Версия для слабовидящих
Личный кабинет

Новости

«Звуковой архив Малого театра» СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «САМЫЙ ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ» Б.ВАСИЛЬЕВА

«Звуковой архив Малого театра»

СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «САМЫЙ ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ» Б.ВАСИЛЬЕВА

Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…

Сцена из первого действия (3,5 Мб)

Ковалев — М.Жаров

Комиссар – В.Хохряков

Комментарий Е.Н. Гоголевой.

Ю.А.Дмитриев
Из книги «Академический Малый театр. 1941-1995»

«Самый последний день» Б.Васильева


Большой успех имел спектакль «Самый последний день», пошедший в 1974 году, прежде всего благодаря исполнению М.Жаровым роли младшего лейтенанта милиции, участкового инспектора Ковалева.

Основой для пьесы послужила повесть Б.Васильева, впервые опубликованная в журнале «Юность». Инсценировку осуществил сам автор. Ставил спектакль Б.Равенских, оформлял В.Шапорин.

Жаров так писал об этой своей работе: «Я очень люблю роль участкового инспектора, младшего лейтенанта милиции Ковалева. Борьба за человека — так я определяю суть этого характера. Борьба за то, чтобы люди каждый свой день жили с высокой нравственной отдачей» (Жаров М. Самый последний день. — «Сов. культура», 1974, 25 сент.). И в беседе с журналистом Жаров сказал: «Для моего героя его милицейская форма — могучее оружие борьбы за человека» (См.: Львова Т. Спектакль воспитывает. — «Сов. культура», 1974, 25 сент.).

Утром милицейские наряды отправлялись на задание, играл оркестр, и младший лейтенант отдавал честь. «И стоял Семен Митрофанович, приложив руку к козырьку, в этой патетической сцене нет ничего придуманного, что могло быть, окажись на месте Жарова актер иного склада» (Зись А. Михаил Жаров. — «Театр», 1982, № 10, с. 92).
Вот он, немолодой человек, выходил из глубины сцены к рампе; снимал фуражку и платком вытирал лоб. Сегодня у него последний день службы. С завтрашнего дня он пенсионер. Позади трудная жизнь: участие в войне, связанная со многими опасностями милицейская служба. Теперь есть мечта: уехать в деревню и там, на лоне природы, нет — не отдыхать, а заняться сельским хозяйством, привлечь к себе тех, кто нуждается в помощи, чтобы они нашли свое место в жизни.

Но пока надо обходить участок. А на нем и беспутная, экзальтированная, связавшаяся с преступным миром Алка (Т.Торчинская), и желчный склочник-пенсионер Бызин (Е.Весник), и безвольная, растратившая жизнь на кутежи вдова профессора Агнесса Павловна (И.Ликсо), и отчаявшаяся от беспробудного пьянства мужа Вера Кукушкина (О.Чуваева), и живущая в тяжелом горе (у нее на фронте погибли сыновья) Мария Тихоновна (Т.Панкова), и пропивающий свой талант и сам перед собою оправдывающийся Леонтий Саввич (П.Константинов). Со всеми ними встречался участковый, говорил, спорил, убеждал, жалел. И чем дальше развивалось действие, тем больше зрители убеждались, какой перед ними хороший, сердечный человек. Все это умение — передать сердечность, заинтересоваться каждым человеком — составляло достоинство игры Жарова. В свой последний служебный день он обходил квартиры, в этом заключалось главное содержание спектакля. Немолодой человек, с чуть сутулой спиной, в мундире, от долгой носки потерявшем форму, приобретшем будничность, с негромким голосом и внимательным взглядом. Он любил людей, это составляло главную суть его характера. Старая женщина не хочет уезжать из хибарки и тем самым мешает строительству новых домов. Она представляется упрямицей и только участковому признается, что отсюда, из этого домишки, ушли на фронт четыре ее сына и ни один не вернулся. Ковалев низко кланяется этой женщине. А прийдя в квартиру к анонимщику Бызину, спокойно и жестко называет статьи уголовного кодекса, связанные с клеветой.
И все время ощущалсь, что это последний день: «и в молчаливой сосредоточенности, и в переходах по сцене, и в преувеличеннно хвалебных речах, связанных с деревенской жизнью, и в том, как он будет слушать песни о белых журавлях, и в том, как он надвигал фуражку, чтобы никто не заметил его волнения» 9 Рыжова В. Михаил Жаров. — В сб.: Мастера искусства — Герои Социалистического Труда, с. 156).

Но только тогда он ощутил покой, когда решил взять с собою в деревню Веру Кукушкину и ее сына.

А в конце дня Ковалев вступал в схватку с бандитами. Его убивали, и здесь, кажется, режиссер, с его склонностью к эффектам, совершал ошибку. В мягкий, лирический спектакль он вставлял совсем не вписывающуюся в него сцену: Ковалев, уже убитый, продолжал стоять на мосту, освещенном прожекторами, как памятник самому себе. А сцена при этом вращалась. Какая-то в этом заключалась режиссерская бестактность.
И еще одна замечательно сыгранная в этом спектакле роль — комиссара милиции, ее исполнителем был В.Хохряков. Он выступал как своеобразный комментатор жизни Ковалева. «Хохряков наделял роль такой личностной значительностью, таким пафосом обобщений, что образ по существу эпизодический, становился вровень с центральными» (Лейкин Н. День, как жизнь. — «Театр, жизнь», 1972, № 11, с. 18).

Из числа других персонажей назовем Валерия (В.Езепов). В нем наглая сытость, жестокий эгоизм перешли в разнузданность. Такой человек, как Ковалев, мешал ему не потому, что тот милиционер, а потому, что он утверждал иные нравственные принципы. И удар кастетом, который он наносил Ковалеву, — это не просто убийство человека, а расправа с высокими и благородными идеями.

Конечно, спектакль можно было упрекнуть в известной сентиментальности, излишней идеализации главного героя, сказать, что его характер приукрашен. Но при всех условиях спектакль утверждал высокие идеалы и благодаря этому воспитывал зрителей, возбуждал у них добрые чувства. А это всегда составляло одну из самых значительных традиций Малого театра.

Дата публикации: 25.10.2006
«Звуковой архив Малого театра»

СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «САМЫЙ ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ» Б.ВАСИЛЬЕВА

Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…

Сцена из первого действия (3,5 Мб)

Ковалев — М.Жаров

Комиссар – В.Хохряков

Комментарий Е.Н. Гоголевой.

Ю.А.Дмитриев
Из книги «Академический Малый театр. 1941-1995»

«Самый последний день» Б.Васильева


Большой успех имел спектакль «Самый последний день», пошедший в 1974 году, прежде всего благодаря исполнению М.Жаровым роли младшего лейтенанта милиции, участкового инспектора Ковалева.

Основой для пьесы послужила повесть Б.Васильева, впервые опубликованная в журнале «Юность». Инсценировку осуществил сам автор. Ставил спектакль Б.Равенских, оформлял В.Шапорин.

Жаров так писал об этой своей работе: «Я очень люблю роль участкового инспектора, младшего лейтенанта милиции Ковалева. Борьба за человека — так я определяю суть этого характера. Борьба за то, чтобы люди каждый свой день жили с высокой нравственной отдачей» (Жаров М. Самый последний день. — «Сов. культура», 1974, 25 сент.). И в беседе с журналистом Жаров сказал: «Для моего героя его милицейская форма — могучее оружие борьбы за человека» (См.: Львова Т. Спектакль воспитывает. — «Сов. культура», 1974, 25 сент.).

Утром милицейские наряды отправлялись на задание, играл оркестр, и младший лейтенант отдавал честь. «И стоял Семен Митрофанович, приложив руку к козырьку, в этой патетической сцене нет ничего придуманного, что могло быть, окажись на месте Жарова актер иного склада» (Зись А. Михаил Жаров. — «Театр», 1982, № 10, с. 92).
Вот он, немолодой человек, выходил из глубины сцены к рампе; снимал фуражку и платком вытирал лоб. Сегодня у него последний день службы. С завтрашнего дня он пенсионер. Позади трудная жизнь: участие в войне, связанная со многими опасностями милицейская служба. Теперь есть мечта: уехать в деревню и там, на лоне природы, нет — не отдыхать, а заняться сельским хозяйством, привлечь к себе тех, кто нуждается в помощи, чтобы они нашли свое место в жизни.

Но пока надо обходить участок. А на нем и беспутная, экзальтированная, связавшаяся с преступным миром Алка (Т.Торчинская), и желчный склочник-пенсионер Бызин (Е.Весник), и безвольная, растратившая жизнь на кутежи вдова профессора Агнесса Павловна (И.Ликсо), и отчаявшаяся от беспробудного пьянства мужа Вера Кукушкина (О.Чуваева), и живущая в тяжелом горе (у нее на фронте погибли сыновья) Мария Тихоновна (Т.Панкова), и пропивающий свой талант и сам перед собою оправдывающийся Леонтий Саввич (П.Константинов). Со всеми ними встречался участковый, говорил, спорил, убеждал, жалел. И чем дальше развивалось действие, тем больше зрители убеждались, какой перед ними хороший, сердечный человек. Все это умение — передать сердечность, заинтересоваться каждым человеком — составляло достоинство игры Жарова. В свой последний служебный день он обходил квартиры, в этом заключалось главное содержание спектакля. Немолодой человек, с чуть сутулой спиной, в мундире, от долгой носки потерявшем форму, приобретшем будничность, с негромким голосом и внимательным взглядом. Он любил людей, это составляло главную суть его характера. Старая женщина не хочет уезжать из хибарки и тем самым мешает строительству новых домов. Она представляется упрямицей и только участковому признается, что отсюда, из этого домишки, ушли на фронт четыре ее сына и ни один не вернулся. Ковалев низко кланяется этой женщине. А прийдя в квартиру к анонимщику Бызину, спокойно и жестко называет статьи уголовного кодекса, связанные с клеветой.
И все время ощущалсь, что это последний день: «и в молчаливой сосредоточенности, и в переходах по сцене, и в преувеличеннно хвалебных речах, связанных с деревенской жизнью, и в том, как он будет слушать песни о белых журавлях, и в том, как он надвигал фуражку, чтобы никто не заметил его волнения» 9 Рыжова В. Михаил Жаров. — В сб.: Мастера искусства — Герои Социалистического Труда, с. 156).

Но только тогда он ощутил покой, когда решил взять с собою в деревню Веру Кукушкину и ее сына.

А в конце дня Ковалев вступал в схватку с бандитами. Его убивали, и здесь, кажется, режиссер, с его склонностью к эффектам, совершал ошибку. В мягкий, лирический спектакль он вставлял совсем не вписывающуюся в него сцену: Ковалев, уже убитый, продолжал стоять на мосту, освещенном прожекторами, как памятник самому себе. А сцена при этом вращалась. Какая-то в этом заключалась режиссерская бестактность.
И еще одна замечательно сыгранная в этом спектакле роль — комиссара милиции, ее исполнителем был В.Хохряков. Он выступал как своеобразный комментатор жизни Ковалева. «Хохряков наделял роль такой личностной значительностью, таким пафосом обобщений, что образ по существу эпизодический, становился вровень с центральными» (Лейкин Н. День, как жизнь. — «Театр, жизнь», 1972, № 11, с. 18).

Из числа других персонажей назовем Валерия (В.Езепов). В нем наглая сытость, жестокий эгоизм перешли в разнузданность. Такой человек, как Ковалев, мешал ему не потому, что тот милиционер, а потому, что он утверждал иные нравственные принципы. И удар кастетом, который он наносил Ковалеву, — это не просто убийство человека, а расправа с высокими и благородными идеями.

Конечно, спектакль можно было упрекнуть в известной сентиментальности, излишней идеализации главного героя, сказать, что его характер приукрашен. Но при всех условиях спектакль утверждал высокие идеалы и благодаря этому воспитывал зрителей, возбуждал у них добрые чувства. А это всегда составляло одну из самых значительных традиций Малого театра.

Дата публикации: 25.10.2006