Новости

ДОЧЬ МАЛОГО ТЕАТРА

Александра Александровна Яблочкина ушла из жизни весной 1964 года, не дожив всего двух лет до своего столетия. Правда, злые языки говорили, что именно два года она когда-то по старой актерской привычке замотала. Но какое теперь это имеет значение? Потомственная актриса, ученица своего отца и Г. Н. Федотовой, Яблочкина с 1888 года связала свою судьбу с Малым театром, где ей посчастливилось играть на одной сцене с М. Н. Ермоловой, О. О. Садовской, А. П. Ленским, А. И. Южиным-Сумбатовым.

После смерти М.Г.Савиной Яблочкина возглавила Российское театральное общество и почти полвека оставалась бессменным председателем его правления. Сегодня имя Яблочкиной по праву носят Центральный Дом Актера и Дом ветеранов сцены в Москве. Яблочкина составила интересные мемуары. О ней написано множество статей, творчеству ее посвящены монография профессора В.А.Филиппова и документальный фильм «Дочь Малого театра».

Помимо этих официальных источников, о Яблочкиной сохранилось много всевозможных легенд, порою смахивающих на анекдоты. С каждым годом все меньше остается людей, которые хорошо знали Александру Александровну. А те, кто мог бы рассказать о ней правду, к сожалению, этого почему-то не делают, хотя, уверен, их воспоминания дополнили бы наше представление об Александре Александровне.

Я не принадлежал к близкому окружению Яблочкиной. Но благодаря Юлию Германовичу Шубу, Лидии Анатольевне Гончаровой и Вячеславу Константиновичу Гоштову - ее друзьям и помощникам по ВТО - был допущен в дом и неоднократно там бывал. Это и дает мне право поделиться некоторыми воспоминаниями.

В 1958 году, за шесть лет до смерти и за три года до своего последнего выхода на сцену, Яблочкина блестяще сыграла новую роль. То была мисс Кроули в инсценировке романа У. Теккерея «Ярмарка тщеславия», осуществленная на сцене Малого театра И.Ильинским и В. Цыганковым. К тому моменту Александре Александровне исполнилось 92 года. Случай, согласитесь, исключительный в истории театра.

В ту пору я сотрудничал на ТВ в качестве театрального комментатора, и потому мне захотелось не просто показать телезрителям премьеру Яблочкиной, но и запечатлеть ее работу для потомков. Однако сделать это было непросто: видео еще не появилось, кинопленки не хватало для оперативных сюжетов, в двух студиях с трудом втискивалось все, что необходимо было для нынешнего живого эфира. Поэтому съемки на Шаболовке производились только в ночное время. Зная об этом, я как-то попробовал в разговоре с Александрой Александровной забросить удочку. Она отнеслась к моей затее без большого энтузиазма, но и не отвергла категорически.

-Когда вы хотите это сделать?
-Примерно через месяц, - ответил я.
-Помилуйте, ну разве я могу в мои годы планировать что-нибудь
на месяц вперед? Прожила день, и слава Богу!
-Но в принципе вы не возражаете?
-В принципе не возражаю.

Окрыленный, на следующий день я заказал съемку, предварительно выяснив в Малом театре, что с 28 января по 5 февраля 1959 года Яблочкина в спектаклях не занята.
За пару дней я решил наведаться к Александре Александровне, чтобы напомнить о нашей договоренности: ведь надо было заручиться согласием ее партнеров.
Настроение Яблочкиной в тот вечер было отменное, и потому я решил, не мешкая, перейти к делу.

- Когда, вы говорите назначена съемка? - спросила Александра
Александровна. - На послезавтра? Да что вы, голубчик! Как можно? С завтрашнего дня мы с Михаилом Ивановичем Царевым всю неделю будем играть в Кремлевском театре «Крылья». Для кого? Там начинается съезд каких-то ударников - доярок или свинарок, точно не запомнила. Одним словом сейчас никак нельзя. Уж в другой раз - непременно!

С 27 января по 5 февраля 1959 года в Кремлевском театре действительно проходили концерты мастеров искусств страны для делегатов и гостей XXI съезда КПСС.

Для большинства людей, знавших Яблочкину лично, представить ее во гневе по кажется неправдоподобным. До того она была человеком мягким, деликатным, доброжелательным. Между тем дело обстояло так. В Центральном Доме актера, который в ту пору еще не носил имя Яблочкиной, устроили просмотр документального фильма «Дочь Малого театра». Ему предшествовало вступительное слово профессора В. А. Филиппова. Большой знаток русской культуры и быта XIX-XX столетия рассказал о вкладе Яблочкиной в искусство Малого театра, о ее бескорыстном полувековом служении на посту председателе ВТО.
Находившаяся в зале Яблочкина терпеливо слушала этот спич, но только до того момента, пока Владимир Александрович, войдя в особый раж, не объявил ее великой русской актрисой. Тут она не выдержала и, опершись на изящную трость, без которой давно уже не обходилась, поднялась со своего постоянного седьмого кресла в первой ряду, стукнула тростью об пол и грозно сказала: «Ну что вы такое говорите, Владимир Александрович?! Побойтесь Бога! Какая же я великая актриса? Особенно при них», и она выразительно указала широким жестом на меркуровские скульптурные портреты - от Щепкина до Ермоловой, - что украшали стены Большого зала Дома актера.

В этой не было никакой позы или кокетства. Напротив, вся сущность Александры Александровны, ее непосредственность и искренность как нельзя лучше проявились в этот момент. Да так, что Владимир Александрович тут же устыдился своих слов, словно провинившийся школьник, подошел к старейшине Дома Островского, низко поклонился и поцеловал ей руку. А Александра Александровна, испытывая, видимо, некоторую неловкость за резкость тона, в знак окончательного примирения дружески-нежно погладила склоненную голову, давая понять, что инцидент исчерпан. Многие ли общественные деятели - и не только театральные - являют столь завидную щепетильность в подобных ситуациях?…

За несколько лет до смерти Яблочкина сломала шейку бедра. Оперировать ее не стали, но поместили в больницу на улицу Грановского в надежде, что как-то все само собой обойдется. Накануне майских праздников Юлий Германович Шуб предложил мне вместе с ним навестить Александру Александровну. Знаменитый директор ресторана Дома актера Янов Данилович Розенталь по прозвищу «борода» соорудил небольшой сверток с икрой, свежими огурцами, помидорами и другими деликатесами. По дороге мы купили цветы и в назначенный час явились в больницу, куда войти можно было только по предъявлению паспорта при условии, что на твое имя заранее заказан пропуск.
Яблочкина лежала в отдельной палате. Встретила нас несколько необычно - сдержанно. Разговаривала односложно. Цветы попросила поставить в воду. А от гостинцев категорически отказалась и велела Шубу отнести все его детям. Когда же деликатный Юлий Германович осторожно поинтересовался, отчего, собственно, Александра Александровна сегодня не в духе, объяснила, что накануне был обход профессора, который сказал лечащему врачу: «Смотрите, чтобы к столетию Александра Александровна была на ногах!»

-Вот и прекрасно! - воскликнул Шуб.
Что же в этом прекрасного? Вы же знаете, что у нас любят все делать последнюю минуту. Выходит, я должна лежать все это время?

В 1963 году в ЦК КПСС решили сместить Яблочкину с поста председателя правления ВТО. Но как ей об этом сказать? Кому поручить такую миссию? Вячеслав Константинович, зная настроение Александры Александровны, считал, что подобное известие сведет ее в могилу. Хитрить он не хотел, ибо помнил, что до революции перед его фамилией полагалось добавлять приставку «фон». Но и пускать дело на самотек тоже был невозможно. И тогда Гоштов предложил мне попытаться уговорить Яблочкину обратиться к Съезду ВТО с просьбой освободить ее от обязанностей председателя. При этом я должен был дать понять, что ее отставку все равно никто не примет. В крайнем случае ее попросят остаться пожизненно почетным председателем.
Внимательно выслушав меня, Александра Александровна, едва скрывая волнение, твердо сказала: «Передайте тем, кто вас прислал ко мне, я никогда такого письма не напишу. А если меня снимут, я этого не переживу».

К сожалению, к словам этим никто в ЦК КПСС не прислушался. В январе 1964 года состоялся очередной Съезд ВТО, на посту председателя ВТО оказался М. И. Царев. А в марте того же года Александры Александровны не стало...

Осенью в журнале «Театр» было опубликовано обращение Яблочкиной к труппе Малого театра, написание к началу минувшего сезона. Александру Александровну беспокоили разговоры о том, будто известный режиссер, покинув ее родной дом, объяснял свой поступок тем, что не может работать в коллективе, где актеры, репетируя пьесу из Средневековья, в споре с ним ссылаются на личные воспоминания. Яблочкина писала, что она смеялась бы над этими словами вместе с другими, если бы не ощущала в них горький привкус правды...

Борис Поюровский
«Дом актера» октябрь-ноябрь 1995 года.