Новости

СОЛОМЕННЫЙ ЮБИЛЕЙ

Малый театр - величина постоянная. Театры вокруг делятся, объединяются, суетятся... А этот московский патриарх искусства верен себе. Отличные актеры, вечная классика на сцене, добрые традиции... Недавно гастроли Малого прошли в нашем городе, и упустить возможность разговора с «играющим» художественным руководителем театра Юрием Соломиным было просто нельзя.

- Юрий Мефодьевич, вы - театр, который получил грант, выступали на сцене БДТ, получившего грант... А как вы относитесь к тому, что произошла эта распределиловка?

- Я нормально отношусь, потому что за эту «распределиловку» мы год бились. Если бы три года назад не произошла «распределиловка» по музыкальным коллективам, мы бы сегодня не имели ни одного полноценного симфонического оркестра. Что же касается театральных коллективов, то была инициативная группа, куда и я входил, которая взялась доказать, что такая утечка может произойти и в театрах. Причем произойдет она из больших государственных репертуарных театров в антрепризу. А там сегодня, если ты имеешь лицо - тебя будут использовать. Не имеешь лица - тебя вообще не возьмут, а если оно уже больше не понадобится там, тебя просто выкинут в никуда... Мнение было учтено, а список даже расширен - в него вошли старейшие театральные вузы страны.

- Вы сами «ходили во власть». И как там себя чувствовал Юрий Соломин?

- Я чувствовал себя актером, которого знают. Если говорить честно, я открывал двери не «министерской ногой», а актерским лицом. Это первое. Второе, чем я горжусь, это то, что есть постановления министерства, которые действуют до сих пор, и театральные люди говорят мне спасибо за это.

- А справить юбилей ради тщеславия не хотите?

- Возраст мой, конечно, разафиширован, но юбилея устраивать не буду. Понял недавно, что это никому не нужно... И мне тоже. Пусть лучше мне роль дадут какую-нибудь сыграть - это для зрителя. А так мне надоело все время доказывать, что я что-то могу, что я еще вот он...

- Неужели вы еще что-то должны доказывать?

- Все артисты это доказывают. Такая профессия. Все время нужно держать марку.

- Вы согласны с тем, что времена режиссерского театра прошли, а наступили времена театра актерского?

- Эти времена никогда не начинались и никогда не кончались. «Вот режиссерский театр!» - пищали некоторые во времена Товстоногова и Эфроса. Просто эти режиссеры так любили артистов и делали чисто актерские спектакли. А нынче как понимают режиссерский театр? Давайте возьмем вот этого классика, испохабим его, чтобы мама родная не узнала, и начинается - мордуют... И обычно при этом говорится: «Я так люблю этого автора». Но если любишь так, что меняешь всех действующих лиц, умерщвляешь профессию артистов, это уже не театр вовсе... Такая режиссура убивает профессию актера, его самостоятельность. Почему так много вдруг оказалось режиссеров-»гениев»? Прямо куда ни плюнь - гении. Он везде и все не так. А мы - «театр с колоннами», как нас обзывают, никуда не годимся, по их мнению. Да пусть поработают с наше, сделают то, что мы сделали лет тридцать назад, а потом уже пищат... Надеть короткие штанишки, дырявую шляпу, в зад перо вставить и сыграть Гамлета?.. Ах, новое решение!? Это психушка... Развращение артистов. Вот у нас в театре работает режиссер Женовач: он понимает классику...

- А что делать с остальными бедными артистами?

- Я своим студентам говорю: раз уж, пришли к нам в Щепкинское, давайте учиться по традициям, которые здесь существуют. А когда вы вырастете, закончите училище, можете идти к любому режиссеру, одеваться, раздеваться, ходить на ушах... Все равно у вас останется школа - те семь HOI, без которых нельзя сыграть ни одно музыкальное произведение, даже если играешь на трех струнах балалайки.
У Островского есть высказывание, смысл которого заключается в том, что нет нации. Душа народа должна выражаться в его культуре. А мы стали говорить каким-то лагерным языком... Сейчас работаю с ребятами, которые каждые четыре года меняются, и вижу: куда-то стремительно уходит доброта, уходит та русская душа, о которой говорит весь мир, и никто не может понять, что происходит.

- Малый театр подарил великих артистов России и миру. А кто из молодых станет артистом, о котором Россия будет говорить с гордостью?

- Великим артистом, не будучи Человеком, стать невозможно. Великими были Пашенная, Гоголева, Бабочкин... Владимир Самойлов, которому сейчас за девяносто, первый раз не приехал на гастроли. Возраст уже подошел... Я знаю, что за свою жизнь этот человек никогда не сделал подлости. Мелкие проступки есть у каждого, но подлости он не делал. Он борец, потому что в тяжелые минуты театра он всегда поднимал руку за справедливость... Хорошими артистами будут многие молодые, но Человеками, увы, нет...

- Вы в кино любите сниматься?

- Я люблю сниматься в хорошем материале. Раньше я мог выбирать, были фильмы разных жанров - и мелодрамы, и комедии, и оперетты... Особо трагических ролей не было, но, что делать, мне были отведены иные роли. Я честно делал свою работу. Есть фильмы, которые точно останутся, есть те, которые никто и не вспомнит, например первый мой фильм «Бессонная ночь» 1959 года. Грибов, Меркурьев, Полевицкая, Нина Сазонова и Маргарита Володина начинали сниматься, Любезнов, Юрий Медведев, Тутышкин... Мощная школа! Последние работы уже другое. От всех своих киноработ я не отказываюсь, включая «Московскую сагу». Там была замечательная команда молодых актеров... Есть и, как мне казалось, проходные фильмы вроде «Света в окне», но и его помнят и любят...

- Но, как ни крути, ваша самая известная лента все-таки «Адъютант»...

- Наверное, так и будет. После Бабочкина тоже все помнят одного «Чапаева», а ведь у него были блестящие театральные спектакли... А выше театральных работ Бабочкина в «Дачниках» и «Браконьерах» я в жизни ничего не видел...

Екатерина ОМЕЦИНСКАЯ
«Московский комсомолец в Питере», 05.10.2005