Смотреть запись на сайте Четвертого канала (Екатеринбург)

Запись передачи телекомпании «Казань», 12 сентября 2015 года

Ольга Гоголадзе, kazanfirst.ru, 17 сентября 2015 года

ИА Крым Медиа, 6 июня 2015 года

БОРИС КЛЮЕВ ПРИЗНАЛСЯ СЕВАСТОПОЛЮ В ЛЮБВИ


ИА Крым Медиа, 6 июня 2015 года

Известный актер театра и кино, народный артист России Борис Клюев, который впервые приехал в Севастополь в рамках гастролей Малого театра, назвал город-герой «русской гордостью».

На встрече с поклонниками он признался, что, даже не видя города, был всегда влюблен в него. Он также рассказал, что был одним из тех, кто подписал письмо деятелей искусства в поддержку позиции президента РФ Владимира Путина по Украине и Крыму.

«Тут же приехали из Киева три съемочные группы, говорят: как, вы хотите войны? О какой войне вы говорите? Какое Крым имеет к вам отношение? Историю почитайте! У Грибоедова «Горе от ума»: «времен Очакова и покорения Крыма». А вы что делали в это время? Так получилось, что сначала один руководитель Крым подарил, потом другой подписал бумаги, не понимая, что здесь живые люди», - заявил Б.Клюев.

Он также рассказал, что в юности не раз бывал в Ялте, которая тогда являлась «цветущим краем». Приехав в Крым два года назад, актер, по его словам, не узнал этот город. «Мне казалось, я очень хорошо знаю Ялту, но я не смог понять, где я. Кругом «кошачьи дома» стоят, продают шаурму. Я впервые увидел, что на набережной продают наркотики», - отметил народный артист России.

Вместе с тем, он подчеркнул, что верит в скорейшее возрождение Крыма.

«Я понимаю, что вам здесь тяжело, если шофер «скорой помощи» получает 5 тысяч. Вас сейчас заблокировали, и вы как Куба. Но через год построят мост, фуры пойдут, и все будет нормально. Думаю, то количество отдыхающих, которое уже запланировано в Крым, очень крепко усилит бюджет», - добавил Б.Клюев.

Напомним, с 4 по 8 июня в Севастопольском академическом русском драматическом театре им. А.В. Луначарского проходят гастроли Государственного академического Малого театра.

Борис Клюев родился 13 июля 1944 года в Москве. Окончил Театральное училище имени М.С. Щепкина (курс Л.А.Волкова). С этого же года - актер Малого театра. На протяжении многих лет преподает в Щепкинском училище мастерство актера. Руководит курсом и имеет ученое звание профессора.


Широкую популярность у массового зрителя приобрел благодаря роли Николая Петровича Воронина в комедийном сериале «Воронины» (2009-2014, Премия ТЭФИ-2011 в номинации «за лучшую мужскую роль»).

Виктор Линник, «Слово», 7 ноября 2014 года

«МАСКАРАД» В МАЛОМ ТЕАТРЕ

18 октября коллеги и зрители шумно, обилием цветов и громом аплодисментов чествовали народного артиста России Бориса Владимировича Клюева, которому в этом году исполнилось 70 лет. Признанный мастер сцены и экрана, 45 лет отдавший Малому театру, играл в этот октябрьский вечер Арбенина в лермонтовском «Маскараде» — сложнейшую роль в сложнейшей пьесе мирового театрального репертуара. Роль Арбенина требует полной отдачи от исполнителя — всего его опыта, умений, страсти и таланта. Всё это с блеском продемонстрировал Борис Клюев, для которого новая роль стала очередной вершиной в его сценической карьере.
Артиста поздравили коллеги по сцене, ветераны Малого, а также многочисленные гости. «Борис Владимирович — талантливый, ведущий артист Малого театра, работающий на нашей сцене с 1969 года, — сказал художественный руководитель Малого театра, народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин. — Человек потрясающей работоспособности, он за годы служения в театре сыграл десятки ролей, многие из которых завоевали прочную любовь зрителей. Знаю, что Бориса Клюева не раз приглашали в другие театры, но он хранил верность своей alma mater. Сердечно поздравляем с юбилеем, желаем творческого долголетия и, конечно, новых интересных работ, памятуя о том, что на нашей сцене артисты трудились и до ста лет».

«Борис Клюев — мой давний партнёр, с которым всегда интересно работать, за что я ему очень благодарна, — обратилась к Б. Клюеву народная артистка СССР Элина Авраамовна Быстрицкая и спела для юбиляра и зрителей романс «Белой акации гроздья душистые». Тепло говорили о юбиляре его школьный друг поэт-песенник М. Шабров, представители общества «Спартак» во главе с заслуженным мастером спорта Г. Ярцевым, вручившие Клюеву майку с символикой любимого им клуба. «Мы помним, что лет 30 назад начинались футбольные поединки спартаковцев и актёров Москвы, в которых всегда самое активное участие принимал Борис Владимирович, — сказал Г. Ярцев. — В память об этом вот эта футболка от «Спартака». От Союза театральных деятелей России артиста тепло поздравил первый заместитель председателя СТД народный артист России Е. Стеблов. Весёлые, шуточные частушки спели юбиляру его товарищи из ансамбля Дома актёра во главе с Б. Львовичем.

После них на сцену яркой и шумной стайкой выпорхнули студенты Высшего театрального училища им. М. Щепкина, где заведующий кафедрой, профессор Борис Владимирович Клюев ведёт курс. Молодостью, здоровьем и театральным будущим пахнуло на зрителей и участников церемонии с исторической сцены Малого театра. Студенты пели, плясали и веселились, поздравляя своего учителя. «Он может быть очень строг, — сказал кто-то о Клюеве-преподавателе, — но своих никогда в обиду не даст!»
В заключение к присутствующим обратился сам Борис Владимирович: «Я благодарен всем, кто находится сегодня в этом зале и кто так тепло поздравил меня сегодня, — моим коллегам, друзьям, моим ученикам. Я бесконечно благодарен Малому театру. Это мой дом, моя семья, мой храм. Всё, что делаем мы, артисты, мы делаем для вас, дорогие зрители! Спасибо вам за всё — за ваше тепло, за аплодисменты, за любовь к искусству!».
И с этими словами Борис Клюев преклонил колено и приложил руку к сердцу. Зрители встали со своих мест. Долго не смолкали овации...

Разгадывая Лермонтова

А перед этим был трёхчасовой спектакль, где с полным блеском проявилось мастерство актёрского ансамбля Малого театра. «Маскарад» в постановке народного артиста России Андрея Житинкина – дань гениальному русскому поэту Михаилу Юрьевичу Лермонтову в год 200-летия со дня его рождения, которое широко отмечает этой осенью вся Россия. Впрочем, и Европа тоже, если вспомнить недавний лермонтовский фестиваль в Шотландии, родине далёких предков поэта.
Уникальное разнообразие собранных в Лермонтове дарований до сих пор поражает воображение лучших представителей отечественной культуры — поэзия вровень с пушкинской, лучшая проза в отечественной беллетристике, мастерское владение кистью. Вот что говорили мэтры: «Это совершенство, — восклицал Л. Толстой по поводу главы «Тамань» из «Героя нашего времени». В другой раз
Л. Толстой признавался, что именно после чтения «Маскарада» он «начинает понимать драму вообще». «Я не знаю языка лучше, чем у Лермонтова», — восхищался Чехов. — Последний раз «Маскарад» в Малом был поставлен более полувека назад с М. Царёвым в главной роли, и эта постановка вошла в золотой фонд Малого театра. Любопытно, что Борис Клюев в 1970 году принимал участие в той постановке в составе массовки. И вот очередное обращение к пьесе Михаила Юрьевича уже в новом тысячелетии.
Между Гоголем и Лермонтовым всего пять лет разницы, но насколько непохожими оказались сценические судьбы пьес двух русских гениев, созданных в одно и то же время — в 1835—1836гг. «Ревизор» был написан 26-летним автором в два месяца, цензура отняла ещё месяц, и далее, после двух месяцев репетиций, — оглушительный успех премьеры в Александринском театре.
Свой «Маскарад» 20-летний Лермонтов был вынужден править не раз после замечаний цензора, не говоря уже о собственных, авторских правках. Цензура всё тянула и волокитила, да так, что «Маскарад» увидел свет только в 1842 году (уже после гибели автора).

Без «осовременивания», столь модного нынче у постановщиков, конечно, и у нас не обошлось, хотя Житинкин проявил похвальное чувство меры: мужчины у него на балу в килтах (должно быть, намёк на шотландское происхождение Лермонтова), Нина в платье с разрезом до бедра, что было немыслимо в 30-е гг. позапрошлого века, а некоторые монологи Арбенина чисто киношным приёмом убрали в «закадровый текст». Но всё это малосущественные мелочи. У других бывает куда хлеще и заковыристей. Скажем, в театре имени Комиссаржевской «замутили», как выражается молодняк, «Демона» и сыграли его в стиле брейк-данса.
«Маскарад» — метафора для всей светской жизни с её пустым блеском, бесцельностью существования, интригами и сплетнями — разворачивается на глазах зрителя почти с пушечной скоростью. Игральный стол, раскручиваемый в самом начале рукой Неизвестного (великолепная работа народного артиста России Бориса Невзорова), — как символ обещания игры, слепого случая, зловещего рока, перед которым все бессильны. Тема фатума усиливается присутствием в пьесе такого персонажа, как Шприх (виртуозно сыгранный народным артистом России Владимиром Носиком). На вопрос Арбенина, кто таков («Видал я много рож, а этакой не выдумать нарочно; улыбка злобная, глаза... стеклярус точно, Взглянуть — не человек, — а с чёртом не похож»), Казарин (заслуженный артист России А. Вершинин) отвечает: «Какой он нации, сказать не знаю смело: на всех язЫках говорит, верней всего, что жид!».

Во всё посвящён Шприх, всех он знает, во всех интригах участвует, всем готов ссудить под процент — таков этот герой Носика, которого он вместе с Житинкиным ткёт с минимальным набором слов — одними вкрадчивыми движениями по сцене, проходами в тени вдоль колонн, неожиданными, словно скидки у зайца, прыжками. Но как точно подаёт его зрителю артист, как вкрадчиво устилает он свой путь ко всем без разбору, протягивает мохнатые лапки, плетёт тонкую паутину, в которой — дайте только срок! — будет биться крупная птица, куда важнее Арбенина.
В короткой сцене-экспозиции с карточной игрой, Арбенин, в прошлом заядлый и опытный игрок, давно и прочно «завязавший», вдруг садится за стол и отыгрывается за проигравшегося в пух и прах князя Звездича (энергическая работа Александра Дривеня). Тот отвечает на благородный жест тем, что решает приволокнуться за его женой.
Пьеса навевает безошибочные ассоциации с шекспировским Отелло — там платок, лукаво подброшенный негодяем Яго, здесь – браслет, умело ввинченный в сюжет баронессой Штраль (народная артистка России Е. Харитонова), отвергнутой любовницей Звездича.
Жуир со стажем, прожжённый и опытный бонвиван, Арбенин с женитьбой остепенился и твёрдо вознамерился остаток дней провести в спокойном любовании молодой и красивой Ниной (Полина Долинская). Наивная надежда! Демону не положено выходить на пенсию – а на сходство Арбенина с лермонтовским Демоном указывают многие строки из «Маскарада» и «Демона». Дьявольские муки ревности, убийство, безумие – вот скоротечный финал жизни, которую героям столь тщетно хотелось бы обернуть в вечный, шумный и ослепительный маскарад.
Притягательная Долинская со звучным, грудным голосом, в роскошных нарядах от народного художника России Вячеслава Зайцева — символ победительной женственности, которая, однако, мгновенно вянет и рушится перед мстительной ревностью Арбенина. Убедить его в своей невинности, растопить его вмиг оледеневшее сердце Нина не в состоянии.
Впрочем, все женщины у Лермонтова — только функции от желаний волящего сверхчеловека, будь то в «Маскараде», «Герое нашего времени» или «Демоне». Они интересны лишь светом, отбрасываемым на них любящим мужчиной, его страстью, его хотениями. Оттого-то лермонтовские женские образы в нынешний век разгульного феминизма выглядят категорически неполиткорректными, а это делает все женские роли в его произведениях чрезвычайно сложными для исполнения.
«Маскарад», на наш взгляд, есть прощальный поцелуй романтизма, бестрепетно уходящего в реализм, который и стал столбовой дорогой русской литературы XIX века. Нынешняя премьера в Малом — безусловно, этапная работа в творческой жизни занятых в пьесе актёров, всего театра в целом. С чем и хочется поздравить замечательный коллектив «Дома Оcтровского».

PS. С кем был бы Лермонтов сегодня — вопрос, которого не избежать, когда задумываешься о даровании столь гигантских масштабов, о провидце, произнёсшем некогда вещие слова: «Настанет год, России чёрный год, когда царей корона упадёт»?
Ответом могут послужить мысли самого писателя из его неоконченной повести «Вадим»: «Русский народ, этот сторукий исполин, скорее перенесёт жестокость и надменность своего правителя, чем слабость его; он желает быть наказываем — но справедливо, он согласен служить — но хочет гордиться своим рабством, хочет поднимать голову, чтоб смотреть на своего господина, и простит в нём скорее излишество пороков, чем недостаток добродетелей!»...
Совершенно ясно, что слова эти, так перекликающиеся с сегодняшним днём, говорит не либерал, который всегда знает лучше, чего должен хотеть народ, а мудрец, хорошо этот народ понимающий.

Виктор Линник
«Слово», 7 ноября 2014 года

19 декабря в 22:20 смотрите на телеканале «Культура» премьерный выпуск передачи «Линия жизни» с участием народного артиста России Бориса Клюева.

Елена БУЛОВА, «Московская правда», 4 ноября 2014 года

ТРИУМФ «МАСКАРАДА»

Верный своим вековым традициям, Малый театр представил публике спектакль «Маскарад», посвященный 200-летию со дня рождения М. Ю. Лермонтова. И, верный тем же традициям, подарил народному артисту России Борису Клюеву возможность в свое семидесятилетие выйти на сцену в бенефисной роли Евгения Арбенина. С этих двух значительных событий и начинается история смелого, дерзкого и во многом провокационного замысла режиссера Андрея Житинкина.

О традициях в театральном мире сегодня принято говорить как о чем-то непопулярном. Однако есть театры, которые пытаются их сохранить, и это им удается. Малый среди них - главный. Его опыт в этом смысле уникален, потому что, сохраняя прошлое, Малый делает шаги в будущее. Спектакль «Маскарад» - твердое тому подтверждение. И не только потому, что каждый из его создателей - режиссер Андрей Житинкин, художник Сергей Бархин, модельер Вячеслав Зайцев и группа великолепных актеров Малого - имеет свою ярко выраженную творческую индивидуальность, но и по причине мастерского владения своей профессией. Эти люди способны вдохнуть жизнь в любую классическую форму и сделать ее невероятно современной, актуальной и даже злободневной…

«Маскарад» в Малом – это спектакль по-настоящему большого стиля. Изысканный, величественный, завораживающий с самой первой минуты, когда под звуки знаменитого вальса Арама Хачатуряна облаченный в черное Неизвестный с лихой удалью и дьявольским азартом раскручивает огромный игорный стол-рулетку. Белоснежные ряды стройных колонн мраморного Пантеона устремлены ввысь. И кажется, что в этом мире роскоши все на века, все незыблемо. Но над колоннами нет тяжеловесного свода, только легкий деревянный каркас, скелет, за которым лишь пустота, лишь небо… Это здесь, на земле, кипят страсти, закручиваются интриги и идет большая игра. Здесь за игорными столами или на увеселительных праздниках, в будуарах или в тиши домашних кабинетов разбиваются жизни и ломаются судьбы. Князь Звездич, Шприх, Казарин, баронесса Штраль, Неизвестный – все игроки, которые ставят на заветную карту и пытаются выиграть. Кому-то нужны деньги, кому-то любовь, кто-то ищет отмщения, кто-то - власти, словом, всего того, без чего жизнь кажется пресной и скучной. И только Арбенин стоит особняком просто потому, что все это у него уже есть, все это он уже выиграл. И положение в обществе, и капитал, и любовь юной и озорной Нины, что порхает возле него, словно яркая экзотическая бабочка. Арбенин Бориса Клюева – импозантный мужчина в летах, который смотрит на весь этот маскарад жизни свысока, иронично и снисходительно. У него взгляд знатока, искушенного во всех человеческих удовольствиях и слабостях. Он спокоен и уверен в себе, он словно античные колонны, которые его окружают, – величавый, несокрушимый, великолепный. Но вся беда в том, что подобный Арбенину человек всегда неудобен тем, кто его окружает. Сыграть с таким человеком злую шутку, выбить его из привычного течения жизни, стереть с его лица улыбку, унизить и в конце концов сокрушить - разве это не захватывающая интрига, не увлекательная игра, способная одних развлечь лишь на некоторое время или сделаться для других смыслом жизни? Водевильная история с потерянным Ниной браслетом, с розыгрышем князя Звездича баронессой Штраль, выдавшей случайно найденную ювелирную безделушку за свою, приведут сильного, умного и способного на высокие чувства Арбенина к катастрофе. Вначале его замучает ревность, потом наступит разочарование, затем захочется мести. А дальше все как в шекспировской трагедии – убийство, осознание своей чудовищной ошибки и, как результат, - безумие. Пережив за несколько дней всю гамму чувств, подкрепленных впечатляющими внутренними монологами героя (отличная режиссерская находка Житинкина), несчастный Евгений Бориса Клюева, закутавшись в вязаный шарф, будет тихо сидеть на полу в своем холодном мраморном доме, блаженно улыбаться и не обращать никакого внимания на тех, кто так жаждал свести с ним счеты. На огромном столе-рулетке - белое платье Нины. Потерявший рассудок Арбенин подойдет к нему с парой теплых валенок, чтобы согреть ножки своей бездыханной возлюбленной. Жизнь его закончилась. У него нет другого судьи, кроме Бога. Да и Бога у него, наверное, нет…

Спектакль Житинкина в Малом театре при всей его эстетической красоте не банальная мелодрама из далекого прошлого, а размышления режиссера о том, что сегодня все мы живем в мире, где никто никого не прощает и не щадит. Где играют жизнью и честью, талантом, любовью и ненавистью, пороками и добродетелью, всем, что может принести заинтересованным лицам солидный куш. Режиссер словно предостерегает зрителей: рядом с каждым из нас есть свой Неизвестный, свой Черный человек, выжидающий момент, когда следует нанести удар Судьбы.

Конечно, «Маскарад» был сделан для Бориса Клюева, но создателям спектакля удалось сохранить еще одну, может быть, самую главную традицию Малого театра - создать на сцене мощный актерский ансамбль. В «Маскараде» нет незначительных героев. Каждый из артистов имеет свою тему, у каждого персонажа есть своя история, каждый имеет свой характер. Казарин Александра Вершинина – опытный, хитрый и хладнокровный игрок, умело манипулирующий людьми. Князь Звездич Александра Дривеня – молодой и горячий светский повеса, жаждущий получить от жизни все и как можно скорее. Нина Полины Долинской не томная барышня, а жизнерадостная, полная сил, влюбленная в Арбенина юная женщина, которой кажется, что она создана для радости и счастья. Шприх Владимира Носика – вкрадчивый, наблюдательный интриган, скрывающий за милой улыбкой свое озлобленное сердце. Баронесса Штраль Елены Харитоновой – опытная светская львица, попавшая в западню порочной страсти к юному Звездичу. Что же касается Неизвестного Бориса Невзорова, то это по-настоящему впечатляющая работа артиста, которому удалось проникнуть в суть таинственного лермонтовского персонажа и вскрыть двойственность образа. С одной стороны, это вполне банальный, некогда оскорбленный Арбениным ничтожный человек, завистник. С другой – существо из другого мира. Он - роковая случайность, избежать которой не дано никому…

Спектакль Малого театра «Маскарад», безусловно, найдет своих истинных поклонников и ярых недоброжелателей. Но «Маскарад» в Малом театре – это живая классика, это спектакль, который нужно увидеть…

Елена БУЛОВА, «Московская правда», 4 ноября 2014 года

Малый театр, М.Ю. Лермонтов «Маскарад»

Алла Шевелева, «Театральная афиша» ноябрь 2014

ЛЕРМОНТОВ ПО СТАРИННОМУ РЕЦЕПТУ

Малый театр, М.Ю. Лермонтов «Маскарад»

Вероятно, увидеть романтическую пьесу Лермонтова «Маскарад» на сцене без купюр и безжалостного режиссерского монтажа сегодня можно только в Малом театре. И стоит это сделать не только для того, чтобы переменить свое мнение относительно исполнителя главной роли Бориса Клюева, неотделимого в последние годы от своего сериального персонажа Воронина. Здесь, как нигде, умеют произносить поэтический текст органично, но при этом не упрощая его суть, даже если речь идет о романтической, проникнутой пафосом и наполненной страстями трагедии русского Отелло–Арбенина.

В премьерной постановке Малого театра мелодия лермонтовского стиха побеждает все спорные режиссерские ходы вроде идеи записать ключевые монологи Арбенина на пленку, превратив их во внутренние размышления, или многозначительные мизансцены, придуманные режиссером Андреем Житинкиным, решившим подстраховать и без того насыщенное действо.

Его опасения были совершенно напрасны. Пожалуй, нигде за последние годы не встречалось в «Маскараде» столько блестящих актерских работ, столько полнокровных, мастерски сыгранных персонажей: азартный и обольстительный Звездич в исполнении Александра Дривеня, неожиданная, искренняя Нина Арбенина Полины Долинской, трагическая баронесса Штраль Елены Харитоновой, перевоплотившиеся до неузнаваемости Владимир Носик – мелкий бес Шприх и Борис Невзоров – инфернальный Неизвестный.

В исполнении мощного актерского ансамбля пьеса «Маскарад» играет гранями, как драгоценный камень, не требующий дополнительной огранки. Постановка Андрея Житинкина сочетает большой стиль императорского театра с аскетизмом современного европейского. По освобожденному от лишних деталей планшету сцены, как по подиуму, двигаются герои трагедии в роскошных костюмах Вячеслава Зайцева. Главную партию исполняет степенный и солидный Арбенин Бориса Клюева, постепенно превращающийся на глазах зрителей в безумца.

Пресловутая старомодность для одних, сохраненная традиция для других – тот старинный рецепт, по которому в Малом «заготовляют вишню» не один век, – стабильно дают в результате высокопрофессиональный мастерский спектакль, во главе которого стоит совершенное слово автора.

Режиссер-постановщик А. Житинкин. Художник-постановщик С. Бархин. Художник по костюмам В. Зайцев

Алла Шевелева, «Театральная афиша» ноябрь 2014

18 октября 2014 года, Сцена на Большой Ордынке

Майя ВЛАСОВА, «Литературная газета», 15 октября 2014 года

«МАСКАРАД»

по драме М. Ю. Лермонтова

Малый театр, режиссёр-постановщик – народный артист России А. Житинкин, в ролях: народный артист России Б. Клюев, П. Долинская, А. Дривень, народная артистка России Е. Харитонова, заслуженный артист России А. Вершинин, заслуженный артист России Вл. Носик, народный артист России, лауреат Государственной премии России Б. Невзоров, заслуженный артист России В. Зотов и другие.

Ревизуя свои чувства к классику в эти дни, многие задаются вопросом: каких высот в творчестве достиг бы М.Ю., не уйди он так рано? Мой вариант ответа – речь тогда шла бы уже не о движении ввысь, а о расширении – диапазона тем, жанров, приёмов. Способности гения не поддаются классификации, поэтому невозможно сказать, в какой из областей литературы Лермонтов «выстрелил» бы в следующий раз. Была бы это поэзия, проза или драматургия? Ведь за что ни брался... А высота… Есть ли бо,льшая высота в искусстве романтической драмы, чем «Маскарад»?

Он практически совершенен с точки зрения воплощения на сцене. Идеальная композиция, многослойность интриги, многомерность характеров, не дающий заскучать темпоритм; в качестве материала для постановки он не требует каких-то особых усилий, достаточно соблюсти «букву» автора. Бывает, конечно, что… э-э-м… интерпретируют… Но оставим интерпретации на совести тех, кто этим занимается. Трактовки, выворачивающие суть наизнанку, гораздо менее интересны в этом случае, чем следование за мыслью драматурга, чем стремление почувствовать и передать, всё то, что заложено автором в литературную основу.

В постановке дважды юбилейного спектакля (200-летие Михаила Лермонтова и 70-летие Бориса Клюева) помимо именитого режиссёра и грандов актёрского состава также участвовали такие звёзды, как С. Бархин (конечно, в качестве художника-постановщика) и В. Зайцев (как художник по костюмам), и стараниями вышеупомянутой театральной плеяды зрелище получилось очень достойным.
Действие происходит в античном портике, колонны которого уместны и в качестве обрамления бальной залы, и в классицистском интерьере дворянских домов эпохи Лермонтова. В остальном обстановка на сцене скупа: несколько кресел и большой стол, то выполняющий роль ломберного, то становящийся постелью, то смертным одром. В ночи, в полутьме, подсвеченной игрой софитов, разворачивается трагедия любви и мести, под дышащий безнадёжностью, но прекрасный, прекрасный вальс Хачатуряна; иногда – под ритуальную барабанную дробь и часто – под щемящую, похожую на тоскливый крик ночной птицы музыкальную фразу.

К этой полутьме, жалобным воплям, раскатам грома, зловещему хохоту Маски/Неизвестного – намёку на преисподнюю – подвели создателей спектакля поиски точного решения в ответе на вопрос: где место этим нечеловеческим страстям? Где найдут выход противоречия, заключённые в природе героя?..

Арбенин немолод. Позади – годы, выковавшие сложную натуру. Игрок, интриган, умный, расчётливый, недоверчивый, блестяще владеющий собой и считающий, что может контролировать жизнь других людей. Эдакий Печорин на склоне лет, непостижимым образом вдруг полюбивший. Даже если бы Лермонтов изобразил героя пьесы человеком более молодым, мощь образа последнего заставила бы исполнителя нести бремя роли со степенной осанистостью, и здесь величественная монументальность Арбенина-Клюева выглядит очень органично; и тем контрастнее выглядят в финале признаки его помешательства: блаженная улыбка, бессмысленное лицо. Мне показалось интересным,что временами прямая речь заменяется на «закадровый» голос (в пьесе в этих местах ремарка «Один, про себя»), и непроизнесённость слов уместно подчёркивает мрачноватую сдержанность героя.

Как не ошибиться в выборе между любовью и самолюбием? Между внешним лоском и страстью? Репутацией и раскаяньем? Иные ключевые персонажи счастливо (для себя) находят путь перемениться, вырасти, стать лучше, избегнув трагедии. И здесь также нашлись удачные ходы в рисунках ролей. Надлом в голосе (баронесса Штраль) вторит надлому в её судьбе; пустая ухмылка Звездича в начале спектакля лучше любых слов свидетельствует о бездумной пустоте князя; паника Нины, её неверие в реальность происходящего (в финале) противоречат изначальной мягкой беззаботной манере молодой женщины, и тем трагичнее воспринимается её судьба.

Думаю, что некоторые шероховатости, присущие любому спектаклю в начале его жизни, сгладятся достаточно быстро и он окажется в желанной близи к лермонтовскому совершенству.

Майя ВЛАСОВА
«Литературная газета», 15 октября 2014 года

Смотреть на YouTube (для просмотра кликнуть на картинку)

Челябинск, АН «Доступ», 2 октября 2014 года

БОРИС КЛЮЕВ: ИЗ МАЛОГО ТЕАТРА НЕ УХОДЯТ, ИЗ НЕГО ВЫНОСЯТ

Борис Клюев, несмотря на самую его звездную роль в телесериале «Воронины» – скептичный отец семейства в вечных «трениках», мне лично всегда казался строгим, выдержанным, интеллигентным. Возможно потому, что в детстве он запомнился по другому не менее популярному телесериалу «ТАСС уполномочен заявить», где сыграл агента ЦРУ, а детские впечатления не так-то легко пересилить. Да и в Малый театр попасть так же непросто, как и в Большой, и 45 службы в нем о многом говорят. В Щепкинском училище преподает, а с профессорами вообще шутки плохи. В общем, на встречу шла не то чтобы с дрожью в коленках, но адреналинчик кровь подзарядил.

- Здравствуйте! – Клюев поднялся навстречу из кресла поприветствовать, он оказался высоченным. Орлиный профиль, пытливый взгляд. – Приятно познакомиться, – сдержанно улыбнулся и скрестил руки.
Общение без откровенности меня не устраивало.

- Вы не слишком возражаете против местного патриотизма?

- Ничуть, – артист чуть приподнял бровь. – Патриотизм – это замечательно.

- Тогда… Что вспоминается о нашем городе?

- Рабочий город и замечательные люди. А еще «Манекен». Как раз мой первый приезд сюда был связан с открытием театра «Манекен». Я до сих пор дружу с Морозовыми. С Борей мы работали в Малом, а потом он меня приглашал в театр Российской армии, когда стал там главрежем, но из Малого театра не уходят, из него только выносят. Есть такая шутка, – и Борис Владимирович улыбнулся.

- О, заработало, – радуюсь про себя и решаю подлить масла в огонь. – Ваш худрук, Юрий Мефодьевич (прим. народный артист СССР Юрий Соломин) сокрушался, что Малый называют театром-музеем. Вас это не коробит?

- Я горжусь тем, что служу в Малом театре, – артист сдвигает брови к переносице. – Это также почетно, как работать в «Комеди Франсез». Это национальный театр, необыкновенные традиции, не только театр, это второй университет, и студенты сюда всегда ходили учиться, и театр был популярен в среде студенчества. Люди, которые обвиняют театр в консерватизме, это глупые люди, ну или, по крайней мере, они хотят прослыть эпатажными. Конечно, времена меняются, но даже пьяненький дедушка Ельцин присвоил Малому звание «национальное достояние». В этом театре есть традиции, но нет скандалов и склок, которые свойственны достаточно молодым образованиям, даже «Современник» не смог этого избежать.
А еще в Малом как нигде следят за речью. Никогда не услышишь матерщины на сцене. Станиславский, наверное, сейчас в гробу вертится, когда слышит, как в его театре, во МХТе, разговаривают, какой мат несется со сцены. В Малом этого нет и не будет!

- Ого, да Вы категорически против использования, как говорят, ненормативной лексики?

- Пусть они своих детей учат так разговаривать, современные драматурги. Я категорически не приемлю этого! Люди приходят в театр в костюмах, вечерних платьях, разве они за этим идут?!

- Но ведь Вы сами говорите, что времена меняются, меняется речь, темп жизни, приоритеты, и эта пропасть все увеличивается. А театры хотят быть ближе к народу…

- Пропасти на самом деле нет, это все критики придумали, которые защищают авангардные театры, в которых по 30 мест. Эпатажные театры Богомолова, Серебренникова, другие – так они прикрывают свою беспомощность. Эти режиссеры, с позволения сказать, не могут поставить Чехова, которого весь мир не может отгадать. А им он не интересен?!

- Но почему так происходит: миру Чехов интересен, а нам – нет?

- Мы из культурной нации, думающей, читающей, постепенно превратились в слабое подобие американцев. Я уже 12 лет езжу в Америку, ребята, это стыдно! Мне много раз предлагали переехать туда, преподавать, я отказался. Я не понимаю, как так можно жить? И мы теперь движемся в ту же сторону. Школьный уровень упал до неприличия. Уровень знаний поступающих в Щепкинское училище, в котором я преподаю, нынче вызывает жалость. Их же воспитывают на классической русской литературе, но они ничего не знают. За полгода я стараюсь из них выбить все пирсинги, татуировки. Девчонкам все время говорю, что вскорости нас ждет поколение татуированных бабушек. Ну, ладно, какую-то современную роль ты еще можешь сыграть, а леди? Королева не может быть с татуировкой! Но слава Богу, что ребята ловят хорошо, очень быстро учатся. Надеюсь, со временем превратятся в иных людей.
Борис Владимирович перевел дух. Говорил он достаточно сдержанно, но чувствовалось, что проблема его зацепила. В суждениях категоричен, а в высказываниях резок, но не груб – все, как предполагалось.

Про кино не спросить у Клюева, за плечами которого больше 100 киноролей, было бы неправильным. А не спросить про «Ворониных» с точки зрения обывателя – преступление! Только вот как сам артист отнесется к этим, в 1001-й раз звучащим вопросам?
- Нормально, это же часть моей работы, – успокаивает артист. – Было бы странно, если бы Вы меня об этом совсем не спросили.

- Хорошо, тогда скажите, Вы знаете, что ваша телевизионная супруга прежде работала в Челябинском театре драмы?

- Аня? Фроловцева? – удивляется Клюев, он даже как-то немножко теряется. – Нет, не знал… Я помню, как Аня поступила на курс к Коршунову, и как она училась в Щепкинском училище. А потом мы встретились на съемках. Ей было очень тяжело, у нее все-таки нет навыка телевизионного, но за пять лет она очень выросла как актриса. Про Челябинск ничего не знал. Вы меня удивили.
Гордо записываю себе плюсик в архив и продолжаю допрос с пристрастием.

- А бывает так, что Вы не согласны с режиссером или даже сценаристом? Ну, допустим, Вы считаете, что Ваш герой этого никогда не сделает.

- Бывает. Я говорю: «Так Николай Петрович (отец семейства Ворониных. – Прим. АН «Доступ») делать или поступать не может. Ну, не может он сказать “импрессионизм”, а “египетская сила” – может. Я не выговорю этого слова, а уж Николай Петрович тем более». Слава Богу, ко мне прислушиваются. Нам повезло с режиссером. Андрей Жигалкин слушает такие замечания, что-то переделываем.

- Вы уже столько лет сосуществуете «вместе» с Николаем Петровичем. Ощущаете на себе его влияние?

- Вы знаете, да, роль настолько в кровь вошла, что уже начинаешь мыслить, как герой. Даже дома иногда за собой замечаю, что начинаю покрикивать, мне домашние говорят: «Ну, это не ты, это Николай Петрович».

- Журналисты Вас часто донимают «воронинской» темой?

- Ох, с журналистами проблема, – качает головой артист. – Всегда себя настраиваю на позитив. Придет какая-нибудь красотка и с ходу: «сколько стоит ваш съемочный день?» Ну, ты поговори со мной хотя бы для начала о творчестве, о роли, а потом, уже если тебе так это сильно надо, спросишь. Ой, я совсем не вас имел в виду, – вдруг спохватился собеседник. – Но у нас в Москве это встречается очень часто,

- У нас тоже, – вздыхаю в ответ, понимая, что вопрос о съемочном дне придется пропустить. – У вас потрясающая, яркая внешность, но в фильмах по большей части вы играли больше «плохих». А к примеру, роли героев-любовников Вам предлагали?

- В советское время же царствовало амплуа, и герой не мог быть с крючковатым носом, тонкими губами и брюнет. Он должен был быть голубоглазым русым красавцем. И в молодости я переиграл всех подлецов: немцев, эсеров, белых офицеров. Помню, один раз играл шефа немецкого гестапо, а немцев у нас часто прибалты играли, так вот в одной газете написали, что «русский артист Клюев сыграл убедительнее, чем прибалтийские артисты». В китайской картине сыграл генерала Зотова.

- А можно с этого места поподробнее, что за картина?

- Это было достаточно давно, больше 20 лет назад. В Японии вышел бестселлер о разведке. Перед началом Великой Отечественной войны японцы решили убрать Сталина, когда поняли, что война неизбежна. Выбрали сталинского начальника охраны, украли у него жену с ребенком, заманили его в Китай, пытались завербовать. Я играл так, что герой знает, на что идет, и погибает сознательно. Год я жил в Китае, работал, выучил китайский язык.

- Да Вы что? Это же так сложно!

- Нет, говорить несложно, иероглифы – вот главная сложность, а разговорный язык проще. Так что ролей было много разных, а герои-любовники тоже были, но что-то так сразу и не вспомню.

- Скажите, о чем еще мечтает Народный артист Борис Клюев?

- У любого артиста всегда есть мечта – сыграть что-то неожиданное. И сейчас в театре мы репетируем «Маскарад» Лермонтова. Спектакль ставит Андрей Житинкин, это уже наша третья совместная работа. Так вот роль Арбенина для меня неожиданна, никогда бы не подумал, что буду ее играть. Очень сложная постановка, а потому интересная. Ты завоевываешь новую высоту, делаешь новый шаг, это замечательно.

На столе щелкнул диктофон, намекая на то, что пора бы и честь знать. Но мы еще минут десять болтали о всяких пустяках: о футболе, об Америке. Напоследок, воспользовавшись служебным положением и хорошим расположением артиста, напросилась на совместный снимок. Теперь вот горжусь. И надеюсь увидеть «Маскарад».

ЧЕЛЯБИНСК, АН «Доступ», 2 октября 2014 года

Труппа Малого театра пополнилась двумя молодыми актрисами. На сборе труппы художественный руководитель театра Юрий Соломин представил коллективу Дарью Новосельцеву и Аксинию Пустыльникову. Обе они ученицы народного артиста России Бориса Клюева и в этом году окончили Высшее театральное училище им. М.С.Щепкина. По существующей давней традиции пропуска в Малый театр Дарье и Аксинии вручали старейшие актрисы театра – народная артистка СССР Элина Быстрицкая и народная артистка России Лилия Юдина. «Работать в Малом театре – счастье. Он лучший», — напутствовала молодых актрис Элина Быстрицкая. Поздравляем Дарью и Аксинию со вступлением в прославленную труппу Малого театра и желаем им успехов!

1 августа отмечают трудовые юбилеи сразу несколько артистов Малого театра: народная артистка России Нелли Ивановна Корниенко – 55 лет, Владимир Алексеевич Дубровский и Борис Владимирович Клюев – 45 лет на сцене Малого театра. От души поздравляем юбиляров и желаем им крепкого здоровья и хорошего настроения!

Народный артист России Борис Клюев стал лауреатом ежегодной театральной премии газеты «Московский комсомолец». Борис Владимирович удостоен звания лучший актер в категории «мэтры» за исполнении роли Арбенина в драме М.Ю.Лермонтова «Маскарад». От души поздравляем Бориса Владимировича с этим знаменательным событием и желаем ему новых творческих удач на родных подмостках!

Вручение премий «Московского комсомольца» состоится после открытия очередного театрального сезона. По традиции церемония награждения пройдет в редакции газеты/

ТВОРЧЕСКИЙ ВЕЧЕР БОРИСА КЛЮЕВА В ЦДА им. А.А.ЯБЛОЧКИНОЙ

25 марта 2013 года

Александр Мельман, «МК», 11 июля 2013 года

ГОЛЛАНДЕЦ ВАН КЛЮЕВ ИЗ МАЛОГО ТЕАТРА

«Мы всегда были такими летучими, и я как тренер, и как игрок, и как авторитетная личность старался проповедовать именно этот футбол»

— Борис Владимирович, как я узнал, вы являетесь президентом футбольной команды Малого театра. Это правда?

— Да, было. Сейчас уже нет, последние два года я отошел от этого. У меня много работы. Но на протяжении лет сорока был, да.

— А за кого болеют в Малом театре? Известно же, что МХАТ всегда болел за «Спартак».

— И мы за «Спартак», начиная с Игоря Владимировича Ильинского, с которым Николай Петрович Старостин сидел за одной партой в гимназии…

— Понимаю, что все сравнения хромают, но если взять нынешний чемпионат мира по футболу, то с какой командой там можно сравнить команду Малого театра?

— Я думаю, с голландцами. Мы всегда были такими летучими, и я как тренер, и как игрок, и как авторитетная личность старался проповедовать именно этот футбол. Сам-то я всегда играл центральным защитником.

— Ну да, у вас рост для этого подходящий. Значит, вы умеете хорошо играть головой?

— Да, но, честно сказать, это редко использовалось. За все время я головой только три гола забил.

— У вас множество ролей в Малом театре, и так было всегда. То есть вы удобный артист или хороший артист, простите?

— Нескромно говорить, но, наверное, я все-таки преданный артист, вот так. Я люблю Малый театр, служу этому театру 45 лет и другой своей жизни не очень представляю. Более того, меня даже пугает, если что-то изменится в моей жизни.

— «Пусть впереди большие перемены, я это никогда не полюблю…»?

— Абсолютно верно. Ну, а зрители… Наверное, по тому, как раздаются аплодисменты, когда я выхожу на сцену, меня все-таки ценят как артиста Малого театра. Ведущего артиста. Но я не удобный артист, я вообще не понимаю, что это такое. Удобный — в какой-то момент это может перейти в подхалимство. Нет, я человек очень гордый. Я никому не позволю ни хамства по отношению к себе, ни хамства по отношению к женщине — это просто исключено. Но в профессии я не спорю, а пытаюсь понять, что мне говорят, потом предлагаю свое. Если я вижу, что не получается, то у меня желание одно: чтобы как можно скорее это закончилось.

— Мудро. Но вы-то были востребованы всегда — и при Ильинском, и при Цареве, и сейчас при Соломине.

— Не стоит заблуждаться — у меня были и десятилетние простои, особенно когда менялось руководство. Это нормально. Но я никогда нос не вешал. Я понимал, что существуют еще работа в кино, озвучка на ТВ, концертная деятельность, в конце концов.

— Да, по поводу кино. Вот вас видят и говорят: «О, это граф Рошфор». Получается, что Рошфор — это ваш Штирлиц. Не обидно?

— Нет, я спокоен. Возможно, актерские амбиции должны двигать человека вперед и дальше, но если вы обратили уже внимание — я философ по жизни. Во всяком случае, я не растратил свою энергию, свой интеллект и пока нахожусь в хорошей форме.

— То есть «не лезь на самый верх, не опускайся вниз», как пел когда-то Валерий Сюткин?

— Нет-нет-нет! Я актер до мозга костей, и честолюбие во мне очень крепко сидит. Безусловно, я хочу всегда быть первым. Но я не буду ходить по головам для того, чтобы этого достигнуть.

— Вы всегда говорили, что «Д’Артаньян и три мушкетера» получился прежде всего благодаря прекрасной музыке Дунаевского, а еще молодости и свежести артистов. При этом режиссера Юнгвальда-Хилькевича вы как-то не очень жалуете.

— Я нормально отношусь к Юре, счастлив, что мы встретились и работали. Но один раз я выступил против него: мне не понравилось, как он непочтительно высказался по отношению к Ирине Алферовой, говоря о том, что Саша Абдулов ей изменял на каждом шагу. Это же неправда. Мы были приятелями с Сашей, мы в пяти картинах вместе снимались, и я достаточно хорошо знал его жизнь. Я просто считаю, что мужчина не должен такие вещи говорить.

— После успеха «Мушкетеров» Боярский, Смирницкий и другие товарищи рассказывали, как на съемках во Львове было весело, гуляли хорошо, да и женщин там много было. Неужели и вы, философ, тоже участвовали в этом?

— Ну, просто я другой человек. Я люблю время с книжечкой провести, почитать, подумать о вечном, о светлом. Но это не значит, что я не поддержу компанию, нет. Я человек компанейский. А атмосфера на съемках действительно была великолепной. Но я, безусловно, не был с мушкетерами, а был по другую сторону баррикад.

— Вместе с Александром Абдуловым вы снимались в фильме «Шизофрения», играли некоего Лозовского, прообразом которого был Березовский. Чтобы подготовиться к роли, вы изучали оригинал?


— Нет, Березовский был тогда еще жив, он находился практически рядом. То время было лихое, и мы это ощущали своей шкурой.

— Так ваше отношение и к «лихим девяностым», и к Березовскому скорее отрицательное?

— Думаю, да, хотя с Березовским я близко не знаком. Один раз мы встречались, он даже обещал помочь… Человеком он очень незаурядным, конечно, был — и в то время виделся скорее даже позитивным.

— Есть очень популярный сериал «Воронины», где вы играете и даже получили за него премию ТЭФИ. Может, я слишком серьезно отношусь к вам как к артисту, но когда случайно попадаю на этих «Ворониных», думаю: «Бедный Клюев, какие же глупости ему приходится говорить с экрана благодаря «прекрасному» сценарию». Вы это делаете только ради денег?

— Ну, а вы ради чего работаете — ради идеи? Я не верю. Понимаете, я не из категории тех людей, которые сидят и ждут. Существует жизнь, существует работа, есть этот сериал. Если бы в это время мне Спилберг или Михалков предложили какую-нибудь интересную роль, конечно же, я бы выбрал Спилберга и Михалкова. Или Паша Лунгин предложил… Но никто ничего не предлагал. Ну что, сидеть, ждать и говорить, что ситком — это плохо? Я считаю по-другому. Я считаю, что нужно делать свою роль так, чтобы получить за это ТЭФИ. Вот и все.
Александр Мельман, «МК», 11 июля 2013 года

13 июля народному артисту России Борису Владимировичу Клюеву исполняется 70 лет! От души поздравляем Бориса Владимировича с этим знаменательным событием и желаем ему крепкого здоровья, благополучия и успешного творческого долголетия!

Елена Булова «Версия», № 23 от 23.06.2014

Грядёт 200-летие Михаила Юрьевича Лермонтова, которое будет широко отмечать вся страна. К этой дате одним из первых в России Малый театр поставил масштабный спектакль «Маскарад», в роли Арбенина – народный артист России Борис Клюев, а режиссёром выступает народный артист России Андрей Житинкин.

АНДРЕЙ ЖИТИНКИН: КОГДА ДЛЯ ТЕБЯ ЖИВЫМИ СЛЕЗАМИ РЫДАЮТ – С ЭТИМ 3D НЕ СРАВНИТСЯ

Елена Булова «Версия», № 23 от 23.06.2014

Грядёт 200-летие Михаила Юрьевича Лермонтова, которое будет широко отмечать вся страна. К этой дате одним из первых в России Малый театр поставил масштабный спектакль «Маскарад», в роли Арбенина – народный артист России Борис Клюев, а режиссёром выступает народный артист России Андрей Житинкин.

- Андрей Альбертович, у вас за 30 лет были разные периоды творчества, но именно в Малом вы поставили три абсолютно классических спектакля. За Арбенина – Клюева отдельное спасибо: этот замечательный артист не особо избалован главными ролями в театре.

Режиссёр часто видит актёров не только в минуты их триумфального взлёта, но и в тяжёлые периоды их жизни, выступая для них то психологом, то «скорой помощью».
– При том, что он чрезвычайно популярен на телевидении. Да, я счастлив, что Арбенина у нас играет именно Борис Клюев. Зритель его обожает. Ставя «Маскарад», мы сразу оговаривали, что именно Борис Владимирович будет играть эту роль. Тем более что в июле он отмечает своё 70-летие. Так что актёр сделал подарок нам, ну и самому себе, конечно, потому что роль Арбенина – мечта каждого серьёзного артиста.

– Как вам с ним работалось?

– Исключительно комфортно. Клюев первым из артистов сыграл Арбенина ХХI века. В его персонаже многое перекликается с сегодняшним временем: герой имеет власть, положение, состояние, но в преклонном возрасте неожиданно по-настоящему влюбляется в молодую девушку, принося к её ногам всё это. Тема разновозрастных браков очень ведь популярна в наши дни. Клюев играет Арбенина совершенно иначе, чем его предшественники – Мордвинов или Царёв: тихое помешательство его героя в финале по-настоящему страшно. Ещё день назад был необыкновенно мощный, интересный, социально состоявшийся человек, и вот он бродит по дому, как привидение, надевает на труп убитой им же жены валеночки, чтобы она не замёрзла. Этого крупного талантливого человека раздавили люди, которым он мешал жить и которые, наблюдая за его несчастьем, абсолютно удовлетворены. Тоже ведь очень созвучно нашему времени? Клюев играет удивительно. А как он волновался, когда репетировал! Старшее поколение актёров – вообще уникальное.

– Говорят: актёры – как дети. Они действительно так ранимы?

– Очень! С ними надо обращаться бережно, тактично. Расскажу случай.
В Театре Вахтангова я работал с Юрием Яковлевым в спектакле «Весёлые парни». Юрий Васильевич был человеком очень подробным, дотошным. Но именно это качество рождало убедительность его образов. Меня на репетициях он доставал безумным количеством вопросов: А почему так? А почему не так? А почему здесь пуговичка синяя, а там зелёная? От этого можно было сойти с ума, но я понимал: всё – ради дела.

А потом был случай, когда я оценил это его качество: он в преклонном возрасте играл трагедию угасающего гения – гениального актёра, который постепенно теряет память. И я предложил ход:
«А давайте рассыплем по полу фотографии из ваших собственных ролей». Другой бы обиделся или испугался: на полу валяются дорогие сердцу фотографии – плохая примета. Он удивился, но принял идею. Мы пошли в музей, напечатали фото и потом многие годы их допечатывали… потому что зрители подбирали с пола фотографии, дорогие сердцу, и уносили домой. Вот такого поворота, кстати, мы не ожидали…

– Вы ведь работали и с Людмилой Гурченко, были единственным режиссёром, который с ней сделал больше одного спектакля?

– Это правда. У Людмилы Марковны характер был прямой, резковатый, она не терпела фальши, вранья, больше одного спектакля её никто не выдерживал. Ваш покорный слуга сделал с ней четыре. Люся была чем-то похожа на Яковлева в дотошности, но плюс ещё она была самоедка. И совершенно не умела отдыхать. Даже если лежала на диванчике, поджав ножки, то не дремала, а прокручивала текст, прикрыв глаза, чтобы к ней никто не приставал. Она всё время думала о роли, которую репетировала. Могла позвонить глубокой ночью и сказать: «Андрей, вот здесь – не так». – «Я сейчас ничего не соображаю, давайте утром это сделаем!» Но для неё не существовало ни ночи ни утра, когда дело доходило до работы.

– Ну и как вам удалось с ней «вырулить» эти четыре спектакля?

– Хоть она и самоедка, но я был честен с собой и понимал, что все её вопросы абсолютно обоснованны – большая актриса, она просто шла вглубь. Лично мне всегда нравилась её откровенность: если ей было скучно, она никогда не притворялась и откровенно зевала. Как кинематографист, Люся выучивала текст быстрее всех, раньше всех приезжала на репетиции, сидела под дверью абсолютно собранной и готовой. В её физике навсегда осталась советская кинематографическая привычка: «Мотор!» – и она сразу должна была войти в кадр, выложившись на 100%, потому что плёнки мало и второго дубля может не быть.

– Большие актёры перед выпуском спектакля сильно нервничают? Или с годами и ролями это чувство притупляется?

– Перед выпуском все нервничают. У всех после спектакля сырые рубашки: лёгкость – только видимость. Более того, они нервничают перед каждым выходом на сцену. Кто-то крестится, кто-то плюёт три раза почему-то в левую туфлю – я видел разные приспособления.

У меня была всего одна работа с Иннокентием Смоктуновским – «Маленькие трагедии» по Пушкину. Но нервничать так, как нервничал Иннокентий Михайлович, уже будучи всенародно признанным гением!.. Я такого больше не видел. Смоктуновский перед выходом на сцену подходил к занавесу и тихонько его теребил. Я долго не мог понять, в чём дело. А потом выяснил, что это он так настраивался, чтобы никто к нему не подходил в тот момент, ничего не спрашивал. Он переходил в другое измерение – это теребление занавеса было для него «магическим кристаллом», поворотом, за которым уже не было Смоктуновского, а был кто-то другой.

– А Маргарита Терехова – как она настраивалась на спектакль?

– Мы с ней работали над «Милым другом» в Театре Моссовета. Она блистательно играла роль мадам Вальтер, которую соблазняет герой Александра Домогарова – Жорж Дюруа... Энергетика у Тереховой бешеная. Я запрещал реквизиторам давать ей стекло: никакой бокал не выдерживал – лопался в её руке. Стеклянные бокалы заменили на металлические, а потом реквизитор сказала: «Андрей Альбертович, полюбуйтесь! Вот бокал Тереховой». Она отдала мне погнутый металлический бокал, продавленный со всех сторон. Рита продавила своими пальчиками тяжёлый металлический предмет!

Но это и есть те волшебные мгновения, за которыми зритель приходит в театр. Их невозможно получить в кинозале – они даются вот такой актёрской энергетикой. Когда здесь и сейчас для тебя живыми слезами рыдает, или смеётся, или страдает актёр – с этим никакое 3D не сравнится!

– Вы заговорили о слезах на сцене, и я вдруг вспомнила, какими огромными слезами плакал в вашем спектакле «Венецианский купец» Михаил Козаков…
– Великая судьба. Начинал с Гамлета – Охлопков вытащил его в Театре имени Маяковского на сцену, и вся Москва ломанулась смотреть на молодого талантливого писаного красавца! Так родился театральный актёр Миша Козаков. А финалом была для него роль шекспировского Шейлока, в которой он был уже лысым, в возрасте, побитым жизнью, с мешками под глазами. Но зрители его обожали ещё больше! Для Шейлока эта лысина и мешки были хороши. Ведь роль вроде бы была построена на отторжении – коварный еврей, который требует вырвать сердце христианина, – но он в конце вызывал огромное сочувствие и жалость. Особенно в финале, когда убегает любимая дочь, унося реликвии, драгоценности. Он открывает свой сундучок, достаёт из него локон детских волосиков и плачет.

Шейлок плакал огромными лошадиными слезами – не знаю, что вспоминал в этот момент сам Козаков (может, своих детей, которых у него много и с которыми он всегда был в разлуке – почти вместе и не жил). Он что-то туда подкладывал, и эта магия передавалась на эмоциональном уровне. Михаил Михайлович даже ничего не говорил, просто рассматривал детские вещички, оставшиеся от дочки, которая его прокляла, убежала, которую он и сам проклял. Но всё равно – сердце отца есть сердце отца. Козаков играл трагическую роль, которую всегда мечтал сыграть.

У него были мрачные депрессивные периоды, когда он начинал думать о смерти. Михаил Михайлович иногда мне звонил по ночам, так ему было плохо.

И я, понимая, что необходим выход эмоций, давал ему выговориться. А потом просил почитать стихи. Он мог читать ночи напролёт. Я верю, что эта ночная «психологическая помощь» сильно про-длила ему жизнь.

Режиссёр часто видит актёров не только в минуты их триумфального взлёта, но и в тяжёлые периоды их жизни, выступая для них то психологом, то «скорой помощью». Вот такая профессия.