Ин. 4, 7).

Будем же идти путем спасения неленостно и неуклонно. Да, сей путь всегда бывает тернист и узок. И не случайно многие в окружающем нас мире ушли с этого пути, затуманив свой духовный взор стремлением к власти и славе, комфорту и обладанию земными сокровищами, безудержному потреблению и бесконечным развлечениям. Церковь знает, что такая дорога ведет человека в тупик и никогда не сделает его счастливым. Путь же Христов, путь крестоношения и воскресения, приводит нас к свету, воссиявшему от Живоносного Гроба Господня. Жить в этом свете — значит побеждать любую скорбь и печаль, иметь полноту мира и радости.

Возлюбленные! Будем по завету апостольскому «ходить в обновленной жизни». Отринем вражду и распри, греховные привычки и душевную расслабленность. Каждым днем и часом нашей жизни исполним заповедь Христову: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 16).

Среди нас множество людей, остро нуждающихся в помощи и заботе. Это наши пожилые сограждане, жертвы войн, преступлений и стихийных бедствий, те, кто страдает от болезней, бедности, одиночества, сиротства, бездомности. Принесем каждому из них как пасхальный дар нашу деятельную любовь, наши лепты и труды милосердия.

«День Воскресения Господа нашего Иисуса Христа, — пишет святой Иоанн Златоуст, — основание мира, начало примирения, прекращение враждебных действий, разрушение смерти, поражение диавола». Пусть Пасха Христова водворит мир там, где льется кровь и разгорается ненависть. Пусть все люди Земли протянут друг другу руку братства и соработничества на общее благо. Заверяю каждого, что Русская Православная Церковь будет трудиться во имя благословенного примирения и согласия всего человеческого рода. В этом служении мы неизменно открыты к совместным трудам с государством и многоразличными общественными силами, с людьми разных вер и убеждений.

Через несколько дней мы будем торжественно отмечать 60-летие победы в Великой Отечественной войне. В те тяжелые годы, на грани жизни и смерти, в душе народной с новой силой пробудилась святая православная вера. Для многих наших соотечественников это стало началом новой жизни — жизни во Христе. Тогда светозарный Праздник Пасхи Христовой также пришелся на майские дни и предшествовал всенародному празднику Великой Победы. Христос Спаситель благословил обратившихся к Нему людей Своих миром (Пс. 28, 11).

Возлюбленные о Господе архипастыри, пастыри и чада церковные, в этот светлый и святой день сердечно поздравляю всех вас с Праздником Светлого Христова Воскресения! Ныне, когда сердца православных христиан переполняет пасхальная радость, спешу поделиться ею со всеми нашими братьями и сестрами — православными, христианами других исповеданий, каждым человеком, ближним или дальним.

Всех же священнослужителей, монашествующих и мирян нашей Святой Церкви вновь и вновь прошу совершенствоваться в вере и добрых делах, «дабы во всем прославлялся Бог через Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь» (1 Пет. 4, 11).


ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ ХРИСТОС!

АЛЕКСИЙ,

ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РУСИ


Пасха Христова
2005 год
Москва


Официальный сайт Русской Православной Церкви