От души поздравляем режиссера-постановщика спектакля "Мёртвые души" Алексея Дубровского, художника-постановщика Марию Утробину и исполнителя роли Чичикова Алексея Фаддеева с присуждением премии Правительства России. Церемония награждения прошла 24 марта в Доме правительства России, награды вручал премьер-министр России Михаил Мишустин, признавший, что спектакль "Мертвые души" "стал ярким событием в мире театра". Желаем нашим коллегам, удостоенным высокой государственной награды, новых творческих взлетов и неиссякаемого вдохновения!

В Малом театре, в рамках проекта «Диалог времён. По страницам истории», обсудили с молодыми зрителями спектакль «Физики» Дюрренматта, премьера которого состоялась в марте 2020 года. Поставил спектакль заслуженный артист России Алексей Дубровский, один из самых востребованных сегодня среди молодых – актёр, режиссёр, педагог. Алексей Владимирович, выпускник Щепкинского училища, начал свою карьеру в Московском ТЮЗе, и за 15 лет работы сыграл множество ролей современного и классического репертуара. Он дважды в составе коллектива спектаклей становился лауреатом национальной премии «Золотая Маска» в номинации «Лучший спектакль». Активно сотрудничал с ведущими столичными коллективами, был номинирован на премию «Чайка».

С 2013 года Алексей Дубровский – в труппе Малого театра. Автор постановки девяти спектаклей, пять из них – в «Малом»: «Метель», «Физики», «Мёртвые души», «Женитьба Бальзаминова», «Собачье сердце». Дубровского можно увидеть в кино и на телевидении, его голос хорошо знаком любителям аудиокниг и радио-спектаклей. Около двадцати лет он преподаёт во ВГИКе, в Щепкинском училище, в Академии кинематографического и театрального искусства Н.С. Михалкова. Сегодня Алексей Дубровский – гость «Столетия».

– Что вы скажете о проекте «Диалог времён», для чего он задуман, и как, по-вашему, развивается?

– Проект возник осенью прошлого года, для всех он в новинку. Насколько мне известно, аналогов не существует. По крайней мере, в московских театрах. Мы приглашаем студентов, преподавателей, представителей общественных организаций после спектаклей обсудить актуальные темы, получается живой диалог. Театр, по сути, всегда диалог режиссёра и актёров со зрителем. А в данном случае, наше общение продолжается в Щепкинском фойе после закрытия занавеса. Уже было три встречи, на которых поговорили о спектаклях «Большая тройка», посвящённом Ялтинской конференции, «Пётр I», и вот теперь – «Физики». Планируются новые обсуждения, репертуар позволяет говорить на разные темы.

Проект оказался обоюдоинтересным. Встречи намечались по 30-40 минут, а в итоге длятся по полтора-два часа, зрителям и артистам не хочется расходиться. На наши встречи приходят и заядлые театралы, и те, кто нечасто ходит в театр, но после такого общения театралами становятся.

– Вы сказали на последнем обсуждении, что пьеса «Физики» заинтересовала вас ещё в конце 80-х, когда вы посмотрели советский фильм по ней, чем именно?

– Своей необычностью. Пьеса привлекла меня парадоксальностью. Сам автор говорит, что «через парадоксальное вскрывается действительное». Кстати, он прилагает к пьесе 21 пояснительный пункт, как с ней надо работать, и это – один из них. Хотите пример? Пожалуйста: действие происходит в сумасшедшем доме, но все больные оказываются не больными, а сумасшедшая – сама главврач, вот вам одна из сюжетных составляющих, в которой уже заложен большой парадокс.

– Чем вас так заинтересовало обращение Дюрренматта к советским зрителям, предварявшее фильм?

– Многие вещи, по поводу которых беспокоился Дюрренматт, никуда не исчезли. Наука движется семимильными шагами, но человечество может быть не готово к такому развитию, потому что «сам предмет физики принадлежит физикам, а продукт её – всем», поэтому и решать эту проблему следует всем. С момента обращения к зрителям прошло сорок лет, и в вопросе ответственности учёных за плоды науки возникает более широкий спектр проблем, чем, допустим, атомная энергия. Возьмите, хотя бы, искусственный интеллект или клонирование. Компьютер давно обыгрывает человека в шахматы, но при этом, в определенной ситуации, когда он отвечает за жизнь человека, он может дать сбой… Сможет ли человек контролировать всё, что произведено наукой? Ответа нет, но есть очень большие опасения. И те же опасения возникли у Дюрренматта ещё в начале 60-х. И сегодня они оказались созвучны времени.

– На вас обрушился такой микс жанров – комедия с отголосками трагедии, детектив с философскими откровениями, и всё это через парадокс, с чего вы начали?

– Конечно, была предварительная работа с текстом, потому что пьеса написана 60 лет назад, и многие вещи, которые раньше зрителю надо было разжёвывать, сейчас являются частью школьной программы. Так что какие-то купюры мы сделали безбоязненно. Вообще путь к успеху с «Физиками», мне кажется, лежит через детективную составляющую и парадоксальный юмор автора. Если просто транслировать умные мысли и философствовать, не каждый зритель это воспримет.

– Как вам работалось с актёрами? В спектакле заняты известные артисты: Александр Клюквин («Ньютон»), Владимир Дубровский («Эйнштейн»), Владимир Носик (инспектор Фосс), для Никиты Панфилова (Мёбиус) – это дебют на сцене Малого...

– Актёрская команда замечательная. Думаю, сочетание этого автора с мастерством актёров школы Малого театра даёт дополнительный бонус спектаклю, потому что у Дюрренматта выписаны очень яркие характеры, причём не пастельными тонами, а, как сказал бы художник, если не масляной краской, то уж точно – гуашью.

– Почему, думаете, Дюрренматт так любил комедию и считал, что это единственный жанр, в котором можно адекватно выразить современную действительность?

– «Вишнёвый сад» у Чехова тоже комедия, но это не безудержное веселье, а способ подачи материала. Жизнь многогранна, смешное в ней очень близко соседствует с печальным, находится почти параллельно. Дюрренматт неслучайно назвал свой сумасшедший дом «Вишнёвым садом», он сам себя ставил в параллель с Чеховым.

Драматург жил в Швейцарии, в городке Невшателе, где обосновались физики, много общался с ними, в тесном общении и родилась идея драматургического произведения. Что однозначно можно сказать про Фридриха Дюрренматта, это то, что он один из крупнейших гуманистов XX века.

Хотя драматург называл себя «самым мрачным комедиографом в истории», для меня он всё равно жизнеутверждающий, несмотря на довольно-таки пессимистичные финалы его пьес. Всё-таки я чувствую, что всё им написанное создано во имя жизни.

– На каких открытиях современной физики, представляющих угрозу для человечества, вы сделали бы акцент?

– Я не физик, как говорит инспектор полиции в пьесе, и не могу квалифицированно рассуждать о проблемах развития науки. Могу только поделиться своими соображениями. Например, своим гаджетом мы легко можем принести вред окружающим, не отключив его в самолёте, тем самым, помешать пилоту осуществить посадку. Приведу в пример более серьезный случай, когда в сентябре 1983-го человек предотвратил ядерную катастрофу. Из-за сбоя аппаратуры пошёл ложный сигнал о запуске ракеты из США, и советский военнослужащий Станислав Петров, который сидел за пультом, – по инструкции он должен был нажать «ответный запуск», на принятие решения отводились доли секунды, – засомневался, каким-то образом смог всё перепроверить и не нажал роковую кнопку. Так человеческий фактор спас нас, в каком-то смысле, от воздействия искусственного интеллекта. Страшно представить, что бы случилось, нажми он эту кнопку: полетели бы ракеты с нашей стороны, а в ответ, естественно, из США, и началось бы самое худшее, что могло быть. Сбой в программе, который не зависел от человека, мог привести к катастрофе.

– На обсуждении неожиданно возник разговор о современных постановках классики, как вы думаете, почему?

– Думаю, разговор возник в связи с тем, что Дюрренматт не самый характерный автор для Малого театра. С другой стороны, его сложно назвать и «современным драматургом», он давно классик, как, допустим, Вампилов, Розов, Володин, авторы того же времени.

– В своём последнем прозаическом произведении «Зимняя война в Тибете» Дюрренматт показывает мир после ядерной катастрофы, где обезумевшие люди прячутся в подземном лабиринте, продолжая воевать непонятно с кем, скажите, вы почувствовали этот страх автора за человечество, оказавшееся у последней черты?

– Не могу сказать, что чувствовали что-то подобное, когда репетировали. Но страх возник сразу после премьеры, когда театр был закрыт почти на год на карантин, в связи с эпидемией коронавируса. Появление этого заболевания, кстати, тоже можно косвенно отнести к проблеме ответственности учёных перед человеком. Есть же такая версия, что это искусственно созданный вирус, по неизвестным причинам покинувший лабораторию. Во всяком случае, человечество, пожалуй, впервые за сто лет, после эпидемии испанки, испытало такой шок, когда встала экономика и опустели улицы городов.

– Дюрренматту принадлежит высказывание о том, что в современном мире нивелировались добро и зло, и человеку XX века, и последующих времён не с кем будет бороться за справедливость…

– Если мы принимаем понятие «добро» за норму, а понятие «зло» за её противоположность, то не могу не согласиться с Дюрренматтом. За последние десятилетия смещение понятия «нормы» в нашем мире, особенно в западной его части, происходит с очень большой скоростью. Конечно, представление о том, что «правильно» и «неправильно», с определённой долей разумного, менялось всегда, но в последние годы эта доля сильно уменьшилась, а неразумного и оголтелого стало гораздо больше. Следует отметить, что столетиями держится понятие нормы в Китае и странах арабского мира, в России мы также стремимся к тому, чтобы сохранить наши традиционные ценности. Но с тем, что добро и зло нивелировались, и зачастую не разберёшь, где белое, чёрное или серо-буро-малиновое перед тобой, приходится согласиться. И ростки всего этого абсурда предугадал драматург.

– Как, по-вашему, – прогресс соотносится со счастьем человека?

– Никто не говорит, что нужно оставаться в каменном веке или передвигаться на лошадях вместо автомобиля. Конечно, мы все, пользуемся гаджетами и прочими достижениями современной науки. Наука, безусловно, должна развиваться. Но оглядка при этом необходима. «Всё, что человек раз открыл, не может быть больше скрыто», – говорит Мёбиус в «Физиках», и эту важную вещь наука должна учитывать в своём развитии.

Нина Катаева, «Столетие», 15.03.2023

https://www.stoletie.ru/kultura/aleksej_dubrovskij...

В Малом театре – премьера. Спектакль в постановке Алексея Дубровского – «Собачье сердце». Повесть Михаила Булгакова, написанная немногим менее 100 лет назад, увы, по сей день актуальна. И, конечно, спектакль – бенефис Василия Бочкарёва. Народный артист России в прошлом году отметил 80-летие.

20-е годы ХХ столетия вместили в себя всё – от гражданской войны, как следствие революции 1917-го, до разрухи, НЭПа, бурлящего времени, в котором новое было очень непонятным и страшным, но неумолимо приходило на смену старому. Ещё жила и работала в столице и крупных городах профессура, ещё были в старых домах ковры и мраморные лестницы, ещё помнили многих жильцов швейцары… Но ковры стали убирать, как и калоши, мраморные лестницы заполнились следами от уличной распутицы по осени и зиме… Карл Маркс «не запрещает забивать досками 2-й подъезд Калабуховского дома и ходить по черной лестнице», а всё равно забивают, ходят, калоши крадут.

И всё же при таких новых порядках Филипп Филиппович (Василий Бочкарёв) – профессор медицины с мировым именем – продолжает работать, ибо другого он не только не хочет, но и не умеет. Наука занимает его мысли и ум. Он занимается омоложением организма, к нему выстраиваются очереди из пациентов, что похвально. Люди хотят не сколько вечной жизни, сколько вечной молодости. Некоторые дамы готовы ради этого платить втридорога за операцию лишь бы быть «под стать» молодому любовнику, «этому Морицу». Наш же профессор не только умен, он – экспериментатор, однажды решившийся на весьма любопытный опыт. Что из этого всего вышло, мы все знаем, но обо всем по порядку.

Шарик (он же позже Полиграф Полиграфович Шариков, актер Владимир Тяптушкин) может исполнить и дворового серого пса, и наглого нового хозяина профессорской квартиры. Полиграф Полиграфович, конечно, страшнее и куда зловещее, чем подобранный Филиппом Филипповичем пёс Шарик. Если бы профессор мог знать заранее, чем всё может окончиться… Поменять кардинально он бы ничего не смог, но одним негодяем стало меньше. Однако же прозрение пришло через несколько дней после операции. С Шариковым справиться никто не мог: ни два человека с высшим университетским образованием, ни дамы – Дарья Петровна (Алена Охлупина), ни Зинаида (Мария Кривенцева). Обе воспитаны, обе мастерски умеют с большим вкусом и праздничной торжественностью застилать обеденный стол белоснежной накрахмаленной скатертью. Они – хранительницы того порядка, уюта, красоты, что скоро уйдут. Всё в доме профессора протекает чинно и благородно, здесь царствует порядок и чистота, резная мебель, фикус в кадке, картины на стенах. Филипп Филиппович за обедом газет не читает, но толк и вкус в принятии пищи знает, кроме того, учит этому же и коллегу – доктора Борменталя (Игорь Петренко).

Доктор Борменталь – немногословен, но точен в формулировках, он предан своему учителю. Доктор Борменталь силён, ибо справиться с новоиспечённым Полиграфом Полиграфовичем, вобравшим больше черт от Клима Чугункина, чем от Шарика, далеко не так просто. Если собаку можно приручить, научить, отучить и воспитать лаской, то с Полиграфом в кожанке и маузером такие методы не работают. Коты, за которыми то и дело гоняется Полиграф (к слову, весьма смешная сцена, где кот – мягкая игрушка), безусловно, явление временное. Гораздо хуже обстоят дела с мыслями, идеями и поведением. Хоть сколько профессор ни говори раз «Учиться, учиться и учиться» (ленинская фраза в исполнении Филиппа Филипповича звучит иронично, но, думается, что она очень к месту), всё бесполезно.

Шариковы Шариковыми и останутся, тем более что у таких помощников и советчиков хоть отбавляй, впрочем, достаточно одного Швондера (Михаил Мартьянов). Тот и на работу в подотдел очистки устроит, ибо бездомных бродячих котов в Москве уж очень много, и книжки «нужные» почитать посоветует, и пропишет. Только вместе с таким жильцом в квартире находиться – мука мученическая. Выход один – снова операция и снова превращение, только уже человека в собаку. Эксперимент профессора Преображенского на диво смел и опасен, но так-то оно куда как безопаснее. Можно сидеть в кресле, слушать «Элегию» Массне и любоваться собакой, что к тебе ластится. Беда в том, что и это тоже ненадолго.

Башня Татлина, с внутренней красной подсветкой – метафора новой эпохи, пришедшей на смену уходящей, возвышается на сцене (сценография и костюмы – Мария Утробина). На её фоне лихо пляшут солдаты и матросы, поет хор (все массовые сцены прекрасны). Тут же бегают мальчишки с сенсацией в газетах об эксперименте профессора Преображенского, коллеги Филиппа Филипповича хвалят его достижения. Калабуховский дом, где пока еще пытаются сохранить достоинство, размеренность, спокойствие даже в самых неблагоприятных и непредвиденных обстоятельствах профессор Преображенский и его домочадцы, живёт, но всё тщетно. Придут ещё другие Шариковы, многое будет забыто, попрано, выбито, уничтожено.

«Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах», – знаменитейшая фраза профессора до сегодняшнего дня нам необходима. Многое уйдет безвозвратно, но, к счастью, не всё.

Марина Абрамова, "Музыкальные сезоны", 17 февраля 2023 года

https://musicseasons.org/ot-revolyucionnyx-pesen-d...

Острая сатира на большевизм с подзаголовком «Чудовищная история» была написана в 1925 году. Печатать враждебную вещь отказались, и вплоть до перестройки она лежала под спудом. Конечно, ходила в самиздате, в журнале «Звезда» появилась лишь в 1987 году, а через год Владимир Бортко снял по ней свой замечательный фильм. Повесть «Собачье сердце» давала повод критикам задуматься над сходством двух профессий Булгакова – врача и писателя.

Древние говорили, что «великий врач подобен богу», а великий дар художника называли божественным. И тот и другой берут на себя смелость «исправлять» создания Творца, а значит, чувствуют власть над другими, как известно, одна из попыток большевиков также заключалась в радикальном улучшении человеческой природы.

По сюжету выдающийся московский хирург, мировое светило профессор Преображенский, овладевший тайнами омоложения, в декабре 1924 года вместе с доктором Борменталем осуществили небывалый эксперимент – пересадили бездомной собаке человеческий мозг. Беспородный пес Шарик начал принимать человеческий облик, но, подобно донору, люмпену Климу Чугункину, погибшему в пьяной драке, стал хамом и пьяницей. Бульварная пресса разнесла историю по свету, но сам Преображенский, понимая, что может выйти из Шарика, был не рад.

Тем временем Шарик попал под влияние председателя домкома Швондера, внушившего ему, что он пролетарий, угнетаемый буржуазией. Швондер выдал Шарику документы на имя Полиграфа Полиграфовича Шарикова и устроил в службу отлова и уничтожения бездомных животных, а профессора заставил прописать его. Шариков быстро стал начальником, начал грубить Преображенскому и неприлично себя вести. В конце концов написал донос на них с Борменталем и выхватил револьвер. Будучи не в силах выносить выходки Полиграфа, те решились на обратную операцию…

Все эти события происходят на фоне движения революции, обозначенной в спектакле тревожно мерцающими огнями башни Татлина, явление которой зрители встречают горячими аплодисментами, едва открывается занавес. По ней марширует «рабочий люд» в бушлатах, кожанках, красных косынках и поет о том, что настало время подняться (сценография и костюмы Марии Утробиной). Пением и маршами революционеров пронизан весь спектакль режиссера-постановщика заслуженного артиста Алексея Дубровского (он же автор инсценировки).

Профессора Преображенского иг­ра­ет народный артист Василий Бочкарев, спектакль поставлен к его 80‑летию, и актер, который не раз говорил в интервью, что его восхищает многослойность текстов Михаила Булгакова, в полной мере демонстрирует эту черту в своем исполнении. Вначале видим эпизод с тихо падающим снежком в прелестном уголке Москвы, на Пречистенке. Профессор только что распрощался с коллегами после заседания в Доме ученых, спели, как всегда, «Гаудеамус игитур», и, надо же, как ему сегодня везет, к нему прибился бездомный пес (Шарик – Владимир Тяптушкин), нужный ему для эксперимента. Добрейший Филипп Филиппович кормит его краковской колбасой и забирает с собой. И лишь в его семикомнатной квартире, где его уважительно встречают обитатели-помощники (Зинаида – Мария Кривенцева, Дарья – народная артистка Алена Охлупина), в разговоре с доктором Борменталем (Игорь Петренко) улавливаем, что профессор ожидает «подходящую смерть».

Вскоре в пьяной драке погибает скандалист Клим Чугункин, и Шарик оказывается в операционной, где доктора пересаживают ему человеческий мозг, он начинает превращаться в «новую человеческую единицу». Во время операции Бочкарев играет Преображенского-Мефистофеля, отступившего от главной заповеди: «лицо стало страшным», «зверски оглянулся», «отвалился, как сытый вампир», перед нами инфернальная личность. А дальше все развивается по нарастающей. Примкнувший к команде Швондера (Швондер – Михаил Мартьянов, Пеструхин – Александр Никифоров, Вознесенская – Мария Серегина) Полиграф Полиграфович быстро преобразуется в пролетария. С ловкостью душит бездомных котов, при этом выступает на собраниях, требует от Преображенского прописку и комнату, буянит, не оставляя выбора докторам.

…Уголовному следователю (Станислав Сошников) и милиции профессор демонстрирует Шарика-пса, вот только сам выезжает на инвалидной коляске. Видимо, мерой за меру. Перечтем внимательно, как профессор оценивает свой научный подвиг: «Уму непостижимо, какую работу я проделал, и спрашивается – зачем? Чтобы в один прекрасный день милейшего пса превратить в такую мразь, что волосы дыбом встают. Вот, доктор, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти ощупью и параллельно с природой, форсирует вопрос и приподымает завесу! На, получай Шарикова и ешь его с кашей».

Именно эта булгаковская мысль взята Алексеем Дубровским как ключевая. «Сегодня более сложным взглядом, чем в перестроечное время, – говорит он, – когда вышел фильм Бортко, смотрим на повесть. Уже нет окрашивания в черное и белое, и сразу не скажешь, кто положительный/отрицательный герой… Для меня, например, пес Шарик – жертва, он неоднократно спрашивает в повести: «Я просил делать мне операцию?!» Есть и другая фраза: «Хорошенькое дело, ухватили животное, исполосовали ножиком голову, а теперь гнушаются». Можно даже провести эксперимент: спросите людей на улице, что сделали с собакой, почему повесть называется «Собачье сердце», думаю, вам затруднятся ответить, а для меня этот момент принципиальный. Помните, на вопрос Борменталя «А если бы мозг Спинозы трансплантировали?» профессор отвечает: «Зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может их родить когда угодно».

В постановке Малого театра проникают, пожалуй, в главный смысловой слой повести, в котором людям дается знак: не надо лезть туда, куда не надо, не надо приподнимать эту завесу. Любое искусственное вмешательство в природу, общество, историю, политику не приведет к позитивным изменениям. Профессор это понял, а положительный ли он герой, сложно сказать. Если следовать мысли постановщика, скорее нет, чем да.

Нина Катаева, Учительская газета, №8 от 21 февраля 2023

https://ug.ru/satira-na-bolshevizm-v-sovremennom-k...

Большинству зрителей, пришедших на спектакль «Собачье сердце» в Малый театр, хорошо известна легшая в его основу повесть о превращение бездомной собаки в человека, а также, конечно, незабываемый фильм по ней Владимира Бортко с Евгением Евстигнеевым в главной роли. Но выходишь на Театральную площадь после спектакля и диву даешься: это же про нас, про наше время написано сто лет назад Михаилом Булгаковым и поставлено сегодня режиссером Алексеем Дубровским.

История, надо сказать, вполне в духе Свифта и сатирических фельетонов начала ХХ века. Повесть «Собачье сердце» и возникла из фельетона Булгакова о дворовой собаке, принятой на работу в советское учреждение с трудовой книжкой. Вопреки теории Дарвина, Михаил Афанасьевич возводит истоки человеческой породы — по крайней мере некоторых ее представителей — не к обезьяне, а к гораздо более обычному в наших краях зверю. И тогда... Наука пока не может это объяснить, но театр способен творить из фантасмагорический идеи историю, напоминающую многое в нашей реальности. Как это и произошло на спектакле Дубровского.
Занавес открывается, и перед зрителями предстает бурлящая пролетарская Москва, марширующая с красными флагами и транспарантами в сопровождении оркестра на фоне недостроенной башни Коминтерна. Придуманная режиссером интермедия заставляет ожидать вторжения, угрожающего привычному быту профессорской квартиры с ее дубовым буфетом, мягкими креслами, белой скатертью на круглом столе, фарфором сервизом.

В сценографии Марины Утробиной тоже читается конфликт между теми, «кто был ничем и стал всем», и «гнилой» интеллигенцией, старомодно полагающей, что «красота спасет мир». Но пока не пришел черед собирать чемоданы, профессор Преображенский, воплощающий аристократизм русского характера (Василий Бочкарев), и обаятельный доктор Борменталь (Игорь Петренко) наслаждаются умными беседами, уютной обстановкой и вкусной едой. Кажется, уплотнение жилплощади их не коснется: на сей предмет есть охранная грамота, выданная партийными боссами, поправляющими здоровье у всемирного светила. Достаточно одного звонка к взбешенному наркому, в актерской трактовке Виктора Низового похожему на мафиози, и трио делегатов домового комитета оказывается под прицелом пистолета, выхваченного из армейских штанин.

Фантастический гиперреализм диктует артистам безошибочный способ существования — гротеск. Ну а поскольку в этом спектакле нет маленьких ролей, то каждый сыгранный эпизод в стилистике комического фарса предполагает выход «на бис». К сожалению, не всем исполнителям удается плести кружева характеров так изобретательно, как, например, Александру Ермакову, сумевшему в крошечной роли незадачливого жениха ощутить себя половым гигантом после сеанса у Преображенского. Долго дремавшая страсть охватывает все его существо, сильное волнение не дает дышать, кажется, весь мир у его ног и счастью нет предела.
Счастлив и бездомный пес, оказавшийся в фешенебельной квартире профессора, где тепло, чисто и блохи не кусают. Новый член семьи по прозвищу Шарик, которого изображает актер Владимир Тяптушкин, с трудом верит в происходящее, бегая на четвереньках в сшитой костюмерами шкуре и заглядывая всем в глаза. Много ли собаке надо для счастья — ошейник, краковская колбаса и заботливый хозяин. Только зачем кипятком бок ошпарили, и что скрывается за стеклянной дверью с неприятными запахами?

Оказывается, расположение Филиппа Филипповича не так уж бескорыстно. Он давно искал приблудного пса для своего эксперимента. Ну а что будет с беззащитным животным, неважно — главное удачно пересадить ему гипофиз погибшего пьяницы и дебошира Клима Чугункина, а там, глядишь, и слава не за горами...

Второй акт спектакля символизирует торжество научной мысли с шампанским и новым строителем социализма Шариковым в исполнении уже знакомого актера Владимира Тяптушкина. Хотя пластика новоявленного героя — как у робота, а внятную речь заменяют нечленораздельные звуки... В конце концов «не боги горшки обжигают», и дело осталось за малым: сделать из Полиграфа Полиграфыча цивилизованного человека. А вот это задача практически невыполнима. Насилие над природой не проходит бесследно, бумерангом возвращаясь к создателям гомункулуса, поскольку внутренний мир человека «отпечатать по матрице» невозможно. Хотя как раз гены Клима Чугункина дают о себе знать. «Приемный сынок» матерится, как извозчик, не признает вилок и салфеток во время обеда, с кулаками бросается на доктора Борменталя и, получив под дых, угрожает револьвером. Загнанный в угол Преображенский понимает, что исправить роковую ошибку методом внушения не получится. Значит, надо снова действовать скальпелем, возвращая лузера Шарикова на круги привычной собачьей жизни.

Впрочем, такой ли он лузер? И сколько вполне успешных Шариковых по сей день производят свои дикие деяния на наших глазах, не встречая отпора? Не такая уж она фантастическая — история, которую нам рассказал Малый театр. Не знаешь — плакать или смеяться.

Любовь Лебединая, "Труд", 17 февраля 2023 года

https://www.trud.ru/article/17-02-2023/1470401_iz_...

Дорогие друзья!

Вчера, 15 февраля, после спектакля «Физики» состоялась очередная встреча-обсуждение в рамках проекта «Диалог времен».

Участниками стали народные артисты России Александр Клюквин и Владимир Дубровский, приглашенный артист Никита Панфилов, исполняющий роль Иоганна Мёбиуса, а также режиссер спектакля – заслуженный артист России Алексей Дубровский.

Среди гостей были студенты МГУТУ им. К.Г. Разумовского, РАНХиГС, МГУУ Правительства Москвы, МПГУ, Литературного института имени А. М. Горького, МГЛУ.

Режиссер Алексей Дубровский поделился примечательными подробностями о пьесе Фридриха Дюрренматта и о деталях работы с этим драматургическим материалом. Артисты ответили на вопросы студентов, рассказав о собственном понимании героев, которых они исполняли. Обсуждение затронуло такие вопросы, как жанровую особенность пьесы и также основные темы «Физиков». Зрители поделились своими впечатлениямио постановке и соображениями о замысле, выразили благодарность режиссеру и исполнителям за спектакль.

Фоторепортаж Евгения Люлюкина

[GALLERY:674]

«Дом Островского», как издавна называют Малый театр, подготовил обширную программу мероприятий к 200-летию великого русского драматурга, которое будет широко отмечаться в этом году.

Центральным событием юбилейного года станет фестиваль «Островский в доме Островского», который в этом году пройдет в тринадцатый раз. С 11 по 16 апреля на всех сценах Малого театра будут идти спектакли по пьесам Островского.

— Мы получили огромное количество заявок, — рассказал на пресс-конференции, посвященной юбилейной программе, заместитель художественного руководителя Малого театра по творческим вопросам режиссер Алексей Дубровский, — и отобрали четырнадцать.

В фестивальной афише — спектакли из Йошкар-Олы, Кинешмы, Санкт-Петербурга, Барнаула, Ирбита, Калуги, Челябинска, Луганска, Минска, Кудымкара, Москвы и Твери. В этом году фестиваль охватит не только московские сцены Малого театра, но и сцену в Когалыме, где представят свои постановки по Островскому театры из Сургута, Тобольска, Нижневартовска, Уфы и Нягани.

В этом году в Малом театре впервые начала работать режиссерская лаборатория «Постигая Островского». Это проект для молодых режиссеров, которые будут готовить эскизы спектаклей по пьесам великого русского драматурга. Из тридцати заявок театр отобрал три; эскизы спектаклей «В чужом пиру похмелье», «Бесприданница» и «Не от мира сего» будут отсматриваться художественным советом во главе с худруком театра Юрием Соломиным, у победителя будет возможность превратить свой эскиз в полноценный спектакль для сцены филиала Малого театра.

Еще один интереснейший проект, который готовится к юбилею, — съемки фильма «Островский. Реальные места вымышленных героев», которые будут проходить в Щелыково, усадьбе Александра Николаевича Островского, и в городе Кинешма, где он в течение шести лет, с 1874-го по 1880-й, был гласным земского собрания. Для съемок выбраны реальные места действия пьес Островского: например, «Снегурочкино сердце» в усадьбе Щелыково, родник, по легенде возникший там, где растаяла Снегурочка. Или беседка на набережной Кинешмы, где Паратов разговаривает с Ларисой. Известно и место встречи Счастливцева с Несчастливцевым во втором действии комедии «Лес» — одна из крутых «поверток» Галичского тракта, по которому они шли, один из Вологды в Керчь, а второй из Керчи в Вологду. При жизни драматурга здесь стоял столб с надписью: «Щелыково, имение Островских». Во всех этих местах ведущие актеры Малого театра сыграют сцены, сочиненные Островским, и в начале следующего сезона познакомят с фильмом зрителей.

Завершится фестиваль гала-концертом на Театральной площади: Малый театр покажет отрывки из спектаклей по Островскому, которые идут сейчас на его сценах, свое согласие участвовать в программе уже дал Юрий Башмет, предполагается пригласить к сотрудничеству и другие музыкальные и театральные коллективы. «Мы хотим, чтобы юбилей Островского стал поводом показать торжество русского театра», — сказала «Культуре» директор Малого театра Тамара Михайлова.

К юбилею зрители Малого театра получили еще один подарок — в помещении, где когда-то была курительная комната, открылась экспозиция предметов из музейных фондов, включающая невероятные вещи — например, сборник пьес Александра Николаевича Островского с его пометками. Истории этих раритетов коснулась на пресс-конференции начальник Музейно-информационного центра Татьяна Крупенникова.

— Мы «Дом Островского», у нас всегда в репертуаре его пьесы, но при этом надо понимать, как возникла эта традиция. Островский писал пьесы, понимая, кто будет в них играть, работал с артистами как педагог, как режиссер, и отношение к нашей истории в театре очень живое и трепетное. Соответственно и музейные фонды бережно все это хранят. У нас есть потрясающие эскизы, написанные лучшими художниками двадцатого века, — это Коровин, Юон, Добужинский, Лансере, у нас замечательные костюмы и фотографии. Основательной экспозиции в театре не было тридцать пять лет, мы долго ее делали, хотели соединить нашу прекрасную историю и современные технологии, чтобы интересно было всем, кто приходит к нам в театр, — и детям, и молодежи, и старшему поколению.

В этом году в Щепкинском фойе откроется еще одна выставка из музейных фондов, она будет посвящена сценической жизни произведений Островского в Малом театре — здесь были поставлены все сорок восемь его пьес.

Еще один проект связывает прошлое и будущее театра. Это Детская студия, о которой рассказала на пресс-конференции Александра Соломина, заместитель художественного руководителя по детским театральным проектам:

— Интерес к детской студии оказался огромным, такое впечатление, что все родители ждали, когда смогут сдать своих детей в Малый театр. Я этому рада. Как человек, который сам в театре вырос, я понимаю, что наши традиции воспитывают очень важные человеческие качества. Сейчас в студии 110 детей от 4 до 14 лет, но есть у нас и 16-летние ребята, которые готовятся к поступлению в вузы, и многие из них активно участвуют в спектаклях Малого театра.

Из Детской студии вырос новый проект, адресованный слабослышащим детям, которым при помощи специальной операции современная медицина возвращают слух, но вслед за этим начинается трудный период реабилитации. Малый театр решил объединить усилия с НИИ отоларингологии и предложить свою помощь в качестве социокультурной реабилитации. Программа почти та же, что и в детской студии: кроме уроков по актерскому мастерству и сценическому движению, она включает занятия с логопедом и детским психологом. Малый театр хочет ее популяризировать и запустить в регионах. Проект, безусловно, важный, даже на фоне всех тех торжеств, которые предстоят «Дому Островскому» в ближайшее время. Отметив один юбилей, он сразу же начнет готовиться к следующему: в 2024 году исполнится 200 лет зданию Малого театра.

Татьяна Филиппова, "Культура", 14 февраля 2023 года

https://portal-kultura.ru/articles/theater/348327-...

Малый театр представил спектакль «Собачье сердце» по повести Булгакова. Его посвятили 80-летию народного артиста России Василия Бочкарева. Собеседник «Культуры» — режиссер постановки, заслуженный артист России Алексей Дубровский, заместитель худрука «Дома Островского», как издавна называют Малый.

— К повести Булгакова вы обратились потому, что в ней есть яркая роль для выдающегося артиста и юбиляра Василия Бочкарева?

— Желание сделать постановку возникло задолго до юбилея Василия Ивановича: года два мы с ним ходили вокруг Булгакова. Замысел поработать с его произведениями возник, когда мы репетировали спектакль «Мертвые души», ведь инсценировка поэмы Гоголя сделана Булгаковым. Я предложил в качестве следующей совместной работы «Собачье сердце» — и эту инициативу Василий Иванович поддержал. Начались переговоры с руководством, поиски решений, распределение ролей, и только спустя полтора года, к 80-летию артиста, идея реализовалась. Такой долгий путь.

— Чем привлекло «Собачье сердце», по которому в конце 1980-х Владимир Бортко снял фильм?

— Фильм — замечательный, с блестящими актерскими работами — громко прозвучал в перестройку. Время сильно повлияло на прочтение произведения, и картина точно попала в контекст политических и социальных изменений, которые происходили тогда в стране. С тех пор прошло более 30 лет, восприятие непростых 20-х годов прошлого столетия перестало быть однобоким и прямолинейным — многие акценты во взглядах на повесть сместились. В фильме есть четкое разграничение на черное и белое: профессор Преображенский — абсолютно положительный персонаж, а Шариков воплощает зло. А у Булгакова палитра богаче. В повести все сложнее и хитрее, есть даже христианские мысли, ведь писатель — сын церковнослужителя, профессора Киевской духовной академии.

— В вашем спектакле Шариков — воплощение угнетенной невинности, жертва эксперимента.

— Мне кажется, Шариков и есть жертва, он неоднократно произносит: «Разве я просил мне операцию делать… я своего разрешения на операцию не давал». Профессор совсем не однозначно положительный герой, а человек, заглянувший за рамки дозволенного, в те сферы, куда людям совершенно не стоит заходить. Эта тема проходит во многих булгаковских произведениях, вспомним «Мастера и Маргариту». У Преображенского есть такая фраза: «Вот, доктор, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподнимает завесу: на, получай Шарикова и ешь его с кашей». И дело даже не в донорском материале, доставшемся от пьяницы и уголовника Клима Чугункина, а в правомерности самой операции. На вопрос Борменталя «а если бы мозг Спинозы?» Преображенский отвечает: «Зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно?». Это, кажется, основная тема, которая волновала писателя.

— А как же тема классовой борьбы?

— Все, что касается большевизма, — это социальный контекст, который выписан ярко и сатирично, но он совсем не главное в повести. Кстати, профессор Преображенский может рассуждать о большевиках, а сам чудесно существует при них. Последний рейс «философского парохода» давно отплыл, а профессор никуда и не собирается. Он только говорит наркому, что уедет из страны, но это такие провокативные речи. На самом деле у него все прекрасно: клиника работает, пациенты приходят, живет на широкую ногу — денег хватает.

Булгаков в разное время по-разному проявляется. Есть такой персонаж, как председатель домкома Швондер, блестяще сыгранный в фильме Романом Карцевым, но совершенно не так, на мой взгляд, как он прописан автором. Карцев играет смешного клоуна. Но в повести — это весьма серьезный оппонент профессору, идейный и совсем не глупый человек, несмотря на комические ситуации, в которые попадает.

— Инсценировку писали сами?

— Да, и использовал только текст Булгакова, хотя в спектакле есть сцены, которые в произведении описываются по касательной. Например, в главе «Из дневника доктора Борменталя» автор фиксирует события дня: «Вызваны для консультации» и далее — о тех профессорах, что прибыли. Мы сделали полноценную картину, но звучит только булгаковский текст. В театре задача особая — инсценировать, чтобы получилось динамично, смотрибельно, содержательно.

У самой повести, сочиненной в начале 1925 года, судьба непростая. В 1926-м при обыске рукопись изъяли. Три года спустя возвратили автору, потом оригинал похитили у вдовы и опубликовали за границей. В России в 1960-е годы повесть распространялась через самиздат, и только в перестройку вышел полный, считающийся каноническим текст.

— Помимо фильма Бортко, в 1980-е в Московском ТЮЗе появилось «Собачье сердце» Генриетты Яновской — ее первый спектакль в качестве главного режиссера. Спектакль стал событием. До сих пор перед глазами покрытая пеплом сожженного прошлого, пеплом от рукописей и книг, от старой жизни сцена. К этому спектаклю вы имели отношение, не так ли?

— Да, это был нашумевший спектакль, первая театральная постановка «Собачьего сердца» в Советском Союзе. Он вышел на год раньше фильма, тогда повесть только напечатали в журнале «Знамя». Спектакль с прекрасной сценографией Сергея Бархина шел долго и с успехом. Когда я, молодой актер, в конце 1990-х пришел в ТЮЗ, меня ввели в состав, но года через три спектакль сняли.

Вслед за премьерой в ТЮЗе появилось «Собачье сердце» под названием «Дневник доктора Борменталя» в театре Станиславского в постановке Александра Товстоногова с Владимиром Стекловым в роли Шарикова. После фильма Бортко и двух сценических прочтений тема «Собачьего сердца» для столицы оказалась закрытой более чем на четверть века.

— Когда человека сравнивают с собакой, то это звучит как ругательство, но на самом-то деле собачье сердце — верное и преданное. В названии повести есть некий отрицательный смысл?

— Интересный вопрос. «Собачье сердце» знают даже те, кто повести не читал. Фильм смотрели все, его давно растащили на цитаты, но спроси человека на улице, какую операцию сделали Шарику, большинство ответит: пересадили сердце. Название у Булгакова очень хитрое. И мы долго работали над тем, чтобы зритель понимал, что происходит в операционной. Борменталь говорит о Полиграфе Полиграфовиче Шарикове, в которого превратился пес, — «человек с собачьим сердцем», на что Преображенский отвечает, что «весь ужас в том, что у него уже не собачье, а именно человеческое сердце, и самое паршивое из всех, которые существуют в природе». Для Булгакова в том и смысл, что милейшего пса превратили в отвратительную тварь. А собачье сердце — прекрасно, все и вернулось к нему. Шарик в финале чудесно себя чувствует после вторичной операции.

— На сцене матросы залихватски отплясывают «Яблочко», красноармейцы поют хором, гремит оркестр. Зачем вам понадобились скоморохи в буденовках и шинелях?

— Музыка и пение возникли из самого произведения. Мощные голоса доносятся с улицы, отвлекая и возмущая Преображенского. Он даже произносит целый монолог про певунов, о необходимости «заставить городового умерить вокальные порывы наших граждан». У Булгакова и сам профессор напевает, но иные песни, например романс Чайковского.

— Декорации впечатляют: высокая винтовая конструкция устремлена в «Прекрасное Далеко», но стоит некрепко, словно обречена на падение. Она ловко меняет положение при помощи поворотного круга, и открывается другой мир — одна из семи комнат профессорской квартиры с прекрасной мебелью. Как родилась идея сделать основой сценографического решения винтовую башню Татлина с пизанским наклоном?

— С художником Марией Утробиной решили создать два контрастирующих пространства: революционная улица и уютный дом. «Собачье сердце» — наша шестая совместная работа, и ее мы начали, как всегда, задолго до репетиций с мозгового штурма в формате разговоров и обсуждений. В них и родилась идея башни Татлина (проект монументального памятника, посвященного III Интернационалу. — «Культура»), за которую мы сразу зацепились. Стали развивать ее, стараясь избежать концептуальности декорации. Башню «вплетали» в игровую структуру — в ней все время что-то происходит, на разных этажах разместили квартиру, операционную, ванную, кабинет наркома.

— Эту гигантскую металлическую конструкцию, похожую на ракету, наверняка невероятно тяжело монтировать к каждому спектаклю?

— Наши инженеры замечательно разработали башню, продумали, как ее собирать и разбирать. Башня с лестницей внутри получилась достаточно легкой и быстро монтируется.

— Текущий сезон вы открыли в должности заместителя художественного руководителя по творческим вопросам. Забот прибавилось? Что входит в ваши обязанности?

— Назначением мне оказано большое доверие со стороны нашего художественного руководителя Юрия Мефодьевича Соломина. Зона моей ответственности: репертуар, спектакли, фестивали, гастроли, новые инициативы взаимодействия с актерами — вся творческая деятельность. Начавшийся год для нас особый, впереди 200-летие Александра Николаевича Островского. Готовим фестиваль, гала-концерт, открыли лабораторию «Постигая Островского» для молодых режиссеров. Предложили проект «Вымышленные персонажи на реальных местах», который очень понравился Юрию Мефодьевичу и уже получил поддержку в Министерстве культуры. Планируем снимать в Щелыково (Музей-заповедник в Костромской области с домом великого драматурга. — «Культура») фрагменты из пьес Александра Николаевича, которые по замыслу драматурга «проходили» в конкретных уголках края — на Повертке (так называют местные жители излучину дороги, ведущей к заповеднику. — «Культура»), в беседке Кинешмы на Волге, в усадьбе Островского, в Голубом доме — резиденции Снегурочки. Такой задумали проект.

— Что для вас Малый театр? Многие считают его бытовым, несколько архаичным — за это и любят, другие — объявляют рутинным и консервативным.

— Тех, кто любит Малый театр, гораздо больше, чем равнодушных к нему. Есть такое поверье в отношении к Малому театру и Щепкинскому училищу, что играют и учат там по-старинке. Да, эти институции себе не изменяют и уже более двух столетий доказывают творческую и учебную эффективность. Не согласен с эпитетом архаичный, особенно в последние десятилетия. На большинство спектаклей билеты распродаются за 2-3 месяца вперед, их просто невозможно достать. Это не хвастовство, а факт. Наши выпускники снимаются во всех фильмах и сериалах, работают с разными режиссерами, в разных театрах и прекрасно себя чувствуют.

Когда говорят, что мы — традиционалисты, то считаю это комплиментом. Значит, у Малого есть традиции, и он сохраняет ценности русского психологического театра. Многие театры имели свою яркую индивидуальность, но сейчас они переформатированы, а нашему, благодаря Юрию Мефодьевичу Соломину, который шестьдесят шестой год служит Малому и тридцать пятый год им руководит, удалось сохранить многое. К нам часто приходят в гости коллеги, на спектакль например, и удивляются. Все-таки мы обладаем своим уникальным богатством: например, Малый едва ли не единственный театр, где есть суфлер и свой полноценный оркестр. У нас особая культура закулисья: большие цеха, собственное огромное производство по изготовлению декораций и везде — уважительное отношение людей друг к другу и своему делу. В этом порядке большая заслуга директора театра Тамары Анатольевны Михайловой. Малый — это государство в государстве. И знаете, если мы обращаемся к артистам других театров с предложением с нами поработать, то отказов не получаем.

— Малый всегда славился своими династиями. Недавно ушла из жизни Наталья Михайловна Садовская, и оборвался старейший театральный род.

— У нас и сейчас работают представители нескольких поколений семей. Династии в Малом — не только актерские, их немало: у гримеров, костюмеров, в цехах. Это традиция, и, думаю, она связана с тем, что дети с раннего возраста попадают в театр и влюбляются в закулисье, увлекаются делом родителей.

— Одна из творческих династий — Дубровские. Вам на роду было написано идти в Малый, но вы не сразу пришли в «Дом Островского», как его называют. Почему?

— Ответить непросто, но я считаю, что это пошло мне на пользу. Я пришел в Малый осознанно, человеком зрелым, и понимал, куда и зачем прихожу. Мой пятнадцатилетний опыт «на стороне» — это не только ТЮЗ, а целый ряд театров, где я играл параллельно. Благодарен Юрию Мефодьевичу, что он меня после полутора десятилетий путешествий взял в родную труппу.

— Зритель в Малом театре — особый?

— Конечно, у нас свой зритель, и мы его любим. Я чувствую разницу между зрителями разных театров. Это не значит, что кто-то лучше, кто-то хуже. Они — разные. Зритель Малого идет в театр с уверенностью, что увидит человеческую историю, которую придумал автор, и его не обманут. Если он идет на Островского, то не сомневается, что увидит Островского, а не какое-то иное произведение на тему знакомого сюжета.

— Многие стремятся сюда, чтобы услышать хорошую русскую речь — правильную, грамотную, звучную.

— В Щепкинском училище речи уделяется особое внимание. Будущих актеров учат, как говорить в пьесах Островского, — многие слова произносятся не так, как написаны. И ударения, и буквы могут звучать по-другому. Например, моя фамилия будет произноситься как ДубровскЫй. Так же как и ОстровскЫй — со звуком, больше похожим на Ы, чем на И. Звучание русской речи — особая культура.

— Как возникла в вашей жизни педагогика? Вы же начали преподавать в возрасте, который больше подходит к студенческому.

— Когда пришел на свой первый курс, то один из студентов был на год старше меня. Мне было 24, а ему — 25. Игорь Николаевич Ясулович — спасибо ему — в 2002 году пригласил меня в свою первую мастерскую во ВГИК. Это был очень хороший курс. Сейчас, кстати, один из моих первых учеников ставит свой дебютный спектакль в Малом — «Свадьбу Кречинского», а еще он же — главный режиссер «Ленкома», это Алексей Франдетти. Из этого выпуска — Светлана Иванова, Максим Костромыкин и еще много хороших ребят, которые сейчас снимаются в кино и играют в театрах.

Педагогика и режиссура — сообщающиеся сосуды, одно другому не мешает, а даже помогает. Но времени приходится тратить много, потому что нельзя не отдаваться студентам сполна, иначе это халтура. В 2009 году по инициативе Бориса Владимировича Клюева, моего учителя, и Василия Ивановича Бочкарева я пришел в Щепкинское училище, где преподаю уже 15 лет и получаю от этого большое удовольствие. Надеюсь, что студенты отвечают мне взаимностью.

— Вы же преподаете и в Академии кинематографического и театрального искусства Никиты Михалкова. Почему дипломированные артисты так стремятся в Академию?

— Там учатся востребованные кино и театром ребята. Они получают уникальную возможность повышения квалификации. В Академии ставятся задачи более высокого уровня — на этом и построена учебная работа. Преподают замечательные педагоги из разных вузов. Слушатели встречаются с мастерами разных школ: «Щуки» и «Щепки», Школы-студии МХАТ и ГИТИСа. Я был бы чрезвычайно рад по окончании института посмотреть и понять, как же учат в других вузах. Увы, мы не имели такой возможности — Академии Никиты Михалкова еще не существовало. Флагманский проект Академии — «Метаморфозы» — спектакль по фрагментам произведений Чехова и Бунина. Отрывки готовят с педагогами, а на финальном этапе подключается Никита Сергеевич и появляются новые «Метаморфозы», которые показываются на сцене Центра театра и кино.

Елена Федоренко, "Культура", 7 февраля 2023 года

https://portal-kultura.ru/articles/theater/348088-...

7 февраля в пресс-центре МИА «Россия сегодня» состоялась пресс-конференция «В преддверии юбилея Островского».

Спикерами выступили заместитель художественного руководителя по творческим вопросам Алексей Владимирович Дубровский, заместитель художественного руководителя по специальными детским театральным проектам Александра Юрьевна Соломина и начальник Музейно-информационного центра Татьяна Юрьевна Крупенникова.

Темами обсуждения стали мероприятия, приуроченные к юбилею драматурга: фестиваль «Островский в доме Островского», режиссерская лаборатория «Постигая Островского» и др. Также спикеры рассказали о Детской студии Малого, об открытии музейной экспозиции, поделились творческими планами театра на ближайшее время.

Подробности - в репортаже телеканала «Россия-Культура» и полной записи пресс-конференции.

В спектакле Алексея Дубровского остро передано время, принесшее людям много надежд и впоследствии столь же много разочарований. Оно во всем: в высокой башне Татлина – проекте памятника интернационалу – чаянии объединения всех и каждого. В кабинете прославленного ученого, «волшебника, мага и кудесника» профессора Преображенского (Василий Бочкарев), занимающегося наукой и поглощенного экспериментами, в дверь которого уже бесцеремонно стучатся новоявленные хозяева, жаждущие завладеть квартирой ученого.

Многоголосый хор солдат, матросов и женщин в красных косынках поет революционные песни. Грубый и напористый Швондер (Михаил Мартьянов) одновременно напоминает отца-основателя Красной армии Льва Троцкого и большевика Якова Свердлова. Идут перемены, профессор их остро ощущает. Не рад он им совсем, но сделать практически ничего невозможно, разве что уехать… «Певуны» поют, калоши пропадают, свет гаснет с незавидной регулярностью, а ковры с парадной лестницы убраны на долгие годы вперед.

Но уезжать не хочется. Профессор умен, ироничен и проницателен. Его коллега и ассистент доктор Борменталь (Игорь Петренко) сдержан, любознателен, внутренне очень собран. Изящные дамы Дарья Петровна (Алена Охлупина) и Зинаида (Мария Кривенцева) празднично и даже торжественно накрывают на стол, ибо профессор знает толк не только в науке, но и в жизненных удовольствиях. Но наука прежде всего, поэтому бродячий пес Шарик (Владимир Тяптушкин) будет превращен в человека. И человек этот – Полиграф Полиграфович Шариков – тоже попадет под влияние времени. У Шарика и Шарикова (Тяптушкин играет обе роли) абсолютно разные характеры: милый, хитроватый пес превращается в человека грубого, наглого и неблагодарного. Напрасны попытки профессора и Борменталя перевоспитать это «существо». Шариков считает себя хозяином мира и собирается «все поделить».

Профессор успел вовремя спохватиться – на одного Шарикова стало меньше, и осознал, что человек не должен брать на себя функции творца. Но время несется вперед вместе с вихрем матросского «Яблочка», людей в кожанках с маузерами, солдат с винтовками и штыками. Много горя и бед оно еще принесет.

Марина Абрамова, "Театральная афиша Москвы", февраль 2023 года

Знаете, что такое "телевизионная эпоха"? Это когда сценическую интерпретацию известного произведения сравнивают не с литературной основой, а с телевизионным фильмом. "Собачье сердце" Владимира Бортко, действительно, замечательное кино. Но поверять фильмом спектакль (как делают некоторые мои коллеги) - занятие нелепое. Алексей Дубровский делал свою историю. И рассказывал в ней о том, о чем ему казалось важным рассказать.

Как известно, любых спектаклей бывает одновременно как минимум два: один - тот, что идет на сцене; второй - тот, что рождается в голове и душе зрителя. И они не всегда совпадают.

ак что я всегда отдаю себе отчет в том, что мое восприятие - абсолютно субъективно. Но мне показалось, что "Собачье сердце" на сцене Малого театра не столько социальная, сколько человеческая история. Может быть, мне просто очень хотелось, чтобы было так. Но увиделось - так.

На сцене, как положено, есть все приметы двадцатых годов. Более того, основная часть декорации, чудесно придуманной М. Утробиной, - знаменитая башня Татлина. И люди в бушлатах, и революционные песни, и чекистские кожанки - все имеется. Но это - фон. Понимаете, фон? А действие не про это.

Правда, один актер играет эпоху. Делает это удивительно. Про В. Низового, который исполняет роль под названием Нарком, можно было бы сказать, что он сыграл образ советского руководителя того времени. Но этого мало. За его могучей спиной, действительно, встает эпоха, встает время.

Так же как ушедшая навсегда эпоха робко пытается подняться в образе швейцара - блистательная работа В. Носика. Какую-то невероятную, но очень талантливую фантасмагорию делают из своих, по сути, эпизодов А. Ермаков и Л. Щербинина. Очень точно М. Мартьянов играет Швондера. Швондер в Малом театре - это совсем не простой грубиян. О, нет! Если надо он найдет философию под любую свою подлость. Это очень убежденный, неплохо обученный, совершенно потерявший нравственные ориентиры человек.

Важно, что в спектакле А. Дубровского все актеры играют не просто хорошо, и не просто точно - они играют время. Понимаете? Исполняют роли людей, приглядевшись к которым, поняв которых можно представить ушедшее время.

Что за история, создатель? Профессор - умнейший человек - убил симпатичную, нежную собаку, чтобы ее сердце оживило подонка по имени Клим Чугункин? Этот Чугункин с собачьим сердцем восстанет против профессора, пойдет на него с пистолетом... И тогда придется его обратно превратить в пса по имени Шарик. И Шарик этот будет приносить профессору калоши - человек бросит, а собака принесет; человек снова бросит - собака снова послушно принесет.

Не хочет Чугункин подчиняться тем законам, которые нравятся профессору Преображенскому, ну, что ж делать? В операционную его! И вот уже нет Клима, снова - пес.

В. Бочкарев играет Преображенского человеком весьма самолюбивым и жестким. Он хотел стать Богом: создать совершенного человека, у которого все будет прекрасно - даже ботинки. Но место Бога навсегда занято, и у профессора ничего не получилось...

Профессор Преображенский остается мощным человеком, но заставить служить себе он может только нежную собаку.

На мой вкус, очень интересно создает своего доктора Борменталя И. Петренко. Чем-то он напоминает вечного чеховского студента. Ощущение такое, будто Борменталь все время пытается разобраться в происходящем. Честно старается понять, что происходит...

Из Борменталя никогда не вырастет профессор Преображенский: замес не тот. Мельчают люди в стране шариковых, что поделать?

В спектакле как бы два центра. Профессор Преображенский, который старается сохранить остатки своего мира, не дать ему разрушиться. И Шарик, он же - Шариков, который плевать хотел на мир профессора Преображенского, он хочет жить так, как он хочет жить. И никак иначе.

Актер В. Тяптушкин виртуозно играет и собаку Шарика, и удивительное превращение в Полиграф Полиграфовича Шарикова - хозяина мира. Актеру двадцать пять лет. Тут бы и надо написать, что ему трудно рядом с корифеями Малого театра, рядом с самим Бочкаревым! Трудно ему или нет, я не знаю, но этих трудностей не видно вообще. Актер точен во всех своих проявлениях, ему веришь абсолютно.

Мне кажется, самое главное и самое хорошее в новом спектакле Малого театра: о нем нельзя сказать однозначно - это спектакль о том-то и о том-то. Любая констатация будет неполна, а потому - лжива.

А. Дубровский населил сцену живыми, узнаваемыми людьми. (Я думаю, читатель "РГ" догадался, что я не назвал всех, в спектакле очень много персонажей, но провальных ролей нет.) И они участвуют во всей этой булгаковской истории, предоставляя каждому зрителю возможность и право самому решать, о чем она для него и зачем он ее смотрит.

В той или иной степени мы все создаем других людей, и не только детей. Мы влияем на них, часто - переделываем, почти всегда хотим, чтобы они были такими, как нам кажется правильным. Почему? Кто нам дал на это право?

Я сейчас пишу в знаменитую серию ЖЗЛ книги про великих педагогов, и потому все время думаю об этой проблеме. Может быть, потому мне эта тема показалась важной. Кто-то увидит другое.

Но равнодушных, мне кажется, после "Собачьего сердца" в Малом театре не будет.

Андрей Максимов, "Российская газета", 30 января 2023 года

https://rg.ru/2023/01/30/sobaka-eto-zvuchit-nezhno...

Малый театр порадовал своих поклонников премьерой спектакля «Собачье сердце» по одноименной пьесе Михаила Булгакова.

…Под свист декабрьской метели и звуки марша «Настало время подняться рабочему люду» зритель переносится в заснеженную Москву 1924 года. В пику большевистским призывам со сцены камерно разносится совсем другой гимн – знаменитый, студенческий Vivat Аcademia! Vivant Рrofessores! Вива Академия! Вива профессура! Два мира, две философии сошлись в противостоянии. С выдающимся хирургом и профессором Филиппом Филипповичем Преображенским оживленно после встречи прощаются его коллеги. Каждый из ученых спешит к себе домой. Преображенский направляется привычным путем в свой Обухов переулок. Горят в вечерних сумерках фонари, мимо пробегают люди, на улице холодно, валит снежок. И Филипп Филиппович случайно теряет галошу – милый такой штришок. Ее в зубах приносит огромный пес. В благодарность бездомный Шарик получает нового хозяина, новый дом и… новую судьбу.

Вряд ли среди тех, кто бывает в Малом театре, найдутся люди, не видевшие знаменитого фильма Владимира Бортко с Евгением Евстигнеевым в роли профессора Преображенского. Картина столь любима, так часто показывается по ТВ, что каждая ее сцена прочно запечатлелась в памяти уже нескольких поколений зрителей. Тем сложнее была задача режиссера Алексея Дубровского поставить в Малом театре спектакль так, чтобы зритель оставил невольные попытки сравнения с киношедевром и полностью погрузился в происходящее на сцене. А если зритель еще и испытает удовольствие от старых персонажей в новом прочтении, это уж будет совершенная победа! Забегая вперед, скажу, что Малому театру это оказалось по силам.

Сценограф Мария Утробина изящно переносит нас в профессорский дом, в старую московскую квартиру Преображенского на семь комнат. Зрители видят лишь ее часть – столовую со старинной мебелью, основательный сервированный стол с прекрасным сервизом и хрусталем. Столовая в какой-то момент условно превращается в гостиную, потом в смотровую, в операционную.

В доме Преображенского Шарику предстоит пережить небывалый эксперимент — собаке будет пересажен человеческий гипофиз. Результаты превзойдут ожидания — Шарик превратится в Шарикова, медленно возвращая себе черты хозяина пересаженного гипофиза — люмпена Клима Чугункина, погибшего в пьяной драке.

В булгаковской истории зрителю, разумеется, интереснее всего подробности. Шарика и Шарикова играет один и тот же артист Владимир Тяптушкин. Он обаятелен, такому впору создавать образ Есенина: красивое, открытое лицо с копной «соломенных волос». В роли Шарика артист передвигается на четвереньках, полностью копируя собачьи повадки и пластику. Мысли Шарика плывут над сценой, давая молчаливую оценку происходящему.

В роли же Шарикова Владимир Тяптушкин выпрямляется в полный рост. Внешний облик артиста настолько контрастирует с образом нагловатого иждивенца, что зритель вослед за Преображенским может только разводить руками, удивляясь, «как из такого славного пса получилась такая человеческая дрянь». Пропасть между добрейшим, трущимся о ноги Филиппа Филипповича Шариком и агрессивным Шариковым, выхватывающим наган и направляющим его в грудь профессора, – замечательная визуальная трансформация и сильный режиссерский ход. Артист эту трансформацию отыгрывает органично и талантливо.

Невероятно хорош, конечно, и сам Филипп Филиппович в исполнении восьмидесятилетнего Василия Бочкарёва. Спектакль поставлен к юбилею грандиозного актера. Бочкарёв привносит в сложившийся уже у зрителя образ совершенно новые штрихи, интонации, краски. Чего стоит одно только знаменитое «Не хочу!» на предложение «товарищей» купить журнал, чтобы поддержать голодающих детей. Произносит он это «Не хочу!» совершенно иначе, чем делал Евгений Евстигнеев, с иным смыслом. За бочкарёвским «Не хочу!» читается тонкое и ироничное отношение к «товарищам» в шинелях, нахрапом ввалившимся в его квартиру. Сквозит в герое Бочкарёва и печаль крупного ученого, который понял, что пошел ложным путем в своих исследованиях. Проглядывает в глубине этой сложной натуры ответственность за собственные решения и поступки, которую он несет перед Богом. Другой власти над собой ученый не признает. Преображенский ясно видит, что стремление к чистому эксперименту не всегда сопровождается способностью общества «переварить» успешный результат. Тогда зачем нужен искусственно сделанный человек? Зачем идти против природы, ускоряя процессы? Булгаковские слова очень аккуратно вкладываются Преображенским в наши мозги. Действительно, зачем идти против?

Настоящим открытием в спектакле стал Игорь Петренко в роли доктора Борменталя. Мы как-то привыкли видеть артиста в образах физически сильных мужчин — военных, сотрудников милиции, подводников, казаков. Тут же он играет невероятно интеллигентного и благодарного человека, бережно хранящего покой своего учителя Филиппа Филипповича.

В спектакле, конечно же, вызывают восторг и обращают на себя внимание народные артисты старшего поколения – импозантный швейцар Фёдор в исполнении Владимира Носика. Выразительный Нарком (Виктор Низовой), которому Преображенский кричит в трубку, что его теперь «будет оперировать товарищ Швондер», покушающийся на жилплощадь профессора. Прекрасен пациент (работа Александра Ермакова), тот самый, который «25 лет не испытывал ничего подобного». Великолепна и пациентка, затейливо пытающаяся скрыть свой преклонный возраст (Людмила Щербинина). Хороши Зинаида (Мария Кривенцева) и Дарья (Алена Охлупина). Ну и конечно, очень хорош сам Швондер в исполнении Михаила Мартьянова.

Среди изысков сценографии Марии Утробиной бросается в глаза огромная башня, сильно смахивающая на Вавилонскую со знаменитой картины Питера Брейгеля. Башня то ли рвется ввысь, словно ракета, то ли заваливается набекрень – символ интересный, с кондачка и не разберешься. На самой ее вершине отдает приказы из высоких кабинетов Нарком, по винтовым дорожкам маршируют солдаты и матросы с винтовками. А где-то в основании раскинулась квартира Преображенского, который, несмотря на смелые взлеты научной мысли, в отличие от прочих, прочно стоит ногами на земле.

В спектакле вообще множество аллюзий, намеков, прямых и косвенных отсылов. В его внешней форме и внутренней структуре лихо объединились философия и символизм, классика и авангард. Погружаясь в атмосферу, которую так великолепно, неторопливо, вдумчиво и подробно создает Малый театр, хочется снова внимательно перечитать произведение, пересмотреть фильм и просто прогуляться по старой булгаковской Москве, вглядываясь в приметы времени. Прогуляться под свист новой метели. Что там было-то в большевистском гимне в начале спектакля? «Настало время подняться рабочему люду. Долой позорную власть капитала!» Что ж, рабочий люд поднялся. А мы, потомки, через сто лет видим результаты этого процесса. «Напрасно надеются, что террор им поможет, — качает головой Преображенский. – С человеком можно действовать только лаской». Прав оказался ученый. Не помог террор, мы снова — под властью капитала. Круг замкнулся. С чем вошли, с тем и вышли. Хотя с тем ли? Или все же какие-то уроки извлечены и взяты на вооружение? Об этом, собственно, и спектакль.

Елена Булова, "Московская правда", 26 января 2023 года

https://mospravda.ru/2023/01/26/671543/

Комедия «Игроки» гениального классика Николая Васильевича Гоголя является одной из бессмертных пьес русской литературы, актуальность которой поражает, удивляет и восхищает. Произведение было издано в 1842-ом году, а уже 5 февраля 1843 года на сцене Малого театра состоялась премьера первой театральной постановки потрясающей комедии, в которой блистали выдающиеся актёры М.С. Щепкин (Утешительный) и П.М.Садовский (Замухрышкин).

Невозможно подсчитать - сколько постановок «Игроков» за 180 лет видели театральные сцены всего мира: гиперболизированные персонажи, так изящно и искусно описанные Николаем Васильевичем Гоголем, пожалуй, никогда не утратят своей современности, ведь страсть к хитрости, лукавству, плутовству и интригам в людях неискоренимы, как и жажда лёгких денег, стремление нажиться.

Осенью 2019 года заслуженный артист России, режиссёр Владимир Драгунов представил на сцене Малого театра свою версию «Игроков», которая мгновенно стала театральным бестселлером.

Малый театр - один из старейших театров России, эталон классических академических традиций, которые здесь бережно сохраняются и приумножаются. «Игроки» в постановке Драгунова заняли достойное место в плеяде выдающихся постановок фееричной комедии.

Не раскрывая интригу искромётного спектакля, завуалированно напомним незыблемый временем сюжет:

Авантюрист и карточный шулер Ихарев, недавно сорвавший солидный куш, заселяется в провинциальный трактир и жаждет новых подвигов. Уверенный в своей ловкости и хитрости, он знакомится с проживающими в трактире людьми, чтобы понять - кого бы ещё обыграть на кругленькую сумму? Судьба (или рок?) сводит его с тремя приятелями, Утешительным, Швохневым и Кругелем, которые оказывается в определённой степени его коллегами и предлагают Ихареву дружеский союз в нечестной карточной игре. Доверившись новым друзьям, Ихарев вступает в азартную игру, исход которой непредсказуем даже для самого опытного и проницательного шулера. В какой-то момент в захватывающем действии «вдруг» возникают помещик консервативных взглядов Глов и его нерадивый сын, грезящий о гусарстве, а также чиновник из приказа Замухрышкин…

Безусловно, значительная часть успеха спектакля - это меткое попадание каждого актёра в образ своего персонажа: Игру, конечно же, делают «Игроки!»

Виртуозными, находчивыми и проницательными «Игроками» стали блистательные актёры, наделённые уникальной харизмой и яркой индивидуальностью, способные достоверно, до мельчайших деталей воплощать колоритные образы.

В образе Ихарева предстаёт Лауреат Государственной премии России Игорь Петренко. К слову, этот год для актёра юбилейный — в конце августа одному из самых талантливых, востребованных и любимых публикой российских актёров исполнится 45 лет.

В начале своей карьеры Игорь Петренко служил в Малом театре, играл на легендарной сцене знаковые и значимые роли, но в 2002 году актёр решил оставить репертуарный театр, полностью сфокусировавшись на кинематографе. В творческом багаже Игоря Петренко огромное количество разнообразных персонажей, каждому из которых веришь! Совсем о театре актёр не забывал - на протяжении многих лет он играл главную роль в потрясающем антрепризном спектакле «Ленинградский романс» режиссёра Петера Штайна, поставленном по пьесе Алексея Арбузова «Мой бедный Марат», а в последние годы с успехом воплощал Равика в пронзительном спектакле «Триумфальная арка» Льва Рахлина.

В 2017 году, в год своего 40-летия, на радость многочисленным поклонникам, Петренко вернулся в родной для себя Малый театр.

Игорь Петренко: «Я отношусь к театру как к фундаменту, который просто необходим. Это дом, возможность работать с серьёзным материалом. Малый изменил мою жизнь. Сейчас я в расцвете творческих сил и считаю, что могу принести театру больше пользы».

В 2018 году артист выпустил первую премьеру - «Метель» А.С.Пушкина, где ему досталась роль отставного полковника Бурмина, затем последовала характерная роль в драме Герхарта Гауптмана «Перед заходом солнца».

«Игроки» Владимира Драгунова можно смело назвать актёрским бенефисом Игоря Петренко.

В одном из интервью, приуроченных к премьере спектакля, режиссёр признался, что давно планировал поставить «Игроков», но ждал «своего» Ихарева, и что с возвращением Петренко в театр герой был найден.

Актёр воплощает Ихарева во всей палитре эмоций и спектре чувств - это азартный, увлечённый, уверенный в себе, а точнее - самоуверенный мужчина, поглощённый идеей доказать своё превосходство над другими, одержать триумфальную победу, нанеся противнику по игре сокрушительное поражение. Вся его энергия, мысли, эмоции направлены на её Величество Игру: это его муза, стимул, смысл жизни. При этом Ихарев в воплощении Игоря Петренко невероятно обаятельный и харизматичный мужчина - он вызывает симпатию, заражает своим азартом окружающих и увлекает их в свой мир, в котором всё невероятно хрупко и призрачно. Гордыня и жажда доминирования сыграют с героем злую шутку - когда здравый смысл и логику затмевает азарт, фиаско неизбежно, тем более Ихарев один, а не менее хитрых и талантливых «плутов» сразу несколько!

Виртуозно «дирижирует» шайкой ловких провинциальных мошенников Степан Иванович Утешительный, которого филигранно воплощает Народный артист России, лауреат Государственной премии России Глед Подгородинский.

Тонкий психолог и опытный шулер создаёт образ очаровательного простачка, от которого не ждёшь никакого подвоха и удара в спину, но именно этот чудаковатый герой является «серым кардиналом», искусно придумавшим и продумавшим всю стратегию происходящего. Если Ихарев, уверенный в своей неотразимости и непобедимости, может полагаться исключительно на свою смекалку и всемогущую краплёную колоду карт, то Утешительный работает в команде, «умеет отдавать справедливость достоинству» и точно знает, как орудие врага использовать в своих корыстных целях.

Импозантный интеллигент Швохнев (заслуженный артист России Василий Зотов) и солидный псевдополковник с немецкими корнями Кругель (Михаил Фоменко) различными отвлекающими манёврами усыпят бдительность оппонента и ещё больше убедят Ихарева в искренности своего дружеского расположения. Из уст Кругеля органично звучат отдельные фразы из других произведений Гоголя, например: «Русь, куда ж несешься ты?»

Не менее колоритны и узнаваемы и другие персонажи спектакля - каждую роль в «Игроках» смело можно назвать бенефисной.

Изящно и ненавязчиво подчёркнуто родственное сходство вымышленных отца и сына Глова-старшего и Глова-младшего, когда они, смакуя, опустошают огромный бокал, не закусывая. «Теперь я понял смысл фразы: капли в рот не берёт!» - восклицает Ихарев.

Консервативного, солидного, мужественного Глова-старшего в разных составах воплощают Народные артисты России, Валерий Афанасьев и Владимир Дубровский. Порывистого Глова-младшего, олицетворяющего неиссякаемую энергию, задор и кураж юности, играет Максим Филатов.

Важную лепту в развитие действия вносят и слуги: видавший виды в постояльцах, хорошо разбирающийся в людях, трактирный слуга Алексей (Станислав Сошников) и любящий походную жизнь слуга Ихарева Гавриил Михайлович (Александр Наумов/ Игнатий Кузнецов /заслуженный артист России Василий Дахненко).

Подставной чиновник Псой Стахич Замухрышкин (заслуженный артист России Алексей Дубровский) - собирательный образ всех служащих, имеющих хоть на что-нибудь малейшее влияние, как в пословице «каждый суслик в поле агроном». «Сколько волка не корми - всех лосей в заповеднике на него не спишешь»: в постановке тонко завуалированы аллюзии на взяточничество и коррупцию, насмешка над излишней самоуверенностью и глубинное размышление о природе лжи и совести.

Многогранные актёры увлекают публику в свою игру, интригующую и захватывающую, в которой от победы до поражения и наоборот всего один ход.

Игра, как известно, Женщина, как истинная леди, она очень капризна, противоречива и непостоянна. В произведении Гоголя нет женских персонажей, в спектакль Владимира Драгунова интегрирован безмолвный женский образ, который загадочно воплощает Наталья Калинина.

Пленительная, чарующая Аделаида Ивановна является музой, вдохновением, объектом страсти и желания Ихарева, увлекает его в пучину соблазнов и амбиций, а в финальном рандеву закружит героя в соблазнительном танго, продемонстрировав свою абсолютную власть и могущество над обескураженным героем, игра для которого важнее всего на свете.

Балетмейстер Наталья Цыбульская настолько профессионально поставила Игорю Петренко и Наталье Калининой танго, что у зрителей складывается ощущение, будто актёры всю свою жизнь занимались бальными танцами.

В спектакле звучит вечная музыка Альфреда Шнитке, одним мизансценам добавляя нерв и градус, другим - релакс и умиротворение.

Сценография знаменитого художника-постановщика, народного художника России, лауреата Государственной премии Станислава Бенедиктова масштабна - на сцене выстроен роскошный номер-люкс респектабельной гостиницы.

Массивные дубовые конструкции, монументальные книжные стеллажи, благородный бархат стола, изысканные небутафорские блюда и напитки придают помпезность и солидность происходящему - здесь играют по-крупному и не щадят даже родных: перед игрой равны все. С книжных полок наблюдает за героями бюст Николая Васильевича Гоголя. Великий классик лукаво взирает на происходящее, иронично напоминая потомкам сквозь века, что всё тайное рано или поздно становится явным и что «всегда найдётся плут, который переплутует». От описанной Гоголем эпохи действие перенесено примерно на полвека вперёд, но это условность - герои настолько современны, а события - актуальны, что никакого диссонанса не возникает - всё это и в 21 веке продолжает происходить как столицах, так и в провинциальных городках. Элегантные костюмы харизматичных персонажей подчёркивают, что эти герои точно вне времени - они существуют, пока существует человечество.

И хотя порядочностью, верностью законам чести и идеалам благородства ни один из «Игроков» похвастаться не может, так или иначе в них мы узнаем себя.

«В свете нужна тонкость. Я смотрю на жизнь совершенно с другой точки. Этак прожить, как дурак проживет, это не штука, но прожить с тонкостью, с искусством, обмануть всех и не быть обманутым самому – вот настоящая задача и цель!»: кого из нас с разной степень периодичности не посещают такие мысли?

«Надуть», «нагреть», «обмануть», «развести» - как часто мы слышим эти термины в нашей жизни? Насколько они применимы к нам самим? Это вопрос нашей совести, чести, принципов и моральных норм. Многие из нас по природе склонны к авантюрам и жаждут лёгких денег - этот порок, увы, крайне сложно поддаётся коррекции и универсального лекарства от него не существует.

«Поверьте, вся штука в том, чтобы быть хладнокровну тогда, когда другой горячится», - но как же сохранить рассудительность, когда ставки всё выше и выше?

Главное не угождать в свои же капканы и всегда помнить: «Употребляй тонкость ума! Изощряй, изыскивай средства!.. Черт побери, не стоит просто ни благородного рвенья, ни трудов! Тут же под боком отыщется плут, который тебя переплутует!»

В спектакле «Игроки» искусно синхронизируются многочисленные параллели и аллегории с обществом, а, может быть, и с каждым из нас. Изящная ирония, гротеск, сатира и тонкий юмор великого классика в блистательном воплощении талантливых актёров под чутким руководством многогранного режиссёра транспонировались на сцене в великолепный спектакль, острый, ёмкий и хлёсткий!

«Это не плутовство - это ремесло!»: неистово восклицает Ихарев. Если вся жизнь - игра, то это аксиома, которая, как известно, не требует доказательств.

До конца сезона «исследовать глубину познаний» и сыграть в карты с обаятельными «Игроками» можно 25 мая и 3 июня.

Ремесло «плутовства» постигала корреспондент Бурулева Юлия

https://worldpodium.ru/news/eto-ne-plutovstvo-eto-...

В Малом театре - долгожданная премьера уходящего года. "Собачье сердце" - по повести Булгакова. Послереволюционное время наполнилось новыми смыслами, а главный герой Шариков, скорее, жертва. Искромётные диалоги, блестящий актёрский состав, динамичная сценография - спектакль точно станет аншлаговым. Подробнее – в репортаже ТВЦ.

Малый театр представил премьеру по знаменитой повести Михаила Булгакова «Собачье сердце». Постановка приурочена к 80-летию народного артиста Василия Бочкарёва, который исполняет роль профессора Преображенского. Автор инсценировки и режиссёр-постановщик – Алексей Дубровский.

Революция – ключ к спектаклю: по крайней мере, к её осмыслению ведут осевые линии. Латинское revolutio означает вращение, переворот, превращение. Художник-сценограф Мария Утробина выстроила в центре поворотного круга Башню Татлина – трёхэтажную конусную винтовую конструкцию. Это и памятник III Коммунистическому Интернационалу, и спираль развития цивилизации и науки, и молекула человеческой ДНК, и повторяющиеся витки событий, и цикличность истории, и пирамида власти.

Революция как переворот в жизнеустройстве показана двумя сторонами декорации на поворотном круге. С одной стороны – «старый мир» профессора Преображенского: красивый, размеренный, восхитительно логичный и гармоничный, мир принятия, достоинства и чести. В столовой – резная мебель, на фасадах которой хочется рассмотреть каждый завиток, ибо он воплощает не «буржуйские» декоративные излишества, а высокий уровень мастерства резчика и художественный вкус хозяина дома. Домработница Зинаида Прокофьевна (Мария Кривенцева) и кухарка Дарья Петровна (Алёна Охлупина) – домашние феи, которых действительно хочется называть по имени-отчеству. Аккуратные, милые, женственные, они вписываются в этот старый мир так же органично, как белые скатерти и фарфоровые супницы, которыми они, танцуя, распоряжаются.

С обратной стороны революции – пролетарии. Их «новый мир» под красным флагом пуст и гол, но они едины в своей решимости перекроить мир. Люди в шинелях, матросках, будёновках и красных косынках лихо танцуют «Яблочко» (студенты «Щуки» традиционно задействованы в спектаклях репертуара) и выступают слаженным хором. Их голоса слышны отовсюду и настолько мощны, что абажур над столом в профессорской квартире ходит нервной дрожью.

Революцию как переворот в умах воплощает троица Швондер–Вяземская–Пеструхин (Михаил Мартьянов, Мария Серёгина, Александр Никифоров). Люди, легко отринувшие и разрушившие всё, что было им чуждо, резки, грубы и напористы. Женщина в этой троице свободна от женственности и окончаний женского рода, мужчины – от благородства. Их метод – террор, парализующий нервную систему, их речь полна ярости и ненависти, глаза вспыхивают гневом, а рука хватается за револьвер. Они пришли отнять то, что никогда им не принадлежало, и начали с калош. Их революция больше похожа на разруху (ту самую, которая «не в клозетах, а в головах»).

Революция как переворот в науке – это, конечно же, трансформация Шарика в Полиграфа Полиграфовича. Владимир Тяптушкин начинает с весьма правдоподобно скулящей блохастой дворняги в лохматом свитере и шапке с ушами. Первая мысль «мы что – на новогоднем утреннике?» довольно быстро сменяется заинтересованным наблюдением за собачьими повадками в исполнении человека, которому, мы знаем, ещё только предстоит превратиться в человека. Всё окончательно встаёт на свои места, когда Шариков избавляется от пёсьего облика, принимает вертикальное положение и начинает «эволюционировать» – говорить гадости, бренчать на балалайке, ходить в цирк, гонять заводных котов, хамить, качать права и требовать справедливости под дулом пистолета. Пережми молодой актёр хоть чуть-чуть, заиграйся чуть больше в «говорящую собачку» – и философско-фантастическая история превратилась бы в дешёвый анекдот. Владимир Тяптушкин виртуозно выдерживает баланс Шарик/Шариков, плавно и убедительно выводя зрителя на мысль о том, что «говорить – это ещё не значит быть человеком».

Научная революция была бы невозможна без самих учёных. Филипп Филиппович – светило науки, «волшебник, маг и кудесник», признанный мировым академическим сообществом. Он знает себе цену, но не кичится заслугами, охотно признаёт свои ошибки, а перед операцией крестится и просит божьего благословения. Его соратник Иван Арнольдович Борменталь в исполнении Игоря Петренко – молодой смышлёный доктор, пока ещё вспыльчивый и категоричный, но имеющий все шансы стать новым Преображенским, если только он прислушается к советам учителя, пойдёт «ощупью с природой» и продолжит жить «с чистыми руками».

Отдельно отметим Василия Бочкарёва в роли профессора. Из его уст не услышишь «От Севильи до Гренады», да и в целом, вопреки опасениям, не возникает желания проводить параллель с всенародно любимым фильмом Владимира Бортко и сравнивать Василия Бочкарёва с Евгением Евстигнеевым. В этом безусловная заслуга режиссёра, почувствовавшего характер, и самого артиста, подарившего Филиппу Филипповичу полноценную, богатую сценическую жизнь. Развёрнутый образ цельной личности, в которой соединились верность традициям gaudeamus igitur и страсть к эксперименту, немецкая пунктуальность и русская широта души, сдержанность и импульсивность, изящество и жёсткость, ироничное восприятие действительности и способность управлять ею терпеливо и мудро.

В финале Шарикова откатывают на предыдущую версию. Преображенский и Борменталь, представители «старого мира», совершенно очевидно завоёвывают симпатию зрителя, но спектакль не делит героев на «своих» и «чужих». Историки полагают, что экономический прогресс и развитие общества невозможны без революции, и, понимая это, многие представители интеллигенции Октябрьскую революцию приняли. Филипп Филиппович не принял, но на сцене он, сам того не замечая, местами «включает» Ленина. Неоднозначны и образы пролетариев: в них много человеческого и близкого любому живому существу, «на какой бы ступени развития оно ни стояло».

Елена Шаина, Театр To Go, 22 декабря 2022 года

https://teatrtogo.ru/2022/12/22/revolyucziya-v-kal...

22 ноября народному артисту России Василию Ивановичу Бочкареву исполнилось 80 лет. Настоящим подарком юбиляру и крайней премьерой уходящего года в Малом театре стала постановка "Собачьего сердца" по знаменитой повести Михаила Булгакова. В спектакле Василий Иванович играет профессора Преображенского. На эту роль его пригласил режиссер Алексей Дубровский (это его пятая режиссерская работа на сцене Малого театра).

С первых минут действие напоминает об эпохе великого слома - победным маршем красноармейцев:

На бой нас давно вызывает

Буржуй, враг, царящий повсюду;

Пусть красное знамя собой означает

Идею рабочего люда.

И с красными флагами на спирали знаменитой башни Татлина подбедно поднимутся враги буржуев в солдатских шинелях и провозгласят победу революции. И затем эта огромная башня-пружина будет трансформироваться у нас на глазах в течение спектакля - то в кабинет высокого кремлевского начальника, то в старорежимную профессорскую квартиру, то в операционную... И невзначай напоминать — то ли стартующую ракету, то ли вавилонскую, то ли пизанскую конструкцию...

Василий Бочкарев, играющий профессора Преображенского, тонко и виртуозно рисует образ старого московского интеллигента. Он, конечно же, будет скорбеть о том, что "пропал калабуховский дом", что исчезают галоши из подъезда, нарастает разруха в головах людей... О всем том, что уже стало крылатыми фразами благодаря многочисленным постановкам и знаменитому фильму Владимира Бортко "Собачье сердце". Преображенский Бочкарева более "профессор" - классичен и сух по сравнению с жизнелюбивым героем Евгения Евстигнеева. Он верит только в "дело", отрицая сами условия игры в "новую жизнь", хотя при этом и пользуется некоторыми приемами (вроде звонка высокому покровителю).

- Мы сделали акцент в спектакле именно на собаке, - говорит Владимир Тяптушкин. - На то, что нельзя идти против природы и невозможно превратить животное в человека. Когда в природу Шарика вмешивается натура

Клима Чугункина, бесстрашного авантюриста, от Шарика мало что остается. Вдумайтесь в само название - "Собачье сердце". Оно очень многогранное. С одной стороны, это вроде какой-то негатив. С другой - это верность, чистая душа, что-то великое, очень редкое в наше время.

- Кстати, в чем виноват Шарик? - рассуждает артист. - Он выживал как мог. Ну, взял профессор бедную собачку к себе, сделал операцию, в результате жизнь пса поменялась... Внутри него две сущности. Шарик, по сути, жертва. И это в нем Клим Чугункин так яростно защищается. Сам добрый Шарик не стал бы так агрессивно завоевывать себе место под солнцем.

Может, потому зритель почувствует особую энергию этого спектакля, решенного не как злая социальная сатира, а скорее, как мягкое напоминание о главных человеческих ценностях, в том числе, о "братьях меньших". Вполне современную идею о том, что Шарик — жертва системы, поддерживает и режиссер спектакля и автор инсценировки Алексей Дубровский:

- Вот что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподымает завесу, - говорит режиссер. - Всем нам известен замечательный фильм Владимира Бортко, вышедший в 1988 году и точно попавший в контекст политических и социальных изменений, происходивших тогда в нашей стране, под названием "Перестройка". Однако прошло почти 35 лет и многие акценты во взгляде на произведение сместились.

Восприятие того сложного времени 20-х годов перестало быть однобоким и прямолинейным. Ведь у каждого тогда была своя правда. Да и сам герой повести, пёс Шарик, впоследствии превращённый в Полиграфа Полиграфовича Шарикова, представляется сегодня не антагонистом, а жертвой. Недаром из его уст неоднократно звучит фраза: "Разве я просил мне операцию делать?".

Профессор Преображенский, весьма неплохо и с большим достатком проживавший при большевиках, продолжает Дубровский, приподнял ту самую "завесу", зашёл слишком далеко и совсем не отдавал себе отчёт, куда приведёт его эта ошибка. А ошибка заключалась не в личности Клима Чугункина, чей мозг вставили Шарику, а в целесообразности операции как таковой. Ибо по словам самого профессора: "Зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно?".

- Я долго думала, как соединить эти два московских мира - мир социальный, новый, революционный и старорежимный мир уходящей эпохи, - говорит Утробина. - И поняла, что соединяющим образом является именно башня Татлина. Конечно, преобразованная под сценические задания.... Причем перекошенная — как пизанская. Она вроде бы летит и одновременно падает.... Как стык времен эпохи — мы знаем, какие события происходили в то страшное время. Это как символ стремления людей в некое светлое будущее, которое мы знаем, чем закончилось... Время набирания высоты и время падения. И наши герои взаимодействуют с ней на разных уровнях.

- Это была сложная история, - продолжает Мария Утробина. - Мы конструировали эту металлическую конструкцию три месяца. Ведь надо было продумать, как ее собирать и разбирать. Там же три этажа и еще лестница внутри. С помощью света и поворотов мы решали задачу изменения ее образа в течение спектакля. Но мы справились.

Наталья Боброва, Ревизор.ру, 20 декабря 2022 года

https://rewizor.ru/theatre/reviews/razruha-snova-v...

Великое произведение в новом прочтении. Грандиозная премьера в Малом театре: спектакль «Собачье сердце» к 80-летию Василия Бочкарева, который сыграл профессора Преображенского. Народный артист признается: для него это лучший подарок. На сцене — множество экспериментов, едва заметных деталей, которые делают постановку особенной. Что ждет зрителей?

Секреты приоткроет Петр Дерягин. Смотрите его репортаж.

Спектакль приурочен к 80-летию Василия Бочкарёва, который сыграл роль профессора Преображенского.

В Малом театре готова премьера. Режиссер Алексей Дубровский поставил "Собачье сердце" Михаила Булгакова. Спектакль приурочен к 80-летию Василия Бочкарёва, который сыграл роль профессора Преображенского. Яна Музыка – подробнее.

Василий Бочкарев спускается из гримерки на сцену для общего фото. Утром был показ для прессы. Потом дневная репетиция, а вечером спектакль. Народный Артист уверяет, что работа над этой постановкой – самая трудная в его карьере. И он рад, что создание спектакля было долгим.

"Это, наверное, первая роль, когда присутствие автора для меня во многом почти реально. Вот я его чувствую. Я и Елену Сергеевну чувствую. Это счастье, что так сложилось. Это могло сложиться только в результате длинного пути", – отметил народный артист России Василий Бочкарев.

Художник спектакля Мария Утробина отталкивалась от того, что в тексте – два мира: холодная Москва и квартира профессора Преображенского.

"В какой-то момент я поняла, что башня Третьего интернационала Татлина является тем самым образом Москвы 20-х годов, и в какой-то момент соединила квартиру и башню", – заявила художник Мария Утробина.

Владимир Тяптушкин подчеркивает, что воплощает двух персонажей. Шарик и Шариков – принципиально разные характеры.

"Пёс, он очень глубокий. Намного более человечный даже. Хотя он пёс". – отметил актер Владимир Тяптушкин.

Василий Бочкарев отмечает, что текст многослойный. Чем глубже в него входишь, тем сложнее давать оценки, кто положительный персонаж, кто отрицательный. Профессор Преображенский в его трактовке – человек, одержимый успехом. Он даже не замечает, что ради своей цели способен уничтожить другого. Артист вспоминает образ Преображенского в итальянском фильме "Собачье сердце".

"Его снимали с оскаленными зубами, когда он операцию делал. Чуть ли не Воландом что-то такое связанное. Все позволяет Михаил Афанасьевич. Все туда заложил", – отметил народный артист России Василий Бочкарев.

Одна из проблем, которую исследует Булгаков в "Собачьем сердце", только в последнее время вошла в информационную повестку – трансгуманизм.

"Это произведение, несмотря на всю социальную составляющую, оно все-таки самое главное – это о том, что не надо лезть туда куда не надо. И не надо приподнимать эту завесу. И профессор это понял. И немножечко сделаю спойлер для зрителей: в нашем спектакле даже некоторый намек на некое наказание я думаю, что будет присутствовать", – заявил режиссёр-постановщик, заслуженный артист России Алексей Дубровский.

Свойство классики – в каждой эпохе проявлять новые смыслы. Даже в процессе работы над этим спектаклем акценты несколько раз смещались.

Малый театр вновь включил в программу спектакль "Смута". Он создан по мотивам романа Владимира Мединского и рассказывает об одном из самых мрачных периодов в российской истории – о Смутном времени и героической обороне Смоленска. Символично, что первый показ приурочили ко Дню народного единства. Ведь сам праздник и сюжет постановки абсолютно созвучны.

Репортаж канала "Россия-Культура".

31 октября 2022 года на основной сцене Малого театра прошел благотворительный спектакль «Мертвые души» по пьесе Николая Гоголя со звездным составом исполнителей. В их числе были народные артисты России Ирина Муравьева, Василий Бочкарев, Валерий Афанасьев, Владимир Носик, Александр Клюквин. Вся выручка от продажи билетов пошла на покупку школьного автобуса для детей из Мариуполя.

Несмотря на то что спектакль прошел в понедельник — традиционный выходной день для всех культурных учреждений, приходящих в себя после бурных выходных, — почти все билеты были раскуплены заранее.

По словам сотрудников театра, их зритель привык к благотворительным постановкам, понимает, для чего они нужны, и старается принимать участие во всех подобных акциях. Так, на сцене Малого уже проходили с аншлагами благотворительные спектакли, средства от продажи билетов которых отправлялись в российские хосписы, малообеспеченным семьям и в детские дома. Поэтому билеты на такие мероприятия расхватывают мгновенно.

В этот раз для сбора средств руководство театра выбрало спектакль «Мертвые души», как одну из самых популярных постановок.

— Идея благотворительного спектакля родилась у нас после того, как по телевизору прошел сюжет, где школьников из Мелитополя Запорожской области развозят по учебным заведениям на автобусах, техническое состояние которых оставляет желать лучшего, — объясняет директор Малого театра Тамара Михайлова. — Для нас это стало ключевым моментом в решении провести благотворительный спектакль и на вырученные от продажи билетов средства купить микроавтобус «ГАЗельБизнес» для детей города Мариуполя.

— Для меня одной из основных тем спектакля, как ни странно, является одиночество, — рассказывает он. — Внимательно перечитав поэму, я обнаружил, что практически у всех основных персонажей есть слова и целые монологи, посвященные этой теме. Да и сам Чичиков в финале говорит, что он затеял всю эту мошенническую комбинацию лишь для того, чтобы «иметь жену и детей, исполнить долг человека». Прибавьте к этому «бродячие» по России души умерших крестьян и одинокую птицу-тройку, от которой «косясь, постораниваются и уступают ей дорогу другие народы и государства», и словосочетание «мертвые души» начинает приобретать новый смысл

Еще один смысл обрела постановка и в качестве благотворительной акции. Многие зрители признались, что купили билеты только ради того, чтобы сделать и свой вклад в большое дело.

— В Мариуполе живет моя тетя, — рассказывает постоянная зрительница Малого Екатерина Пловцова. — С начала специальной военной операции вся наша семья с замиранием сердца следила за ходом военных действий. Когда наши освободили город, мы выдохнули. Теперь нужно восстанавливать его. Конечно, как только я узнала об акции, я без всяких сомнений сразу купила билеты на всю семью.

И это очень мотивирует всю труппу, которая, видя отклики на свое начинание, понимает, что усилия не напрасны. Актеры, занятые в постановке, отложили планы и вышли на сцену в свой выходной.

— То, что через творчество, через театральное искусство люди приобщаются к замечательному и благому делу, мне кажется прекрасным, — говорит Алексей Дубровский. — Я видел комментарии зрителей в соцсетях под постом о предстоящем благотворительном спектакле — их сердечная и неравнодушная реакция была мне очень радостна.

Виктория Филатова, Москва-Центр, 3 ноября 2022 года

https://caoinform.moscow/teatr-kupit-avtobus-detya...