Новости

ВИКТОР ПАВЛОВ

Очерк Светланы Овчинниковой…


У Феллини клоуны хоронят своего коллегу и, роняя гроб, падают сами...

Виктор Павлов всю свою творческую жизнь - уже сорок лет -все свои роли - а в кино их под двести, в театре - за пятьдесят - играет так, словно снимается у Феллини... Перемешивая трагическое и смешное так круто, что они уже не воспринимаются порознь, становятся неделимы, и переходы незаметны, как узелки на изнанке классной вышивки...

Он, конечно, Мастер. В его исполнении все так органично, что, кажется, не стоит актеру ни малейших усилий... А каким отчаянным трудом дается эта кажимость - не наше зрительское дело. Мы пришли, увидели - и он нас победил.

Безусловно Мастер. Но каков Дар! Перед ним теряешься, не находишь слов, чтобы объяснить, а те, которые находятся, кажутся банальностью, тривиальностью, трюизмом... Рядом с его Даром, в сравнении с ним, в общении.

В Даре такого масштаба всегда есть таинственное, загадочное, мистическое - приходит-то Сверху.

Мистика была уже в самой дате его рождения. А вернее - в неизвестности. До сих пор. Поскольку родился Павлов то ли 5 октября в 24 часа, то ли 6-го - в 00 часов... Короче, в полночь. Когда и положено совершаться чудесам. Он и стал чудом. И сотворяет его каждым своим выходом на сцену или съемочную площадку. А то беря в руки кисть, карандаш, сангину - Павлов еще и художник, решительно одаренный.

А еще он одарен изрядным чувством юмора. Поэтому говорит аккуратно, даже робко - боится обидеть.

О его юморе рассказывал сам Гайдай, у которого артист снимался дважды. Помните «Операцию «Ы» и другие приключения Шурика», новеллу «Наваждение»? Сессия, все судорожно листают конспекты, учебники. И лишь очаровательный студент с красноречивой то ли фамилией, то ли кличкой Дуб приходит на экзамен радостным, с цветком в петлице, но, правда, с перевязанным ухом.

- Билет номер девять. Прием... - бормочет он. Профессор не понимает, и Дуб разъясняет:

- Билет, а при ем - задача...

Дуба сыграл Виктор Павлов.

Так вот, Гайдай утверждал: «У Павлова есть острое чувство юмора. Он безошибочно определял ту золотую середину, когда без наигрыша, без старания рассмешить, оставаясь серьезным и сосредоточенным, можно вызвать понимание и смех зрителя...»

Павлов умеет вызывать понимание и смех.

И умеет вызывать страх, даже ужас - и тоже понимание!

Вспомните хотя бы его Мирона Осадчего из «Адъютанта его превосходительства». Бандита, зверя, который грабит и убивает беззащитных людей. Безжалостно добивает даже «своего», поскольку тот - счастливый соперник в любви.

Но вот - тоже он, Павлов - Мирон, только что расстрелявший раненого, просящего о помощи... Но откуда этот покорный, ищущий взгляд? Суетливые, неуверенные движения? Эта тоска, мольба? Когда приходит он в дом к той, ради которой грабил и убивал, - Оксане, Ксюше, любимой, единственной... Он готов собакой лечь у порога, только бы не гнала, все награбленное отдать... Но зверя женщина не приемлет. И он уходит в ночь...

Опять другим: словно хребет из него вынули - и устало, как-то механически продолжает творить зло...

Три человека?

Один человек?

Да человек ли он?

Кстати, об «Адъютанте» и мистике. Главного героя фильма сыграл Юрий Соломин, ныне - художественный руководитель Малого театра. В котором, а точнее - которому служит Виктор Павлов. Братья Соломины, как известно, родились и выросли в Чите. Павлов - москвич. Но родители его когда-то познакомились тоже в Чите...

Есть что-то таинственное в этом сибирском городе, что-то мистическое именно для судьбы Малого театра...

Режиссер «Адъютанта его превосходительства» Евгений Ташков снял Павлова в трех своих фильмах. Кроме «Адъютанта», в картине «Майор Вихрь», а потом - «Преступлении». За роль Мирона Осадчего в «Адъютанте его превосходительства» артисту хотели дать премию. Но...

- Большие люди возразили: «Хватит давать премии «врагам «. Мы дали Стржельчику, а Павлову - это уже идеологический перебор».

В фильме «ДМБ», в детективе «Лекарство для покойника» Павлов сыграл роль, которая предназначалась погибшему Анатолию Ромашину. И вот что сказал Ташков о Павлове:

«Словно пуля в стволе с взведенным курком - только нажми! -он стремителен и неудержим. Почувствовав конкретное действие, артист насквозь пропитывается им. Он может покраснеть на глазах, покрыться мурашками. Мгновение - и он весь в образе!»

Режиссеры любят о нем говорить. И партнеры любят. Даже не очень разговорчивые. Как Наталья Гундарева:

«Есть много ярких, серьезных, многоплановых актеров. Среди них и Павлов. Но особенность его в том, что он и по состоянию души, и по ощущению жизни весь - актер. Его невозможно представить в другой области человеческой деятельности. Иногда за него бывает страшно: настолько щедро он выплескивает свой талант в жизни, кажется, что для работы у него уже не останется энергии. Но это напрасные страхи. Он неисчерпаем...»

Как выплескивает актерский талант в жизни?

Слова не говорит по-простому?

Лицедействует 24 часа в сутки?

Нет, речь не об этом. Да и с незапамятных времен известно: тот, кто играет в жизни, никогда не сможет играть на сцене.

О чем же тогда говорит Наталья Георгиевна?

Вот вам пример.

Дело было на съемках телесериала «Место встречи изменить нельзя». Вспоминает Володя Конкин, исполнитель роли Шарапова:

«Ситуация сложилась так, что я отчетливо понял: никому я в этой картине не нужен. Тогда я тихо собрал свой чемодан и уже решил было уезжать, как вдруг в дверь моего гостиничного номера постучал Виктор Павлов, с которым мы должны были сниматься в прологе фильма. Этот пролог был в сценарии, но не вошел в картину: там мы показывали кусочек фронтовой биографии Шарапова и Левченко (эту роль как раз и играл Павлов). Потом пролог почему-то вырезали и, наверное, правильно сделали: в результате встреча Шарапова и Левченко в пятой серии картины вышла более неожиданной и психологически сильной...

Так вот, Витя Павлов спрашивает:

«Чего это ты чемодан собрал?»

«Да вот, Вить, узжаю я. Не могу больше работать в такой обстановке, когда все тебя не любят, не понимают... Да и Высоцкий давит, как танк, ничего не слушает, тянет одеяло на себя...» А именно так и было, чего скрывать? Не знаю, может, кому-то и приятно, когда на него орут. Мне приятно не было, у меня просто руки опускались... Другая порода, понимаете? Не толстокожий я, что ж поделаешь.

А Вите Павлову я буду по гроб жизни благодарен. Он взял сценарий и говорит:

«Ладно, давай пойдем подышим. На поезд ты еще успеешь, я тебя даже провожу».

Мы вышли на улицу. Смеркалось. А неподалеку от нашей гостиницы был то ли институт марксизма-ленинизма, то ли еще что-то в этом роде, и там стояли на пьедесталах Маркс и Ленин.

Вот в этих декорациях Витюша начал читать сценарий. Как смешно было!.. Мне и в голову прийти не могло, что это, оказывается, просто комедия, водевиль, канкан на тему борьбы с бандитизмом! По крайней мере в интерпретации Витюши все выглядело именно так. Он вообще прекрасный рассказчик, знаток анекдотов и всяких смешных историй. Я просто умирал от смеха! В общем, ему удалось вырвать меня из атмосферы всеобщей агрессивности, поддержать и успокоить.

Мы вернулись в гостиницу, распили бутылочку сухого вина, и я, умиротворенный, заснул.

Наутро моих страданий и след простыл, и я уже был готов к дальнейшей работе».

Игра, помогающая жить? А может быть - и выжить? Как рано начал Павлов играть в нее?

Родился он, как уже сказано, в ночь с 5-го на 6-е октября 1940 года. Любит говорить, что 6-го - все-таки на день моложе... В Москве, на Сивцевом Вражке, в коммуналке.

- Как ни парадоксально, но, несмотря на войну, время было прекрасное. Я счастлив, что мое детство пришлось именно на него. Наше поколение не было избалованным. Нам не покупали игрушек, мы сами делали самокаты, мячи из тряпок. Играли во дворе в футбол, в казаков-разбойников, лапту, в пристенок. У меня в крови это дворовое братство. В памяти - гимнастерка отца. И тот ужас, когда у нас с сестрой украли хлебные карточки... Выступать «на людях»я начал рано. Сестра отвела меня в детский районный хор, потом был школьный драмкружок. А первой ролью моей была... женская роль в спектакле из жизни негров. Еще мне нравилось копировать одноклассников и особенно учителей. Директор школы жутко на меня обиделся за пародию... Я в детстве часто страдал от несправедливости учителей, воспитателей. Став постарше, везде, где мог, встревал, старался остановить несправедливость. А в нашей театральной жизни ее предостаточно.

- Вы имеете в виду свой уход из Театра имени Маяковского, где играли прекрасные роли?

- В том числе и это. Когда Андрей Александрович Гончаров при всех налетел на молодую безответную актрису, я вступился, и мы крупно поссорились. На следующий день, как все вспыльчивые люди, опомнились, но было уже поздно...

После седьмого класса Павлов пошел на завод учеником слесаря. Потом стал радиомонтажником. Окончил школу рабочей молодежи. К тому времени его в самодеятельности заметил артист Художественного театра В.Н.Богомолов. И с его благословением Виктор пошел поступать в театральные институты. (Это не опечатка - и тогда, и сейчас абитуриенты сдают сразу во все вузы - куда «повезет» попасть.)

Павлов поступил всюду, выбрал Школу-студию МХАТ, но... Великие артисты Малого театра Вера Николаевна Пашенная и Николай Александрович Анненков поручили разыскать его и позвать в Щепкинское.

- Я читал «Василия Теркина», монолог купчика Андрея Титыча из Островского. Как видно, Вере Николаевне понравилось. Удивительное, хрустальное время: я пробую, и я могу! Нахожусь среди этих гигантов мысли, духа и мастерства. Я не равный им... пока. Но надеюсь... Даже появилась заметка в «Вечерке», что, мол, бывший слесарь принят в Щепкинское. Все время вспоминаю своих учителей. Вера Николаевна Пашенная была личностью просто мистической: у нее было биополе, магнетически притягивающее зал...

Николай Александрович Анненков играл до ста лет! И как играл!

Игорь Владимирович Ильинский уже очень плохо видел, узнавал меня по голосу и говорил: «Иди-ка сюда, Виктор, что я тебе скажу. У артиста должен быть собственный голос, он должен хорошо двигаться и все ясно понимать. Если это исчезнет, нужно тихо уйти... «Ильинский имел собственный голос и все понимал до последнего часа...

Павлов поступил на первый курс, набранный Николаем Александровичем Анненковым. Уникальный курс. На нем учились Олег Даль, Виталий Соломин, Михаил Кононов, Ярослав Барышев... Семь человек - случай небывалый! - по окончании были приглашены в Малый.

Но Павлов и Даль выбрали «Современник». Откуда Павлов, не увидя для себя перспективы, ушел через два сезона. Он работал в Ермоловском, в Театре имени Маяковского - играл там прекрасные роли, и играл прекрасно. Но судьба все равно мистически возвращала его в Малый. И в 78-м году. И в 90-м. Надеюсь - навсегда.

И в кино он тоже - навсегда. С третьго курса, когда получил предложение сняться в роли солдата Мити Огольцова в фильме С.Ростоцкого «На семи ветрах»...

- Почему убили вашего Левченко?

- Его все равно, даже если бы Жеглов успел и умел услышать Шарапова и не выстрелил, расстреляли бы... Такое было время...

- Вас, конечно, узнают на улице. Как «положительного» персонажа или как «отрицательного»?

- Н-не знаю. Играю-то я их приблизительно поровну... Но... Однажды в магазине попросил я какую-то тетку не лезть без очереди, а она в ответ: «Ты как в кино гад, так и в жизни!»

А после «Адъютанта» мальчишки свистели вслед: «Эй, Мирон! Бандюга!»

Однажды после премьеры фильма, где у меня была роль урки, еду в поезде, в общем вагоне. Ко мне долго присматривался один мужичок, а потом тихо так говорит: «Ну как там в лагере ? Бугор с Купцом еще держат зону ?» -»Да все вроде как было...» - «А ты давно освободился?»

- Самое яркое впечатление на съемках?

- В театре актеры часто подшучивают друг над другом: прибивают, например, до начала спектакля калоши к полу, чтобы герой не мог уйти со сцены. Настойчивые отрывают их «с мясом», а находчивые восклицают: «Э-э, кажется, дождь перестал. Пойду-ка я без калош!» В фильме «На войне как на войне»я играл танкиста. И режиссер Виктор Трегубович придумал такой кадр: я ложусь на дороге, на меня наезжает танк, и я влезаю в него через нижний люк. Режиссер был в восторге от задумки, но я его восторгов не разделял: «Кадр, может, получится и прекрасный, а вот что из меня получится?» -»Для такого артиста побывать под настоящим танком -одно удовольствие! Ладно уж, если он так боится, положите сначала куклу «. И танк наехал на куклу... Когда он проехал, манекен стал плоским, как лист фанеры. Режиссер посмотрел, побледнел и сказал: «Перерыв. Снимайте без меня. Я сегодня не работаю».

- А если серьезно?

- Если серьезно, то съемки в фильме «Мастер и Маргарита «, где я сыграл Кота Бегемота. В сцене «Бал Сатаны» вокруг меня оказалось более сотни красивых, абсолютно нагих девушек. Мне подумалось, что красота -это страшная сила. Я это знаю. Ведь это я, Бегемот, руководил тем балом в квартире №50 дома 302-бис на Садовой...

Мне повезло, что этот бал снимался в Москве, потому что в Израиль меня не взяли: сказали, что по сюжету Бегемота в Ершалаиме не было. А на самом деле - потому, что нужно было взять жену главного инженера студии. Ну ничего, в Святой земле я все равно когда-нибудь побываю...

Фильм этот до сих пор не видели зрители. Хотя снялись в нем Вертинская и Гафт, Ульянов и Филиппенко, Стеклов и Дуров, Бурляев и Мишулин...

Мистика Булгакова?

Или Павлова?

Или и того и другого?

Ну, не мистическое ли это занятие - разводить птиц... в театре?

Может быть, и нет. Но только не в исполнении Павлова...

- У меня странное отношение к смерти. Уверен, умирая, человек не исчезает. Его душа переселяется в голубя. А мои голуби - это души великих артистов, когда-то тут работавших: Доронина, Любезнова, Кенигсона... Вот эта гордая голубка - Гоголева, а этот любвеобильный турман -Царев...

Птицы помогают мне отвлечься, возвращают в самое счастливое время - детство.

А начиналось все так. В спектакле «Мой любимый клоун», поставленном Виталием Соломиным о трогательных, талантливых, светлых людях - артистах цирка, главные роли замечательно играли сам Виталий и его однокашник Виктор Павлов. На этом добром и нежном спектакле вспоминались слова Станислава Ежи Ле-ца: «Клоун должен белить свое лицо, чтобы его могущественные противники не заметили, как он бледнеет».

Соломин и Павлов сыграли двух друзей-клоунов, Сергея и Романа, Ромашку. Сыграли деликатно, мягко и пронзительно чисто. Не случайно в финальной сцене выдумщик Соломин решил выпускать в зал голубей...

На своем шестидесятилетии, в финале, он зеркально повторит эту сцену: белоснежные голуби вернутся, пролетев из зала на сцену... К Виталию. Счастливому. Еще живому.

- Ради того эпизода в спектакле я и решил завести голу- ; бятню. И не где-нибудь, а на чердаке родного Малого театра. Плененный идеей Виталия, я бросил все силы на строительство голубиного дома. Потом у меня появились и перепелки. Их разведением я занимался не ради забавы. Моя мама, царство ей небесное, в то время страдала от высокого давления. А перепелиные яйца очень хорошо помогают в лечении этого недуга. Только есть их надо сырыми и вместе со скорлупой. Вот и кормил ими матушку. Она умерла, когда ей было восемьдесят пять. Да, я понимаю, что это возраст. Но потерять маму - нет ничего тяжелее...

Сейчас, после аварии, в которую попал, голубей он уже не держит - нет сил. А случилось так:

- Однажды, когда я переходил дорогу, меня сбила машина. За рулем - пьяная женщина. Во время удара мне каким-то чудом удалось правильно сгруппироваться. Это и спасло. Но лечение тянулось долгие месяцы. Помогало то, что рядом постоянно находились мама и жена... А к нарушительнице я никаких претензий не предъявил. Хотя ее все равно на три года лишили прав.

Он собрался с силами и выздоровел. И играет.

Сегодня на сцене Малого театра - две роли. Но какие!

У Загорецкого в «Горе от ума» всего-то двадцать одна реплика. Но вот как писали о нем в этой роли критики:

«...И радость вспыхивает от точной актерской интонации, мгновенно - одним росчерком - порожденного, узнанного и признанного образа... У Виктора Павлова - все «на лбу написано», от многопакостной биографии до сиюминутного настроения» (Г.Демин).

«...Как всегда, живой сверхсовременный и сверхироничный Виктор Павлов - Загорецкий» (В.Вульф).

А Марина Давыдова, обозреватель газеты «Время новостей», подметила, по-моему, очень точно, что в исполнении Павлова «Загорецкий - почти Хлестаков»...

Емкость образа, любого образа, на сцене, на экране ли, у этого артиста поражает. Иногда кажется - ему вовсе не надо слов, чтобы говорить с залом. Его Загорецкий то злобствует, то конфузится, то угодничает, то менторствует... Он - и наглый ставленник Третьего отделения и - душка, милашка. Он снует где-то на втором плане, а кажется - на первом, лидирует...

Интересно, что в 83-м году, за 17(!) лет до нынешней премьеры «Горя от ума» в Малом, была премьера предыдущая, с Фамусовым -Царевым и Чацким - Виталием Соломиным. В том спектакле Павлов сыграл Репетилова. Сыграл смешно до слез. Эти две крайние эмоции актер умеет вызывать в зале одновременно - это его «ноу хау».

Если говорить об амплуа Павлова, то его просто нет. Вернее -есть, в единственном числе так и называется - «Павлов».

Он может играть комедию, провоцируя смех до колик. Но непременно в какой-то момент сквозь хохочущую маску глянет грусть. И станет неловко за свое веселье, а то и стыдно...

А может играть трагедию, переворачивающую душу, но... В какой-то момент сквозь ее отчаянно распахнутый в крике рот проглянет умная усмешка:»Да вы что, братцы, это же игра, театр...»

Павлов представитель самого редкого и самого любимого мною жанра на сцене - трамедии. Это самый жизненный жанр. Которому чужды котурны, декламация, пафос. Любая невсамделишность. Павлов - очень правдивый артист.

Когда-то, пытаясь рассказать разом о всем среднем (тогда, теперь - старшем среднем) поколении Малого театра, я писала о нашем герое: «А как определить амплуа Виктора Павлова? Невероятно яркого актера. Но никогда не лицедействующего - живущего. Придуманной, горько уходящей жизнью своего Ашметьева. Все время убегающего то ли за счастьем, то ли от него. Удивленного, что завиральные фантазии вдруг начинают обретать реальные черты - и испуганного этим. И основательной жизнью своего Градо-боева. Хозяина. В каждом слове, каждом жесте... Жизнь нелепа, а он - леп. И смотришь на артиста на сцене - ЛЕ-ПО-ТА-А...»

Ашметьева Павлов сыграл в пьесе Островского «Дикарка» - редкой гостье на российской сцене.

Помню, спросила Виталия Соломина, чем его привлекла для постановки эта вовсе не «самоигральная» драматургия. И он ответил:

« Это, как ни странно, может быть, одна из немногих пьес Островского, которая «вне политики». Она про любовь.

Ашметьев... Мы привыкли, что он бонвиван, поживший, некогда красивый дамский угодник. За кем-то таскался, а рядом была чудная жена. Все искал, желая самоутвердиться. Это ведь происходило от комплекса неполноценности. Он во Франции тосковал по России, в России - по Парижу. И это тоже дикарство. Когда нет ни точки отсчета, ни уклада. Его разыгрывают, а он не понимает. А если не понимает, то как больно будет за него в конце. Он ведь чувствует, что жизнь уходит. И последняя влюбленность. И сразу съежился и постарел. Так зачем жил?

«Дикарка» была спектаклем обаятельно-старомодным. Вернее, стилизованным под старомодность. И в антракте, в фойе второго этажа, можно было потанцевать вальс под старый духовой оркестр...

Спектакль этот был несуетен и мил. И замечателен тем, как играли Ашметьева Виктор Павлов и Виталий Соломин. По очереди. Играли горько. Вызывая не насмешку, но - сочувствие. Чему? А тому, что рассказал Виталий, еще замысливая «Дикарку»...

В Островском же, в оглушительной комедии «Горячее сердце», Павлов сыграл Серапиона Мордарьича, городничего. Вот что написала Е.Полякова, самый известный наш специалист по Островскому:

«У Павлова герой - более Серапион, нежели «Скорпион», как обозвала его Матрена. Улыбчивый, мягко стелющий, отлично сочетающий (для себя) в своем городе власть законодательную и исполнительную. И упускающий ее из рук, когда в город вваливается иная сила - Хлынов».

Павлов сыграл такого дусю, такого хитрована - ну ле-по-та.

Сегодня он играет третью роль в Островском. Роль бенефисную. Аркашку Счастливцева в «Лесе».

За нее получил премию Международного фонда К.С.Станиславского «Московская премьера».

«Это диплом моей любви к актерам», - сказал артист.

Слова эти не случайны: Аркашка - артист, а в спектакле этом, поставленном Юрием Соломиным, актерская тема лидирует.

И снова критика дружно аплодирует актеру. Скрепя сердце, я выбрала только три фрагмента статей. Из великого множества.

«...Этот спектакль нужно видеть обязательно. Хотя бы из-за блестящей игры Виктора Павлова в роли толстяка Счастливцева, комического актера, чья сценическая карьера не сложилась. По-моему, это одно из самых больших потрясений, которые я испытал в этом сезоне.

Павлов, «берущий» зрителя с самого первого выхода, напоминает Санчо Пансу, его игра сочетает необыкновенную энергию с незаурядным комикованием. Кажется, что в жизни его всерьез волнуют лишь две проблемы: как почесать подбородок» (и при этом не забыть погрозить кому-то в небесах) и как спрятать под коротеньким пиджаком круглый живот...» (Джон Фридман).

«... Настоящая бескомпромиссная удача этого спектакля - Ар-кашка Счастливцев Виктора Павлова. Неопрятный комик с расстегнутыми на животе пуговками жилета, стойкий солдатик искусства, не догадавшийся, что он бесконечно талантлив, представитель великой породы под названием «маленький человек», как лакмусовая бумажка, выявляет человеческую фальшь «трагиков» - в пьесе ли, на сцене ли, в жизни.

Можно назвать это традицией, отточенной до совершенства, можно - реальностью, отточенной до символа. А можно объяснить это личностью актера, которому есть, что привнести в роль своего, поверх традиций и трактовок, по органике своей способному существовать на сцене, как Пастернак писал:» Живым и только, до конца.» (О.Фукс).

«... Счастливцев - В.Павлов здесь тоже, прежде всего, актер, и его игра в жизни столь же органична и самозабвенна. В сцене с Улитой он словно бы шутя вспоминает свое предыдущее амплуа -героя-любовника, из которого пришел в комики. Да и сегодняшний диапазон его актерско-человеческих проявлений гораздо шире. Он одновременно смешон и вполне убедителен, когда изображает перед Карпом важную персону. И искренне трагичен, когда произносит, оставшись наедине с собой: «Уйду я от вас, будьте вы все прокляты». Кажется, что его комический облик - это и форма самозащиты, а не только актерское амплуа. Так он бежал и от родственников, их благополучно-скучная жизнь оказалась ему не под силу, потому что лишила возможности игры, свободной импровизации» (М.Гаевская).

Для актера такого масштаба надо специально писать пьесы. Хотя он каждую роль играет так, словно писалась она специально для него.

И Шекспиром писалась - Шута в «Короле Лире».

И Бомарше писалась - Бежарса, этого клонированного Тартюфа в «Преступной матери».

И Ростаном писалась - милейшего Рагно, кондитера и поклонника Сирано де Бержерака. Актер настолько проникся ролью, что, когда вдруг на сцене у Сирано - Юрия Соломина отвалился каблук...

- А ему еще надо грациозно двигаться, объясняться в любви. Оставалось или хромать, или общаться с предметом воздыханий на цыпочках. Ну я и решился: схватил за кулисами какие-то сапоги и, будто так и надо, выбегаю на сцену, снимаю с Соломина сапоги, надеваю новые, уношу старые. На все ушли секунды. Зрители, наверное, подумали, что это находка режиссера. В самом деле: объяснение в любви в процессе переодевания сапог...

Но одну роль действительно сочинили для Виктора Павлова. Сочинил Виктор Мережко. А Виктор Трегубович снял трагикомедию «Уходя - уходи». Так три Виктора создали очень неплохой фильм.

Если помните, его герой - деревенский житель, ныне бухгалтер овощной конторы в небольшом городе. Он то и дело попадает в трудные ситуации, вся нелепость и неблаговидность которых ему, человеку скромному и честному, чужды. По нынешним временам -мелочи. Но фильм-то доперестроечный, когда понятия о честности еще существовали.

И вот нашего героя, Сулина, то жена заставляет продать сапоги по спекулятивной цене, то начальник, которого он не уважает, вовлекает в ресторанные похождения. И ведь не откажешься?! Да еще каждую ночь в странных, тревожащих преображениях и смещениях снится родная деревня... Туда и едет герой, отчаянно устав от суеты. А в электричке, превозмогая въевшийся в него страх, вдруг вступает в поединок с хулиганом...

Вспомнили? И Л.Гурченко в роли жены, и Н.Рыбникова в роли Начальника?...

Павлов сыграл Дмитрия Сулина вроде бы неброско - так требовала роль. Но были в его исполнении и мука, и грусть, и шутливая интонация, и грустная ирония...

И снова - о мистике. Снимался Павлов в главной роли фильма «Научная секция пилотов».

- Тема жуткая, кровавая. Уголовный террор, как это ни прискорбно, проник в нашу дейтвителъностъ. Я живу в доме на углу бульвара и Тверской улицы. В нескольких шагах - подземный переход на Пушкинской. Где прогремел взрыв, погибли люди...

- А предшествовало созданию ленты «Научная секция пилотов» -таинственное название, загадочный режиссер Андрей И. И тема -борьба с террористическими акциями в метрополитене... Что это? Провидение? Мистика?

- Не предсказание здесь, а скорее предупреждение. Сюжет картины строился на информации о том, что группа террористов намерена провести серию взрывов в Московском метро. Мой герой, полковник, возглавляет отдел по борьбе с терроризмом. А поскольку он не только дает указания из служебного кабинета, но и лично обследует самые темные закоулки подземки, где сырость и крысы, то... Я все это видел своими глазами.

- Жутковато?

-Да.

- Витя, судьба все время «тащит» в родной дом, в Малый... Но были и другие театры. И меняли вы их часто. Почему?

- Начинал с «Современника». Там играл в спектаклях «Старшая сестра», «Вечно живые», «Белоснежка и семь гномов»... Работал в Театре Ермоловой, в Театре Маяковского. Играл в спектакле «Беседы с Сократом», был Санчо Пансой в «Человеке из Ламанчи». Но... Жизнь в каждом театре должна быть согрета любовью. Есть любовь - будь там. Кончилась любовь - не сожительствуй. Не жди момента, иди дальше по яркой тропинке любви. Иди туда, где тебя ждут. Женщина тоже должна чувствовать: любовь - это или мимолетное увлечение, эмоциональная вспышка. И не жалеть проститься, расстаться с объектом прежней любви.

Наше дело не монашеское. Это не приход, который не имеешь право покинуть. Это судьба твоя, дорога яркой твоей жизни. Судьба у актера должна быть яркой.

- Вы рассуждаете так, словно являетесь ловеласом, летуном, гуленой, многоженцем. Но театров у вас было много, а жена - одна...

Говорят, влюбившись в актрису Театра имени Ермоловой Татьяну Говорову, вы долго скрывали свои чувства...

- Совершенно верно. Нам было по двадцать пять лет. И я сам себе обещание давал: мол, никаких романов! Первым делом - работа. Но я как ни сопротивлялся, судьба распорядилась иначе...

Во время очередных гастролей театра я сдался. Более романтичный сюжет для признания в любви трудно представить. Кисловодск, подножие гор, ночной кос-

тер... Туда нас отвез мой карачаевский друг. Сначала ехали на машине, потом еще пешком шли... Наш роман, который длился ровно год, я вспоминаю, как сказку, - красивую и волшебную. С тех пор мы неразлучны - тридцать семь лет вместе!

Сейчас нашей дочери Александре тридцать пять лет. Сразу после школы она поступила в медицинский институт, выучилась на терапевта. Но вы сами понимаете, какая у врачей зарплата. Хватало только на обед и дорогу.

А однажды ей позвонила подруга и предложила работу стюардессы в Шереметьеве. Это неудивительно: Саша в совершенстве знает несколько языков. Опять-таки - медик, и, ко всему прочему, она прехорошенькая. Я, конечно, переживаю, волнуюсь... Пытался даже отговорить ...Но что делать? Такая жизнь.

- А внучка?

- Она еще в два года утверждала, что бабуленъка и де-дуленъка «очень моциональные»...

- Стало быть, ваш идеал женщины?

- Александра Александровна Яблочкина. Одна из корифеев Малого театра.

Когда я был еще студентом Щепкинского училища и выступал в спектакле «Ярмарка тщеславия «, то вывозил на сцену в коляске Александру Александровну. Яблочкина была немощна, ей было почти сто лет, но дух великой актрисы был крепок.

И вообще Малый театр - это мой дом. Сами его стены пронизаны энергетической силой.

Подумать только - здесь бывали и Пушкин, и Гоголь, и Островский...