Новости

Старики Куперы счастливо прожили 50 лет в своем большом доме, вырастили пятерых детей и ни разу не расставались. И что же дальше — хеппи-энд? Нет, дальше — тишина… только в зале всхлипывания и слезы. Стар и млад, мужчины и женщины — плакали все. Пронзительную историю «отцов и детей», любви и одиночества сыграли в Малом театре к юбилею народной артистки Людмилы Поляковой.

Она сама принесла в театр знаменитую пьесу американского драматурга Виньи Дельмар «Уступи место завтрашнему дню» и попросила Юрия Соломина, художественного руководителя Малого, ее перечитать. А он позвонил ей в слезах и сказал, что ставить будет сам. Ту самую роль мечты, которая закралась в сердце еще юной артистки Поляковой 40 лет назад, после просмотра гениального спектакля А.Эфроса в Театре Моссовета. Тогда, в 1969 году, роль Люси Купер сыграла незабвенная Фаина Раневская в дуэте с Ростиславом Пляттом (Барклей Купер), а сейчас, в 2019-м, эти роли исполнили несравненная Людмила Полякова и Владимир Носик.

На сцене семейная идиллия в тихом провинциальном американском городке. Пожилые родители готовятся к обеду с так редко навещающими их детьми, смеются, провозглашают тост «за чудесный дом». А потом признаются, что через три дня окажутся на улице: дом дважды заложен банку, проценты не выплачены, на заводе сокращение. Не беда! Ведь чета Купер вырастила заботливых и любящих детей, которые впятером смогут помочь старикам… Или не смогут… или не такие уж заботливые.
Вот тут появляются первые слезы: не у артистов, у зрителей. «Я не просил, чтобы меня рожали», — говорил младший из сыновей, Роберт Купер (Евгений Сорокин), спихивая ответственность на брата. «Да и я планировал потратить сбережения на образование дочери», — сокрушается старший, Джордж (Александр Вершинин). Сюда идеально подошла бы знаменитая фраза Дмитрия Анатольевича — «Денег нет, но вы держитесь». Только она немного из другой пьесы: не театральной, жизненной.

Впервые за 50 лет влюбленных все же разделили. Как и у Шекспира, это сделали родственники, но не со зла — просто по отдельности за стариками ухаживать проще. Да и кто уж там будет думать о чувствах, когда каждой копейке идет счет? Люси и Барклей живут в разных городах, в квартирах своих детей, но эта вынужденная клетка становится удушающей и холодной тюрьмой для каждого. Они нужны лишь друг другу, о чем тихонько шепчут в коротких телефонных разговорах.

В спектакле почти нет музыки: лишь в начале (когда семья собирается за обеденным столом) и в конце (когда Люси провожает Барклея на вокзале и под My Way Фрэнка Синатры вместе с уезжающим поездом проносится их счастливая жизнь). Все остальное время зритель завороженно следит за потрясающим взаимодействием большой группы артистов.

Такие разные дети в исполнении Александра Вершинина, Алены Колесниковой, Александры Ивановой и Евгения Сорокина своими живыми и честными эмоциями создают для зрителя объективную картинку суровой реальности. Отдельного внимания заслуживает Анита Купер, жена расчетливого Джорджа (Алена Охлупина). Одно удовольствие наблюдать, как внимательная и услужливая невестка, приютившая у себя свекровь, превращается в раздражительную и властную хозяйку дома.

Старики Куперы сумели прожить счастливую жизнь, сохранив глубокую любовь и уважение друг к другу. Все так просто читается в их глазах и тихом обращении «Дорогой, я так скучаю» или «Пожалуйста, дети, только не расстраивайте маму». Именно эта тишина с каждой минутой все сильнее сжимает сердце. Вроде и скандалов никаких нет: никто не кричит, не бьет посуду. Все хотят как лучше и удобней. А выходит, что первой и единственной тайной Люси от мужа станет ее добровольный переезд в пансионат для престарелых женщин. Не потому, что ей так хочется, а потому что так удобней ее детям.

За два с половиной часа на глазах у зрителя, подобно игрушечному калейдоскопу, меняется порядка десятка полноразмерных красочных декораций, каждая из которых создает не просто эффект вовлечения зрителя в сюжет, но и дает иллюзорное представление о теплоте домашнего очага. В финале механизм волшебного калейдоскопа ломается, и перед нами остаются влюбленные, разделенные километрами и собственными детьми. А между ними, такими живыми и любящими друг друга, проносятся (буквально по движущейся платформе сцены) дети, внуки, а затем и все персонажи этой пронзительной истории.

Юрию Соломину предлагали сменить название, чтобы уйти от ассоциаций с предыдущими постановками, но режиссер настоял на своем: «Дальше — тишина» — это то, что случится со всеми, и то, что случится со зрителем, когда он выйдет после спектакля». Как прав оказался Юрий Мефодьевич: после благодарственных аплодисментов зритель уходил молча, вытирая слезы… «Алло, мамочка? Как вы?… Нет, у меня ничего не случилось. Я просто захотел вам позвонить», — пряча красные от слез глаза, сбивчиво говорил в трубку мужчина, выходя из театра.

Иветта Невинная, "Московский комсомолец", 20 марта 2019 года