Новости

Акира КУРОСАВА: «Соломин-сан мог бы заниматься режиссурой».

Юрию Соломину - 70! Глядя на элегантного, страстно увлеченного жизнью худрука Малого театра, невозможно поверить в столь серьезную дату юбилея. И вместе с тем нельзя представить картину кинотелетеатральной жизни страны в последние почти пятьдесят лет без Юрия Соломина. Все подарила ему судьба: талант, красоту, удачу. Но за каждый успех он платил потом и кровью. Даже звездная роль адъютанта, для которой он, кажется, был предназначен, далась непросто.

- В картине «Адъютант его превосходительства» мне поначалу предложили роль, которую я так и не сыграл. Помните белогвардейского офицера с садистскими наклонностями?
- Вот на эту плохую по-человечески, но очень хорошую в плане актерском роль меня и пригласил Евгений Иванович Ташков, увидев в фильме «Сильные духом». Я там играл гестаповца. Потом он что-то очень уж ко мне присматривался и сказал: «Знаешь, давай попробуемся на Кольцова».
И я попробовался. Через три дня Ташков мне позвонил: брак пленки - нужна новая проба... Но позже узнал, что он схитрил. Меня просто не утвердили. Когда снова не утвердили, я запротестовал: Евгений Иванович, раз меня художественный совет не видит в роли Кольцова, зачем мы будем настаивать? Я согласен на этого садиста. Но он повторял: я тебя прошу, для меня... Я пробовался и третий, и четвертый, и пятый, и шестой раз. По-моему, из этих проб можно было уже смонтировать фильм. Потом узнал, что я, как и многие другие актеры, так и не был утвержден на эту роль. Но Ташков добился, чтобы мы все снимались. Под его ответственность. Это был первый телевизионный фильм, который получил Государственную премию.
- Старшее и среднее поколения помнит грандиозный успех картины. Как пережили его вы?
- Фильм вышел в апреле. Помню тот солнечный день после показа первой серии. Я жил тогда в Бескудникове. Вышел из дому, сел в автобус (народу было мало - не то суббота, не то воскресенье), а когда оказался на Белорусской, то понял, что нахожусь под пристальным взглядом всех людей. Я сначала испугался, как-то добежал до театра... И с этого момента пристальный зрительский взгляд, наверное к счастью, меня преследует.
- И вам он никогда не становится в тягость?
- Я не задумывался об этом. Мне сказал кто-то из старших актеров: ты не зазнавайся, популярность входит в профессию. Думаю, что это правда. Когда тебя узнают на улице, улыбаются, раскланиваются... Разве это может быть в тягость?
- Юрий Мефодьевич, а теперь после «Московской саги» на улице к вам подходят?
- Да, кроме старушек и дедушек, к которым теперь тоже принадлежу, подходит много молодежи, говорят спасибо. Это, наверное, самое дорогое. Даже не критическое восхваление, потому что в критику я никогда не верил и сейчас не верю, а улыбка и понимание зрителя.
- Юрий Мефодьевич, где-то писали, что вы пришли в режиссуру с легкой руки Акиры Куросавы?
- Или, можно сказать, с легкой руки моих болгарских друзей. Я никогда не собирался быть режиссером. Но так случилось, что в 1979 году мы с театром отдыхали в Болгарии. Болгарские артисты пригласили нас в театр, и директор предложил мне поставить спектакль. Я удивился и от них узнал, что в одном из своих интервью Акира Куросава сказал: «Соломин-сан мог бы заниматься режиссурой». Конечно, долго отнекивался, но, когда заговорили о «Лесе» Островского, а
эту пьесу очень люблю, неожиданно для себя согласился.
- А как вы поставили свой первый фильм?
- Все началось с той же Болгарии. Я так нервничал, работая над спектаклем, что не спал и по ночам читал детективы. Однажды вместо детектива мне в руки попалась книга о Миклухо-Маклае. Я влюбился в этого человека и захотел снять о нем двухсерийный фильм. О постановке удалось договориться на Одесской студии. Но вдруг сценарист говорит мне, что откопал гениальный материал и нужно делать третью серию. Председатель Гостелерадио Лапин оказался моим единомышленником, дал «добро», но денег добавил только на две части.
Выход из положения был один: просить актеров сниматься бесплатно. И большие актеры - Кенигсон, Сафонов, Нифонтова, Горбачев - согласились и работали с большой любовью. Тогда люди могли работать за идею.
- Вам довелось работать в кино с замечательными режиссерами, но кто из них был для вас главным учителем, примером?
- Свою первую картину я снимал по схеме, которой научился у Акиры Куросавы. Мы ведь провели с ним два года, пока снимался фильм, почти девять месяцев жили в одной гостинице в городе Арсеньеве. Вместе завтракали, ужинали, обедали. В 1974 году он написал картину: это была огромная голова амурского тигра, прообраза к фильму «Дерсу Узала». И подписал ее по-русски и по-японски: 18 июня 1974 года, Акира Куросава. Картина висит у меня дома уже 30 лет.
- Юрий Мефодьевич, сейчас, оглядываясь назад, как вы вспоминаете годы, когда были министром культуры?
- Это был 1990 год. Никогда не мечтал быть таким большим начальником, но теперь вспоминаю об этом периоде жизни с удовольствием.
Первое, что мне удалось сделать, - упразднить положение, при котором театры должны были играть в год пятьсот спектаклей. Увеличил ставки артистам и суточные одаренным детям в музыкальных школах, которые приехали в Москву учиться со всей страны. И еще: с Олегом Басилашвили, который в те годы был депутатом, добились двух процентов бюджета на культуру вместо 0, 5 - 0, 75. Это осталось по сегодняшний день.

Беседовала Татьяна СЕМАШКО
«Парламентская газета», 20.06.2005