Полина Долинская – молодая актриса Малого театра, активно занятая в репертуаре. По окончании училища им. М.С. Щепкина в 2009 году Полина была принята в труппу театра и почти сразу стала играть главные роли в спектаклях: Лидия «Бешеные деньги» А.Н. Островского (2010 г.), Софья «Горе от ума» А.С. Грибоедова (2012 г.), Лиан «Священные чудовища» Ж.Кокто (2012 г.), Нина «Маскарад» М.Ю. Лермонтова (2014 г.). Последние премьеры Полины – роль служанки Луизы в спектакле «Восемь любящих женщин» Р.Тома и Анна в премьерном спектакле «Васса Железнова – первый вариант» М. Горького (режиссёр-постановщик В.М. Бейлис). О новой роли, вводе в спектакль С.В. Женовача и особенностях своей актерской «кухни» искренне и с юмором Полина рассказала в нашей беседе. Материал опубликован в новом номере газеты «Малый театр».

– Есть ощущение, что все твои героини – сильные личности. Близки ли тебе такие героини, интересно ли их играть?

– Они действительно все очень сильные, даже – Софья в «Горе от ума» Грибоедова. Она лирическая героиня, но в конце пьесы ей приходится сделать выбор. Естественно, в подготовке роли я иду от себя.

– Луиза в спектакле «Восемь любящих женщин» тоже сильная героиня?

Я где-то читала об этом персонаже, что она «так же сексуальна, как и труслива». Я не могу объяснить словами, но внутренне это понимаю. Луиза не ищет сложных путей, она выбрала простой путь – стать любовницей хозяина.

– Твоя новая роль в премьерном спектакле «Васса Железнова» М.Горького – Анна. Кто она и какова причина ее возвращения в отчий дом?

– Она старшая дочь в семье, росла под страхом отца. Он и руку поднимал на нее и на мать. Ей уделялось мало внимания, а потом у нее появился брат, она его воспитывала, как и второго брата. Они так и жили, как три зверька. Анна выросла, влюбилась, с кем-то соединилась, и отец ее выгнал… Прошло десять лет, в течение которых она редко переписывалась с матерью, пока не получила письмо, что умирает отец. У Анны складывается судьба, похожая на судьбу матери: её муж тоже при смерти. Денег у нее нет. Зачем она приезжает? Ей нужен капитал. Она сразу договаривается с матерью, что если поможет той разобраться с проблемами в семье, тогда Васса подарит ей расписку, в которой говорится, что дочь получила все деньги от наследства и больше ни на какую долю не претендует. Это ее главная цель, и все это Анна делает ради детей: у нее два ребенка – мальчик и девочка. Наследники рода Железновой.

– То есть еще одна сильная женщина в череде твоих героинь?

– Да, Анна – это вторая Васса. Она полностью в мать. Все ее поступки я оправдываю тем, что они ради детей. Анна говорит Вассе, что считала себя лучше ее, а теперь понимает, что она тоже способна на убийство, и это перелом в ней – я такая же, как мать!

– А хотела бы ты сыграть пассивную героиню? У Чехова например?

– Я очень люблю Чехова. У него глубокие образы, это мне как раз и нравится: нет отрицательных и положительных героев, у всех души больные. Но мне хотелось бы Чехова сыграть в кино. У него все события обычно происходят за сценой. Мы видим шлейф происходящего, поэтому нужны крупные планы, не хочется наигрывать, играть громко.

– Интересны ли тебе героини, которые, как например твоя Лиан в спектакле «Священные чудовища» Кокто, оказываются не теми, кем казались сначала?

– Это и мне интересно, и зрителям, когда идет обманка. Это не всегда возможно показать. Персонаж на протяжении спектакля меняется от положительного к отрицательному, от слабого к сильному, меняется внутренне, это всегда интересно.

– Малый театр – классический театр, в том числе и по репертуарной линии. В премьерных спектаклях ты чаще всего имеешь предшественников в исполнении своей роли. Ты смотришь предыдущих исполнителей, или тебе мешает чужой опыт?

– Нет, не мешает, мне интересно. Я не боюсь копировать. Ты же видишь и ошибки, и какие-то классные моменты, которые можно «своровать» в хорошем смысле этого слова.

– Ты наверняка смотрела фильм Франсуа Озона «8 женщин»… Не боялась сравнения с актрисой Эммануэль Беар?

– Мне очень нравится эта актриса, её внешность, пластика, женственность. Я не боялась быть с ней чем-то похожей, чтобы вдруг начинали сравнивать внешне, по мимике, и по движению...

– Расскажи, пожалуйста, про ввод в спектакль Сергея Женовача «Горе от ума» на роль Софьи.

– Вводила меня Зинаида Еливкерьевна Андреева по всем тем замечаниям, которые Сергей Женовач делал предыдущим исполнительницам. Сергей Васильевич пришел на одну репетицию и помог понять нюансы, расставить всё по местам. Вводиться было легко. Спектакль стоит на таких рельсах, с которых его уже не сдвинешь. Это, безусловно, заслуга режиссера. Если ты как актер будешь знать про что спектакль, биографию своего героя, ты сыграешь всё, у тебя будет четкая основа.

– Живой спектакль со временем меняется?

– Да. Мне хоть и не нравится фраза – «спектакль это живой организм», я почему-то сразу представляю какое-то насекомое (смеется), но это правда! Спектакль состоит из актеров, людей, а в жизни каждого человека что-то меняется, и отношение к произносимому тоже.

– Ты закончила курс В.М. Бейлиса и В.Н. Иванова. Каково это работать с двумя мастерами?

– А ведь у нас было не только два педагога по мастерству. Были Солнцева Римма Гавриловна, Демин Кирилл Вадимович, Клюев Борис Владимирович, Дмитриева Евгения Олеговна. Мне кажется, это очень хорошо. Конечно, приходилось перестраиваться, потому что у каждого педагога своя методика. Но это здорово, это пошло мне на пользу – в жизни встречаются разные режиссеры, а ты набираешь больше от разных педагогов. Что-то больше твое, что-то меньше, что-то нравится, что-то нет. В итоге это тебя очень тренирует.

– С режиссерами когда-нибудь спорила?

– В институте, по глупости, когда-то спорила. Потому что считаешь себя самой умной! Ты все уже знаешь и умеешь делать к четвертому курсу! А потом, когда начинаешь работать в театре, ты понимаешь, что ничего не знаешь, ничего не умеешь.

– Ты могла бы составить список своих слабых и сильных сторон? Свои плюсы и минусы как актрисы?

– Я знаю свои слабые стороны. Прежде всего – лень. С сильными будет сложнее определиться…Недостатки свои я знаю… Я не хочу, чтобы другие их видели (смеется).

– Но если говорить о сильных сторонах, то зритель, увидев тебя на сцене, запоминает необычный голос. Тебе важно мелодически выстроить образ? Особенно в стихотворных ролях, как Софья в «Горе от ума» или Нина в «Маскараде»?

– Это интересно, это отдельная часть актерской профессии. Поначалу, я вообще об этом не задумывалась. Потом я услышала себя на пленке и подумала, какой же противный голос. Я не люблю, кстати, свой голос, мы себя слышим как-то по-другому. Потом мне кто-то сказал, какой у тебя красивый, низкий голос. Я начала басить. Мне сказали, не баси постоянно, сделай по-разному. И я начала задумываться, что этим можно играть и сделать очень интересно. Теперь я это делаю осознанно. А про стихи – я обожаю Лермонтова. Нину я с таким удовольствием каждый раз играю. А «Горе от ума»?!. У меня леденеют руки, жутко, что я забуду текст. Хотя стихи, не так сложно выучить, мелодично… Может быть, потому что ввод. А Лермонтов и текст «Маскарада» идут сам по себе.

– Есть ли у тебя роли любимые, от которых подзаряжаешься и такие, от которых устаешь, чувствуешь опустошение?

– «Маскарад» – очень странный спектакль. Иногда, после эмоциональной сцены в финале мне хочется прийти в гримерку и в голос рыдать. Я, конечно, беру себя в руки, но внутренне именно такое состояние. Пройдет минут десять, меня потрясет, поколотит, я успокоюсь, и мне становится хорошо, да, я это сделала! Таких ролей, чтобы опустошали – нет.

– Как ты подходишь к созданию образа? Что является ключом к образу?

– Они у меня рождаются всегда интуитивно. Не потому, что я долго сижу дома и читаю литературу, разбирая каждое слово. Надеюсь, что научусь позднее так подходить к роли. Пока я беру количеством репетиций и интуицией.

– Тебе важнее увидеть образ в целом, а не идти от какой-то детали, «раскручивая» ее?

– Да, мне важно увидеть в целом внутренне героиню. Но с Анной в «Вассе Железновой» у меня как раз одна деталь решила образ. Я повесила себе кулончик с портретами детей (мне папа посоветовал), и тогда я поняла, что все, что она делает, ради них. Раньше я интуитивно это понимала, а тут убедилась. Они всегда у нее на сердце, всегда рядом.

– Ты приходишь на первые читки, репетиции уже с заготовками по роли или ты хочешь быть листом бумаги, чтоб идти от установок, которые дадут режиссеры?

– Как правило, я лист бумаги. Это идеальный вариант, когда ты полностью доверяешь режиссеру, слушаешь его и идешь от него. Я вообще исполнитель. Мне самой намного сложнее сочинять себе образ. Мне еще в училище мой педагог, Женя Дмитриева, человек с богатейшей фантазией, сказала: «ты исполнитель, когда ты веришь режиссеру, ты точно попадаешь в десятку».

– Интересно тебе создавать разные роли, противоположные по характеру, как, например, в училище – Монахову в «Варварах» Горького и Глафиру в «Волках и овцах» Островского?

– Мне это нравится. Я всегда очень боялась, что мои персонажи будут похожи, что я одинаковая, не могу быть разной. К этому я стремлюсь, хочу добиться, чтобы новая роль не была похожа на предыдущую.

– В Малом театре тебе повезло, ты пришла и сразу стала получать большие роли в спектаклях: Лидия, Софья, Нина, Лиан и другие.

– Я с огромной благодарностью отношусь к театру, он все время дает мне возможность быть в работе. Мне очень повезло! Я не смогла бы сидеть без работы.

– Ты ходишь в другие театры на спектакли?

– Да. Только когда видишь что-то хорошее – очень завидно. Когда я завидую, и мне хочется сыграть эту роль – значит, спектакль мне понравился.

Беседовала Вера Тарасова