Уже 26 апреля состоится премьера спектакля «Белая палатка» И. Стаднюка. Предлагаем вашему вниманию интервью с режиссёром Ириной Михайленко и фотографии с репетиции.
Творческая жизнь в Малом театре бурлит: уже 26 апреля состоится премьера спектакля «Белая палатка» И. Стаднюка. Постановка приурочена к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне.
Мы решили пообщаться с режиссёром Ириной Михайленко и из первых уст узнать о работе над спектаклем. Беседу вела Мария Новикова.
На репетиции побывал наш фотограф Евгений Люлюкин.
– Под названием «Белая палатка» данная пьеса Ивана Стаднюка шла в театре Советской Армии, в 1985 году был показан фильм-спектакль. Ваша постановка - нечто принципиально другое?
– Я посмотрела фильм, мне он очень понравился, но у нас своя интерпретация произведения. Мы обратились к оригинальной пьесе Ивана Стаднюка «Горький хлеб истины», по которой была создана инсценировка для театра Советской Армии, которую мы знаем как «Белая палатка». У нас вышел некий синтез из двух инсценировок, что-то мы логически дописали, потому что прекрасно понимаем, что текст должен звучать современно и сегодня. Когда я выбирала этот материал, мне было интересно посмотреть, как среда войны переплетается с человеческими судьбами.
– «Белая палатка» - не самая известная пьеса о войне. Как вы пришли к этому материалу?
– Я не сразу нашла эту пьесу. Мне пришло предложение поставить что-то патриотическое к 80-летию со дня Победы в Великой Отечественной войне, «Белую палатку» мне посоветовал почитать Алексей Владимирович Дубровский. Она мне очень понравилась, потому что тема актуальная, и пьеса в первую очередь про медиков в военное время, про то, что они делали в ВОВ - спасали жизнь людей иногда даже ценой собственной жизни, и этот подвиг нельзя забывать
– В «Белой палатке» есть место не только героическому подвигу, в произведении прекрасно раскрыта тема личных взаимоотношений, любви между мужчиной и женщиной.
– Это спектакль про разные качества любви: про родительскую любовь - любовь отца к дочери; про безответную любовь - любовь Цацы к Ступакову; про такую уже долгую любовь, выдержанную, как хорошее вино, - это отношения Любомирова с Киреевой, своей женой. Однако все эти виды проявления любви идут параллельно с сильным чувством долга и самопожертвования. Какая она, эта любовь, бывает во время войны, какие это люди, чем они в тот момент жили.
– Кто-то из Вашей семьи воевал в Великую Отечественную?
– Да, мой дедушка воевал, а бабушка работала медсестрой. Они выжили, прошли войну. Дедушка, Георгий Афанасьевич Михайленко, работал фельдшером, а после войны поступил в медицинский институт и стал врачом. Это ещё одна причина, по которой мне понравился материал. Так получилось, что у меня в семье одни учителя и медики.
– Постановка получается очень личной. Переносите на сцену что-то из рассказов бабушки и дедушки?
– Я читала сохранившиеся письма, которые мой дедушка писал бабушке. Что-то брала оттуда, также читала и другие фронтовые письма.
– В прошлом году вы победили в режиссёрской лаборатории. «Белая палатка» - Ваша первая постановка в Малом театре. В спектакле участвуют не только молодые артисты, но и заслуженные, и даже народные. Испытываете трепет? Ищете какой-то особый подход?
– Честно сказать, какого-то особого подхода искать не приходится. И слава Богу! С Алёной Игоревной Охлупиной мы работали ещё в рамках лаборатории, посвящённой Чехову. И многие другие артисты, участвующие в этой работе, проходят со мной путь с тех самых пор. Вся команда спектакля, все артисты – очень отзывчивые люди. Я молодой режиссёр. Что-то мне подсказывают, но также доверяют, мне это очень важно. Не было ни страха, ни трепета, а скорее сильное желание быть в диалоге и рассказать о том, что сегодня важно знать.
– Получается, что спектакль создаётся не в режиме режиссёрской диктатуры, а в сотворчестве?
– Я считаю, что театр – это всегда сотворчество. Конечно, у меня есть видение, основная мысль, я готовлюсь к репетициям и понимаю, о чём хочу говорить, но иду от артиста. Я могу увидеть, например, как это можно сыграть, как бы это сыграла я, но все люди индивидуальны: разные характеры, разные психологические составляющие. И они могут это сделать по-другому, но о том же, о чем прошу я. Я не диктую, мы находимся в диалоге.
– Как проходят репетиции?
– Очень насыщенно, мы стараемся успеть как можно больше. Тем более, что сейчас выпускается несколько премьер, и нужно работать в интенсивном темпе и очень организованно, потому что артисты в Малом театре много работают, и организовать процесс репетиций – ещё один квест, с которым мы справляемся.
– Один из важных пунктов в любом спектакле – это сценография, и часто она может о многом сказать. Мария Шуплецова уже работала в Малом театре, у неё свой оригинальный стиль. В новой постановке декорации скорее символичные или всё же близки к классическому русскому реалистическому театру?
– Не хочу раскрывать все карты. Вы увидите это. Что такое символизм? Для каждого человека это что-то своё. Может, вы видите натуралистичное исполнение, а изначально режиссёр видел в этом символизм. Для меня всегда очень важна метафора в спектакле. Есть вещи, о которых можно сказать – красиво.
– Будут ли сцены, которые могут отпугнуть излишним натурализмом?
– Нет. Понятно, что это военный спектакль. Но всё задумано очень эстетично, содержательно, у нас нет задачи оттолкнуть зрителя.
– Что должен вынести зритель, посетивший спектакль?
– Мне важно, чтобы любой человек, посмотрев спектакль, увидел другого человека. Именно УВИДЕЛ его. Потому что мы часто существуем внутри личных переживаний, проблем, а здесь, тем более, тема войны. Как важно понимать, что у каждого идёт ещё своя внутренняя борьба. Важно понять другого человека и даже оправдать.
Главное, чтобы мы помнили, что были такие люди, что они достойно сражались, и тоже переживали, что у них не всё всегда получалось. И, несмотря на то, что их уже сегодня нет среди нас, осталась память о них. Этот спектакль о войне. Но в первую очередь он о людях, которые столкнулись с ужасами Великой Отечественной.
[GALLERY:876]
